Текст книги "Инструкция не прилагается, или Вечная история"

Автор книги: Елена Немченко

Соавторы: Мишель Герасимова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 41 страниц)

Бобик окончательно выбился из сил и, совсем не по-кошачьи вздохнув, замер – сдался на милость победителю.

Я, кое-как усмирив фонтан собственного воображения, поднялась и начала аккуратно освобождать животное. Наконец, Бобик прыгнул в сторону и, победно выгнув хвост, сел умываться, время от времени раздраженно шипя – шерсть билась током. От шторы остались лохмотья – кот хорошенько поработал когтями. Я пожала плечами и выкинула теперь уж точно тряпку за окно. Небось, унесет ветром…

Котик выглядел таким взъерошенным и обиженным на весь мир, что я решила попытаться загладить свою вину. Подхватив рыжего пострадавшего на руки и баюкая его словно капризное дитя, я спустилась по лестнице и через гостиную вошла в коридор для слуг. Так, где-то здесь была кухня… Наверное, я слишком сильно увлеклась размышлениями, потому как не сразу поняла, что слышу довольно-таки занятный разговор… Ну просто грех не подслушать!

– Сара, успокойся! Все еще образуется и…

– А-а-а! Ка-а-ак же! Ты слышала что он ска-а-азал?..

– Ну и что? Ну, не будь размазней, внучка, это ничего не значит. Возьми себя в руки!

– Ка-а-ак это?.. Еще-е-е ка-а-ак зна-а-ачит! Мне он так никогда не говорил! Что бы за мной уха-а-аживали…

– Тьфу, дура! Торова идиотка, ишь чего удумала! Ты кто, белоручка что ли, что бы за тобой ухаживали?! Совсем свихнулась девка!

– Ну и-и-и что? Эту… эту мымру он почти постоянно на руках таскает!

– А тебе что, завидно?

– За-а-авидно! И чего он в ней на-а-ашел?.. Она же страшная, как… как… как гарпия!

Сама выхухоль!

– Не говори так о гостье хозяина, это ревность. А ревность – недостойное чувство. Оно мешает тебе неподкупно посмотреть на мир. Ай довольно милая девушка, худоба, говорят, сейчас в моде. И волосы у нее красивые. Мужчины, между прочим, первей всего на волосы обращают внимание. А если они богатые да красивые то и дальше…

– Черные?! Да у-у-у всех сев-верян такие!

– А ты бы хоть помолчала! Давно не утро, а до сих пор с нечесаными космами ходишь, неряха!

– На-адо ей смолу в отвар для волос по-одлить, пусть походит как дед Назар.

А вот это уже интересно.

– Это который лысый что ли? – охнула Марша, – Не смей проказничать, давно розог не видела? Так я тебе быстро напомню! Здесь они, в уголочке!

– Ну, бабуль!.. Неужели ты хочешь… Ты хочешь счастья мне, или этой…

Дальнейшие взвизги я слушать не стала, все равно больше ничего интересного не ожидается, и по стеночке, по стеночке пробралась в кухню. Ладно, боги с ней с этой чернавкой! Как говорит Кот, чем б дитя не тешилось, лишь бы золотой не клянчило.

Хотя тоже мне! Нашла, хэль, крайнюю! Не любит ее Вэл, а виновата я? Это значит, если у какой-нибудь прачке в деревне упрямое пятно откажется сходит, опять все на меня спишут? Зашибись. Здорово. Давайте, валите все на темного мага, не стесняйтесь! И волос таких, между прочим, ни у кого кроме Эл Тайн нет! Нечего тут.

Я еще долго возмущалась, жуя все вкусно пахнущее из того, что смогла натырить и не вызывало при тщательном осмотре отторжения моего капризного организма. Нет, я, конечно же, могла закатить грандиозный скандал и поднять все поместье на уши, но зачем?.. Досадить магу? Фи, не хочу растрачивать талант попусту, да и, к тому же, я тогда наверняка останусь без завтрака. Или обеда. И тогда сил не хватит на что-нибудь более глобальное.

Вэл куда-то запропастился (и я даже догадываюсь куда! Опять что-нибудь варганит в своей «тайной» лаборатории), Марша всеже успокоила Сару, парочка сторожевых псов наелись мясных обрезков (ну жалко мне их было, они выглядели такими голодными) и мирно дряхли под окнами и я заскучала. План, навеянный словами Нарьи был почти готов, но требовал шлифовки и детальной проработки, а мне было так лень… Поэтому я решила наведаться на чердак.

Там так ничего и не изменилось. Разве что пыли стало еще больше чем раньше.

Я бережно стерла серый налет с арфы и желчно покачала головой. Какой… маг хороший ТАК хранит инструмент? Дать бы ему в лоб как следует, небось мозги на место встанут. Держать арфу на чердаке (на чердаке!) без футляра (без!) натянутыми струнами (со струнами!!!), дожидаясь пока под прямыми солнечными лучами, влажностью во время дождей и холодными сквозняками дерево рассохнется (!!!)?! Нет, на такое способен только полный болван.

Не зная что сделать, я просто накрыла ее плотной тканью, напоминающей мешковину, и отступило на шаг. Надо бы, конечно, спустить колки, но как-то боязно, вдруг струны лопнут?

Пальцы нестерпимо чесались, но играть я не решилась. Все-таки маг не собирался в ближайшее время покупать слуховой аппарат, да и на его чрезмерную увлеченность работой рассчитывать не стоит… Чем бы отвлечь себя? Наверное, нужно полюбоваться на природу и впасть в лирическое настроение.

А делать это лучше всего с крыши…

Вэлмир.

– Вэлмир, ты уже второй час сидишь и не выходишь! Обедать кто будет? – шуршала над ухом Марша.

– Кто-нибудь будет. Ай будет.

– А когда?

– Когда надо. Тебя сюда звали? Тебе заняться больше не чем? Может, вы не будете мне мешать, а?

Марша обиженно опустила голову. Понимаю, для нее я все еще мальчишка, да и веду я себя по-детски, но ведь сколько раз уже просил не мешать!

– Извини, погорячился. Но ты моей элементарной просьбы выполнить не можешь. Я же просил меня не беспокоить. Неужели это так сложно?

В глазах старой няни отразилась горечь обиды. Будто я ее ударил.

– Да, господин. Извините, больше я вас не побеспокою. Я могу идти?

– Иди.

Марша вылетела из лаборатории. Ну и пусть обижается. Я просил? Просил. Просил вежливо, не трогайте меня, когда я в лаборатории. А они послушали?

Я сидел в этой средних размеров комнате и искал подходящее заклинание. Внушение для подчинения мага-крови, где-то я его видел, но никак не могу вспомнить, где именно. Перерыл уже все полки, и ничего. Этими заклинаниями давно не пользовались, отец был природным внушителем, подчинение было его даром, естественным, как дыхание, поэтому все записи он задвинул в дальний угол, презирая "уловки бездарностей". Увы, я так не могу. Значит, как минимум дня два у меня на поиски уйдут точно. А составлять-то его ещё сколько надо!

И тут Удача решила мне улыбнуться и я, слава Духам, нашел это торово заклинание. Взял увесистую книгу и положил её на стол. Ну, как положил, скорее уронил. Зашелестел страницами в поисках нужной главы.

Чего только не было в этой книге. Например: "Как приручит демона для домашних работ", "Жар-птица для освещения помещения", "Как вернуть молодость, не продавая душу" и тому подобная чушь. И кому только такая ерунда могла понадобиться? Логично, что кому-то все-таки были нужны. Вот уж точно не на что людям силу тратить – заклятье "Хамелеон: изменение внешности каждые час, три, двенадцать, двадцать четыре часа". Хотя, если кое-что подработать, изменить парочку стартовых платформ получится отличное маскирующее заклинание… Так, стоп, не увлекаться. Сначала разберемся с делом.

И среди этой бредни я нашел то, что нужно. "Внушение магам для различных нужд". Что тут у нас?

Мне нужен маг-крови. Тор, такого нет. Хотя, некромаг сойдет. Какой там состав?

Я потянул за волосы и уставился вдаль, перебирая в уме собственные запасы. В принципе, все у меня есть. Если, конечно, Марша не использовала тщательно отсортированные и собранные в нужной фазе луны травы в кулинарных целях. Начнем.

* * *

Через час зелье весело булькало в котелке. Оставалось добавить всего один ингредиент, прах крысы, и будет почти готово.

– Ну, боги, не подведите, – осторожно сказал я, боясь сглазить, и сыпанул из баночки не много серой пыли. Хотя от довольных мыслей удержаться все же не смог – зелье имело сложных состав и требовало точного соблюдения рецепта. Пожалуй, по неофициальной шкале знахарей оно бы имело средне-красный уровень сложности. Так что я был доволен – без специального образования приготовить нечто подобное получается редко. Наверное помогло то, что я занимаюсь алхимией, а то биться бы мне с этим зельем до третьего сошествия. Вот, помниться, Элиза как-то попыталась составить сложный, но действенный приворот на основе зелья, вот только не учла его средне-черный уровень… И откуда только взялся стереотип, что готовить зелья умеют только женщины?.. Мама никогда не могла даже простейший…

Какого Карата?! Марша!!!

Раздался довольно сильный взрыв. Все помещение мгновенно заполнилось черным едким дымом. Теперь все поверхности лаборатории придется оттирать от черной жирной сажи.

За дверью послышался топот. Бегут…

– Вэлмир, что случилось?! – Так, первая, конечно, Марша.

– Вэлмир, ты живой?! – немного с истерикой, Сара.

– Эгей, господин мертвяк! Карат… Ты чего учудил, Вэл? – ругательства вперемешку с диким хохотом – конечно же, Ай.

Дыхнув дыму, все трое закашлялись. А я и забыл про него. Поморщился, взмахнул рукой, заставляя дым моментально покинуть комнату.

И вот тут началось…

Айлисса.

Когда что-то взорвалось, я как раз спускалась с чердака. Спускалась весело, практически вприпрыжку и не держась за поручни. Сначала я подумала, что началось извержение. Была у меня в детстве такая мысль, что Черные горы – это вулканы и когда-нибудь они обязательно начнут извергаться. Некоторое время я даже продумывала план спасения в случае чего, а потом, вдруг, резко повзрослела и поняла, что никаких вулканов в глубине Раины нет. Ну, во всяком случае, природного происхождения. Но тут я вспомнила, что нахожусь не в фамильном замке Эл Тайн, а практически на другом конце материка, и никаких гор на равнине быть не может. Поместье основательно тряхнуло, лестница скрипнула, а я пообещала себе что-нибудь сломать этому тхорому изобретателю. Понятное дело, что я едва не рухнула, удержавшись только благодаря природной ловкости. И сразу же бросилась так сказать к эпицентру. Алхимик, КанЛисом рожденный, так его раз так! Чтоб тебя приподняло, да прихлопнуло!

Я могла бы веками искать его лабораторию, путаясь в еще не до конца понятных мне расположениях коридоров, если бы не удачно пробежавшая мимо Марша с внучкой. Няня неслась быстрее молодой и здоровой Сары, подобрав юбки и задрав их, кхм, намного выше колен. Но такое недоразумение, как приличия, ее совершенно не смущало и не мешало развивать спринтерскую скорость. Я, подивившись спортивной форме старушки, припустила за ними, пристраиваясь в хвосте.

Сару я обогнала на первом же повороте (за кем из нас каждое утро гонялся Мерк с алебардой и все прочие обитатели Черного замка с настоящим, убийственно острым оружием? Там не захочешь, а марафонцем станешь!), а вот Марша продолжала уверенно лидировать и первой пересекла финишную черту – распахнула дверь и сунулась за порог. А тут и мы подоспели.

Из дверного проема повалил густой маслянистый черный дым.

– Карат сзист, эларин Тор! Ты решил устроить мне праздник и торжественно задохнуться, драконье пламя?! – воскликнула я, не сомневаясь, что тот, кому я адресовала реплику где-то там, «унутре», и закашлялась. Как-то так получилось, что мы все разом рванулись внутрь и… застряли. Нет, а что вы хотите? Я, от чистого сердца желала помочь, добить бедненького, чтоб не мучился. Сара явно что-то заподозрила и решила помешать мне в этом благородном порыве, а Марша… Марша – чистая душа, искренне хотела помочь, хотя что она могла сделать, ума не приложу. Наверное, закрыть Вэла грудью и отправить всех врагов «малепусенького» на кухню, картошку чистить. И совершенно не важно, что врагов нет, но ведь могут быть! Гипотетически.

Поначалу никто не разобрался в ситуации и не хотел уступать. А потом, когда дошло, что бесполезно упорно лезть вперед, сдвинуться никто из нас просто не смог. Сару Марша ко мне прижала так, что я опасалась срастись с ней. Чернавку же мои острые локти и ребра тоже явно не вдохновляли, что уж говорить про няню! Она смогла просунуть внутрь только одну ногу. Но у нее была хоть какая-то видимость опоры. Я вообще болталась в подвешенном состоянии и изящный косяк, который я начинала тихо ненавидеть, больно впивался в позвоночник. Все у этих Т" Миннов не слава богам! Кто же делает такие узкие двери? Сорт бы здесь не прошел!

Я уже собралась предпринимать что-нибудь экстренное, потому как справедливо опасалась удушения, но тут дым на мгновение сжался и упругим потоком вырвался в окно…

Воцарилось секундное молчание, а потом стены поместью сотряс откровенный гогот. Мы, забыв обо всех препирательствах и неудобствах, хохотали как сумасшедшие. Наверное, со стороны мы и выглядели сумасшедшими. Сара как-то умудрилась согнуться, перевалившись через руку Марши, и я упала на нее. Няня не выдержала нашего общего веса, втянула локти и рухнула следом. На меня.

– Ох… мать… Вы… моей смерти… хотите… Духи!..

Мы распластались на полу лаборатории и даже не пытались подняться. Даже неопытному взгляду видно – не получится.

Вэл стоял около стола (вернее, я подозревала, что когда-то это нечто было столом) и хмуро взирал на нас с высоты своего роста и положения «стоя». Весь в копоти, с подрагивающими руками и, не побоюсь этого выражения, столбом стоящими волосами. Куда там моим! Пожалуй, посоревноваться с ним могли только нарисованы детьми физиономии с прическами "Массовое бешенство ежей". Одна прядка выбилась из общей формы и, словно пьяный солдат в стою, чубом свисала на лоб. И на всем этом фоне (нужно сказать, что лицо у него было даже не каменное, а какое-то безмятежно-спокойное) выделялись горящие почти детской обидой глаза, принявшие в этот момент какой-то фиолетовый оттенок.

Этот его взгляд обиженного на весь мир малыша напомнил мне о многом (розовый чепчик) и я вновь рухнула на Сару, пресекая любые попытки подняться.

Вэлмир.

Прекрасная половина постоянных обитателей поместья лежала у меня перед ногами и задыхалась от хохота. Я все не мог понять, чего же такого смешного они увидели. В голове до сих пор шумело и взгляд сосредотачивался на чем-то только с большим трудом.

Посреди комнаты стоял разорванный изнутри котел, все поверхности покрыл неровный слой копоти. Я не считал это настолько уже смешным, особенно в тот момент. Хотя, может, это я так влияю на них? Говорят, что прирожденные клоуны могут рассмешить одним усилием воли, но что-то раньше я за собой такого не замечал.

Я тряхнул головой, прогоняя странное ощущение пустоты, и подошел к зеркалу. Рот от неожиданности раскрылся сам по себе. Лицо чернющее, волосы стоят дыбом, сам весь в грязных разводах… Очень смешно.

На полке рядом с зеркалом лежало полотенце. Теперь я точно уверен, что в лаборатории побывала Марша. Быстро сполоснул лицо, пригладил волосы, стряхнул осевшую копоть с тела, одел рубаху, в общем, попытался привести себя в человеческий вид, и все это под неумолкаемый хохот.

Нужно сказать, что получилось у меня не очень, но на пока сойдет. Хорошо, начнем разбор полетов.

– Марша, ты, случаем, не убиралась в лаборатории за время моего отсутствия?

– Да, Вэлмир. – ответила она, пытаясь говорить ровно, – У тебя здесь всегда так… пыльно.

– Ясно, – я взял злополучную баночку со стола. – Ты не пересыпала в эту баночку чего-нибудь?

Пожилая женщина подслеповато пощурилась на нее, хотя я уверен, что зрение у нее просто отличное, и пожала плечами. К этому моменту она уже успела подняться и принять обычный добродушный вид.

– Пересыпала. Рядом такая же стояла, они же все одинаковые. Там что-то на дне было, пыль такая же, – сказала она, утирая слезы. Ага, одинаковые.

Прекрасно. К крысам она примешала пепел огня дракона. Поэтому так жахнуло. Это же был мой самый ценный ингредиент, незаменимый в самых сложных эликсирах! Драконов больше нет. Они скрылись далеко за Черными Горами, в неизвестных землях. Считается, что они вымерли, а это очень скверно, потому как запас их магии исчерпаем и ограничен. Может, все ей объяснить и сказать, что теперь я должен пойти за Черные горы и добыть дракона? Нет, сильно испугается.

– Марша, сколько раз я говорил, не трогать ничего в моей лаборатории! Тем более убираться! – крикнул я.

Марша и Сара моментально посерьезнели, потупив взоры в пол.

– Но, господин, вся эта пыль вредна для здоровья, – неуверенно возразила Марша.

– Моему здоровью пыль не помешает. Моему здоровью помешает, если однажды вместо простейшего очистителя, я получу яд! Марша, мне неприятно ругаться с тобой. Я просто прошу тебя, не делай того, чего я прошу не делать. Разве это так сложно? Ты ведь не разбираешься в элексироведении и алхимии, и находиться здесь для тебя просто напросто опасно! Тебе же самой и опасно! И всем остальным! Пока не крикнешь, никто меня не услышит, хотя я могу и приказать. В моем доме отродясь никто ни на кого не повышал голоса, кроме как в воспитательных целях. Но вы же не маленькие дети! Я надеюсь, больше не будет повода кричать. Все ясно?

– Да, господин, – она отряхнула юбку и стала абсолютно серьезной. Такой она выглядела только при разговорах с отцом. – Я могу идти?

– Иди.

– Сара, идем.

– Но ба…

– Идем, – отрезала Марша так, что девушка вздрогнула и, испуганно глянула не меня.

– Вот это да, – присвистнула Ай. – Чего это ты так взъелся на них? Разорался, клешнями размахался, как подросток в переходном возрасте. Чегой это с тобой, мозги взрывом снесло? Или они уже давно прокисли, как недельный борщ? В конце концов, они за тебя волновались.

– Не нужно нотаций, тем более от тебя. – Спокойно сказал я и взглянул Эл Тайн прямо в глаза, – Считаешь мое поведение недостойным? А ты сама верх воспитанности?

Ай оскалилась.

– Я выгляжу моложе, чем я есть. Мне не нужно быть строгой, но справедливой и пакости меня вполне устраивают. А вот Вы, глава Т" Минов, пытаетесь быть старше, в игрушки вам играть некогда, вы справедливы и благородны! Так следуйте собственным идеалам. – она перевела дух, – И убери с лица такое серьезное выражение оно подойдет трехсотлетнему старцу. Решись уж, кто ты, мать твою, мученик или взъевшаяся на весь мир и загнанная в угол псина.

Она спокойно поднялась с пола и уселась на стул.

– Так как?

Ее ехидную интонацию я проигнорировал.

– Ай, мне нужно работать, уйди пожалуйста.

– Как ни в чем не бывало продолжишь заниматься делами? Тогда я остаюсь. Очень, знаешь ли, любопытно посмотреть, так сказать, своими глазами…

– Ай.

– Нет, что сразу «Ай», почему сразу «Ай»? Что я тебе сделала?

– Ты тут что забыла? Тебе здесь вообще находится запрещено.

Ай, судя по выражению лица, хотела что-то очень громко мне возразить. Но передумала, что правильно сделала. Просто фыркнула, задрала голову и гордо пошла к выходу.

– Табличку повесить не забудь: "Всем нормальным людям вход воспрещен". И подпиши, главное, что за Вэлмира Т" Минна волноваться не стоит, он к категории «нормальных» уже давно не относится.

– Ай, поторопись.

– Что ж, публика требует хлеба и зрелищ. Насмотрелась на тебя я предостаточно, можно даже сказать чересчур…

– Ай, тебе обязательно нужно доводить меня до состояния, когда я способен на убийство?

– Очень надо, – едко сказала она и хлопнула дверью.

Как же все они меня достали. Если я через неделю не окажусь в Деревне Магов, то сойду с ума.

Что ж, придется искать что-нибудь другое. Надеюсь, таковое найдется.

Айлисса.

Я закрыла дверь и от души ее пнула. Тоже мне, Великий и Ужасный, трепещите, люди! Ладно я, человек привычный и имеющий иммунитет от всякой заразы, но Маршу-то за что? Она к нему, понимаешь, со всей душой, как к сыну к нему относится, стирает, убирает, готовит, заботиться, а он… А он, собственно, и ведет себя как сын. Нет, как «сынулечка». Настолько привык к ее отношению и заботе, что уже не замечает ее или еще того хуже, она его раздражает. Да, скорее второе. Вот разбалованное дитятко! Я бы уже давно плюнула на этого не понимающего своего счастья индюка и жила бы в свое удовольствие. Или еще лучше, траванула такого хозяина за милую душу. А, может, она специально смешала реактивы? Ну, несчастный случай, там, и все такое… Хотя, нет. Марша, к сожалению на такое не способно и действительно любит своего мальчика!

Я чихнула. Точно! Значит, вариант с отравлением отпадает. Поежилась. Торовы порталы, до сих пор морозит!

В коридоре что-то мелькнуло с быстротой молнии, и я инстинктивно шарахнулась в сторону. Огляделась. Никого. Тор, нервы лечить надо! А то с этим Т" Минном можно и в дом терпимости загреметь! Причем по совершенно справедливому диагнозу – сдвиг по фазе. Уже молнии всякие мерещатся, скоро зеленые человечки навещать станут. А там уж я сама к Красным «2» пойду и сдамся! Вот им счастья-то будет, и от психически здоровых маги крови люди стараются держатся подальше, а какой ужас поднимется если объявится действительно сумасшедший Эл Тайн? Нет, лучше не загадывать, такого даже мое воображение представить не может, слишком велик масштаб. Там ведь и до смены династии дойти может… Тьфу, тьфу, тьфу, больше о таком и не вспоминаю! Все, хватит!

Надо чем-то себя отвлечь. Вот только чем? Маг теперь не выползет из своей берлоги до самого утра, а мне что делать прикажете? Нет, пленница я или не пленница, в самом делеле?..

Вэлмир.

Нет, не могу сосредоточиться. Весь настрой сбили. Придется искать потом, когда в голов немного проясниться. И когда под дверью перестанет слышаться сопение излишне любопытных слуг. Надо сказать Марше чтобы отпустила девушек по домам если им нечем заняться; они дома уже несколько недель не были. А еще нужно разобраться наконец с различными справочниками и заклинаниями. А то и полезные вещи и всякий хлам вперемешку. А того и другого в семейной библиотеке много.

Я спустился в кухню. Марша старательно месила тесто, со всей силы. Злится еще. Взял чайник и налил кипяток в кружку. Марша делала вид, что меня здесь нет. Насыпал сбор из лесных растений. Уважаю такие травяные сборы, и вкусно и полезно. Но все это, конечно же, дело привычки. Я вот с детства лесные травы люблю, мать приучила, а сестре не нравится. Каждый раз делает такое лицо, будто проглотила кислоты, и сочувственно на меня поглядывает. Впрочем, я и ее заставляю иногда пить сборы, ей полезно, а она не понимает. Нет, есть и неприятные на вкус травы, но тоже чем-то полезные. В этом было много липового и смородинового листа. А особенно они хороши почему-то именно в глиняной посуде. Эту кружку, например, лепила моя сестра. И довольно хорошо вышло. Ну, на дворцовом приеме ее не предложишь гостям, а вот дома – то, что надо. Марша так и месила тесто. Отхлебнул немного горячего и, небрежно опершись рукой о стол, заговорил.

– Знаешь, Марша, говорят, если тесто месить со злобой, оно не поднимется.

– С чего вы взяли, что со злобой, господин?

– С того. Не обижайся, Марша. Признаю, я немного погорячился. Кхм, даже не немного… Но не надо ничего трогать в лаборатории. Это еще хорошо, что я недавно проводил опасный опыт и поставил многоуровневую защиту, она не пригодилась а снимать я ее не стал, поленился сразу, да и забыл потом. – я вспомнил лекцию Элизы о том, что лень – очень полезное качество, и улыбнулся, – Понимаю, ты хочешь как лучше. Я уже привык, что ты моешь полы и протираешь пыль, хотя я и не прошу, но трогать баночки всякие не надо. Это ведь не кухня, где от того, перемешались ли специи жизнь не зависит, да и то бывает… Ты же не хочешь моей смерти?

Марша оторвала от рук прилипшие куски еще не готового теста.

– Вэлмир, прости меня! – серьезно сказала она и мне стало не по себе. Как-то странно слышать извинения вырастившего тебя человека, да к тому же намного тебя старшего. – Я часто у тебя прибираюсь, ты же иногда как оттуда выйдешь, словно зомби от усталости и сразу спать мертвецким сном. Вот в этот раз также. Пойду, думаю, приберусь в лаборатории, пока тебя нет, чтобы ты в чистый дом вернулся. Прибралась, а на выходе будто бес остановил. Думаю, посмотрю эти… хлам твой. Любопытно же чем ты там занимаешься! Смотрю – одинаковые. А что – лишняя баночка не лишняя!

Интересно, это возраст так сказывается? Хорошо, все-таки, что самые опасные вещества я держу под охранными заклинаниями.

– Ничего, с кем не бывает. Но впредь, Марша, пожалуйста…

– Конечно, Вэлмир.

Я допил настой одним глотком и вышел из кухни. Надо поставить в лаборатории на самом видном месте склянку с заспиртованной огненной ящеркой. Она там страшная получилась, с оскаленным для нападения ядовитыми клыками и раскрытой пленкой вокруг шеи. Так, с одной помирился. В принципе, помирился с Маршей, помирился со всем домом. Кроме Эл Тайн, но это отдельный случай. Делать нечего, воспитание, которое мне вбила мать, требует, чтобы я помирился и с ней. Боевой маг не может придумать, как помириться с чернокнижником. Отец бы долго смеялся.

Навстречу мне с лестницы спускался кот. Он спешил по своим делам, дико вытаращив зеленые блюдца глаз. Так спешил, что несся как ужаленный и имел сумасшедший вид. Но за четыре ступеньки до меня он замер с поднятой лапой, хотя было нелегко затормозить на такой скорости, и недоверчиво посмотрела мне в глаза.

Умные глаза у этого кота, даром что сумасшедшие.

– Ты что-то хотел спросить? – не удержался и вежливо спросил я.

Кот мотнул головой, будто съел не в меру кислый лимон и побежал дальше. Совсем, мол, с дуба рухнул, у кота такое спрашивать! Я улыбнулся ему в след.

Только ступил на второй этаж, как меня будто молнией шарахнуло. В горле пересохло, я не мог сдвинуться с места. С чердака доносились звуки арфы. Откуда? Кто?!

Кинулся на чердак, открыл дверь и был сражен на повал. В сумраке темной комнаты сидела Эл Танй рядом с арфой.

Меня больше поразило не то, что она играет, а то, что она играет именно на этой арфе. Как, как арфа смогла подпустить к себе Ай? Если она нарушила для этого энергетику артефакта, полностью перестроив его на себя, то сделала она это наверняка насильственным способом. А тогда от прежнего инструмента и артефакта не осталось ничего, одна оболочка. Внутри же совсем другое, и я догадываюсь что не очень-то светлое. Под прицелом арбалета не была написана ни одна хорошая песня. Только гимн гнева.

– Что ты тут делаешь? – спросил я, не в силах справится с яростью, наверняка обозначившейся у меня на лице.

– Э… сижу.

– Ты играла на арфе!

– Правда? Что-то я не заметила… – пыталась отговориться Ай, искусственно и нервно улыбаясь.

– Как ты посмела здесь появиться? Кто тебе позволил трогать арфу? Ты вообще соображаешь, что делаешь?!

– А разве не ты мне говорил, гуляй где хочешь, только в лабораторию не заходи?!

Поймала на слове. Хорошо, один ноль в её пользу.

– Мой промах. Но не смей больше появляться здесь. И тем более, не прикасайся к арфе.

– Сдалась тебе эта арфа! И что такого, что я на ней поиграла? Больно тебе?! Медведь на ухе поплясал, так не завидуй!

– Я не завидую, – сжав зубы, сказал я, – Эта арфа не просто инструмент и ты со своей магией не смей к ней даже приближаться, ясно тебе?

– Да что ты раскомандовался?! Туда не ходи, это не тронь! Я кто, в конце концов?!!

– Пленница.

– Ах, теперь я значит, пленница?!! Да?! Какого Карата??! Я ж только что вроде гостья была! – продолжала издеваться она, – Ну и короткая у вас, мужиков, память!

– Иди в свою комнату.

– Чего?!

Она сделала такое возмущенно-обиженное лицо, будто я задел её гордость и испортил самые чистые порывы. Вздорная девчонка. Да ей от силы лет восемнадцать, а амбиции, как у избалованной принцессы.

– Иди в свою комнату и подумай, как не попадаться мне на глаза ближайшее время. И не смей больше трогать арфу. – Я старался говорить спокойно, но она, кажется, почувствовала силу моего гнева и вжала голову в плечи. Пробубнила что-то насчет паранойи и несовершенстве бренного мира. Я ждал.

Ай нарочито медленно прошла мимо меня, демонстрировала, что не боится, а оказавшись на расстоянии недосягаемости показала язык и быстро спрыгнула.

Никто не смеет прикасаться к арфе. Даже я. Любая агрессивная злая сила разрушит тонкое равновесие этого артефакта и приведет его в полную негодность, если не хуже. Склонить его на темную сторону, все равно, что покачнуть Равновесие миров, и чем это законится не возьмется предугадать ни один из пророков. Этот древний артефакт передается из поколения в поколение по женской линии Т'Миннов и сам выбирает себе хозяина. Отец говорил, что это не просто артефакт защиты, хоть и в такой необычной форме, а нечто гораздо большее. Но вот для чего и кем он был создан он узнать так и не успел. А еще он верил, что в ней сокрыта какая-то тайна, которая поможет нам победить магов крови. И тут, такое! Арфа в руках чернокнижницы! Надо ее как-то укрыть… Спрятать ее я не могу, тор, у меня к ней даже подойти ближе не получается! Значит, придется строить охранку и крепить не к самой арфе, не знаю как этот артефакт отреагирует на магическое воздействие.

Сейчас арфа принадлежит Элизе, моей сестре, а не так, захотел поиграть, пошел поиграл. Как только артефакт подпустил Эл Тайн? Что тут вообще происходить стало? Бесы всякие останавливают… Тьфу! Не поместье, а дом терпимости какой-то!

* * *

Ай уже час сидела в своей комнате и даже носа от туда не высовывала. На улице стемнело, хотя луна и освещала серебристый теперь лес довольно хорошо. В готиной плясали тени и громко трещали дрова в камине.

– Где госпожа Ай, господин? – спросил Прервик.

Он уже несколько минут молча стоял около лестницы и якобы безразлично присматривался ко мне. Когда он произнес эти слова, я слегка расславился – теперь мне стало хотя бы чуть-чуть понятно его поведение.

– Не знаю, была в своей комнате.

– А вы уверены, господин, что она там?

Не нравится мне, как он это произнес. О чем ты думаешь, Прервик?

– Где ей ещё быть, – сказал я, направив взор на огонь в камине.

– Может вам попросить прощения, господин?

– У кого, у неё? – повернулся я.

Прервик сдержанно кивнул. Ну, да, он же видел только верхушку айсберга и наверное считает мое поведение недостойным. Но я не буду ничего ему объяснять, зачем впутывать старого слугу в путанные законы магии?

– Да. Что тут такого, господин? При вашем покойном отце господине Мерлине, в доме никогда не было ссор. А с вами что-то не так, господин, – без тени иронии заявил дворецкий.

– Ты прав, Прервик. Что-то со мной не в порядке.

Он продолжал смотреть на меня, пропустив маю иронию мимо ушей.

– Что-то еще?

– Теперь, господин, вы должны встать, пойти на верх и извиниться перед госпожой Ай.

– Ты думаешь? – скривился я. Опять я кому-то должен. Кому?..

– Я уверен.

Против лома нет приема. Тем более если это старый и мудрый дворецкий. Что ж, у него железная логика. Если поссорились, извиняться должен я не зависимо от того, кто виноват. В соре всегда виноваты оба. Наверное, он прав.

Я встал, прошел до лестницы под пристальным взглядом Прервика. Смотрит так, будто я могу сбежать с дикими криками о помощи. За кого он меня принимает? Будто я не смогу извиниться перед ней. Вот только за что? Надо придумать. Пожалуй, за грубость, хотя что я ей такого обидного сказал? Скорее это она меня постоянно поливает, и ничего, живая. Почему женщины-истерички – это норма, а мужчина всегда должен держать себя в руках? Нет, я не жалуюсь, в какой-то мере это справедливо.