Текст книги "Сердце змеи (СИ)"

Автор книги: Jane Turner

сообщить о нарушении

Текущая страница: 76 (всего у книги 78 страниц)

Том нашел ее, когда Миранда превратилась в ворона и летала вокруг рощи. В птичьем облике было ненамного уютнее, но, по крайней мере, лицо не превращалось в стянутую ледяной коркой маску. Она завершала круг, наслаждаясь знакомым ощущением полета, когда внезапно обнаружила, что прямо к ней по воздуху летит знакомая фигура в теплой мантии – без метлы, без крыльев. И хотя Миранда хорошо знала об умении Тома летать своими силами, от неожиданности она отвлеклась и едва не врезалась в дерево. А Реддл плавно опустился на землю, задрал голову и рукой поманил ее. Миранда слетела вниз, вернула человеческий облик.

– Позер, – пробормотала она чуть слышно, едва черный клюв сменился человеческими губами.

Но лицо Тома оставалось серьезным, и сейчас, когда Миранда встала рядом и вопросительно взглянула на него, он заговорил не сразу. Некоторое время Реддл молча глядел на перекатывавшиеся волны за деревьями, и вид у него был мрачный, бледное лицо казалось застывшим. Холодный ноябрьский ветер зло трепал густые темные волосы.

Миранда терпеливо дожидалась рядом, кутаясь в шерстяной шарф. Она знала, что решение уже принято, и Том лишь в последний раз оценивал, все ли он правильно просчитал.

– Мы скоро уедем из Британии, – наконец произнес он отчужденно.

– Надолго? – только и спросила Миранда. Чего-то примерно в этом духе она ожидала.

– Год, два, пять, десять – зависит от действий Министерства магии, – Том задумчиво посмотрел наверх, на обросшее тяжелыми тучами небо, точно оно могло дать какой-то внятный ответ. – Да ты и так все прекрасно понимаешь. Ты же была на последних собраниях, слышала все новости и донесения. Устраивать новую войну сейчас бессмысленно, у меня слишком мало ресурсов и людей, а пополнить их в ближайшее время вряд ли удастся. Магическое сообщество слишком окрылено своей прошлой победой, все недовольные затаились, грязнокровки и предатели крови торжествуют, пока чистокровные попрятались в свои норы. Нет, сейчас еще рано… Слишком рано. Но у меня все еще остается мой естественный союзник…

Он снова возвратился к своей излюбленной манере – рассуждению вслух, где ему не требовался собеседник, только слушатель. Уже явно погрузившись в свои думы, Том неторопливо пошел вглубь рощи, и Миранде не оставалось ничего иного, кроме как следовать за ним. Впрочем, ее это не напрягало: именно в такие моменты Реддл говорил то, что на самом деле было у него на уме, и она таким образом получала информацию из первых рук.

– Время. Время – мой естественный союзник, – негромко объяснил он, хотя Миранда ни о чем не спрашивала. – Оно стирает впечатления, приглушает воспоминания, заставляет утратить осторожность. Мирная жизнь очень расслабляет, к спокойствию быстро привыкаешь. Что ж… Не будем идти против естественного порядка вещей. Затаимся на время, уйдем в тень, дадим нашим врагам иллюзию того, что они в безопасности… Мири, ты помнишь, как охотятся ядовитые змеи? Они могут совершенно неподвижно лежать в засаде многие часы, а потом совершают один-единственный молниеносный бросок, после которого жертва обречена. Впрочем, тебе известно, что змеи всегда вызывали у меня восхищение…

Это было настолько близко к ее собственным мыслям, когда Миранда думала о тактике Тома, что она ощутила озноб. Поскольку по острову продолжал гулять сильный предзимний ветер, она спешно потянулась за волшебной палочкой.

– Без палочки, давай сама, – остановил ее Том, который продолжал шагать вперед и к ней даже не оборачивался.

Уже не задаваясь вопросом, как ему удается контролировать абсолютно все вокруг, Миранда послушно подняла руку в шерстяной перчатке.

– Калидум!

Согревающие чары получились со второй попытки, хотя от ноябрьского прибрежного холода спасали довольно условно. А Том как ни в чем не бывало, будто вовсе не отвлекался, продолжил:

– Так что я дождусь момента, когда они утратят осторожность. Я даже позволю им на время позабыть обо мне, погрузиться в свои мелкие ничтожные заботы, погрязнуть в том болоте, которое создадут магглолюбцы и предатели крови, вставшие у власти. Это сыграет на руку мне, а заодно даст пищу для размышлений чистокровным волшебникам, чтящим и хранящим древние традиции магических родов. То же время, что будет играть против нынешнего правительства, создаст и воспитает мне новых союзников. И когда наступит подходящий момент, я вернусь. Лорд Волдеморт воспрянет вновь, волшебники, как и прежде, будут трепетать в страхе перед этим именем…

– И ты в самом деле готов ждать еще десять лет? – вырвалось у нее.

Том на миг обернулся и обжег Миранду взглядом. Но голос его звучал тихо и все так же задумчиво:

– Я и так ждал много лет, Мири… Значит, подожду еще. Благо мне снова восемнадцать, и времени у меня теперь достаточно…

Было в нем в ту секунду что-то по-настоящему пугающее. Том остановился в нескольких шагах от нее, безучастно глядя куда-то на горизонт, и высокая неподвижная фигура в черной мантии одновременно походила и не походила на лорда Волдеморта.

– В грядущие недели надо будет решить, кто из Пожирателей останется здесь следить за ситуацией и за теми, на кого наложен Империус, а кому лучше уехать на время из страны, чтобы не попасться мракоборцам. И необходимо придумать что-то насчет постоянных надежных каналов связи с теми, кто останется в Англии. Обычные способы вроде писем или каминов не подходят – письма перехватывают, а камины контролируются. И хотя надежная связь с моими людьми здесь остро понадобится через несколько лет, и через несколько лет эта проблема как раз решится сама собой, сейчас все равно надо что-то придумать…

– А как она решится потом? – не поняла Миранда, вспоминая, какие еще средства связи могли бы использовать волшебники, разделенные огромными расстояниями. – Я знаю, бывают разного рода мощные артефакты для связи, но они должны контролироваться властями…

– Знаешь, за что я всегда ценил Малфоев? – ответил Том вопросом на вопрос. – Не за боевые навыки, а за умение во всем находить выгоду. Их семья на протяжении десятилетий занималась коллекционированием самых редких книг и артефактов, а заодно, как ты уже сама убедилась, редких ингредиентов для зелий и еще множества чего, а Абраксас, а затем и Люциус всегда умели на глаз определять людей, которые могут быть полезны. И, судя по последним событиям, после всех событий они умудрились самое ценное уберечь от загребущих рук мракоборцев и Министерства. И, полагаю, Малфои в будущем еще смогут быть мне полезны.

Миранда взглянула на него молча, даже не пытаясь ничего сказать – немой вопрос Том уловил безо всякой легилименции.

– Сразу видно, что ты выросла в семье предателя крови, – он усмехнулся, хотя Миранда не чувствовала в нем высокомерия в эту секунду. – Мири, ты плохо представляешь себе воспитание, ценности и образ мыслей исконно чистокровных родов. А я представляю, поскольку специально изучал их психологию, чтобы потом десятилетиями играть на их слабостях. И Малфои, которые последний век находились наверху социальной лестницы, сейчас лишились всего – влияния, богатства, их имя запятнано на годы, десятилетия вперед. Да, сейчас они могут наслаждаться тихим временем, когда я оставил эту горстку предателей, поклявшихся мне в верности… Но ты думаешь, они смогут смириться со своим новым положением отбросов общества?.. Сомневаюсь… За младшее поколение не ручаюсь, Драко слаб и наверняка прогнется под новые порядки. А вот Люциусу вряд ли надолго хватит терпения. Через несколько лет он сам отыщет меня, уверяю тебя.

– Поэтому ты не убил их тогда в октябре? – спросила она, внезапно сообразив. – Ты с самого начала предполагал такой исход? Что они могут оказаться тебе полезны?

– Я стараюсь просчитывать все возможности. И, полагаю, с Люциусом у меня есть что-то общее: я тоже стараюсь предугадывать заранее, кто может оказаться мне полезен.

– И как ты намерен поступить с ними потом? Когда они окончательно исчерпают свою полезность? – теперь ее голос звучал очень серьезно. И Том снова без труда прочитал, о чем она спрашивала на самом деле.

– Я видел твои воспоминания. Скажи мне, неужели твоей сестре в самом деле нужен этот слабый и трусливый мальчишка?

Хотя в эту секунду явно решался вопрос жизни и смерти, Миранда позволила себе легкую улыбку.

– Я бы не назвала Драко Малфоя трусом. Ему хватило смелости ради Теи пойти против тебя, а на такое отважится далеко не каждый.

Реддл моргнул, а потом сердито заявил:

– Это не смелость, а глупость. И не уходи от темы, Миранда! Ты в самом деле рассчитываешь, что я пощажу эту семейку? Потому что это сделает счастливой какую-то девчонку?

Миранда неопределенно пожала плечами.

– Знаешь, это даже забавно – то, как ты расставляешь для себя приоритеты, – процедил Том недовольно. – Две недели назад ты мысленно смирилась с тем, что я убью всех, кто находился в том доме, включая твоих так называемых друзей. Но вдруг озаботилась судьбой кучки предателей, которые предали вообще всех, кого только было можно?

– Мне плевать на Малфоев. Я беспокоюсь о счастье лишь трех человек – моих родных. А раз так вышло, что Тее для счастья нужен Драко Малфой…

Она не договорила, а Том через пару секунд прошипел:

– Это уже любопытно. Полагаю, со стороны старших поколений препятствий не будет, не так ли? И, похоже, тут приходит конец одному из самых чистокровных британских родов, какая досада… Люциус, конечно, трясется над своей родословной, но он не идиот, должен догадаться, что твоя сестра – их единственный шанс выжить… И, наверное, рассчитывать на то, что Ричард будет резко против зятя – Пожирателя Смерти, тоже не стоит?

– Вряд ли Тея сможет разочаровать папу больше, чем я, – заметила Миранда, продолжая улыбаться.

Некоторое время Том недобрым взглядом сверлил ее улыбку.

– Что же… Будь по-твоему, Мири, – протянул он, и в его голосе вместо угрозы слышалось злое удовлетворение, что служило весьма весомым поводом насторожиться. – Малфоям придется сполна расплатиться за мое милосердие, и я спрошу с них сполна, можешь не сомневаться… И ты действительно хочешь, чтобы они в течение многих лет сознавали, что все их благополучие зависит только от моей воли, и в мгновение ока их шаткое положение может измениться? Похоже, ты учишься действовать изощренно…

Некоторое время они молчали. У Миранды оставался еще один вопрос, не менее важный, но задавать его Тому она опасалась. Эта тема была для него слишком неприятной, и поведение Реддла могло быть слишком непредсказуемым.

– Спрашивай уже, – приказал он холодно, и Миранда обреченно вздохнула. По ее смятенным эмоциям Том уже понял, что вызвало такую реакцию. Тем не менее, он не стал уходить от разговора, и Миранда знала, что возможность услышать от него прямой ответ может выпасть очень и очень нескоро.

– Ты не стал убивать Гарри в том доме, хотя у тебя была возможность.

– Не стал, – красивое лицо скривилось в презрительной гримасе, глаза опасно покраснели. – Но, вероятно, в твоих словах было зерно истины. Я пытался убить его дважды – и оба раза едва не погиб. Пытаться убить его сейчас, когда я даже не бессмертен, было бы совсем неосмотрительно. И потом, я же сказал тогда – я дам ему увидеть своими глазами, как рухнет мир, за который они с Дамблдором так боролись.

Она покачала головой, в душе испытывая, однако, облегчение. Если Том решил отложить убийство Мальчика-Который-Выжил на неопределенный срок, который может измеряться десятилетиями, все не так плохо, и Том в самом деле отошел от слепой веры в дурацкое Пророчество. А за десять лет может произойти многое. Но затем Миранда поняла, что еще скрывалось в его словах.

– Ты сказал, что новая война откладывается на несколько лет. Значит, вот чем ты собираешься заняться в это время? Поиском нового способа обрести бессмертие?

– Да, – просто подтвердил он, и на его лице зажглось неподдельное воодушевление, которое красило Тома настолько, что от него становилось невозможно оторвать взгляд. – И я даже знаю, с чего стоит начать. Признаться, меня заинтересовал способ, благодаря которому Лефевр столько времени оставалась в мире живых и даже уцелела после Убивающего заклятья…

Миранда чуть улыбнулась.

– Значит, снова Новый Орлеан и магия вуду?

– Только не Новый Орлеан, – уточнил он. – Чтобы получить наиболее полную картину и всеобъемлющее знание, лучше обратиться к истокам – к гаитянской вуду. Кстати, как ни странно, я никогда раньше не был на Гаити… Мы же с тобой когда-то собирались отправиться в путешествие, чтобы больше узнать о Темных Искусствах?

– И о целительстве, – добавила она, не удержавшись, и Том хмыкнул.

– О целительстве, о колдовстве без палочки, о легилименции, о развитии боевых навыков, об умении летать… Тебе еще учиться и учиться, Мири. Но, думаю, я смогу что-нибудь с этим сделать.

– Меня восхищает твоя самоотверженность, – ехидно заметила Миранда. – Учитывая, что мне через полгода будет двадцать, а я до сих пор школу закончить не могу.

Том улыбнулся. Это была обыкновенная улыбка, благодаря которой с его лица окончательно пропали злость и раздражение, которые возникали каждый раз, когда речь заходила о Поттере, – улыбка, которую Миранда любила больше всего.

– В теории, если покопаться в архивах Хогвартса, можно найти свидетельство о том, что Миранда Соммерс закончила учебу, да еще с весьма приличными оценками. Наверное, если бы ты предъявила его мне, я бы согласился взять тебя на обучение…

Миранда несильно пихнула его локтем в бок, и Том, изловчившись, поцеловал ее.

– Да, и мне показалось, или ты в самом деле назвала меня позером?!

========== Глава 50 ==========

Домой Миранда отправилась во второй половине декабря, когда стало ясно, что их с Томом отъезд из Британии – дело решенное, и Реддл назначил его на самый конец года. Тогда Миранда объявила о своем желании попрощаться с семьей. Тому ее сентиментальность явно показалась глупой, но возражать он, тем не менее, не стал, и вечером зимнего снежного дня Миранда трансгрессировала в поместье Фростов.

Для возвращения она специально выбрала темное время суток – ее портреты теперь регулярно украшали страницы «Ежедневного Пророка» наравне с фотографиями Пожирателей Смерти. Предсказуемый итог, и Миранда даже не могла винить бывших друзей в том, что они рассказали министру Брустверу и Ордену Феникса о том, чему стали свидетелями. Парадокс заключался в том, что Гарри пусть и с огромным трудом, но мог поверить в то, что Том Реддл оказался способен на любовь… В конце концов, его Патронус видели все, кто присутствовал в том заброшенном доме. И Гарри пришлось бы принять это – со скрипом, но все же. А вот в то, что сама Миранда в здравом уме и твердой памяти могла влюбиться в лорда Волдеморта, ни понять, ни принять не смог бы никто.

Временами она задумывалась над тем, что теперь говорят о ней бывшие друзья. Какими эпитетами награждают, какими оскорблениями клеймят? Пытался ли кто-нибудь из них по-настоящему задуматься над всем случившимся и хоть немного понять? Гарри, Гермиона, Джинни, Рон, Невилл, Полумна… Да, близких друзей у Миранды не было, чтобы их негативное отношение принесло ей сильную боль, но сложившийся исход ранил ее, и поделать с этим ничего было нельзя. Еще в те дни в 1940-х, когда она осознала, что влюбляется в Тома Реддла, перед ней стоял выбор – или ее привычная жизнь, или он. И она свой выбор сделала.

Снег тихо хрустел под ногами, пока Миранда приближалась к родному дому. Восстановление особняка после пожара успешно продвигалось вперед – снаружи следов разрушений уже не было видно. Наверняка львиную долю усилий приложил сам Ричард Фрост, чьих знаний должно было хватить на борьбу с последствиями Адского огня. Да и магия поместья, которое было родовым гнездом многих поколений волшебников, тоже должна была помочь.

Дверь ей открыл отец. Не ожидавший ее появления, он замер на пороге, но потом почти сразу же пришел в себя. Однако не обнял Миранду, как сделал бы это еще пару месяцев назад, а только посторонился, пуская ее внутрь. Лицо у него было серьезное и усталое.

– Проходи, Мири.

Провожаемая шепотками портретов, которые словно только и ждали ее появления, Миранда направилась к гостиной, где родители обычно проводили вечера. На первом этаже по стенам уже висели ветки остролиста, переплетенные с праздничными гирляндами, в комнате была наряжена ель, на которой блестел настоящий снег, заколдованный, чтобы не таять в помещении. Амелия сидела с книгой у камина. При виде дочери она громко ахнула и вскочила на ноги, на красивом лице отразилось куда больше эмоций, чем позволил себе отец. Раскрытая книга упала на пол.

– Миранда!..

Тем не менее, Амелия тоже не сделала попытки приблизиться. Миранда изо всех сил старалась держаться спокойно и с достоинством, хотя прекрасно понимала, что родители – это последние люди, кого она смогла бы обмануть своей внешней бравадой. В душе ее грызла все большая тревога – а если они сейчас просто укажут ей на дверь? Как в этом случае жить дальше? Когда Миранда однажды напомнила Тому, что в ее семье существовала «традиция» вышвыривать из дома отпрыска, связавшего свою судьбу с неподходящим человеком, она больше шутила, хотя в каждой шутке, как известно, существует доля правды. Ее бабушки и дедушки поступили именно так; и что же мешало ее родителям поступить подобным образом? В том, что родители ее любят, Миранда не сомневалась ни секунды, но они оба сильные характером и закаленные трудностями люди. Если они посчитают, что поступок Миранды абсолютно неприемлем… У них хватит силы духа захлопнуть дверь у нее перед носом.

И хотя накануне она подготовила целую речь для этой встречи, все слова внезапно выветрились из головы. В попытках вымолвить хоть слово Миранда скользнула взглядом по сегодняшнему «Ежедневому пророку» на журнальном столике и шумно выдохнула. Открыта газета была, разумеется, на странице с ее фотографией. «Пропала без вести и подозревается в содействии Тому-Кого-Нельзя-Называть», – такая заметка сопровождала ее снимок в каждом чертовом номере. Заметив, куда устремлен ее взгляд, Ричард чуть усмехнулся.

– Примеряешь на себя мировую славу, Мири? Месяц назад твои фотографии висели по всему Министерству.

– О случившемся теперь знают абсолютно все, да? – поморщившись, уточнила она.

Ричард саркастически улыбнулся.

– О том, что ты официально предала Орден вообще и Поттера в частности – да. А вот о том, какую роль во всей этой истории сыграли чувства… чьи бы то ни было, пока знают немногие, но слухи уже просочились, и эти толки вызывают больше отвращение и непонимание, чем гнев. Смешно сказать – но защитные чары поместья сейчас спасают нас не от Пожирателей Смерти, а от репортеров. Рита Скитер уже анонсировала выход своей новой книги под названием «В объятиях монстра», которая обещает стать бестселлером. Если ты еще не догадалась, Мири, главной героиней этого шедевра станешь ты. Поздравляю.

– Потрясающе, – пробормотала она, не зная, что еще сказать. После такого объявления спрашивать, как дела, и обсуждать последние новости было уже совсем неуместно и дико. Стоя в доме, в котором прошла вся ее жизнь, окруженная знакомой мебелью, запахами, Миранда внезапно со всей отчетливостью осознала, насколько чужой она теперь была для этого места и какая пропасть пролегла между ней и самыми родными людьми. Странно – этого ощущения не было в 1945 году, когда она решила отказаться от попыток вернуться в свое время ради того, чтобы остаться с Томом. А сейчас горло стиснуло от оглушительных по силе чувств, которым она едва могла дать определение. Смятение, тоска, растерянность, страх смешивались в один удушающий коктейль, она осматривалась по сторонам – и словно не узнавала обстановку.

И неизвестно, смогла бы она выдавить из себя хоть слово, но послышались быстрые приближающиеся шаги, и в дверях возникла Тея. Миранда впервые видела сестру после отравления, но сейчас не заметила в той и тени какой-то хвори. Противоядие полностью исцелило ее. Запоздало спохватившись, Миранда поняла, что Тея вернулась домой на рождественские каникулы – а в следующий миг сестра бросилась ей на шею.

Это слегка разбило сковавший Миранду изнутри лед. Когда Тея отпустила ее и улыбнулась слегка дрожащей, неуверенной улыбкой, Миранда вполне искренне улыбнулась в ответ.

– Ты к нам насовсем? – спросила Тея с надеждой, и после этого вопроса в комнате ощутимо сгустилось напряженное ожидание. Родители неотрывно смотрели на нее, а затем Миранда заметила, как в картинах началось настоящее столпотворение – все предки Фростов, стараясь передвигаться как можно тише, сбежали с верхних этажей и набились в рамы висевших в гостиной портретов. Родители тоже заметили этот ярко выраженный интерес, но проигнорировали его.

– На самом деле… Я пришла, чтобы попрощаться, – наконец произнесла она, и Амелия обреченно прикрыла глаза. Тея шумно вздохнула и уставилась на кольцо с изумрудом на пальце сестры, на лице отца не отразилось никакого удивления. Пока они ничего не сказали и не сбили ее, Миранда поскорее договорила: – Мы покидаем Англию. Надолго… на несколько лет точно. Я решила, что вы должны об этом узнать от меня, а не из теорий, которые будут строить «Ежедневный Пророк» или Орден Феникса.

– А наш… кхм… новый родственник не возражает, чтобы ты вот так пришла к нам и рассказала о его планах? – поинтересовался Ричард буднично. – Он не опасается утечки информации Ордену Феникса?

– Орден Феникса и так давно об этом знает, правда, пап? – Миранда только пожала плечами. – Гарри, Рон, Гермиона и Джинни наверняка во всех подробностях рассказали вам о том, что произошло в том доме, куда нас притащила Симона… в смысле Ребекка Паркинсон, и передали вам его слова. И так было понятно, что развязывать прямо сейчас новую войну Тому не с руки. Ну и еще, вы и так прекрасно знаете, что я не пришла бы сюда без его ведома.

– И, по всей видимости, об отъезде ты нам можешь рассказать, а вот о вашем возвращении в Британию мы узнаем как раз из газет, верно? – Ричард задумчиво посмотрел на языки пламени в камине. Амелия приблизилась к нему и сжала ладонь мужа. – Потому что ваше возвращение может ознаменовать только начало новой войны?

Миранда ничего не ответила, хотя по ее молчанию и так все было ясно. Отец вздохнул.

– Послушай, Мири…

– Это правда, что он спас твою жизнь? Фактически вытащил с того света? – внезапно вмешалась Тея. – А профессор Паркинсон оказалась не той, за кого выдавала себя? Прямо как Грюм?

Родители дружно перевели взгляды с младшей дочери на старшую, и Миранда кивнула.

– Вы, наверное, и так уже представляете себе всю картину… Но да, так и есть. Под личностью Ребекки скрывалась ведьма вуду, которая отправила меня в прошлое, пыталась убить, а потом из мести вернула в наше время и хотела убить уже здесь. Том не единожды спасал мою жизнь, и в очередной раз спас ее полтора месяца назад. Честно говоря… – она запнулась, не находя подходящих слов, и покачала головой, – мне трудно объяснить вам, что в себе нес этот его поступок. Я не могу представить себе ни одного человека… ну кроме вас, само собой… кто пошел бы на такое ради меня. Кто пожертвовал бы тем, к чему стремился столько десятилетий, только чтобы спасти меня, – лицо матери болезненно скривилось, и Миранда, словно извиняясь, пожала плечами.

Ричард чуть приобнял Амелию за плечи. Поняв, что продолжения не будет, отец задумчиво спросил:

– Миранда, но ты же отдаешь себе отчет, в каком положении ты теперь оказалась?

Тщательно контролируя свой голос, чтобы не допустить в нем утомленных интонаций, она только сказала:

– Отдаю.

– А я полагаю, что нет, – отец говорил все так же задумчиво и неспеша, взвешивая каждое слово. И увидев, что Миранда уже набрала воздуха в грудь, чтобы возразить, предупреждающе поднял ладонь. – Я не собираюсь ставить под сомнение его чувства к тебе. Разумеется, мне было бы проще поверить, что все случившееся было лишь изощренным планом мести лорда Волдеморта лично мне. И здесь я вынужден признать, что его месть вышла сокрушительной в любом случае – поскольку ему удалось забрать то самое дорогое, что я полжизни пытался от него уберечь, – побледневшая Миранда сделала шаг вперед, но Ричард покачал головой. – Я не буду это обсуждать, Мири. Думаю, что спасение твоей жизни и Патронус были достаточным доказательством того, что ты действительно небезразлична этому человеку, более того – вероятно, он и в самом деле влюблен в тебя. Хотя мне трудно в это поверить и тем более принять, но спорить с фактами бессмысленно… Но ты понимаешь, насколько уязвимой это делает тебя? У лорда Волдеморта множество врагов. Да, мало кто способен тягаться с настолько могущественным темным волшебником… Но влюбленность, с определенной точки зрения, – всегда слабость. И ты становишься его уязвимым местом – тем, в которое, вероятнее всего, и будут бить его враги. А это означает, что тебе всегда будет грозить опасность.

– Не говоря уже о том, что с ним тебе будет очень сложно ужиться, – добавила и мама. – Взять хотя бы вашу разницу в возрасте!

Не дождавшись развития мысли, Миранда осторожно хихикнула. Ричард чуть приподнял бровь.

– В чем дело?

– Поверить не могу! – воскликнула Миранда, пытаясь сдержать рвущийся наружу нервный смех. – Вы указываете на, в общем-то, правильные препятствия – но это препятствия, которые могут возникнуть в браке любых других двух волшебников! То есть сам факт того, что я, черт возьми, вышла замуж за лорда Волдеморта, вас уже не смущает?

– Мири, не выражайся! – строго напомнила Амелия, а Ричард заявил:

– Смущает, разумеется. Но ты твердо вознамерилась остаться с ним, он тебя тоже отпускать не собирается – вот мы тебе и указываем на совершенно реальные вещи, которые будут мешать твоему счастью. Абстрактные замечания из серии «Мири, одумайся, ты связала свою судьбу с безжалостным убийцей, который убил не поддающееся подсчету число людей и не собирается останавливаться на достигнутом» на тебя уже не действуют. Мы это поняли.

На это она не нашлась что ответить.

– А что думают остальные? – не удержавшись, Миранда задала вопрос, который наболел у нее за этот месяц. – Гарри, Гермиона, Невилл, Джинни? Они меня теперь ненавидят?

Она обвела взглядом родных. Ричард и Амелия переглянулись, Тея молча отвела взгляд и теперь рассматривала ковер под ногами.

– Понятно…

– Твои действия… не нашли понимания твоих друзей, – выразился Ричард настолько дипломатично, что губы Миранды тронула слабая улыбка. – По большей части они просто не понимали, как подобное могло случиться. Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер попытались оправдать твое поведение в 1940-х, но то, что ты вернулась к нему сейчас… Найти объяснение этому твоему поступку ни твои друзья, ни Орден Феникса не смогли. Молодое поколение, когда я видел их в последний раз, было довольно сильно озлоблено.

Что-то в его словах прозвучало так странно, что Миранда чуть нахмурилась, пытаясь уловить эту инородную деталь – а потом вспомнила его фразу, сказанную ранее.

– Ты сказал, что мои фотографии висели по всему Министерству месяц назад… А сейчас?

Родители снова переглянулись, а Тея шумно вздохнула.

– Пап? Мам?

– Меня уволили со службы, – просто сказал Ричард, и у Миранды округлились глаза. – Как раз после ноябрьских событий. Это сделал Кингсли Бруствер лично – тихо, в частном порядке, без привлечения внимания общественности. Собственно, я и на собраниях Ордена Феникса уже больше двух недель не был… Хотя, полагаю, сейчас их устраивают чуть ли не каждый день.

– Это из-за меня? Тебя уволили из-за меня?!

– Похоже, министр посчитал, что тестю лорда Волдеморта не стоит быть приобщенным ко всем секретным делам Управления мракоборцев, а заодно быть в курсе тайн Ордена. Честно говоря, не представляю, кто мог бы винить его за это умозаключение.

– Но это же… несправедливо! – она задохнулась от возмущения, все еще не веря собственным ушам. – На что они рассчитывают, что ты станешь пересказывать мне все, что там наобсуждал Орден Феникса? Ты состоял в Ордене двадцать лет, в Управлении мракоборцев – и того больше, ты лучший боевой маг, что у них есть! Как они рассчитывают справляться без твоего участия?! То есть они просто вышвырнули тебя?

В тот же миг она уловила выразительный взгляд матери, который сразу же переняла и сестра. Похоже, Амелия и Тея были как раз не против отстранения Ричарда Фроста от службы – ведь теперь ему не придется рисковать жизнью на опасных заданиях.

– Да жизнь в принципе редко бывает справедлива, – Ричард вдруг беззаботно улыбнулся, и Миранда не смогла определить, была эта улыбка искренней или искусной актерской игрой. – Да и не так уж и жалко! Как ты наверняка догадываешься, голодная смерть нам все равно не грозит, даже если я больше никогда в жизни не найду работу. Нашего золота в «Гринготтсе» хватит, чтобы обеспечить еще ваших с Теей внуков. За Орден Феникса я тоже не слишком беспокоюсь – если твой муж собирается на несколько лет покинуть Англию, Орден может слегка расслабиться. А вот то, что приключений теперь будет куда меньше…

Судя по тому, какой испепеляющий взгляд метнула Амелия в любимого супруга – и Мерлин бы с ними, с приключениями, без них куда лучше. Да и сама Миранда не отказалась бы, чтобы отец навсегда отказался от операций, ставивших под угрозу его жизнь и здоровье – но только чтобы это было решение самого Ричарда! А не из-за нее отца лишили любимой работы и доверия людей, которых он уважал!

– Папа, прости меня, – прошептала она. Чувство вины разбухало, давило на нее изнутри, распирало грудную клетку. – Я не хотела этого, клянусь! Никто из вас не должен был пострадать из-за моих действий, это неправильно…

– Потеря должности – ерунда, – Ричард покачал головой. – Она тревожит меня меньше всего прочего. Да и, не сочти за хвастовство, я полагаю, что Управление мракоборцев еще не раз пожалеет, что так легко вычеркнуло меня из своих рядов. А вот то, что жизни твоих матери и сестры были под угрозой, да и твоя собственная… Вот это хуже всего. Или то, как теперь относятся к твоей сестре в Хогвартсе…

Резко вскинувшись от такого обилия плохих новостей, Миранда перевела взгляд на Тею. Та только покачала головой.

– Не обращай внимания, папа слегка преувеличивает…

– Неужели? – Миранда недоверчиво хмыкнула. – А если честно?

– Миранда, ну брось! – Тея раздраженно тряхнула головой. – После прошлогодних событий половину Слизерина заклеймили как предателей и родственников Пожирателей Смерти. Я просто пополнила их ряды, только и всего! На общем фоне я даже немного теряюсь, и мы с Драко вполне можем все это пережить…