Текст книги "Абстрактный мир. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 52 страниц)

– Огромная площадь, – присвистнула я, оглядываясь по сторонам. – На стадионе проводятся какие-нибудь соревнования?

– Пару раз в год – финалы футбольных турниров среди местных команд, соревнования по бегу и легкой атлетике, – Кэрроу пожала плечами. – В основном, здесь устраивают спортивные дни для работников полиции и некоторых других госслужб для поддержания боевого духа и формы. Нам сюда.

Мы свернули с дорожки направо, к залам для занятий магией. Мне начинало казаться, что на полигоне нет никого, кроме нас и старого дворфа-садовника, стригущего растущие вдоль дорожки деревца. Только у входа в залы, которые со стороны напоминали склады, я увидела невысокого эльфа, одетого в легкий, тренировочный костюм, наподобие тех, что мы использовали для боев на турнирах. Заметив нас, он выкинул недокуренную сигарету в мусорный бак и отсалютовал.

– Антея, если не ошибаюсь? – эльф ослепительно улыбнулся. – На рискованное дело тебя берет наставник.

– А вы кто?

– Командир отряда СБО, который будет сопровождать миссию, – пояснила Кэрроу, нахмурившись.

– Капитан Лам к вашим услугам, – эльф поклонился, насмешливо улыбаясь. Он выглядел чуть старше Кэрроу, и если бы не вполне эльфийские, светлые глаза, мог бы сойти за кевта – темноволосый, коренастый, по всей видимости, его предки довольно давно обосновались на Прэне, успев растерять тонкость кости и мелодичность голоса. Хотя последнее можно было списать на пристрастие к сигаретам.

– Элладор и Рассалар уже здесь? – поинтересовалась я, подходя к двери и заглядывая внутрь. Мне не терпелось увидеть молодых кевтов.

– Да, уже тренируются с Арельсаром, – эльф вздохнул и выудил из нагрудного кармана пачку сигарет. – Не возражаете?

– Возражаю, – огрызнулась Кэрроу. – Как Арельсар может кого-то тренировать? У него одна рука не рабочая.

– Он редко работает руками, – усмехнулся эльф, закуривая.

– Тебе виднее, – рявкнула эльфийка, рывком распахивая дверь. – Антея, пожалуйста, проходи. Вещи можешь оставить на скамейке.

Я проглотила смех – Кэрроу будто с цепи сорвалась. Кажется, мы пришли на полигон не тренироваться, а придушить Рельса, который между делом, вовсе и не занимался с молодыми кевтами, а дремал в углу зала, сидя на огромной тренировочной груше.

Кэрроу направилась прямиком к нему, а я, усевшись на скамейку, наблюдала за тем, как Элладор и Рассалар играют с полями. Их танцы разительно отличались от наших университетских боев – я вообще не могла заметить, что они используют заклинания – ни голубоватых молний, ни белесых лент лассо, ни марева теплового луча, только закрепленная на натянутом между полом и потолком тросе груша тряслась, вздрагивала и шипела, грозя сорваться с крепления. Я прищурилась, пытаясь уловить момент генерации заклинания, но ничего не выходило – кевты будто просто скакали у трясущейся груши.

Не выдержав, я поднялась и двинулась к ним.

– Привет.

Элладор и Рассалар замерли на мгновение и тут же подскочили ко мне. Увидев улыбки на их лицах, я облегченно вздохнула. Вот она – нормальная реакция на счастливый билет.

– Наконец-то! Мы заждались тебя, – кевтиянка бросила настороженный взгляд на Арельсара, который зевая и потягиваясь, выслушивал гневные выпады Кэрроу. – А она что тут делает?

– Меня привезла. Как настроение? Готовы к путешествию к земле предков?

Улыбка сползла с лица Рассалара, и он отвернулся. Элладор же, напротив, тряхнув волосами, гордо вскинула голову.

– Было бы глупо говорить, что это огромная честь для нас, – произнесла она с презрением в голосе. – Нет ничего почетного в том, что мы должны получать разрешение сомнительных организаций, чтобы попасть на родину.

– Эл, держи себя в руках, – прошептал Рассалар на кевтском. – Помни, что говорил Альса.

– Пф, – фыркнула Элладор, но продолжать не стала. Повисла напряженная тишина.

– Как вы используете заклинания? – спросила я, решив разрядить обстановку.

– Мы не используем их вообще, – Рассалар, шумно вздохнув, сцепил руки в замок и потянулся вверх. – Нам нужно ударить грушу посильнее – мы её бьем, нам нужно уронить противника на обе лопатки – мы его роняем. Никаких заклинаний, есть только энергия и цель.

– Ладно, – я махнула рукой. – Ни демона не поняла. Давайте я кину вам подпитку, что ли.

– Давай, – Элладор хлопнула меня по плечу, и сконцентрировалась на груше.

Я слышала гудение их полей – будто пчелы летали у самого уха. Оценив абстракции кевтов, я бросила Элладор мощную подпитку, а Рассалару направила огромное усиление в каст.

Трос со свистом лопнул, и груша, пролетев несколько метров, шлепнулась на прорезиненный пол и поскакала к стене, как мячик.

– Эм…, – Рассалар почесал макушку. – Кажется, мы перестарались. Ты всегда берешь столько энергии? Как тогда, когда встроила эту огромную стену перед лавиной?

– Нет, это…, – я опустила глаза. – Это вышло случайно.

Около груши уже стояли Арельсар, Кэрроу и Лам. Эльф, насмешливо щурясь, пинал тренировочный инвентарь ногой.

– А ты не боишься, что она вызовет демона прямо в Ямах? – поинтересовался он.

– Не твоя забота, – Арельсар задумчиво почесал шрам и обернулся к нам. – Эй, вы! Теперь берите грушу и цепляйте её обратно. Руками, Элладор, руками! Без магии, пожалуйста. Антея, не забывай о контроле.

Я виновато посмотрела на кевтов, которые переглядывались, недовольно хмурясь. Выговор Арельсара пришелся им не по душе.

– Извините…

– И как ты держишь в узде такую мощь? – покачав головой, Рассалар направился к груше. Элладор подпрыгнула, хватаясь за крепеж верхнего троса.

– Нет, правда, это всё равно, что детонатор бомбы в руках, – кевтиянка щелкнула карабином.

– Я как-то говорила, что у меня проблемы с контролем, – отозвалась я, расправляя крепление нижнего троса. – Приходится всегда следить за резервом, полем напарника, собственным полем. Тьма, это очень сложно и отнимает много сил.

– Зачем вообще такой силе контроль? Ты по щелчку пальцев остановила лавину, а тут, даже не напрягаясь, погнула металлические крепежи, – Элладор покачала головой. – Смотри! В хлам! Грушу не повесишь, Рас.

Кевт, недовольно ворча, бросил ношу перед нами.

– Это сделала не я, а вы, – напомнила я. – В этом и заключается вся сложность. На меня ложится ответственность за действия напарника. Слишком много энергии сделает заклинание чересчур сильным. Приходится контролировать и себя, и своего союзника.

Элладор и Рассалар снова переглянулись.

– Что, размялись? – к нам подошел Лам. – С концами оторвали? Ладно, бросьте. Садитесь на скамейки, мы обсудим место и роль добровольцев в сложной миссии.

– Чем сложна эта миссия? – спросила я, поворачиваясь к Элладор и Рассалару спиной.

– Нестабильностью ситуации.

Так и прошла наша первая тренировка в качестве добровольцев. Лам и Кэрроу долго и занудно объясняли нам что нужно и что не нужно делать в Ямах (похоже, единственное, что разрешалось проводить без особого распоряжения главы миссии, так это моргать), как вести себя на контрольно-пропускных пунктах, что можно взять с собой и чем нас снабдит орден. Арельсар какое-то время прохаживался рядом, но потом, видимо, решив, что с него хватит, взял со скамейки рюкзак и ушел.

К концу лекции мы вполуха слушали болтовню Кэрроу и многозначительные поддакивания Лама, который и сам зевал во весь рот.

– Это и есть тренировки? – вымученно спросила я, когда мы вышли на улицу. Уже стемнело, и поднялся холодный ветер, обещавший дождь. – Какая-то чушь.

– Придется следовать чужим правилам на своей земле? – произнесла Элладор. Шедшая сзади неё Кэрроу закатила глаза.

– Наверное, – неопределенно ответила я. – Чем вам не нравится Прэн?

– Это не наш дом, Антея. Чужая земля, чужие поля, чужие расы, – Рассалар махнул рукой куда-то за стадион. – Мы выросли на рассказах родителей о севере, о ледяных зимах и каменных городах.

– О том, чего нас лишили, – неожиданно жестко произнесла Элладор. Её голос дрогнул такой яростью, что мне стало не по себе.

– Эээ, – даже Рассалар несколько растерялся. – Мы долго к этому шли, вся наша община. Надеюсь, ничего не помешает нам увидеть дом. Это… поистине огромная честь. Возможно, нам удастся хоть что-то изменить.

Я отвела глаза. Мне ровным счетом нечего было сказать. То, что я бежала с родины в надежде никогда туда не вернуться, вовсе не значило, что я не могла понять стремлений Элладор и Рассалара.

Только домом для меня стал именно Прэн.

* * *

Арельсар вздохнул, убирая ладони с моих запястий. Тут же пистолет в руках задрожал, и прицел сбился.

– Тьма, опять трясется!

– Постарайся не трястись.

– Не могу, – я опустила пистолет. – Почему Эла и Рас не ходят на стрельбы?

– Потому что в резервации кевтам запрещено иметь огнестрельное оружие, – Арельсар отобрал у меня пистолет и, вскинув руку, выстрелил три раза, раздраконив десятку. Я с тоской посмотрела на лежавшие на столике наушники.

– Тебя это тоже касается?

Арельсар поставил пистолет на предохранитель и положил оружие на столик.

– Конечно.

Я нахмурилась.

– То есть ты будешь безоружным?

– Нет, – кевт выудил из второй кобуры, висевшей на поясе, маленький тонкий «Серп». – У меня есть это.

Арельсар вскинул руку и нажал курок. По тонкой проволоке, выходившей из коротенького ствола, побежал красноватый огонек, и внезапно всё вокруг залило ослепительным светом. Я зажмурилась, но, открыв глаза, первое время ничего не могла увидеть из-за мерцавших в поле зрения белесых пятен.

– Чтобы не ослепнуть, ставь перед собой слабый щит.

Я обернулась на голос.

– Ты использовал его против демона? Ты… убил его?

– Наверное, – уклончиво ответил кевт. – По мне, так их вообще нельзя убить. Это нечто… нефизическое.

Наконец, промогравшись, я смогла различить перед собой фигуру наставника. Он задумчиво рассматривал прожженную мишень.

– Хочешь попробовать?

Я закусила губу, поглядывая на протянутый мне «Серп».

– Давай. Но, как?

– Держи, как обычный пистолет. Не трясись, отдачи не будет, – Арельсар встал сзади и, придерживая меня за локти, помог прицелиться в новую мишень. – Включи поля.

– Сделала.

– Ты должна создать резерв, но не в своей абстракции, а в абстракции пистолета. Чувствуешь его поле?

– Да, – я передернула плечами. – Это генератор искусственного поля.

– Верно. Как тот, что использовал Гранто в вашем эксперименте. Ты должна дать подпитку полю пистолета. Смотри, как только ты снимаешь «Серп» с предохранителя, мгновенно включается генератор. Теперь, осторожно, скинь ему энергию.

– Чуть-чуть?

– Да, как для генерации среднего луча. Выйдет оптимальный удар. Целься. Прекрасно.

Арельсар резко убрал руки.

– Не забудь про щит, иначе выстрел ослепит тебя.

– Ставлю.

– Раз, два, три.

Я нажала на курок, и «Серп» едва ощутимо вздрогнул. Огонек, проскакав по проволоке, красным лучом дотянулся до мишени и проделал в девятке значительную дыру.

– Здорово, – восхитилась я, подбрасывая «Серп» на ладони. – Ни отдачи, ни грохота, ни…

– Осторожно, – Арельсар резко подался вперед и, снова схватив меня за руку, направил «Серп» на мишень. Красный луч никуда не делся – он прочертил черную полосу на полу и перегородке, оставил темный след на стене и теперь, шипя, ширил вторую дыру на мишени.

– Выключи генератор, – произнес кевт, сжимая мою кисть. – Вот так. Запомнила?

– Да. Извини, – я протянула Арельсару «Серп». – Странное оружие.

– Не страннее тебя. Теперь он твой.

Я вскинула брови, удивленно уставившись на кевта.

– То есть, я просто так смогу его забрать?

– Нет, – Арельсар отступил назад. – Он будет храниться в твоем чемодане «на случай ЧП» в разобранном виде, вместе с бронежилетом и кое-какими другими полезными вещами. Тебе следует научиться собирать и разбирать его.

– Ты не думаешь, что я могу использовать его не по назначению? – спросила я, взвешивая «Серп» на раскрытой ладони.

Кевт, усмехнувшись, устало посмотрел на меня.

– Пожалуй, рискну и доверюсь, – произнес он. – Пройдем в ремонтную, покажу, как разбирать этого гиганта.

– Рельс…

– Что?

– Что у тебя было с рукой?

– Давай, обсудим это позже… И не здесь.

* * *

– Надеюсь, ты взяла теплые вещи, – Арельсар принял от Азара мою сумку.

– Взяла, – я не сводила глаз с кевта, раздумывая, когда он, наконец, догадается и оставит нас наедине. Инзамар и Хельма уже смекнули, что к чему, и, попрощавшись, отошли.

– Прошу меня извинить, – ехидно выдал кевт и направился к группе миссионеров, болтавших возле стойки регистрации, водрузив мою сумку поверх собственного чемодана.

Я опустила глаза и молчала, не зная, что сказать. Азар, шумно вздохнув, заговорил первым.

– Будь осторожна, рех ману. Если война нашла тебя там, где её давно нет, то там, где она поселилась, тебе не будет покоя.

– Я постараюсь держаться Арельсара.

– Кевт себе на уме.

– Как и каждый из нас.

Азар улыбнулся, притянул меня к себе.

– Если будут проблемы – дай знать, – заговорщицким шепотом произнес он. – У гоблинских островов объединенный флот кланов проводит учения. Постараюсь зарезервировать для тебя пару-тройку крейсеров.

Я отстранилась, нахмурившись.

– Если я с тобой, то это вовсе не значит, что я могу вытерпеть остальных орков.

– Знаю, – Азар оскалился. – Держи связь.

– Заметано, – я отсалютовала орку и поспешила к группе миротворцев.

Сейчас в одном я была уверена точно – мои инсинуации с полями уже не повредят Азару. Я улетала с легким сердцем, новым наставников и, в общем, с неплохой компанией. В миссии принимали участие Элладор и Рассалар, и я не могла не вспомнить про разговор последнего с главой общины. Всё услышанное я решила обсудить с Арельсаром по прилету на Ара-каз, дабы кевт не снял парня с миссии, ведь так подставить ребят мог только последний предатель.

Элладор поднималась по трапу с высоко поднятой головой – величественная и гордая кевтиянка, сумевшая достичь одной из своих жизненно важных целей. Я поражалась и завидовала её внутренней силе и, смотря ей вслед, пыталась придумать и себе некую высокую, благородную цель, которая бы определила всю мою жизнь.

Но целей не было. Я поступила в университет и скоро попаду в орден.

Что мне делать потом, я не знала.

В небольшом самолете, принадлежавшем ордену, сначала разместили сотрудников СБО, и только потом пригласили остальных участников миссии. Арельсар занял мне место, и, не успела я пристегнуться, как кевт тут же, в лоб, спросил.

– Что за связь полей у тебя с Азаром?

Я с минуту смотрела на застежку ремня, но так и не придумала ничего вразумительного.

– О чем ты?

– Не нужно, Антея, – кевт закрыл окошко иллюминатора. – Твоим секретом поделилась Кэрроу. Почему же я ничего не знаю?

Я неопределенно пожала плечами.

– Наверное, потому, что это слишком личное.

– Ты не хочешь рассказать мне?

Самолет лишь выходил на взлетную полосу, а я уже принялась нервно сглатывать.

– Послушай, – к моему удивлению, Арельсар заговорил мягко, понимающе. – Я не хочу казаться тебе навязчивым или бестактным, но ты должна осознать, что некоторые моменты, которые касаются непосредственно тебя, могут оказать серьезное влияние на других лиц.

Самолет взлетел, и я всем существом ощутила, как он оторвался от земли. Некоторое время мы молчали, привыкая к чувству полета, и лишь потом кевт, склонившись ко мне, едва слышно произнес.

– Поговорим на земле.

Я кивнула, понимая, что вскоре нас ждет очень долгий разговор.

На пятом часу полета, когда большая часть пассажиров дремала (в том числе и я), после коротких сигналов «Внимание», командир экипажа попросил нас пристегнуться и привести спинки кресел в вертикальное положение.

– Что, уже садимся? – зевая, поинтересовалась я.

– Нет, – странная улыбка озарила лицо кевта. – Добро пожаловать в небо Ара-каза.

Он даже не успел закончить, как самолет тряхнуло так, что я прикусила язык. По салону прокатился вздох недоумения, кто-то, сидевший впереди, довольно громко рассмеялся.

– Вас встречает небо севера, друзья.

Самолет дергало, трясло, подкидывало ещё несколько минут, потом вроде бы всё стихло, но стоило расслабиться, как тряска началась снова. Кого-то сзади стошнило, и я, решив не рисковать, вытащила из сетки, расположенной на спинке переднего сидения, бумажный пакет.

– Здесь всегда так нервно? – спросила я, сжимая его в руках.

– Да. Расслабься.

Глубоко вздохнув, я подключилась к полям и, к своему величайшему удивлению, ощутила присутствие Азара – слабое, но вполне различимое.

– Мы приземлимся в эльфийском аэропорту, – заговорил кевт, желая меня отвлечь. – Оттуда поедем на автобусе до КПП. Советую надеть куртку. И ещё…

Я все же соизволила обернуться.

– Держи себя в руках. Постарайся обойтись без резких слов и действий, – сухо произнес он. – Некоторые вещи, мягко говоря, могут тебя удивить.

Я покачала головой. Уроженцев Глирзы, по моему мнению, мало чем можно было выбить из колеи.

Я заблуждалась.

Глава десятая
Горы и Ямы

Когда мы, к невообразимому счастью многих пассажиров, благополучно сели (хлопали так, что неслышно было объявления о приземлении), я не могла видеть того, что происходило вокруг самолета, потому что Арельсар закрыл окошко иллюминатора шторкой, проигнорировав предупреждение капитана судна. Но стоило выйти на трап…

Сильнейший порыв ветра едва не сдул меня за перила. Судорожно вцепившись в руку шедшего рядом Арельсара, я зажмурилась, хватая ртом воздух. Ветер пробирал до костей, но то было меньшее из зол. Вокруг самолета, от хвоста до носа, стояли солдаты Компериата с автоматами наперевес. За спинами грозных эльфов, облаченных в темно-зеленую форму, возвышались военные автомобили, и, Тьма и Свет, на соседней полосе стоял вовсе не самолёт, а огромный танк.

– Он целится в нас? – прошептала я, растерянно разглядывая черный провал дула здоровенной пушки.

– Возможно, – кевт пожал плечами.

Я поискала глазами Элладор. Она стояла внизу, у трапа, и с нескрываемым отвращением разглядывала эльфийских военных.

– Тебе бы стоило предупредить и её, – заметила я.

– Ей вполне хватило инструктажа перед миссией. К тому же, за неё я не отвечаю.

Военные СБО, уже покинувшие самолет, сдавали оружие на проверку. Только сейчас я обратила внимание на то, что закрепленный за нами отряд состоял в основном из эльфов. С солдатами Компериата они, однако, общались на древнем, лишь изредка вставляя фразы на общеэльфийском.

Мы довольно долго стояли у самолета. Глава миссии, тоже, кстати, эльф, высокий, седовласый старик, призывал коллег сохранять спокойствие.

– Обычная процедура, друзья мои, – подняв руки, заговорил он. – Сейчас господа военные проведут необходимые приготовления, и нас отпустят. Что? В чем дело?

Один из солдат схватил Элладор за руку и вытащил за оцепление. Рассалар и несколько миссионеров ринулись было за ней, но военные вскинули автоматы. И тут же на меня лег блок.

Арельсар сжал мой локоть.

– Даже не думай, – прошептал он.

– Пожалуйста, ребята, не будем ссориться, – снова заговорил руководитель миссии. – Мисс, вас обыщут, ничего страшного. Обычная процедура.

Элладор вскинула голову и странно улыбнулась. Она смотрела на военных исподлобья, но не испуганно или растерянно, а с вызовом, с дерзостью, с высокомерием.

– Хорошо, – ответила она, и от её улыбки мурашки побежали по коже.

После обыска нас провели мимо танков и вездеходов, стоявших на местах самолетов, внутрь терминала. По всей видимости, раньше это было целиком двухэтажное здание, но теперь часть второго этажа отсутствовала, только справа, на углу, осталась часть стены, из которой торчали погнутые прутья арматуры.

– Здесь был аэропорт?

– Военная база, – пояснил Арельсар, пропуская меня вперед, к КПП, расположенному у входа в терминал. В этот момент ветер сорвал с крыши кусок покрытия и швырнул прямо на военных. Те мигом перестроились, а один из солдат, выставив перед собой магический щит, отшвырнул пласт в сторону. Эльфы выдали что-то вроде боевого клича, отсалютовав товарищу, и вновь сгруппировались вокруг миротворцев.

После многочисленных проверок, обысков, осмотров и замечаний нас всё же пустили к автобусу, который ждал группу в пустом, сыром ангаре близ терминала. Быстро темнело, но пока мы шли по развороченной дороге до ангара, подгоняемые порывами сильнейшего ветра, я крутила головой из стороны в сторону. Слева от меня высилось полуразрушенное здание терминала, справа, насколько хватало глаз, тянулась серая земля, каменистая и безжизненная. Здесь не то, чтобы деревья, даже трава не росла, только где-то впереди, у самого горизонта, темнела поверхность то ли озера, то ли огромной лужи. Серые, тяжелые облака неслись по небу, повинуясь бешеному ветру, и, стоило нам зайти в ангар, прорвались сильнейшим ливнем.

Меня трясло от холода и, когда мы, наконец, сели в автобусе, водитель, хвала Свету, включил отопление.

– Ехать будем медленно, – сказал Арельсар, падая на сидение рядом со мной. – Дороги севернее холмов подмерзли, так что попадем на побережье не раньше завтрашнего вечера. Останавливаться будем только на заправках, туалет – в самом конце салона.

– А они? – я рукавом куртки протерла запотевшее стекло и указала на военных, расхаживавших в свете фар внедорожников сбоку от автобуса.

– Едем под конвоем до самых Ям. Замерзла?

– Немного.

Арельсар, поднявшись, направился к водителю и через некоторое время вернулся с теплым, шерстяным пледом в руках.

– Спасибо, – я, скинув сапоги, с ногами залезла на сидение и завернулась в одеяло.

– Не думала, что здесь всё настолько плохо, – к нам обернулась сидевшая впереди Кэрроу. – Бедные дети, – она кивнула в сторону Элладор и Рассалара, которые, отвернувшись к окну, смотрели в сгущающуюся тьму. – Они шокированы. Не нужно было им ехать сюда.

– Они хотели увидеть землю предков. Пусть смотрят, – Арельсар опустил спинку сидения. – Их предупреждали, что эта часть территорий Ара-каза оккупирована.

– Почему эльфы здесь ничего не строят? – спросила я, выглядывая из-под пледа. – Огромные пустые территории… Зачем их было завоевывать?

– Рядом с Ямами обширные площади мертвых земель – неплодородные, каменистые пустоши, – пояснил Арельсар. – Ко всему прочему, вокруг Ям много опасных зон, зараженных хатом и другим токсичным оружием. Эльфам дешевле развешивать знаки опасности, чем вычищать и застраивать подобные участки.

– Эти зоны и называются мертвыми землями Ара-каза?

– Теперь весь Ара-каз мертв, – сухо отозвался Арельсар.

В автобусе не было света, но спать совершенно не хотелось. За окном царила тьма, и лишь изредка где-то вдалеке мелькал одинокий огонек. Кажется, я так и не смогла заснуть, прислушиваясь к тихим разговорам пассажиров автобуса. Когда небо начало светлеть, и ночная тьма помутнела, я стала различать вдали странные сооружения – из-под земли будто торчали кости огромных животных. Черные ребра загибались на невероятной высоте, с их концов свисали какие-то клочья, и ветер дергал и трепал их, как флаг, знамя последней войны. Внезапно у меня перехватило дыхание. Спазм сжал горло так, что больно было вздохнуть. С остальными пассажирами происходило то же самое. Кто-то громко попросил открыть окно, на что водитель ответил, что, на нас ему, в сущности, наплевать, но вот он рассчитывает пожить ещё с полсотни лет.

– Сейчас всё пройдет, не пугайтесь, – заверил он. – Пара вздохов – и отпустит.

И действительно, буквально через несколько секунд дышать стало гораздо легче. Я растерянно уставилась на Арельсара, но тот спал или делал вид, что спит. Пока я смотрела на кевта, мы проехали мимо какого-то знака, но, увы, я не успела его рассмотреть.

Уже рассвело, когда автобус выехал на широкую дорогу, вдоль которой мигали огоньки столбиков ограждений. С моей стороны за окном царил всё тот же унылый, пустынный пейзаж, а вот бодрствующие пассажиры на другой стороне автобуса загалдели и повскакивали с мест, перебудив соседей.

Автобус повернул к заправке. Водитель по громкой связи объявил, что мы остановились на полчаса на завтрак и напомнил о конвое.

– Рельс, – я дернула кевта за руку. – Пойдем, позавтракаем?

– Где мы? – тот сморгнул, кое-как привел растрепавшиеся волосы в порядок. – Ты не спала?

– Нет, мы на заправке.

Кевт обернулся, но пассажиры, желающие выйти из автобуса, загораживали обзор.

– Идем.

Заправочное сооружение, совершенно обычное и ничем непримечательное, со всех сторон окружили военные вездеходы. Солдаты Компериата расхаживали по периметру, о чем-то переговариваясь между собой, и внимательно следили за нами, как за заключенными, выпущенными из камер на утреннюю прогулку. От подобного сравнения стало не по себе.

Я поискала глазами Элладор и Рассалара, но так и не найдя их, двинулась за Арельсаром, который всё никак не мог проснуться и зевал во весь рот.

Внутри небольшого кафе пахло туалетом и бензином, что совершенно не мешало миротворцам завтракать омлетом, по цвету и консистенции напоминавшим подошву старого сапога, и запивать его густым, коричневым кофе. Аппетит волшебным образом улетучился, и я, растолкав миссионеров, двинулась к пустующим столам. Но открывшийся передо мною вид заставил замереть на полпути.

Теперь я поняла, что так заинтересовало пассажиров.

Одна из стен кафе была полностью стеклянной, и перед посетителями открывалась поистине впечатляющая картина. Далеко впереди над склонами желтых холмов возвышались черные руины крупного города. Тонкие, стройные здания устремлялись к небесам, и те, что не были обломаны, уходили в облака, прошивая их насквозь.

Город шипов, спиц и игл был мертв, и обломки его укрывала сиреневая, рассветная дымка, скользившая с холмов подобно шали с плеч молодой, беззаботной эльфийки, что кружилась в одном ей известном танце. Трубы, высотки, мосты, арки – в голове не укладывалось, что раньше здесь могла кипеть жизнь.

Самым удивительным и непонятным сооружением среди нагромождения осколков судьбы целого народа была витиеватая, состоящая из двух черных лент, вышка, расположенная на дальнем холме. Сигнальный маячок, мигавший в молочно-белом море облаков, обозначал невидимую в небе вершину башни.

– Что это? – спросила я стоявшего рядом Арельсара.

– Модель ДНК, – пояснил он. – И, по совместительству, телевизионная башня. До войны это был город ученых – Ара-даж. Когда старую башню решили демонтировать, студенты местных университетов устроили конкурс на лучший проект. Как видишь, биологи победили.

– Ты учился здесь?

– Я родился здесь.

Я, в замешательстве, обернулась. Арельсар равнодушно разглядывал черневшие вдали руины, чего нельзя было сказать об Элладор и Рассаларе, замерших чуть поодаль. Молодые кевты смотрели на город, широко распахнув глаза, будто пытались впитать всю тьму, что поселилась среди развалин. Справа от них, за зданием кафе, остановился военный внедорожник, и эльфы, о чем-то переговариваясь, прохаживались у машины. Эта картина навсегда врезалась в мою память: двое молодых кевтов стоят рука об руку на фоне руин своей потерянной родины, а рядом с ними играют оружием, будто издеваясь, победители.

– Эл!

Кевтиянка обернулась.

– Как дорога? – спросила я, подходя к ней.

Она сморгнула, будто отгоняя наваждение.

– Утомляет, – ответил за неё Рассалар, кивнув в сторону эльфов. – А ты…

– Так странно, – перебила его Элладор, как завороженная вытягивая вперед руку и касаясь пальцами стекла. – Я никак не могу поверить, что это – наша родина, наша земля. Она… молчит… Будто мать не узнает своё дитя, или само дитя ничего не чувствует.

– Ты родилась на Прэне, – произнесла я, поворачиваясь спиной к руинам.

Элладор покачала головой.

– Все кевты появились здесь, – она грустно улыбнулась. – По легенде, два великих древних бога, рожденные от одного отца, решили создать прекрасных разумных существ. Они обошли свои владения и собрали нужный материал. Но так как боги были братьями, их дети получились одинаковыми. Увидев это, каждый из богов решил что-нибудь изменить в своем творении, сделать его уникальным, да вот только материал остался всего один – черный, горячий опал. Тогда первый бог вырвал у своего творения сердце и на место его водрузил живой камень, дабы сердце дитя его всегда было горячим и твердым. Второй же бог создал из камня два черных глаза, чтобы творение его никогда бы не испугалось Тьмы и могло бы заглянуть в саму глубокую бездну. Первый бог создал эльфов, второй – кевтов.

– Красивая легенда.

– Правдивая легенда, – Элладор обернулась ко мне. – У эльфов каменные сердца.

– А, по-моему, смысл легенды в том, что все мы одинаковы…

– Даже если так. Разве это мешает нам убивать друг друга? – кевтиянка продолжала улыбаться, и мне начинало казаться, что у неё поехала крыша. – Что ты так смотришь? Я тебя напугала?

– Не знаю, что ответить, – отозвалась я, пожимая плечами. – Давайте позавтракаем.

Весь день мы ехали по ухабистой, покрытой рытвинами дороге. Едва только мне удавалось задремать, как я просыпалась от стука собственных зубов. Один раз мы спустились в глубокий овраг, и проехали по его дну, по меньшей мере, километров десять. Нас окружали белесые, проросшие зеленоватым мхом, скалы, и порой их выступы проходили так близко от окна, что я шарахалась в сторону, опасаясь, что острый каменный зуб попросту разобьет стекло. У самого подъема наверх автобус колесом налетел на камень и охромел. Нас резко дернуло в сторону, но водитель справился с ситуацией и вовремя остановил машину. Военные, видимо, были готовы к подобного рода происшествию, потому что, выгнав пассажиров наружу, довольно быстро организовали работы по замене колеса. Мы, между тем, бродили у автобуса, задрав головы и разглядывая отвесные стены оврага. И только тут я заметила, что овраг был искусственного происхождения: стены расселины, где-то на уровне десяти метров вырываясь из нагромождения будто бы накиданных сюда гигантами камней, выглядели неестественно гладкими и имели иные цвет и структуру. Чуть позади, на высоте примерно двадцати метров от дна оврага, в стене зияли несколько черных отверстий, уходивших, как мне показалось, вглубь скалы наподобие тоннелей.

Странный овраг был не последним памятником давно отгремевших битв – чуть позже мы проехали мимо руин электростанции, издалека походивших на утыканное блестящими спицами поле. Далеко вперед уходили опоры линий электропередач, и их одинокие скелеты абстрактными фигурами чернели на вершинах соседних холмов.

Когда колонна переезжала по мосту через довольно широкую реку, мы увидели останки огромного судна, которое, привалившись правым бортом к берегу, постепенно врастало в него.

Был и город на холмах, нижняя часть которого ушла под воду после уничтожения ГЭС, и остатки некогда величественного моста через ущелье, на дне которого навсегда остались лежать куски опор и столбов, и черный остов самолета, нашедшего свой последний приют среди безжизненных скал, и красные знаки близ низин, где применялся хат.