Текст книги "Строго между нами"

Автор книги: Кэти Келли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 40 страниц)

Глава 23

На этот раз Холли ничего не готовила. Она ограничилась тем, что сварила в турке кофе и выставила перед Стеллой и Тарой пакет с шоколадными булочками на случай, если кто-нибудь проголодается. Расстроенная Стелла взяла сразу две булки – она, когда нервничала, всегда что-нибудь жевала. У Тары же от расстройства кусок не шел в горло, и она ограничилась черным кофе без сахара.

Холли удивило то, что ни одна из сестер не заметила обновку в ее квартире – мраморную статуэтку ангела сантиметров тридцать высотой. Эту вещь преподнес ей Том, позаимствовав, как сказал он сам, на объекте, где работал. У статуэтки имелся небольшой дефект, и исправить его было нельзя. Так что Том подарил ангела Холли, зная, что он ей непременно понравится.

– Как красиво! – восхищенно вздохнула Холли, когда Том прошел в ее прихожую и поставил статуэтку на стол. – А как ты узнал, что мне нравятся ангелы?

Она провела пальцем по сверкающей отполированной поверхности статуэтки. Одно крыло ангела было немного отбито, но Холли это ничуть не смущало. Ведь это была самая красивая вещь, какую ей когда-либо дарили.

– Просто угадал, – сияя улыбкой, произнес Том.

Холли загадала, что все будет в порядке, и, чтобы сбылось, украдкой прикоснулась к ангелу.

Она устроилась на диванчике перед сестрами. Начинался семейный совет Миллеров, где младшее поколение решало, как помочь родителям. Вторник близился к концу, стой катастрофы на торжестве по случаю рубиновой свадьбы прошло три дня. За это время сестры по нескольку раз успели поговорить с мамой по телефону. Роуз говорила спокойным голосом, убеждала дочерей, что поступила абсолютно правильно и ни о чем не жалеет. Также она сказала, что наслаждается покоем, который царит здесь, в Каслтауне.

– Фредди вся в делах, к ней постоянно заглядывают гости, но она расположила меня так, что эти визиты меня не тревожат, – рассказывала Роуз.

Сестры беспокоились и за отца. Он не находил себе места. Алистэр Девон звонил ему каждый день. Стелла рассказывала, что Хью готов сдаться и просил одну из дочерей приехать в Кинварру и пожить с ним в родительском доме. Сама же Стелла разрывалась между матерью и отцом. Хью она ответила, что не представляет, как помочь ему.

– Я сам заварил эту кашу, – слабым голосом произнес отец. – Мне и расхлебывать. Я единственно сожалею о том, что принес всем так много горя.

А теперь сестры сидели и гадали, что делать.

– Нам необходимо сделать так, чтобы родители сошлись вновь, – сказала Стелла.

Она была потрясена размолвкой родителей. В один миг счастливый брак Хью и Роуз превратился в мираж. Пару бессонных ночей Стелла вспоминала события своего детства и пыталась понять, а было ли вообще счастье. Под сомнение попали прежде казавшиеся безупречными отношения и даже собственные суждения. «Как же я могла не видеть того, что происходило каждый день?» – спрашивала себя Стелла.

– Почему мы ничего не замечали? – вздохнула Тара. – Во всяком случае, мы со Стеллой должны были понять, что что-то не так.

– Ты должна была сказать нам, Холли, – уже в который раз повторяла Стелла. В субботу вечером сестры задержались в доме родителей до самой ночи, и то, что рассказала Холли, во второй раз поразило всех. Оказалось, что она знала об увлечениях отца. По крайней мере об одном из них.

– Я узнала об этом несколько лет назад, – призналась сестрам Холли.

– Но почему ты ничего не рассказала нам или маме?

В отличие от сестер она всегда обожала отца больше, чем мать. Много лет назад, когда Холли было только шестнадцать, она стала невольной свидетельницей телефонного разговора, в котором Хью признавался в любви другой женщине. Холли сразу поняла, что отец изменяет матери, но все равно продолжала искренне любить его.

– Как я могла рассказать вам? – вздохнула Холли. – Да вы бы просто не поверили мне. Ведь мама и папа были так счастливы вместе. А когда я повзрослела, то подумала, что вы и сами знали об этом, и побольше меня. Вы же всегда были ближе к маме.

– Но почему мама не сказала нам раньше? – недоуменно-печально спросила Тара. – Тогда бы мы могли поговорить с папой. Но мы ведь еще можем…

– Ах если бы отец оставил эти настроения и сам поехал к тете Фредди, чтобы помириться с мамой, – добавила с надеждой Стелла.

Не скрывая раздражения, Холли посмотрела на сестер.

– Мы ничего не сможем исправить, поскольку это не наша жизнь, – почти с отчаяньем сказала она.

– Да, ты права, – признала Тара.

Тара чувствовала огромную усталость еще и оттого, что разваливалась ее собственная жизнь. Финн ушел. Он так и не извинился за свои слова. Отношения между ними оставались такими же напряженными. Тара чувствовала, что все в жизни вдруг стало не так. Но она была достаточно взрослой женщиной и прекрасно осознавала, что просто обязана справиться с этим, поскольку во многих, слишком во многих, семьях происходят размолвки. Однако в родной семье все воспринималось во много раз острее.

Стелла думала над словами Холли и понимала, что ее сестра права. Отношения между родителями уже не спасти, как и дочь Ника, Дженна, не могла заставить своих родителей вновь полюбить друг друга. Сейчас Стелла больше понимала бессильную злость Дженны, чем когда-либо прежде. Теперь и она, как эта девочка, цеплялась за последнюю надежду, что еще можно что-то вернуть.

– Ну если мы решили, что восстановить отношения родителей у нас не получится, да и согласны с тем, что это не наше дело, давайте хотя бы по очереди будем посещать маму и папу, чтобы они знали, что мы их любим, – сказала Холли. – Заодно убедимся, что у папы все в порядке. Кто-то же должен научить его пользоваться стиральной машиной.

Тара и Стелла посмотрели на сестру. Сегодня она предстала перед ними в другом свете. Она впервые взяла инициативу в свои руки и при этом рассуждала очень здраво.

– В пятницу обязательно надо навестить папу, – заявила Холли.

– Хорошо, предположим, ты права, – вздохнула Стелла. – Но все, что мы можем делать сейчас, – это лишь помогать родителям и надеяться на то, что со временем все уладится.

Стелла и Тара ушли, но Холли не торопилась убирать чашки со стола. Она включила диск Эллы Фитцджеральд и легла на диван. Бархатный голос Эллы обладал удивительной способностью успокаивать нервы. Холли решила обстоятельно все обдумать – и неожиданное расставание родителей, и то, как на него отреагировали сестры. «Итак, Стелла и Тара хотят непременно что-то предпринять», – размышляла она. Самой Холли эта идея не нравилась. Она понимала, что помочь родителям будет непросто. Только время может все расставить по своим местам.

В дверях поя вилась довольная физиономия Джоан:

– Совет вождей закончился?

Холли улыбнулась, она была рада тому, что подруга отвлекла ее от тягостных раздумий.

– Заходи, – сказала она.

– О, булочки! – радостно проговорила Джоан и запустила руку в лежавший на журнальном столике пакет.

Последнее время Джоан много работала, она заканчивала шить коллекцию своей одежды – поглощала литрами кофе, килограммами ела высококалорийное печенье и ложилась за полночь спать. Следить за собой она совсем перестала: была бледна, волосы непричесаны.

– Фрукты будешь? – спросила Холли.

– Давай, – кивнула Джоан. – Все, что угодно, только бы не есть сладкое.

Нарезав дольками фрукты, Холли смешала их в блендере с небольшим количеством апельсинового сока. Джоан с закрытыми глазами откинулась на спинку дивана.

– Вот, держи, – сказала Холли, передавая Джоан высокий стакан.

Холли подумала, что неплохо было бы приготовить для Джоан, работавшей всю ночь, куриный суп. Тарелка горячего супа иной раз спасает жизнь.

– Как продвигается работа?

Джоан протерла глаза и отпила немного фруктового коктейля.

– Нормально, но работы еще на две недели, не считая недели подготовки к показу.

– Если тебе нужна помощь, скажи, – попросила Холли. – Ты же знаешь, я не откажу. Правда, у меня не получится так хорошо сшить, как…

– Да у тебя получится даже лучше, чем у меня, – прервала ее Джоан. – Если бы я умела так шить, моя работа шла бы намного быстрее. Сейчас у меня недоделанная жилетка, которую надо украсить бисером. Было бы здорово, если бы ты ее доделала. Я все уже разметила мелом. Когда вещь будет закончена, на ней будет красоваться подсолнух из бисера.

– Нет проблем, – улыбнулась Холли. Она действительно была рада помочь подруге. – По вторникам вечером все равно нет ничего интересного. Я хоть чем-нибудь займусь.

– Сегодня вечером тебе не придется искать чем заняться, – загадочно произнесла Джоан, допивая коктейль. – У нас выход в город. – Помолчав, она добавила: – В клубе «Олимпия» вечер. Ты знаешь Фиону? Так вот, ее брат играет на гитаре в одной музыкальной группе, которая все больше выступает на разогреве. Нас пригласили на выступление этой группы. Ты ведь не откажешься?

Вообще Холли предпочла бы провести тихий вечер за шитьем, а не в клубе, но не могла отказать Джоан.

– Я сказала, что ты пойдешь, – пояснила подруга. – Там будут все мои знакомые из колледжа, а также Кенни и Том.

– Хорошо, я согласна, – быстро ответила Холли.

Вскоре они поймали такси, и вся четверка устроилась в тесном салоне. Кенни немало повеселил всех, рассказывая о необычайно долгой фотосессии. Почти три часа фотограф выставлял свет и прочее, а когда приступил собственно к съемкам, отключили электричество. Самое обидное во всем этом было другое. Первые же снимки оказались настолько удачными, что оба фотографа отметили работу Кенни, и, разумеется, об этом узнали редакторы отдела моды. Два раза в неделю Кенни, как стилист, консультировал выступавших на подиуме моделей.

– Надеюсь, ты найдешь время, чтобы поработать с моей коллекцией на показе мод в конце года? – спросила Джоан.

Кенни поднял брови и надул губы.

– Дорогая, я люблю тебя до глубины души, но пойми и меня, – проговорил он, а затем добавил более серьезно, но с легкой улыбкой: – Неужели ты думала, что я пропустил бы показ твоей коллекции? Конечно, я помогу, тебе не надо и просить об этом.

У дверей клуба «Олимпия» уже собирались друзья Джоан, многие из которых были одеты по последней моде. Обычно не любившая нарядов в стиле Джоан, Холли сегодня была как раз в одном из ее творений – в футболке с граффити, – и, против обычного, с большим удовольствием присоединилась к шумной компании. Многоголосая толпа несла ее к дверям клуба, и Холли не заметила, как оказалась рядом с Томом.

– Как поживает Кэролайн? – спросила Холли. Вначале она хотела дождаться, когда Том заговорит об этом сам, но всякий раз, когда Том произносил имя Кэролайн, Холли чувствовала острый булавочный укол в сердце. Немного подумав, Холли решила, что лучшей защитой станет нападение. Внутренне собравшись, Холли добродушно поинтересовалась, когда Кэролайн в следующий раз приедет в Дублин. Ей очень не хотелось, чтобы Том заметил ее душевную боль.

– У Кэролайн все прекрасно. Правда, много работает, – ответил Том. – Мечтает купить новую машину. Она не пропускает ни одного «тест-драйва» и уже положила глаз на двухместный спортивный «БМВ» с открытым верхом.

– Шикарно, – проговорила Холли, представляя себе миниатюрную Кэролайн за рулем роскошного кабриолета. Ее длинные светлые волосы развеваются на ветру, привлекая взгляды мужчин.

– А у тебя как дела? – спросил Том. – В последнее время я стал редко видеться с вами, моими соседями. Как ангел?

– Прекрасно, спасибо, – ответила Холли. – Просто я последнее время была занята, тоже много работала. Попросилась в другой отдел универмага… для разнообразия.

Холли явственно почувствовала, насколько неубедительно пытается скрыть ту безнадежность, которая царила в ее душе. Разве она может сравниться с Кэролайн. Рассказывает сейчас Тому о своей, с позволения сказать, карьере, хотя ее всего-то переводят с первого этажа универмага «Ли» на третий.

– Эх, да чего там говорить! – закончила Холли.

Из толпы появилась Джоан, тащившая за руку какого-то высокого парня. Тот вырываться не думал, лишь смеялся.

– Холли, – торжествующе объявила Джоан, – это Вик, брат Фионы… не тот, что играет на гитаре. Он сказал, что ему приятно было бы с тобой познакомиться.

Холли нервно улыбнулась:

– Мне тоже приятно.

Парень быстро расположился рядом с Холли, оттеснив Тома в сторону. Вик не был таким высоким, как Том, однако нельзя было не признать, что он привлекателен. Вик был мало похож на свою сестру Фиону – бледную веснушчатую ирландку. У него были черные глаза, желтоватая, болезненного вида, кожа и растрепанные черные волосы.

– Виктор Данн, – сказал он, пожимая Холли руку. – Для друзей просто Вик.

– Холли Миллер, – ответила Холли, отчего-то краснея. – А это Том Барри.

– Привет, Том, – улыбнулся Вик и вновь повернулся к Холли.

Том понял, что стал лишним в компании, и направился следом за Джоан.

– Не уходи… – окликнула его Холли, но Том не услышал ее – он уже спускался по винтовой лестнице, ведущей в холл, где его ждал Кенни.

– Я видел тебя в «Пепл москито» пару недель назад, – сказал Вик. – Ты еще общалась с этим парнем… Томом. Он разве не твой бойфренд?

– Нет, это просто друг, – спокойно ответила Холли.

«Должно быть, у Тома есть билет, если он не пошел к кассе, – подумала Холл и, неожиданно смутившись от того, что он ушел. – Зачем он ушел?»

– Фиона рассказывала Джоан, что этот здоровяк живет с вами по соседству.

Они подошли к кассе, чтобы купить билеты.

– Два, пожалуйста, – сказал Вик, протягивая кассиру кредитку.

– Зачем ты покупаешь билет для меня? – спросила Холли, которую парни давно не баловали своим вниманием. Она была искренне удивлена тем, что незнакомый человек покупает ей билет.

– А ты против? – улыбнулся Вик. – По этому билету ты можешь в перерыве взять в баре бесплатный коктейль, – сказал он.

– Спасибо, – ответила Холли.

Вик действительно был симпатичным.

– Знаешь, – с любопытством глядя на него, сказала она, – ты совсем не похож на Фиону.

– Она моя сводная сестра, – ответил Вик.

– Извини, я не знала. – Холли покраснела от того, что допустила бестактность. Неловко двинув рукой, она сбросила пачку афишек, которые осенними листьями разлетелись по ковру. Не сговариваясь, они вдвоем с Виком наклонились к упавшим афишам и чуть не стукнулись головами.

– Извини, – повторила Холли, неожиданно подумав о том, что в общении с людьми редко когда использует другие слова.

– Не стоит извиняться. Я уже привык к тому, что люди замечают различие между мной и Фионой, – ответил Вик, энергично собирая рекламные листочки. – У Сенди, моего брата, вообще зеленые глаза и светлые волосы.

– Должно быть, это сильно заметно на семейных фотографиях, – сказала Холли, живо представив себе такой групповой семейный снимок.

– Может, ты бы и заметила, – беззаботно ответил Вик. – Кстати, у Фионы скоро день рождения, ей исполняется двадцать один.

Вскоре Холли обнаружила, что Вик человек очень общительный. Он работал не то в службе занятости, не то в аварийной службе – отвечал на телефонные звонки – и, кажется, мог разговорить даже камень. Стоило установиться за столом молчанию, как Вик начинал сыпать шутками. Холли оставалось лишь слушать и стараться не смеяться слишком громко.

Наступил антракт. За разговорами Холли так и не обратила внимания на группу, в которой играл брат Вика.

– Давай немного послушаем, – виновато предложила Холли.

Их компания сидела в самом дальнем углу заведения. Ребята потягивали из пластиковых стаканчиков джин с тоником и громко общались между собой.

Вик с неподдельным ужасом посмотрел на Холли:

– О Боже, только не это. Группа моего брата каждый день репетировала в нашем гараже, так что многие их песни я знаю наизусть.

Неожиданно Холли обнаружила, что ей здесь нравится. Наконец она поняла, в чем секрет. Легко общаться с парнями, если ты не строишь на их счет никаких планов и тебя никто не знает. Такое общение ни к чему не обязывает. Холли легко общалась с незнакомыми людьми, здесь вся ее застенчивость куда-то исчезала, но с теми же, кто ей нравился, к кому она привязывалась, не могла связать и двух слов. С Томом было именно так. Холли хорошо помнила, как легко болтала с ним обо всем, пока не поняла, что влюблена в него. Она знала, что должна завоевать его, но сердце Тома принадлежало Кэролайн, и надежд на то, что он станет ее, у Холли совсем не было.

Вик рассказывал ей ужасно смешную историю, приключившуюся с ним на работе:

– Звонит мне на горячую линию особа, у которой болел живот, и утверждает, что у нее послеродовые боли. А ты понимаешь, как это опасно? Я спрашиваю, сколько недель назад родился ребенок. А она отвечает: «Пять лет назад».

Заметив, что Холли даже не улыбается, Вик остановился.

– Тебе скучно? – спросил он.

Холли рассмеялась от одного этого вопроса.

– Да нет, все в порядке, просто я так реагирую на юмор, – ответила она.

Вик потянул вниз блестящий завиток темных волос Холи, а потом отпустил – завиток подскочил как пружинка.

– Знаешь, Холли, я совершенно очарован тобой, твоим характером. Мы можем куда-нибудь пойти вместе?

– Вик, – смутилась Холли, – ты милый, но…

– Я не хочу быть просто милым, – возразил Вик. – Я хочу стать одним из тех мужчин, которые населяют джунгли твоего внутреннего мира, или что там у тебя еще. Мы сможем встретиться еще раз? Обещаю, буду вести себя совершенно нормально. Однако раньше пятницы не получится, поскольку следующие четыре дня я на дежурстве.

Холли видела искреннюю заинтересованность в его умных глазах, однако положа руку на сердце не могла сказать, что Виктор мог бы заменить ей Тома. И хотя Вик был определенно красив, общение с ним могло развеселить и позабавить – это был не ее тип мужчины.

– Только как друзья, – ответила Холли.

На манер киношного Тарзана Вик ударил себя в грудь:

– Меня, настоящего мужчину, так…

– Он тебя еще не достал? – спросила Фиона, выходя из бара с целым подносом стаканов.

– Нет, – ответила Холли, сдерживая смех. – Нисколько.

Вечер закончился, и немного уставшая толпа выбралась из клуба. Все наперебой обсуждали, куда отправятся дальше, но на этот раз сил у Джоан оказалось не так много.

– Лично я домой, спать, – заявила она.

– Я тоже, – сказала Холли.

– Неужели никуда больше не пойдете? – вздохнул Вик.

Все рассмеялись, кроме Тома.

– Больше никаких шумных забав, – серьезно возразила Холли. – Все по домам – и спать. Не хватало еще, чтобы завтра кто-нибудь проспал на работу.

– Как скажет мадемуазель, – ответил Вик. – Но если вы все же захотите куда-нибудь поехать, я буду готов через минуту.

Подвыпившие друзья рассмеялись.

– Если захочешь встретиться, только позвони, – сказал Холли Вик, посылая воздушный поцелуй.

Кенни поймал такси и открыл дверь, пропуская Джоан. Вслед за ней в салон залезла Холли, все еще хихикая над выходками Вика. Последним сел на переднее сиденье Том.

– Этот Вик – просто ураган, – сказала Джоан. – Фиона говорит, что Вик весь в нее – такой же остроумный и ненормальный.

– Успокойся, Джоан, – простонал Кенни. – Я устал. Не могу представить себе, что потратил целый вечер, слушая эту, с позволения сказать, музыку. Завтра мне вставать в половине седьмого, чтобы успеть в студию к половине восьмого.

Неожиданно повисла тишина, и Холли стало неуютно. Джоан и Кенни дремали, а Том сидел впереди и мрачно поглядывал в окно. Он был слишком крупным для салона такси, и со стороны казалось, словно взрослого усадили в детское кресло.

– Ты хорошо провел время? – спросила Холли у Тома.

– Прекрасно, – ответил он, глядя в окно.

Холли вдруг поняла, что грызет ногти. «Должно быть, Том скучает по Кэролайн», – подумала она. Но узнать точно, о чем думал Том, можно было лишь одним способом – задав прямой вопрос.

– Наверное, ты хотел бы, чтобы здесь была Кэролайн? – спросила Холли.

Том был немногословен. Оторвав взгляд от окна он сказал:

– Она ненавидит такую музыку.

Затем он вновь уставился на дорожную разметку. Светофор мигнул огнями, и такси тронулось.

– Но ведь она скоро приедет из Корка? – переступив через себя, спросила Холли. – А когда купит свой кабриолет, то сможет приезжать чаще.

– Она покупает автомобиль с откидным верхом.

– С откидным так с откидным, – сказала Холли. – Я знаю, ты думаешь, это глупо – не знать, чем автомобиль с откидным верхом отличается от кабриолета… – Разговор зашел в тупик, и Холли оставалось только смотреть в окно. Она совершенно не разбиралась в спортивных автомобилях и искренне думала, что это одно и то же. Ведь и там и там нет крыши. – А я даже не умею водить машину, – вздохнула Холли. – И не могу себе позволить ее купить.