Текст книги "Абстрактный мир. Трилогия (СИ)"
Автор книги: Галина Черкасова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 52 страниц)
– Мать вашу, – выругалась я, чересчур громко, и, почувствовав на себе осуждающие взгляды, поспешила удалиться, волоча рюкзак по полу.
По коридору мне навстречу двигалась странного вида группа. Человек в форме, по всей видимости, сотрудник аэропорта, горячо извинялся перед молодым орком, который быстро шагал вперед и недовольно хмурился. Два орка, чуть выше и крупнее своего спутника, шли позади, неся в руках фуражки пилотов.
– Приношу извинения от лица руководства аэропорта. Это досадное недоразумение! Капитан судна не ответил на запрос диспетчера и…
– Надо было лететь обычным рейсом, зачем мне нужен свой самолет?! Кех беттар! – рявкнул орк, повернув голову к пилотам, при этом напрочь игнорируя лепет человека, едва поспевавшего за ним.
В тот момент мы как раз поравнялись и орк, не заметив рюкзак, попросту по нему прошелся.
– Осторожней никак? – возмутилась я. – Шкаф.
Орк резко остановился и, обернувшись, недовольно глянул на меня сверху вниз. Я, при своем довольно высоком росте, едва доставала ему до плеча. Он был крупнее взрослого человеческого мужчины – гораздо шире в плечах, да и в общем массивнее.
– Что? – рявкнул он, выпячивая квадратную челюсть.
– Аккуратней ходить надо, – опустив голову и отряхивая перепачканный рюкзак, выпалила я. На рыло орка мне вовсе не хотелось смотреть.
– Да ладно! Рюкзаки на плечах носят, а не таскают по полу, – проговорил орк на древнем с едва заметным акцентом.
Человек, несколько метров пробежавший вперед, видимо, только заметил, что разговаривает с пустотой, и, развернувшись на пятках, поспешил обратно.
– Спасибо, что так по-мужски пнул его, – огрызнулась я, пытаясь затащить тяжеленный рюкзак на плечи.
– Попрошу… – заговорил подоспевший сотрудник аэропорта, и я уже готова была отказаться от его услуг, наивно полагая, что хотя бы он поможет закинуть мне на плечи рюкзак, но вышло инчае. Он грубо схватил меня за руку и развернул к себе лицом.
– Попрошу вести себя более сдержанно с…
– Что? – вскричала я, шокированная подобной реакцией. – Мне, может, полы перед ним подмести, как вы только что делали?
Я дернулась в сторону.
– Немедленно отпустите меня!
– Вы должны извиниться, – настаивал на своем человек, крепче сжимая руку.
– Бросьте, не стоит. Эхта мегар, – насмешливо произнес орк, пнувший рюкзак. – Здесь все равны, вы забыли?
И расхохотался. Два пилота, тряся здоровенными башками, вторили ему.
Мужчина, недовольно покачав головой, отпустил меня под дружный гогот орков. Какое-то время я стояла на месте, растерянно глядя им вслед.
Вот и мой первый разговор с кирпичномордыми.
Присев на ближайшую скамейку, я достала из сумки салфетку и принялась оттирать рюкзак, тихо ругаясь про себя.
Человек поддерживает орка, когда тот нападает на другого человека. Такое лицо у равенства на острове Прэн? Здесь, видимо, мерят не по расам, а по размеру кошелька.
Как и везде.
Салфеткой оттереть грязь не получилось – пришлось искать туалеты.
Почистив рюкзак, я вышла из здания аэропорта на парковку, где наткнулась на велосипеды, но увидев цену аренды, решила поехать на автобусе. Козырек остановки блестел в летнем солнце на противоположной стороне подъездной дороги, и я со спокойной совестью потрусила через пешеходный переход, но внезапно, съехав прямо с бордюра, на дорогу выскочил байк размером с тяжеловоза. Мотоциклист вовремя затормозил, но, развернувшись боком, всё же задел меня. Рюкзак, как и положено, перевесил, и я оказалась на асфальте кверху животом, как черепаха, судорожно дергая руками и ногами.
– Цела? – мотоциклист снял шлем, не удосужившись даже оторвать свою задницу от сидения.
Я закатила глаза: второй раз за час этот орк оказался на моем пути. Какая-то девушка, стоявшая до этого у бордюра и разговаривавшая по мобильному, бросилась мне на помощь.
– Вы целы? Вызвать скорую? – девушка оказалась негуркой, и от прикосновения её ледяных рук по телу побежали мурашки. Она говорила удивительно чисто, с легким присвистом, и при каждом слове чуть морщилась и приподнимала верхнюю губу, обнажая острые, белые зубы.
– Не нужно, – кое-как я поднялась на ноги и, отряхнувшись, с нескрываемой злобой уставилась на орчье рыло. Негурка не дала мне и рта раскрыть, накинувшись на орка, возмущенная, пожалуй, больше меня, его бездействием.
– Что ты себе позволяешь? Здешние законы и ты обязан соблюдать! – зашипела она, показывая острые зубы.
– Да, конечно, это у нас ворам отрубают руки, – усмехнулся орк, оглядывая визор шлема. – И что же ты сделаешь? Бросишься на меня и ужалишь?
От злости желтые глаза негурки мерцали подобно углям, и даже ледяная чешуя, кажется, чуточку потеплела. За её спиной, тонкий как кнут хвост щелкал по тротуару.
– Таким, как ты, не место среди миротворцев. С удовольствием буду наблюдать, как тебя швырнут мордой в грязь, как бешеного пса. Может, это тебя чему-нибудь да научит.
– И тебе всего хорошего, – бросил орк и уже приготовился одеть шлем, как за его спиной вырос служитель закона, облаченный в светло-зеленую форму. Едва орк поставил вторую ногу на педаль, как подоспевший к месту происшествия полицейский (человек, между прочим), дунул в свисток.
– А ну стойте. Что здесь произошло?
Орк недовольно фыркнул.
– Маленькое недоразумение, – я пожала плечами. – Тяжелый рюкзак потянул назад, и я едва не попала под мотоцикл.
Негурка удивленно уставилась на меня.
– Вы уверены, что это был не наезд? – спросил полицейский, обходя мотоцикл. – Здесь есть камеры. Мы легко восстановим последовательность действий.
Я не имела представления, как тут относятся к подобного рода вранью, и попасть в полицейский участок в первый же день пребывания на острове совершенно не хотелось. Но…
– Нет-нет, я уверена, что этот… мотоциклист не причем, – я усмехнулась, глядя на вскинувшего брови орка.
– Тогда не толпитесь здесь, – посоветовал коп, убирая свисток.
Кирпичномордый нацепил шлем, полагая, что разговор окончен, но я красноречиво указала пальцем на уходящего копа.
– Не торопись смываться, иначе попрошу его посмотреть запись с камер, – негромко произнесла я.
Орк для пущего эффекта несколько раз дернул педаль, и байк свирепо заворчал.
– Да ну? – я потерла ушибленный бок. – Готова поспорить, там будет неплохой синяк.
Орк сорвал шлем.
– Я тебе под глазом такой же поставлю, – рявкнул он, скалясь и показывая клыки.
– Ага, здесь твои титулы не действуют, усек? – Хотела бы я сама в это верить. – Десять сэйсов, и я молчу.
Орк скрипнул зубами.
– Пять.
Надо же, считать умеет.
– Семь.
Мотоциклист достал из поясной сумки монеты и протянул мне.
– Ещё раз увижу в зоне досягаемости, коврик из тебя сделаю. Только его придется долго стирать, – огрызнулся он, для пущей убедительности потрясая здоровенным кулаком у меня перед носом.
– Пошел ты, – я развернулась и двинулась прочь, раскачиваясь под тяжестью рюкзака. Не стоило брать книги, здесь же великолепные библиотеки, где…
– Постой, как так можно? – желтоглазая негурка пригородила мне дорогу. – Его следовало сдать.
– И что? Эти же деньги, даже больше, он отдал бы копам. Если его, конечно, не выпустили бы просто так. Смотри, какой байк, – я обернулась, тыча пальцем в сторону разгонявшегося зверя. – У меня все органы столько не стоят, как его лошадка.
Негурка зашипела, возмущенная моими словами.
– Ты должна была все рассказать служителю закона.
– Спасибо за помощь, – холодно ответила я, давая понять, что разговор окончен, и двинулась было прочь, но негурка не собиралась оставлять последнее слово за мной.
– Ты сама говоришь как орк, – бросила она.
А вот это запрещенный прием. Я резко развернулась.
– Знаешь что, я тебя за себя не просила, и нам с тобой не по пути. Усекла?
– Прости. Честно, я не хотела…,– растерялась девушка.
Пожалуй, нельзя оскорбить человека больше, чем назвав его орком.
Я вздохнула. Негуры недолюбливали представителей других рас. Приверженцы древних традиций, они старались уйти от вооруженных конфликтов, проявляя чудеса дипломатии, но войны настигали их, как и всех остальных.
– Я – Инзамар, – негурка приложила руку к сердцу и поклонилась. – Приношу свои глубочайшие извинения.
– Да ладно, не страшно, – я потерла бок, озираясь. – Просто… ты меня немного задела… Ну да ладно, я – Антея. Мне нужно добраться до университета. Какой автобус идет отсюда?
– Я могу тебя подбросить, – стегнув хвостом по тротуару, предложила Инзамар.
– Ты тоже претендент?
– Нет, я на втором курсе, – улыбнулась негурка. – Так ты едешь со мной?
Я кивнула, пряча деньги в карман.
У моей новой знакомой оказалась маленькая машинка синего цвета, Ирсан Мини, кажется. Этих малюток собирали дворфы в Эмтитуе.
– Его мне подарили родители, когда узнали, что я стала студенткой, – похвасталась Инзамар.
– Здорово, – восхитилась я, оглядывая салон. – Я умею ездить только на велосипеде.
– Откуда ты?
Улыбка сползла с моего лица.
– Из Глизры.
– Так тебе повезло! – Инзамар выкрутила руль, вцепившись в него тонкими пальцами с острыми коготками. В машине было нестерпимо жарко, но моя спутница лишь чуть опустила стекла, и блажено сощурилась. – Глирза… Ты, наверно, очень талантлива. Если я не ошибаюсь, там не распространенно использование полей.
– Не ошибаешься. Я самоучка.
Негурка покачала головой.
– Это делает тебе честь.
– Да уж… На каком факультете учишься ты? – поинтересовалась я, глазея по сторонам. Дорога шла мимо низкорослых деревьев, за которыми раскинулись сочно-зеленые виноградники.
– Активного использования абстрактных полей, буду боевым магом.
– Прикольно. А как отбатрачила первый курс?
Негурка несколько напряглась. Похоже, я говорила слишком развязно. В обществе новой знакомой следовало бы попридержать язык, ведь мне ещё не приходилось так тесно общаться с представителем иной расы.
– Здесь многое решает работа в коллективе, – медленно заговорила Инзамар, растягивая слова, словно демонстрируя, как следует вести беседу. – Преподаватели смотрят на твою социальную активность не в последнюю очередь.
– И ты притерлась? – ох, демоны. Хотела же говорить нормально. – Ну, в смысле…
– Хм… Притерлась? То есть… Ах, да, поняла, – Инзамар пожала плечами. – Это сложно, особенно для негуров. Мне несказанно повезло, довольно долго я жила не в Ашрессшесе. С гоблинами я долго не могла найти общий язык, причем в прямом смысле – у них отвратительный древний.
– С орками ты, как погляжу, не очень ладишь.
– Хм, – Инзамар отчего-то смутилась. – С ат харгом вообще сложно поладить. А у тебя какая-то личная неприязнь к этому парню?
– Да этот шкаф пихнул мой рюкзак в аэропорту!
– Новички во всем видят угрозу. В некоторой степени они правы, но этот парень… хм… Короче, он – из очень сильного клана.
Да и ты не из простых будешь, подумала я, но промолчала. Виноградники за окном сменились рощицами с фруктовыми деревьями, ветви которых пригибались к земле под тяжестью ярко-желтых плодов, названия которых я не знала.
– Не подскажешь, куда мне нужно идти в первую очередь? – спохватилась я.
Смена темы разговора пришлась негурке по душе, она довольно сощурилась и улыбнулась.
– Буду рада помочь, – покровительственным тоном произнесла она. – Первый пункт – регистратура. Отдашь свои документы, активизируешь номер. Через пару недель будет тест по полям и языкам. Сколько языков ты знаешь?
– Пять. Два книжных.
– Не густо, – покачала головой Инзамар. – Но…
Внезапно откуда-то сбоку вылетел фургон, груженный виноградом, и, за мгновение обогнав Ирсан, полетел дальше. Негурка ударила по тормозам, и нас дернуло вперед.
– Ай! Нет, ты видела?! Видела?! Гоблин! Это гоблин меня подрезал! – зашипела негурка, колошматя руками по рулю. – Арс сссамас! Оторви мне хвост! Зеленожопый ублюдок!
– А куда ты деваешь хвост, когда садишься в машину? – только спросив, я поняла, насколько бестактен мой вопрос. – Извини…
– Нет, отчего же, – Инзамар глубоко вздохнула, успокаиваясь, и тронула педаль газа. – Машина смоделирована для негуров. Посмотри, спинки не цельные.
Я обернулась. И правда – спинка кресла походила на спинку стула – опора была только в плечах.
– Так вот, – продолжила Инзамар, крепче цепляясь за руль. – Из регистратуры идешь в ректорат, записываешься на тесты. С бумажкой и карточкой отправляешься к заведующему общежитием. Там дадут ключи от комнаты. Тебя, скорее всего, поселят в общежитие номер пять или семь. Семь гораздо лучше, конечно, прямо напротив озера, а пятерка вообще в лесу.
– По сколько человек селят в комнаты?
– В простых – по двое, в элитных – по одному.
– А ты с кем живешь?
Инзамар прищурилась.
– Эм, с полуэльфийкой, кажется. Не знаю, как люди умудряются за свою короткую жизнь переспать с представителями всех рас. У вас это… так просто.
– Я – противник смешанных браков, – ответила я, скрещивая руки на груди.
– Меня всегда поражала человеческая любвеобильность и смелость, прости за мои слова.
– Эти странные браки – эльф и человек, дворф и человек, просто извращение, я считаю, – согласно закивала я.
Инзамар как-то странно посмотрела на меня.
– Я немного не то имела в виду… Ладно, забудем.
Хотя в нашей стране браки дворфов и людей были совсем не редкостью, и даже обыденностью, в Глирзе, на исконно человеческой земле, подобное кровосмешение не поощрялось и открыто осуждалось.
Мы въехали в город, и я прильнула к окну. Движение здесь было налажено удивительно правильно – ни пробок, ни разбитых дорог, в меру долгие светофоры и осторожные водители. На улицах было шумно, среди трехэтажных, с плоскими крышами, темно-желтых домов сновали представители всевозможных рас, народов и племен. Никогда в своей жизни не видела я столь пеструю толпу, настолько гармонично движущуюся и взаимодействующую. Я восторженно озиралась по сторонам, а Инзамар улыбалась, довольная произведенным эффектом.
– Ты первый раз покинула родину? – спросила она, выруливая на узкую улочку между двух кирпичных зданий с витражными окнами.
– Да, и у меня глаза разбегаются.
– Подожди, что будет дальше!
– Откуда здесь столько жителей? Что за гарантии дает им правительство острова?
– Здесь бесплатная медицина и образование, низкий уровень безработицы, межрасовая торговля, конечно, не в таких объемах, как у негуров, но тоже приносит неплохой доход. Два континента ведь не торгуют друг с другом напрямую, – Инзамар усмехнулась своим мыслям. – На Прэне живут члены ордена и их семьи, ученые, творческие личности, все те, кто хочет развивать науку и искусство вместе с представителями других рас.
– И таких много?
– Очень. Здесь действует несколько межрасовых культурных и научных центров.
– Насколько я знаю, в Эрзамоне работа с орками, тем более в научной сфере, расценивается как измена родине, – заметила я.
– Поэтому истинные ученые переезжают на Прэн навсегда. Для науки нет границ. Ты вот, собираешься возвращаться в Эрзамон?
– Эм… Нет. Но я пока что не ученый.
Инзамар улыбнулась, покачав головой.
Мы обогнули мощеную площадь с огромным фонтаном посередине, напротив которого возвышалось удивительно красивое здание золотистого цвета, со стороны напоминавшее замок из мокрого песка. В лучах солнца дворец казался золотым, и только разглядев стоявшую на пьедестале у главного входа многоликую статую, я поняла, что это собор Света.
Но ещё больший восторг охватил меня, когда, выехав из города, Инзамар свернула направо и через мгновение нашему взору открылась гора Просвещения, на вершине которой находился университет. Часть огромного здания была видна из долины, но весь комплекс размещался на противоположном склоне горы, спускаясь вниз, к лесу, раскинувшемуся у подножья.
– Какая красота! – восхищалась я, прижимаясь носом к стеклу. – Вот это да!
– В глубине леса когда-то было Святилище Древних с Источником энергии, – рассказывала Инзамар, не отрывая взгляд от дороги. – Во времена Великой ночи он иссяк, теперь там одни руины.
– Ты тоже там была?
– Естественно. У Святилища проходит негласный обряд посвящения в студенты после первого семестра.
Великая ночь началась отсюда, вспомнилось мне.
Много веков назад нечто ужасное произошло в Святилище Древних, навсегда закрыв от современных жителей планеты деяния предков до катастрофы. Существа из иного мира выползли наружу по воле или упущению Жрецов Света. Создания, прошедшие через так называемые порталы были настолько уродливы, опасны и злы, что летописцы нарекли их демонами. О событиях того периода говорилось в нескольких старейших иллюстрированных свитках, но, как утверждали историки, свитки появились гораздо позже окончания Великой ночи, а её временные границы до сих пор не были четко определены. Что только не понаписали современные ученые о возможных событиях того потерянного для истории времени. Разрушительная война, природная катастрофа, искривление абстрактного поля, восстание против власти Жрецов Света – десятки гипотез, ни единого доказательства. Пустые страницы и Тьма истории – будто кто-то не хотел, чтобы потомки знали об истоках Великой ночи.
Ученые сходились лишь в одном – точкой отсчета был Прэн, остров, в прошлом являвшийся обителью Жрецов Света – Древних, через столетия после Великой ночи ставший оплотом старейшего на планете ордена.
Наверное, страхи перед Великой ночью и вопросы о том времени были единственным, что сейчас объединяло все расы планеты.
– Круто, – если у меня все получится, то через полгода и я погуляю у этого Источника.
Инзамар припарковалась недалеко от главного входа. Народа было немного, места полно, но негурка заметила, что пустые парковочные места здесь большая редкость. Машины есть практически у всех, и, так как лишь рядом с элитными общежитиями есть парковочные места, студенты обычно оставляют автомобили и мотоциклы у здания университета.
– Тебе туда, – Инзамар кивнула в сторону высоких ворот. – А я в общагу. Номер два, сорок первая комната. Буду рада помочь.
– Благодарю, увидимся, – нет, положительно, не правы те, кто утверждает, что негуры не общительны.
Я подхватила рюкзак и зашагала вперед, радуясь тому, что уже успела завести полезное знакомство. Конечно, всю дорогу я не переставала украдкой разглядывать негурку, но она вроде бы этого не заметила, а если даже и заметила, то не подала вида. В любом случае, внешний вид негуров теперь не казался мне таким уж экзотическим.
Хорошее настроение моей новой знакомой, её радушие, добавили уверенности в себе, и, закинув рюкзак на плечи и удобнее перехватив сумку, я двинулась к воротам.
Проходя мимо стоянки для велосипедов, я увидела гоблинов. Пятеро невысоких, длинноруких, ушастых существ с темно-зеленой кожей и чуть вытянутыми челюстями, напомнили мне зубастых лягушек, живущих в сточных канавах Глирзы. Гоблины шумно и эмоционально о чем-то разговаривали, размахивая несуразными лапами, фыркали и хакали друг на друга, но на них ровными счетом никто не обращал внимание. Вот и я отвернулась и прошла мимо, в ворота.
Каменная арка представляла собой пожирающих друг друга драконов, на теле одного из которых угадывалась надпись «Жадность», на кольцах другого – «Нетерпимость». Драконы напоминали толстых крылатых змей, с огромными крокодильими челюстями, и выглядели устрашающе. Парочка эльфов, стоя в сторонке, наперегонки щелкали фотоаппаратами, стараясь запечатлеть драконов со всех ракурсов.
Пройдя в ворота, я оказалась на широкой дороге, которую впереди пересекали узенькие тропинки, исчерчивающие зеленые газоны парка. Справа от входа располагался прямоугольный стенд с двумя экранами. На первом через равные промежутки времени появлялись слова приветствия на разных языках, на втором был изображен план университетского парка и прилегающего к нему студенческого городка. Главное здание университета можно было найти и без карты, так что я не уделила особого внимания плану, решив ознакомиться с ним позже.
Миновав большой фонтан, в центре которого возвышалась статуя мощного черного быка с красными глазами и огромными копытами, я прошла вдоль аллеи медовых кленов, чьи переплетавшиеся в вышине ветви ообразовывали плотный полог над головами прохожих, и, наконец, оказалась у главного здания университета, расположенного на самой вершине горы. Этот легкий, будто ажурный замок с тонкими полосками окон, казалось, мог бы унести даже легкий порыв ветра, если бы его не придавливали к земле крылья и лапы гигантского каменного дракона, чей хребет и хвост были видны с долины. Одной передней лапой каменный гигант упирался в северную башню, другой – в южную, а его огромная голова возвышалась на добрую сотню метров над землей и венчала собой пику Центральной башни, выполненной в виде меча.
Столь величественного здания я никогда не видела, поэтому какое-то время просто стояла на главной аллее, глазея на замок, и лишь гогот гоблинов, прошедших рядом, привел меня в чувства.
Сотрудник университета, пожилой гоблин, подробно объяснил мне, где находится регистратура, и даже не обратил внимания на мое перекошенное от негодования лицо. Невысокий, седой старик, он только печально усмехнулся, когда я, не сказав «благодарю», прошла мимо, презрительно глянув на него.
– Удачи! – бросил он вслед, и отчего-то стало жутко стыдно.
А вот у регистратуры ждало и первое разочарование – в очереди стояло как минимум двадцать претендентов, а мне жутко хотелось есть и в туалет. Передо мной, опираясь спиной о стену, стояла высокая орчиха, упакованная в темно-зеленый обтягивающий костюм с огромным, высоким воротником, доходившем ей почти до висков. При такой конструкции воротника я слабо представляла, как вообще можно поворачивать голову, не натыкаясь на его края, которые, по всей видимости, были достаточно жесткими. Орчиха разговаривала по телефону на неизвестном мне языке и смеялась во весь голос. Двое парней, людей, стояли чуть поодаль и передразнивали её. Наконец, дамочка оторвала трубку от уха и обернулась к парням.
– Не надоело кривляться, тощаки?
– Ржать не надоело, корова?
– Ты кого здесь коровой назвал, задохлыш? – вступился за девушку здоровенный орк. – Смотрю, люди не перестают вырождаться – с каждым поколением всё мельче!
– Ну, давай проверим! – рявкнул второй парень, закатывая рукава. – Ты и задницу свою поднять не успеешь, как я тебе зубы повышибаю.
В коридоре поднялся невообразимый гвалт, орк с человеком сцепились, стоявшие рядом претенденты принялись их разнимать и в итоге передрались сами. Тут только я поняла, почему здесь не было ни ваз, ни статуй, которых в коридорах на других этажах имелось больше, чем в национальном глирзенском музее искусств. Видимо, такие вот «знакомства» у регистратуры происходили с завидной частотой.
Я отошла подальше, решив сделать вид, что ничего не замечаю, и уселась на уголок скамейки, уронив тяжелый рюкзак на пол. Плечи нехорошо заныли, и я принялась массировать правое левой рукой, чуть подхиливая себя. Странно, что кроме ваз и статуй, на этаже отсутствовали и сотрудники университета. Если только это не…
Меня внезапно озарило, и я, оттолкнув рюкзак, полезла на скамью, чувствуя, как сердце предательски заколотилось.
Я откашлялась и, вскинув руки, завопила во всю силу легких.
– ТИИИИХООООООООООО!!!
Как ни странно, меня услышали, и толчея на какое-то время прекратилась. Те, кто остался в стороне, недоуменно переглядывались, дравшиеся же смотрели на меня, как на идиотку.
– Если вы не забыли, мы находимся в здании университета миротворцев, а их девиз вообще-то: «Единство рождает мир», – никогда бы не подумала, что буду вот так ораторствовать. На родине я предпочитала оставаться незаметной. – Уверена, что вас всех вышибут отсюда, если вы не прекратите попирать основы этого древнего ордена.
Говорила я громко и уверенно на чистом, без акцента, древнем (благо в Глирзе он был основным языком), хотя ноги тряслись, а лицо горело.
– Может, разберетесь потом, на улице? – предложила я.
– Может, человек не будет мне указывать? – прогремел орк. – Или ты, чучело, решила…
– Ты кого чучелом назвал, кирпичная рожа? – возмутился дравшийся с ним мгновение назад коренастый, светловолосый парень.
– Вообще-то она дело говорит, – произнес кто-то.
– Мне люди не указ! Армаган зех фараз!
– Эр хазан фас тагор? – я обернулась.
Мимо меня прошел тот самый орк, что пнул мой рюкзак, сбил меня на мотоцикле и подкинул деньжат, короче, я в очередной раз убедилась, что минусом острова является его малая площадь.
– Эзвар рапил шир, – бушующий орк отошел от парня, с которым мутузился мгновение назад, и склонил голову.
– Здесь принято говорить на языке древних, – произнес высокий седой эльф, незаметно вышедший из кабинета регистратуры. Он посмотрел на меня, всё ещё стоявшую на скамейке, потом глянул на мерзопакостного орка, и, наконец, окинул взглядом претендентов, подравшихся и воздержавшихся.
– У каждого свои предки, – заметила орчиха, из-за которой и начался бардак.
– Здесь вас научат сочетать традиции и новации, – спокойной ответил эльф и снова уставился на меня. На вид ему было лет девяносто – сто, то есть около пятидесяти в переводе на человеческую жизнь, темные с проседью волосы пучками торчали за острыми, длинными ушами. На лацкане темно-синего пиджака блестел значок ордена – гора Мироздания с замком на вершине.
– Слезьте со скамьи, уважаемая, – попросил он и повернулся к моему старому знакомому. – Рад видеть Вас среди претендентов, Азар Эзрех Хагон.
Я отвернулась к стене, пытаясь скрыть удивление, остальные не очень в это преуспели, таращась во все глаза на орка. Вот так да, оказывается, мой знакомый шкаф принадлежит к клану Эзрех Хагона! Хорош орден, раз принимает под своей крышей бешеных тигров.
У знатных орков есть такой обычай: при знакомстве они обязательно говорят, к какому клану принадлежат. В большинстве своем, это правящие семьи и приближенные к ним. Власть в оркских землях всегда была сосредоточена в руках нескольких мощных кланов, ведущих свою родословную от некого героически окочурившегося предка.
Я подняла рюкзак и оперлась плечом о стену. Что ж, мой мир расширился от маленького городка до едва ли не всей планеты. Стоило начать привыкать.
– Выстраиваемся в очередь, – скомандовал эльф. – И ведем себя достойно.
Парень, который мутузился с орком мгновение назад, подошел ко мне и протянул руку.
– Джеймс Симонс, Герфезон. Ты здорово вышла из ситуации.
– Да уж. Антея Тейер, – о родине я благоразумно умолчала. – Но орки что-то не расположены ко мне.
– Ко мне тоже, – Джеймс потер рассеченную скулу. – Давай помогу.
Он снял рюкзак у меня с плеча и закинул себе за спину.
– Ничего себе, что ты туда понапихала? Шмотки?
Его бесцеремонность не смутила – я сама чаще всего вела себя точно так же.
– Нет, книги.
– Ну да, конечно, – усмехнулся новый знакомый, не поверив мне.
Мы разболтались, и время в очереди пролетело незаметно.
Когда настал мой черед, я бесстрашно шагнула вперед и вошла в просторное помещение регистратуры.
Справа от двери тянулись столы, за которыми работали операторы, а слева располагались закрытые кабинки с прозрачными стенами, где сидевшие в креслах претенденты беседовали с работниками университета. Тот эльф, что успокоил дерущихся, подошел ко мне.
– Рид Элье, рад приветствовать вас в нашем университете, – он пожал мою руку. – Приготовите документы и проходите к свободному столу. Я буду ждать вас в кабинке номер три.
Оператор внесла мои данные в компьютер, активизировала карточку с номером, выдала кучу каких-то документов, и я направилась в кабинку, озираясь по сторонам. Справа от меня, в таком же стеклянном коробе, дворф беседовал с орчихой, из-за которой началась потасовка. Та засмеялась, звук её смеха не долетел до меня, однако я дофантазировала отвратительный гогот.
Когда я вошла в отведенную комнату, Элье поднялся и, приветливо кивнув, предложил присесть на стул напротив него.
Я протянула документы.
– Антея Тейер.
– Ваш отец участвовал в Болотных воинах? – спросил эльф, принимая бумаги.
Я вскинула брови – вопрос оказался неожиданным.
– Да, он был офицером.
– Как Вы относитесь к этому военному конфликту?
– Как и к любому другому – он не оправдан.
– Не оправдан? То есть, смерти солдат на войне бессмысленны?
– Это их выбор, значит, для них это имеет смысл. Мое мнение здесь бессмысленно, – что-то меня понесло. Но эльф задавал вопросы так быстро, что я не успевала продумать ответ.
– А что если, это оборонительная война? И солдаты защищают свои семьи и свои земли? – не унимался Элье.
– А зачем нужен ваш орден, если вы допускаете такое?
Эльф усмехнулся. Его ухмылка мне не понравилась.
– А зачем тогда Вы решили остановить драку в коридоре? – вывернул он.
– Может, потому, что сама хотела в ней поучаствовать, но в другом качестве, – я положила руки на стол, и мне почудилось, что я в полицейском участке, как пару лет назад, когда меня поймали в торговом центре на краже сногсшибательного платья. Администратор не внял мольбам оставить воровство без внимания полиции. А вот коп, приехавший на вызов, по старой дружбе его дочери с моим братом замял дело. У Джефа всегда друзей было хоть отбавляй.
– По-моему, вы не понимаете цели нашего ордена. Иногда для урегулирования конфликта нам приходится прибегать к активным действиям, чтобы сдержать более агрессивную сторону.
– Провоцируя подчас куда более жестокие ответные действия, – несколько резко бросила я, откидываясь на спинку стула.
Эльф внимательно посмотрел на меня.
– С какой целью вы поступаете в университет?
После всего того, что я наболтала, выученный ответ не шел с языка. Мне самой он показался приторным и шаблонным.
И я ответила первое, что пришло в голову.
– Чтобы вскидывая руки останавливать воины, а не поддерживать их.
Эльф что-то записал в бумагах, ничем не выдав своей реакции на мои пафосные слова, и вернул документы.
– Тесты по теории абстрактных полей, истории и языкознанию будут проходить на следующей неделе, – сказал он. – Вы уже записаны. Удачи.
– Спасибо. До свидания, – я схватила документы и поспешила в коридор. Там меня ждал новый знакомый, который уже освободился из плена стеклянных кубов.
– Ну, как прошло? – спросил он, поднимаясь со скамейки.
– Не знаю, странно как-то, – я огляделась. За время моего отсутствия очередь увеличилась едва ли не вдвое. В коридоре было шумно и душно. – Где здесь можно перекусить?
– Идем, – Джеймс отобрал у меня рюкзак. – Я знаю гору, как свои пять пальцев – здесь учится и работает мой старший брат.
Я с интересом наблюдала за Джеймсом – наверняка его родители занимали высокие посты и жили не бедно – один его широкий золотой браслет на запястье чего стоил. Мне срочно требовалось умерить свое любопытство и привыкнуть к богачам вокруг себя, и что самое главное – не завидовать им. Последнее было неимоверно тяжелым заданием для моей скромной персоны.
