Текст книги "Строго между нами"

Автор книги: Кэти Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)

– Прошлый сезон и к тому же подделка, – вполголоса проговорил Кенни на ухо Холли.

В ответ та легонько толкнула его локтем:

– Кенни, это грубо даже по отношению к ней!

– А что вы думаете об этих воздушных шариках? – продолжала Кэролайн. – Они должны бы быть красными, в цвет моего платья, но я предпочла розовый. Это так романтично!

– А где Том? – спросила Холли.

– Где-то здесь, – ответила Кэролайн, уже махая рукой вновь пришедшим подругам, таким же ветреным девицам в платьях с блестками.

– Пообщаемся позже! – крикнула Кэролайн и поспешила на высоких каблуках навстречу новоприбывшим.

Через пару секунд друзья услышали уже знакомое: «Как я рада, что вы здесь!!!»

Но вот за спинами гостей Холли разглядела трех высоких парней, красивее которых никогда не видела в жизни. За их потертыми джинсами и модно взъерошенными волосами скрывалась некая небрежная элегантность и уверенность в том, что они красивы. Настолько красивы, что аккуратно прилизанные волосы и костюм с иголочки были бы уже лишними. Холли догадалась, что это были те самые модели – друзья Кенни. В них она разглядела сходство с Брэдом Питтом и… с мужем своей сестры Тары. У Финна была такая же легкая сексуальная походка и такая же королевская осанка. Парни подошли к Кенни, обнялись с ним, обменялись рукопожатиями с Холли и Джоан.

Вскоре все шестеро уже общались так, словно знали друг друга много лет. Кенни показал им виновников торжества – Тома и Кэролайн.

– Да он тоже красавец! – произнес Нейпир.

Холли, потягивающая апельсиновый сок, чуть не подавилась от смеха.

– Этот Нейп на дизеле, – вполголоса проговорил Кенни.

В ответ на изумленное выражение лица, он пояснил:

– В смысле ему греет душу другое.

Холли, кажется, поняла.

Подошел Том, чтобы поприветствовать своих друзей. Кэролайн шла рядом, крепко держа его за руку. Все выглядело так, словно хитрый план Кенни дал осечку. Нейпир открыто любовался мощной фигурой Тома, а двое других парней безразлично стояли, даже не пытаясь строить Кэролайн глазки.

– Кэролайн, это Нейпир, Дензил и Курт, – по очереди представил всех Кенни, незаметно оттесняя Нейпира от Тома в сторону Кэролайн.

– Мальчики, привет, – начала жеманничать с ними Кэролайн. Она и представить себе не могла, что на ее вечеринку придут реальные профессиональные модели. «Все-таки Дублин не Корк», – думала она.

А Том выдернул руку из крепкой хватки Кэролайн и подошел к Холли.

– Спасибо, что не отказалась прийти, – тепло сказал он. – Хорошо выглядишь.

Холли бросила взгляд на свой костюм.

– Немного официально для такого вечера, – извиняющимся тоном сказала она.

– Нет, почему же, ты всегда смотришься такой… – Том замялся, словно искал подходящее слово, и это слово явно не соответствовало атмосфере вечера. – Такой милой, – наконец решился он.

– Ты тоже, – ответила Холли.

На Томе в этот день был кашемировый свитер, который они с Кенни и Джоан подарили ему в тот роковой день рождения, когда в их тесной компании появилась Кэролайн и разбила, сама того не подозревая, все надежды Холли. Сейчас Холли вдруг вспомнила о той книге по архитектуре, которую она купила тогда в качестве специального подарка. Эта книга все еще лежала под кроватью, перевязанная лентой.

– Узнаешь свитер? Вы мне его тогда подарили, – сказал Том.

– Да, – ответила Холли. – Кенни сказал, что твоя новая квартира одна из самых шикарных в Гласневине.

– Да. Кэролайн не терпится отметить новоселье, хотя мы еще не перестелили полы, – кивнув, сказал Том.

– И ты превратишься в завсегдатая вечеринок, – мягко поддразнила его Холли. – По поводу помолвки, окончания ремонта, свадьбы… Когда съезжаешь на новую квартиру?

– Наследующей неделе.

«Как скоро, – печально подумала Холли, разглядывая дно бокала. – Еще неделя – и Том навсегда уйдет из моей жизни».

– Надеюсь, мы будем созваниваться? – спросил Том. – С тобой, Кенни и Джоан. С компанией по клубу «Пепл москито».

Для Холли это было уже слишком. Мысль о том, что ее имя станет одним из многих в записной книжке Тома и Кэролайн, была для Холли непереносимой. «Нельзя эти волшебные дни здесь загнать в стандартные рамки органайзера», – подумала она, представляя, как Кэролайн будет отзываться об обитателях этого дома, и в частности о ней. «Эта Холли… Кажется, она жила этажом ниже. Да, точно, это было тогда, когда Том только переехал в Дублин и жил в той паршивой квартире. Холли еще дружила с парочкой странных людей. Кажется, девушку звали Джоан Этвуд и она была модельером». Холли представила себе, как Кэролайн будет рассказывать потом Тому: «Помнишь ту девушку, которая еще всплакнула на нашей свадьбе? До чего влюбчивая!»

– Том, я сожалею, но мне пора. Желаю тебе хорошо провести время, – сказала Холли и передала ему свой бокал. Быстро, чтобы только не смотреть в его удивленное лицо, она вышла из зала в холл. На Кенни и Джоан Холли не стала оглядываться. Она знала, что друзья поймут ее, всецело полагаясь на их догадливость. Вот дверь гостиницы, лестница – и Холли уже на улице стремительно обгоняла пешеходов. «Куда угодно, только подальше от Тома!» – билось у нее в голове.

Если бы она оглянулась назад, то увидела бы, что Том отчаянно распихивает гостей в попытке догнать ее, но, когда он выбрался на улицу, Холли была уже далеко.

Отойдя на большое расстояние, она замедлила шаг. Ей не хотелось больше видеть Тома. Это доставляло слишком много страданий. Не было никакого смысла во всех этих «если бы только». Но если б она призналась ему в своих чувствах в первые дни знакомства, он, пожалуй, сказал бы, что она, Холли, тоже ему нравится… как друг. А позже появилась Кэролайн. Эта призрачная надежда, что Том признает ее любовь, поймет, что она, Холли, а не Кэролайн нужна ему, бесконечно терзала ее душу. Эти мысли гнали ее прочь. Она решила, что если суждено расстаться, то лучше сделать это самой. «По крайней мере это будет решение сильной женщины», – думала она.

Глава 35

Уэнди и Кларисса встретились в ресторане отеля. Они сидели за столиком и просматривали меню. У Уэнди совсем не было аппетита, и она не глядя заказала один сандвич. Убежденная в том, что некоторые места способны красить человека, Кларисса выбрала именно этот ресторанчик при отеле «Мэнон». Она почла бы за честь, чтобы ее видели в таких престижных местах, как это.

– Уэнди, ты не можешь скрываться все время, – некоторое время назад убеждала ее по телефону Кларисса. – Тебе просто необходимо выбраться в свет и пообщаться с людьми.

Но Уэнди вовсе не была уверена в том, что хотела бы встречаться со своей бывшей невесткой за обедом – «выходить в общество», как любила говорить сама Кларисса. В конце концов, все же решив, что эта встреча является частью очередного грандиозного плана Клариссы, результатом которого могла бы стать фотография в рубрике светской хроники, Уэнди согласилась. Кларисса сама открыла Уэнди свой хитрый план. Оказалось, что она стремится, но пока безрезультатно, в течение этого лета выиграть приз на самый лучший дамский наряд. Наградой, правда, станет билет на ипподром в городах Леопардстаун, Файерхауз или Голуэй – по выбору победителя.

– Я вовсе и не скрываюсь, – начала рассказывать о себе Уэнди. – Я даже посещаю занятия любительского драмкружка и хожу на аэробику.

– Это совсем не то, что я имела в виду, – возразила Кларисса. – Ты должна появляться в нужных местах так, чтобы тебя видели корреспонденты.

Сейчас Уэнди действительно сидела на самом видном месте, на балконе, и сожалела о том, что сандвич ей не принесли сразу. По уверениям Клариссы, в отеле «Мэнон» постоянно дежурят фотографы и журналисты светской хроники, так что при них Уэнди совершенно не хотелось не то что плакать, а даже печалиться. Но ее мысли оставались невеселыми. Дело в том, что буквально накануне Кларисса принесла Уэнди новости о «ней» – так теперь они именовали женщину, с которой захотел связать свою жизнь Ник. Когда Уэнди узнавала, что «она» приезжала к Нику, то чувствовала каждый раз, как к горлу подступает комок, а на глаза наворачиваются слезы. За прошедшие несколько месяцев Кларисса несколько раз мучила Стеллу – приглашала ее с Ником на ужин в гости, а в последнюю минуту все отменяла… И вот наконец она приняла их, и теперь у нее было больше информации о «ней», чем когда бы то ни было.

– Бокал шампанского, пожалуй, – сделала заказ Кларисса.

– Мне не надо, – ответила Уэнди на вопросительный взгляд официантки. – Я за рулем.

– Что за глупости, – сказала Кларисса. – Одного бокала ты даже не почувствуешь. К тому же мы потом пойдем по магазинам, так что за руль ты сядешь еще часа через два.

– Да, конечно, – натянуто улыбнулась Уэнди.

Кларисса, как могла, старалась заменить Уэнди Белинду, ее подругу из Лондона. Но Белинда обладала каким-то шестым чувством и всегда знала, как поддержать Уэнди. В настоящую минуту Кларисса понимала, что, выбирай Уэнди сама, куда идти сейчас, обед в дорогом ресторане стоял бы на последнем месте.

Временами Уэнди овладевало сожаление о том, что, пожив какое-то время в Лондоне, она вообще его покинула. Раньше она долго жила в Ирландии и в Лондоне скучала по ней, стремилась вернуться. «Дома и стены помогают», – рассуждала она. А приехав в Дублин, почти тут же начала сожалеть об этом. Ирландия оказалась вовсе не такой, какой Уэнди ее себе представляла. Она ожидала увидеть прежний, наполненный духом кельтской истории уголок, а попала в современную европейскую страну, которую было и не узнать. За два десятилетия перемены оказались настолько разительными, что Уэнди и не узнавала ничего, и чувствовала, что не приживется здесь.

К тому времени жившие в Ирландии родители Уэнди уже умерли, а сестра уехала в Америку. Старых друзей становилось все меньше, и теперь из них Уэнди могла назвать, пожалуй, только Клариссу.

Уэнди не испытывала к невестке особенного доверия, обращаясь к ней за поддержкой. «Наверное, это потому, что у Клариссы своя, особая манера рассказывать даже о самых простых вещах», – думала она. Кларисса действительно не ограничивалась сухими фактами, давая вместе с ними и свои интерпретации. Именно поэтому Уэнди предпочла бы услышать о подруге своего бывшего мужа от кого-нибудь другого.

Пока не принесли шампанское, Кларисса и Уэнди говорили вообще-то ни о чем. Когда официант поставил бокалы на стол и ушел, Кларисса собралась с мыслями и начала:

– Могу сказать, что впечатление у меня о ней среднее. По-моему, она совсем не тратится на одежду. На ней была простая льняная блузка, которой, наверное, уже лет пять. У меня была такая, но я ее давно выбросила. Ну а прическа – это просто ужас! Так коротко женщинам стричься грех.

Голос Клариссы дрожал от возбуждения. Уэнди была приободрена услышанным и задала главный вопрос, который ее мучил:

– А она красива?

– На любителя. Темные волосы, совсем немного косметики. Право же, лучше бы ей перекраситься в блондинку.

Говоря об этом, Кларисса с любовью погладила собственную гриву светлых волос. Она и Уэнди были натуральными блондинками. Кларисса была втайне убеждена, что светлые волосы красивее любых оттенков темных волос.

– Да, и выглядит примерно на свой возраст, – добавила Кларисса.

Это, конечно, успокаивало Уэнди, но ей отчаянно хотелось знать, сколько лет новой подруге Ника. Во время последнего разговора с бывшим мужем она сорвалась – кричала на него, всячески обзывала и желала всех бед. Поэтому о возрасте женщины, на которую он ее променял, спросить не удалось. И теперь оставалось полагаться лишь на опыт Клариссы.

– Она моложе Ника, ей где-то под сорок. Но она могла бы выглядеть и привлекательней, если бы посещала косметолога. Не думаю, что она это делает.

Уэнди слушала, не зная, радоваться или огорчаться тому, что подруга ее бывшего мужа «могла бы выглядеть привлекательней». Для нее совершенно не имело значения, какая женщина с ним сейчас. Но все выглядело так, словно Ник искал женщину по образу и подобию своей прежней жены. В словах более молодой и честолюбивой Клариссы явно усматривался намек на те же самые недостатки и у Уэнди. Это и еще то, как быстро он нашел замену, не могло не оскорблять Уэнди.

– А что думает Говард? – спросила Уэнди.

Ей всегда нравился брат Ника, хотя между ними не было ничего общего. Говард работал налоговым инспектором, а Уэнди считала это занятие очень скучным.

– Ну, ты знаешь Говарда, – ответила Кларисса.

По выражению ее лица Уэнди понимала, что Кларисса знает Говарда слишком хорошо – настолько, что сыта им по горло.

– Ему вообще нравятся весьма странные люди, – продолжала Кларисса. – Как-то раз в одной компании они проговорили полночи про какие-то офшоры.

Наконец принесли салаты.

– Да, – продолжила Кларисса, – отделяя кусочек нежного мяса от ножки цыпленка, – забыла сказать. У меня есть предчувствие, что они встречались и прежде. Я бы сказала, до того момента, как Стелла официально появилась в качестве его подруги, месяца три, не меньше.

Уэнди недоуменно посмотрела на Клариссу.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она.

– Понимаю, это неприятно слышать, но ты сама посуди: вы разводитесь, он возвращается домой, и внезапно у него появляется новая женщина. Не слишком ли быстро? – Кларисса хитро посматривала на Уэнди. – Извини, что я вмешиваюсь в такие вопросы, но есть у меня подозрение, что Ник не совсем честен с тобой насчет Стеллы.

Уэнди уронила вилку, и та звонко ударилась о тарелку. Допив шампанское, она бросила на Клариссу мрачный взгляд.

– Я не утверждаю ничего определенного, – ответила та на ее немой вопрос и махнула рукой официантке, – просто, мне кажется, ты должна это знать.

Чтобы переварить услышанное, Уэнди потребовался еще бокал шампанского. «А автомобиль можно и на стоянке оставить», – решила она.

– Еще одна интересная деталь, – входила во вкус Кларисса. – Я спросила у Стеллы, как она ладит с дочерьми. Она с улыбкой ответила, что нормально. Но улыбка была какая-то невеселая. А Ник так вообще побледнел при этом вопросе. Так вот, Уэнди, дочери – твоя козырная карта. Им Стелла явно не нравится, а Ник не останется со Стеллой, если с ней не поладят девочки. Я подозреваю, что Ник «покупает» доброе отношение дочерей какими-нибудь обещаниями. Ты тоже могла бы сделать что-то подобное.

Принесли заказанную бутылку шампанского.

– Но дети же после развода остались с ним, – обреченно проговорила Уэнди.

– Чепуха, – решительно проговорила Кларисса. – Вы же можете сойтись и даже пожениться снова. Разведенные пары часто так делают. Главное, с этим не тянуть. У вас с Ником был прекрасный брак. В твоем возрасте не так легко найти порядочного мужчину. А Ник – просто мечта женщины. Вот эта особа, которая никогда не посещает косметолога, и вцепилась в него.

Уэнди задумчиво потягивала шампанское. Ей действительно было одиноко. Все труднее становилось ладить с Дженной. Когда младшая дочь приезжала к ней, они все время ругались. Прежде всех примирял Ник, а Дженна, как знала Уэнди, была весьма специфичной в общении – слишком уж часто бывало у нее плохое настроение. Нику удивительным образом удавалось развеивать его.

Отчасти Уэнди понимала идею Клариссы и могла бы принять ее ради дочерей. И вначале даже предлагала это. Но Ник сказал ей тогда, что нет смысла, что чувства давно умерли, да и сама она понимала, что это правда. Но с тех пор многое изменилось, и теперь Уэнди чувствовала, что ее чувства еще живы.

«К тому же Кларисса права, – размышляла она. – Ник дочерей любит, делает для них все, что может. Сара может уже жить своей собственной жизнью, а вот Дженна нуждается в крепкой семье».

– Еще шампанское будешь? – спросила Кларисса, протягивая руку к бутылке.

– Ты не возражаешь, если я налью? – ответила Уэнди.

– На твоем месте, Уэнди, – продолжала Кларисса, – я бы не стала настаивать на своих чувствах к Нику. Самое главное сейчас – это дети. Тебе надо показать той женщине, что у вас с Ником на первом месте дочери. Это лишит ее уверенности.

Кларисса, которая чувствовала неприязнь к Стелле Миллер, сейчас была удовлетворена. Ей удалось раскусить коварный план соперницы. «Такие особы только и ищут слабину в крепком браке, чтобы потом разрушить его, – думала она. – Более молодые и беспринципные, они представляют опасность для приличных женщин». Клариссе совсем не хотелось, чтобы ее Говард встретил такую на своем пути.

– Ник действительно любит дочерей, – сказана Уэнди.

– Тогда за вас, за тебя и Ника! – ответила Кларисса, поднимая бокал. – За ваше будущее.

Стелле нравилось, когда Ник во время приготовления ужина оставался на кухне. Если он и не участвовал в таких рискованных операциях, как установка в духовку противня с цыпленком, то стремился что-то почистить, нарезать и уж никогда не отказывался от обслуживания посудомоечной машины, что сама Стелла просто ненавидела делать. «Вот в чем суть семейной жизни», – с радостью думала Стелла.

Был спокойный воскресный полдень. Они с Ником готовили обед, чтобы потом съесть его в небольшом садике внутреннего двора.

Стелла вместе с Ником на прошлой неделе покрасила стены дома ослепительно белой краской, и теперь внутренний дворик просто радовал глаз. Обстановку гармонично дополняли клематисы вдоль белоснежных стен и ярко окрашенные горшки, установленные в развешанных по углам корзинах.

Здесь же Эмилия раскладывала свои игрушки, готовясь к приходу Шоны и Беки. Хейзл обещала быть с Эйваном уже через полчаса, а с ними обещала прийти Вики со своей новой любовью – Крейгом, с которым она познакомилась на работе.

– Что мне еще сделать? – спросил Ник, заглядывая Стелле через плечо и наблюдая, как она собирает оставшиеся кусочки груши на ложку. Он ткнулся носом ей в шею и крепко обнял за талию.

На мгновение застыв в замешательстве, Стелла прижалась к Нику. Ей нравилось так близко ощущать его сильное тело.

Когда Эмилия легла спать, Стелла с Ником устроились на диване и смотрели по телевизору какой-то старый фильм. Они были блаженно счастливы. Фильм закончился, а разнимать объятия так не хотелось. Ленивые объятия сменились пылкими любовными ласками, и Стелла почувствована, как высвобождается ее безудержная страсть, под стать страсти Ника.

Как же она соскучилась по этому чувству, как жаждала его все это время!

– Это лучше, чем снотворное на ночь, – невнятно проговорила она, чувствуя, как ее глаза закрываются сами.

После такого секса Стелла снова ощущала себя любимой и желанной. «Секс определенно превращает меня из гадкого утенка в белого лебедя», – думала она, засыпая.

Наступил новый день, а Ник, кажется, так и не утолил свой чувственный голод. Его ладони легли на груди Стеллы, нежно лаская соски под задорным миниатюрным черным топом.

– Давай остановимся, а то у нас не будет салата, – сказала Стелла.

«О Боже, он знает, как обращаться с женщинами», – думала она.

– Мам! – позвала из сада Эмилия.

Стелла и Ник рассмеялись.

– Тогда не соблазняй меня, – ответил он. – Я схожу посмотреть, чего хочет Эмилия, а ты готовь.

Но Стелле было не до готовки. Она наблюдала в окно, как Эмилия что-то показывала Нику – кажется, на ее куклу сел жук. Ник взял куклу, скинул его щелчком и присел рядом с Эмилией, выспрашивая, что за вечеринку затеяли сегодня куклы.

Стелла вернулась к салату и к своим размышлениям о том, как же ей повезло, что она встретила Ника.

Присутствие его рядом вселяло в нее уверенность в себе, изгоняло мысли о том, что она некрасива, нелюбима и прочее. Этот список можно было бы продолжать еще долго, хотя Стелла никогда не считала себя некрасивой. Она знала себе цену, но всегда невольно ограничивала себя в поведении, в одежде, надевая порой то, что носят женщины более старшего возраста. А в эти дни она купила бойкий молодежный топ, который теперь надевала с домашними удобными джинсами. Свою коллекцию строгой, без блеска, помады Стелла убрала подальше и пользовалась тем, чем пользуются девушки, но никак не зрелые женщины. Надо ли говорить, что бижутерию она теперь тоже носила, тогда как раньше только лишь примеряла в спальне перед зеркалом.

Эта вновь обретенная уверенность в себе казалась Стелле очень интересной. Она чувствовала, что ей теперь гораздо проще пригласить друзей на обед или на ужин. Новая Стелла мало беспокоилась о разнообразии меню. Не это было главным. Просмотрев поваренную книгу, она сделала самую простую пиццу, салат и свою собственную невероятную брускетту. Но и там все было просто – немного пассированного чеснока, жареный цыпленок, на который предварительно выдавливалась половинка лимона, слегка тушенные овощи и картошка, порезанная соломкой, обвалянная в розмарине и других специях. Сегодня Стелла отдала предпочтение тем блюдам, которые не требовали сил и времени, чтобы удалось побольше пообщаться друг с другом. У нее в доме было лишь четыре бокала, хотя предполагалось шесть взрослых гостей, но это ее не тревожило. Зато у нее было предостаточно чашек, которые можно было менять, а мытье посуды отложить на потом. Стелла была уверена, что гости примут это нормально.

Зазвонил телефон Ника.

– Ник, телефон! – крикнула Стелла, хватая мобильник со стола и передавая ему через открытое в сад окно.

– Привет, Дженна, – тепло поприветствовал Ник дочь.

Стелла меж тем перемешивала дольки и раскладывала их на блюдо. Затем она принялась присматривать за сыром, который запекался на поверхности другого блюда. Стол должны были украсить еще пармская ветчина и листья салата.

На кухне работало радио, и, чтобы поговорить с дочерью, Ник ушел в гостиную. Да и не любил он говорить с дочерью в присутствии Стеллы. Поддавшись искушению, Стелла подошла к двери, но то, что она услышала, ее не обрадовало.

– Конечно, я могу приехать, дорогая. Не волнуйся и скажи маме, чтобы она тоже не волновалась.

Что бы там ни было, понимала Стелла, ничего хорошего для нее это не означало. «Он просто не может сейчас уехать к Дженне и Уэнди», – думала она.

Дженна и Сара собирались в этот день в парк «Феникс», именно поэтому они не проводили сегодняшний воскресный день с Ником. Воспользовавшись случаем, Стелла решила собрать гостей. Она знала про эту традицию Ника общаться по воскресеньям с дочерьми и потому прежде на воскресенье ничего не планировала. Но сейчас ее переполняла бессильная ярость. «Только собрались, и тут как назло!» – подумала она.

Не говоря ни слова, Ник с сожалением посмотрел на Стеллу. Он не знал, что сказать, но она поняла все без слов.

– Это Дженна, – наконец произнес он. – У Уэнди что-то с аккумулятором, и она не может отвезти их на концерт. Дженна едет не одна. Там четыре человека, так что я не смог отказать.

– Что, прямо сейчас? – лишь спросила Стелла.

Лицо Ника исказилось гримасой.

– Да, уже пора. Мне жаль, Стелла, но Дженна очень просила.

– А на автобусе или на такси добраться нельзя? – неожиданно едко для самой себя спросила Стелла.

– Ты же знаешь, как автобусы и такси ходят по воскресеньям… Я постараюсь не задерживаться.

– Хотя мы решили собраться здесь вместе, – сердито сказала Стелла, – от тебя не требуется ничего. Ни помогать, ни веселить здесь никого не надо. Почему ты не сказал Дженне просто «нет»? Или она для тебя важнее, чем я?

– Но это же просто ленч, – примиряющим тоном произнес Ник.

Это стало последней каплей. Ник хотел поцеловать ее на прощание, но у Стеллы не было никакого настроения целоваться.

– Просто ленч?! – воскликнула она. – Это не просто ленч. Я пригласила друзей провести время не со мной, а с нами. А тебе, едва ты приедешь, придется тут же ехать назад. Держу пари, Дженна захочет, чтобы ты вез ее и обратно, тогда как все нормальные дети пойдут на автобус.

Эта вспышка гнева всегда спокойной Стеллы потрясла Ника.

– Я имел в виду другое, – начал Ник.

– Ты имел в виду именно это! – оборвала его Стелла. – Теперь я вижу, Ник, какое место я занимаю в твоей жизни. Где-то между выбрасыванием мусора и стиркой носков. И уж точно ниже Сары и Дженны. Теперь неудивительно, что Дженна не уважает меня. Все потому, что не уважаешь ты сам! Она знает, что по щелчку или свистку ты исполняешь любое ее желание. А к моим желаниям ты так не относишься. Это ты, Ник, научил ее хамству, и я сыта этим по горло!

Ник безмолвно слушал гневную тираду.

– А знаешь, это еще не самое плохое, – добавила Стелла, немного взяв себя в руки. – Хуже то, что я начинаю понимать, что чувствовала Уэнди, живя с тобой.

– Ну пожалуйста, Стелла, не говори так! – взмолился Ник. – Ты же знаешь, как я тебя люблю. Но у меня есть обязанности. Не заставляй меня делать выбор между тобой и дочерьми.

– А я никогда и не просила, чтобы ты делал этот выбор, – холодно ответила Стелла. – Слышишь, никогда! У меня у самой дочь, и я прекрасно знаю, что это значит – любить ребенка. Я никогда и не ждала, что ты бросишь дочерей ради меня. Но ты можешь быть и с ними, и со мной. Все, чего я прошу, – это уважение – с твоей стороны и со стороны твоих детей. Но Дженна никогда не будет меня уважать хотя бы потому, что ты слишком много ей позволяешь. Ты предпочтешь не обратить внимание на ее возмутительное поведение, потому что слишком занят собой. Ты слишком лелеешь свою вину по поводу развода и не замечаешь, что делаешь больно мне. – Стелла замолчала, собираясь с мыслями. – Не сомневаюсь, что ты понимаешь, в чем твой выбор, – сказала она. – И ты, кажется, его уже сделал. А я, глупая, поняла это только сейчас.

Стелла обошла стол и, чтобы хоть как-то успокоиться, принялась перемешивать уже перемешанный салат.

– Я постараюсь вернуться пораньше, – сказал Ник. – Давай поговорим об этом потом, хорошо?

Стелла не ответила. Прежде Ник, уходя даже в ларек за газетой, на прощание нежно целовал ее, но теперь видел, что Стелла дрожит от гнева, и потому не рискнул.

Едва Ник закрыл за собой дверь, Стелла разрыдалась. Такой великолепный день был безнадежно испорчен, и она знала, что ей некого винить, кроме самой себя.

Прошел час. За это время, стараясь, чтобы Эмилия ничего не заметила, Стелла минут десять проплакала в ванной, умылась и скрыла косметикой красноту щек и глаз. Эмилия совершенно не обратила внимание на то, что мама неожиданно переоделась в длинную домашнюю льняную рубашку, которая скрывала очертания ее прекрасной фигуры не хуже арабской накидки. Стелле совсем не хотелось надевать сейчас миниатюрный топ, которым так восхищался Ник. Эта льняная рубашка хранила в себе память о тех временах, когда она еще не знала Ника Кавалетто.

– Хейзл, Эйван, заходите! – жизнерадостно пригласила она гостей в дом. – Привет, Беки! Привет, Шона!

Стелла чмокнула малюток, а затем обнялась с их родителями.

– Ты смотришься как-то удивительно спокойно, – заметила Хейзл, прикрывая дверь. – И к тому же я никогда не видела тебя в этой рубашке. Что это?

Но не успела Стелла ответить, как дверной звонок протрещал вновь. На пороге стояли Вики и Крейг с огромным букетом цветов.

– Это мы, – сказала Вики.

Бурно поприветствовав их, Стелла пригласила всех в гостиную. При виде такого шикарного букета она не смогла не прослезиться. «Наверное, это Вики подсказала Крейгу купить цветы, – подумала Стелла. – Она всегда была щедрым человеком».

– Спасибо за цветы, – сказала Стелла, – но, право же, не стоило.

– После того, что ты обычно готовишь, стоит, и еще как, – ответила Вики. – Я жутко проголодалась и надеюсь, ты наготовила всего побольше. Сегодня я не на диете.

Вслед за ней прошел Крейг. «Два года, которые Вики потратила на Крейга, определенно стоили того», – подумала Стелла. Этот парень с невероятным чувством юмора шикарно дополнял Вики.

Стелла первой вступила во внутренний дворик и предусмотрительно подождала, чтобы посмотреть, какой эффект произведут на гостей белые стены, украшенные горшками с цветами. Вики восхитилась, а потом, устроившись в плетеном кресле и закрыв глаза, подставила лицо солнцу.

– Люблю обеды на открытом воздухе, – проговорила Вики. – Замечательная идея! Спасибо, Стелла.

Эйван и Крейг устроились рядом, а дети с заговорщицким видом исчезли в доме. Прежде Эмилия гостила у Шоны и Беки, и потому ей вдвойне было интересно показать им сейчас свои сокровища.

– Напитки всем приносить? – спросила Стелла.

Обратно в дом за минеральной водой и вином Стелла пошла в компании Хейзл.

– А Ника не будет сегодня? – спросила Хейзл, разглядывая забитый доверху холодильник Стеллы.

– Его вызвали на работу, – легко соврала Стелла. – В офисе сработала сигнализация. Он скоро будет.

Стелла ненавидела обманывать Хейзл, но открыть истинную причину ухода Ника никак не могла. Ее чувство сожаления было бы сейчас для Стеллы непередаваемо тяжело. К тому же Стелла теперь и сама знала, что Ник при первом удобном случае предпочтет уехать к своим дочерям. Ей не хотелось, чтобы об этом знали еще и ее друзья. Стелле казалось, что это было бы по меньшей мере оскорбительно.

– В воскресенье? – сочувственно сказала Хейзл. – Какая нелепица!

Блюдо с салатом Стелла взяла сама, а вино и бутылку минералки передача Хейзл.

– Ты ведь нальешь сама? – спросила Стелла. – Мне нужно кое-что доделать.

Когда Хейзл ушла, Стелла принялась заканчивать второе блюдо. Через окно она слышала, как Эйван интересовался у Хейзл, когда придет Ник.

– Его вызвали на работу, – ответила Хейзл. – За своей работой он пропустит все на свете. Закон подлости: стоит что-то затеять, как все срывается.

Затем разговор перешел на другую тему, и к тому времени как Стелла вышла со вторыми блюдами, уже говорили о футболе. Словом, шел неспешный воскресный обед. Стелла поставила в музыкальный центр диск с музыкой, любимой Эмилией и остальными детьми. Сегодня весь день светило солнце, и, если бы не большой пляжный зонтик, гости бы изнывали от жары. Под гул неспешных разговоров Стелла наполняла бокалы и подавала великолепное земляничное безе и фруктовый десерт. Однако ее не оставляла мысль: «Ну когда же он позвонит?» Стеллу не на шутку тревожило то, что Ник, пожалуй, чересчур всерьез воспринял ее минутную вспышку гнева. «Вдруг он больше не придет?» – переживала она.

– Я уже сыт, – простонал Эйван, съевший к тому времени два безе. Он откинулся на стуле и лениво поглаживал живот.

– Нам пора, – с сожалением проговорила Хейзл. – Уже больше трех, и у меня дома скопилась целая гора неглаженого белья. Жаль, что Ник не смог прийти. Он не звонил?

– Он оставил сообщение на автоответчике, – солгала Стелла. – Мне тоже жаль, но он задерживается.

– Я помогу, – сказала Хейзл и собрала тарелки, ложки и вилки.

– Не стоит, – улыбнулась Стелла лучезарной улыбкой. – Ты иди, увидимся завтра утром.

Хейзл с Эйваном ушли, а Стелла вернулась во внутренний дворик. Эмилия что-то рассказывала Крейгу о дождевых червях.

– А мы можем найти дождевого червяка в цветочном горшке? – заметив Стеллу, спросила у нее Эмилия.