Текст книги "Сказка о двух сторонах (СИ)"

Автор книги: Emiliya Wolfe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 57 страниц)

Это объясняет изменения в его внешности, безжалостность, которая характеризовала его более поздние речи, бессердечие, с которым он обращается к нам, своим самым преданным последователям.

Он сделал паузу, позволяя понять смысл того, что он говорил. Эмма знала, что такое крестраж, – это знал каждый слизеринец. Это был ужасающий, но соблазнительный аспект Тёмных искусств, сочетающий в себе самое злое и самое могущественное: само бессмертие.

Как только Эмма собиралась ответить, Регулус остановил её, покачав головой. Он отвел глаза на долю секунды, убегая от её взгляда, прежде чем заставить себя сказать ей кое-что похуже.

«Ещё хуже?» – спросила она себя, – «Может быть, то, что я сделала, показывает, что я больше похожа на Тёмного Лорда, чем я думала».

– Я… Когда я это обнаружил… – голос Регулуса растворился в вечернем тумане. Прошло несколько секунд, прежде чем он набрался храбрости и продолжил. – Я больше не могу этого делать, Эмма, – сказал он с болью в голосе. – Я не могу просто следовать за ним, зная, что он не борется за то, за что мы сражаемся. Нет благородного дела, нет лучшего мира, – с горечью продолжал он. – Есть только Волан-де-Морт и бессмертие, и мы – средство достижения его целей. Ни больше, ни меньше, и нас обманом заставили поверить, что мы сражаемся за высшее благо.

Несмотря на то, что она дрожала в конвульсиях при мысли о крестражах, Эмма не могла не нервно рассмеяться от облегчения.

– Я знаю, Регулус, – слова разразились шквалом, и её улыбка стала шире от облегчения, что они всё ещё были командой, всё ещё на одной стороне. – Я знаю. Я больше не могу сражаться за Тёмного Лорда.

В ответ Регулус яростно обнял её, оторвав её ноги от земли и развернув её, несмотря на свою слабость, опустив девушку только для того, чтобы поцеловать её более страстно, чем они делали со времени их последнего набега.

Улыбка слетела с губ Эммы при этой мысли. Она положила руки на грудь Регулуса, полностью намереваясь оттолкнуть его, но не могла.

«Я только что вернула его», – подумала она. – «Будет ли больно подождать ещё несколько дней?»

– Что случилось, Эмма? – спросил Регулус, в его голосе снова появилось беспокойство. – Расскажи мне.

– Я… ты будешь меня ненавидеть, – голос Эммы начал постепенно дрожать.

Регулус недоверчиво рассмеялся.

– Я только что сказал тебе, что у Тёмного Лорда есть несколько крестражей, и что я собираюсь дезертировать, а тебя беспокоит другое? Что, во имя Салазара, может быть хуже этого?

Эмма схватилась за челюсть, которая начала дрожать от беспокойства и предвкушения. Ей стало плохо, у неё кружилась голова, она чувствовала себя подавленной. Девушка отпустила Регулуса и в поисках облегчения схватилась за ледяной барьер, глубоко вздохнув, чтобы попытаться успокоиться.

– Что произошло, Эмма? – снова спросил Регулус, более настойчиво. Он накрыл её левую руку своей правой. – Ты беременна? Если да, то я не буду тебя ненавидеть. Я люблю тебя, хочу жениться на тебе, ради Салазара! Конечно, это было бы немного странно, но…

– Я не беременна, Регулус, – коротко сказала Эмма, но внезапно ей захотелось этого. Лучше, если бы она принесла жизнь в этот мир, чем…

Мелькнувшие светлые косы промелькнули перед её глазами, за ней последовала зелёная полоса.

Avada Kedavra.

– Я убила человека.

========== Глава 82. Смена позиций. ==========

Если бы это был кто-то другой, Эмма ожидала бы крика возмущения и шквал вопросов. Но это был не кто-нибудь другой. Это был Регулус.

Вместо этого он спокойно посмотрел ей в глаза, исследуя их без окклюменции. «Вот почему люди доверяют ему свои секреты», – подумала Эмма. – «Это отсутствие осуждения».

Это было освежающе. Хотя Джеймс старался ничего не комментировать во время её срыва накануне вечером, Эмма видела, что он горит вопросами, мстительно, и… она не совсем понимала, что именно ещё это было. Он не хотел верить, что это была вся история. Регулус просто принял то, что ему дали.

– Я уверен, что это ещё не всё, – сказал Регулус, опровергая её мысли. Но он не давил на неё, не задавал вопросов.

Вместо этого он прижался ближе, серебряные глаза больше не отражали воду, а открывали глубину его мыслей.

И поэтому она рассказала ему о ночи рождественских каникул, вспышке зелёного света, предшествовавшем крике, последовавшей за этим вине и её последующем спасении остальной части семьи маглов.

– Я не осмелилась посетить больницу Святого Мунго, – призналась Эмма, обнажая свои сокровенные заботы. – Я была слишком напугана… что кто-то узнает меня, или что этому человеку не станет лучше, или ещё хуже… что с ними не обращаются подобающе, поскольку они магглы. Куда они пойдут? Что мы наделали?

Вопрос был риторическим, но Эмме казалось, что это не так. Маглы были тяжестью, тащившей её все глубже под воду, её ответственность, и она игнорировала их, как будто цепь, связывающая их, просто исчезнет.

Она не ожидала, что Регулус ответит.

– Значит, мы дезертируем, – сказал он, становясь сильнее. – Мы исправим все наши ошибки. Не всё, что мы делали, было плохо; теперь, когда они присоединились к нам, условия жизни оборотней стали лучше, чем раньше.

Он выпрямился, страстно жестикулируя.

– Мы поговорим с гигантами. Шотландский Гург уважает тебя, а не Волан-де-Морта. Ты посредник, пока Тёмный Лорд сидит на своём троне на заднем плане.

Эмма наблюдала за ним, размышляя о мимолетном мгновении счастья. Затем сошла реальность, и она снова увлекла Регула за собой.

– Мы не можем дезертировать, Регулус, – тяжело вздохнула она. Девушка посмотрела на небо, луну, полностью закрытую клубящимися облаками, и это казалось метафорой крушения их надежд. – С одной стороны, нас всегда будут рассматривать как перебежчиков, с другой – тёмных волшебников. Все боятся, никто не доверяет. У нас не было бы никакого влияния, никакой силы, чтобы переломить ситуацию, и даже если бы мы пошли в Министерство или к Дамблдору, нельзя сказать, что они нам поверят. Регулус, – добавила она дрожащим голосом, – Я слишком напугана. Слишком.

– Тогда нам придется найти свой собственный путь, – твердо сказал Регулус. – Третий путь.

***

– Вот ты где! – крикнул Джеймс немного громче, чем предполагалось.

Несколько студентов остановились, чтобы посмотреть, как он толкался и пробился вниз по лестнице в вестибюль, каждые несколько секунд оглядываясь назад и крича «Извини!» тем, кого нечайно сносил. К тому времени, как он подошел к двойным дверям, его добычи не было видно.

Тем не менее, Джеймс имел довольно хорошее представление о том, куда направлялся Регулус, поскольку на этот раз его не сопровождала Эмма. Руководствуясь предчувствием, он помчался через территорию к Оранжерее 5, где обитали самые волшебные и хрупкие растения. Он поймал более слабого мальчика сразу после Оранжереи 4, используя инерцию, чтобы затащить его в небольшой переулок между двумя классами гербологии.

Он не мог не думать о том, как жутко было то, что слизеринец не отреагировал, просто холодно посмотрел на него, как будто Джеймс должен был принять свой поступок за глупое ребячество, что держал его за воротник. Тем не менее, Джеймс не позволил себя запугать. Это был маленький ребенок, который провел половину своих первых летних каникул у Поттеров, и что-то в этом роде повлияло на то влияние, которое он оказывал сейчас.

– Это всё время был ты, не так ли? – спросил Джеймс. – Каждый раз, когда Сириус думал, что Эмма влияет на тебя, делая более восприимчивым к идеалам своих родителей, это ты подстрекал её, манипулируя ею, заставляя поверить в любую чистокровную чушь, на которую ты покупаешься.

Регулус спокойно, медленно моргнул, глядя вниз, как будто он устал от идиотов, подобных Джеймсу, тратящему свое время.

– Эмма сделала свой выбор, Джеймс, – ответил он. – Она присоединилась по своим собственным причинам, а не по моим.

– Бред сивой кобылы! – повторил Джеймс, разочарованно ударив Регулуса о край теплицы, ударившись головой о металлические панели.

– На твоём месте я бы не стал так поступать, – прорычал Регулус.

Джеймс почувствовал острую боль в боку, посмотрел вниз и увидел, что Регулус вытащил палочку.

«Ублюдок», – подумал он. – «Вот почему он так спокойно реагирует?»

Тем не менее, он отпустил рубашку Регулуса, и в ответ младший мальчик убрал палочку, поправляя галстук. В мгновение ока Джеймс вытащил свою палочку и прижал её к центру значка старосты слизерина.

Рот Регулуса сжался, его глаза стали серыми от гнева. С этим Джеймс мог справиться. Фактически, он был похож на Сириуса, когда у того получалось сдержать свои вспышки гнева.

– Ты прав, – сказал Джеймс, пробуя новый прием. – Забудь о прошлом. Что сделано, то сделано. Что я хочу, чтобы ты сделал сейчас, – он с большей силой, чем необходимо, толкнул Регулуса в грудь. – Это вытащить мою сестру от туда. Полностью ушла, понял? Больше никаких рейдов, никаких миссий, никакого Волан-де-Морта. Мне нужно, чтобы она была в безопасности, и если бы ты хоть сколько-нибудь заботился о ней, ты бы тоже этого хотел.

– Если бы я вообще заботился? – спросил Регулус, негодование перешло в его тщательно культурный тон. – Что, чёрт возьми, это должно значить?

– Ты понимаешь, о чём я, – прорычал Джеймс, и звук разнесся по всей его грудной клетки. – Почему ты попросил мою сестру выйти за тебя замуж? Почему так рано? Я отпустил тебя раньше, потому что она, кажется, действительно тебя любит, но как мне узнать, что ты не просто её используешь? Я знаю, что это пытался сделать Уилкс.

Регулус надолго закрыл глаза. Джеймс понял, что это то, что делал младший мальчик, чтобы контролировать свои эмоции и мысли. Действительно, когда он открыл их снова, они были непрозрачны, как металл за его спиной.

– Уилксу нравилась Эмма, это правда. Но общеизвестно, что у состояния Поттеров сейчас только два наследника: ты и твоя сестра. Также общеизвестно, что у Блэков, «благородного и древнейшего дома» гораздо больше богатства, чем полезно для нас. Так что нет, я не использую её для этого. С другой стороны, можно сказать, что женитьба на чистокровном – это возможность закрепить родословную Блэков, поскольку все мои три кузены – женщины, а Сириус официально лишен наследства. Но давай посмотрим правде в глаза. Споры, которые окружали Поттеров и их любовь к магглам… и магглорожденным… таковы, что мне было бы намного лучше с такими, как Люсинда Розье, одна из Священных Двадцать Восьмых. Так что нет, я не использую её для этого.

– Что касается того, почему я сделал ей предложение в столь раннем возрасте, но тогда почему ты раздумываешь над тем, чтобы попросить Лили Эванс выйти за тебя замуж?

Вопрос настолько дезориентировал Джеймса, что он в шоке опустил палочку.

– Как…?

– Вопрос не в том, как, – прервал Регулус. – А в том, Кто. В следующий раз, когда ты будешь обсуждать предложения с Ремусом Люпином, постарайся не делать этого рядом с самым болтливым портретом в замке.

Джеймс понял, что Регулус имел в виду Толстую Даму. Однако слизеринец уже двинулся дальше.

– Вопрос, почему, – сказал он мягко, как будто почти боялся это сказать. – Это скорее вопрос, почему бы и нет. Я уверен, что мои чувства к твоей сестре тебя не интересуют. Вопрос, который ты действительно задаешь, заключается в том, готов ли я сделать все, что в моих силах, чтобы уберечь её от вреда, будь то уничтожение фамилии Блэк, семейного сокровища Блэков или моей собственной безопасности.

Джеймс тут же понял, что он не мог найти кого-то, кому он бы больше доверял свою сестру, свою вторую половинку, чем человеку, стоявшему перед ним в тот день.

***

– Итак, – сказала Эмма, осторожно расположившись под углом сорок пять градусов вправо от стеклянной стены в общей гостиной Слизерина.

По словам Регулуса, место у шахматной доски было лучшим местом, которое можно было пронести шепотом по всей комнате. Люсинда сидела наполовину лицом к ней, в то время как Регулус и Рабастан вяло играли в шахматы, чтобы не отставать от неё.

– Я установила время, – сказала она. – В тот день все маглы выйдут на деревенский праздник. Тёмный Лорд сделал правильный выбор. Я считаю, что девять часов вечера будет идеальным прикрытием. Наступит ночь, и зажжётся первый в году костёр. Некоторые дети вернутся домой, но в основном взрослые выйдут, чтобы выпить перед зажиганием костра. Максимальное отвлечение внимания под покровом темноты и дыма равняется максимальной панике. Присутствуют лишь некоторые из самых… избранных друзей Тёмного Лорда. В конце концов, это ритуал, предназначенный только для избранных.

– Клянусь Мерлином, ты говоришь так зловеще, – вздрогнула Люсинда. – Они всего лишь маглы, неужели тебе нужно быть такой… театральной?

Блондинка откинула голову назад через плечо, словно в подтверждение своей правоты, и Эмме было трудно не поймать взгляд Регулуса. Он дал ей обещание не говорить ничего о крестражах другим, ради их же безопасности, точно так же, как она не рассказывала им о своих сомнениях. Что-то она уже сказала Люсинде, хотя, было то, что Люсинда должна быть более вокальной в её поддержку Тёмного Лорда в общей комнате в течение следующих нескольких дней.

Эмма сказала ей, что если кто-то спросит, это всего лишь уловка, чтобы заставить Рабастана сделать ей предложение, но сохранить нейтралитет любой ценой.

Что-то в её голосе должно быть выдало её, потому что с тех пор Люсинда продолжала бросать свои встревоженные взгляды.

– Кстати, о магглах, – Эмма выдавила в голосе как можно больше отвращения. – Мне нужно закончить статью о важности изобретения телефона. Мерлин знает, что мне жаль, что я не затронула эту тему, но ты знаешь… – она ​​ухмыльнулась изо всех сил. – Все, что угодно, чтобы не допустить подозрений.

С этими словами Эмма схватила свои книги и направилась в библиотеку.

– Подожди! – быстро сказал Рабастан, отрывая взгляд от игры. – Я присоединюсь к тебе. Вот, Барти, ты можешь занять мое место, я все равно проигрываю.

***

– Эмма! Эмс! – крикнул Рабастан, бегая по коридору со своей сумкой. – Проклятье, Эмс, библиотека никуда не денется!

Эмма притормозила, позволяя ему догнать её.

– Извини, – ответила она. – Я задумалась.

– Не могла бы ты сказать мне, в чем дело? – спросил Рабастан, убирая свои каштановые локоны с глаз. Он бегло оглядел коридор, прежде чем понизить голос. – Ты не планируешь ничего… опасного, не так ли?

Эмма нахмурилась, поджав губы. Она ожидала, что Регулус расскажет Рабастану об их плане, было бы похоже на него, если бы она пошла на риск, пока он искал потенциальные крестражи и их места. Её репутация должна была быть безупречной. Ей просто нужно было быть… безжалостной.

– На самом деле, я хотела поговорить с тобой об этом, – наконец ответила она. – Я надеялась, что ты присоединишься ко мне в качестве моего секунданта в рейде. Нет лучшего дуэлянта, чем ты, и я видела твои ловушки для авроров. Есть причина, по которой ты являешься частью Внутреннего Круга.

– Конечно, я за, тебе нужно было только спросить, – сразу сказал Рабастан. – Но я думал, ты помирилась с Регулусом? Почему бы не спросить его, ведь у него, наверное, получилось получше?

– У Регулуса есть ещё кое-что, что ему нужно сделать, – тихо сказала Эмма, когда они переступили порог библиотеки. – Слушай, я расскажу тебе позже, хорошо? Давайте немного поучимся; Нам действительно нужно действовать вместе. Я думаю, что Слизнорт начинает сильно подозревать, что я отказалась от своих планов на будущее.

Рабастан фыркнул, но все равно сел за стол. Некоторое время они работали в тишине, время от времени задавая друг другу какие-то вопросы или передавая друг другу книгу.

Эмма закончила свое эссе по зельям, проработав мельчайшие детали, чтобы получить П. Если бы не совместные практические зелья между ней и Рабастаном, она бы потерпела неудачу. Она была удивлена, обнаружив, что работа ей нравится, хотя ей не должно было. Когда-то зелья были одним из её любимых предметов.

Она вздохнула, посыпая пергамент песком, чтобы дать ему высохнуть. Один готов, четыре осталось. Ей придется пойти поговорить с другими учителями, попросить дополнительные задания и тому подобное. Она не этого ждала.

А пока ей нужно было заняться другим делом.

– Так ты собираешься передать мне свое эссе по зельям, чтобы я просмотрела? – спросила она Рабастана.

Он поднял глаза, недоверчиво приподняв брови. Моргнув и тяжело вздохнув, он протянул чистый лист пергамента.

– Полагаю, это то, что тебе было нужно? – спросил он немного громче, чем обычно. Пара хаффлпаффцев подняла глаза. – Предупреждаю, если я обнаружу, что ты скопировала мои свойства аконита… – он угрожающе замолчал.

Хаффлпаффцы поделились улыбками и вернулись к своей групповой работе.

«Я знаю, что ты обнаружил мое поведение в последнее время слегка… беспорядочным», – быстро написала Эмма. – «Но знай, что мои доводы хорошо обоснованы. Пожалуйста, имей в виду, что меня больше всего беспокоят ты, Регулус и Люсинда. Я прислушалась к твоему совету в ту ночь, но считаю, что нам лучше выбрать другой путь».

«Не бойся, мой дорогой Рабастан», – она добавила в письмо немного юмора. – «Я не предлагаю разорвать связи с нашими предыдущими обязательствами. Вместо этого я думаю, что мы должны оставить наши варианты открытыми. Я точно знаю, что Люциус откладывает большую часть состояния Малфоев на случай нашей неудачи благодаря любезности Нарциссы, и я считаю, что мы должны поступить так же, только по-другому.

Поэтому на Пасху будут присутствовать авроры. Я верю, что ты расставишь свои лучшие ловушки. Мы должны проиграть эту битву, хотя это должна быть личная победа. На этот раз мне не помешают маглы. Когда дело дойдет до боя, я буду уделять тебе все внимание, и я доверяю нашу безопасность в твои руки».

Ей не терпелось добавить «с искренним уважением», поскольку это было похоже на формальное письмо, но она знала, что улики будут слишком компрометирующими, если Рабастан не решит их сжечь.

Вместо этого она вернула пергамент Рабастану.

– О, Мерлин, Раб, – произнесла она с притворным юмором. – Мне кажется, что это вполне достаточно для того, чтобы свести Бинса в могилу.

Рабастан скривился в ответ.

***

– Профессор, слухи верны? – спросил Джеймс в конце собрания Ордена в следующую пятницу.

– А какие это могут быть слухи, мистер Поттер? – спросила Минерва МакГонагалл, глядя на него через очки, расположенные на кончике носа.

Джеймс поерзал на своем месте. Конечно, он вообще не слышал слухов. Но Эмма заверила его, что будет среди младших учеников, которые всё ещё общаются, несмотря на разницу в цвете их мантий.

– Волан-де-Морт, – сглотнул Джеймс. Он не был уверен, что когда-нибудь привыкнет говорить это имя. – Этот Волан-де-Морт планирует уничтожить целую деревню маглов.

– Мистер Поттер, это очень серьёзное обвинение, – быстро сказал невысокий человек в цилиндре. Джеймс не мог вспомнить его имя. – Вы уверенны в этой информации?

– Я слышал тоже самое, – добавил Бенджи Фенвик, переводя взгляд с Джеймса на Дамблдора. – И я слышал, что это произойдет в воскресенье.

– Два дня! – воскликнула МакГонагалл. – И мы не слышали ни писка от наших обычных знакомых? – она задала этот последний вопрос аврорам.

Они встревоженно покачали головами. Ремус с любопытством смотрел на Джеймса, слегка нахмурившись.

– Мы должны остановить их! – сказал Сириус, вскакивая со стула и опрокидывая его.

– Согласна, – более спокойно сказала Лили. – Но самое главное – вытащить маглов.

Джеймс мог поцеловать её в тот момент. Доверьте Лили думать о тех, кто не может защитить себя. Он сделал мысленную заметку, чтобы рассказать всё об этом Хвосту позже, так как последний в тот вечер отрабатывал наказание. Он не сможет пережить это заново с Сириусом или Ремусом, у которых не будет должной реакции.

– Я поддерживаю это, – добавила Марлен Маккиннон. – Но как мы можем это сделать? Не привлекая к себе внимания?

– Некоторые ребята из отдела «Неправильного использования артефактов» должны мне сделать одолжение, – сказал один из близнецов. Джеймс не мог отличить их друг от друга. – Я мог бы заставить их быстро составить меморандум о чем-то, влияющем на всю деревню, наложив на них чары памяти.

– Нет, – сказал Дамблдор. – Чары памяти слишком опасны. Нам понадобится отвлечение, что-то, что выведет маглов из их домов. У меня есть идея. Мы заставим людей работать с погодой, чтобы они думали, что надвигается сильный шторм и что они должны искать убежища в ближайшей деревне. В конце концов, она ближе к реке, чем остальные. Может быть большой риск затопления.

– Ах, прекрасная идея! – с энтузиазмом сказал маленький волшебник.

– Спасибо, Дедал, – улыбнулся Дамблдор. – Хорошо, если это правда, и мы должны действовать, но это заседание должно быть прервано досрочно, я боюсь. У нас много работы. Спасибо, мистер Поттер, мистер Фенвик, за то, что довели это до нашего сведения.

Джеймс выдохнул, он даже не осознавал, что задерживает дыхание, благодарный за то, что его часть плана была в движении, и задаваясь вопросом, как долго он сможет продержаться.

========== Глава 83. Неудачный рейд. ==========

– Готовы? – спросила Эмма всех, когда они стояли вокруг портключа в Хогсмиде.

Она нервничала и могла сказать, что Рабастан тоже – это было заметно даже через его маску. По дороге он сказал ей, что беспокоится о том, что не сможет заранее разведать обстановку в деревне, чтобы Тёмный Лорд не подумал, что они знали, что возникнут проблемы. Однако она постаралась не показывать этого, позволив своей фирменной ухмылке скользнуть по её лицу и слегка приподняв маску, чтобы рассмотреть свою группу.

Регулус, как всегда, стоял прямо, с отполированной палочкой наготове в одной руке, рукава закатаны, чтобы показать Тёмную Метку во всей её красе. Барти был нетерпелив, даже взволнован. Он продолжал поправлять свою маску, даже несмотря на то, что она была магически усилена, чтобы частично слепить его лицо. Эмма поняла, что это будет его первый набег, его первая миссия для Тёмного Лорда.

Беллатрикс хлопнула Эмму по плечу, заставляя её вздрогнуть. Она широко улыбнулась, обнажив идеально белые зубы. На Нарциссе этот жест выглядел привлекательно; Беллатрикс выглядела просто злой.

– Готова ли ты, малышка Потти? – спросила она, переполненная энтузиазмом. – О, и кстати, Реджи, неплохая партия – она ​​кивнула в сторону Регулуса, который не мог не вздрогнуть от этого прозвища. – Я должна была узнать о твоей помолвке от дедушки, и я рада, что ты смог поймать одну из самых чистокровных ведьм в мире.

Беллатрикс подмигнула Эмме, которая предположила, что получила самый высокий комплимент, который Беллатрикс могла сделать. Она была рада, что её серебряная маска скрывала горящие щёки. Прежде чем она или Регулус успели что-то сказать, Рудольфус посмотрел на часы.

– Извините, что прерываю семейную идилию, но нам пора уходить. Эмма?

Девушка сразу всё поняла. Сегодняшняя ночь была её обязанностью; она должна была отдать приказ. Встретившись глазами с Рабастаном над портключом, она приложила палец к круглой пластине.

– Все положите руки на портключ, – сказала она, глядя на свои часы. – Через три… два… один.

***

Как только её ноги коснулись земли, Эмма выхватила палочку и направила её в небо.

– Морсмордре!

Зелёные усики вылетели из кончика её палочки в небо, сливаясь в фирменную змею, обвившуюся человеческим черепом. Эмме потребовалась секунда, чтобы увидеть, как он формируется, при этом капюшон соскользнул.

Чья-то рука вернула её капюшон на место. Эмма повернулась и увидела, что Беллатрикс смотрит на неё мягкими глазами между змееподобными прорезями в её маске.

– Нет ничего лучше, чем возглавлять такую серьёзную миссию, с внутреним кругом, в первый раз, не так ли? – спросила она нехарактерно серьёзно.

Момент ушёл, поскольку Антонин Долохов, последний член их группы, подбежал к ним, бегло осматривая территорию.

– Маглы, – выдохнул он, положив руки на колени. – Они ушли!

– Что? – немедленно спросила Эмма, позволяя гневу заполнить её голос.

Беллатрикс, не теряя времени, наложила заклинание Гоменум ревелио. Эмма ждала, затаив дыхание, призывая остальных к портключу.

– Никого, кроме нас семерых, – громко выругалась Беллатриса. Она повернулась к Эмме. – Где маглы?

Эмма притворилась, что оглядывается, казалось, что её сердце вырвется из груди.

– Они должны были быть здесь, – жалобно сказала она, прежде чем услышать характерный треск трансгрессии. – Это ловушка! – крикнула она. – Все, уходите сейчас же! Мы вернёмся в другой день.

По сигналу, её товарищи – Пожиратели смерти повернулись как одно целое, но обнаружили, что крутятся на месте.

– Чары Анти-трансгрессии, – мрачно заявил Рабастан.

– Да, спасибо, капитан-Очевидность, – сердито сказала Эмма, делая мысленную пометку, чтобы позже извиниться перед Рабастаном. – Я думаю, нам просто нужно сразиться.

– Думаю, это мой счастливый день, – прорычал Рудольфус. – Единственное, что мне нравится больше, чем охота на маглов, – это охота на предателей крови!

Эмма приподняла брови, радуясь, что изменение маски не было видно поверх капюшона. Раздалось еще несколько хлопков, и она подбежала к Рабастану, схватила его и швырнула за брошенную тележку. Вскоре после этого Регулус последовал за ними, наколдовав кучи сена в сторону.

Барти будет защищать Долохов, печально известный своей жестокостью, но с менее известной чертой, заключающейся в способности защищать новых Пожирателей Смерти во время набегов. Каждый раз, когда Эмму ставили в пару с ним, она не получала ни единой царапины. Барти был в надежных руках.

– Какой план, Раб? – прошептала она. – Я не ожидала, что они придут сюда так быстро. Кто-то, должно быть, сообщил им точное время.

Рабастан потер руку.

– Задача состоит в том, чтобы как можно быстрее добежать до границы трансгресии. Здесь сейчас только отряд Дамблдора, и мы не знаем, дадут ли они сигнал Министерству. Остальные знают, что первоочередная задача – убедиться, что учеников Хогвартса не поймают, поскольку мы ближе всех к Дамблдору. Регулус, твоя работа – следить за Барти. Я знаю, что он с Долоховым, но ты должен будешь довести его до барьера целым и невредимым.

Секунду спустя через их импровизированный барьер прорвалось заклинание, и все трое откатились в сторону, каждый пошел своей дорогой.

«Дорогой Мерлин», – Эмма на полсекунды зажмурилась. – «Пожалуйста, позволь нам выбраться от сюда целыми».

***

Долохов был боевой машиной, сражаясь одновременно с Аластором Грюмом и обоими близнеца Пруэттам, позволяя Барти время от времени проводить удачные скрытые атаки.

Беллатрикс и Рудольфус были заняты самим Альбусом Дамблдором, хотя, к счастью, Минерва МакГонагалл, похоже, осталась в Хогвартсе на случай, если Волдеморт попытается напасть на школу. В любом случае Эмме было ясно, что это проигрышная битва, хотя оба Пожирателя смерти были сильны сами по себе.

Кто-то, кого Эмма не узнала, встал ей прямо на пути, и Эмма приготовила свою палочку, только чтобы увидеть, как мужчину откинуло обратно к деревне и он падает на сломанный забор. Она смотрела, как облако пыли поднималось от того места, где он неподвижно лежал.

– Давай, Эмс, нам пора! – закричал Рабастан, потянув её за руку к границе. – Я думаю, что Дамблдор предупредил авроров, они заняли оборонительную позицию, как будто кого-то ждут.

Конечно, теперь, когда Эмма присмотрелась, большинство членов Ордена, казалось, сохраняли свои силы. К счастью, в школе никого не было, а это означало, что в Хогвартсе Джеймс будет в безопасности.

– Хорошо, – сказала она, глядя в бледно-зеленые глаза Рабастана в море грязи, крови и пота. – Я знаю, что делать. Прикрой меня.

Пока Рабастан защищал её от случайных чар, Эмма с трудом закатывала рукав, прилипший к её запястью. Потянув за ткань, она сумела оторвать её, обнажив Тёмную Метку под ней. Обернув палочку, она прижала острие к черепу, шепча маленькое Разрывающее заклинание, чтобы пролить кровь.

Ярко-красная татуировка, казалось, впитывала кровь, жидкость текла через череп и змею, пока не превратила всю метку в чернильно-черный.

Рабастан издал крик боли, показывая, что магия сделала свое дело. Он оглянулся, убедившись, что татуировка полностью изменилась, прежде чем снова схватить Эмму за руку и толкнуть её к краю деревни.

– Теперь нам действительно нужно идти, – сказал он, ныряя под ближайший куст. – Ты где-нибудь видела Регулуса?

Эмма огляделась, но не заметила среди Пожирателей смерти признаков худощавого телосложения Регулуса.

– У нас нет на это времени, – нетерпеливо сказала она. – Гоменум ревелио!

Рабастан посмотрел на свой живот, и Эмме представилось, что он почувствовал характерный поворот заклинания, идентифицирующего его тело. Ещё раз окинув взглядом деревню, Эмма сосчитала движущиеся тела и заметила что-то странное. Их было слишком много, все они были соединены в круг, все медленно двигались по внешней стороне деревни. Она огляделась только для того, чтобы заметить некоторых недалеко от их собственного местоположения.

– Авроры уже здесь! – настойчиво закричала она, паника хлынула в её жилах. – Он будет убит!

– Эмма, не надо! – закричал Рабастан, но было уже поздно.

Эмма побежала вперед, заставив ближайших к ним авроров обернуться.

– Пожиратель, – крикнул один из них, направив палочку на Эмму.

Веревки аккуратно обвились вокруг слизеринки, но взмахом палочки Эмма сожгла их. В гневе она могла быть более безрассудной, но и более могущественной.

– За спиной! – закричал Рабастан, в панике посылая заклинание за заклинанием.

Эмма немедленно развернулась и нырнула обратно к кустам. Она ударила палочкой по голове Рабастана, затем по своей собственной, и, не дожидаясь, чтобы увидеть, сработало ли её заклинание, схватила его и бросилась к деревне.

Чары Невидимости принесли им драгоценные секунды, но было нетрудно заметить подобно хамелеону рябь пейзажа, и авроры вскоре бросили в их сторону заклятье.

К тому времени, как Эмма добралась до Долохова и Барти, у неё был шов на боку.

– Авроры, – выдохнула она. – Они везде… Я позвала Тёмного Лорда.

Долохов кивнул и усилил свои заклинания, поймав Фабиана заклинанием, которое на мгновение заняло его. Барти воспользовался возможностью наложить Заклинание, связывающее тело, фактически положив конец участию Фабиана в битве.

– Идите, – призвал Долохов, протягивая руку, словно защищая подростков от дальнейшей битвы. – Мы справимся с этим.

При этом крепкий мужчина издал леденящий кровь боевой клич, настолько непохожий на него, что было бы забавно, если бы Эмма не знала, что это должно было привлечь внимание членов Ордена и авроров.

– Смотрите, – указал Барти. – Члены Ордена отступают.