Текст книги "Сердце змеи (СИ)"

Автор книги: Jane Turner

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 78 страниц)

Реддл потянул на себя дверь, и они очутились внутри. В лавке царил сухой и пыльный полумрак, и обстановка была почти такой же, как в конце 20 века: здесь вновь стоял лишь один стул для посетителей, а остальное пространство от пола до потолка занимали продолговатые коробочки. Единственное отличие – их было меньше, намного меньше, чем во времени Миранды. По всей видимости, то огромное количество волшебных палочек, что хранилось в магазине, когда Миранда поступала в Хогвартс, Олливандер еще не создал. Да и был ли он сейчас мастером волшебных палочек?..

– Я могу вам чем-то помочь? – раздался откуда-то сбоку тихий вежливый голос.

К своему удивлению, Миранда обнаружила появившуюся буквально из стены женщину, невысокого роста и очень хрупкую. У нее было странное лицо – не красивое и не уродливое, которое могло принадлежать женщине и тридцати, и шестидесяти лет. Каштановые волосы уложены в старомодную прическу, а сама женщина была облачена в необычный наряд, напоминающий индийский бурнус. На плечи была накинута старая шаль с потрепанными кистями. Присмотревшись, Миранда поняла, что женщина вошла через неприметную дверь из соседней комнаты, а не материализовалась из воздуха. Странная волшебница… Миранда не могла объяснить этого словами, но ей чувствовалась какая-то необычная энергия, которая исходила от этой женщины. Аура или что-то в этом духе…

– Доброе утро, мэм. Мы ищем мистера Олливандера, – вежливо сказал Реддл, который, казалось, ничего странного не замечал. – Он здесь?

– Мой брат будет через минуту, – так же негромко ответила женщина, переводя слегка рассеянный взгляд с одного посетителя на другого.

У Миранды расширились глаза.

– Вы сестра мистера Олливандера? – задала она довольно дурацкий вопрос. Судя по взгляду, который на нее бросил Реддл, он тоже резко усомнился в ее умственных способностях, но Миранде сейчас было все равно. В ее времени сколько ее знакомых разных возрастов приобретали в этой лавке палочки, однако ни разу она не слышала о семье Олливандера.

– Меня зовут Вильгельмина Олливандер, – представилась женщина, рассматривая Миранду с чуть более заметным интересом. Черт, сколько же ей на самом деле лет?

К счастью, прежде, чем она успела задать еще один глупый вопрос, послышались шаги, и в лавку вошло новое лицо.

– Доброе утро! Мина, спасибо, что встретила посетителей. Чем я могу вам помочь?

У Миранды приоткрылся рот. Перед ней стоял мистер Олливандер собственной персоной, она могла узнать его, но перемены в его облике… Перед ней стоял совсем молодой мужчина, который был старше ее лет на десять, не больше. В будущем седые волосы сейчас были такими же густыми и каштановыми, как у его сестры, блеклые глаза налились серебром и блестели куда ярче, кожа была молодой и не испещренной морщинами… Ничего себе, получается, изготовителем палочек Олливандер стал совсем не так давно, не более десятилетия назад!

– О! – воскликнул он тем временем, широко улыбнувшись Реддлу. – Я хорошо вас помню. Тис, перо феникса, тринадцать с половиной дюймов, очень мощная, не так ли?

– Да, сэр, – Реддл слегка склонил голову. Миранда смотрела во все глаза, даже позабыв о необычной колдунье рядом. – Мистер Олливандер, вы не могли бы определить, кому принадлежат эти палочки?

С этими словами он протянул вчерашние трофеи мастеру. Олливандер посмотрел удивленно, но взял одну из них и повертел в пальцах.

– Хммм… Сосна и перо феникса, необычное сочетание… Восемь с половиной дюймов, жесткая… К сожалению, эту палочку я вижу впервые. Это явно творение Грегоровича, не мое…

– Ясно, а эта? – ничем не выдав разочарования, Том протянул вторую, и тут произошло нечто необычное.

– Мерлин, – прохрипела внезапно Вильгельмина Олливандер и в ужасе прижала руку ко рту. – Где вы взяли это?!

Чуть трясущимся пальцем она указала на волшебную палочку, которую Олливандер как раз взял у Тома. На лице женщины было написано потрясение, она смотрела так, будто увидела перед собой нечто поистине кошмарное.

– Мина, прошу тебя… – мягко сказал Олливандер, которого поведение сестры не встревожило. – Давай не сейчас…

– Ты просто не видишь того, что вижу я! – воскликнула женщина слегка дрожащим голосом. Миранда, которая никогда не верила в дурные предчувствия и не любила театрализованных представлений, направленных на привлечение внимания, вдруг ощутила странную тревогу. В отличие от какой-нибудь Трелони, сестра мастера явно не притворялась и не играла, она и в самом деле заметила что-то, чего не видели все остальные. – У этой вещи очень дурной ореол, произошло что-то действительно страшное!

– Мина, не стоит об этом сейчас! – резче нужного сказал ее брат, и женщина осеклась. Ее руки все еще слегка подрагивали. На лице Тома Миранда заметила легкое раздражение – разговоры о зловещих ореолах ему явно докучали. – Иди к себе, прошу тебя. Потом поговорим.

Она кивнула, но в следующий миг вдруг уставилась на руки Реддла. Миранда посмотрела – помимо палочки вчерашнего нападавшего, Том держал еще и свою, про которую Олливандер сказал, что она сделана из тиса. Лицо женщины залила мертвенная бледность, ее затрясло так, что растрепанные кисти на шали задергались во все стороны.

– Боже мой, – прошептала она, переводя до смерти перепуганный взгляд на лицо Тома. – Что ты сделал?.. Зачем?..

– Мина, хватит! – сердито воскликнул Олливандер, потеряв терпение. У Реддла было каменное лицо человека, к которому эти странности не могли иметь никакого отношения. – Иди уже к себе и не нервируй людей!

Еще несколько секунд Вильгельмина медлила, буравя взглядом то палочку в руках брата, то палочку в руках Тома, а потом резко развернулась и вышла через ту же дверцу, что появилась.

– Прошу прощения, – сдержанно сказал Олливандер, вновь обращая взгляд на палочку, и Реддл торопливо вернул привычную невозмутимую маску. – Моей сестре иногда видится… всякое. Так, что тут у нас? О! – Мастер заметно повеселел. – Эту создал мой отец, вне всякого сомнения. Бук и волос единорога, тринадцать и три четверти дюйма, очень гибкая и хлесткая. Имя я так не назову сразу, но, если это важно, могу поискать в записях моего отца. Кстати, зачем вам это, молодые люди?

– Хотим вернуть законным владельцам, – отозвался Реддл с такой подкупающей искренностью, что не поверить ему было сложно. – Мы нашли их вчера в Косом переулке.

– Ах вот оно что… Что ж, пойдемте, молодые люди. Я сейчас все найду.

– Подожди меня здесь, – распорядился Реддл, направляясь за Олливандером в соседнюю комнату. – Я скоро вернусь.

В другой ситуации Миранда начала бы спорить, но сейчас она только безропотно кивнула. Дождавшись, когда мастер с Реддлом скроются за дверью, она шагнула к дверке у противоположной стены и осторожно постучала, а потом переступила порог.

Вильгельмина Олливандер неподвижно сидела на стуле у круглого стола. Комнатушка была совсем крохотной, кроме этой мебели и полки с книгами здесь больше ничего не было. У женщины было отсутствующее лицо, точно она была погружена глубоко в себя и видела сейчас что-то, недоступное чужим взглядам. Она производила впечатление сумасшедшей, но все же было в ней что-то такое, что Миранда воспринимала ее всерьез. Не было дешевой театральности, тогда в зале она выглядела действительно напуганной, а сейчас при появлении Миранды она даже не подняла головы.

– Простите, – неуверенно сказала Миранда, останавливаясь перед столом. – Мисс Олливандер… Вы меня слышите?

Сначала ей показалось, что женщина впала в какой-то транс, но вот та моргнула, и взгляд ее таких же странных серебристых, как у брата, глаз сфокусировался.

– Присаживайтесь, – нисколько не удивившись внезапной гостье, Вильгельмина вежливо указала на табурет, который сам собой соткался из воздуха перед Мирандой. Ого, беспалочковая магия на таком высоком уровне? А она сильная колдунья… Миранда послушно села напротив нее. Женщина чуть устало потерла переносицу.

– Извините меня, мисс…

– Соммерс.

– Мисс Соммерс. Я не хотела вас смущать. Просто иногда я вижу всякое… Что вы хотели спросить?

– Мисс Олливандер, что вы увидели? – спросила Миранда прямо. – Что вас так напугало?

Та откинулась на спинку стула и взглянула на Миранду внимательно, остро. Вид слегка не от мира сего женщины пропал, лицо Вильгельмины стало усталым, но совершенно вменяемым и адекватным.

…так все-таки тридцать или шестьдесят?..

– Видите ли, в чем дело, мисс Соммерс… Талант обращения с волшебными палочками передается в нашей семье поколениями. Это семейный дар, если можно так сказать. Мой брат умеет их изготавливать, а я… Вам ведь наверняка известно, что палочка выбирает волшебника, и между ними устанавливается совершенно особая связь?

– Известно, – осторожно подтвердила Миранда.

– Эта связь накладывает на палочку особый отпечаток… Отпечаток личности владельца, который я вижу. Мой брат по палочке может определить, из чего она сделана, и имя владельца, а я по палочке могу определить, каким человеком является ее владелец. Гаррик, правда, относится к моим способностям довольно скептически…

Миранда моргнула, осознавая ее слова. Вильгельмина усмехнулась.

– Дайте вашу палочку, – велела она.

Словно подчиняясь какому-то наитию, Миранда вытащила палочку и протянула ей.

– Интересно, – сказала Вильгельмина задумчиво, вертя ту в руках. – Десять с половиной дюймов, средней упругости. Жасмин и сердечная жила дракона? Изящная снаружи, но с весьма жестким стержнем внутри, не так ли? И этим весьма походит на свою хозяйку… У вас интересный характер, мисс Соммерс, – подытожила она, изучая почему-то древко – в том самом месте, на котором обычно смыкались пальцы Миранды. – Сколько же противоречий! Вы малоэмоциональны, довольно равнодушны и эгоистичны, но все же способны на любовь, сострадание и самопожертвование. Вы не любите людей, плохо с ними сходитесь, но зато всецело преданы тем немногим, кто вам дорог. Вы недоверчивы, довольно критичны, и эта черта грозит в будущем перерасти в цинизм, но при этом вы умудряетесь верить в добро, справедливость и высшие идеалы. Можете причинить боль человеку, чтобы добиться своего, но не способны на хладнокровное убийство…

– Вы это поняли… по древесине и сердцевине? – уточнила Миранда чуть дрогнувшим голосом. Услышанная характеристика была краткой, но на удивление правдивой, и у нее возникло пугающее ощущение, что Вильгельмина проникла глубоко в ее сознание.

– Нет, по отпечатку вашей души, – заявила ведьма спокойно, и Миранда заподозрила, что она сказала чистую правду.

– В таком случае… что вы увидели на той палочке, хозяина которой мы с Томом ищем?

Женщина нервно дернулась и перевела слегка испуганный взгляд на окно.

– Там пусто, – наконец выдавила она. – Совсем пусто.

– Но почему это плохо?

– Вы не понимаете! – воскликнула Вильгельмина нервно. – Хозяин всегда оставляет часть себя на своей палочке. Палочка – отражение души хозяина. Это естественно, ведь волшебная палочка – самый главный инструмент в жизни волшебника. Я всегда вижу эту связь с хозяином. Но здесь… ее нет. Души нет, жизни нет!

– Что?..

– С хозяином этой палочки произошло что-то страшное, – выпалила она, тревожно озираясь. – Что-то еще более ужасное, чем смерть. Он жив и не жив одновременно. Я ощущаю эту засасывающую пустоту, но не могу понять, как подобное могло произойти. Я никогда не встречала ничего подобного, не читала о таком! У Годелота, у Гереварда, у Слизерина, даже у Буллока, а уж он чего только не описывал!..

– Вы читали «Волхование всех презлейшее»? – изумилась Миранда, не ожидая ничего подобного, когда уловила знакомое имя, но Вильгельмина ее вопрос проигнорировала.

Миранда ощутила, как у нее идет кругом голова.

– Хорошо, а что с палочкой Тома?.. – спросила она осторожно. – Что вы увидели там?

Женщина ощутимо вздрогнула, но ничего не сказала.

– Если вы там увидели всю черную сущность Реддла, можете так и сказать, – подбодрила ее Миранда. – Об этом мне и так известно.

– Не в этом дело… – пробормотала Вильгельмина. – Но… Она разбита. Я же вижу! Это противоестественно, такая черная магия…

– Что разбито? – Миранда почувствовала, что ее терпение на исходе. – Мисс Олливандер, вы можете объяснить по-человечески?

Ведьма вдруг широко распахнула глаза и уставилась ей прямо в лицо. Пронзительные серебристые глаза точно просверлили ее насквозь – Миранда даже попыталась отодвинуться вместе со стулом, но хрупкие тонкие пальцы, похожие на фарфоровые, вдруг с удивительной силой вцепились ей в плечо.

– Ты беспокоишься за него, – уверенно заявила Вильгельмина, глядя Миранде прямо в глаза. – Задаешься вопросом, можно ли еще что-то исправить. Ты пытаешься отыскать в нем что-то хорошее, так?

– Я не…

– Перечитай Годелота внимательнее, – сказала сестра Олливандера и выпустила ее плечо. – Он наведет тебя на нужную мысль. Обрати внимание на «Предисловие».

– Что?!

Но внятных ответов Миранда так и не получила – в соседнем помещении раздались шаги, а потом до нее донесся недовольный голос:

– Соммерс, куда ты снова пропала?

– Спасибо, мисс Олливандер, – быстро сказала Миранда. – Я подумаю над тем, что вы сказали.

Странная ведьма лишь безразлично смотрела на нее, точно снова погрузившись в какой-то другой мир. Миранде не оставалось ничего иного, кроме как вернуться к нетерпеливо дожидавшемуся ее Реддлу, попрощаться с Олливандером и выйти на улицу.

========== Глава 21 ==========

– О чем ты разговаривала с этой ненормальной? – осведомился Реддл брезгливо, когда они спустились с обледенелого крыльца и пошли в сторону «Дырявого котла». – Заинтересовалась темой «дурных ореолов»?

– Мне стало любопытно. И Вильгельмина не похожа на сумасшедшую.

– Да что ты? – Том только высокомерно усмехнулся.

– Я бы сказала, что она похожа на человека, которому дано видеть больше, чем остальным людям, – Миранда пожала плечами, но тут же спохватилась. – Хотя, может, ты и прав. Наверное, не стоит прислушиваться к ее словам.

Реддлу точно не стоило того знать, но ей стало интересно, что имела в виду сестра Олливандера, когда велела перечитать «Волхование» внимательнее. Если эта колдунья в самом деле обладала даром видеть сущность человека, что именно ее так напугало в Реддле? Она не могла знать, кем он станет и что совершит, ведь у нее нет дара предвидеть будущее. Что же такое страшное уже таится в душе лорда Волдеморта, что бедную женщину просто колотила дрожь, когда она это увидела? О какой черной магии она говорила?

И еще эти ее странные слова про саму Миранду. Нет, не про характер, здесь как раз мисс Олливандер все сказала верно. А вот с чего она решила, что Миранда беспокоится о Волдеморте? И это заявление, что Миранда пытается найти в нем что-то хорошее…

Но ведь это… тоже правда. Те два месяца после их душевного общения в Тайной комнате Миранда мечтала, чтобы Том Реддл провалился в преисподнюю раз и навсегда. Но со вчерашнего вечера, когда он спас ее и привел в свой приют, после ночного разговора в ней как будто что-то переменилось. Ей и в самом деле хотелось верить, что в Томе Реддле есть что-то доброе. Что он способен на нормальные человеческие качества – к примеру, доверие, бескорыстие.

Миранда сердито тряхнула головой. Сто процентов это в ней говорит та самая вера в высшее добро и идеалы, про которую ей также толковала Вильгельмина. Пытаться найти в Волдеморте способность доверять другим людям и прийти кому-то на помощь без выгоды для себя – ха-ха, очень смешно. В ее времени все ее знакомые просто умерли бы от смеха.

Кроме, разве что, Дамблдора, который верил, что каждый заслуживает второго шанса…

– Что тебе сказал Олливандер? – спросила она, торопливо отгоняя от себя эти мысли. Время обдумать все, что ей сказала Вильгельмина, у нее еще будет в Хогвартсе. Сейчас стоило сосредоточиться на прочем. – Вы нашли имя этого инфернала?

Реддл бросил на нее быстрый взгляд.

– Пойдем пока позавтракаем, – вдруг предложил он. – В «Дырявом котле» все и обсудим.

– Но нам надо возвращаться в замок…

– Мы уже отсутствуем там почти сутки. Часом больше, часом меньше – никакой роли не играет.

– И это мне говорит староста школы, – пробормотала Миранда. – Из-за нашего исчезновения там все небось с ног сбились!

– Кто? – Реддл презрительно скривился. – Брось. Ни у тебя, ни у меня нет семьи, а остальным на нас, по большому счету, плевать.

От такого циничного подхода Миранда вовсе оторопела, но… спорить не стала. И не потому, что мысленно согласилась с Реддлом или побоялась возражать, а потому что… не хотела прямо сейчас возвращаться в школу. Ей было интересно, что смог узнать Реддл, было волнительно, что история с ее перемещением в прошлое внезапно получила какое-то развитие – пусть и не совсем такое, которое ей бы хотелось. Еще ей было интересно из-за того, что вокруг нее начали развиваться какие-то события – да, схватка с вчерашними магами могла закончиться плачевно, но все равно это было приключение, что-то, что заставило ее встряхнуться, что внесло разнообразие в рутину последних четырех месяцев! Не иначе, за это странное ощущение жажды приключений ответственно ее гриффиндорское безрассудство. Рационально объяснить ее странное душевное состояние было невозможно.

И последнее – Миранда наотрез отказывалась признаваться в этом даже самой себе – ее безумно интриговал тот новый Реддл, который вмешался прошлым вечером в схватку, в которой она проигрывала. Да, это был все тот же Волдеморт, который наверняка, как обычно, вел свою игру, но в данный момент это ее почему-то не волновало. Скоро они вернутся в школу, вернутся к привычным маскам, и там эта странная атмосфера рассеется без следа, но сейчас, когда они были вместе в непривычных обстоятельствах… Миранде хотелось продлить это мгновение. Кажется, никогда раньше в жизни она не ощущала себя настолько живой, никогда не воспринимала все, что творилось вокруг, так ярко и остро.

В «Дырявом котле» было все так же немноголюдно, и они расположились за столом у окна в дальнем углу зала. Бармен Том принял заказ и скрылся на кухне, а Реддл подошел к барной стойке и вернулся оттуда со свежим номером «Ежедневного Пророка». На первой полосе Миранда успела разглядеть очередное сообщение о перемещениях Гриндевальда (якобы накануне его видели в Гавре), а потом Реддл перевернул страницу и углубился в чтение.

– Полагаю, мы на полшага опережаем Министерство, – поведал он довольно и протянул ей через стол «Пророк». – Прочитай сама.

Миранда развернула газету и сразу обнаружила фотографию указателя «Лютный переулок». Под ней шел снимок незнакомого круглолицего волшебника средних лет. Статья называлась «Инфернальное Рождество» и была следующего содержания:

«Рождественский вечер 1944 года оказался омрачен ужасающей находкой мистера Шеймаса Шайверетча, возвращавшегося после ужина со своими родными. Мистер Шайверетч направлялся домой около одиннадцати часов вечера, когда у стены своего магазина обнаружил безжизненное мужское тело с явными следами использования темной магии. Прибывшие из Министерства мракоборцы признали, что погибший подвергся воздействию настолько черных чар, что установить их природу сразу не удалось. Министр магии Леонард Спенсер-Мун взял это дело под личный контроль и велел Отделу магического правопорядка в ближайшем времени подготовить результаты расследования. Личность погибшего установить пока не удалось, на вид ему можно дать от сорока до пятидесяти лет. Сотрудник Отдела магического правопорядка, пожелавший остаться неизвестным, поговорил с нашим корреспондентом и сообщил, что следы подобного рода черной магии в последние годы часто встречались во Франции. Имеет ли это ужасающее происшествие отношение к деятельности темного волшебника Геллерта Гриндевальда, сейчас выясняется, но Министерство магии заверяет, что причин для паники нет…».

На следующей странице шла небольшая заметка о происшествии в больнице Святого Мунго: по словам дежурившей медсестры Александры Мюррей, прошлым вечером в больницу ворвались двое злоумышленников в масках, которые оглушили ее с помощью заклинания. Других свидетелей случившегося не было, кроме неизвестной пациентки, обратившейся в больницу за лекарствами, но пациентка пропала из больницы, и ее больше никто не видел. Ведется расследование, хотя что и кого надо искать, пока не вполне понятно.

– Прелестно, – оценила Миранда, откладывая газету в сторону, и поймала на себе изучающий взгляд Реддла. – Что? Надеюсь, ты не думаешь, что на меня охотится Гриндевальд? Потому что это чушь.

– Уверена?

– Абсолютно. Гриндевальду обо мне или о моей семье ничего не известно, это я точно могу сказать.

– В статье нет ни слова, какую именно магию использовали на этом трупе. Похоже, они тоже не уверены, что это был инфернал. Или просто не хотят сеять панику…

Миранда нахмурилась. К столу подошел бармен Том с подносом, который принялся ловко расставлять тарелки с едой, и Реддл с Мирандой молчали, дожидаясь, пока он закончит. Пожелав приятного аппетита, бармен удалился, и Миранда сразу посмотрела на слизеринца.

– А ты когда-нибудь встречал инферналов, которые могли бы использовать магию и вообще вести себя вполне сознательно? Или читал о таком?

– Нет, – Реддл сам казался слегка удивленным, когда признавал, что есть такая область Темных Искусств, о которой ему еще не доводилось читать. – Но это лишь означает, что перед нами был не инфернал. Характеристику инфернала ты и так знаешь, ты же Вилкост на первом уроке про него рассказывала…

– Ты узнал, что это за труп? – вдруг спохватилась Миранда. – Что тебе сказал Олливандер?

Том чуть дернул уголком рта.

– Палочка из бука и волоса единорога принадлежала Норману Фитцджеральду, который купил ее тридцать два года назад, когда поступал в Хогвартс. Значит, сейчас ему должно быть сорок три года.

– Совпадает с возрастом в статье, – согласилась Миранда. – Но многого это нам не дает. Надо бы как-то отыскать этого Фитцджеральда… Ты можешь задействовать кого-то из своих слизеринцев? Розье нашел тебе информацию обо мне, может, и о Фитцджеральде найти что-то удастся?

Она слегка запнулась, заметив, с каким весельем смотрит на нее Реддл.

– Для отца Розье это называется «злоупотребление должностным положением в личных целях», Соммерс, – сообщил он неторопливо. – И потом, неужели твое гриффиндорское благородство не бунтует при мысли обращаться за помощью к слизеринцам? Ко… мне?

Миранда встретила его взгляд кривой ухмылкой.

– А ты мне откажешь?

– Я-то может и нет, – Реддл усмехнулся и слегка прищурился, с интересом за ней наблюдая. – А вот мои друзья… Знаешь, не думаю, что кто-то из них будет гореть желанием оказать тебе услугу. После того, что ты сделала с бедными Долоховым, Лестрейнджем и Эйвери…

– Но ведь ты можешь их заставить, – заявила Миранда спокойно, хотя внутренне ужасалась тому, что говорит. Мерлин, куда ее понесло? Нельзя играть в подобные игры с Волдемортом, она к этому не готова и даже не представляет, чем ей это может аукнуться!

Улыбка пропала с красивого лица. Теперь Реддл смотрел на нее пристально, оценивающе, и в темных глазах вновь промелькнул красный отблеск, в котором сейчас ей почудилось что-то алчное. Губы чуть раздвинулись в злой, холодной усмешке. Вместо Тома Реддла перед ней вновь предстал Волдеморт, и Миранда впервые за все утро ощутила робость.

– Скажи это вслух, – вдруг приказал он. Именно приказал, не предложил. – Я хочу услышать эти слова от тебя.

Она шумно выдохнула, не в силах сопротивляться этой властности в его голосе. Снова он манипулирует ею и заставляет переступать через себя, заставляет говорить то, чего она не хочет!

– Я хочу, чтобы ты заставил кого-то из своих прихвостней добыть мне нужную информацию, – отчеканила она зло. – Чтобы они сделали это быстро, и ни одна живая душа не узнала, кому и зачем это понадобилось. Ты этого от меня добивался?

– Да, – он широко улыбнулся, только эта улыбка была такой же холодной и расчетливой. Она не украсила его лицо, а, наоборот, придала тонким чертам что-то хищное, пугающее. Миранда изо всех сил старалась смотреть на эту улыбку безразлично. – Как ощущения?

– С учетом того, что ты снова ведешь какую-то свою игру и заставляешь меня следовать твоим правилам? Так себе.

– Неужели? – Реддл прищурился. – А мне показалось, это должно напомнить тебе момент, когда ты победила Эйвери и остальных, а потом пытала Лестрейнджа…

– Что ты имеешь в виду? – спросила она нервно, не отрывая взгляда от Реддла. В глазах того уже не просто появлялся и пропадал алый отблеск, теперь они совершенно отчетливо налились багрецом, и Миранда чувствовала себя загипнотизированной этим взглядом.

– Власть, Миранда, – спокойно объяснил он, явно наслаждаясь происходящим. – Лучшее ощущение на свете. Ты испытывала его, когда расшвыряла моих… друзей, и ты испытываешь его сейчас, зная, что я действительно могу заставить Розье добыть нужные сведения и собираюсь тебе помочь. Тебе нравится это… ощущение?

В последний вопрос он вложил какую-то новую интонацию – понизил голос, добавив в него вкрадчивых ноток. Миранда почувствовала, что не способна отвернуться от этого полыхающего красным взгляда, что он полностью подчинил ее себе, лишил воли. Но это не вызвало страха, только… странное волнение где-то в груди. Ее дыхание стало прерывистым, во рту пересохло. Она сама не понимала, чего в тот момент хотела больше – сбежать на другой конец света, подальше от него, или же…

Поцеловать его.

– Том, ты… – медленно начала она, облизнув губы и наклоняясь к нему все ближе. Теперь их лица разделяли считанные дюймы. Ухмылка Реддла стала поистине дьявольской, Миранда еще раз скользнула взглядом по его лицу, а затем решительно отпихнула наваждение и твердо договорила, – … ничего обо мне не знаешь.

Отодвинувшись, она несколько мгновений могла любоваться тем, как зловещая и в то же время невероятно притягательная маска (хотя какая это, к черту, маска? Это было его настоящее лицо!) сменяется удивленной. Она ожидала, что за этим последует гнев, но вместо этого Реддл только беззаботно рассмеялся, окончательно утратив облик лорда Волдеморта.

– Знаю, Миранда, – сообщил он с непоколебимой уверенностью. – И ты рано или поздно это признаешь.

Она молча смотрела на него.

– Все? Готова идти?

– Погоди-ка, – медленно сказала Миранда, которой пришла в голову неожиданная мысль. – Идиотка, почему я сразу об этом не подумала?!

Под удивленным взглядом Реддла она направила на себя волшебную палочку:

– Специалис Ревелио!

– Ну да, – сказал Реддл после небольшой паузы, внимательно разглядывая что-то на ней. – Следящие чары. С их помощью они тебя вчера везде и находили. Причем чары необычные – действуют только в магических районах, в маггловских их действие затихает.

После чего направил на нее свою палочку. Миранда слегка вздрогнула, но он лишь произнес:

– Фините Инкантатем!

Она вздохнула с облегчением, а Том непринужденно поинтересовался:

– Кто их на тебя повесил?

– Не знаю, – честно ответила она, задумавшись. – Каникулы начались только вчера, перед отъездом их кто угодно мог наложить. Да их необязательно накладывать лично – эти чары довольно липучие, их можно прислать вместе с какой-нибудь вещью. Вчера же было Рождество, я подарки разворачивала… Черт возьми, – добавила Миранда расстроенно, когда осознала свои последние слова.

– Никому нельзя доверять, – охотно согласился Реддл, без труда догадавшись, о чем она думала. – Даже тем, кого ты считаешь друзьями. Ты готова? Пора возвращаться.

***

Реддл перенес их настолько близко к замку, насколько позволял антитрансгрессионный барьер.

Они вошли в пустынный холл, их шаги громко отдавались эхом вокруг. В замке было так же тихо и мирно, как рождественском утром, и у Миранды закралось абсурдное предположение, что их отсутствия вовсе никто не заметил, как вдруг…

– Соммерс! Реддл! В кабинет директора, немедленно!

Наверху большой лестницы стоял завхоз Прингл с выражением злорадного удовлетворения на узком желтоватом лице.

– Хорошо, сэр, – сказал Реддл мирно, из-за чего Миранда широко распахнула глаза. После последних суток, когда она видела Тома во множестве разных ипостасей, его возвращение к образу идеального старосты слегка выбило ее из колеи. Хотя Миранде было чему поучиться – сейчас уж точно следовало изобразить на лице вселенское раскаяние и покорность судьбе.

В кабинете Диппета Миранда была во второй раз. Директор сидел за письменным столом, и в выцветших глазах читалась суровость, которой Миранда от этого дряхлого старца как-то не ожидала. Они с Реддлом, как провинившиеся, стояли перед директорским столом. Помимо них, в кабинете присутствовали еще деканы: запыхавшийся Слизнорт, который после забега через ползамка все пытался отдышаться, и Дамблдор, стоявший справа от Диппета. Взгляд профессора Трансфигурации выражал сильное недовольство.

– Вы отсутствовали в школе сутки, никого не предупредив и не спросив позволения, – холодно произнес Диппет. – Объяснитесь.

– Профессор, это моя вина, – сразу сказала Миранда. Они с Томом этого не обговаривали, но, учитывая, что он не вернулся в Хогвартс вовремя по ее вине, отвечать тоже следовало ей. – Мне очень стыдно, но вчера я отправилась в Косой переулок, чтобы посидеть в баре, и очень сильно… В общем, я переборщила с алкоголем. К счастью, на улице я встретила Тома. Он увидел, в каком я состоянии, и решил, что в таком положении мне не стоит возвращаться в школу. Мы остановились в гостинице, где я отлежалась. Прошу прощения за причиненное беспокойство, профессор. Я повела себя крайне глупо и неподобающе. Мне очень стыдно. Вины мистера Реддла в случившемся нет.

Диппет выслушал эту речь со все больше нарастающим неодобрением. Слизнорт, наоборот, вздохнул с облегчением, когда убедился, что его подопечный тут ни при чем и, наоборот, единственный в этой ситуации повел себя более, чем достойно. Портреты предыдущих директоров переглядывались неодобрительно, возмущенно шушукались, а одна волшебница с сучковатой клюкой громко воскликнула: «Позор!». Один Дамблдор продолжал разглядывать Миранду через очки-половинки, и у нее не было никаких сомнений, что он ей не верит. Мерлин, неужели она на самом деле вступается за Волдеморта?

– Мисс Соммерс, Совет Попечителей пошел вам навстречу, приняв во внимание вашу… ситуацию, и оказал вам большое доверие, когда позволил обучаться в этом году в Хогвартсе, – очень холодно сказал Диппет. У Миранды от ужаса екнуло сердце – неужели исключит?.. К такому она не была готова. – Мне кажется, своим поступком вы это доверие не оправдали. Вы поступили крайне безответственно и заслуживаете соответствующего наказания. Вы это понимаете?