Текст книги "Абстрактный мир. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 52 страниц)

* * *

В отсутствии Драгон Вейса орк ездил на огромном Апте Сархе – «черном бизоне» – типичной оркской машине с огромными колесам, рогами бизона над фарами и двухуровневым рулем, размером с колесо Исана Инзамар. Эта чудовищная машина, угрюмая, громадная и жутко неудобная, прыгала по кочкам, наверное, как настоящий бизон, потому что меня мотало из стороны в сторону, и пару раз я, судорожно цепляясь за сидение, не без основания опасалась вылететь в боковое окно.

– Это машина фермеров, – оправдывался Азар.

– Ещё бы! В городах на такой не поездишь.

– В крупных городах клана на уровнях, начиная от второго, личные авто запрещены.

Некоторое время мы ехали меж двух вершин, по широкой трассе, которая у небольшого озера плавно забирала влево и поднималась в гору.

Демон меня дернул рассказать Азару о приглашении Элладор. У меня вообще не было желания куда-то ехать: дома лежали недописанная курсовая, отчет по диагностике явно выраженных повреждений абстракции и проект научной работы. Со мной желали встретиться Арельсар, Кэрроу, Харис (он что-то там говорил о данных исследования, которые пытался выкупить у него ушастый приемник Гранто), Инзамар и Коэн. И вместо этого мы ехали в отель «Снежная завеса», находившийся на склоне двугорбой Алмы. Ко всему прочему, я всё больше убеждалась в том, что Элладор и Азар были далеко не просто друзьями. По крайней мере, раньше. Это предположение несколько выбивало из колеи, а чем выше мы поднимались в гору, тем больше мне не нравилась затея кататься на лавине.

Азар свернул с основной дороги, и перед нами открылся вид на расположенный на склоне горы отель. К моему удивлению, отелем оказалось довольно старое, деревянное здание, отдаленно напоминавшее хоромы зажиточных дворфов из северных провинций Эрзамона. На четвертом этаже почти все окна были заколочены, с части крыши обвалилась черепица, а несколько почерневших печных труб, венчавших это нагромождение трухлявых досок, раскрошились и походили на гнилые, обломанные зубы.

Посетителей было мало – на парковке для постояльцев разместилось всего три машины, что здорово облегчило Азару жизнь – его чудовищный танк занимал сразу два парковочных места, вызывая недовольство среди добропорядочных жителей Прэна, предпочитавших маленькие, компактные авто.

На просторном дворе, отделявшем парковку от территории отдыха, расположившись у забора, обедали огромные горные бизоны. Впервые я видела этих животных так близко и, имея представление об их норове, решила обойти здоровяков по противоположной стороне двора. Азара моя осторожность позабавила.

– Эй, ты можешь подойти к ним, – орк остановился возле мощного, черного быка, который, повернув к незваному гостю рогатую голову, принялся его обнюхивать, фыркая и пуская сопли. – Не хочешь покататься? – Азар похлопал животное по крутому боку. – Даже больше Апт Сарха!

Я неопределенно пожала плечами, но ближе, чем на пару метров, подойти не рискнула.

На Прэне эти существа не водились, их завозили с земель орков, но, тем не менее, здесь эти огромные рогатые копытные, похоже, чувствовали себя превосходно. Их шкуры лоснились, рога блестели, и всем своим видом бизоны излучали удовольствие, жуя тягучую пряномяту.

Кривой гоблин, кормивший бизонов, завидев гостей, бросил ведро с мятой и направился к нам.

– Господа, мы рады приветствовать вас…

– Помолчи, мухоловка! – на крыльцо, распахнув дверь, вышел седовласый старый кевт с белесыми, будто слепыми глазами. Он шумно втянул воздух крючковатым носом, покачал головой и, цепляясь за перила, стал спускаться.

Он действительно был слеп.

– Громила и бешеная, – произнес кевт, поводя носом. – Не в сезон вас занесло.

– Кольсар, это я, Азар, – отозвался орк. – Нас пригласили.

– Добрый день, адмирал, – поздоровалась я.

Старик расхохотался.

– Бешеная из ордена. Вас Эл позвала? Ну, заходите, – кевт повел рукой. – Она осматривает восточный склон. Скоро вернется.

Внутри отель напоминал дворфийские избы, только всё здесь выглядело заброшенным, неиспользуемым. Видимо, гостей тут принимали редко. Под висевшим на стене справа от двери круглым, перепачканным зеркалом, располагалась лохань с водой, близ которой, на скамейке, лежал черпак и махровое желтое полотенце в паутине.

– Как здесь… угрюмо, – произнесла я, проходя в гостиную.

В камине потрескивали объятые рыжим пламенем поленья, а чуть поодаль, у кресел, спала, вытянув белые лапы, снежная лисица. Почуяв нас, она лишь повела острым ухом и даже не соизволила открыть глаза.

– Зарза, ленивая шкура, – кевт свалился в ближайшее к камину кресло. – Когда туристов нет, приходит погреться. Есть хотите?

– Нет, спасибо, – ответила я, усаживаясь за табурет у барной стойки, располагавшейся напротив камина. Азар, чувствовавший себя везде, как дома, уже наливал в стакан вино из пыльной бутылки.

– Громила, бешеной тоже плесни, – бросил старик. – Что ж так далеко села? Иди к огню.

– Благодарю, я останусь тут.

– А я люблю сидеть у камина и смотреть в огонь, – доверительно сообщил кевт. – Кажется, что вижу его оранжевые танцы. Мелькнет, бывало, что-то перед глазами и вновь исчезнет. Духи шутят, поля играют… Давненько я их не слышал.

– Кого? – спросила я, жуя крекер, найденный в вазе со сладостями. – Духов?

– Поля, бешеная, поля. Скоро душа моя станет их частью, и буду слушать их вечно. Долго-долго, целую вечность.

Я настороженно уставилась на Азара, потягивающего из стакана какую-то бордовую муть. Орк пожал плечами.

– Почему я – бешеная?

– Вокруг тебя крутится вихрь, а ты не хочешь его видеть, – старик повысил голос. – Ты слепее меня!

Лисица зевнула, обнажив острые клыки, и недовольно уставилась на кевта.

– Не знаешь, что делать, – добавил он чуть тише.

– Может, дадите совет? – недовольно поинтересовалась я, раскачиваясь на табурете.

– Слушаешь поля и не слышишь, – кевт смотрел в огонь, и в его белых глазах плясало пламя. – Сама не знаешь, чего хочешь. Получила слишком много, но слишком глупа. Бешеная.

– Отец, что ты к ней пристал? – в комнату вошла Элладор, одетая в темно-синий лыжный костюм, со шлемом в руках. С её сапог комьями опадал снег, на черных длинных волосах блестели капельки воды, и вся она, высокая, стройная, темноглазая, походила на воительницу времен Великой ночи, которых так любят рисовать современные художники-фантасты.

Она украдкой бросила взгляд на Азара и, довольно улыбнувшись, посмотрела на меня.

– Рада, что ты нашла для нас время, Антея.

– Антея! – вскрикнул старик. Лисица недовольно заворчала. – Антея! Дочь держащего своды!

Элладор поджала губы.

– Отец, не пугай гостей. А ты, Азар, какими судьбами? – она, изящно изогнувшись, оперлась локтем о барную стойку и подалась вперед. – Сколько снега сошло с тех пор…

Орк, улыбнувшись, вскинул бровь.

– Я, как бы, с Антеей.

– Мы, как бы, вместе, – процедила я, совершенно правильно понимая поведение Элладор.

Кевтиянка весело расхохоталась.

– Всё прошло, всё забыто! – она положила шлем на стол, тряхнула головой. – Сегодня отлично покатаемся! Снег ждет. Мы спустимся на лавинах к самому обрыву. Антея, ты будешь наблюдать или присоединишься?

– Конечно же, присоединюсь.

Какого демона я полезла охотиться на лавины…

Для лавиногона отводился целый склон двугорбой Алмы, оборудованный рядом сооружений, необходимых для проведения схода. Разведчик провоцировал лавину, а охотники, используя поля, вскакивали на неё и летели до самого обрыва. На лавине нужно было не только удержаться, но и вовремя свернуть, когда та сваливалась с утеса или разбивалась о каменные стены. Кевты, в совершенстве владеющие магией полей, носились по лавинам, как сёрферы по морским волнам. Поля (использовались такие заклинания как: лассо, стена, вал и вихрь), служили и опорой, и тараном, и средством для ускорения. Об особенностях подобного времяпровождения Элладор рассказывала мне за чашкой перечного рома, который мы распивали в ожидании других участников схода.

– Ощущения как от секса с…, – Элладор прикусила губу. – А, неважно. Великолепные ощущения. Ты покоряешь стихию, разрушительную, чудовищно сильную. Скачешь верхом на снежном бизоне.

Азар не сводил с меня глаз.

– Может, ты сначала посмотришь на профессионалов, а потом попробуешь сама? – предложил он.

– Нет, почему же! – храбро возразила я. – Я хочу поучаствовать.

На склон или оторог, как называли его кевты, мы поднимались по канатной дороге. Сверху, с площадки, где охотники готовились к лавине, крепили доски и надевали шлемы, были видны желоба, по которым пускали снег. Разведчик поднялся выше – какое-то время его красный шлем маячил среди снежных холмов, но потом и он пропал из виду.

Компанию нам составили уже знакомые мне молодые кевты – Тик, Рассалар и Кела, которая всем видом показывала, что крайне недовольна моим обществом. Охотиться на лавину приехали и куда более взрослые кевты – Карезал, начальник дружины, и Альса, седобородый кевт с чуть побелевшими глазами. Возникало ощущение, что эти двое приехали сюда из-за меня. Они опоздали, поэтому им пришлось одеваться прямо на площадке, и все это время посматривали в мою сторону, о чем-то негромко переговариваясь.

– Им от меня что-то нужно? – спросила я Азара, который разминался рядом.

Орк обернулся, махнул рукой и, наклонившись, чтобы поправить крепления, тихо произнес.

– Альса – глава общины, выступает от лица всех кевтов перед мировым сообществом, – орк выпрямился, задумчиво потер висок. – Карезал… Хм… Его подозревали в сговоре с террористами, но расследование прикрыли. Кость застряла у ордена поперек горла.

– Что за кость?

– Не догадываешься? Твой старый знакомый Рельс, – усмехнулся орк, снимая с околышка шлем. – Вот, одень. Будь рядом. И осторожна.

Альса заметил мой взгляд и, улыбнувшись, склонил голову. Карезал же нахмурился и отвернулся.

– Эй, не зевай! – Кела швырнула мне под ноги лассо, и я, не удержавшись, свалилась ничком на сугроб. – Чему вас только учат в этом вашем университете!

– Полегче, – рявкнул Азар, протягивая мне руку и помогая подняться.

– Ой, как страшно! Что-то Элу ты так не защищал, верзила! – хохотнула Кела, принимая доску из рук покрасневшего Тика.

Элладор самодовольно усмехнулась.

– Что было, то прошло, – она достала из кармана спортивных брюк рацию и, настроив частоту, вышла на связь с разведчиком.

Я, стряхнув с себя снег, недовольно покосилась на Келу.

– Не нравлюсь я ей.

Азар пожал плечами.

– Не обращай внимания.

Орк произнес эти слова с некоторой долей неприязни. Видимо, и ему Кела успела поднадоесть.

– Так, ребята, – Элладор вскинула руки. – Включаем маячки! У каждого он есть на воротничке. Нашли? Анти? Отлично! Через три минуты дадут волну. Нас всего… восемь, поэтому разделимся по четыре. Четверо идут на правую часть моста, четверо – на левую. Подключаемся к полям сразу после сигнала. Едем до россыпа, потом, если хотите, сгоним к обрыву. Все готовы? Доски в руки и на мост.

– Антея, – Элладор поравнялась со мной и протянула здоровенную катушку. – Так как ты новичок, зацепись за Азара веревкой. Она эластичная, но поможет координировать действия. И сильно не отталкивайся, ещё взлетишь.

Я кивнула, готовясь показать всем ту мощь, которой я обладала. Ничего сложного в езде на лавине нет – отталкиваешься вихрем, стеной держишь снег, чтобы не провалиться, а лассо обеспечивает баланс.

Азар прицепил к моему поясу страховку.

– Только не блокируй поля, договорились?

Под мостом тянулась неглубокая траншея, по которой шла лавина. Высота была приличная. От одного взгляда вниз у меня заныли ноги, но, осторожно прицепившись к полям, я успокоила себя: ничего страшного, просто маленький спуск. Ездила же я на доске в Глирзе, не по лавине, конечно, но…

– Три, два, один!

Где-то сзади раздался выстрел, а потом загромыхали тонны снега. Я обернулась, и страх с головой захватил меня. Со склона на нас несся белоснежный каскад, горный вал, бешеная вьюга. На мгновение заложило уши, и в тот же миг участники схода ринулись вниз. Я, как и следовало ожидать, сигнал пропустила, поэтому, когда Азар спрыгнул с моста, мне пришлось судорожно кастовать вихрь, чтобы успеть за ним. Доска стукнулась о край деревянного настила и, перекрутившись в воздухе, я почувствовала, что теряю равновесие. Я не то что бы провалилась под потоки снега, нет, грамотно выстроенная стена Азара спасала меня от неминуемого провала, а скорее завалилась в бок и часть пути проехала на коленях.

Я открыла рот – в него набился снег, я попыталась встать – и меня тут же занесло вправо. Веревка, натянутая как струна, дергалась и звенела, а посреди этого чудовищных скачек едва слышно гудели поля спутников.

«Ты жива?», – услышала я Азара, но противиться общению через поля не стала. Слишком уж опасным оказалось развлечение.

«Вроде».

«Ещё немного. Я держу тебя».

«А куда…»

Мы резко взяли влево и вылетели на ровную площадку в прорехе между стенок желоба. Я споткнулась, сделала сальто через голову и улетела в сугроб. Лавина грохотала где-то сзади, но я едва слышала её рев, пока Азар откапывал меня из-под снега.

– Самый легкий сход, – говорил он, отряхиваясь. – Как раз для новичков.

– Кажется, ты тащил меня всю дорогу, – я стянула шлем и смачно сплюнула ледяную кашу, попавшую в рот. – Колени разбила.

– С ума сойти, Антея! – Элладор, выехавшая из-за сугроба, с размаху хлопнула меня по плечу. – Я думала, ты себе шею сломаешь! Так летела!

– Благодарю, – от удара я покачнулась.

– Да не сердись! – Она оценивающе посмотрела на меня. – Знаешь что… По обрыву ты, пожалуй, спускаться не будешь.

– С какой стати? – фыркнула я. – Ничего сложного тут нет.

– Ладно, – Элладор пожала плечами. – Ещё пару раз по легкому спуску и пойдем к обрыву.

Всего мы проехались на пяти лавинах. На последних двух я ехала без страховки, с восторгом осознавая, что такого захватывающего времяпровождения в моей жизни ещё не было. Вокруг гремели снежные массы, тяжелые и смертоносные, но поля несли нас вперед, защищая от убийственной мощи снега. Через затемненное стекло шлема я не могла видеть искры, которые зажигали лучи мелькавшего среди облаков солнца в вихре снежинок, но мне казалось, что со стороны этот круговорот цветов похож на калейдоскоп. Я чувствовала защиту Азара – он выстраивал вокруг меня плотный щит, используя почти безграничный резерв нашего поля.

– Вы неплохо справляетесь, мисс, – перед обрывом, когда мы отогревались ромом на обзорной площадке, ко мне подошел седовласый Альса. Он раскраснелся, его чуть поблекшие глаза стали будто темнее, и весь он как-то приободрился и помолодел. Я вспомнила о Гранто, и всю веселость как рукой сняло.

– Да, неплохо, – тоскливо заметила я, отводя взгляд.

– Занимаем места в фуникулере, – скомандовала Элладор. – Наверху к нам присоединятся инструктор и санитар, так, на всякий случай.

– Знаем мы этот случай, – усмехнулась Кела. Тик робко ткнул её локтем в бок.

– Как бы то ни было, впереди обрыв, – констатировал Рассалар. – Давайте в последний раз посмотрим друг на друга и полетим со скалы.

– Вспомним вкус черничного грога, – пропела Элладор.

– И запах родной земли, – отозвался Альса.

Кевты замолчали, недоуменно уставившись на старика: Кела побледнела и опустила голову, Рассалар и Элладор напряглись, как бойцы перед ударом, а Тик хотел было что-то сказать, но так сильно заикался, что не смог выговорить ни слова. Наконец, Рассалар, расправив плечи, отрывисто бросил.

– Нам вспоминать нечего. Пока нечего.

Всю дорогу до точки спуска мы провели в тишине.

– Не передумала? – спросил Азар, когда мы выходили на обзорную площадку перед мостом. На белоснежном, гладком склоне снег лежал так ровно, что походил на глазурь на праздничном пироге. Только вот пироги обычно не заканчиваются провалами в пустоту.

Здесь не было желобов – лавина получала свободный ход. Снежные массы летели до самого обрыва и водопадом обрушивались вниз. От охотника требовалась вся его сноровка и ловкость, чтобы вовремя свернуть с лавины, зацепившись лассо за растущие на склоне высоченные ели.

– Нет, – я проводила глазами ухмыляющуюся Келу. – Ничего сложного.

А всё оказалось крайне сложно. Лавина шла непредсказуемо – она могла остановиться, не дойдя до обрыва, и тогда нужно было вовремя убрать стену, чтобы не пролететь мимо. Она могла уйти от елей, и тогда цепляться следовало за торчавшие у обрыва камни.

– Я спущусь сама.

Я же вызывательница демонов.

На удивление, спуск прошел, как по маслу. Лавина, свободная в своем галопе, несла нас вперед, к обрыву и к небу. От восторга захватывало дух. Малейшее промедление, и неудачливого охотника сметет снежная стена. К счастью, я заранее подумала об остановке. Уже на половине пути я ушла чуть правее Азара, выбирая подходящее дерево.

Я, довольная удачным финтом вокруг поломанной ели, как раз снимала доску, отцепляя ремешки от ботинок, когда, эффектно накинув лассо на всё ту же поваленную ель, передо мной вырулил Карезар.

– Отличный сход для новичка, – сухо произнес он. – Ты…

И вот тут-то пришла вторая лавина. Её грохот, сравнимый разве что с ревом мифического дракона, заполнил весь склон. Мы с Карезаром мигом вскинули головы, но только для того, чтобы осознать нелицеприятный факт – массы снега сметут нас со скалы через пару мгновений.

Вот так до ужаса глупо я готовилась расстаться с жизнью. Ни демон, ни Рахиз, ни воншесс – никто никогда не был так близок к успеху, как эта белая тьма.

Ещё только миг, такой короткий, что не успеешь вздохнуть…

Магическая стена выросла от земли до неба – мутная, толстая, как ледяная гряда. Она растянулась во всю длину обрыва, закрывая нас от звука, удара и снега. Лавина грохнула об стену, глухо заворчала и замерла, не в силах пройти преграду.

Карезар обернулся ко мне, стягивая с головы шлем.

– Как ты…, – прошептал он. – Как же…

Я оперлась спиной о ствол поломанной ели, с нескрываемым ужасом глядя на нависавшую над нами белую гору.

– Цела? Антея? – Азар загородил от меня лик смерти. – Тьма на ваши головы, вы не слышали сигнала?!

– Нет, поля гудели, – я покачала головой, утыкаясь в его куртку. – Как ты…

– Карез, живее, к площадке, – скомандовал орк.

– Как… Что это? – кевт ткнул шлемом в стену, и та пошла волнами.

– Стена. Видимо, Антея скастовала, – Азар снова тряхнул меня. – Да? Ты поставила стену? Рех ману?

– Даааа, – протянула я.

– Идемте, быстрее.

Азар опустил стену лишь тогда, когда фуникулер поднял всех нас в воздух. Лавина, получив свободу, бросилась с обрыва, утробно рыча. Я не могла прийти в себя от шока, и всё цеплялась за руку орка, который осторожно отпускал поля.

Остальные, раскрыв рты, созерцали обрушение огромной стены, сдерживавшей лавину. Будто снег ломал лед.

– Неужели это сделала ты? – прошептала Элладор, оборачиваясь. – Антея, если бы ты была с нами…

– Эл, не сейчас, – несколько резко заметил Азар.

– Нет, я просто… – она махнула рукой.

И только Альса не сводил с меня глаз, в задумчивости пощипывая седую бороду.

Всю дорогу до отеля меня трясло то ли от страха, то ли от холода. Кевты о чем-то переговаривались, но я не слушала их, целиком и полностью сконцентрировавшись на пережитом.

– Прекрати трястись, – не выдержал Азар. – Что-то я не припомню, чтобы ты так боялась Рахиза.

– Лавина была больше, – огрызнулась я.

– А тот демон, простите меня за глупый вопрос, что он из себя представлял? – спросил Альса, дергая бороду.

Я недоуменно уставилась на кевта, пытаясь понять, что от меня хотят услышать.

– Демон? А, демон… Он… Он напоминал какое-то аморфное существо. Вообще, походил на кучу теста. То собирался, то растекался…

– А как ты его вызвала? Просто дала Источнику энергию? – Элладор закинула волосы за спину.

Кто только не задавал мне этот вопрос.

– Я тогда находилась в состоянии шока, поэтому очень смутно помню, что произошло. Рахиз потребовал исцелить его от тяжелой болезни. По его мнению, мне в этом мог помочь Источник, – отчеканила я сотню раз повторенную фразу. Лишь верховной воншесс, кажется, удалось вытянуть из меня правду.

– И что же? Ты попробовала его вылечить?

– Да. Попыталась. Дело в том, что я не могу направить всю энергию на пациента, иначе он попросту сгорит. Источник играет роль распределительного узла. Часть энергии я оставляла внутри него, часть – отдавала Аз… Рахизу.

Орк и глазом не повел, но остальные, заслышав оговорку, вопросительно уставились на меня. Только Кела презрительно фыркнула и отвернулась к окну фуникулера.

– Говорят, демона уничтожил Арельсар, – заметил Карезар, пристально глядя на меня. – Ты хорошо его знаешь?

– Да, он помогает мне в ордене.

– Здорово, людям он помогает, а своему народу – нет, – вывернула Кела, оборачиваясь.

– О чем это ты? – нахалка имела право подначивать меня, но за Рельса стало обидно.

– Кела, успокойся, – вмешался Тик.

– Ничего я не успокоюсь! – разозлилась девушка. – Вы все думаете, что чинньез нам поможет, но он оставил нас! Променял на людей! Даже если орден и организует миссию в Ара-каз, как вы все надеетесь, никто из нас, слышите, никто, не сможет попасть туда. Забыли, кто обещал склонить орден на нашу сторону? Чинньез нас предал, каждый это знает! Променял на этот… феномен!

Я открыла было рот, готовая возразить, что ничего не знаю о делах Рельса в ордене, как за меня вступился Азар.

– Нечего в своем бессилии винить других, – произнес он, выпячивая челюсть. – Или маленьким девочкам старейшины не рассказывают, почему община теряет союзников?

– Да как ты…

– Тише, Кела, – Альса поднял руку. Карезал же вообще сделал вид, что не слышит нашего разговора. – А твой выпад, Хагон, я пропущу мимо ушей, потому что сюда я приехал отдохнуть, а не вести политические дебаты.

Азар пожал плечами и отвернулся. На этом разговор был окончен.

Когда мы вернулись в отель, уже стемнело, и в комнатах зажгли выполненные в виде факелов лампы. В их тусклом свете длинные, темные тени вернувшихся с лавиногона охотников походили на кривых, уродливых демонов. От этого сходства мне стало не по себе.

Гоблин носил блюда из кухни, и в прихожую пробирался чудесный запах запеченного мяса. Хорошенько умывшись и забросив костюмы в прачечную, мы отправились на ужин в столовую, к огромному деревянному столу с потемневшей от времени поверхностью. В углу лисица с жадностью обгладывала куриную косточку и недовольно заворчала, когда рядом задвигали стулья.

Во главе стола сидел, откинувшись в принесенном из гостиной кресле, старый адмирал и что-то тихо бормотал себе под нос. Элладор села слева от него, Альса, сдержанно поздоровавшись, занял место справа. Остальные разместились, где попало, я оказалась крайней, но меня такое положение мало смущало, разве что из приоткрытой двери сквозил ветер, а я и так продрогла.

– Где эти мелкие твари? – внезапно вскрикнул адмирал. – Где эти сморщенные комки? Почему моя тарелка пуста? Или мне самому себе наливать и накладывать?!

– Ох, бегу-бегу, – в комнату влетел старый гоблин, тот самый, который кормил бизонов, за ним забежал второй, чуть моложе. – Сию минуту, господин.

– На кевтском говори, сморщенная тварь!

Молодежь разом уткнулась в тарелки.

– Кирдэс, кяже, кирдэс, – гоблин склонил голову. – Ярга? Сарасу?

– Конечно, курицу, болван! – кевт нащупал близ тарелки вилку и швырнул её на голос. Прибор пролетел через весь стол и шмякнулся у ног гоблина. Тот, вздохнув, полез под стол.

– Вот так с ними надо, – фыркнул старик. – Видите? Мы дали спуску этим тварям! И что вышло? Нас лишили родины!

– Отец, хватит, – резко произнесла Элладор. – Я покормлю тебя, только не кричи на Эга. Он не слуга.

– Он не слуга! Он раб! Они должны были умирать на той войне! Мы распустили этих болванов!

– Хватит! – Элладор вскочила на ноги. – Ты же был миротворцем…

– Я бросил награды к ногам своих судей, – выплюнул старик. – А ты слишком молода и глупа, чтобы понять, что орден – это как приют для бездомных! Тебе дают койку, но это вовсе не значит, что ты кому-то нужен. Твои проблемы никто не собирается решать.

– Свои проблемы мы решим сами… Эг, иди, пожалуйста, к себе, – попросила Элладор гоблина. Тот положил вилку на край стола и выжидающе посмотрел на адмирала.

В столовой воцарилась тишина. Старик покачивал головой, будто в такт неведомой музыке, которую слышал он один.

– А ты, бешеная, что думаешь? – внезапно спросил он.

Я дернулась и рукой смахнула злосчастную вилку на пол.

– Я сама подниму, – воскликнула я, когда гоблин, вздохнув, снова полез под стол.

– Бешеная? – позвал старик.

– О чем я думаю? – переспросила я, кладя вилку на стол. – Вам есть, куда возвращаться, а мне, к сожалению, нет. Поэтому, я, пожалуй, побуду в приюте.

– Ты слышишь, отец? Нам есть, куда возвращаться! – Элладор вскинула руки. – Ты пытаешься сохранить глупые традиции, но они бесполезны. Нам нужна земля, наша земля!

– Орден может помочь, – заметил Альса. – Давайте поговорим об этом позже, на собрании…

– Орден… Орден! – адмирал опустил голову, ссутулил плечи, став очень маленьким и старым. – Объединение через смерть традиций благодаря таким, как ты, бешеная, без дома, без понятий о родине и предках. Вот ты, громила, ты, отказался бы от традиций и предков ради мира?

– Нет, – просто ответил Азар.

– Так оставьте мне хотя бы этого сморщенного гоблина, раз уж кости мои никогда не будут похоронены в родной земле! – завопил кевт, да так громко, что Кела заткнула уши, а я отвернулась. – Они обманули меня один раз, второй я в их сети не попаду!

Он закашлялся, ударил себя кулаком в грудь и, другой рукой цепляясь за скатерть, свалил на пол пустую тарелку. Старик упал бы и сам, но Элладор вовремя подхватила его.

– Эг, помоги! – вскричала она, придерживая отца за плечи.

– Идем, – Азар поднялся.

Вслед за нами столовую покинули остальные гости. Лисица, недовольно сопя, лентой промелькнула у ног и, открыв лапой входную дверь, шмыгнула в темноту, пустив внутрь холод и снег. Снаружи тоскливо заревел бизон.

– Спокойной ночи, – произнес Тик, когда мы, поднявшись по лестнице, свернули направо. Кела отправилась в противоположную сторону, Рассалар остался с Элладор успокаивать адмирала.

Карезал отправился в баню, а Альса курил на веранде, любуясь синими силуэтами гор.

– Неудобно получилось, – заметила я, стоя в спальне у камина и дожевывая бутерброд, который успела стащить в столовой. – У него поехала крыша?

– Его семью не успели эвакуировать из столицы Ара-каза, – ответил Азар. Он безуспешно пытался разжечь камин с помощью спичек. – Тьма, дрова сырые.

– Они… отравились хатом?

– Их отравили хатом, – орк обернулся. – Для нас это дедушкины россказни, а для них – как вчерашний день.

– Его можно понять.

– Ещё бы.

– Значит, мать Элладор он встретил здесь?

– Да, она сейчас в рейсе. Работает пилотом пассажирского самолета.

– Азар, – я указала на дрова. – Зажги магией.

– Пффф, ладно.

Пламя, охватившее поленья, осветило маленькую тесную комнатку с кроватью и бельевым шкафом. У окна качался на паутинке замерзший, съежившийся паук.

Я свалилась на кровать и завернулась в теплое, пуховое одеяло.

– Азар.

– Что? Тут одно одеяло, а я как буду спать?

– Вот, возьми. А ты раньше был с Элладор?

– Я уйду ночевать к ней, если ты не дашь мне хотя бы половину одеяла.

– Ты – орк, тебе не должно быть холодно.

– Да ну? Это не половина, мне хватит только на одну ногу.

– Это не мои проблемы, что ты такой громила.

Орк, недовольно ворча, кое-как устроился под клочком одеяла.

– Азар, – я наклонилась к его уху. – Спасибо. Ты спас мне жизнь. И твоя стена… Это было потрясающе.

– Хорошо, что со страху не закрыла поля, – Азар чуть обернулся. – Было бы обидно, если бы тебя раздавило лавиной после стольких стараний.

Большего от орка я и не ожидала услышать.

* * *

Поздней ночью я проснулась от урчания в животе. Как оказалось, эти звуки издавал желудок Азара, мне лишь хотелось пить. Нашарив в полумраке комнаты обувь, я, стуча зубами (камин давно потух), проскользнула в коридор. Ни одна лампочка здесь не горела, только впереди сиял синий прямоугольник окна. Вцепившись в перила, я стала осторожно спускаться по лестнице. Ступеньки под ногами звонко скрипели, и мне казалось, что эти звуки сейчас слышат все постояльцы.

В гостиной царили ночь, холод и тишина. Я пробралась за барную стойку, нашарила графин и принялась искать стакан. В полумраке найти хотя бы чашку было проблематично и я, вспомнив, что Азар доставал бокалы из-под стойки, опустилась вниз. Внезапно дверь с веранды распахнулась, и я, услышав голоса, замерла. Двое мужчины говорили на кевтском. Языка черноглазых я почти не знала, поэтому, прислушиваясь, ждала хотя бы знакомых слов. Почему-то мне казалось, что этот разговор очень важен.

Кевт с низким, хриплым голосом (это, несомненно, был Альса) раздраженно рассказывал второму что-то о гуманитарной миссии, ордене и Арельсаре, причем последнего он назвал, вроде как, «отступником». Его собеседник спросил о новых союзниках и о чем-то ещё, видимо, тайном, потому что Альса злобно зашикал и выругался на древнем.

Они остановились у стойки, а я, прижимая графин к груди, подползла под полку, не желая быть замеченной.

Альса молчал. Кто-то выбил дробь пальцами по стойке, а потом, глубоко вздохнув, заговорил на древнем, и я узнала голос Рассалара.

– Но что, если без поддержки Арельсара, нас не включат в миссию? Как мы поступим тогда?

– Он поддержит нас, не сомневайся, – отозвался Альса. – Проблема в другом – поедет ли он сам. Его драгоценный феномен окопался на Прэне, и вряд ли его волнуют иные вопросы, как эти его демоны и прочие сказки.

– Так даже лучше. Мы долго ждали своего часа… Я не могу поверить. Но… что будет потом?

– Главное – начать.

Альса добавил что-то ещё на кевтском, и через мгновение я услышала удаляющийся звук шагов. Ушел кто-то один, скорее всего Альса, потому что сверху доносилось шумное сопение здоровяка Раса, а потом он запел. Тихо, но не без внутреннего надрыва, повторял он один-единственный куплет.

 
Увфе, увфе цябер варме,
Тон идьи молес лаг тюре.
Увфе, увфе варме куло,
Мекод тюре улесс йюре.
(Вой, вой ветер злой.
Твои дети идут на войну.
Вой, вой ветер смерти,
Последняя война грядет.)
 

Внезапно песня оборвалась, и Рассалар с размаху ударил кулаком по столешнице так, что стаканы над моей головой зазвенели. Тяжело вздохнув, он пошел прочь, громко шаркая.

Я сидела под стойкой до тех пор, пока не почувствовала, что начинаю примерзать к полке и заодно к кувшину. При каждом выдохе у рта появлялось белое облачко пара, а по полу сквозил ледяной ветер: видимо, кевты неплотно закрыли дверь на веранду.

Поднявшись, я поставила кувшин на полку и, осторожно, на ощупь, двинулась мимо стойки, к выходу.

О чем, интересно, они говорили… О поездке в мертвые земли, но с какой целью?