Текст книги "Строго между нами"

Автор книги: Кэти Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 40 страниц)

Глава 27

Кенни ужасно переживал за первый в жизни Джоан большой показ мод.

– Это типичный американский индеец, – комментировал он. – А зализанные темные волосы с блеском, косы, конские хвосты и яркий макияж заставляют меня думать, что это все же принцесса племени апачи.

Холли, взявшая на себя обязанность помогать Кенни, записывала его отзывы.

– Вы не слишком критикуйте, пожалуйста, – попросила Джоан. Она сидела на полу и сортировала снимки, которые должны были стать частью презентации ее коллекции. Нужно было решить, в каком порядке выпускать моделей на подиум.

– Я не хочу отвлекать внимание зрителей от костюмов, – начала Джоан. – Ведь я представляю не прически и не косметику. На этом показе будут самые влиятельные модельеры, и я хочу, чтобы заметили именно мою коллекцию. Словом, мне нужен эпатаж.

Холли не удержалась от смешка, а Кенни лишь хладнокровно кивнул:

– Согласен. Однако без хорошей косметики и причесок не обойтись. – Он поднял с ковра один из снимков и добавил: – Мне нравится твой взгляд на моду, однако я беспокоюсь за слишком броские надписи на футболках. Такая одежда обычно не выходит в финал.

Часть коллекции Джоан, естественно, была смелой до авангардизма и оригинальной в своем роде, но присутствовали и изящные дамские наряды.

– Я знаю, – ответила Джоан. – Но эти футболки с граффити исключительно для того, чтобы привлечь молодежь. Чем больше клиентов, тем больше денег.

Кенни поймал себя на мысли, что Джоан так и не усвоила, что художники-авангардисты никогда не бывают состоятельными.

– А вот покрой основной части нарядов, – продолжила Джоан, – тяготеет к классике. Я надеюсь добиться популярности и сохранить ее, конструируя модели для реальной жизни и реальных людей.

– А мне нравятся эти модели, – с энтузиазмом сказала Холли. – Лично я бы их носила.

– Это здорово, – немного рассеянно ответила Джоан. – Именно поэтому я хочу, чтобы ты выступила моделью во время показа.

Холли от растерянности открыла рот, но через пару секунд дар речи вернулся.

– Я? Да это глупо. У тебя будут модели из агентств.

– И все равно я хочу, чтобы среди них была и ты.

– Я не могу, – выдавила Холли. – Ты действительно хочешь, чтобы я ходила по подиуму?

Холли представила себе, как на нее смотрят сотни глаз, и решила, что лучше умереть сразу. По крайней мере выполнить просьбу Джоан было выше ее сил.

– Пожалуйста, Холли, – попросила Джоан. – Ты знаешь, моя мама также будет среди моделей. Реальные люди – вот лейтмотив моего показа. Я понимаю: если на длинноногую модель ростом шесть футов надеть джутовый мешок, он будет смотреться великолепно, но я хочу, чтобы каждый увидел в моем костюме себя. Соглашайся.

– Давай, Холли, – подбадривал Кенни. – Ты будешь великолепна. Джоан, а что ты для нее приготовила?

– Платье невесты.

– Платье невесты? – переспросила Холли, не веря своим ушам.

– Да, стилизованное под Валькирию – скандинавскую богиню войны, – с блеском в глазах уточнила Джоан, доставая из пачки, которую держала в руках, снимок.

– Вы его еще не видели. Правда, красиво?

Сфотографированное на манекене, платье выглядело экстраординарным. Белый шифон дополнял плиссированный лиф, который был словно обсыпан крупным и мелким жемчугом. Жемчуг закручивался в водоворотах-завитушках на манер традиционного оформления кораблей викингов. Украшенная бисером и серебряными бусинками полоса ткани ниспадала по одному плечу и напоминала лавину в горах.

– У меня к нему есть и шлем, а также шапочка, украшенная бисером. Твои волосы мы заплетем в одну или две косы, – добавила Джоан.

– Фантастика, – пробормотал Кенни.

– Это красиво, Джоан, – сказала Холли. – Но я все равно не согласна.

– Пойдем, примеришь.

– Сожалею, но я действительно не могу, Джоан, – примирительным тоном сказала Холли. – Ты моя подруга, и я готова помочь тебе, но то, что ты просишь, выше моих сил.

– Все, что тебе нужно сделать, – это пройтись пару раз по подиуму, – уговаривала ее Джоан. – Ты будешь выглядеть замечательно. Ведь я, придумывая этот наряд, думала о тебе. Так что надеть его должна девушка темноволосая, стройная, но…

– Крупная, – вырвалось у Холли.

Джоан и Кенни раздраженно переглянулись.

– Я не говорила «крупная», – сказала Джоан. – И потом, ты не крупная, а вполне нормальная девушка. Может быть, даже красивее многих. Большинство женщин продали бы душу дьяволу за такую талию, как у тебя. А у меня вообще нет талии. – С этими словами Джоан критически осмотрела свою фигуру. – Посмотри, совсем нет.

– Но я все равно не могу, – повторила Холли.

– Не хочешь – не надо, – сказал Кенни, переводя на Джоан испепеляющий взгляд. – Не надо ее запугивать.

– Но это была всего лишь идея, – извиняющимся тоном проворчала Джоан и принялась разглядывать фотографии. – Я могла бы попросить свою кузину. Она достаточно высокая, но у нее короткие волосы.

– Я помогу подобрать парик, – предложил Кенни.

Холли благодарно улыбнулась ему. Возможно, она и смогла бы преодолеть свою ужасающую застенчивость, но выйти на подиум – это для нее было слишком.

Холли никогда прежде не бывала во время показов мод за кулисами, и то, что она увидела, было совсем не похоже на те картины, что рисовало ее воображение. Ей представлялся этакий праздник, на котором собирается весь бомонд. Все восхищаются нарядами, посылая друг другу воздушные поцелуи. Вместо этого она увидела, что люди работают, причем напряженно и целеустремленно. Программа показа была настолько плотной, что о воздушных поцелуях не могло быть и речи.

Все пространство за кулисами загородили стойки для одежды, каждый предмет одежды был заботливо укутан в целлофан. Около каждой стойки стояли стилисты – как правило, друзья дизайнера – с программками выступления в руках. На каждом предмете одежды было написано имя модели, а внизу стояли уже подобранные заранее туфли и другие аксессуары.

Модели располагались в центральной части зала перед зеркальной секцией, которая могла перемещаться в стороны на крупных роликах. Некоторые манекенщицы отдыхали в креслах, остальные сидели перед визажистами, и те накладывали на их лица макияж.

В этот день Джоан казалась очень спокойной, а вот мать Джоан и ее кузина Лиззи явно волновались. Увидев профессиональных манекенщиц, загорелых, высоких и худых, миссис Урсула Этвуд и Лиззи захотели отказаться от участия в показе.

– Но вы не можете отказаться, – настаивала Джоан.

– Почему? – спрашивала ее мать. – Я-то думала, что здесь выступают нормальные люди. Или ты хочешь, чтобы мы бесформенными тучами ходили по подиуму на фоне профессиональных моделей?

Урсула придерживала пояс большого махрового розового халата, словно это была защита от того позора, о котором она рассказывала. Одетая в ядовито-зеленое кимоно Джоан, Лиззи кивала, соглашаясь с Урсулой.

– Я тоже не хочу участвовать в этом, – сказала она, расхрабрившись.

Приглашая их, Джоан толком ничего не объяснила. Она представила все как типично семейный показ, на котором обычно присутствуют родственники. Лиззи уже участвовала в таком семейном показе мод. Он проходил действительно в веселой обстановке. В этот же раз Урсула и Лиззи обнаружили, что это будет профессиональный показ мод с настоящими моделями, парикмахерами и визажистами. Причем обнаружили слишком поздно, только когда пришли на мероприятие. В зале сидели уже не одноклассники, а купившие билеты зрители. Любой непрофессионал на таком подиуме будет выделяться и раздражать, как натертый палец ноги.

– Через полчаса начинаем, готовьтесь, – сообщил Кенни. Он заметно переживал за результат и, будучи профессионалом, не мог позволить себе ничего, кроме минералки. По крайней мере пока все не закончится.

Кенни пытался убедить Лиззи и Урсулу, что не стоит так серьезно ко всему относиться, ведь из-за них может сорваться весь показ.

– Мам, ну давай надень платье. Оно тебе так идет! – уговаривала Джоан.

– Нет, – отказывалась Урсула. – Лучше я пойду в зал к мужу. Я пошла только потому, что ты пообещала, что я увижу здесь несравненного Меррилла Андерсона.

Урсула исчезла за стойкой с костюмами и спустя минуту появилась в своих блузке и юбке.

– Мама! – взмолилась Джоан. – Как ты можешь так поступать?!

– Могу, – ответила Урсула и направилась к двери, которая вела в зрительный зал.

– Иди же за ней, – зашипел Кенни на Холли. – Уговори ее!

Холли побежала за матерью Джоан.

– Миссис Этвуд! – воскликнула она, исчезая между стойками с одеждой.

Урсула прибавила шаг и почти выбежала в зрительный зал. Холли догнала ее у самых сидений.

– Холли, дорогая, пойми, я просто не справлюсь, – сказала Урсула. – Я знаю, что Джоан сейчас злится на меня, но выступать с профессиональными манекенщицами я не стану. Я только подведу ее.

– Я тоже, – сказала Лиззи, устраиваясь в кресле около Холли.

– Но программа расписана, и вас никем не заменить, – проговорила Холли.

– Попробуй тогда ты! – предложила Лиззи.

Все дальнейшие разговоры были напрасны, и, чувствуя, что потерпела неудачу, Холли пошла к служебному входу.

– Эй, Холли! – раздалось рядом.

Она обернулась и увидела Тома и Кэролайн. По особому случаю Том надел свой кашемировый свитер, который ему подарили на день рождения, а Кэролайн выглядела так, словно скупила весь отдел дизайнерской одежды универмага «Ли». На ней был плащ от Барберри, темные очки от Хлои, сумочка от Луи Вуиттона, крикливо-яркий жакет от «Мосшино» и широченный пояс от «Миу-Миу». В целом же получилось нечто истерично-яркое и сумбурное.

Стиль Холли на этот вечер придумал Кенни – она была одета во все черное и напоминала колдунью.

– Привет, Том. Привет, Кэролайн, – сказала Холли.

– Должно быть, там, за кулисами, здорово, – вздохнула Кэролайн. – Я просила Джоан меня провести, но она сказала, что за кулисами по соображениям безопасности могут быть только дизайнеры и их помощники.

Услышав такую чушь, Холли чуть не улыбнулась, однако сдержалась и в высшей степени серьезно кивнула. За то время, что она была за кулисами, она видела, наверное, с десяток друзей Кенни и Джоан. Все приходили только для того, чтобы пожелать Джоан удачи и выразить восхищение нарядами.

Холли устроилась в кресле перед Томом и Кэролайн.

– Все в порядке? – спросил Том. – Я только что видел мать Джоан – разве она не принимает участия в показе?

– Она очень разволновалась. В последние минуты всегда волнуешься, – через силу ответила Холли, не желая выставлять Джоан в плохом свете. Ей всегда было неловко обманывать Тома, которого она считала своим другом, но меньше всего ей хотелось, чтобы Кэролайн думала, что что-то идет не так.

– Том сказал, что вначале приглашали и тебя, но ты отказалась, – проворковала Кэролайн. – Это чистое безумие. Я бы согласилась не задумываясь. Всегда мечтала пройти по подиуму.

– А я не люблю быть в центре внимания, – ответила Холли.

– А что, правда после показа будет вечеринка? – В этом была вся Кэролайн. Ее не интересовало ничье мнение, кроме собственного. – Она будет в баре «Счастливый кролик» на Кларендон-стрит?

Холли в ответ лишь кивнула и встала с кресла.

– Мне пора идти.

– Знаешь, мне бы хотелось, чтобы ты и твои друзья были в клубе, я хочу сделать заявление.

– Заявление? – переспросила Холли.

– Давай не сейчас, – сказал Том, неловко поворачиваясь к Кэролайн.

– Да нет же, именно сейчас. Я не могу больше молчать, – сказала Кэролайн, улыбаясь Холли и показывая ей левую руку.

На ее изящном пальце искрилось колечко с сапфиром. Холли в первый момент чуть не задохнулась от зависти, но потом быстро овладела собой и сказала:

– О, как мило!

– Я знала, что тебе понравится, – улыбнулась Кэролайн.

Она принялась любоваться колечком. Холли смотрела на нее и недоумевала, как такой милый парень, как Том, мог согласиться на помолвку с Кэролайн. «Любовь слепа», – подумала Холли.

– Поздравляю вас, – сказала Холли уходя. Обнять Кэролайн она не могла. Это было бы слишком лицемерно. – Мне действительно пора.

Холли торопилась, потому что только за кулисами могла перевести дух. А Кенни и Джоан лихорадочно искали высоких и хорошо сложенных девушек, поскольку двух моделей не хватало.

– Это подвенечное платье на Иванке висит как тряпка, – возмущалась Джоан, надевая на худенькую шатенку с ангельским личиком наряд валькирии. – Вся программа валится к черту, – мрачно заключила она.

– Но ведь это платье шилось на меня? Вы сами говорили, – сказала Холли. – Давайте я его надену.

Джоан и Кенни посмотрели на Холли так же, как домашние питомцы смотрят в открытый холодильник.

– Ленту, – приказал Кенни.

В течение нескольких минут вокруг Холли не прекращалось движение. Парикмахер укладывал и заплетал в косы ее волосы, а Джоан торопливо подгоняла платье по фигуре. Стоя на стуле, миниатюрная визажистка подводила Холли глаза. Она колдовала соболиными кисточками, отчего ее глаза стали казаться огромными и по-восточному раскосыми.

– Что делать с нарядом мамы? – безнадежно спросила Джоан.

– Поговори с ней еще раз, скажи, что пришел Меррилл, – предложил Кенни.

К тому времени как раз появился конферансье, тот самый Меррилл Андерсон, который безумно нравился матери Джоан. Этому певцу было лет сорок, хотя смотрелся он на тридцать благодаря безумному количеству ботокса.

Кенни знал Меррилла по работе в дизайнерском бутике.

– Меррилл, ты выглядишь просто божественно! У нас тут проблема, и ты мог бы нам помочь. Одна из наших моделей не решается выйти на подиум, и только ты можешь ее уговорить.

До начала представления оставалось десять минут. Подобно пламени костра, тихое бормотание в зале перерастало в гул. Из динамиков полилась музыка. За кулисами все словно ожило. Модели докуривали свои последние перед показом сигареты – это, по их мнению, разгоняло кровь перед выступлением, – а Холли, одетая в свой наряд, стояла за кулисами и ужасно волновалась. Она боялась, что непременно что-нибудь уронит или прольет на себя. А тут еще и нервы. Переживания по поводу помолвки Тома и Кэролайн отступили на второй план. Холли согласилась участвовать в показе мод, и теперь обратной дороги не было.

– Этот Меррилл – просто лапочка, – вздохнула Урсула. Она уже была в серебристо-синем вечернем наряде и попивала для храбрости коктейль из водки и апельсинового сока. – Если бы я не была замужем, то предпочла бы Меррилла всем прочим. А знаете, он сказал мне, что ему нравятся зрелые женщины.

– Миссис Этвуд, а можно и мне бокал с коктейлем? – спросила Холли.

Страх перед сценой был так велик, что Холли не побоялась взять бокал.

– Конечно, – сказала Урсула. Она взяла с гримерного столика бокал и подала Холли.

Та сумела выпить коктейль, не пролив ни капли.

Мимо кулис пробежала Фиона.

– Здесь Вик. Я сказала ему, что ты участвуешь в показе, – быстро проговорила она, обращаясь к Холли. – Он желает тебе удачи.

Взрыв аплодисментов подсказал всем за кулисами, что на сцену вышел несравненный Меррилл. Он объявил зрителям, какие награды получат три лучших дизайнера дамского платья, похвалил спонсоров и заранее поблагодарил за работу жюри.

– Победа в этом конкурсе для одного из модельеров станет началом невероятной карьеры, – пообещал он. – С ним будет подписан контракт на год с дизайнерским центром на Уолтон-стрит. Для кого-то из трех дизайнеров эта ночь станет самой важной в жизни.

– Он пытается нас завести, – простонала Джоан, которая и без того была вся на нервах. – Куда же еще.

Холли успокаивающе пожала ей руку.

Когда Меррилл объявил, что показ мод начался, первая модель шагнула на подиум.

Полчаса аплодисментов, стремительных переодеваний, а Холли смотрела и слушала, все больше осваиваясь с мыслью, что скоро и ей предстоит выйти к зрителям. Все модели выглядели настолько красивыми, что Холли на мгновение даже забыла, что она одна из них.

На ней был главный наряд из коллекции Джоан – подвенечное платье, и потому она должна была выходить последней.

Урсула, уже довольно пьяная, смело вышла на подиум и продефилировала в своем вечернем платье перед восхищенными взглядами зрителей.

– Коллекция Джоан Этвуд! – периодически зычным голосом сообщал конферансье.

Но вот прошла предпоследняя модель, и Холли, стоявшая наготове за ширмой, почувствовала на своей спине руку координатора показа.

– Ваш выход, – услышала она за спиной вкрадчивый голос.

Испуганная, Холли вышла в зал. Она смотрела на море лиц и никого не узнавала. Но спустя мгновение она начала узнавать знакомых, почувствовала атмосферу доброжелательности. Холли увидела своих друзей, друзей Кенни и Джоан. Сосредоточившись, чтобы не споткнуться, она решительно двинулась по подиуму. «Да, все определенно желают мне добра», – уверилась она, явственно ощущая поддержку зала. Эта поддержка успокаивала ее и вселяла уверенность.

Внезапно походка Холли стала стремительной и грациозной. Она шла, подражая манекенщицам, и в уголках ее губ играла лукавая улыбка. Джоан предварительно учила Холли, что делать, чтобы зрители по достоинству оценили красоту ее колоритного платья. Ради Джоан, своей подруги, Холли и решилась, преодолела свой страх.

Подойдя к жюри, Холли остановилась и посмотрела с загадочной улыбкой в зал. Она хотела, чтобы зрители видели, как чудесно она чувствует себя в этом платье. Ведь она играла сейчас невесту, у которой был самый длинный день в году – день свадьбы. Все так же покачивая бедрами, Холли развернулась и пошла, чувствуя, как платье мягкими волнами колышется сзади. Обратный путь она прошла все той же грациозной походкой, чувствуя, что на нее смотрят и каждое ее движение – верх элегантности. Уже у кулис она на мгновение обернулась в зал с искрометной улыбкой и исчезла в проходе.

– Холли, ты была невероятна!

Первой ее обняла Джоан. Затем подошел Кенни.

– Я никогда не видел ничего подобного! – восхищался он. – Ты рождена для модельного бизнеса. Мы знакомы вот уже четыре года, и тут такое открытие!

Холли рассмеялась и ответила, что со страху и не так выступить можно. Затем все смешалось, и моделей пригласили выйти на подиум всех вместе. Проходя мимо Холли, многие девушки улыбались ей, а некоторые даже показали большой палец. Такого признания среди профессиональных манекенщиц она никак не ожидала.

– Потрясающе! – заметила хрупкая Иванка, проходя мимо Холли. То же самое повторила и другая модель.

– Теперь ты, – сказал, обращаясь к Холли, координатор показа.

Теперь ей уже не надо было повторять дважды. Она гордо шла, замыкая великолепную процессию. Вот первая модель дошла до края подиума и остановилась, аплодисментами приветствуя остальных. Цепочка подтянулась, остановилась и Холли. Впервые она чувствовала себя красивой, по-настоящему красивой. Затем из-за кулис появилась Джоан и, взяв за руку Холли, прошла с ней вперед вдоль всего ряда моделей. Зал разразился несмолкаемыми аплодисментами.

«Должно быть, многие болеют за Джоан и верят, что она должна победить», – подумала Холли.

Теперь взгляд Холли выхватывал из моря лиц множество знакомых. Вот семья Джоан хлопает, не жалея ладоней, вот Вик вскочил со своего места и что-то кричит, вот Том – тоже энергично аплодирует. Холли внезапно почувствовала волну гордости за то, что приняла участие в таком замечательном вечере.

Когда жюри огласило результаты, посетители клуба «Счастливый кролик» начали вставать со своих мести, окружив Джоан, принялись наперебой поздравлять ее с победой. Джоан махала над головой стеклянной статуэткой. Вик не отставал от Холли ни на шаг, несмотря на окружавшую их толпу. Некоторые из знакомых обнимали Холли и сердечно ее поздравляли.

– Это платье было просто невероятно, – вздыхали они. – Ты была лучше всех. Теперь мы и не сможем купить дизайнерские вещи Джоан по прежней цене.

– Это платье останется у тебя? – спросил кто-то из толпы.

Холли не смогла не рассмеяться.

– Конечно же, нет, – ответила она.

– А вот и да, останется, – гордо заявил Вик. – В этом платье она выйдет за меня замуж. А остальных я приглашаю в подружки невесты.

Громче всех смеялась сама Холли.

Энди, отец Джоан, пошел с Урсулой в бар. На ней было все то же серебристо-синее вечернее платье.

– Победительница конкурса, между прочим, моя дочь, – кому-то громогласно втолковывала она.

Энди заказал вино, а Урсула, на секунду отвлекшись от разговора, добавила, что хочет большую винную бутылку.

– Вочмакалит магнум, [11]11
  Whatchmacallit – ультраэксклюзивное вино, предназначенное только для продажи в ресторанах; magnum – большая винная бутылка на полтора литра.


[Закрыть]– неразборчиво проговорила она – сказывался выпитый для храбрости коктейль.

– Я думаю, она имела в виду полтора литра, – сказал Энди.

– О, вот именно, магнум, – подтвердила совершенно счастливая Урсула. – Обожаю это вино.

– Только не проси маму, чтобы она поработала моделью снова. Я холодею от ужаса, когда представляю, на что будут похожи фотографии.

Появилась пара фотографов, снимавших моделей, – теперь они хотели сфотографировать победительницу. Привыкшие к откровенно тощим профессиональным фотомоделям, они были очарованы естественной красотой Холли. Джоан теперь фотографировалась только с Холли и с матерью, которой неожиданно пришла в голову очередная идея, как обрести известность.

Полтора литра вина исчезли мигом, и даже Вику едва удалось выпросить два бокала – для себя и Холли.

– Догадываюсь, что следующая остановка – Голливуд? – выпытывал он.

– Ага, билеты уже заказаны, – поддержала шутку Холли.

– Так, значит, уже можно и не сходить? – уже более серьезным тоном ответил Вик.

Холли поняла, о чем подумал Вик, и решила, что беззаботность станет лучшим выходом.

– Вик, – жизнерадостно сказала она, – нам и не надо сходить. Мы ведь друзья, помнишь?

Вик и прежде говорил, что считает Холли просто другом. Он был не против так думать. Это устраивало и Холли. Как-то пару дней назад они вышли из китайского ресторана, и Холли была уже готова сказать ему, что предпочла бы остаться ему просто другом – на тот случай, если он вдруг захочет пойти дальше. Хотела, но не сказала. Вик в тот день говорил мало и потому был превосходным компаньоном.

Сейчас он, похоже, решил вернуться к этой теме.

– Мне нравится дружить с тобой, Холли, – сказал он подозрительно серьезно. – Но я хотел бы большего.

Холли почувствовала, что заливается румянцем.

– Сегодня вы были неотразимы. Никогда не думали пойти в модельный бизнес? – неожиданно прозвучало откуда-то со стороны.

Высокая незнакомка с волосами, окрашенными в почти малиновый оттенок, стояла совсем рядом и смотрела на Холли.

– Кассиопея Александер, – представилась она, протягивая руку. На запястье оказался добрый десяток всевозможных золотых браслетов, которые с тихим звоном опустились вниз. – Директор модельного агентства «Хевенли стайл плюс». Мы на рынке совсем недавно и специализируемся на полных женщинах. Для нас вы, конечно, худая, мы ведь работаем с размерами шестнадцать и выше, однако в вашем случае мы могли бы сделать исключение. У вас неплохая фигура, а размер двенадцать – четырнадцать более завлекательно смотрится на фотографиях.

Холли с Виком застыли в немом изумлении.

– Вы не согласны? – спросила Кассиопея.

– Боюсь, что нет, – сказала Холли, чувствуя, как краснеет. – То, что вы видели сегодня вечером, было скорее исключение, чем правило. Я не люблю позировать перед таким количеством народа.

– А фотомодель и не должна позировать на подиуме, – настаивала Кассиопея. – В комнате не больше шести человек. Вам понравится это, вот увидите. Вы выглядите очень свежо и естественно, у вас уверенная походка. – Кассиопея протянула Холли визитку. – Вот здесь мой телефон, – сказала она. – Позвоните, если надумаете.

С этими словами она стремительно исчезла в толпе.

– Что с ее волосами? – с ужасом спросил Вик.

– Кажется, я знаю что, – понижая голос, ответила Холли. – Как ты думаешь, это она серьезно?

Вместе с Виком Холли внимательно осмотрела визитку. Она была явно не из дешевых. На плотной кремовой бумаге с одной стороны было отпечатано черными буквами, а с другой стороны – золотыми.

– Серьезное агентство, – проговорил Вик.

– Представляешь, они не позволили мне использовать громкоговоритель клуба, чтобы объявить о нашей помолвке! – возмущенно сообщила Кэролайн Тому, который как раз разговаривал с Холли. – Я объявила об этом всем и без него!

– Объявила о чем? – недоуменно спросил Вик, который вертелся рядом.

– О том, что мы с Томом помолвлены, – решительно ответила Кэролайн.

Вик увидел у нее на пальце шикарное кольцо.

– И когда тот великий день венчания? – спросил он.

Кэролайн принялась ему что-то рассказывать.

– Ты выглядела замечательно, – сказал Холли Том.

– Спасибо. – Она опустила взгляд, не решаясь посмотреть ему в глаза.

– Что же заставило тебя пересилить себя? Если честно, то я думал, что тебя не вытащить на подиум и упряжкой лошадей.

Холли задумалась над ответом. Говорить правду она не хотела, да и подозревала, что Том не поймет. «Я неожиданно узнала о вашей помолвке и от потрясения совершила это – где-то так», – подумала Холли, чувствуя всю глупость происходящего.

– Хм… Джоан потребовалась помощь, – как-то неуверенно произнесла она.

– Ты хороший друг, Холли, – сказал Том, беря ее за руку.

Холли оторвала взгляд от пола и посмотрела в лицо Тома. «Какие же добрые у него глаза!» – подумала она.

Ей показалось, что Том хочет ей что-то сказать – хочет, но не решается. Наверное, бывают чудеса, потому что в следующую минуту она неожиданно поняла что, словно получила телеграмму: «Я понимаю, что ты влюблена в меня, но я не люблю тебя. Не расстраивайся, пожалуйста».

И тут же Холли подумала, что Том не может иметь таких несерьезных мыслей, и заставила себя гордо поднять голову. Если она сумела быть храброй и победить на подиуме, то сейчас ей предстояло набраться храбрости и признать поражение.

– Я рада твоей помолвке с Кэролайн, – произнесла она, стараясь при этом улыбаться, чтобы скрыть печаль. – Ты заслужил свое счастье.

Не ожидая ответа, Холли быстро высвободила свою руку из его руки и поймала за плечо Вика.

– Нам пора идти, Вик. На другую вечеринку…

– Конечно, – сказал Вик.

«На другую… Почему бы не пойти?» – подумал он.

Холли не забыла лучезарно улыбнуться Кэролайн.

– Надеюсь, у вас все будет в порядке, – сказала она ей на прощание.

Вик был выше Холли, и вместе они составляли эффектную пару.

– Холли, как же ты меня выручила, – сказала Джоан, обнимая подругу. – И ты тоже, Кенни, – обняла она и его.

Холли и Кенни рассмеялись.

– Навеки друзья, – сказала Джоан.

– Навеки, – отозвалась Холли.

– Холли, это ты? – раздался за кулисами взволнованный голос. Троица расступилась и, к своему огромному удивлению, Холли увидела Пию, которая работала вместе с ней в универмаге.

– Холли, – повторила Пия взволнованно, словно была ее старинной подругой. – Как здорово, что я тебя увидела. Ты была великолепна в этом платье. Не хочешь познакомиться с моими подругами?

– Привет, – улыбнулась Холли. – Я и не знала, что ты любишь ходить на показы мод.

– А я не знала, что ты, оказывается, модель, – сказала Пия. – Так бы я привела на показ всех девушек из отдела.

За спиной Холли промелькнули темно-красные, цвета малины, волосы, и рука Кассиопеи тяжело легла на плечо Холли.

– Вы не забудете про меня, Холли?

– Обещаю, не забуду, – вежливо ответила Холли.

– Холли, ты ее знаешь?! – как ужаленная подскочила Пия.

Для нее настоящим ударом было узнать, что Холли Миллер знакома со всеми представителями модных журналов, а также имеет связи в среде модельеров. Теперь уже Пия жалела о том, что проигнорировала Холли, когда им представилась возможность узнать друг друга поближе.

– Ты была бесподобна, – добавила Пия очередную порцию лести.

Она окинула взглядом шифоновую блузку Холли, отметив для себя, что та безошибочно надела ее с ультрамодной шерстяной юбкой. Такой стиль считался высшей мерой шика. На фоне модно одевающихся подруг Пии Холли сейчас смотрелась просто великолепно.

– Ты была не хуже профессиональных моделей.

– Да, она была не хуже, – сказал Вик, спасая Холли от назойливого внимания этой девицы.

Надо заметить, что взгляд у Вика был еще более магнетическим, чем у Пии. Сегодня он был одет в свой лучший (и единственный) костюм, благодаря чему смотрелся так, словно только что сошел с трапа «Конкорда». Пия была под впечатлением.

– Жаль, но нам надо идти, – сказал Вик.

Холли махнула Пии рукой. Та в ответ улыбнулась и сказала:

– До завтра!

– Кто это? – спросил Вик, быстро продвигаясь с Холли сквозь толпу.

– С этой особой я знакома по работе, но она прежде никогда даже не здоровалась со мной.

– Ясно, пытается поймать звезду, – лаконично определил Вик.

Холли хихикнула, услышав столь точное определение.

– Попрощалась с Джоан и ее матерью?

– Кажется, да, – ответила Холли, оглядываясь в последний раз. Она все еще надеялась, что Том догонит ее и скажет, что помолвка с Кэролайн – это ошибка. Но ничего подобного не случилось.

– Я рад, что ты тоже решила покинуть эту компанию, когда Кэролайн начала назойливо рассказывать всем, что помолвлена с Томом, – сказал Вик, все еще держа Холли за руку. Они шли по Кларендон-стрит. – Слава Богу, на моем пути не встречались такие девушки. А ты пока не думала о помолвке и свадьбе?

– Не спрашивай меня об этом, хорошо? – хмуро попросила Холли.

Вик пригласил Холли к себе в гости на вечернюю чашечку кофе.

– Наверное, будет только кофе, – с сожалением сказал он. – У меня завтра смена, так что шампанского мне больше нельзя.

– Хорошо, – сказала Холли, думая совсем о другом. – Кофе тоже неплохо.

Вик жил в крошечной квартирке в центре города. Холли успела подумать, что он здесь недавно, поскольку его небольшая прихожая не была еще даже оклеена обоями, а в квартире было не так много книг.

Пока Вик варил кофе, Холли сидела на диванчике и думала о Томе и Кэролайн.

– Пей, – сказал Вик, присаживаясь рядом.

Они не спеша пили кофе. Вик будто случайно опустил руку на ее плечи. Холли поставила чашку, но останавливать Вика не стала, поскольку знала, что он хочет сделать. Вик поцеловал ее, и она, не зная зачем, ответила на поцелуй. Его поцелуй был теплым и нежным, и Холли почувствовала себя удивительно хорошо. Она придвинулась ближе, и Вик начал ласкать ее плечи и грудь, не переставая нежно целовать лицо и шею. Однако Холли так и не удалось безоглядно принять его ласки. Она как бы смотрела на себя со стороны и задавалась вопросом, было ли это тем, чего она хотела. Но ответить на этот вопрос она не могла – то ли мешало возбуждение прошедшего вечера, то ли еще что. А Вик тем временем с искусной непринужденностью ласкал ее. От внезапной мысли Холли засмеялась. Она вдруг подумала, что он, должно быть, так хорошо относится к ней потому, что каждый день возится с пациентами.

– Чем я тебя рассмешил? – спросил он.

– Ничем, все нормально, – ответила Холли.

Прежде чем она успела сообразить, ее блузка полетела на кофейный столик. Вслед за ней – футболка Вика. Его руки принялись бороться с застежкой бюстгальтера, а Холли отчаянно спрашивала себя, правильно ли поступает. Ей хотелось изгнать из памяти Тома. Представлялось, что это не Вик ласкает ее, не Вик ее целует, а Том. Чувствуя, что поступает очень скверно, она закрыла глаза и представила себе, что это Том держит ее в своих объятиях.