Текст книги "Абстрактный мир. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Галина Черкасова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 52 страниц)
Глава седьмая
Распределение
Остались в прошлом экзамены и с десяток знакомых, не прошедшие испытание первым семестром, остался позади День перелома, который мы весело отметили в «Маразматике». Впереди нас ждало распределение – яркое и зрелищное мероприятие, обуславливающее открытие сезона магических турниров у первокурсников.
Никогда в своей жизни не присутствовала я на празднествах подобного масштаба, коим была «нарезка», как в шутку называли распределение старшекурсники. На территорию спорткомплекса, основная арена которого служила сценой для выступлений, запрещено было проносить спиртное, но, по старой традиции, старшие прятали выпивку в санитарных помещениях. Инзамар припасала для нас маленький пузырек с травяным настоем, затолкав его между бачком и сливной трубой в туалете второго яруса. Настой оказался очень крепким, и мы с Хельмой зажевывали его мятными конфетами, которые я брала с собой на самолет и до сих пор таскала в сумке.
– Какая же гадость, – Хельма сунула в рот пригоршню слипшихся пастилок. – Это что, настояно на змеином яде?
– Не кричи, – я выглянула за дверь кабинки. – Пойдем, хватит уже пить. Вдруг займут все места.
Опасения оказались напрасными. Желающих посмотреть на выступление собралось несколько тысяч, но организаторы установили дополнительные секции к трибунам, так что мест было предостаточно. Другое дело, что подниматься на самый верх было довольно тяжело – родители и студенты, преподаватели и гости толпились в проходах, тормозя движение. Пару раз я чуть не упала со ступенек, нещадно ругая себя за покупку новых туфель на высоченном каблуке (Нарома-то уехала), в которых я чувствовала себя крайне неуверенно.
– Анти, Хель! – Джеймс помахал нам рукой. – Сюда!
– Там Харис, – предупредила Хельма.
– Вижу, Тьма с ним, сядем рядом с Джеймсом.
Харис сдержанно кивнул мне. Лиза, сидевшая от него по правую руку, презрительно усмехнулась и что-то зашептала ухажеру на ухо.
– Садись сюда, Анти, – Джеймс определил мне место рядом с собой. – Ты потрясающе выглядишь и такая высокая!
Да уж, каблуки прибавили роста, и теперь я смотрела на Джеймса сверху вниз.
Устроившись на мягком сидении, я наконец-то смогла спокойно оглядеться по сторонам. От вспышек камер слепило глаза, а шум голосов заглушал слова Джеймса, который что-то орал мне в ухо.
Вот так выглядят футбольные стадионы, подумала я, принимающие финальные матчи лиги. Джеф смотрел трансляции по телевизору, когда удавалось настроить антенну, и я иногда присоединялась к нему, пытаясь разнообразить свою жизнь хотя бы футболом. Отец подобные посиделки не любил и удалялся стричь лужайку, как только слышал свисток судьи.
– Похоже на футбольный стадион, – прокричала я, повернувшись к Джеймсу.
– Только здесь такое разнообразие рас, что глазам больно, – согласно кивнув, отозвался он. – Смотри, сколько корреспондентов. Миротворцы приглашают ведущих со всего мира для освещения такого важного события. Но отказы не редки.
Кто бы сомневался.
Между ареной и первыми рядами трибун угадывалась по мягким бликам тонкая, едва заметная сетка, блокирующая магию и обеспечивающая безопасность зрителям и меньший травматизм участникам боев. У самого потолка размещались четыре огромных экрана, предназначенные для выведения информации о составах кластеров. Сейчас на них мигали песочные часы.
До начала торжества оставались считанные минуты. Я вымученно посмотрела на Хельму.
– Быстрее бы уже.
Дворфийка кивнула и положила ладонь на мою руку. По нашим прикидкам, должно было получиться около сорока кластеров. Количество хилеров, протектеристов и атакующих старались поддерживать в определенных пропорциях, чтобы у каждого была возможность поучаствовать в боях. Три мага, два защитника и два хила. Впрочем, боевых магов всегда было больше.
– Итак, все вы сейчас замерли в предвкушении начала лотереи!
Голос грохнул из усилителей, и мы, как по команде, вздрогнули.
– Но давайте порадуемся тому, что теперь вы – студенты этого знаменитого университета. Знайте, вы лучшие из лучших, ведь вам подчиняются абстрактные поля! – говорил эльф Сайолан Риссаоль, популярный ведущий местного развлекательного канала, специально приглашенный для проведения церемонии «нарезки». Ему аккомпанировала одна из университетских музыкальных групп. – Итак, «Шторм Лионы», встречайте!
Зал взорвался аплодисментами и счастливыми воплями. Парни ударили по струнам, а студенты принялись подпевать: «Пусть где-то мир горит огнем, пусть рухнет старый драный свет, мы знаем, мы не подведем друг друга…»
Мы с Хельмой орали во весь голос, хотя я даже не знала слов. Впереди нас две эльфийки едва ли не выпрыгивали из юбок. Когда я, закончив голосить, повернулась к Джеймсу, он улыбался, разглядывая меня.
– Ты радуешься, как ребенок.
– Поживи в Глирзе, не так запоешь, – фыркнула я, несколько грубо.
– У тебя очень нежное отношение к малой родине.
Я отвернулась к Хельме. Ещё не хватало, чтобы этот выскочка испортил мне вечер своими философскими рассуждениями.
После пары песен, Сайолан представил нам финалистов прошлых турниров: «Силона» и «Каптер», «Рой» и «Манибус». У «Роя» появился новый участник, заменивший Мариха – невысокий длиннохвостый негур, скромно державшийся в стороне. Инзамар переманила его из не участвующей в турнирах группы, у которой даже названия не было.
– На третьем курсе победителями стали знаменитые «Амфибии». Элора Ведж, капитан этой команды сейчас присутствует здесь, в зале! – Сайолан вскинул руку. – Элора, покажись нам!
Гоблинша, закутанная в плотную зеленую накидку, поднялась с трибуны, и мы едва смогли разглядеть её среди вспышек камер и сполохов зеркальных шаров, но внезапно все погасло, и яркий луч прожектора выхватил маленькую фигурку из толпы. Элора вскинула руки и закричала во весь голос:
– В единстве – сила!!!
– В единстве – сииила!!! – вторили мы, поднявшись с кресел.
После короткой речи Элоры в показательном бое выступили «Каптер» и «Силона». Я не могла оторвать глаз от их слаженных, удивительно гармоничных выпадов. Защитники ставили радужные щиты, похожие на мыльные пузыри, атакующие запускали потрясающие по яркости молнии, кружась в замысловатом танце и прикрывая хилеров, которые подпитывали напарников земной энергией, создавали резервы и усиливали заклинания. Раз – и маг из «Каптера» подцепил щит противника краем лассо и потянул на себя. Я даже представить не могла, что такое может получиться. В мгновение защитник послал вперед «мельницу», и атакующего откинуло назад.
– Они так здорово работают вместе, – прошептала Хельма. – Вот бы мы оказались в одном кластере.
Я не могла оторвать взгляд от ринга – вспышки света в специально затемненном помещении зала, дрожащий воздух и почти ощутимое дребезжание абстрактных полей сражающихся делали зрителей участниками действия.
– И вот он – долгожданный момент! – провозгласил Сайолан, поднимаясь на вырастающей из пола трибуне над ареной. – Поблагодарим наших чемпионов!
Зал грохнул аплодисментами, четырнадцать участников боя немного сумбурно свернули заклинания, вразнобой кланяясь.
– Благодарим! Благодарим! – кивал Сайолан. – А теперь, – барабанная дробь! – внести сортировщик!
Меня бросило в пот – вот он, момент истины.
Сортировщиком оказался компьютер, результаты расчетов которого транслировались на размещенные под потолком экраны.
Все замерли. Мы с Хельмой переглянулись.
– Итааак, заветную кнопку нажмет ректор университета профессор Шнори!
Гоблин сошел с трибуны и, махая рукой, прошествовал к компьютеру.
– Дамы и господа! – речь Шнори я благополучно пропустила мимо ушей, представляя, как сама буду драться на арене. Воображение захватило меня, вернув на землю только за секунды до запуска сортировщика.
– Анти, ты здесь? – Джеймс коснулся моей руки. – Ты…
– Тихо!
– Три, два, один, – отсчитывал компьютер, и вместе с ним считали мы.
– Ох, Тьма, – прошептала я, сжимая подлокотники кресел. – Мне кажется…
На экране появились списки первых четырех групп.
– Нет, нет и нет, – произнесла Хельма, читая имена. – Ха, смотри! Это та сама Лиза, которая сейчас с Харисом?
– Похоже, – бросила я, не отрывая взгляд от монитора. О ней мне думать совсем не хотелось, но противный визг достиг моих ушей. Чтоб ей гоблины достались.
Трибуны шумели – члены новоиспеченных кластеров искали друг друга, обменивались впечатлениями с друзьями.
Экраны моргнули.
Некоторое время перед нами мигал желтый знак вопроса, затем его сменили списки следующих четырех кластеров.
Похоже, впервые в жизни я забыла, что я есть, от волнения почти перестав дышать. Грань счастья и восторга была как никогда близка в эти мгновения. Именно сейчас, в эту минуту мы все были едины. Молодые и амбициозные, мы ждали своего часа, мы ждали возможности показать себя, не на войне, а здесь, в университете.
– У меня глаза болят, – заныла Хельма. – Вдруг я себя не увижу?
– Найдешь потом, – отмахнулась я.
Восьмой раз вспыхнули мониторы, и я заорала, схватив подругу за руку.
– Хельма!!! Смотри!!! Тридцать третья группа!!!
– Антея Тейер!!! Но… мы не с тобой, – Хельма дочитала до конца. – Демоны…
– Вижу, – помрачнела я.
Вот так. Со мной не было Хельмы, зато в мой кластер попал Джеймс, что меня, впрочем, не особо напрягало, и Азар, и этот факт здорово подпортил праздничное настроение.
– Жаль, там не пишут расы, – процедила я сквозь зубы. – Остальных я не знаю.
– Отстой, – подытожила дворфийка. – Только притерлись…
– Антея, смотри, мы вместе! – Джеймс в порыве восторга положил мне руку на плечо и, притянув к себе, чмокнул в щеку. – Это здорово!
– Повезло, ничего не скажешь, – усмехнулся Харис, чуть подавшись вперед, чтобы увидеть меня.
– Повизжать для приличия? – бросила я, отстраняясь от Джеймса.
– Прости, – смешался мой новоиспеченный напарник. – Я… Извини…
– Ничего, тоже очень рада.
Я подперла щеку рукой. Похоже, самое интересное только начиналось.
После объявления групп, Шнори прочитал ещё одну из своих пафосных речей о величии университета, а потом перед нами предстал глава ордена – Дезмон Лиссанель, немолодой, красивый, светловолосый эльф, как и положено в строгом костюме. Его лицо показалось смутно знакомым, и внезапно меня озарило: я летела вместе с ним в самолете, сюда, на остров. Он ещё что-то сказал про любовь, я никак не могла вспомнить его слова в гомоне трибун, кишащих студентами и их родственниками. Ко многим поступившим приехали родители – поздравить с праздником, подкинуть денег, проверить, как обжились теперь уже свободные дети. Вчера вечером меня поздравила Зоя, пожелав дальнейших успехов.
«Я горжусь тобой, Антея. Ты одна из немногих моих знакомых, которые не знают слова „сдаюсь“».
Про моего брата она написала лишь то, что он служит где-то у дворфов. Интересно, как он там устроился?
Мне вдруг захотелось увидеться с ним, услышать его голос и смех, такой заразительный и веселый. Он редко смеялся и преимущественно надо мной. Среди всей этой гомонящей толпы, которая сейчас плавно стекала вниз, я вдруг вспомнила о единственном любящем меня человеке. Мгновение назад я так переживала из-за состава команды, с которой мне предстояло учиться побеждать и проигрывать, а сейчас вся эта суматоха как-то отошла на второй план. Я скучала. Скучала по человеку моей крови.
– Антея! Антея! Тьма, ты что, уснула? – Джеймс тряхнул меня за плечо. – Идем! Все уже вышли! Нам нужно найти свой кластер.
Мы спустились вниз и прошли в коридор, где по периметру холла, огибающего зал, были расставлены небольшие боксы с номерами групп. Прямо перед нами стояла кабинка с номером десять.
– Нам туда, – махнула я рукой вправо.
В холле толпились люди – родственники, сотрудники, преподаватели, ищущие свои боксы студенты. Пришлось поработать локтями.
– Сюда, – крикнула я Джеймсу, оборачиваясь, но его уже не было рядом – толпа оттеснила нас друг от друга.
Я собралась с духом, глубоко вздохнула и ринулась к боксу с синим номером тридцать три. Около него плотность тел просто зашкаливала: у двери крутились репортеры с микрофонами, оператор с осветительными приборами орал то на одного, то на другого, когда те особо рьяно пихались. И все они были орками.
– Прошу прощения, я могу пройти? – верещала я, пытаясь протиснуться вперед между мощными представителями новостного бизнеса. – Да пустите меня, наконец!
– Аззерхат машрек! – рявкнул на меня один из корреспондентов, потрясая микрофоном. – Куда?!
– В свой кластер, придурок, – Джеймс крепко схватил меня за руку. – Расступитесь! Расступитесь!
Он потянул меня вперед, расчищая дорогу твердой рукой и крепким словом.
Когда мы, наконец, вошли в бокс, и Джеймс, закрыв дверь, оставил шум, гам и толчею снаружи, меня посетило странное чувство нереальности происходящего. Будто всё это – сон или болезненный бред, или что-то ещё. Нерешительно взглянула я на Джеймса, он ободряюще улыбнулся в ответ и вытянул вперед руку, указывая на край скамьи.
– Присаживайся.
Поправив одежду и пригладив волосы, я осмотрелась: бокс оказался совсем небольшим, семи членам команды здесь было тесновато. По бокам маленького столика располагались две скамейки, на которых сидели мои новоиспеченные соратники.
– Привет, – произнес Джеймс, присаживаясь и забирая листок, лежавший на столе. – Познакомимся?
Все согласно закивали.
– Линда Вей, – провозгласил он и поднял голову.
Хрупкая, почти прозрачная девушка подняла тонкую ручку и слабо пропищала.
– Это я. Атака.
– Хм, очень приятно. Коро Сафар.
– Я, – отозвался сидевший сбоку от Джеймса гоблин. – Атака.
– Дааальше. Антея Тейер.
– Я, – я встала со скамейки и поклонилась. – Хилер.
– Так. Азар Эзрех Хагон.
Орк вскинул руку.
– Защита.
– Да уж, защита у тебя просто непробиваемая, – не смогла промолчать я. – Твоя свита не пустила меня к боксу.
– Антея, – осадил меня Джеймс. – Сейчас не время.
– Какой у нас агрессивный хилер, – усмехнулся Коро, дергая себя за ухо. – А с виду такая милая.
Приятно, когда гоблин считает тебя милой. Я закатила глаза.
– Далее. Самизар Гефо.
Руку поднял негур, довольно крупный для своей расы.
– Атака.
Хотя бы одного мага не сдует ветром с арены.
– Коэн Сельмарал.
Я внимательно посмотрела на эльфа. Это был тот самый парень, с которым мы познакомились у озера во время поздней пробежки.
– Хилер, – отозвался эльф, звеня кольцами, на которые он, по случаю праздника, нацепил какие-то колокольчики.
Вот так да. Мой напарник.
– Ну и я, – Джеймс поднялся. – Джеймс Симонс. Защитник. Всем привет.
– Привет!
– Привет.
– День добрый!
– Поздравляем!
– Всем привет!
– Привет!
– Ну, так вот, предлагаю встретиться в неформальной обстановке и пообщаться как следует, – предложил Джеймс, взяв на себя роль руководителя кластера. – Сегодняшний вечер, я думаю, у всех занят, поэтому предлагаю увидеться завтра, в «Маразматике», в восемь. Устроит?
Устроило всех, хотя гоблин канючил, что ему далеко идти до общаги.
Члены кластера поднялись и принялись обмениваться рукопожатиями, перебрасываясь нечего не значащими приветствиями типа «Приятно познакомиться», «Я тебя видела пару раз», «Рад, что ты в нашей группе» и так далее.
– Давайте, я пройду первым? – предложил Азар. – Иначе здесь точно кого-нибудь придавят.
Я закатила глаза и отвернулась: тоже мне, герой дня.
Вечером нам предстояло отправиться к Святилищу, дабы принять участие в неформальной церемонии вступления в студенческую жизнь.
Инзамар и Эдма вызвались нас проводить несмотря на то, что негурка прямо-таки тряслась от холода.
– Как настойка? – спросила она, когда мы с Хельмой выскочили из общаги. – Не слишком крепкая?
– В самый раз, – я приложила руку к сердцу и поклонилась. Инзамар ответила мне тем же.
– Только глаза не закрывай и не смотри в пол, кланяйся так, чтобы видеть собеседника, неглубоко, – объяснила она. – Да, правильно.
Мы прошли вдоль озера по аллее и свернули на узкую тропинку, терявшуюся среди деревьев.
– Как вообще компьютер распределяет студентов по кластерам? – спросила я, шагая рядом с Инзамар по неровной, каменистой тропинке.
– Случайным образом.
– Мне так не кажется. Я в кластере с Азаром.
Инзамар расхохоталась, сорвавшись на шипение.
– О, прости, но это Девятиглавая матерь толкает вас друг к другу.
– Скорее, она толкает её к Джеймсу, – подала голос Хельма. – Он тоже в её кластере.
Смеялись все, кроме меня.
– А с Марихом вас тоже свела богиня? Вы же познакомились до университета? – ехидным тоном поинтересовалась я, пиная подвернувшийся под ногу камень, который, улетев с тропы, неожиданно развернулся и побежал прочь. Свет фонарей, тянувшихся вдоль аллеи, едва пробивался между деревьев, и Эдма, вытащив карманный фонарик, передала его шедшей впереди Инзамар.
– Первоначально мы были в разных кластерах, но его кластер был слишком слаб для турнира, – ответила негурка, щелкая включателем. Яркий луч света лег на тропу. – А у нас как раз исключили хила. И теперь все повторилось.
Инзамар покачала головой.
– Я просила его не участвовать в боях, но для солдата турниры магов – детская игра, ему нужна была кровь.
– Зачем солдату ехать в университет? Его направила семья?
– У орков нет семей, есть только кланы, – негурка споткнулась и едва не упала, но, вовремя кинув вперед лассо, зацепилась за соседнее дерево и удержалась на ногах.
Я восхищенно присвистнула, поднимая фонарик, который Инз всё же выронила.
– Цела? – поинтересовалась Эдма, похлопав подругу по плечу.
– В норме, – Инзамар забрала фонарик. – Такая неровная тропа, надо было пойти правее.
До нас долетали эхом разносившиеся по ночному лесу голоса других студентов. Среди деревьев мелькали всполохи фонариков, пару раз мы слышали рев мотоцикла – старшие вели первокурсников посмотреть на Святилище и как следует отпраздновать распределение.
В ветвях возмущенно переругивались птицы, а по тропе шныряли, пересвистываясь между собой, лохматые зверьки.
– Мариха отправили в университет по программе «Магию в армию», – продолжила Инзамар. – Его обучение оплачивает… оплачивал… Совет Свободных Кланов. Марих добился этого гранта, узнав, что я еду на Прэн. Не без помощи Азара, кстати.
– Они знакомы?! Марих же из враждующего клана?
– Теперь все солдаты Аттиров подчиняются Хагонам. А Марих и Азар когда-то вместе ходили в горы. Ещё до войны.
Инзамар говорила уверенно и спокойно, но боль и тоска накладывали свой отпечаток на каждое её слово. Она действительно любила орка.
– У вас ещё будет шанс провести время вместе, – я от чистого сердца хотела подбодрить её, но слова поддержки прозвучали неискренне.
– Вместе? – она посмотрела на меня желтыми, как луна, глазами. – Не знаю. Здесь мы были вместе. А там… там мы лишь орк и негурка. Мой отец не испытывает ненависти к оркам, но он никогда не примет нас.
– Но он же не будет пытаться тебя убить, – про себя вставила я.
– Что?
– Но ты же можешь попытаться его переубедить?
– Ашшасса Шессесс, – Инзамар ударила хвостом о землю. – Переубеждать в чем? Он ничего не знает. Я – женщина, я сама решаю, что сказать мужчине, а о чем умолчать. Богиня дает нам это право.
Мы с Хельмой переглянулись, и молча двинулись дальше.
Через некоторое время наша компания вышла на поляну – лес заканчивался перед нагромождением камней высотой в два человеческих роста, покрытых густым зеленым мхом, колючим кустарником и побелевшими от холода лианами, которые скрепляли потрескавшиеся, сыпавшиеся руины.
– Здесь было Святилище? – спросила я, озираясь по сторонам. В темной громаде леса прыгали огоньки десятков фонариков, рядом с нами проходили студенты, болтая и смеясь. Чем дальше мы шли по поляне, тем меньше камней встречалось на пути. Мы давно уже спустились с горы, и теперь находились где-то внизу, у побережья. Я оглянулась, но позади нас, над лесом был виден лишь величественный конус вершины. Инзамар тоже обернулась.
– Сюда лучше приходить днем – посоветовала она. – Дракон на замке в лучах солнца выглядит, как живой.
– Идемте, ещё немного осталось, – поторопила нас Эдма.
Было ясно и безлунно, звезды на небе сияли, как фонарики в лесу – ярко и приветливо. Мне вдруг подумалось, что сотни лет назад эти же звезды смотрели на храм Святилища, огромный, с тонкими пиками светлых высоких башен, как дворцы эльфов. Или же башни были низкими и тяжелыми, как на орчьих замках, а острые зубцы крепостных стен, возможно, достигали облаков. Ни одно изображение храма, даже если он и был запечатлен художниками или летописцами, не дошло до наших времен. После Великой ночи история будто началась с чистого листа, с пометками в углу.
Слушали ли Жрецы Света демонов, поклоняясь ли им как богам?
Теперь лишь камни, источенные временем, остались от некогда великого здания. Осталась ли здесь Тьма?
Мы остановились у невысокого холма, который огибал поляну, ограждая её от побережья и ветра с моря. У его подножья студенты сложили что-то вроде шалаша из веток, высушенных тепловыми лучами. Хельма присвистнула.
– Будем разводить костер?
– Ага, – Эдма отступила на несколько шагов назад. – Идите сюда, иначе обожжетесь.
Студенты всё прибывали, окружая гору хвороста, выключая фонарики, и оживленно болтали, делясь впечатлениями от прошедшей «нарезки». Поляна и руины постепенно погружались во тьму, не хватало лишь самого главного…
– Тишинаааа! – разнеслось над древней землей, и все дружно замолчали, вскинув головы. На холме, подняв вверх руки, стоял тот самый орк, что так красиво пел в баре. – Вот так. Хорошо! Глушите байки, выключайте фонари, закройте рты и слушайте! Слушайте голос земли!
Все замерли, опустив головы, напряженно или легко входя во взаимодействие с абстрактным полем земли. Я почувствовала, как вибрируют поля стоящих вокруг, как потрескивает энергия в немом ожидании направления, как мы все готовимся указать цель мощи, что проходила сквозь нас. Я благоразумно тянула по чуть-чуть, как учил Гранто, но жутко хотелось, как всегда, рвануть на себя всё одеяло.
И тут я услышала гул, какой бывает в электрическом щитке. Сначала едва слышно, потом всё более отчетливо, гудели поля вокруг костра.
– Ключ, – сказал кто-то у самого уха. И гул вторил ему.
– Ключ, ключ, ключ…
Я вздрогнула, теряя связь с полями. Гул прекратился.
– Кто говорил про ключ? – мне показалось, что я говорю шепотом, но на самом деле я почти кричала.
Инз непонимающе уставилась на меня.
– Что за ключ?
– Ты о чем, Антея? – Хельма недоуменно вскинула брови. – Ключ?
Я опустила голову.
– Показалось…
– Итак, поздравляю вас с поступлением, – заговорил орк, и его голос разнесся над Святилищем, как неведомый гул несколько мгновений назад. – В единстве – сила!
– В единстве – сила! – повторили мы, и в тот же миг огненный столб взвился над холмом, осветив восторженные лица студентов.
– Единство – в нас! – произнесла Инзамар.
– Единство – в нас! – повторили мы.
– Да прибудем мы в мире! – крикнул кто-то с другой стороны костра.
– Да прибудем мы в мире!
– И да прибудет в мире пиво! – заорали дворфы.
На холме стояли огромные бочки с пивом и множество упаковок с пластиковыми стаканчиками. Говоривший орк взял в руки гитару и принялся играть какую-то веселую песенку. К нему присоединились ещё несколько студентов, и вот мы уже танцевали на холме со стаканами пива в руках, обливаясь им и дурачась. У подножья холма в такт музыке плясало пламя костра.
Несмотря на то, что уже давно Древние покинули эти места, никто не посмел петь и танцевать на руинах, поэтому мы веселились на холме, достаточно широком и некрутом, чтобы уместить всех, и таком же лысом, как поляна. Ни одного дерева не было здесь и дальше, до самого моря тянулась голая земля с редкими, кривыми кустарниками.
Перед самым рассветом, устав от танцев и игр, мы уселись на принесенное откуда-то из леса бревно, потягивали пиво и болтали о жизни до университета.
– Ты говорила, что почти не жила в Ашрессшессе, – пристала я к Инзамар. – А где ты была?
– Нет, отчего же. Какое-то время я жила в Шарсе-Шарсе с матерью, даже посещала Святилище Великой Матери, – Инз пожала плечами. – Но я не очень понимаю политику местной религиозной аристократии.
– Чего? Да ну их во Тьму! Расскажи, где ты бывала?
Инзамар задумалась, мечтательно улыбаясь.
– Мои родители, сколько я себя помню, работали дипломатами, – заговорила она, оборачиваясь ко мне и сверкая желтыми, как луна глазами. – В детстве мы с отцом гуляли по туманным долинам Капели Льона, где солнце встает серебряным, а садится золотым, ездили на сернах к водопадам Альманолла, наблюдали за гейзерами на севере эльфийских земель, в парке Вечного Жара. Я выучила семь диалектов эльфийского, приноровилась танцевать Радугу Фей, но так и не сумела найти общий язык с представителями этой расы. Высокомерные, чопорные, жестокие, считающие свою расу идеальной и единственно достойной править планетой, эльфы разговаривали с нами сквозь зубы. Встречались среди них, конечно, и довольно милые особи, но…, – Инзамар пожала плечами. – Это было давно.
– Мы уже успели заметить, как странно ведут себя коренные эльфы, – заметила Хельма, подмигивая мне.
– Ага, – кивнула я, вспомнив Нарому. – Продолжай.
– Потом были суровая Сешейская равнина с её чудовищными смерчами, за которыми я наблюдала, сидя в метеорологической башне, вместе со стареньким, но шустрым гоблином профессором Клагти и его молодыми ассистентами. Великолепный подземный Дефомор – «город без кандалов» – со множеством огромных скульптур, выдолбленных прямо под сводами пещер-площадей в память о веках кевтского гнета. Были и дикие, жестокие джунгли восточных островов, куда Эрзамон высадил свои войска в надежде отхватить кусок у молодого гоблинского государства. Извини, Анти. Помню я и сам Эрзамон – полноводные реки и коричневые пляжи, суровые пики могучих гор Гера Фаза, строгость, холодность и серость делового Герфезона, развязность и веселость дворфийского Релмаара, роскошь, блеск и пафос богатого Хемфорта.
– Да, отвратительный город, – вставила я, сдерживая икоту. – Хотя я там никогда не была, но вот люди, люди оттуда… ик… плохие…
Инзамар помнила всё – радость того момента, когда в общении с иноязычным собеседником тебе уже не нужен словарь, когда ты, не фальшивя, напеваешь под нос народную песню одного из гоблинских, дворфийских или эльфийских племен, когда твой дом полон друзей, ни капли на тебя не похожих, но веселых, добрых и отзывчивых.
– Я люблю земли свободных кланов – бескрайние степи, широкие, строптивые реки, крутые, зеленых холмы и изумрудные луга, где пасутся горные бизоны, каменные кладбища и затерянные в горах святилища предков, многоуровневые города, военно-спортивные лагеря и обширные, богатые имения глав кланов, – переходя на шепот, закончила свой рассказ Инзамар. – Мир огромен, поля же делают его бескрайним.
Я не без зависти слушала подругу. Мне-то даже представить было сложно такие красоты.
– Мар не похож на других орков, – внезапно произнесла негурка. – Нет, внешне, конечно, похож, они все на одну рожу… Да чего вы смеетесь?
– А меня дома ждет один симпатичный дворф, – доверительно сообщила Хельма. – У него большой завод по производству пива.
– Ты хотела сказать, большое пузо? – подначила Эдма.
– Тебе завидно, а?
– Дааа, всегда мечтала о пивном дворфийском брюхе!
Я смотрела вдаль, предаваясь мечтам о будущем, которое казалось таким радужным и прекрасным. Горизонт светлел – приближался рассвет, и мягкий ветер гнал по пустоши пыль, песок и соленый запах моря.
– Пойду, возьму ещё пива, – сказала я, поднимаясь.
Полных бочек почти не осталось, и мне пришлось пройти вдоль холма немного дальше. Народу поубавились: большинство студентов отправились по домам, утомленные насыщенным событиями днем, другие же, наиболее стойкие, ждали рассвет, сидя на чем попало – на бочках, картонках, собственных куртках. Один гоблин вообще уснул и спал возле бочки, свернувшись калачиком.
Я прошла бы мимо, даже не заметив его, но внезапно кто-то отчетливо произнес.
– Ключ…
– А? – я обернулась.
Гоблин хрюкнул во сне.
Поискав глазами источник звука и не заметив никого, способного внятно говорить, я пожала плечами и двинулась дальше. Мало ли что могло пригрезиться рано утром после бессонной ночи с пивом.
Холм оканчивался крутым обрывом, как будто что-то мощное разворотило бок возвышенности, глубоко вгрызшись в почву. Я прошла по самому краю, вглядываясь в провал, и едва не свалилась вниз, споткнувшись о торчавший из земли камень.
При ближайшем рассмотрении камень оказался углом ступени, остатки же некогда понимавшейся вверх лестницы белели в боку холма как осколки сломанных костей.
Осторожно, стараясь не упасть, я стала спускаться вниз по склону. Здесь он был гораздо круче, чем напротив руин Святилища, поэтому, чтобы раньше времени не оказаться у его подножия, мне приходилось хвататься за чахлые веточки кустов. Светало, и я уже могла разглядеть какой-то постамент или обломок колонны, торчавший у основания холма, вблизи обрыва.
Я стряхнула с ладоней землю и остатки сорняков и двинулась к белевшему впереди постаменту. Он оказался невысоким – едва доходил мне до талии, хотя, возможно, некоторая его часть покоилась под землей. На бежевой поверхности, покрытой рельефным рисунком, были изображены фигурки представителей различных рас – вот дворфы рубят деревья, вот эльфы скачут на лошадях, а вот орки куют что-то. Я положила руку на постамент, или обломок колонны, – холодный камень чувствительно ударил током в ладонь, как будто защищаясь.
– Ай!
– Что-нибудь почувствовала?
Я обернулась. За моей спиной стоял Коэн, эльф из нашего кластера. Он накинул на голову капюшон светлой куртки, из-за чего в полумраке напоминал одного из Древних жрецов Святилища, как изображали их художники-фантасты.
– Как будто током ударило, – ответила я, проводя рукой по поверхности колонны. – Здесь раньше был Источник?
– Это он и есть. Его нашли несколько десятилетий назад. – Эльф встал рядом и тоже положил руки на камень.
– В месяце апире? Тогда было апирское вторжение?
– Ученые из университета, стараниями Гранто и Бонэса, получили грант от ордена на проведение раскопок. Сюда съехались целые делегации с материков, даже археологи из Шарсе-Шарсе, – заговорил Коэн. – Копались больше года, привезли бульдозер. Вырыли яму, – эльф кивнул на рану в теле холма. – И, наконец, нашли это.
Он похлопал рукой по камню.
– Начали замерять поле, искать вихри. И, кажется, нашли. Только что-то потом здесь произошло, и, как говорят, камень стал сиять и сильно греться. А потом из ямы вылезли демоны. Что творилось в городе, трудно описать – ввели режим ЧС, половина жителей смоталась на другие острова на первых же самолетах и судах, другая половина смела все продукты с полок супермаркетов и засела в домах, забив ставни и двери. Демонов, правда, никто и не видел. Говорят, их изловили достаточно быстро, но своим появлением они застали врасплох археологический лагерь, пострадали студенты. Тогдашний ректор университета обставил всё, как несчастный случай. При поддержке СБО.
