Текст книги "Строго между нами"

Автор книги: Кэти Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 40 страниц)

– Стелла, у тебя есть танцевальная музыка на компакт-дисках? – поинтересовался Ник.

– Конечно, есть. Поставить? – спросила Стелла, чувствуя, как душа наполняется счастьем.

– У меня все получится, – нетерпеливо проговорила Эмилия и умчалась к маминой коллекции компакт-дисков.

Ник шагнул к Стелле и обнял ее. По росту они идеально подходили друг другу.

– А ты бы не испугался, если бы я надела туфли на платформе и оказалась выше? – однажды спросила его Стелла дразнящим тоном.

– Я уже не мальчик, чтобы пугаться этого, – совершенно искренне ответил Ник.

Что Стелла ценила в Нике, так это искренность. Он любил ее ум так же сильно, как она любила его доброту.

– Что нового? – спросил Ник.

– Да так, ничего, – ответила Стелла, вдыхая знакомый аромат его тела, к которому примешивался запах одеколона. Ей нравился этот запах, который оставался в подушках, когда Ник уходил на работу. – Ты не забыл купить цыпленка?

– Не забыл.

Его губы коснулись губ Стеллы, и они поцеловались – вначале нежно, а потом страстно. Стелла закрыла глаза и вздохнула. Через несколько секунд они, отстранившись, стали просто нежно смотреть друг на друга.

– Я проголодался, – признался Ник. – Ты не могла бы быстро меня чем-нибудь покормить?

– Сейчас что-нибудь придумаю.

Ужинали они в маленьком саду, и к концу вечера у Эмилии уже слипались глаза.

– Пойдем, я отведу тебя спать, – сказала Стелла.

В своей комнате Эмилия переоделась в хлопчатобумажную пижаму в цветочек, и, глядя на дочь, Стелла поняла, что штанины почти на два дюйма коротковаты.

– Ты растешь, – со вздохом произнесла она.

– Я знаю, – с гордостью ответила Эмилия. – Тетя Хейзл говорит, что я буду высокой девочкой, выше Беки. А у Беки не так хорошо получается танцевать, как у меня, – объявила Эмилия.

– Никогда так не говори, – сказала Стелла. – Беки твоя подруга, а о друзьях так говорить нельзя.

Она собрала одежду дочери и сложила на стуле. Надо же, кажется, еще вчера Эмилия была совсем ребенком!

– Я знаю, что в душе ты не таишь недобрых мыслей, – сказала Стелла, поворачиваясь к дочери. – У Беки все получится, если ты поможешь ей. А теперь, какую сказку ты хочешь услышать на ночь?

Когда Эмилия уснула, Стелла погасила ночник в ее комнате и подсела к Нику на низенький красновато-коричневый диван. Они принялись обсуждать их общую встречу, которую готовили вот уже несколько дней. Стелла попыталась осторожно задать вопрос, который волновал ее больше всего.

– Я все думаю о твоих дочерях… – решилась она наконец. – Возможно, потребуется некоторое время, чтобы они смогли принять, что в твоей жизни появилась другая женщина.

– Дети легко привыкают с новому, – без долгих размышлений сказал Ник.

Он говорил настолько уверенно, что Стелла не решалась разрушить эту его веру. Но рано или поздно она вынуждена будет это сделать. «Но примут ли девочки сводную сестру как родную?» – думала Стелла. От того, каков будет ответ на этот вопрос, зависело, состоится ли их с Ником свадьба.

– Боюсь, все может быть не так безоблачно, – деликатно заметила она, поднимая на Ника взгляд. Его лицо светилось счастливой безмятежностью. – Вдруг они не поладят? Знаешь, так бывает… И ты, и я сравнительно недавно развелись, и хотя наши прежние браки юридически разорваны, для детей это может ничего не означать. Я читала об этом в книге, специально посвященной проблемам разводов и приемных детей. Психологи полагают, что детям, чтобы принять факт развода и преодолеть психологическую травму, требуется много времени. – Сделав небольшую паузу, Стелла продолжила: – Да и твоя бывшая жена далеко не сразу смирится с тем, что у тебя другая женщина.

Ник упрямо сжал губы.

– Уэнди придется научиться с этим жить, – сказал он. От его безмятежного взгляда не осталось и следа.

Стелла закусила губу.

– Но Сара и Дженна живут сейчас с матерью и могут посчитать, что, женившись на другой женщине, ты совершил предательство по отношению к их матери. Нельзя, просто невозможно насильно заставить их встречаться со мной.

– С Эмилией все проще. Она еще маленькая и легко справится с этим.

– Верно, – ответила Стелла. – Но ей от моего расставания с Гленом не стало лучше. То время, когда мы с Гленом еще жили вместе, она почти не помнит и привыкла к мысли, что мать и отец живут отдельно. Так что она все приняла нормально и не считает, что теперь отца заменяешь ты.

Впрочем, я тоже не претендую на то, чтобы заменить мать твоим девочкам, хотя, думаю, они могут так решить, – словно спохватившись, уточнила Стелла. – Ты ведь только развелся, не забывай об этом. Причем ваш разрыв был очень внезапным. Помнишь, ты говорил, что и обе твои дочери хотят, чтобы вы с женой снова стали жить вместе. Если они решат, что именно я препятствие к воссоединению семьи, то могут и возненавидеть меня.

Так, сама того не желая, Стелла высказала Нику то, чего боялась больше всего.

– Но они уже не маленькие, Стелла! – воскликнул Ник. – Ты просто не знаешь их. Сара – умница. Она всегда была очень сообразительной. И Дженна тоже девочка не глупая. Умные дети смогут понять, что к чему. – Ник пододвинулся ближе и погладил руку Стеллы. – Все будет хорошо, вот увидишь.

Стелла вновь принялась вспоминать, что советуют по этому поводу эксперты. Но все советы ограничивались периодом, когда люди только сходятся. Что же делать дальше в нелегкой семейной жизни, они умалчивали. Однако Стелла и так понимала, что, сколь бы умны ни были дети, новая семья – это всегда проблемы и трения.

И чем взрослее ребенок, тем больше проблем, – Стелла это знала и без экспертов. Совсем маленькие дети с готовностью могли принять нового отца или мать. У старших же детей такие перемены в жизни родителей могли вызвать как минимум страх и отчуждение. Но Ник, кажется, этого не понимал.

В тот вечер Ник покинул дом Стеллы только в десять.

– Жаль, что ты не можешь остаться, – вырвалось у нее, когда они прощались.

Стелла понимала всю опрометчивость своих слов. Если б он остался, это могло бы смутить Эмилию. Ник никогда не оставался у них на ночь – когда девочка засыпала, они тихо предавались любовным ласкам, а потом Ник уезжал.

– Когда-нибудь я действительно останусь, – ответил он.

– Я знаю, – прижимаясь к Нику, сказала Стелла. На прощание ей захотелось обнять его еще раз.

Стелла часто удивлялась, с какой силой она желает проснуться утром рядом с Ником. Она хотела бы и засыпать с ним после трудного дня, а также заниматься обычной домашней работой. Стелла жаждала нормальных семейных отношений, которые бывают между любящими супругами.

– Я утром позвоню, хорошо? – спросил Ник, уже делая шаг к двери. Затем он повернулся и снова прижал к себе Стеллу. – Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, – отозвалась Стелла.

Она так и стояла у окна, провожая взглядом автомобиль Ника. Сейчас ее даже забавляла мысль, что до встречи с Ником она искренне верила, что живет полноценной жизнью. Только теперь она чувствовала, что заблуждалась тогда. Это было замечательным, но вместе с тем и жутким чувством. Замечательным потому, что она влюбилась, а жутким потому, что больше она не имела в своей жизни той кристальной простоты и определенности. Прежде самодостаточная, Стелла больше не чувствовала себя такой. Теперь она хотела быть рядом с Ником. После разрыва с Гленом она не сразу приняла мысль, что никакой мужчина ей больше не нужен. Независимость, рассудила Стелла, более безопасна. А теперь к ней вернулось желание кому-то доверять и довериться. Она в который раз приказала себе не думать о том, что все может пойти не так, как было запланировано.

Заперев дверь, Стелла проверила, спит ли Эмилия, а потом сама пошла в кровать. С каким наслаждением она скользнула на белую простыню под одеяло и положила голову на подушку!

Если бы посторонний вдруг заглянул в спальню Стеллы, он бы решил, что эта комната принадлежит настоящей даме. Фигурный столик у кровати был украшен салфеткой с белой витиеватой каймой. На кресле в цветочек лежали пестрые вышитые подушки. А в ящиках комода хранились старинные флаконы из-под духов.

Ночной столик Стеллы всецело принадлежал семейным фотографиям. Со снимков разного размера улыбалась Эмилия и другие члены ее большой семьи. Ее мать, сестры, отец, она сама и озорная Эмилия.

Стелла зачарованно посмотрела на фотографию. «Какое совершенное лицо у мамы!» – с нежностью подумала она.

Роуз вообще избегала салонов красоты, а к парикмахеру ходила, может быть, раз в год. Но все равно ее красивое лицо сияло той теплотой, за которой была видна сама доброта… любовь. Лучшего слова, которое описывало внутренний мир матери, Стелла подобрать не могла. Только настоящая любовь может светиться таким светом.

– Спокойной ночи, мама, – сказала Стелла и выключила свет.

Глава 17

Неделю спустя Тара заглянула в детский отдел универмага «Ли». В своей красной кожаной куртке на манер тех, что носят байкеры, и узких черных джинсах Тара была больше похожа на манекенщицу, которая сразу с показа мод, даже не переодеваясь, решила пройтись по магазинам. Холли, весь день нетерпеливо ждавшая сестру, приветственно махнула ей рукой.

– Это моя сестра, – представила она Тару стоявшей рядом Банни, которая сворачивала одинаково белые футболки, – их около нее уже лежала целая стопка.

– Та самая Тара Лукреция?! – восхищенно проговорила Банни, оставляя свое занятие. – Наконец-то я познакомилась с вами. Я так много о вас слышала.

Тара усмехнулась:

– А я могу добавить свою лепту в свой собственный образ?

Холли рассмеялась.

– Я рассказывала только хорошее, – сказала она. – Как ты обходилась со мной, когда я была ребенком, я не рассказывала.

– Не верьте, она рассказывала и это, – мрачно заметила Банни.

Кажется, смех Тары можно было услышать во всех уголках детского отдела. Банни тоже невольно рассмеялась. Для нее было в высшей степени странно, как такие не похожие друг на друга девушки могут быть сестрами. В Таре уверенности было на двоих, тогда как у Холли не нашлось бы и на одного.

– Я тоже о вас слышала, – сказала Тара Банни. – Вы из числа тех, кто не пропускает, кажется, ни одной вечеринки.

– Именно так, – не колеблясь ответила Банни. – Нас целая компания.

Банни чувствовала, что рядом с сестрой Холли даже дышит более легко.

– Ты уже собралась? – спросила Тара у Холли, поглядывая на часы. – Еще только четыре. Стелла сказала, что будет встречать нас в четверть пятого, так что у нас будет часа два. Если уж мы втроем не сможем найти сегодня подарок, я просто сдаюсь.

Холли проворно вытащила сумочку из ящика стола и коротко попрощалась с мисс Джексон, с которой уже договорилась заранее.

Тара убегать не торопилась, и Банни с удовольствием общалась с ней.

– Так вы ищете подарок на юбилей свадьбы? – спросила она. – Я ненавижу второпях делать покупки. К тому же для моей матери вообще невозможно что-либо купить.

– Нам повезло больше, – сказала Тара с улыбкой. – Наша мама радуется всему, что мы дарим ей. Она такой человек. Но мы хотим подарить ей что-то особенное. Она это заслужила.

Банни взглянула на Тару. «Одна встреча и два открытия, – подумала она. – Во-первых, Тара почему-то убеждена, что Холли совсем отбилась от дома и практически не бывает с ними. Во-вторых, Тара обожает свою мать, тогда как Холли ни слова не говорила о ней, все больше о Таре, Стелле и ее дочери Эмилии». Банни интересовалась карьерой Тары Миллер и потому совершенно не возражала, когда Холли откладывала себе непроданные вещи малых размеров для Эмилии. При этом Холли всегда говорила, что Стелле понравится эта вещь, а ее племяннице очень идет синий цвет. Но о матери и об отце Холли не обмолвилась и словом. Банни сгорала от любопытства.

– До завтра, Банни, – проговорила Холли, возвращаясь в зал детской одежды. Она подхватила сестру под руку, и они отправились к эскалаторам.

– Когда вернусь, чтобы все эти футболки были сложены, – пошутила Тара, показывая рукой на кучу футболок.

– Будет сделано, – шутливо ответила Банни.

Она наклонилась над кучей футболок и вздохнула. Действительно, это было легче сказать, чем сделать.

До встречи со Стеллой оставалось время, и Тара направилась в зал с фарфором.

– Стелле нравятся такие вещи, – сказала она, просматривая выставленный на витрине столовый сервиз. Однако раскрашенные в мелкий цветочек вазы не вдохновляли.

Холли разглядывала серебряные столовые приборы.

– Как тебе идея? – спросила она, показывая сестре ложку от элегантного, но немного старомодного столового прибора.

– Слишком традиционно, – ответила Тара. – Для кого-то еще – может быть, но не для родителей. Мы же решили, что подарок будет особенный. Ты понимаешь, о чем я?

– Особенный, – повторила Холли и перешла к изящному набору, в который входили солонка и перечница. Они были великолепными.

– Каким может быть подарок от любящих дочерей, – добавила Тара, уже начиная сомневаться, что сестра ее слушает.

– Понимаю, – ответила Холли, не сводя взгляда с набора.

– Эти солонка и перечница просто ужасны, – заметила Тара.

Затем сестры покинули универмаг «Ли» и направились к дорогому магазину подарков, где продавались изделия известной фабрики хрусталя «Ватерфорд кристал». Именно там сестры договорились встретиться со Стеллой. Если бы подарок выбирала одна Тара, она бы предпочла что-нибудь более современное, тогда как Холли тянуло на изящные, но довольно старомодные кубки, которые, по ее мнению, должны были занять место в большом буфете за строем фужеров.

Но проблема состояла в том, что у родителей было много хрусталя. Так по крайней мере считала Тара.

– Что вообще мы ищем? – задавала она риторический вопрос, в который раз доказывая Холли, что ее идея неудачна.

– Спорите? – спросила Стелла, появляясь у дверей магазина. В синем плаще Стелла выглядела очень красивой. Темные волосы изящным каре обрамляли ее светлое лицо. С тех пор как Стелла стала встречаться с Ником, она решительно пересмотрела свой гардероб, и вместо строгих деловых костюмов там стали появляться более яркие и нарядные вещи.

– А я никогда и не говорила, что выбрать подарок к юбилею будет легко, – ответила Тара, обнимая сестру. – Я лишь сказала, что не хочу тратить деньги на безвкусные вещи.

– Превосходно выглядишь, Холли, – заметила Стелла, обнимая младшую сестру.

Стелла не лукавила: у Холли в глазах действительно был веселый огонек, которого она давно не видела.

– Даже глаза горят. Что случилось? – спросила она.

– Ничего, – с улыбкой ответила Холли, думая при этом о Томе.

Это так здорово, когда у тебя есть друг – кто-то, с кем ты можешь общаться легко и непринужденно. С тех пор как Том появился в Дублине, он неожиданно стал важной частью жизни Холли, Джоан и Кенни. Холли знала, что у Тома к ней ничего серьезного быть не может, поскольку он любил Кэролайн, но все равно это было так здорово, что появился новый друг.

– А глаза горят от зависти, – пошутила Холли. – Среди вас я одета скромнее всех. Я даже переодеть эту скучную рабочую одежду не успела. А ты постоянно щеголяешь в обновках. Это ведь новый плащ?

Стелла почувствовала, что краснеет.

– Его купил Ник.

– Хороший знак, – знающе прокомментировала Тара и, как обычно, пошутила самым серьезным тоном: – А у него есть братья? Может быть, я смогу обновить свой гардероб парой вещей?

– Брат у него есть, но мне кажется, что Финну бы не понравилось, если бы ты ушла от него только ради нарядов, – рассмеялась Стелла.

– Едва ли он заметил бы, что я ушла от него, – проворчала Тара.

Холли и Стелла удивленно переглянулись. Ведь Тара никогда не жаловалась на Финна.

– Как вам это? – спросила Тара, показывая в витрине элегантные, почти прозрачные часы.

– Они бы у меня сломались на второй день, – сказала Холли. – Давайте пойдем в мою любимую антикварную лавку. Правда, там все дорого, и одна я не потяну. Но продают там действительно симпатичные вещи. Там мы точно подберем что-то особенное.

– Что же, веди, – сказала Тара.

В своем мнении на подарок сестры сошлись не сговариваясь. Всем троим понравилась картина в стиле начала девятнадцатого века, на которой среди зеленых холмов была изображена симпатичная деревенька.

– Как здорово, что ты привела нас сюда, Холли, – сказала Тара, оплатив картину и дав указания, когда и куда ее доставить.

По замыслу Тары подарок должны были доставить в Кинварру утром того дня, когда все соберутся отмечать юбилей. Теперь Тара выбирала открытку, чтобы послать родителям поздравление.

– Я обожаю этот магазин, – сказала Холли. – Как бы я хотела такими вещицами украсить свою квартиру.

– Давай начнем с моей, – верная своей манере шутить, сказала Тара. – А то мне все так опротивело, что я, наверное, съеду оттуда. Вы готовы идти? – спросила она. – Стелла, моя машина в гараже, так что я составлю вам компанию.

Все вместе они, как и договаривались, пошли к Стелле на ужин, заглянув по пути в магазин за хлебом.

Когда они проходили недалеко от дома Хейзл, Холли неожиданно предложила взять с собой Эмилию и сама за ней пошла. Стелла и Тара отправились накрывать на стол.

– Сегодня придет Ник? – спросила Тара, заметив, что Стелла поставила на стол пять приборов.

Стелла удивленно подняла взгляд:

– Нет, это для Финна. Я его тоже пригласила. Разве я тебе не говорила? Я просто не могла пригласить тебя на ужин, забыв о Финне.

Тара принялась доставать из буфета бокалы.

– Мне кажется, Финн не сможет сейчас прийти к нам. Хотя он все же обещал заехать за мной, – сказала она Стелле.

– Жаль.

Голос Стеллы звучал удивительно мягко. Она убрала лишнюю тарелку, а оставшиеся расставила симметрично. Ей так и хотелось спросить Тару, все ли у нее в порядке. Стелла помнила, в какой поспешности рождались у Тары и Финна отношения, и еще раньше пыталась советовать сестре не торопиться выходить замуж. «Если вы действительно влюблены, то время вам не помеха. Вначале узнайте друг друга получше», – советовала она. А Тара в ответ уверяла Стеллу, что Финн бесподобен, что она любит его и не хочет напрасно тратить время и беспокоиться. За все время Стелла не услышала от Тары ни одного плохого слова о муже.

– У нас сложная ситуация, – немного поспешно, словно боясь, что Стелла перебьет, сказала Тара. – Мне предложили большой контракт, да и Финн день и ночь занят.

– Всем привет! – раздался звонкий голос Эмилии.

Вслед за ней шла Холли и несла ее школьную сумку. После занятий в студии девочка всегда бывала немного возбуждена.

– Я так проголодалась, – сказала Эмилия, плюхаясь у стола на табурет.

– Привет! – сказала Тара, целуя племянницу в лоб. – Разве Хейзл не покормила тебя?

– У нее одни булочки, – сказала Эмилия. – И еще суп на первое.

– Домашний суп с хлебом из цельных злаков. Кстати, хлеб тоже домашний, – вставила Стелла. – Никаких радостей жизни. Ты мыла руки, Эмилия?

Эмилия кивнула, не отводя взгляда от большого блюда в руках Стеллы, на котором красовалась вегетарианская лазанья. Сестры рассмеялись.

– Совсем в меня, – сказала Тара. – В детстве я всегда хотела есть.

– О, я помню, – добавила Стелла. – Стоило мне оставить на столе плитку шоколада – не проходило и двух минут, как ты ее съедала.

Рассказывая о тех годах, Стелла с особой четкостью вспомнила, как хотела помочь Таре научиться контролировать аппетит. Она даже искала момент, чтобы наедине с Холли обсудить проблему Тары. Но насколько она помнила, такой возможности так и не представилось.

Несмотря на все опасения, блюдо с ломтями лазаньи все же поставили рядом с Эмилией, которая, съев свой кусок, стала беззаботно болтать с сестрами. Взрослые выпили немного вина, взяли по куску лазаньи и закончили ужин греческим салатом, который накладывали из большой чаши. Эмилия, которая вызвалась отвечать за десерт, вытащила из холодильника поднос с мороженым и принялась раскладывать его по креманкам.

– Мама, что случилось? – спросила Эмилия, одновременно очарованная идеей собрать всех теть вместе и встревоженная необычностью происходящего.

– У твоей мамы все в порядке, – ответила за Стеллу Тара. – Если что-то и случится, то, наверное, как всегда, у меня.

Она засмеялась, и сестры с тревогой посмотрели на нее, однако с расспросами спешить не стали. Разговор начался, лишь когда Эмилия ушла спать.

– Когда приедет Финн, я могу заскочить к вам в гости? – спросила Холли.

– Конечно, – ответила Тара, устраиваясь на диванчике. Она принялась переключать телевизионные каналы, покачивая в руке бокал с вином.

Холли присела на диван рядом, а Стелла устроилась в кресле.

– У вас с Финном все в порядке? – деликатно спросила Стелла.

– Все замечательно, Финн душка, – пожалуй, чрезмерно резко ответила Тара.

Сестры недоуменно посмотрели на нее.

– Ты в этом уверена? – спросила Холли.

– Он просто чудо, и давайте не будем об этом, – все так же резко ответила Тара и, помолчав, уже более мягко добавила: – Просто он очень занят. Редко какой брак обходится без проблем, особенно вначале.

От Тары не укрылось, что Холли и Стелла вновь переглянулись. Стелла чувствовала, что все-таки что-то не так.

– Хватит! Вы, наверное, полагаете, что я слепая и глухая, – сердито взорвалась Тара. – Именно так, поминутно переглядываясь, вы обычно общаетесь с тетей Адель.

– С тетей Адель все иначе, – спокойно ответила Стелла. – Не надо сердиться, Тара. Лучше расскажи, что случилось.

– Ничего! – воскликнула Тара и, поставив на журнальный столик бокал, убежала в ванную.

Холли встала, чтобы пойти за ней, но Стелла ее удержала.

– Оставь ее пока. Она сама расскажет нам все… когда будет готова.

– Так ты думаешь, что у нее с Финном действительно проблемы? – спросила Холли, садясь обратно. – Я искренне считала, что они счастливы.

Стелла в ответ лишь неопределенно пожала плечами и, помолчав, ответила:

– Это может быть обычная семейная ссора. Во всяком случае, я надеюсь, что это так. Ты же сама знаешь, что Тара не любит ругаться. Она слишком вспыльчива, и любой семейный конфликт в ее исполнении больше напоминает Вторую мировую войну. Ничего, это пройдет.

Стелле очень хотелось верить, что это действительно обычный семейный конфликт.

Когда Тара вышла из ванной комнаты, Холли рассказывала Стелле, как посетила вечер экспресс-свиданий. Тара выглядела уже более спокойной. Извинившись «за нервы», она подсела рядом.

– Итак, – продолжала рассказывать Холли, – этот тип заявил, что у меня приятные формы. Прямо так и сказал.

– Кто это так сказал? – спросила Тара.

– Тот невероятно самодовольный молодой человек, с которым я общалась во время экспресс-свиданий в «Пепл москито». У нас на общение было всего пять минут, и этот момент оказался самым запоминающимся.

– Я бы точно выплеснула ему в лицо коктейль, – заявила Тара, которую покоробила уже сама мысль, что кто-то оскорбил ее сестру. – Ты его знаешь? Может быть, еще не поздно это сделать?

Холли засмеялась:

– Как же я угадала твои мысли! Я только села напротив него, и мне подумалось, что Джоан точно бы его ударила, а ты облила бы коктейлем. А я всего лишь сказала ему, что расскажу обо всем миссис Минди.

– Миссис Минди – кто это? – спросила Тара.

И Холли пришлось повторить историю сначала, чтобы Тара поняла, что пожаловаться миссис Минди в том клубе – это не пустая угроза. Стрелка часов приближалась к десяти, и Холли почувствовала, как на нее наваливается невероятная усталость.

– Я что-то устала, давайте собираться, – сказала она.

– Держись подальше от этих ребят из ночного клуба, не стоит назначать с ними свиданий, – посоветовала Стелла.

– Но я же говорила, что ни с кем не встречаюсь, – совершенно искренне уверила Холли. – Но Джоан и Кенни решительно настроены познакомить меня хоть с кем-нибудь. Я же не хочу свиданий вслепую, особенно с друзьями Финна.

С этими словами Холли посмотрела на Тару.

– Они точно не подарок, – с усмешкой ответила та. – Я обещаю, что не буду пытаться знакомить тебя ни с кем из них.

– Должно быть, именно с ними Финн и задерживается допоздна, – сказала Стелла, снимая очки и протирая их. – Почему бы тебе не позвонить ему прямо сейчас? Если не дозвонишься, я вызываю такси – и по домам. Хорошо?

Тара вытащила сотовый и позвонила Финну. Ответил автоответчик, и, яростно сбросив вежливое предложение оставить сообщение, Тара поняла, что Холли все еще сидит на диване, ожидая, что ответит Финн. Тара сгорала от негодования. Ведь он обещал, что заедет за ней в половине десятого. На часах же была почти четверть одиннадцатого, а он все еще где-то шлялся, напрочь забыв о жене.

Тара начинала заводиться. Впрочем, у нее был фирменный прием, чтобы показать другим, что она не так одинока.

– Привет, любимый, – произнесла она в глухо молчавшую трубку. – Да, да. Ничего не поделаешь. Я передам Стелле твои извинения. Пока.

Она торжествующе обернулась и увидела, что на лице Холли застыло сочувственное понимание. Легкое чувство вины кольнуло Тару.

– Не беспокойся, – сказала Холли. – Мы вызовем такси. Бедный Финн! Должно быть, у него действительно много работы.

– Да, – каким-то деревянным тоном подтвердила Тара. – Эта работа уже его достала.

Холли помахала вслед такси, увозившему Тару, а сама пошла наверх, на свой этаж, где на двери своей квартиры обнаружила приклеенный скотчем довольно большой плакат: «Вход на вечеринку со своими напитками!» Холли без труда узнала почерк Кенни.

Похоже, ее приятели устроили импровизированную вечеринку: за их дверью играла музыка – хриплый голос Мартина заполнял латиноамериканскими мотивами весь второй этаж.

Холли бросила пальто и сумочку на диван и взглянула на свое отражение в зеркале. Косметика почти стерлась, а волосы лежали так, словно их растрепал ветер.

В ванной комнате Холли тщательно расчесала волосы и быстро восстановила макияж. На все это ушло три минуты. Осталось быстро переодеться, и можно идти.

Холли знала, что появлением в таком виде может вызвать иронию со стороны некоторых. Прежде она и сама не подумала бы о подобных «мелочах», но когда к их походам по местным барам присоединился Том, Кенни однажды пошутил над Холли, сказав ей, что она, видимо, хочет произвести на него впечатление. Впрочем, эта шутка оказалась не так далека от правды.

– Кенни, – возмущалась Холли, – не говори так!

– Да ладно, все в порядке. Том же свой, – утешающе отвечал Кенни. – Была троица, стал квартет.

– Говорил бы лучше за себя, – пошутила Джоан.

Тогда в баре Холли попыталась убедить друзей, что она не пытается производить впечатление.

– Я же специально наряжаюсь для работы, – говорила она. – Почему тогда после работы должна выглядеть как неряха?

– Совершенно верно, – одобрительно сказал Кенни. – Вот только бы еще уговорить Джоан приводить себя в порядок хотя бы к уик-эндам.

Дверь в квартиру Кенни и Джоан была не заперта. Холли толкнула ее и громко объявила, что записка на двери была совершенно лишней.

– Чаровница, а мы собирались уже звонить тебе, чтобы ты приходила пораньше! – радостно воскликнул Кенни. Он был пьян и весел.

Рауль, новый друг Кенни, сидел с Джоан на полу и манипулировал парой бутылок, то и дело вилкой доставая из чаши нарезанные бананы.

– Джоан и Рауль делают коктейль, – пояснил Кенни, бросив взгляд в сторону Рауля.

– Да, – сказала Джоан. – Называется «Банановый сюрприз».

– Ненавижу бананы, – мрачно добавил Рауль, пытаясь разрезать лимон совершенно не приспособленным для этого ножом.

Холли рассмеялась. Этот Рауль не был похож на типичных друзей Кенни из среды мужского модельного бизнеса. У него были неопрятные светлые волосы и совершенно не выдавались скулы. Кенни же нравились манекенщики с черными как уголь волосами и широкими скулами. Энто, живший с Раулем в одной квартире, сидел перед телевизором и увлеченно играл во что-то на «Плейстейшн-2», иногда издавая недовольное ворчание. На диванчике в своих обычных джинсах и серой футболке лежал Том, поражая воображение своим шикарным телом игрока в регби. Он один казался здесь островком спокойствия, не затронутым хаосом. Том смотрел на Холли спокойным трезвым взглядом и, кажется, был единственным, кто приятно удивился ее приходу.

– Если хочешь, есть пиво, – сказал Том, подвигаясь, чтобы Холли могла сесть. – Или будешь кока-колу?

– Кока-колу, – сказала Холли, переступая через Джоан. Для великана Тома диванчик казался слишком маленьким, но Холли совершенно не возражала против того, чтобы сидеть в тесноте.

Том выдернул кольцо на банке с кока-колой и, почему-то зардевшись, вручил банку Холли.

– Спасибо, – поблагодарила она.

– Вот черт! – воскликнул Энто, очевидно, потеряв очко.

– Банановый коктейль! – торжественно объявила Джоан, поднимая стеклянный кувшин с грязно-желтым отстоем.

– Я это не буду, – сказал Кенни, наливая себе еще стакан вина.

Под музыку Рики Мартина он вертлявой танцующей походкой с закрытыми глазами пошел по комнате и каким-то чудом не врезался в шкаф.

– Ты должен это попробовать, – икнув, сказала Джоан. Не без труда она разлила густую жидкость по двум стаканам.

– Ты готов, Рауль? – спросила она, протягивая ему один из стаканов. – Ну, раз, два, три!

В несколько больших глотков они справились со своими коктейлями, и Рауль, склонившись, изобразил, что его тошнит.

– Я же говорил, что ненавижу бананы!

Холли и Том с интересом наблюдали.

– Кенни сегодня получил заказ, – сказал Том. – Именно это мы и празднуем.

– Ух, – сказала Холли. – А я-то думаю, чего это он празднует в будни? Видимо, завтра утром мне придется зайти к ним, чтобы вытянуть их из постелей.

– Неужели ты так о них заботишься? – спросил Том.

– Мы заботимся друг о друге, – ответила Холли. – Они для меня как вторая семья, или, точнее, как брат и сестра.

– Но у тебя же две сестры. Разве не так?

– Да, и сегодняшний вечер я провела с ними. Я обожаю своих сестер. Я не хотела сказать, что Кенни и Джоан заменяют их. Они лишь… дополняют. – Немного помолчав, она продолжила: – Просто мои сестры старше меня. Общаясь с ними, я невольно ищу у них одобрения. А мне бы хотелось дружить с равными себе. – Холли показала на Кенни и Джоан: – По крайней мере именно такие отношения у меня с ними. Никто никого не учит жить. Ведь это же здорово?

– Здорово, – с вдумчивым видом подтвердил Том. – Говорят, что именно в семье, пусть даже названой, формируется личность. По крайней мере Кэролайн верит в это. Она утверждает, что стала такой честолюбивой потому, что оказалась в семье средним ребенком.

– А она действительно такая честолюбивая? – спросила Холли.

Том печально усмехнулся:

– Очень. Такая женщина достигнет успеха в жизни. Однако я не думаю, что это связано с ее семьей.

– А как насчет тебя? Ты младший ребенок в семье или средний?

– Я самый старший из четверых. И боюсь, самый разумный, организованный и скучный.

– Нет, что ты, – возразила Холли. – Если человек надежен, что в этом плохого?