Текст книги "Абстрактный мир. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Галина Черкасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 52 страниц)

Глава одиннадцатая
Круги на воде

Ярость переполняла меня, но я слабо представляла, что следует делать и говорить. Я слишком доверяла Арельсару.

В поселке царило оживление – кевты таскали по улицам ящики, помощники старосты носились с исписанными листочками бумаги, дети чинно сидели по скамейкам, стараясь не мешать взрослым.

– Что происходит? – спросил Кельвет двух девчонок, стоявших возле колодца и ждавших ведро с водой.

– Груз привезли, – пропищала одна. – Сегодня будет праздник.

– О, – Кельвет обернулся ко мне. – Тогда я в дом, нужно помочь.

– Спасибо за прогулку, – поблагодарила я своего провожатого и направилась к главной дороге. Мне думалось, что Арельсар наверняка находится где-то рядом с грузом, однако, найдя у ворот почти всех членов миссии и управления поселка, я не обнаружила там своего наставника.

– Убегала утром?

Я обернулась.

– Здравствуй, Рас. Да, Кельвет водил меня на озеро. Хотела сделать пару снимков, – я указала на болтавшийся на шее фотоаппарат.

– Не знаешь, по какой причине Рельс запер меня здесь? – Рассалар, нахмурившись, смотрел на меня. – Тьма полей! Мне столького стоило прорваться на родную землю, а теперь я даже увидеть её не могу! Чинньез подвел нас.

– А что тебе сказал Арельсар?

– В том-то и дело, что ничего! – кевт начинал злиться. – Отдал распоряжение и всё! Он вообще ни с кем никогда не считается, демоны его побери.

Мне ли не знать.

– Я поговорю с ним. Где он, кстати?

Рассалар несколько опешил от моих слов. Он не ожидал, что я решусь ему помочь.

– У себя, вроде, – кевт почесал ухо. – Благодарю… Хотя, сомневаюсь, что ты сможешь из него что-то вытянуть.

Я махнула рукой и поспешила к домам, куда расселили членов миссии. Сегодня из-за туч впервые со времени нашего пребывания в Ямах выглянуло солнце. Немощеные дороги поселка, с утра покрытые льдом, с приходом тепла развезло, и теперь жители накидывали поверх месива доски и битые черепки. Со стороны клеток нестерпимо несло дерьмом, и мне казалось, что я иду по средневековому городу – грязному, разваливающемуся, пахнущему гнилью.

Закрепленный за нами дом находился в глубине поселка, напротив раздаточного пункта, который иной раз выполнял функции рынка. Сейчас тут было не протолкнуться, а дорогу растоптали так, что в одну лужу я провалилась по колено. Толпа ожидающих своей доли груза доходила до дверей дома, поэтому мне пришлось изрядно поработать локтями, чтобы попасть к себе.

На первом этаже я никого не нашла; в полумраке узкого коридора царили тишина и холод. Раньше, до войны, когда Ямы были обычным охотничьим поселком, в этом доме располагалась гостиница, где останавливались приезжавшие в сезон из городов любители охоты. Теперь сюда поселили миссионеров.

Поднявшись по шатким, кряхтящим ступеням на второй этаж, я, собравшись с духом, направилась к комнате Арельсара, но едва моя ладонь легла на ручку, как до ушей долетели обрывки разговора. Оглядевшись по сторонам и убедившись, что на этаже пусто, я приложила ухо к двери.

– Зачем ты так поступаешь с нами? Где тот герой, о котором рассказывали отцы? – Элладор говорила отрывисто, со слезами в голосе.

– Не ломай комедию, Эл, – раздраженно отозвался Арельсар. – Из-за этих глупых россказней вы, молодежь, бросаетесь из крайности в крайность. Что вы с Рассаларом должны здесь сделать? Что вам поручил Альса?

– Мы ехали сюда, чтобы увидеть землю предков и помочь нашим братьям и сестрам, – Элладор всхлипнула. – Ах, Тьма полей! А ты… запираешь нас здесь! Это выглядит, как предательство.

– Не старайся. Я привык к этому слову, оно не кажется мне таким уж оскорбительным… с некоторых пор. Чем вы должны помочь?

– Арельсар, я умоляю тебя!

– Встань, я сказал. И прекрати ломать комедию, твои причитания ни к чему не приведут.

Элладор всхлипывала, что-то бормоча на кевтском.

– Всё. Хватит. Ни шагу из поселка.

– Нет! Пусти меня! Почему? Почему из-за какой-то ошибки, которую допустил один, ты бросаешь всех нас?

– Ты молода и глупа. У вас есть дом, работа и семья. Живите и радуйтесь. Политику и противостояния оставьте другим.

– Нас так воспитали, Арельсар! Они дали нам цель!

– Они сделали из вас оружие, дурочка.

– Так и должно быть. Нет лучшего оружия, чем собственные дети.

– Печально, что ты, кевтиянка, так считаешь. Хватаешься за традиции, а самую главную вырываешь с корнем. Неужели не видишь, что для местных значит семья?

– Мы рождены быть оружием в войне, проигранной нашими отцами.

– Ух ты, сколько пафоса. Иди-ка ты домой, оружие, готовить суп и пасти бизонов.

Элладор что-то злобно прошипела в ответ, и до меня долетел звук шагов. Резко подавшись назад, я обернулась, пытаясь найти укрытие. Увы, ничего, кроме серых, обшарпанных стен в округе не наблюдалось.

Элладор распахнула дверь и прошла мимо, вытирая слезы ладонью, даже не повернувшись в мою сторону. Я какое-то время смотрела ей вслед, а потом шагнула вперед и постучала по косяку.

– Вы закончили?

– Как видишь, – Арельсар присел на подоконник, скрестив руки на груди. Поверх рубашки бордового цвета он накинул ватную куртку с порванным воротником, кусок которого болтался на уровне локтя. Такой наряд гармонировал с окружающей обстановкой – сырые, позеленевшие стены, черный потолок, липкий от грязи пол и дыры у окна, через которые улицу было видно гораздо лучше, чем через желтое стекло или что там кевты вставляли в рамы.

– Почему ты запрещаешь им покидать деревню? – я закрыла за собой дверь. – Из-за нашего разговора?

– Не только, – кевт почесал шрам. – В чем дело?

Раздражение, звучавшее в его голосе, только ещё больше злило меня, но до поры, до времени я решила умолчать о некоторых вещах.

– Я многое тебе рассказала, а вот ты свою часть обещания не выполнил.

– Обязательно напоминать об этом сейчас?

– У меня есть на то причины.

Кевт пожал плечами.

– Что ж. Если ты помнишь, я говорил тебе о том, что Бонэс был убит. Мы полагали, что его смерти поспособствовали террористы из «Детей теней», которые пытались получить от ученого некую информацию. Подожди, хотела слушать – слушай. Однако, после того, как ты нашла второй Источник в негурском храме и после некоторых других событий, имевших место в ходе следствия, я пришел к выводу, что Бонэса убили по приказу Ларзанмар, потому что ему стало известно об их Источнике. Более того, когда об этом узнал я, в поле зрения появился наемник-негур. От него мне досталась пуля, я же отправил его в море. Я удовлетворил твое любопытство?

Я какое-то время молчала, переваривая услышанное, потом прошла к кровати и уселась на неё, растерянно глядя в пол.

– Значит, Бонэса убила Ларзанмар, – произнесла я, наконец, поднимая голову. – Он никому не говорил о своем исследовании?

– Кому-то, видимо, сказал, – Арельсар выглянул в окно. – Может быть, искал, где точно находится негурский Источник, не подозревая, чем это для него кончится.

– Кто-нибудь, кроме тебя, знает об этом?

– Нет.

– Но… Меня никто убить не пытался! Я даже слежки за собой не заметила!

– Ещё бы ты её заметила. Агенты Ларзанмар – профессионалы своего дела. А тебя никто трогать не будет, потому что ты единственный Ключ к их алтарю. Похитить – да, безусловно, но каждый твой шаг контролировали и мои люди.

– Потрясающе.

– Я тебя предупреждал.

– А ты? Они хотят убить тебя?

– Не думай об этом. Мои проблемы.

Я недовольно хмыкнула.

– То есть, сюда мы приехали, прячась от негуров?

– Отчасти, – черные глаза кевта, казалось, заглядывали в душу. – Есть ещё причина.

– Почему ты не сказал раньше?

– Не хотел, чтобы Азар нас слышал.

– Да какая, к демонам, разница, Рельс! – я вскочила на ноги. – Тьма, ты просто используешь меня, как и все остальные! Ты знаешь, что третий Источник здесь, и везешь меня сюда. Ты же не старый профессор, чтобы бояться негурских ассасинов. Зачем, Арельсар, как же так? Я доверяла тебе!

– Ты нашла Источник…

Он произнес эти слова, как утверждение, но с такой усталостью и фатализмом в голосе, что мне стало не по себе, и я замолчала, недовольно глядя на кевта.

– Нашла…, – повторил он. – Не активировала?

Я отрицательно покачала головой.

– Их всего четыре, – Арельсар достал из кармана куртки смятую бумажку. – Один, главный, на Прэне. Второй – у негуров, третий – здесь, в Ямах, четвертый… Я пока не знаю.

Я взяла из рук кевта клочок бумаги. На нем было изображено раскидистое дерево, в ветвях которого располагались три прямоугольника.

– Я видела эти рисунки…

– Да, на стеле, у обрываю где нашли тело Бонэса. Старик сумел расшифровать картинки. Негурский, по данным Бонэса, первоначально находился где-то в пустыне. Кевтский где-то здесь. А вот четвертый прямоугольник не сохранился.

– Зачем искать их? – я протянула бумажку Арельсару. – Что нам с ними делать?

– Мы должны узнать, что их связывает. Возможно, это позволит нам управлять ими.

– Для чего? Чтобы использовать как оружие?

– Что вы заладили с этим оружием? – кевт нахмурился. – Чтобы предотвратить их использование другими личностями, будь то Ларзанмар, Совет Свободных Кланов, террористы, элита Герфезона. Мы должны понять, что такое источники. Так мы узнаем, что же такое демоны.

– И как ими управлять, – заключила я.

– Как не допустить к их управлению других, – Арельсар шагнул ко мне. – Антея, что бы ни хотели сделать в ордене, для себя я задал одну цель – демонов на земле быть не должно. Никогда. Иначе нас ждет Великая ночь, отчего-то в этом я уверен. Пусть швыряются ракетами распада, разливают газ по равнинам, это их право, это их оружие. Но не демоны. Понимаешь меня?

– Да, – я смотрела во тьму глаз своего наставника, холодную и непроницаемую. – Источники нужно уничтожить.

– Всё верно. Без твоей помощи мне не справиться.

– Я… постараюсь.

– Славно. Мне пора, – кевт поправил куртку. – И ещё. Никто не должен знать об Источниках. Для нашей же безопасности.

– Хорошо. Никто не узнает.

Отчасти я лгала: Азар знал, что существовало четыре Источника. Однако, то, что я обнаружила второй и третий, его никоим образом не касалось.

Арельсар кивнул и вышел, а я так и осталась стоять, глядя на грязное, желтое окно. Злость ещё жила в душе, но, стоило признать, что я пасовала перед кевтом, как и большинство окружающих. Я шла у него на поводу, как и год назад, когда он повез меня на встречу с демоном, и ничего не могла с собой поделать. Он знал много о многих, я же, как ни старалась, так и осталась гиперпроводником из Глирзы.

* * *

Вечером в Ямах начался праздник. Главную и единственную площадь поселка очистили от грязи, засыпали мелкими камнями и вырыли ямки для костров. С наступлением сумерек клетки со зверьками были вычищены, выгребные ямы засыпаны, и в поселке запахло пряным охотничьим хлебом. Часть миротворцев ещё вела опись полученного груза, однако большинство уже занимались своими делами. Я таскалась по поселку с Кельветом, фотографируя наиболее довольных полученными вещами кевтов. Таких было немного, но вовсе не потому, что грузы пришлись им не по душе. Кевты в принципе не выглядели довольными. Их черные глаза никогда не выражали эмоций, и даже самая искренняя улыбка ребенка, которому я одолжила фотоаппарат «пощелкать белок», казалась искусственной.

– А твоей семье понравился груз?

Кельвет пожал плечами.

– Мы привыкли довольствоваться малым. Дед возмущался, что не прислали гоблинов. А брату понравилось.

– У тебя есть брат?

– У папы было две жены, – пояснил Кельвет. – Первую задрал медведь. Так у папы появилась вторая жена. Пойдем на праздник, уже зажигают костры. К нам идет чужая.

Я обернулась.

– Здравствуй, Кель, – Элладор остановилась подле нас, озираясь по сторонам, будто ища кого-то. Она выглядела растерянной, если не сказать подавленной, всё время вертела головой, хмурилась и потирала руки, будто мерзла. – Гуляете?

– Фотографируем, – отчеканил Кельвет и, махнув мне, ретировался вместе с фотоаппаратом.

– Ты говорила с Арельсаром? – Элладор перешла на шепот. – Он теперь и мне запретил выходить из поселка.

– Видела, как ты выходила вся в слезах. В чем дело, Эл? Я знаю Рельса, он не пошел бы на такие радикальные меры просто так.

– Он боится, что мы сморозим какую-нибудь глупость и спровоцируем эльфов с границы, – Элладор откинула с плеч густые, длинные волосы, блестящим полотном рассыпавшиеся по спине.

– У него есть на то основания?

– Если скажу, что есть, ты побежишь ему докладывать?

Я удивленно посмотрела на девушку.

– О чем ты?

– Не строй из себя невинность, Анти. Ты стучишь своему наставнику о каждом нашем шаге, – фыркнула Элладор.

– О чем стучать? Вы ничего не делаете, – резко ответила я. – Даже груз не помогали распр…

– Ты что, ослепла? Не видишь, в каком дерьме они живут? – зашипела Элладор, оттесняя меня к стене расположенной поодаль лавки. От потерянной девчонки не осталось и следа – передо мной предстала разъяренная кевтская фурия. – Одежду получают раз в год, электричества нет, воду берут из реки или снега, им даже дома починить нечем! А тут несколько ящиков муки!

– Не всё так плохо. Эльфы не трогают Ямы, жители торгуют пушниной и рыбой, – я отступила на шаг назад.

– Торгуют с теми, кто травил их дедов и отцов! У них почти нет медикаментов, нет оружия, а зимой у ворот воют волки. Ты видела северных волков? Они размеров с лошадь! За каким демоном им этот груз, объясни мне?

– А что ты предлагаешь делать?

– Сражаться за свою землю! За свою честь!

– Опомнись! Тут несколько тысяч кевтов, половина из которых женщины и дети.

– Мы пожертвовали целым народом. Что уж несколько тысяч по сравнению с миллионами, – бросил она, всплеснув руками и едва не ударив меня по лицу.

– Скажи это его матери, – я кивнула на Кельвета, который щелкал валяющегося в грязи поросенка. – Как думаешь, она поймет тебя?

Элладор подалась вперед и прошептала мне на ухо.

– А как думаешь, орден поймет, что пора действовать, когда эльфы расстреляют его миротворческую миссию?

Кевтиянка отстранилась от меня, и, улыбаясь, двинулась прочь, по дороге приветствуя тех, кого хотела подставить.

– И да, Антея, – Эл обернулся. – Можешь всё рассказать наставнику.

Я растерянно смотрела ей вслед, соображая, что же мне делать, и решила последовать совету Элладор.

– Кель, иди на праздник без меня, – я подошла к мальчику, который, оторвавшись от фотографирования поросенка, обернулся ко мне.

– Почему? Пойдем, будет весело!

– Ладно, жди меня тут.

Я подключилась к полям, пытаясь найти Арельсара кевтским методом, но жители поселка очень уж активно цеплялись к земной абстракции.

– Антея.

Я обернулась. Мимо прошли двое парней, но они явно не окликали меня.

– Это Азар.

От неожиданности я вскрикнула.

– Как… Что это?

– Я вижу и слышу тебя через земное поле.

– Ты будто стоишь за моей спиной, – я испуганно крутилась на месте. – Тьма и Свет, Азар, не сейчас.

Я резко оборвала связь, всем существом сдерживая тягучее чувство страха. Я будто говорила с призраком.

Мой мобильный в глуши Ям не работал, и с Азаром мы не общались с самого отлета. Иногда мы пытались подключиться друг к другу через поля, и довольно часто я ощущала его присутствие, но чтобы слышать так отчетливо… Это, несомненно, было объяснимо неким физическим свойством абстракции, но сейчас мне вовсе не хотелось, чтобы кто-то, даже Азар, рылся в моей голове.

До самой ночи я носилась по поселку, доставая всех единственным вопросом: «Где Арельсар?». Увы, кевта я так и не нашла.

На площади, между тем, развели костры, и жители Ям, рассевшись вокруг них, жарили земляной горох и оленину. Миротворцы, как ни старались, не смогли раствориться среди кевтов – отблески пламени отражались в цветных глазах эльфов, людей, дворфов и орков, но терялись во тьме взглядов черноглазых.

– Садись к нам, – кто-то потянул меня за руку. Это была Кэрроу. Она сидела рядом с красивым молодым кевтом, который неохотно подвинулся, освобождая место. – Что-то случилось?

– Нет, – я огляделась. Кроме нас из миссионеров у костра расположились два дворфа, которые оживленно общались с молодыми кевтиянкам. Девушки хихикали, хлопали в ладоши, а их друзья кевты картинно хмурились и разводили руками. Кажется, груз сделал свое дело – жители Ям смирились с присутствием миссионеров.

– Ты не видела Арельсара?

– Нет, – Кэрроу покачала головой. – Он порядком надоел мне своими солдафонскими замашками. Что он прицепился к детям?

– Они давно не дети, – сумничала я, вытягивая ноги. – Я вижу, кевты к эльфам-миссионерам относятся довольно ровно.

– Да, – эльфийка мило улыбнулась кевту, который предлагал ей отведать жареной оленины. – Спасибо. Будешь?

– Нет, – отказалась я, хотя с самого утра ничего не ела.

– У меня складывается впечатление, что тут больше всего ненавидят гоблинов, – прошептала Кэрроу. – Ай, горячо! Рабы, ударившие в спину, скажем так. А эльфы… Эльфы – те, кто выиграл войну. Жестоко, бескомпромиссно, но кевты… Здешние кевты вроде как… смирились.

Одна из кевтиянок, сидевшая рядом с нами, затянула песню, за соседними кострами её подхватили, и вот, нестройным хором, грянула «Эрма мора» – песнь жизни, хвалебный гимн полям и земле. Дети повскакивали из-за костров и принялись танцевать, изредка запуская в воздух цветное лассо и маленькие молнии.

– Пойдем танцевать, – к нашему костру подбежал Кельвет. Он протягивал мне руку, улыбаясь. – Пойдем!

– Так там одни дети, – отмахнулась я.

– Глупости, – Кельвет поймал меня за руку. – Идем.

Я поддалась на уговоры, и через пару минут мы уже скакали у костров. Выходило у меня из рук вон плохо, но рядом танцевали дворфы, и своими нелепыми кульбитами отвлекали кевтов от моих кривляний.

– Что ты нашла под водопадом? – спросил Кельвет, когда мы, запыхавшись, подошли к кострам попить ледяной воды.

– Та черная колонна, она – искусственная, – сказала я, припадая к чашке. – Откуда у вас такая красивая посуда?

– Это захватчики привозят нам посуду, – пояснил Кельвет. – В Компериате есть те, кто считает войну прошлого большой ошибкой. Они помогают нам. Ну, так говорят взрослые.

– Странно, в ордене об этом ничего не слышали. Эти посылки оформляют как гуманитарный груз?

– Не знаю. Вроде, нет. Это даже, вроде, не правильно, – Кельвет начал было расстегивать куртку, но его мать что-то недовольно закричала через всю площадь. – Но жарко же! Шакте!

Мальчишка развел руками.

– Так откуда берется груз? – не отставала я.

– Ай, не знаю! Привозят взрослые рано утром. Пошли танцевать!

– Братья и сестры! Жители и гости! – звучный голос старосты разнесся над кострами. Мы обернулись, и я увидела стоявшего рядом с седовласым кевтом Арельсара. – Мы рады, что эту первую теплую ночь вы встречаете с нами. Здесь, среди нашей семьи, в тиши леса, мы хотим отблагодарить вас за мир и тишину, с которой вы пришли к нам. Мы воспитали своих детей без ненависти к разумным, мы дали им спокойствие и жизнь в мире. Пусть войны останутся в прошлом, ведь пока наши дети…

Что-то сверкнуло в глубине леса. Гром прокатились над поселком, заглушив слова старосты.

– Гроза? Так рано? – Кельвет вскинул голову, но над нами сияло звездами чистое ночное небо. – Что это?

Земля вздрогнула, едва ощутимо, будто вздохнув.

Молодые кевты и миссионеры недоуменно переглядывались, и только военные СБО и старшие, видевшие войну, повскакивали с мест, понимая, что случилось нечто непоправимое. Не отводя глаз, я смотрела на Арельсара. Он раздавал какие-то указания и, заметив меня, сделал знак подойти.

Жители поселка, между тем, удивленно обменивались впечатлениями.

– Земля дрожала, что это, мам?

– Ничего, где-то молния ударила в дерево.

– Тьма полей, неужели взрыв?

– Вспышка была со стороны КПП, что они там творят?

– Может, учения?

Но не успела я дойти до Арельсара, как вперед выскочила Элладор. Черные, длинные волосы блестели в свете костра, и, казалось, передо мной истинная вызывательница демонов.

– Братья и сестры! – Элладор вскинула руки, сжимая в правой ладони какой-то черный предмет. – Послушайте!

Кевты замолчали, недоуменно переглядываясь.

– Сегодня день, когда мы напомним о себе! – Элладор обернулась, видимо, чтобы посмотреть на Арельсара.

Эльфы, военные СБО, шагнули было вперед, но их капитан сделал знак, и те замерли. Кевтиянка победно вскинула голову.

– Сегодня, в эту первую весеннюю ночь, мы скажем всем, чья это земля! Вы слышите гром свободы! Гром нового противостояния! Теперь у нас есть союзники! Не слабые трусы, не изнеженные политики, а настоящие воины, которые дают нам шанс. Шанс создать свое государство. Внемлите, братья и сестры, внемлите реву свободы!

Яркая вспышка затмила пламя костров, не отразившись, однако, в черных глазах кевтов. Грянул гром, ещё и ещё раз, земля отозвалась дрожью. Военные СБО бросились на Элладор, которая, истерично смеясь, сжимала в руках мобильный. Телефон упал, разбившись о мелкие камни. На черной, треснувшей панели танцевало отражение оранжевых всполохов костров.

– Арельсар! – кевты, как по команде, повскакивали с мест и бросились врассыпную. Я пыталась бежать против потока, но меня уносило все дальше. – Рельс!

Когда я, наконец, пробилась вперед, Элладор стояла на коленях перед старостой, а Арельсар снова куда-то исчез.

– Зачем, девочка, зачем? – повторял староста на кевтском, потрясая мобильным у неё перед носом. – К чему всё это?

Элладор тряхнула волосами и, вскинув голову, презрительно посмотрела на старика.

– Чтобы камни вновь стали горячими, – жестко ответила она.

* * *

В доме старосты, несмотря на поздний час, было шумно и людно. Мужчины переговаривались, тяжело вздыхали, хмурились. Пахло дымом, сыростью и потом. Я сидела в углу, на скамейке, рядом с двумя молодыми парнями, которые, видимо, не подозревали, что я понимаю кевтский.

– Зря они приехали сюда, миротворцы, – один презрительно сплюнул прямо на пол. – Привезли войну. Что нам теперь делать?

– Дай гоблину свободу – он ударит тебя ножом в спину, – второй покосился на догоравшую свечу. – Мы же ладили с… эльфами. Они даже посылки возили… Чего дураки хотят? Чтобы нас всех перестреляли? Привыкли за чужие спины прятаться.

– Девчонка, которая вопила на площади – она вообще сумасшедшая. И эти её россказни – «почему вы не боретесь, это ваша земля!». Мы и живем на своей земле, а теперь нас отсюда выпрут.

– Если вообще отпустят.

Кевты переглянулись.

– Антея, – дверь в комнату заседаний приоткрылась, и в зал высунулся капитан отряда СБО, Лам. – Зайди.

– Эй, начальник! Второй час ночи! Ты нам скажешь, что вы натворили? Сколько можно уже! У меня ребенок дома! Жена на сносях! – в зале поднялся шум. Кевты двинулись было к двери, но из комнаты раздался звучный голос старосты.

– Ещё немного, парни, и я всё вам расскажу.

Я протиснулась между недовольно бурчащими охотниками и скользнула мимо эльфа внутрь комнаты. На скамейке у стены со связанными за спинами руками сидели Элладор и Рассалар. Кевт поднял было голову, но, посмотрев на меня, снова уставился в пол. Элладор даже не повернулась, я видела лишь её затылок. Напротив молодых кевтов на стульях, табуретках, поленьях расположились староста и его помощники (те двое, что встречали нас на КПП), Лам, эльф, возглавляющий нашу миссию, протоколист и Арельсар. Последний стоял у окна и смотрел куда-то вдаль.

– Как нам стало известно, – заговорил капитан отряда, усаживаясь на полено. – Ты оказалась свидетелем одного интересного разговора. Не могла бы ты пересказать его нам?

Я замерла у двери, растерянно переводя взгляд с Рассалара и Элладор на Арельсара.

– Ну…

– Антея, – наставник обернулся ко мне. – Быстро и четко. Времени мало.

– Говорили Альса и Рассалар, – я опустила голову, чтобы не встретиться с полными тьмы глазами кевтов. – Альса упоминал о новых союзниках, о необходимости миссии и о том, что кто-то из кевтов Прэна обязательно должен попасть в группу. Говорил, что время пришло. Собственно, всё.

– О чем вы говорили, Рассалар? – спросил Лам, повышая голос. – Что за новые союзники? Я с тобой разговариваю!

– Я не обязан перед тобой отчитываться, эльфийский выродок! – рявкнул Рас на кевтском.

Эльф скрипнул зубами, но промолчал. За дело взялся староста.

– Рас, расскажи нам, с кем вы связаны? – спросил старик.

– Мы? – Элладор дернулась было вперед, но что-то остановило её, по всей видимости, сильный блок. Она хотела подняться, но тут же вновь повалилась на скамью, будто налетев на непреодолимую преграду. – А вы разве нет? Инструменты, инвентарь, медикаменты, одежда, продукты – всё ли вы получаете у эльфов в обмен на пушнину? Ну, Тералар, что же вы отводите глаза? Если призываете нас заговорить, то, может быть, и сами добавите пару слов? Уже нет смысла молчать.

– Вы получали грузы от «Детей Теней»? – в лоб спросил Арельсар, когда старик, вскочив на ноги и вскинув руки, готов был разразиться пламенной и бранной тирадой. Вопрос застал его врасплох.

– Чинньез, – Тералар опустил руки и, насупившись, уставился на Арельсара. – Грузы нам поставляет одна из свободных организаций при эльфийской партии «Единство рас», это добровольные пожертвования.

– Вы лжете, – Арельсар выглянул в окно. – «Единство рас» – недействующая партия, ваша легенда безнадежно устарела.

Староста открыл было рот, но снова закрыл его.

– Значит, нас ввели в заблуждение, – выдал он, наконец. – Но у меня есть документы…

– Так покажите их нам! – теперь говорил глава миссии. – Вы ведь согласовывали провоз груза, я правильно вас понял? На всех документах имеются отметки о прохождении границы?

Пока староста молча жевал губу, обдумывая ответ, один из его помощников, широкоплечий, бородатый кевт, улыбнулся, обнажив белые зубы, и заговорил.

– Не поздновато ли отпираться, отец? Камни брошены – ловим круги, – поднявшись, он поправил теплый тулуп. – Не ожидали мы, что нас так используют, подставят под удар наших детей и жен. Но раз на то пошло – карты на стол, а, отец?

Старик покачал головой и безвольно рухнул на стул.

– Что же вы наделали, глупые, – махнул он дрожащей рукой на Элладор и Рассалара. – Чему вас учат, на этом Прэне? А, чинньез? Что за выродков ты нам привез?

– Попридержи язык! Ты сам лижешь задницы эльфам, торгуешь с ними! – вскричала Элладор, снова порываясь встать. – Да сними ты свой блок, гребаный предатель!

Препятствие исчезло, и Элладор, потеряв равновесие, рухнула на колени.

– Да как ты смеешь! – завопил староста. – Ты принесла войну в наши дома! Пятьдесят лет мы жили мирно!

– Мирно? В Ямах? Таков ваш мир?! – прорычал Рассалар. – Что вы сделали со своими детьми? Им ничего не нужно, кроме леса и охоты! Тупые деревенщины!

– Сначала сам воспитай ребенка, потом распоряжайся его жизнью, но не смей трогать чужих! – рявкнул бородач. – Молчи, сопляк, иначе я тебе стрелу в жопу засуну! Ты видел войну? Ты видел, сколько жизней мы потеряли, прежде чем решились на эвакуацию?

– Ты меня винишь в этом? А эльфов за миллионы трупов ты уже простил?

– ТИХО! – глава миссии поднял руки. – Давайте без перепалок. У нас мало времени. Кто присылал вам грузы?

Староста закрыл глаза рукой.

– Поставками занимались «Дети теней», – тихо произнес он. – Я… Я никого не держал в Ямах. Те, кого не устраивала такая жизни, уходили в замок.

– Что за замок?

– Тут, неподалеку, почти у побережья, стоит старая крепость. Мы… оттуда забирали грузы, туда уходили кевты, не желавшие мира.

– Кто оплачивал поставки?

– Прэнские общины наших братьев и сестер, – Тералар пожал плечами. – Иногда отдавали пушнину. Больше у нас и нет ничего.

Я попятилась назад и уперлась спиной в стену. Меня будто не замечали, но я ни за что не хотела уходить.

– Деньги, по всей видимости, сливал Карезал через счета общины, к которым у него был доступ как начальника полиции, – капитан охраны, усмехнувшись, посмотрел на Арельсара. – Что скажешь об этом, Рельс? Ведь из-за тебя расследованию не дали хода. Ты сам, часом, не участвовал в сговоре с «Детьми Теней»?

– Чинньез выполнял свой долг перед общиной, – фыркнул Рассалар.

– Долг? – Элладор, так и оставшись стоять на коленях, повернула голову к Арельсару. В тусклом свете свечи её волосы казались капюшоном черного плаща, накинутого на плечи. – Здесь разве кто-то знает, что такое долг?

– Давайте сдадим их эльфам, – предложил бородатый кевт. – Скажем, миротворцы привезли террористов. Вот, забирайте!

– Тоже вариант, – поддакнул второй, щурясь. Он вроде бы смотрел на свечу, но даже искорки не отражалось в его глазах.

– До заявления Компериата и решения ордена мы ничего предпринимать не будем, – отрезал глава миссии.

– Мы не подчиняемся ни Компериату, ни ордену, – твердо произнес староста. – С рассветом отправим посыльных к КПП, спросим, нужна ли помощь.

– Не забудьте выдать им бронежилеты и пару-тройку автоматов, – съязвил Лам. – Или «Дети теней» не додумались к взрывчатке приложить оружие?

– Оружие есть в подвале замка, – произнесла Элладор, поднимаясь и садясь на скамью. – Думаю, оно скоро понадобится.

Лам закатил глаза, староста схватился за голову, а его помощники недоуменно переглянулись. Арельсар лишь пожал плечами.

– Чего и следовало ожидать, – произнес он, почесывая шрам. – Вас загоняют в горящий дом и показывают единственный выход. Кто заминировал КПП?

– Не знаю, – Элладор покачала головой. – Мне нужно было лишь набрать комбинацию цифр на телефоне.

– А кто выходил с вами на связь здесь?

– Никто. Все данные мы получили на острове, – Элладор насмешливо посмотрела на Арельсара. – Что, обошли тебя, чинньез?

Кевт ничего не ответил. Он некоторое время смотрел на сумасшедшую, не слушая перебранку между старостой и главой миссии о том, стоит ли вести виновников трагедии к эльфам.

– Предлагаю вам подумать об эвакуации детей и женщин, – внезапно произнес Арельсар и, кивнув мне, двинулся прочь из комнаты.

– Что это значит? На нас не нападут! – возмутился староста. – Мы ничего не сделали.

– Надо было думать об этом раньше, – Лам поднялся со стула, отряхнулся. – Сколько, Арельсар?

– Я насчитал семь бомбардировщиков, садились к югу от КПП, – наставник поправил висевший на боку «Серп».

– Бомбардировщиков? – староста закашлялся, хватаясь за ворот тулупа. – Нет, они не… кхе-кхе-кхе… воды! Кхе-кхе-кхе…

Бородатый кевт принялся носиться по комнате в поисках кувшина. Глава миссии выскочил вперед нас в зал, крича, чтобы принесли воды. Кто-то заорал, что старосту убили, и тут поднялся такой шум и толчея, что меня едва не раздавили.

Вывалившись в холодный коридор, где стояло ещё с десяток встревоженных жителей поселка, я поспешила к лестнице, на ходу застегивая куртку. Арельсар шел за мной, отмахиваясь от расспросов.

На улице, по сравнению с прошлыми ночами, было довольно тепло. У входа в дом кевтов оказалось ещё больше, чем внутри. Близ крыльца стояли двое вооруженных миротворцев. Арельсар направился к ним.