Текст книги "Королевство Бахрейн. Лики истории"

Автор книги: Игорь Сенченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 40 страниц)

Наводя страх и ужас на арабов, «сея повсюду смерть и горе», пишет ат-Табари, ступил Шапур II в земли племени бану ‘абд ал-кайс (проживало оно в то время в районе Эль-Хасы и на Бахрейне). Устроил и там кровавую резню, рассказы о которой сохранились в памяти арабов Северо-Восточной Аравии до наших дней. Не пощадил, ни стариков, ни женщин, ни детей. Уцелели немногие, только те, кому удалось уйти в пустыню.

В то время как персы-пехотинцы продвигались по уделам аравийцев, «армада Шапура», состоявшая из 30 транспортных судов и трех боевых быстроходных кораблей, следовала вдоль побережья.

Используя суда эти, вторгся Шапур II, «растоптав Эль-Катиф», и на Бахрейн. «Предал мечу», как тогда говорили, всех попавших к нему в руки мужчин. Не пощадил никого. Сжег стоявшие у побережья парусники и рыболовецкие лодки. Бахрейн и другие острова архипелага объявил частью провинции Фарс. Назначил на Бахрейн наместника и разместил там военный гарнизон. На Бахрейн после этого переселилось – в целях колонизации острова – много персов.

Из сводов аравийской старины следует, что племя бану ‘абд ал-кайс, о котором мы упомянули выше, отличалось воинственностью. Надписи из долины ‘Абадан, что в Хадрамауте, датируемые археологами 360 г., рассказывают, к примеру, о военных походах знатной хадрамаутской династии Йаз’анидов – по поручению и от имени владык Химйара – в земли арабов Верхней Аравии. И что в ходе одной из них имела место кровавая сшибка хадрамаутцев с племенным объединением бану ‘абд ал-кайс. Произошла она у колодца Сийана, что в 410 км. от Мекки. Участвовали в ней три колена племени бану ‘абд ал-кайс. бану шанн, бану нукра и бану сабира. Дрались храбро, но, будучи числом меньшим, чем хадрамаутцы, потерпели поражение. Во время схватки той потеряли 4000 верблюдов; и 400 воинов их пленили.

Арабов, захваченных в плен во время похода Шапура II, персы тут же казнили, либо превращали во «вьючных животных». В Эль-Хасе, к примеру, самых рослых и крепких из мужчин, собрали в одном месте и сковали «оковами Шапура» – веревкой, продетой, сквозь отверстия, проткнутые копьями в плечах пленных. Затем, нагрузив на них кожухи с водой и мешки с продовольствием для солдат и кормом для верховых животных, погнали вслед за армией Шапура, двинувшейся из Эль-Хасы в Хиджаз.

По пути следования в Йасриб (Медину), повествуют сказания аравийцев, «сотворили персы зло», которое в племенах Аравии запомнили надолго, как и «оковы Шапура», – засыпали песком колодцы с водой.

Захватив и разграбив Йасриб, «хищник персидский», как прозвали арабы Аравии Шапура II, устремился в Аш-Ша’м (Сирию и Ливан). «Смертоносным смерчем» пронесся по тамошнему побережью Средиземного моря, сжигая все попадавшиеся ему на глаза корабли.

На обратном пути, в одном из красивейших мест в Месопотамии, на берегу реки Тигр, где остановился на отдых, заложил город-крепость, форпост персов в землях «опрокинутых им и поставленных на колени арабов».

Для охраны рубежей своих в Месопотамии и в качестве опоры в землях Верхней Аравии Сасаниды использовали семейно-родовой клан Насридов из племени бану лахм. Сасаниды наделили Насридов (колено Насра ибн Раби’а) правом контролировать племена арабов в вассальных им землях в Верхней Аравии и Месопотамии, в том числе на Бахрейне, и взимать наложенную на них дань для последующей пересылки ее Сасанидам.

Сасанидский правитель Хоеров I Ануширван (531–579) расширил круг полномочий Лахмидов – дозволил им назначать наместников в некоторые из уделов арабов, подконтрольных персам. От рук одного из них, выполняя поручение короля Хиры, ‘Амра ибн Хинда (правил 554–568/9) из династии Лахмидов, оскорбленного сочиненной на него едкой эпиграммой, погиб (был захоронен заживо), году где-то в 569-м, знаменитый поэт Древней Аравии Тарафа ибн ал-‘Абд ибн Суфйан ибн Малик ал-Бакри ал-Ва’или (543–569) из племени ал-бакр ибн ва’ил. Прозвище свое – Калечащий/Уродующий – печально известный в памяти народов Аравии наместник этот, Азадфируз, сын Гушнаса, получил за то, рассказывает ат-Табари, что любимым занятием его было собственноручное исполнение наказания, им же вынесенного, в отношении провинившегося араба. Притом за любую провинность – одного и того же: отсечения части тела, руки или ноги. Происходило это в крепости Ал-Мушаккар. Стояла она напротив гостевого дворца-крепости Сафа. Случалось, и не раз, что приглашенный в гости и обласканный наместником арабский торговец или шейх на утро следующего дня попадал прямиком из Сафы в Ал-Мушаккар.

Из сказаний арабов Аравии, повествует в своей «Географии» Абу-л-Фида’ (1273–1331), известно, что Тарафа, «закончил свой жизненный путь» на Бахрейне, в крепости Ал-Мушаккар. Предания гласят, что любил он и «горький запах боя», и «аромат сладостей жизни», и «звук меча, и звон бокала». Вместе с дядей своим, Муталаммисом, тоже поэтом, гостил как-то при дворе короля Хиры. Случилось так, что во время одной из пирушек Тарафа не сдержался и сочинил едкую эпиграмму на владыку царства Лахмидско-го. Оскорбленный правитель вида не подал, но задумал отомстить поэту. И месть его была коварной. Он отправил поэтов «с посольством» на Бахрейн. Проводил с почестями. Каждому из них вручил по письму, адресованному его наместнику на Бахрейне. И взял с них «слово чести», что послания эти, для него, дескать, чрезвычайно важные, ими будут доставлены адресату непременно.

Муталаммис заподозрил что-то неладное и поделился своими соображениями на этот счет с Тарафой. Письма вскрыли – и узнали о подлом замысле короля ‘Амра ибн Хинда. В каждом из писем, врученным им владыкой Хиры, содержалось всего три слова: «Подателя письма убить!». Муталаммис письмо, имевшееся у него на руках, тут же уничтожил. Посоветовал сделать то же самое и Тарафе. Однако широко известный в племенах Аравии и любимый «златоуст», автор одной из «муаллок», победитель «турнира витязей слова» на конкурсе поэтов племен Аравии в ‘Указе, последовать примеру дяди просто не мог. Он восхвалял в своих стихах унаследованный от предков кодекс чести, включавший в себя такое понятие, как верность данному слову. Не сделав того, что обещал, Тарафа «покрыл бы себя позором». Мужчина, клявшийся в Аравии честью, непременно исполнял то, что клятвенно обещал, иначе становился посмешищем в глазах соплеменников, и отвергался ими. Поэтому «слово чести» Тарафа сдержал, и обещание, данное им и стоившее ему жизни, выполнил. Тарафу заживо погребли в крепости Ал-Мушаккар. И сделал это собственноручно наместник владыки Лахмидов на Бахрейне, ибо боялся он его, согласно преданиям, «пуще самума», смертельной песчаной бури в пустыне. Глядя в глаза наместника, Тарафа просил его лишь об одном: известить короля Хиры, что «слово чести», данное им прилюдно, он, Тарафа, сдержал (38).

Укрепляя влияние Сасанидов в водах Залива, говорится в сказаниях арабов Аравии, Хоеров I «рассеял флот арабов» и сделал Бахрейн стоянкой военного флота персов.

При сасанидском правителе Хосрове II Парвизе (591/590-628) Персидский залив стал на короткое время «внутренним морем» Ирана. В 598 г. он покорил царство Химйаритское и установил власть свою над всей Южной Аравией. С армией своей, которую персы называли «пятьюдесятью тысячами золотых пик», отвоевал у Восточной Римской империи Палестину, Каппадокию и Армению. В 614 г. взял Иерусалим, поставив на мечи до 90 тысяч жителей. Святой Крест, на котором, по преданию, был распят Иисус, оказался в сокровищнице Хосрова II Парвиза («Победоносного») в Ктесифоне. Завоевав Сирию и Египет, он распространил власть державы Сасанидской до Карфагена.

Таки Кисра, дворец Хосрова II в Ктесифоне, одном из богатейших городов Древнего мира, построенный под руководством византийских архитекторов, поражал своим великолепием, внешним величием и роскошью внутреннего убранства. В нем, повествует Фирдоуси, имелись механический трон с часовым механизмом и вращающимся небесным сводом.

Именно в это время, на пике триумфа и славы, к Хосрову пожаловал, как доложил ему визирь, «какой-то мусульманин из далекой Аравии», которую персы называли «Пустыней Всадников» или «Пустыней Копьеносцев», с посланием, призывавшим его обратиться в ислам и начинавшимся словами: «От Мухаммада, Посланника Аллаха, Хосрову, шаху персидскому…». Владыка персов, говорится в преданиях арабов Аравии, был буквально взбешен тем, что Пророк Мухаммад обращался к нему, правителю великой державы, как к равному с ним по роду и званию. Более того, имя его, властелина Персии и подвластных ему земель в Аравии, посланец-мусульманин произнес после имени Пророка Мухаммада. Да как смеет, араб сей, взревел разъяренный Хоеров, ставить имя свое впереди имени шахиншаха Персии, владыки мира?! Письмо, выхваченное, по его распоряжению, из рук посла и переданное ему телохранителем-гвардейцем, шах разорвал и растоптал, не ознакомившись даже с его содержанием, а самого посланника повелел повесить.

Согласно Омару Хайаму, разгневало шаха и то, что письмо Мухаммада не было опечатано. «Письмо без печати, – сказал он, – как голова без кулаха [войлочная шапка, сверху которой наматывалась чалма], а голове без кулаха не подобает присутствовать на советах». Иными словами, подчеркнул, что и по этой причине оно не может быть удостоено чести быть им прочитанным. Рассказывают, что именно с тех пор Пророк Мухаммад и стал носить кольцо с печатью, и письма, которые посылал, обязательно скреплял этой печатью.

Как бы то ни было, но Пророк Мухаммад, узнав, как обошелся Хоеров II с Его послом и что сделал с письмом Его, произнес слова, ставшие пророческими. Точно также, молвил Пророк, Аллах поступит и с царством Хосрова – порвет его в клочья, как он порвал доставленное ему письмо.

И, действительно, в 628 г. византийский император Флавий Ираклий Геракл, сын известного полководца, экзарха Африки, взял Дастакерд, резиденцию «царя царей», как титуловал себя Хоеров II. Накануне этого события не стало и самого Хосрова, «льва Востока, от рычания которого, – как говорится в сказаниях арабов, – содрогались народы дальние, а ближние от одного вида его таили как воск». Хосрова II, последнего великого владыку державы Сасанидской, убили в ходе дворцового переворота (29 февраля 628 г.). Созданная им империя распалась. Армения, Месопотамия, Сирия и Египет вновь подпали под власть Византии, а Животворящий Крест Господень возвратился в Иерусалим.

Властвовали Сасаниды на Бахрейне долго. Отобрал у них «Жемчужный остров», сообщают своды аравийской старины, в конце 633 г., военачальник ал-Мусанна ибн Харис, направленный на Бахрейн халифом Абу Бакром (правил Халифатом 632–634). Отряд под его руководством выпроводил оттуда военный гарнизон персов и разместил там военно-сторожевой пост мусульман. Произошло это после знаменитой «Битвы цепей», первой в истории ислама схватки армий Арабского Халифата и Государства Сасанидов. Победу в ней одержали мусульмане. Состоялась она в первой половине апреля 633 г. в местечке Казима, что на территории нынешнего Кувейта.

Часть III
Приход ни Бахрейн Ислама и Христианства

Исторические факты и документальные свидетельства времени

Ислам шагнул на Бахрейн еще тогда, когда он находился под властью Сасанидов, – в 629 г., на восьмом году хиджры (1 мая 629 -19 апреля 630). Привнес его туда ал-А’ала ал-Хадрами, один из сподвижников Пророка Мухаммада, направленный Посланником Аллаха на Бахрейн с целью распространения ислама среди местных племен. Прибыв на Бахрейн, он явился к Мунзиру ибн Савте ал-Тамими, управляющему Бахрейном, с призывом Пророка Мухаммада принять ислам. В границы Бахрейна входили тогда земли от нынешнего Кувейта на севере до современного Катара на юге, а также прибрежная полоса Эль-Хасы, что на Восточном побережье сегодняшней Саудовской Аравии, с портом Эль-Катиф.

Мунзир принял посланника Пророка тепло. После встречи и беседы с ним объявил о переходе в ислам и его самого, и всех «арабов и персов» Бахрейна и Катара.

Ал-А’ала ибн ‘Абд Аллах ибн Димад ал-Хадрами, который был родом из Южной Аравии, из Хадрамаута, стал первым мусульманским проповедником на Бахрейне. После смерти Пророка, во времена ридды (отступничества), вынужден был покинуть островное шейхство.

Еще при жизни Пророка Мухаммада появились в Аравии два лжепророка: Мусайлима ибн Хабиб в ал-Йамаме, в племени бану ханифа, и Кахтан Абхала ибн Ка’аб ал-‘Анси по прозвищу Асвад ал-‘Анси – в племени бану ‘анс, проживавшем в северо-западной части Йемена, в долине Хиббан. После смерти Пророка, пишет в своей увлекательной книге «Рыцарь пустыни Халид ибн ал-Валид» И. А. Акрам, весь Аравийский полуостров оказался охвачен отступничеством, которое «распространялось как степной пожар», угрожая поглотить Мекку и Медину, центры духовный и политический жизни молодого исламского государства (1). Вожди некоторых племен и старейшины родоплеменных кланов начали отпадать от исламской общины и отказываться платить налоги. Они возжелали вернуться к язычеству, когда не надо было ни молиться по пять раз на день, ни поститься. Отступничество арабских племен от ислама, известное как движение ридда, обернулось для Аравии расколом и смутами, войнами и пожарищами.

«Усмирил Бахрейн» (632 г.) и вернул его в лоно ислама упоминавшийся уже в этой книге военачальник ал-Мусанна ал-Харис. Отряд мусульман во главе с ним направил туда халиф Абу Бакр (правил Халифатом в 632–634 гг.). По получении известия о подавлении ридды на Бахрейне Абу Бакр поставил мусульманским наместником на острове ал-Хадрами, а с островитян за учиненный ими мятеж взыскал 500 тысяч дирхамов. Согласно преданию, будучи наместником, ал-А’ала ал-Хадрами ни на минуту не забывал о миссии проповедника ислама в землях Бахрейна, возложенной на него самим Пророком. Ходил с проповедями от поселения к поселению, регулярно встречался и вел нравоучительные беседы с шейхами племен ‘абд ал-кайс и бакр ибн ва'ил.

Вот как повествует об истории обращения в ислам жителей Бахрейна Ахмад ал-Балазури (ум. 892/893), известный арабский историк, занимавший видное место при дворе ‘Аббасидских халифов – состоял надимом (собеседником) халифов ал-Мутаваккила (правил 847–861) и ал-Муста’ина (правил 862–866), и воспитателем сына халифа ал-Му’атазза (Абд Аллаха ибн ал-Му’атазза, выдающегося поэта).

«Земля Эль-Бахрейн», рассказывает он, была в то время «частью персидского царства». В ее пустынных районах проживало «много арабов-кочевников из племен ‘абд ал кайс, бакр ибн ва’ил и тамим». Во времена Посланника Аллаха «арабами тамошними управлял от имени персов ал-Мунзир, один из сыновей ‘Абд Аллаха ибн Зайда ибн ‘Абд Аллаха ибн Дарима ибн Малика ал-Ханзала», известного также как ал-Асбази. Говорят, что нисба (происхождение) его – из бахрейнского племени ал-сбаз, «поклонявшегося лошадям».

На восьмом году хиджры отправил его Посланник Аллаха в земли Эль-Бахрейн, дабы призвал он население островов к исламу или к уплате джизйи, то есть подушной подати-выкупа за защиту и сохранение жизни. Передал вместе с ним письма, адресованные «ал-Мунзиру и Сибухту, марзабану [князю] Хаджара, призывая их к исламу или джизйе». Оба они ислам приняли, «а вместе с ними и все арабы-кочевники и часть проживавших в тех землях персов». «Что до магов, иудеев и христиан», то внять призыву Пророка насчет перехода в ислам они отказались, и предпочли платить джизйю. Заключили с ал-А’ала договор, и получили защитную грамоту (2).

При «праведном» халифе ‘Умаре (правил 634–644) Авал, как именовали тогда Бахрейн арабы Аравии, вошел в состав Халифата (634), и сделался его опорным пунктом в борьбе с Сасанидским Ираном. Название Авал, под которым Бахрейн фигурирует в сказаниях арабов Аравии времен джахилиййи (язычества) и раннего ислама, происходит от имени идола Авала. Ему поклонялись древние жители острова. В сонме их божеств значилась и богиня Аллат.

Во времена правления халифа ‘Умара мусульмане предприняли с Бахрейна несколько военно-морских экспедиций. В 636 г. два отряда во главе с ‘Усманом Просвещенным и его братом ходили к берегам Индии, а на обратном пути пытались овладеть одним из персидских портов. Обе эти экспедиции закончились бесславно.

Не сопутствовал успех и ал-А’ала ал-Хадрами. Суда, на которых он с войском своим пересек в 638 г. Залив, намереваясь завоевать Персидское побережье и расширить границы владений, вверенных ему в управление, были уничтожены бурей у берегов Персии. Возвращался ал-Хадрами на Бахрейн через Басру, до которой добирался по суше (3).

Разочарованный результатами трех этих походов, халиф ‘Умар решил «морские экспедиции против персов больше не снаряжать», «теснить их с суши». Был он родом из горного Хиджаза. Море с детства воспринимал как опасность. Однако дерзкие вылазки христиан Абиссинии против арабов Аравийского побережья Красного моря подвигли его к тому, чтобы «нарушить принятое им ранее решение», и в рамках ответных мер послать флотилию в земли абиссинцев (641 г.). Тогда же мусульмане Бахрейна стали, время от времени, «показывать силу свою», как гласят предания бахрейнцев, и прибрежным персам.

Сообщают историки ислама и о «страшной засухе», случившейся в Аравии во времена правления халифа ‘Умара, вызвавшей «ужасный голод» (639 г.). Спасаясь от него, племена уходили в «чужие края», в том числе в земли нынешнего Бахрейна, Катара и Кувейта. Год этот в истории Халифата получил название «Года пепла», а в истории Бахрейна – «Года прилива племен» (4).

Во времена правления «праведного» халифа ‘Усмана (644656) Бахрейн «окреп и поднялся», и вновь заявил о себе как о крупном торговом центре района Персидского залива.

В 644 г. мусульмане предприняли крупную военно-морскую экспедицию к побережью Персии. В битве при портовом городе Рейшехре одержали победу над войсками наместника Фарса. И к 648 г., говорится в преданиях арабов Аравии, полностью покорили Фарс и «склонили его к ногам своим» (5).

В годы властвования «праведного» халифа ‘Али (правил 656–661), когда в Халифате вспыхнули междоусобные войны, Бахрейн обрел на время независимость, и сохранял ее до 700 г.

Вновь войдя в состав Халифата, Бахрейн в период с 700 по 1100 годы управлялся наместниками халифов. Их присылали вначале из Дамаска, откуда правила Халифатом династия ‘Умаййидов (Омейядов 661–750), а потом из Багдада, столицы династии ‘Аббасидов (750-1258).

При ‘Умаййидах Бахрейн объединили с ‘Уманом (Оманом) в одну провинцию, во главе с одним наместником. Вспоминая историю противостояния Бахрейна с Оманом, рассказанную уже читателю во второй части этой книги, можно себе представить, как болезненно реагировали на это бахрейнцы.

Большую часть времени наместник проводил в Омане. На Бахрейн наведывался изредка.

В 692 г. на Бахрейне воздвигли знаменитую мечеть – Масджид-эль-Хамис.

При Аббасидах Оман с Бахрейном разъединили. «Провинция Бахрейн», как именовали тогда нынешнее Королевство Бахрейн, состояла из трех районов: Авал (Бахрейн), Хаджар (Элъ-Хаса) и Элъ-Катиф.

Заметно «поднялась» торговля. Получили развитие ремесла – ткачество, кораблестроение и резьба по дереву.

Бахрейнские ткачи прославились изготовлением тонкой ткани из овечьей шерсти, которая пользовалась широким спросам не только в аравийских уделах Халифата, но и далеко за их пределами. И потому что «господствовала» она на всех рынках Халифата, повествуют сказания арабов Аравии, то есть «властвовала» во всех землях Халифата, так же как и династия ‘Аббасидов, то и прозвали ее в народе «тканью ‘аббас».

На верфях Бахрейна строили парусники. В основном трех типов: доу, батил и самбука. Последний из них использовали в жемчужной ловле.

При ‘Аббасидах Оман на какое-то время отпал от Халифата. В конце IX века с Бахрейна, форпоста Халифата в Заливе, состоялся военно-морской поход к побережью Омана. Возглавил его наместник халифа на Бахрейне Мухаммад ибн Нур. Задача, поставленная перед ним халифом, состояла в том, чтобы «вернуть ‘Уман [Оман] в состав Халифата и собрать дань с народа тамошнего». Тогда-то под власть Халифата подпали, помимо Маската, еще Джульфар, Низва и Таввам (так называли район оазисов Бурайми и Эль-‘Айн).

«Возвращение Омана» в состав Халифата сопровождалось, как следует из «Анналов Омана», этих летописей «временных лет» одного из древнейших уделов арабов Аравии, принадлежащих перу Са’ида ибн Сирхана, «актами насилия» не только в отношении населения, особенно «свободолюбивого Маската», но и куттабов, и «домов мудрости», то есть школ при мечетях и библиотек. Несколько оросительных каналов в «пальмовых скверах» Маската какое-то время заполняли, по словам Сирхана, не воды, а книги, изъятые из библиотек школ и домов знатных торговцев (6).

Помимо нескольких коренных арабских племен, проживали на Бахрейне во времена Халифата еще и хаваллы. Так коренные бахрейнцы именовали арабов переселившихся на Бахрейнские острова из Персии, куда они пришли в глубокой древности, по суше – из Месопотамии и на судах – из Южной Аравии (из Йемена и Омана). Имелись также крупные и влиятельные общины мусульман-шиитов Саджам в речи арабов Прибрежной Аравии); инцусов-банйанов и евреев. Последние из них держали в своих руках торговлю драгоценными металлами и ювелирными изделиями на знаменитом Золотом рынке Бахрейна. Имели синагогу и кладбище. В наши дни семейство Нону, к примеру, владеет ювелирными домами и крупнейшей в королевстве кинопрокатной кампанией. Один из представителей этого семейства, Авраам Давид Нону, состоял членом Верхней палаты бахрейнского парламента. Другое еврейское семейство, Хедури, – ведущий импортер товаров текстильной промышленности. До образования Государства Израиль на Бахрейне проживало 600 евреев; сегодня – 36. Причиной их ухода с Бахрейна стали антисемитские погромы, имевшие место на острове в 1947, 1948 и в 1967 годах. В крупную и влиятельную на Бахрейне общину евреи сложились в 1880 г., после того, как туда перебрались торговцы-евреи из Южной Месопотамии. На Дильмуне, согласно сводам аравийской старины, евреи жительствовали уже в 630 г. до н. э.

Проживали на Бахрейне и христиане. Начало зарождения христианской общины на островах Бахрейнского архипелага датируется 225 годом. Об аравийских христианских епископах, в том числе с Тилуна (Тилоса, Дильмуна), упоминают Записки I Вселенского Собора в Никее (325 г.). Распространение на Бахрейне христианство получило в IV веке. Об этом свидетельствуют хроники несторианской церкви. Отчетливо следы христианства просматриваются на острове Мухаррак, в том числе и в названиях нескольких тамошних поселений. Так, наименование деревни Дайр, к примеру, в переводе с арабского языка значит Приход; городище Самахидж носит имя одного из первых епископов Бахрейна.

Резиденция главы Восточно-христианской церкви в этой части света располагалась в Ктесифоне. Из христианских хроник следует, что в 340-х годах на полуострове Катар, входившем в состав малой сасанидской сатрапии Дильмун, действовал христианский монастырь.

Историки христианства рассказывают, что около 390 г. ‘абдишу, то есть аббат баптистской церкви в Южном Ираке, перебрался на Бахрейн, где стал проповедовать баптизм. Заложил там монастырь.

Число последователей христианской веры на Бахрейне, судя по всему, год от года росло. Хроники христианства в Аравии сохранили сведения об отце Батайе, епископе Машмахиджа (нынешнего острова Мухаррак), покинувшего Бахрейн в 410 г. и передавшего свои полномочия некому Илиасу.

В конце IV в. христиане Бахрейна входили в христианскую митрополию Бейт-Катрайс, включавшую в себя также христианские общины Дарина (города на острове Тарут), Эль-Катифа, района Эль-Хаса и полуострова Катар.

После III Вселенского Собора (431 г.) бахрейнские христиане отпали от Православия, и перешли в несторианство.

Самая крупная христианская община в Аравии была в Древнем Йемене. Среди первых проповедников христианства в Южной Аравии христианские источники называют апостолов Фому и Варфоломея. Первый из них, потерпев кораблекрушение по пути в Индию (52 г.), у острова Сукутра (Сокотра), обратил проживавших на нем греков в христианство, и воздвиг для них церковь – из обломков корабля, выброшенного волнами на берег.

О святом апостоле Варфоломее, как о первом проповеднике веры христианской в Южной Аравии, сообщает в своем сочинении «Судьба христианства в Южной Аравии от времен апостольских до утверждения в ней магометанства» игумен Арсений. Об этом писали, говорит он, и Филосторгий, и Софроний, и Иероним, указывая на Варфоломея, как на апостола, «проповедовавшего Евангелие Христово сабеям, нынешним гомеритам [химйаритам]». «В числе тех, кто приходил за духовным наставлением к знаменитому подвижнику V века, преподобному Симеону Столпнику, – отмечает игумен Арсений, – упоминаются и гомериты».

В «Каталоге церковных писателей» Иеронима, замечает игумен Арсений, есть краткая заметка о путешествии в 190 г. в «Счастливую Аравию» некого Пантеона, направленного туда епископом Александрийским Дмитрием. Содержатся в «Каталоге» сведения и о другом «знаменитом учителе веры христианской» – об Оригене, которого приглашали к себе для выступлений с публичными проповедями аравийцы; притом дважды – в 239 и 247 гг. (7).

«Потаенными христианами», согласно летописям византийским, информирует игумен Арсений, являлись химйаритский царь ‘Абд Килал ибн Мат’уб (ок. 250), а также внук его, Вакий (320 г.).

Христианство в Йемен, отмечает Симеон Метафраст (византийский писатель и государственный деятель, автор свода житий святых, умер около 960 г.) было привнесено «Феофилом [Теофилу-сом Индусом], епископом, посланником императора Констанция» (337–361), направленным в земли Йемена около 344 года (8).

Той же точки зрения придерживался и Филосторгий (ок. 368 – ок. 439), автор «Церковной истории». На Феофила, повествует он, посланного «около 350 года» к народу, жившему в Аравии, близ Океана, император возложил важную миссию. Состояла она в том, чтобы, во-первых, «завязать сношения мирные с гомеритами [химйаритами], которых называли тогда савеями [сабейцами]». И, во-вторых, «выхлопотать разрешение на постройку церкви», дабы «путешествующие купцы римские», находясь по делам торговым в «землях благовоний», в том же Адене, к примеру, а потом и все другие из народа тамошнего, к христианству примкнувшие, совершать могли в церкви той богослужение (9). «Владыка гомеритский [царь химйаритов], – рассказывает Филосторгий, – пораженный святостью Феофила, склонился к христианству», и «распорядился построить три церкви». Первую из них возвели в Зафаре, столичном граде химйаритов. Другую церковь поставили в Адене, куда часто заходили «корабли и купцы ромейские», и где проживала коммуна торговцев из земель византийских. Еще одну церковь заложили на «известном рынке персидском» (в Старом Ормузе), что рядом с входом в «Персидское море» (Персидский залив). Деятельное участие в миссии Феофила, продолжавшейся до 360-х годов, принимал абиссинский миссионер Фруменций.

Сохранились документы (сборник актов Синода за 424 г.), свидетельствующие о наличии христианской общины и в Омане. В них упоминается епископ Мазуна (Омана) по имени Джон. Последнего епископа Омана (676 г.) звали Стефаном. Распространению христианства в Омане способствовало принятие христианства шейхом Кайсом ибн Зухайром, вождем влиятельного племени бану ‘абс (563 г.). Известно, что на склоне лет он стал служителем христианского храма в Сухаре (Сохаре).

Археологи раскопали руины двух христианских монастырей, некогда стоявших на островах в Персидском заливе, принадлежащих сегодня эмирату Абу-Даби (ОАЭ), а также двух церквей на кувейтском острове Файлака.

На кладбищах в древних городищах Джубайл и Тадж, что на северо-востоке Аравии, найдены могильные плиты с крестами. Шесть могильных камней с высеченными на них крестами обнаружены на кладбище в местечке Хина, близ Таджа.

Сохранились письма прелата восточных католиков Иша’йахба III (датируются 640-650-ми годами) к христианам Катара, Дарина (о. Тарут), Машмахинга (Машмахинджа, то есть Мухаррака), Ти-луна (Тилоса, Дильмуна), Хатты и Хаджара. В них он пишет, что некоторые из епископов тамошних стали уповать, дескать, больше не на Бога, а на «мусульман-арабов». А посему «священникам и дьяконам Катара», равно как и других округов церковных в Аравии, надлежит сместить пошатнувшихся в вере епископов, и направить к нему – для встреч и бесед с ним – избранных ими новых епископов (10).

После кризиса христианской церкви в Персии (первая половина VI века) епископ Бахрейнский стал митрополитом всех христианских епархий Арабского побережья Персидского залива: Мазуна, Мухаррака, Хаджара и Хатты. В 676 г. епископы этих епархий встречались в Дарине, на острове Тарут, входившем в состав Бахрейна, с католикосом Георгием I.

В 658 г. мусульманский военачальник ал-Харрит ибн Рашид, один из сторонников ‘Али ибн Абу Талиба, четвертого «праведного» халифа (управлял Халифатом в 656–661 гг.), двоюродного брата и зятя Пророка Мухаммада, отпав от него, учинил мятеж, к которому присоединились христиане и персы-зороастрийцы. Племена Бахрейна поддержали призыв мятежников не платить дань халифу. Ополчение ал-Харрита потерпело поражение в схватке с войском халифа ‘Али. Пятьсот плененных мужчин-христиан собирались продать в рабство. «Женщины и дети, – говорится в записках несторианской церкви, – оторванные от мужей и отцов своих, подняли крик». Маскала, один из начальников карательной экспедиции, тронутый сценой разлуки семей, заявил, что готов заплатить выкуп за христиан, и освободил их.

Халиф ‘Али, узнав об этом, разгневался, и потребовал, чтобы Маскала внес в казну по тысяче монет за каждого отпущенного им пленника-христианина. Не будучи в состоянии заплатить такую огромную сумму, Маскала бежал.

Последние летописные упоминания о христианской общине Бахрейна датируются 839–899 годами (11).

В 2006 г., к примеру, в Королевстве Бахрейн проживало около 44 тысяч христиан, что составляло 5,8 % суммарной численности населения (760 000); из них – 28 тыс. католиков, около 2 тыс. православных и более 13 тыс. протестантов.

Если распространению христианства в Южной Аравии способствовала Абиссиния, то в земли Восточной Аравии, в том числе на Бахрейн, его привнесли христиане Месопотамии, несторианцы. Долгое время (с 780 по 1258 гг.) центром христианства в Месопотамии выступала христианская община «церкви Дар ар-Рум», как ее называли арабы, то есть община, сложившаяся вокруг древнего христианского монастыря. Членами этой общины были жители приграничной византийской крепости Самалу. В 780 г., во время похода мусульман против Византии, они сдались войскам мусульман во главе с Харуном ар-Рашидом на условиях, что им не только сохранят жизнь, но и «не разделят их, ни их семьи, ни саму их общину». Харун ар-Рашид данное им слово сдержал. Так и появилось известное поселение христиан, заложенное ими восточнее Багдада (просуществовало до монгольского нашествия 1258 г.).