Текст книги "Сказка о двух сторонах (СИ)"

Автор книги: Emiliya Wolfe

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 57 страниц)

========== Глава 1. Хогвартс – экспресс ==========

Эмма Поттер глубоко вдохнула и крепче сжала ручки тележки, пока её костяшки не побелели.

– Мяу, – отозвался её кот с тележки.

– Просто игнорируй Джеймса, – говорила она себе.

Её брат притворился, что застрял на полпути в барьере, чтобы напугать её. Но в «Истории Хогвартса», говорилось, что такие ситуации случались чаще, чем она могла подумать.

Один парень – Лонгботтом, который учился в один год с их отцом застрял, и они отправляли сову в Хогвартс, чтобы исправить это. Эмма боялась, что с ней случится что-то подобное, и она запомнится всем «девушкой, которая застряла между двумя платформами».

Она побежала так быстро к платформе, как могла и… у неё всё получилось. Она прошла сквозь барьер.

Эмма в страхе отпустила тележку, глядя на платформу, полную людей, и красный поезд.

– Эмма! – восклицание Чарльза Поттера заставило её оторваться от рассматривания платформы.

Она вдруг поняла, что во-первых, загораживает вход на платформу; во-вторых, её тележка исчезла, и, в-третьих, та самая тележка врезалась в её брата, сбив того с ног. Он обиженно и раздражённо уставился на сестру, потирая ушибленную руку.

«Лучшая месть в мире», – подумала она, прежде чем побежала помогать брату. К счастью, Джеймс просто отряхнулся и перевёл это в шутку. Спустя мгновение, смех Поттеров разносился эхом на всю платформу, рассеивая грусть прощания.

– Ведите себя хорошо, – сказала мать, обнимая двойняшек.

Эмма уткнулась лицом в седеющие волосы мамы, вдыхая запах её цветочного шампуня. Они с братом никогда бы не признали, что опасались проводить так много времени, вдали от родителей.

–Маааам, – протянул недовольно Джеймс для эффекта, но позволил ей последний поцелуй в лоб.

– Семейные обнимашки! – воскликнул Чарльз. Даже у него выступило несколько слезинок, прямо как во время их импровизированных матчей по квиддичу, когда Эмма с Джеймсом пытались пройти с квоффлом мимо него. Они обнялись и сунули головы в «круг заговора», как любила называть это мама.

– Итак, – глаза отца искрились от смеха, – вы поедете в школу и съедите столько еды, сколько сможете?

– Да, сэр! – хором воскликнули двойняшки.

– Вы собираетесь заработать, как можно больше очков для факультета?

– Да, сэр!

– Вы будете тренироваться, и Гриффиндор будет выигрывать кубок по квиддичу шесть лет подряд?

– Да, сэр! – снова хором.

– Я просто проверяю, – подмигнул их отец, – я держал это для особого случая и надеюсь, что это поможет вам, как и мне, в мои годы в Хогвартсе. – Он достал серебряный свёрток из-под мантии. – Но ни слова об этом маме.

– Чарльз, поезд отправляется! – беспокойно воскликнула мама, когда поезд засвистел.

***

– Итак, сестрёнка, – начал Джеймс Поттер, вытягивая голову, чтобы лучше рассмотреть купе.

– Нам нужно свободное, – сказала она, сжимая свёрток в руках, – Давай, хотя бы одно должно быть!

Они были так заняты, высматривая купе, что не заметили подошедшего мальчика, пока Эмма едва не наступила ему на ногу.

– Извините, я думаю, это ваш, – робко сказал он, протягивая им огромного чёрного кота.

– Пушистик, – взволнованно воскликнула Эмма, она совсем забыла о нём.

– Я возьму его, – важно сказал Джеймс, беря на руки кота. – Как ты узнал, что это наш кот? Кто ты? Тоже первокурсник?

До того, как мальчик успел ответить, из купе высунулась голова:

– Это мой младший брат Регулус! – дальше высунулась рука. – Я Сириус, приятно познакомиться.

– Я Эмма, – представилась девочка, пожимая руку. – Это мой брат Джеймс.

– Заходите. – Голова мальчика исчезла в купе. Мгновение спустя дверь открылась полностью, и они увидели долговязого одиннадцатилетнего мальчика, – Заходите, не стесняйтесь.

Джеймс поднял брови, будто говоря – «Мы зайдём?»

Эмма пожала плечами.

– «Мы не можем отказаться, нам просто нужно дождаться вечера, чтобы открыть подарок отца».

Джеймс слегка надулся:

– «Но я хочу узнать сейчас! Ладно…»

Не обращая внимания на мысленный разговор близнецов, Регулус вошел в купе, мрачно бормоча:

– «Всего на десять месяцев», – и занял место у окна. Двойняшки кивнули друг другу и последовали за ним, а Эмма спрятала свёрток под мантию.

– Вы тоже двойняшки? – спросил Джеймс.

Регулус и Сириус обменялись полными ужаса взглядами, прежде чем опровергнуть догадку, будто она была обвинением в их сторону.

Вскоре, у них завязалась дружеская потасовка. Как оказалось, Регулус был младше на десять месяцев, но попал в Хогвартс в один год с братом. Они любили квиддич так же сильно, как двойняшки, но если Регулус любил гоняться за снитчем, то Сириус предпочитал просто смотреть. Когда их спросили, играют ли они с родителями, те оба замолчали.

Во время их игры со взрывающимися картами, дверь в купе открылась и они увидели черноволосого мальчика вместе с рыжеволосой девочкой.

– Чёрт! – воскликнул Сириус, когда карты взорвались перед его лицом.

– Извините, вы не будете против, если мы сядем с вами? Везде уже занято, – взволнованно сказала девочка.

Джеймс с очень большим энтузиазмом, по мнению Эммы, указал на место возле него. Девочка, будто прочла её мысли и села у окна – как можно дальше от Джеймса. Они представились Лили и Северусом и после нескольких фраз ребята вернулись к своей игре, пока одно из слов не привлекло их внимание.

– Слизерин? – с отвращением спросила Эмма.

– Кто добровольно захочет на Слизерин? Да я бы сразу из школы ушёл, а ты? – спросил Джеймс, смотря на Сириуса.

– Вся наша семья училась на Слизерине, – сказал он.

– Да ну! – воскликнул Джеймс. – А ты мне показался таким приличным человеком!

Сириус и Регулус ощутили неловкость. Это было больной темой для них, и в попытке сохранить только начавшуюся дружбу, старший брат усмехнулся:

– Возможно, я нарушу семейную традицию. А ты куда собираешься, если тебе позволят выбирать?

– Все Поттеры были гриффиндорцами, – засмеялась Эмма.

Джеймс поднял невидимый меч:

– Гриффиндор славен тем, что учатся там храбрецы. Как мой отец. – Северус презрительно фыркнул. Джеймс обернулся к нему: – У тебя с этим какие-то проблемы?

– Нет, – ответил мальчишка, хотя его фырканье говорило об обратном. – Если ты больше предпочитаешь быть храбрым, чем умным…

– А ты-то куда пойдешь, если ты ни то, ни другое? – вмешался Сириус, желая защитить своих новых друзей.

Джеймс расхохотался. Регулус закатил глаза и продолжил смотреть в окно. Лили сидела вытянувшись как струна, вся красная, и переводила неприязненный взгляд с Джеймса на Сириуса.

– Северус, пойдем поищем другое купе.

– О-о-о… – Джеймс и Сириус передразнили её высокомерный тон. Джеймс попытался поставить Северусу подножку, когда тот проходил возле него.

– До скорого, Нюниус! – сказал Сириус, когда дверь захлопнулась.

Эмма подняла бровь и посмотрела на них.

– Ведите себя хорошо, – повторила она мамины слова.

Джеймс вспыхнул от возмущения, в отличие от Сириуса, который, по привычке держался хладнокровно.

– Эй, Эмма, он сам напросился. Признай, тебе же было смешно.

Эмма попыталась сохранить невозмутимый вид, но не могла сдержать улыбки. Северус действительно оскорбил её факультет… Почти её. Регулус посмотрел на неё и покачал головой, будто говоря, что не может поверить, что она их поддерживает.

========== Глава 2. Распределение. ==========

– Первокурсники! Первокурсники, все подойдите ко мне!

Эмма стояла на некотором расстоянии от гигантского человека, но он был хорошо виден, даже в толпе одиннадцатилетних детей. Она не знала, что о нём думать: он казался милым, но она боялась, что он раздавит её. Кроме того, она никогда не встречала такого волшебника, тем более, в его грозный вид никак не вписывается розовый зонтик, который он держал в руках. Она смотрела на него не зная, смеяться над ним или бояться, она всё ещё думала над этим, когда её мысли прервал голос:

– Что?

– Я спросил, как ты относишься к такому скоплению людей, – повторил Регулус, немного раздраженно.

Эмма огляделась: думая о великане она не заметила, что большинство других студентов уже были на лодках по три – четыре человека. Джеймса не было видно. Вероятно, он сел в лодку самым первым; или залез в ту, в которой будет гигантский волшебник.

Джеймс всегда любил быть первым, в чем-то новом и захватывающем. Не то, чтобы Эмма не любила такое; она просто предпочла ознакомиться с вещью, прежде чем её увидят другие. Джеймс всегда дразнил ее, если она чего-то боялась, но ей просто нравилось точно знать, чем она занимается. Если бы у неё было время подготовиться и подумать, она бы сделала что-нибудь столь же опасное, как Джеймс. Обычно, он всё равно тащил её в свои безумные замыслы.

– Хочешь сесть со мной в одну лодку? – обратилась Эмма к Регулусу. В любом случае, осталась только одна лодка, в которой сидела рыжеволосая девочка.

Регулус улыбнулся и помог ей взобраться на лотку, с присущей ему «натренированной галантностью», как это с гримасой называл он сам, объяснив, что у него были уроки этикета с самого детства. Эмма не знала, что такое этикет, но это звучало скучно и раздражающе.

«В поезде он был более разговорчивым» – заметила девочка. Возможно, потому что Сириус говорил большую часть времени. Ей повезло иметь такого брата, как Джеймс. Он всегда слушал её и продолжал делиться вещами в равной степени, потому что это было «благородным гриффиндорским делом». Больше похоже на Хаффлпаффа, но она никогда не говорила ему этого. Особенно, когда он брал на себя вину за большинство их шуток. После этого она всегда угощала его шоколадом – это уже стало традицией. Он сделает рискованные части плана, а она отвечает за хитрость. Они были командой.

– Вау-у-у, – протянул Регулус, снова врываясь в её мысли. Она подумала, что нужно быть более сосредоточенной на том факте, что она на самом деле в Хогвартсе!

«Вау» – это было единственное точное описание замка, который появлялся на горизонте, окруженного акрами земли, и совами, кричащими вокруг. Ночью это было похоже на начало одной из сказок Барда Бидла. Тем не менее, Эмма едва успела оценить вид и удивиться, как он выглядел изнутри, прежде чем вышла суровая ведьма в зелёной мантии и очках, которая немного рассказала о факультетах и Церемонии распределения. Вероятно, этот рассказ был больше для магглорожденных, хотя Эмма тайно хотела, чтобы они рассказали им об этом раньше или дали им книгу, или что-то в этом роде.

«Просто начните уже распределение!» – мысленно закричала она, когда МакГонагалл продолжала рассказывать о факультетах и ​​правилах школы. Эмма знала, что будет в Гриффиндоре – где же ещё? – но её мысли переключились на разговор с матерью.

***

– Дорогая, ты же понимаешь, что абсолютно не важно, на какой факультет ты попадёшь, – сказала Натали Поттер, сидя на краю кровати своей маленькой дочери. – Но если тебя это беспокоит, помни, что каждый факультет имеет свои плюсы. Ты знала, что Мерлин учился на Слизерине? А привидение Пуффендуя – Толстый Монах, показывает студентам своего факультета, где находится вход на кухню, где они могут есть всё, что захотят и когда захотят. Разве это не здорово?

– Я не волнуюсь.– раздраженно сказала восьмилетняя Эмма.

– Хорошо, – засмеялась мать, ласково взъерошив ей волосы.

Но когда её мама ушла, она вздохнула с облегчением. Эмма ненавидела идеи Пуффендуя, хотя Джеймс заверил, что в ней нет ни косточки барсука, но она была уверена, что брату просто нравилось это говорить. Ну, может, всё было не так плохо, как она думала. В конце концов, была какая-то причина для существования других факультетов. А также… возможно, если бы она была на разных факультетах с Джеймсом и его приветливой и дружелюбной натурой, то она не чувствовала бы себя посторонней. Не смотря на то, что Джеймс не переставал говорить, что это не правда, иногда Эмма думала, что у родителей, занятых её громким братом, нет времени на неё. В конечном счёте она не хотела, чтобы её называли просто «сестрой Джеймса».

***

Когда МакГонагалл закончила свой рассказ, они вошли в Большой Зал, выстроившись в линию между столами Когтеврана и Пуффендуя. Эмма подумала, что они выглядят как овцы, которых загоняют в загон, но это, скорее всего, было обычное волнение, которое она пыталась игнорировать.

– Надеюсь, ты попадёшь на Гриффиндор. – прошептала она Регулусу. Было бы хорошо изначально иметь хотя бы, одного знакомого на своём факультете.

Но Регулус только удручённо покачал головой, будто говоря, что всем и так известно, что его семья принадлежит Слизерину так же, как Поттеры – Гриффиндору. И она не могла винить его в этом, хотя Сириус казался готовым изменить эту традицию. У Эммы не было времени останавливаться на этой мысли, так как Джеймс уже отыскал её в толпе.

– Вот ты где! Я везде искал тебя! Озеро было потрясающим! Сириус осмелился засунуть руку в воду и почувствовал какое-то скользкое щупальце. Думаю, это был Гигантский кальмар! Разве это не круто?

Эмма улыбнулась своему сияющему брату. По крайней мере, она могла рассчитывать на то, что Джеймс не будет прогуливать занятия. Эмма ухмыльнулась, подумав обо всех зельях, которые она смогла выучить из-за их шалостей. Будто прочитав её мысли, Джеймс наклонился и прошептал ей на ухо:

– Не могу дождаться, когда мы наконец-то увидим, что в том свёртке, о котором маме нельзя знать.

Она собиралась ответить, но Регулус взволнованно воскликнул, указывая на шляпу, лежащую на стуле.

– Церемония распределения начинается!

В стародавние дни, когда я была новой,

Те, что с целью благой и прекрасной

Школы сей вчетвером заложили основы,

Жить хотели в гармонии ясной.

«Вместе будем мы строить, работать, учить!» —

Так решили друзья-чародеи,

По-иному они и не думали жить,

Ссора – гибель для общей идеи.

Слизерин с Гриффиндором – вот были друзья!

Когтевран, Пуффендуй – вот подруги!

Процветала единая эта семья,

И равны были магов заслуги.

Как любовь несогласьем смениться могла?

Как содружество их захирело?

Расскажу я вам это – ведь я там была.

Вот послушайте, как было дело.

Говорит Слизерин: «Буду тех только брать,

У кого родовитые предки».

Говорит Когтевран: «Буду тех обучать,

Что умом и пытливы и метки».

Говорит Гриффиндор: «Мне нужны смельчаки,

Важно дело, а имя – лишь слово».

Говорит Пуффендуй: «Мне равно все близки,

Всех принять под крыло я готова».

Расхожденья вначале не вызвали спор,

Потому что у каждого мага

На своём факультете был полный простор.

Гриффиндор, чей девиз был – отвага,

Принимал на учёбу одних храбрецов,

Дерзких в битве, работе и слове.

Слизерин брал таких же, как он, хитрецов,

Безупречных к тому же по крови.

Когтевран – проницательность, сила ума,

Пуффендуй – это все остальные.

Мирно жили они, свои строя дома,

Точно братья и сёстры родные.

Так счастливые несколько лет протекли,

Много было успехов отрадных.

Но потом втихомолку раздоры вползли

В бреши слабостей наших досадных.

И казалось, что Хогвартс ждёт злая судьба,

Что к былому не будет возврата.

Вот какая шла свара, какая борьба,

Вот как брат ополчился на брата.

И настало то грустное утро, когда

Слизерин отделился чванливо,

И, хотя поутихла лихая вражда,

Стало нам тяжело и тоскливо.

Было четверо – трое осталось. И нет

С той поры уже полного счастья.

Так жила наша школа потом много лет

В половинчатом, хрупком согласье.

Ныне древняя Шляпа пришла к вам опять,

Чтобы всем новичкам в этой школе

Для учёбы и жизни места указать, —

Такова моя грустная доля.

Но сегодня я вот что скажу вам, друзья,

И никто пусть меня не осудит:

Хоть должна разделить я вас, думаю я,

Что от этого пользы не будет.

Каждый год сортировка идёт, каждый год…

Угрызениями совести мучась,

Опасаюсь, что это на вас навлечёт

Незавидную, тяжкую участь.

Чтобы выжить, сплотитесь – иначе развал,

И ничем мы спасенье не купим.

Всё сказала я вам. Кто не глух, тот внимал.

А теперь к сортировке приступим.

Раздался тихий шёпот и нерешительные хлопки. Даже учителя, нахмурились.

– Шляпа всегда такая зловещая? – спросила Эмма Сириуса который стоял возле неё. Тот только пожал плечами. Как поняла Эмма, это было его стандартным ответом на вопросы, которые его не волновали, либо на которые он не знал ответа. Прежде, чем она успела спросить что-то, началось распределение, а она и вовсе забыла о своём вопросе.

– Адамс, Берти! – выкрикнула МакГонагалл.

Белокурый мальчик подошёл к табуретке и сел, заметно дрожа. После того, как шляпа оказалась на его голове, наступила минутная тишина, прежде чем она открыла свой широкополый рот:

– Рейвенкло!

Стол факультета взорвался аплодисментами и словами приветствия, и Берти Адамс присоединился к ним.

– Эймсворт, Хелен!

– Хаффлпафф!

– Эймсворт, Патриция!

– Двойняшки, – Эмма воскликнула Джеймсу.

– Ты думаешь, что мы такие единственные? – подразнил её Джеймс.

– Хаффлпафф!

– Она старается не разлучать членов семьи, – сказал кто-то перед ними.

Имена продолжались, и вот наконец-то прозвучало:

– Блэк, Регулус!

– Давай, маленький братишка, – Сириус похлопал его по спине, – забудь о родителях.

– О чём ты? – спросил Джеймс.

– Наши родители очень настаивают на том, что Блэки – благороднейший и древнейший чистокровный род во всём мире. Они думают, что все должны им поклоняться, потому что мы вступаем в брак только с чистокровными. Но на самом деле, – Сириус замолчал на мгновенье, – они не заботятся о нас с братом. Их волнует только репутация. Вот почему мы не хотели говорить о квиддиче или семейных мероприятиях. Я бы предпочёл иметь твоих родителей.

Джеймс и Эмма были очень удивлены. Они не так уж и много говорили о своей семье.

– О, ну что вы, – нетерпеливо воскликнул Сириус, – все слышали, как вы смеялись и говорили, что будете скучать, а ваша мама угрожала выслать вам Ревуна, если вы не будете писать домой хотя бы раз в месяц. Я знаю, Регулус тоже этого хочет, и всё ещё цепляется за надежду, что если он заставит родителей нами гордиться, они будут добрее.

Настала неловкая пауза. Эмма не знала, что сказать, так как не встречала Блэков до этого. И конечно, именно Джеймс разрушил повисшее напряжение:

– Серьёзные слова, Сириус.

Сириус фыркнул, и тут же шляпа закричала:

– Слизерин!

Дальний левый стол взбодрился, и шестикурсница с копной чёрных кудрявых волос выкрикнула:

– Я знала, что это было в тебе, кузен!

– Блэк, Сириус!

Сириус натянуто улыбнулся брату и сердито подошёл к табуретке. Шляпа едва коснулась его головы, прежде чем закричать:

– Гриффиндор!

***

Сириус даже не почувствовал, как шляпа коснулась его головы, прежде чем выкрикнуть название его факультета. И он точно знал почему. Всякий раз, когда его семья говорила о гриффиндорцах – их дерзких манерах и безрассудным отношением ко всему, – Сириус погружался в мечту, где все говорили всё то, что на самом деле думают, вместо того, чтоб делать глупые намёки, которые нужно понять. Мир, где не пытались вымыть рот с мылом за импульсивность. Семь лет без его высокомерных кузенов, дышащих в шею. Семь лет без необходимости делать «правильные» поступки. Семь лет чистой свободы!

Ну, кроме каникул.

Он подошёл к шляпе, мысленно повторяя – «Гриффиндор, Гриффиндор, Гриффиндор», – и она услышала его молитвы. Да, он подумал о Регулусе, но с ним всё будет в порядке. Он всегда был лучше приспособлен к образу жизни их семьи. Это было единственное, что Сириус должен был сделать сам для себя. И он был счастлив.

***

Сердце Регулуса упало в пятки, когда он услышал аплодисменты со стороны студентов Гриффиндора. Но это не казалось абсолютно неожиданным. В конце концов, шляпа раздумывала отравить Регулуса в Гриффиндор или Слизерин. Конечно, он просил о Слизерине – Регулус не был готов бросить свою семью ради людей, которые могут его ненавидеть. Он восхищался смелостью своего брата, задаваясь вопросом, когда прибудет первый Ревун. Он решил, что не отдаст Сириуса им на растерзание. Если Беллатриса или Нарцисса напишут об этом родителям, у них есть, как минимум пару дней, пока до них дойдёт эта новость.

Пусть Сириус для начала поселится.

***

Гриффиндорцы сходили с ума, остальные студенты просто смотрели. Даже преподаватели были потрясены, а Дамблдор тихо хлопал. Сияя, Сириус соскользнул с табуретки и пошёл к приветствующим его гриффиндорцам.

– Так вам, Слизерин!

– Не «Чистота крови навек», Блэк?

– Молодец, приятель!

Сириус выглядел взволновано, но переживания ушли, как только ему освободили место за столом. Джеймс качнул головой, будто Сириус совершил величайшую шутку в истории. Эмма лишь усмехнулась, думая, что у Блэка появилась возможность обрести семью, которую он так хотел. Возможно, он мог бы приехать к ним домой, если его родители действительно были столь ужасными.

Остальные имена смешались в их памяти, пока двойняшки говорили о распределении Сириуса.

– Поттер, Эмма.

Девочку кинуло в холод, хотя она отказалась признать это. Она не даст Джеймсу возможности дразнить её. Она собиралась идти к шляпе, будто ей плевать на весь мир. Или хотя бы попытается.

Эмма расширила глаза от удивления. Родители никогда не рассказывали, что шляпа говорит!

«Ага, Поттер, я вижу! Это должно быть легко: верность и смелость, пусть будет… Подожди. Что это я вижу? Пытается скрыть черты, не относящиеся к гриффиндорцам? Очень умно, очень умно, моя дорогая. Но меня нельзя обмануть! Ты напоминаешь другого, что я распределила сегодня, но я отвлеклась. Идеальным для тебя будет, и это нельзя отрицать…»

– Слизерин!

Эмма не могла в это поверить. Никто не мог. Во всём зале была гробовая тишина, но она смутно услышала фразу, что они с Сириусом поменялись местами.

Мама говорила ей, что Слизерин – хороший факультет, что он выигрывал Кубок факультетов больше, чем другие, но… Эмма потеряла дар речи. Пустота. Она искренне верила, что будет в Гриффиндоре. Как может быть иначе?

МакГонагалл слегка подтолкнула её. Она соскользнула с табуретки и быстро направилась к столу Слизерина. Почему он так далеко? Она сконцентрировалась на том, чтоб не споткнуться об полы мантии, и попыталась не обращать внимание на взгляд Джеймса, который будто прожигал её затылок.

Регулус быстро освободил место для неё. Слава Мерлину, что его всё-таки распределили сюда, хотя и он, по правде, был слишком удивлён, чтобы сказать хоть что-то. У парня, который сидел возле него, таких проблем явно не было.

– Приветствуем первого Поттера в Слизерине!

Таким образом слизеринцы отомстили гриффиндорцам. Третьекурсница с серебристыми волосами представилась Нарциссой. Она оказалась кузиной Регулуса и Сириуса и, конечно, не забыла упомянуть, что последний в любом случае не стал бы слизеринцем. Она была единственной, кроме Регулуса, кто называл Эмму по имени.

Джеймс, естественно, попал в Гриффиндор, где «девиз – лишь отвага», и впервые Эмма осознала, что у неё теперь нет брата, на которого можно рассчитывать. В любом случае – это только её вина. Она вспомнила разговоры с матерью. Только она была той, кто знала, что Эмма сможет найти себе друзей без Джеймса.

Теперь она была одна.

***

– Слизерин!

У Джеймса отвисла челюсть. Он даже не мог подумать, что такое возможно. Он не мог

понять, что было слизеринского в его сестре, согласно рассказам отца о факультетах.

Малодушие? Нет, Эмма всегда признавала свою вину, хотя она легче предотвращала проблемы, чем Джеймс. Желание привлечь внимание? Однажды они ставили пьесу на Рождество со своими кузенами из Франции, но Эмма нуждалась в Джеймсе, чтоб быть уверенной и не заикаться во время своих фраз.

Он вспомнил, что Сириус сказал о своей семье. Возможно, Эмма попала в Слизерин, чтобы помочь Сириусу и Регулусу, чтобы они не чувствовали себя лишними и одинокими? Но это звучало странно. Шляпа не могла погубить её жизнь, только чтобы всё уравновесить. Но затем, ему в голову пришла другая мысль, возможно Распределяющая шляпа разделила их, чтобы Хогвартс выглядел объединённым? Связь двойняшек крепче любой глупой верности факультету.

Да. Вот и всё. Это должно быть так.

«Эмма! – он уставился ей в затылок в надежде, что сестра придёт к такому же выводу. – Если бы я действительно был телепатом. Она же, конечно, знает, что мне всё равно, что она в Слизерине? Я же знаю, что это не её вина».

– Поттер, Джеймс.

Ещё раз посмотрев на свою сестру, которая потерялась среди слизеринцев, он забрался на табуретку. МакГонагалл прочистила горло, чтобы успокоить его.

«Ещё один Поттер»

Джеймс удивлённо вздрогнул:

– Это вы говорили?

«Да, да», – весело сказала шляпа своим скрипучим голосом, – «Когда вы перестанете удивляться тому, что я говорю? Хотя, этот уровень магии слишком высок для одиннадцатилетних детей… Есть и гордость, и определённое пренебрежение к правилам. Это не подходит для Слизерина. К тому же, всё это омрачено мужеством – поразительным количеством мужества. Я надеюсь, что это в ближайшие годы не понадобится. А пока присоединяйтесь к вашим предкам и факультету, предназначенному для вашей семьи…

– Гриффиндор!

Он радостно побежал к гриффиндорскому столу. Только одна мысль омрачала этот прекрасный день.

Впервые в жизни он не мог поделиться этим со своей сестрой.

Комментарий к Глава 2. Распределение.

Дорогие читатели! Оставляйте пожалуйста свои отзывы, чтобы мы знали,интересен ли вам этот фанфик!

========== Глава 3. Слизерин ==========

У Эммы ком стоял в горле. Речь Дамблдора прошла мимо её ушей, и она совершенно потеряла аппетит. Даже слова отца о том, что нужно на полную насладиться праздником, которые Эмма с Джеймсом восприняли как серьёзный вызов, всё же не смогли изменить то, что самые вкусные блюда были на вкус как картон. Эмма смутно понимала, что Регулус пытался поговорить с ней, но оставил эти попытки, увидев её пристальный взгляд, прикованный к гриффиндорскому столу.

Регулус, в свою очередь, задавался вопросом: чувствует ли Сириус себя так же, как Эмма, но сразу откинул эти мысли, увидев, как он и Джеймс весело смеются.

«Как я снова смогу заговорить с Джеймсом? – неожиданно спросила себя Эмма, – Он, наверное, возненавидит меня. Вероятно, уже ненавидит».

Регулус чувствовал себя немного оскорблённым. Действительно ли Слизерин такой плохой? Слизеринец ли он? Но мальчик отбросил эти мысли в сторону: в конце концов, он иногда вёл себя как слизеринец. Он видел взгляд Джеймса после распределения сестры, и он, казалось, не злился, только волновался и, возможно, был удивлён, как и все в Большом Зале. Как и Регулус. Он почувствовал странный приступ зависти. Он хотел, чтобы его брат заботился о нём так же, как и двойняшки друг о друге. Сириус едва взглянул на него. Он уже хотел сказать слова утешения Эмме, но еда исчезла и Большой Зал погрузился в тишину.

– Я надеюсь, что вам всем понравился наш пир. Я уверен в этом, – Дамблдор похлопал себя по животу. – Старосты, проведите первокурсников в их комнаты. Что касается остальных: спать.

– Первокурсники, за мной, – сказала высокая властная девушка, прежде чем последовать к выходу.

Эмма уныло шла за ней, всё еще волнуясь. «Я сама в этом виновата, – думала она. – Я хотела быть без Джеймса, и вот. Теперь он, вероятно, никогда больше не заговорит со мной…»

– Эмма! Эмма!

Она бы узнала этот голос где угодно. Она даже задержала дыхание, когда увидела взъерошенную голову Джеймса среди массы слизеринцев.

– Эмма! – воскликнул он снова, когда подошёл ближе. – Я хочу, чтоб ты знала: ты всегда будешь моей сестрой. Не важно, на какой факультет тебя распределила шляпа.

– Даже если это Слизерин? – тихо спросила она.

– Какая разница? – радостно спросил Джеймс. – Я слышал, что гостиная Слизерина находится в подземельях. Гриффиндорская – в башне. Нам нужно будет исследовать замок, чтобы узнать все его секреты, – на его лице появилось мечтательное выражение.

Впервые за несколько часов на лице Эммы появилась улыбка. Она схватила брата и обняла так крепко, как только могла.

– Какое у тебя расписание завтра? – он понизил голос. – И у нас ещё остался папин подарок. Не открывай без меня.

После этих слов все переживания двойняшек исчезли. Эмма догнала Регулуса, и они вместе с толпой первокурсников исчезли за углом.

– Встретитесь с Джеймсом потом? – спросил он, увидев её сияющее лицо.

– Да!

Они погрузились в уютную тишину, спускаясь в осветлённые свечами темницы. Староста остановилась перед, казалось бы, абсолютно нормальной нишей в углу бокового прохода.

– Гремучая Ива.

Стена сдвинулась, открывая винтовую лестницу. Она вела в прямоугольную комнату с низкими потолками, освещённую только мерцающим огнём из камина. С обеих сторон были огромные окна, через которые в комнату попадал жуткий зелёный свет. Над камином висело огромное знамя змеи, которая, как предположила Эмма, была символом факультета. Название факультета было выгравировано на ткани под эмблемой. Подобной тканью были задрапированы каменные стены, чтоб в комнате было теплее. Первокурсники были потрясены, когда увидели, как призрак поднялся с кресла, отдал честь и уплыл сквозь стену.

Эмме это сразу понравилось. Позже Регулус рассказал, что в гостиной можно услышать успокаивающие звуки озера, которое находится буквально за окнами. Но девочку больше заинтересовали старые мягкие кожаные кресла и диваны, стоящие возле камина. Староста показала дорогу в спальни для мальчиков и девочек, прежде чем уйти тем же путём, которым они зашли в гостиную.

Когда Регулус повернулся к ней, чтобы пожелать спокойной ночи, волна вины захлестнула Эмму. Она не подумала о том, что Регулус был в такой же ситуации, как и она – вдали о брата. Разве что, он действительно хотел попасть в Слизерин. Почему он не обиделся?

– Слушай, Регулус, – начала она смущённо, – извини меня за то, что я говорила о Слизерине. Просто нас с Джеймсом никогда не разделяли. Мы даже делили одну комнату в одном доме. Я обещаю, что поработаю над этим… Но тем не менее я хочу сказать спасибо за то, что ты хороший друг. Я имею в виду… Мы даже не знаем друг друга долго, но…

Она была прервана смехом Регулуса

– Нет, всё хорошо. Мы можем быть друзьями.

– Круто. Спокойной ночи. Увидимся завтра.

К тому времени, как она пришла в спальню, другие девочки уже готовились ко сну. Кровать у окна была не занятой, за исключением её чемодана. Наверно, другие не очень хотят видеть Гигантского кальмара по утрам. Они замерли, когда она вошла. Девочка с длинными рыжими волосами, сплетёнными в косу, и белой, почти светящейся кожей, представилась первой:

– Привет, я Алекто. Мы будем соседками по комнате. Мы, – она указала на двух других девочек, – уже познакомились. Но тебе не нужно говорить, кто ты. Эмма Поттер, правильно?

– Да, не нужно спрашивать, кто ты, – насмешливо повторила девочка с каштановыми волосами. – Как ты обманула Распределяющую шляпу?

– Обманула шляпу? – переспросила Эмма, нахмурившись.