Текст книги "Сказка о двух сторонах (СИ)"

Автор книги: Emiliya Wolfe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 44 (всего у книги 57 страниц)

– Профессор, я так рада, что нашла вас! – сказала Люсинда, затаив дыхание.

Стоя под мантией-невидимкой, Эмма не знала, притворство это или нет. Щеки блондинки тоже слегка порозовели от напряжения. Регулус взглянул на свою девушку, явно отражая её мысли. Рабастан хотел пойти с ним, но он становился слишком высоким, чтобы поместиться под плащом, поэтому его заставили наблюдать за Джеймсом и остальной его группой по коридору.

– Я просто хотела поблагодарить вас за то, что вы спасли мои волосы своим зельем, – продолжила Люсинда, доставая небольшую коробку из своей школьной сумки. – Я уверена, что Энтони чувствует то же самое.

– Энтони? – спросил Слизнорт, слегка сбитый с толку.

– Энтони Нотт, сэр, – объяснила Люсинда. – Он был тем, в кого кинули проклятие, разрушающее кости.

– Ах да, молодой Загонщик, – кивнул Слизнорт. – Как у него дела?

– Очень хорошо, благодаря вам, сэр. Вообще-то, это для вас сделали домашние эльфы, – она открыла коробку, чтобы показать кристаллизованный ананас внутри. – Они сказали, что вы очень любите такое угощение.

– Совершенно верно, моя дорогая! – Слизнорт весело прогремел, забрав коробку у Люсинды и тут же сунув кусочек фрукта себе в рот. Эмма и Регулус обменялись торжествующими взглядами.

– Как ты думаешь, мы достаточно вложили? – шепотом спросила Эмма Регулуса, наблюдая, как Слизнорт уходит, насвистывая веселую мелодию.

– Достаточно, чтобы вскружить ему голову, – уверенно ответил Регулус. – К тому же зелье простоит ещё до Рождества. Если это не сработает, думаю, я буду настолько впечатлен, что это может стоить пыток Тёмного Лорда.

– Не говори так, – тут же прошипела Эмма, и Регулус замолчал, извиняясь.

Они двинулись вперед, когда Люсинда попятилась, её часть плана была выполнена. Эмме оставалось только надеяться, что Барти добился такого же успеха.

Ей не было нужды волноваться.

Появилась профессор Вектор, смущенно остановившаяся возле статуи одноглазой ведьмы. За реакцией Слизнорта было почти комично наблюдать, но Регулусу и Эмме удалось сдержать что-то более громкое, чем ухмылка. Их учитель зелий сделал величественный размахивающий жест шляпой, при этом низко поклонившись. Высокая ведьма выглядела немного сбитой с толку, но нерешительно ответила.

Эмма знала, что Барти преуспел в своём задании, когда Слизнорт жестом велел Вектор пройти по коридору в подземелья, где он провел большую часть четырех часов, слушая её рассказ о важности арифмантики в зельях, и согласился помочь ей в эксперименте. Поскольку наказанием слизеринской команды по квиддичу было чистить котлы каждую субботу, Слизнорт переносил их наказание на тот вечер или на следующее утро, в зависимости от того, как долго Вектор будет находиться в подземельях.

По крайней мере, таков был план.

***

– Сработало! – взвизгнул Рабастан, прыгая вокруг статуи одноглазой ведьмы.

Во время обеда Барти вызвали к столу учителей, чтобы узнать об изменении графика их наказания. МакГонагалл выглядела так, будто хотела поспорить, но её губы снова сжались, когда Барти сразу же спросил, когда будет наказание. Эмме показалось, что она даже заметила намек на одобрение.

«Этот мальчик станет старостой через два года», – подумала она, глядя на пятикурсника, болтающего с Регулусом.

– Все здесь? – спросила она, оглядывая небольшую группу студентов перед ней. Было трудно запомнить их всех, но она не хотела, чтобы ни один из них был наказан под её присмотром.

Регулус быстро пересчитал головы. В отличие от бывшего капитана по квиддичу, он действительно знал всех в общежитиях Слизерина, а затем и некоторых. И это была не просто фигура речи. Он знал каждого по имени, знал их стремления, их истории. Младшие ученики смотрели на него снизу вверх и сияли от гордости, когда Регулус вспомнил их имена. Эмма подумала, что именно это в первую очередь привлекло Барти к Регулусу. В любом случае, она была рада, что пятый курс был на их стороне.

Когда её парень кивнул, Эмма взглянула в коридор, но там никого не было – большинство либо уже ушли в Хогсмид, либо к этому моменту отбывали наказание.

Она открыла не такой уж секретный проход и жестом пригласила Рабастана прыгнуть внутрь и помочь другим. Как только последний из их группы – Мальсибер-младший – исчез в проходе, Эмма мельком увидела лицо Регулуса: брови нахмуренные, кожа бледнее, чем обычно, страх и гнев боролись за господство на его чертах. К тому времени, как она все это обработала, его уже не было видно.

Нахмурившись, Эмма вошла в проход, закрывая его за собой.

Пока она шла через подвал, Люсинда вызвала шум в самый нужный момент снаружи, наложив заклинания Отключения на всех, кто был в поле зрения из-под мантии-невидимки, – Эмма обдумывала поведение Регулуса. Она подумала, не видел ли он, чтобы кто-то спускался по коридору, но тут же отбросила эту мысль.

Те несколько раз, когда она видела его по-настоящему испуганным, можно сосчитать по пальцам. Было время с Великанами, когда они оба думали, что умрут. Было время, когда он думал, что Министерство собирается преследовать Эмму, когда они сломали руку аврора. В горящем доме было время, когда она, Регулус и Рабастан спрятались в развалинах, чтобы избежать пленения во время своего первого набега. Было время, когда Рабастан без слов пропадал более двух недель летом, и они считали его мертвым или, что ещё хуже, взятым в плен. И, наконец, однажды он попросил её выйти за него замуж.

Она оглянулась на него, но он был в своей бесстрастной маске, его челюсть, возможно, поставлена ​​больше, чем обычно, но это могло быть просто опасением, что его поймают. Понимая, что она снова хмурится, Эмма попыталась смягчить свое лицо. Они были почти на месте встречи.

***

– Милорд, – сказала Эмма, низко поклонившись. Её голос казался хриплым, хотя многие голоса Пожирателей смерти были наполнены эмоциями, когда они сталкивались с Тёмным Лордом.

Чувство облегчения захлестнуло её, когда она заняла свое место, даже не обращая внимания на ухмылку, которая сверкнула в её сторону. Алекто там не было, но это могло быть потому, что её послали на миссию. Не всем нужно было присутствовать для брендинга, но Эмма просила об этом, как и Рабастан и Регулус. Все они считали своим долгом быть рядом с Барти, когда он получит метку. Они не описали боль, и это не имело бы значения, если бы они рассказали. Тёмная Метка не была для слабонервных, и если бы боль могла оттолкнуть его, ему бы не оказали эту честь.

У Эммы была вторая причина заняться брендингом. Тёмный Лорд всегда знал, что сказать, чтобы смыть её сомнения, отбрасывая тень её сомнений на пылающий свет. Он понимал её так, как, казалось, никто, кроме Регулуса, не понимал, и хотя они никогда не упоминали об этом, она знала, что Регулус чувствовал то же самое.

Дрожь возбуждения, которую она почувствовала, когда он заговорил, выброс адреналина, который наэлектризовал её тело, когда он описал новый мир, – все это стоило битвы. И у Эммы было больше сомнений, чем когда-либо прежде.

Да, Тёмный Лорд был устрашающим, но могущественным. Иногда нужно было заставить мир увидеть свет. А когда война закончится, остальные поймут, что это было для общего блага. По крайней мере, таков был план. В последнее время Эмма задалась вопросом, верит ли она в этот план.

Прежде чем она узнала об этом, брендинг был закончен. Были отмечены Барти и шестикурсница Рэйвенкло по имени Роули. Двое других из Рейвенкло и Мальсибер-младший получили тяжелые мантии из нежнейшего шелка. Напоминание о весе, который они несли на своих плечах, а также о том, как Тёмная Магия, казалось, подошла им, как перчатка, если только вы впустите её.

Тёмный Лорд подозвал её вперед, и Эмма, потрясенная, поняла, что это был первый раз, когда она была на собрании после Рождества. Комок желчи поднялся к её горлу, но она заставила его отступить, когда опустилась на колени в середине круга.

– Мне сказали, что ты испортила веселье Беллы во время ловушки для авроров? – мягко спросил он, но она запомнила не тот очаровательный голос. Легкий свистящий звук его «с» превратился в змеиное шипение, обещание боли.

– Да, милорд, – ответила Эмма, запрещая себе заикаться. – У нас не хватало времени, и авроры поймали бы нас на открытом месте. Я не собиралась рисковать жизнью ради простого маггла, – она выплюнула это слово со всей возможной злобой, её гнев на ситуацию помогал ей.

– Ты видешь, Белла? – Волдеморт слегка повернул голову влево. – Не о чем было беспокоиться, – он снова повернулся к Эмме. – Я должен поздравить тебя с первым убийством, – небрежно сказал он. – В награду я ожидаю, что ты возглавишь набег на Хэнглтон в пасхальное воскресенье. Бери, кого хочешь.

Взмахнув рукой, он приказал ей идти. Внутренности Эммы так сильно тряслись; она не знала, как этого не видно. Её ладони были вспотевшими, но она не решалась вытереть их о халат, опасаясь, что её поймают. Тёмный Лорд плохо ладил с трусами.

Она взяла себя в руки как раз к концу встречи, понимая, что не слушала ни слова, которое он сказал кому-либо ещё. Ей было интересно, был ли Регулус обязан войти в круг, не случилось ли с ним что-то плохое во время рейда. На неё накатила волна вины – она ​​была слишком занята, чтобы требовать от него подробностей. Она сразу заглушила это чувство, Легилименция легко уловила бы такое чувство. На выходе она отказывалась даже смотреть на Регулуса.

Вместо этого её глаза метнулись к Рабастану, её партнеру по преступлению в роковую ночь убийства маглов. Его собственные были в тени, но он мрачно улыбнулся и едва заметно кивнул.

========== Глава 79: Нежелательные новости. ==========

– У тебя все в порядке, приятель? – спросил Джеймс Сириуса, как только они вошли в дверной проем.

Сириус закатил глаза: – Подожди, я ещё не дошел до кровати, Сохатый. Если ты хочешь, чтобы я упал, дай мне ещё несколько минут.

– Это не смешно, Бродяга, – серьезно ответил Питер, его глаза блестели от слез страха.

– Нет, я полагаю, это не так, – вздохнул Сириус, и веселая улыбка на его лице поникла.

Джеймс бросил на Питера взгляд, но не его вина, что Сириус ещё не был самим собой. Через неделю после нападения, как Питер начал это называть, Сириуса с трудом выпустили из Больничного крыла, и ему было приказано возвращаться каждое утро за успокаивающим зельем. По крайней мере, его конечности теперь перестали дергаться, хотя Джеймс был уверен, что на выходе чуть не споткнулся о шнурки.

Тем не менее, Джеймс думал, что взорвется от гнева, когда вспомнит о Кэрроу. Он надеялся, что получит шанс поймать её, заставить её ответить за свои преступления перед судом.

К счастью, Дамблдор позволил семикурстникам присоединиться к собраниям Ордена Феникса в Хогвартсе – разумеется, со статусом наблюдателя. Однако, как напомнила ему Лили, они всё ещё были в Хогвартсе, и их единственная дуэль – если её можно так назвать – с настоящим Пожирателем смерти привела к тому, что Сириус получил Непростительное. Просто они ещё не были готовы к реальному миру.

– Знаешь, что? – спросил Сириус, прерывая размышления Джеймса. – Я действительно с нетерпением жду трансфигурации сегодня днем. Похоже, прошло много времени с тех пор, как я держал свою палочку.

Повисла неловкая тишина. Джеймс пожалел, что Луни пришел забрать с собой Сириуса; он, вероятно, знал бы, что сказать. Но он не спал всю ночь, дописывая эссе по чарам, и пропустил завтрак, поэтому Джеймс и Питер настояли на том, чтобы он вместо этого нашел время пообедать. При этой мысли у Джеймса заурчало в животе.

Сириус издал лающий смех: – Я должен был дать тебе свой обед. Клянусь, ещё один день этих иди булочек в Больничном крыле, и я бы действительно отбросил коньки.

Питер оживился после этой шутки и начал рассказывать им забавную историю о Бертраме Обри, их любимой жертве, которую они разыгрывали после Нюнюуса. В конце концов, некоторые вещи не нужно было менять.

***

Эмма не могла в это поверить. Её эссе по арифмантике вернулось с большой буквой “D”, нацарапанной сверху красным. Она сдержала стон. Учитывая все, что произошло с Рождества, это был четвертый предмет, c которым она не справлялась. На самом деле, если подумать, в настоящее время она получала хорошие оценки только по заклинаниям и зельям.

– Я очень разочарован в вас, мисс Поттер, – сказал профессор Арчидес, стоя перед ней и сосредоточенно хмурясь, – Я попросил вашего декана организовать встречу. Если вы по-прежнему хотите продолжить свой путь в качестве разрушителя проклятий, вам понадобится ни что иное, как “Выше ожидаемого” по арифмантии, тем более что вы не выбрали древние руны уровня ЖАБА.

Эмма соскользнула со стула, насколько смела после этого, её щеки пылали красным. В частности, Амос Диггори смотрел на неё с жалостью, но с высокомерием, от которого ей захотелось стереть это выражение с его лица.

«Нам не понадобятся наши результаты ЖАБА в реальном мире», – вспомнились слова Алекто, – «Тёмному Лорду наплевать, насколько хорошо мы справились с глупыми школьными тестами».

«Да ну, к черту тебя, Алекто, и к черту Тёмного Лорда», – по-детски подумала она. – «Когда война закончится, я хотела бы заняться чем-нибудь, кроме пыток маглов».

«Если война когда-нибудь закончится», – добавил другой угрюмый голос.

Понимая, что её рот скривился, Эмма изо всех сил пыталась расслабить лицо и сосредоточиться на раскрытой книге передней. Геометрические формы и расчеты, которые обычно давались ей легко, казалось, расплылись в образ Беллатрикс, хвастающейся подсчетом убийств, и в Рабастана, напоминающего ей, кто пострадает от последствий её бездействия.

«Я ещё даже ничего не сделала!» – мысленно закричала она, потерла усталые глаза так энергично, что начала видеть пятна света. Они танцевали на её закрытых веках, превращаясь в безликое лицо, две линии тянулись вниз, как веревки. Глядя в сторону, красные и зеленые огни превращались в огонь, как бы она ни пыталась убежать от него.

Не нужно было изучать «Предсказания», чтобы догадаться, что это значит.

В поражении, открыв глаза, Эмма закрыла книгу. По крайней мере, она хотела. Вместо этого тяжелые страницы ударились о стол с такой силой, что профессор Арчедис уронил мел, которым он демонстрировал использование пятиугольников в магической защите.

– Мисс Поттер! – рявкнул он.

Но все, что он увидел, когда обернулся, – это дверь, которая захлопнулась.

***

Джеймс получил вызов в офис Дамблдора досрочно. Это идеально совпадало бы с его уроком гербологии, но Эмили, девушка, которой было поручено принести ему записку, настояла на том, что это срочно. Взглянув в сторону, чтобы увидеть его бестолковое выражение, отраженное на лице его лучшего друга, Джеймс тяжело вздохнул и закрыл книги.

Лили убедила их потратить свой час свободы на подготовку к быстро приближающимся экзаменам. Удивительно, но Сириус согласился. Он отставал по всем предметам из-за недельного пребывания в больничном крыле и очень хотел наверстать упущенное.

В частном порядке Джеймс подумал, что он хочет прийти в библиотеку в надежде найти более продвинутые защитные заклинания в запасе Ремуса для «легкого чтения», который ему разрешили вынести из Запретной секции.

Сложив остальные вещи в сумку, Джеймс перекинул её через плечо и направился в кабинет Дамблдора, гадая, о чем тот хотел с ним поговорить. Он получал необходимые баллы для того, чтобы связать свою жизнь с профессией мракоборца, и он знал, что если бы он работал столько же, сколько Лили в течение нескольких недель, у него не было бы особых проблем с экзаменами.

Мародеры перекрестили свой имидж с коварных шутников на героев школы, спасая магглорожденных от проделок слизеринцев и устраивая только безобидные шалости, заставляющие людей забыть о войне, которая идет снаружи. Так что это было не потому, что он что-то натворил.

В последний раз его приводили в кабинет директора таким образом из-за его родителей, но если не было третьего члена семьи, о котором он не знал, у него теперь не было живых родственников, кроме Эммы, и он видел её сегодня на парах.

Значит, речь должна идти об Ордене Феникса.

Волнение расцвело в его животе, и он ускорил темп. Прежде чем он это осознал, он оказался у горгульи перед офисом Дамблдора.

– Шипящие свистульки, – медленно произнес Джеймс.

Мародеры старались знать все пароли в школе, хотя для гостиных факультетов было исключение.

– Входи, Джеймс, – крикнул Дамблдор изнутри, как только ботинок Джеймса коснулся площадки.

«Как он вообще это делает?» – спросил себя Джеймс, толкая дверь.

Как обычно, директор сидел в своем кресле с высокой спинкой, окруженный всякими странными серебряными инструментами. Фоукс спал на своем насесте неподалеку. Джеймс осторожно устроился в ближайшем кресле, отказавшись от предложенной лимонной дольки. Эти штуки высосали всю влагу из его рта.

– Теперь ты, наверное, удивляешься, почему я вызвал тебя в свой кабинет, – сказал Дамблдор, кладя в рот три болезненно-желтых конфеты.

Джеймс подавил дрожь, почувствовав внезапное желание выпить высокий стакан воды.

– Правда в том, что двое твоих одноклассников оказались Пожирателями смерти. Это место обучения, а не вербовки, но, к сожалению, Волдеморт, похоже, не замечает разницы. Он никогда не понимал концепции сочувствия.

– Вы знали Волдеморта лично? – выпалил Джеймс прежде, чем смог остановиться.

Дамблдор пристально посмотрел на него. Отведя глаза, гриффиндорец сделал единственное, что мог придумать, чтобы избежать затянувшейся тишины. Он засунул в рот лимонную дольку.

– Да, я знал Волдеморта до этого, – вздохнул Дамблдор. – Я считаю, что он один из немногих учеников, которые потерпели неудачу в качестве учителя.

Джеймс серьезно кивнул, пытаясь сдержать слезы. Лимонная долька, казалось, всасывала его щеки вместе со слюной.

«Не время для твоих выходок, Джеймс», – упрекнул его голос, сильно напоминающий голос его матери. Он сел немного прямее, рискнул и проглотил проклятую конфету.

– Твоя сестра – другая.

Джеймс чуть не подавился; Лимонная долька застряла у него в горле. Дамблдор спокойно протянул ему хрустальный кубок с водой, который, казалось, только что возник из ниоткуда. Кивнув в знак благодарности, Джеймс опустошил стакан, прежде чем поставить его на стол. Он качнулся.

– Моя… моя сестра? – неуверенно спросил он. – При чем здесь Эмма?

Дамблдор одарил Джеймса легкой улыбкой, но именно такую улыбку можно было послать человеку перед тем, как сообщить плохие новости. Это была та улыбка, которую послал ему Дамблдор, когда сообщил о болезни матери. Внезапно Джеймс понял, что имел в виду Дамблдор. Он почувствовал, что встает со своего места, опрокидывая стул, прежде чем он понял, что делает.

– Вы сравниваете мою сестру с… с Волан-де-Мортом? – сердито спросил он, на этот раз не заботясь о том, что Дамблдор, величайший волшебник в мире и директор Хогвартса, сидел перед ним. – Я не могу поверить в то, что вы говорите. То, что двое слизеринцев седьмого курса оказались Пожирателями смерти, не означает, что она тоже!

– Джеймс, пожалуйста, послушай меня. Твоя сестра отказалась от должности капитана по квиддичу, её оценки по многим предметам в лучшем случае невысокие, а профессор Флитвик заметил, что она не проявляет энтузиазма, как обычно. Если бы ты успокаиваешь себя…

– Я НЕ УСПОКАИВАЮ СЕБЯ! – закричал Джеймс в ярости. – Возможно, вы забыли об этом, сэр, но оба моих родителя умерли, и если бы вы не были так предвзяты, вы бы поняли, что мои оценки тоже на какое-то время снизились. И вместо того, чтобы помочь ей, вы обвиняете её в том, что она Пожиратель смерти…

– Джеймс, – прервал его Дамблдор. – Я полностью осведомлен о вашей семейной ситуации, но факт остается фактом: твоя сестра дружит с Алекто Кэрроу…

– Если бы вы знали что-нибудь об Эмме, то вы бы поняли, что она почти не разговаривала с Кэрроу с начала года! – продолжил Джеймс, ухватившись за крупицу ложной информации. – Может, вам стоит привести её сюда, чтобы она могла рассказать больше о Кэрроу, вместо того, чтобы говорить за её спиной и пытаться заставить меня напасть на мою сестру!

Дамблдор подождал, пока Джеймс закончит на этот раз, спокойно сложив руки на коленях.

– Вы закончили, мистер Поттер? – спросил он.

Во всяком случае, это ещё больше раздражало Джеймса, но он тяжело дышал от своей речи, и ему нечего было добавить. Чувствуя себя немного смущенным, но уверенным в своей правоте, Джеймс откинулся на спинку стула. Он впился взглядом в раскачивающийся стеклянный маятник, удерживаясь от того, чтобы бросить его на полпути через комнату.

– Если бы ты только дождался конца моего объяснения, – продолжил Дамблдор, словно Джеймс не проявил к нему неуважения, – Ты бы понял, что я не пытаюсь обвинить твою сестру ни в чем. Я просто хотел, чтобы ты знал, что мы с профессором Флитвик озабочены её благополучием. Этот год, как ты правильно заметил, был тяжелым для вас обоих. Однако друзья твоей сестры не такие стойкие, как твои, и мы беспокоимся за её… безопасность, – Дамблдор нерешительно закончил предложение, но решил продолжить.

– Джеймс, я позвал тебя сюда, потому что младшим из членов Ордена поручено наблюдать за потенциальными Пожирателями смерти в Хогвартсе. Зная сложность твоего положения, я хотел обсудить с тобой вопрос о твоей сестре наедине, а не сегодня вечером. Тот факт, что двое из её соседей по факультету оказались Пожирателями смерти, заставляет меня беспокоиться о том, что Волан-де-Морт оказывает влияние на более традиционные семьи чистокровных.

– Студенты Слизерина имеют репутацию тех, кто хочет, чтобы их родители гордились, в то время как гриффиндорцы с большей вероятностью будут отстаивать то, во что они верят. Вот почему многие из членов нашей группы – гриффиндорцы. Я собираюсь назначить членов Ордена Феникса каждому из старших учеников Слизерина, чтобы убедить их, что есть другой путь, и помочь им противостоять искушению Волан-де-Морта. Джеймс, – Дамблдор наклонился вперед, и внезапно он стал казаться не добрым стариком, а сморщенным генералом с каменным лицом и твердым взглядом в глазах, – Мне нужно, чтобы ты присматривал за своей сестрой. Волдеморт не посмеет забрать моих учеников, по крайней мере, пока они в Хогвартсе.

***

Эмма ворвалась в гостиную Слизерина и не нашла ни души в спальне. В настоящее время она должна была быть на Трансфигурации, но поскольку её встреча со Слизнортом закончилась не раньше чем за пять минут до звонка, она не видела смысла идти.

Гигантский кальмар ударил по стеклянной стене, проплывая мимо, его щупальце на секунду схватилось за стену, прежде чем животное осознало тщетность своих действий.

– Только ты и я, здоровяк, – громко фыркнула Эмма.

Слизнорту это не нравилось. Она должна была стать его восходящей звездой, призом в его коллекции, и вот она, срывает его тщательно продуманные планы. Он устроил для неё ученичество в Румынии – было обнаружено скопление вампирских гнезд, которые не были слишком опасны для стажеров, – и все, что ей нужно было сделать, это получить три несколько оценок Превосходно. Это означало, что один из её шести предметов мог немного ухудшиться, если только это не было Арифмантией.

Обычно ей удавалось сыграть на факторе жалости. В её распоряжении был целый арсенал, начиная от смерти родителей и заканчивая проклятием Сириуса (в конце концов, они жили вместе два лета) до Алекто, оказавшейся Пожирательницей Смерти. Добавить немного слёз, и некоторые из профессоров больше её не беспокоили. Остались профессор Арчедис и профессор МакГонагалл. Ей следовало пойти к Джеймсу, попросить его о помощи, и тогда её отметки можно было бы спасти.

Если бы она объяснила все это Слизнорту, она была бы уверена, что он оказал бы давление на Арчедиса, чтобы тот предоставил ей дополнительные услуги во время пасхальных каникул.

Но она этого не сделала.

Она сидела, не сказав ни слова, охваченная чистой суматохой своего будущего. Она так волновалась из-за предложения Регулуса, из-за Тёмного Лорда, за то, чтобы уберечь остальных слизеринцев от Амелии Боунс, что её учеба была наименьшей из её забот.

Даже сейчас она не могла заставить себя отстаивать свое дело, вместо этого её мысли, как и на прошлой неделе, отвлекались на то, что она будет делать в течение трех недель.

Что она будет делать в Литтл-Хэнглтоне.

В конце концов, Слизнорт отпустил её, сказав, что на следующей неделе после уроков по зельям у них будет ещё один разговор.

Первой её мыслью было уйти как можно дальше от его кабинета. Теперь, когда она была в общей комнате, она не знала, что делать. Она хотела поговорить с Регулусом – он всегда знал, что сказать, – но он всё ещё был в классе.

Тем не менее, её ноги были слишком зудящими, чтобы стоять на месте в ожидании возвращения остальных. Импульсивно, она вошла в общежитие для мальчиков седьмого курса, решив, что будет ждать Регулуса внутри. Если разговор перейдет на Тёмного Лорда, ей не о чем будет волноваться. Все они были Пожирателями смерти.

Зайдя в комнату, она пошла в ту часть комнаты, которая принадлежала Регулусу. Было не трудно заметить что именно он тут живет: его кровать была убрана безупречно, его книги были аккуратно сложены по высоте и обхвату.

Её сумка внезапно соскользнула, рухнув на пол, унеся с собой несколько бумаг со стола.

Выругавшись, она опустилась на колени, чтобы поднять их – Регулус убил бы её, если бы его записи не были должным образом упорядочены – и остановилась, когда название одного из листов привлекло её внимание.

Речь Тёмного Лорда – 18 ноября 1977 г.

– Друзья мои, время пришло. Вы следовали за мной сквозь все препятствия, следуя моему восхождению в качестве законного правителя нашего прекрасного мира. В самый темный день в году, когда ночь длинная и правят тени, мы поставим ловушку для оставшихся авроров, неверных нашему делу. Не бойтесь, потому что величие внушает зависть, и те, кто ещё пойманы на лжи наших врагов, скоро почувствуют истинное значение истинной силы.

Её сердце бешено колотилось, Эмма уронила сумку и схватила ещё одну страницу, чтобы прочитать.

Слова Тёмного Лорда для меня – день получения Тёмной Метки.

– Регулус Блэк, самый младший из Блэков, но, возможно, тот, кто принесет больше всего гордости своей семье. Ведь это то, чего ты желаешь, не так ли? Слава превыше всего, возможность показать свой истинный талант, а не оставаться в тени брата, безумии матери, слабости отца. Не закрывай глаза в отчаянии, Регулус, потому что я вкусил силу, о которой другие просто мечтают. Сила, которая будет твоей, если ты навсегда останешься верным моему делу.

Речь Тёмного Лорда, верность оборотням – 7 июля 1976 года.

– Стань на колени, Фенрир Грейбэк, и я позабочусь о том, чтобы твои люди никогда больше не голодали. Пока я правлю, на всю вечность, маглы будут твоими, пока ты остаешься на правильной стороне в войне. Сама война будет долгой и кровопролитной, об этом позаботится Альбус Дамблдор. Я поручаю тебе лично выявлять оборотней, верных его жалкому «Ордену». Я уверен, что человек твоих… талантов … знает, как бороться с нарушителями спокойствия.

Страницы продолжались и продолжались, и Эмма обнаружила, что оседает на пол, просматривая страницы одну за другой. Все они были тщательно пронумерованы, некоторые части выступлений подчеркнуты, другие обозначены номерами, которые Эмма была уверена, что найдет где-нибудь в буклете.

Ей стало плохо. Конечно, она и Регулус поддерживали Тёмного Лорда, но Эмма чувствовала себя обманутой, введенной в заблуждение, что они собирались установить лучший мировой порядок, а не просто разрушить старый. Регулус, казалось, становился все более и более уверенным с каждой написанной речью. Более поздние даты были набросаны страстно, как будто Регулус боялся пропустить ни единого слова.

Возможно ли, что она вообще не знала своего парня?

Дверь с грохотом распахнулась, и Эмма подпрыгнула, листы снова рассыпались вокруг неё.

– Что за… – смех Рабастана замер в его горле. – Эмма? Что ты делаешь в нашей комнате?

Озадаченное выражение не сходило с его лица, когда Эмма подхватила упавшие бумаги, схватила сумку и выскочила за дверь, чуть не сбив его с ног.

========== Глава 80. Точка преломления. ==========

Когда Эмма прибыла на поле для квиддича, она тяжело дышала. Как она и ожидала, оно было пустым. Это был вечер пятницы, время, когда студенты обычно расслаблялись в начале своих выходных.

Сжимая в руке метлу, она начала закидывать ногу в сторону, но остановилась.

Полеты были единственной вещью, которая её успокаивала, казалось, снимала весь накопившийся стресс. Это позволило ей сбежать из своей жизни, и когда она приземлилась, казалось, что что-то подсказывало ей, что она должна делать. А теперь…

Эмма поднесла свой «Нимбус 1001» к лицу, исследуя каждую бороздку, каждую щель, каждую вмятину, которая их соединяла. Холодное дерево было всё ещё гладким на ощупь, и её пальцы скользнули в ручки, которые образовались за последние два года после всех полетов.

Теперь ей захотелось сломать метлу надвое, разбить её на куски и излить свой гнев на свое драгоценное имущество.

Поэтому вместо того, чтобы взлететь, она понеслась в Запретный лес, прогнав метлу обратно в свою комнату. Вероятно, это удивило бы Люсинду и остальных, когда она появится на её кровати, но это лучше, чем поддаваться эмоциям.

Она двинулась в сторону Чёрного озера, её быстрая прогулка сопровождалась завыванием ветра. Было ещё достаточно холодно, чтобы пошёл снег, хотя уже был март.

Но Эмма не возражала против озноба, царапающего её горло, и от ветра, скребущего по щекам. Они помогли ей сосредоточиться, сосредоточить её энергию не на гневе, который рождается всякий раз, когда она чувствовала себя беспомощной, а на задаче, поставленной перед ней Тёмным Лордом.

Она отказывалась думать о Регулусе.

***

– Раб, ты видел мой проект по истории? – спокойно спросил Регулус, хотя внутри он начал паниковать.

«Просто дыши», – сказал он себе.

В худшем случае люди подумали бы, что он какой-то чокнутый, как Беллатрикс. Другие могут сказать, что он делал заметки, чтобы в будущем подражать Тёмному Лорду. Те, кто знали его лучше всего, могли предположить, что он записывал встречи с намерением вести хронику истории для будущих поколений.

Все трое могут быть задержаны персоналом, у которого будут доказательства того, что он Пожиратель Смерти. Если бы не маска окклюменции, которая была натренирована на его чертах, как затвердевший воск, он был бы сейчас близок к слезам.

«Пока я собирал все по кусочкам», – подумал он, позволяя себе моргать на полсекунды дольше, чем это было необходимо, – «Так же, как впервые в жизни я поступал правильно».