Текст книги "Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5"

Автор книги: Деанна Рэйборн

Соавторы: Деанна Рэйборн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 100 страниц)

Глава 3

Сменив поезд в Эксетере, мы продолжили путь в Пэдстоу, где пересели на поезд, идущий в Пенкаррон. Затем нас доставили на причудливую небольшую набережную, полную рыбацких лодок, качающихся на причале. Лодки были ярко раскрашены, как и дома на склоне холма, резко поднимавшегося над изогнутой линией берега.

Морской воздух был бодрящим и свежим. Тибериус, нисколько не обижаясь на сорванные попытки заняться любовью, вздохнул и выдохнул в ликующем вздохе.

– Нет ничего лучше морского воздуха, чтобы излечиться от беспокойства.

– Не знала, что вы так любите море, – заметила я, когда мы шли от крошечной станции до ожидающих нас лодок.

– Да, действительно. Военно-морская карьера – одна из вещей, из-за которых я горько завидовал Стокеру.

– Факт, что вы ему в чем-то завидовали, станет для него самым ужасным шоком, – сообщила я.

Его рот скривился в гримасе.

– Я завидую ему больше, чем любому другому человеку, которого когда-либо знал, – признался он.

– Тибериус, – протянул знакомый голос, – Как трогательно. Я не понимал, насколько ты переживал.

Я обернулась и обнаружила Стокера, развалившегося на скамье: ноги вытянуты, лодыжки скрещены, руки сложены – поза бездельника.

– Каким образом…

– От Эксетера идет экспресс, – информировал он. – Тибериус должен знать, но полагаю, был слишком очарован твоей компанией, чтобы сократить дорогу.

– Почему, – потребовала я, – мы не видели тебя в поезде из Лондона?

Стокер усмехнулся, когда носильщик подошел к ряду изящных шагреневых чемоданов с инициалами виконта.

– Я путешествовал третьим классом, – доложил он.

Рот Тибериуса сжался в тонкую линию.

– Как предсказуемо с твоей стороны, Ревелсток.

Он редко использовал полное имя Стокера. Обычно это было мерой его неудовольствия, что виконт продемонстрировал. Стокер пожал плечами и поднял свой багаж – маленький, битый морской сундучок. Я повернулась к Тибериусу.

– Не вызовет ли неожиданный приезд Стокера затруднений у наших хозяев?

– Сомневаюсь. Я предвидел именно такое поведение с его стороны, – последовал гладкий ответ.

Стокер пристально посмотрел на него.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, дорогой брат, что тебя и сейчас так же легко просчитать, как в детстве. Сегодня утром я сообщил Малколму, что мой брат присоединится к нам, и я надеюсь, что его примут. Незадолго до нашего отъезда я получил утвердительный ответ. – Он обнажил зубы в подобии улыбки. – Знаю, как ты любишь играть блудного брата, поэтому заколол откормленного тельца.

С этими словами он повернулся, просигналив носильщику следовать за нами. Я взглянула на Стокера, его лицо выражало смесь обнаженного удивления с обидой.

– Почему такое раздражение? – спросила я. – Ты, очевидно, хотел приехать и теперь ты здесь.

– Верно, – медленно ответил он. – Я просто адски оскорблен, что это предрешено Тибериусом. – Он долго смотрел на меня. – Как насчет тебя? Тебя беспокоит, что я приехал?

Несмотря на легкий тон, его челюсть была сжата, губы крепко стиснуты. Стокер пытался казаться беспечным и почти достиг цели. Но я знала его слишком хорошо. Я повернулась, готовая следовать за Тибериусом.

– Пока не решила, – бросила я через плечо. – Старайся не показывать свои звериные манеры. Мы в гостях.

Было уже почти темно, прошли часы после заката, и лишь тусклый пурпурный свет освещал горизонт. Вдали на западе, на фоне фиолетового неба, виднелась черная заостренная скала, тянувшаяся вверх.

– Остров Сан-Маддерн, – объявил Тибериус, когда я присоединилась к нему. В его голосе звенела нота, которую я никогда раньше не слышала. Какие-то сильные эмоции, с которыми он боролся и усиленно скрывал. Но я это услышала и увидела в его глазах, прежде чем он отвернулся, стряхивая невидимую нитку на рукаве.

– Вернемся, Вероника. Было бы лучше сделать переход до наступления темноты.

Я последовала за ним к причалу и приняла его руку, когда он помог мне забраться в узкую лодку. Стокер проворно прыгнул в лодку с грацией опытного моряка. Местный мужчина, пожилой человек в одежде рыбака, стянул кепку и с корнуэльским акцентом приветствовал нас на борту:

– Меня зовут Трефусис. Приветствую гостей хозяина Сан-Маддерна! Я перевезу вас в одну секунду, мой добрый лорд, а также вашу леди и другого джентльмена. Ваши сумки доставит следующая лодка, но вам надо перебраться до того, как разразится буря.

– Буря? – спросила я. Небо было мягкого сливового цвета, с нежными тонкими контурами облаков, маскирующими первый проблеск звездного света.

– Точно, но не надо бояться, леди. Немного шквала, не больше. Пройдет к полуночи, и завтра будет хороший день, – пообещал он. – Мы приближаемся, держитесь левого борта, отсюда лучше видно остров Сан-Маддерн.

Я последовала его совету, и Тибериус встал позади меня. Стокер остался на корме, широко расставив ноги и засунув руки в карманы. Он поднял голову и понюхал воздух. Поднялся туман, окутывая остров и скрывая от наших взоров и его, и замок, пока мы не оказались совсем близко. А затем без преамбулы легкий вздох ветра сдул клочки тумана, и остров навис над нами. Черный, неприступный и совершенно огромный рядом с людьми на крошечной лодке в открытом море.

– Вот он, – гордо воскликнул корнишман Трефусис. – Остров!

Маленький кораблик причалил к острову. Мужчина забрался в воду, и Тибериус плавно перепрыгнул через борт лодки. Я упала в его руки, более крепкие, чем ожидала. К моему удивлению, в его объятиях не было ничего кокетливого. Виконт прижал меня к груди, с очевидной легкостью шагая по бедра в воде. На галечном берегу он поставил меня на ноги и предложил корнишману монету. Стокер согнул плечо, помогая старому Трефусису развернуть лодку к Пенкаррону. Корнишман натянул кепку и отчалил домой. Тибериус и я смотрели на замок, Стокер держался позади.

Тибериус долго стоял, пристально глядя на черную каменную громадину вверху. Он погрузился в странную задумчивость, на мгновение что-то темное и ужасное коснулось его лица.

– Тибериус? – мягко позвала я, отрывая его от мыслей.

Он встряхнулся с видимым усилием.

– Мои извинения, Вероника. Я не думал, что когда-либо вернусь сюда. У судьбы любопытные и извилистые дороги.

– Не спорю, – согласилась я бодро. – Но ветер усиливается. Разве мы не должны идти к замку?

– Конечно. Простите мне мои неуместные манеры. Что вы должны думать обо мне – заставить вас стоять на месте! – Он снова обрел свой обычный насмешливый тон, но я подметила при свете звезд настороженное выражение его лица.

Прежде чем я успела ответить, виконт положил твердую руку на мой локоть и повел к высившемуся над нами утесу. Стокер молча последовал за ним. Когда мы подошли, я увидела, что в камень была врезана витая лестница, ведущая к замку.

– На другой стороне острова есть фуникулер, – сказал мне Тибериус, когда мы начали подниматься по ступенькам. – Но он темпераментный зверь, к тому же для этого нужно пройти несколько миль. Если вы можете выдержать подъем, мы доберемся гораздо быстрее.

– Буду счастлива размять ноги после поездки на поезде, – отказалась я, взбираясь вверх по лестнице.

– Если устанешь, подтолкнуть тебя сзади? – злобно предложил Стокер.

– Замолчи, – пробормотала я, и мы продолжили подъем.

Периодически в камень были встроены железные фонари, кто-то зажег их. Они сияли маленькими золотыми звездами на фоне огромных черных склонов скалы, указывая путь вперед. Казалось, прошли часы, пока мы поднимались по ступеням Все дальше, все выше, пока, наконец, не достигли вершины. и последний шаг не привел нас к прочной каменной стене, оснащенной высокой аркой.

Я посмотрела наверх, когда мы подошли.

– Это порткулез?

Но ответил не Тибериус, голос был незнаком:

– Вы совершенно правы, дорогая леди.

Арка вела во внутренний двор, полный теней, освещенный сиянием звезд, светом факелов и мерцанием десятков золотых окон, установленных в черных стенах. Широкая дверь была распахнута настежь, позволяя яркому свету пролиться на брусчатку. Прямо перед дверью, на фоне теплого мерцания, стоял человек. Он подошел ближе, позволяя свету падать на его лицо.

Должно быть, когда-то это было почти красивое лицо, решила я. Черты лица были правильными и пропорциональными, телосложение как у обычного деревенского сквайра – мускулистые плечи и стройные бедра. На первый взгляд, он выглядел типичным джентльменом, одним из тех, на которых отмечено «сделано в Англии». Упорный, принципиальный, и с духом почтительной решимости, тип мужчины, который был бы первым в атаке Азенкура[5].

Но второй взгляд обнаружил глаза, запавшие от бессонных ночей, и глубокие морщины, вырезанные от носа до подбородка, будто нарисованные недоброй рукой. Если бы это не убедило меня, что он обеспокоен, достаточно было взглянуть на его руки. Ногти были обгрызены, каждый окаймляла тонкая нить алого цвета. Тем не менее улыбка джентльмена была любезной, когда он широко развел руки:

– Добро пожаловать на остров. Вы, конечно, мисс Спидвелл. Я – ваш хозяин, Малкольм Ромилли.

– Как поживаете? – поздоровалась я, осторожно пожимая протянутую руку.

– А вы, сэр, должно быть, Ревелсток Темплтон-Вейн, – он двинулся вперед, чтобы пожать руку Стокеру.

– Зовите меня Стокер, пожалуйста, – исправил он нашего хозяина. Стокер предпочитал отзываться на свою фамилию как можно реже.

Малкольм Ромилли наконец повернулся к виконту.

– Тибериус. Давно не виделись.

– Действительно, – холодно ответил тот. – Надеюсь, у тебя все хорошо.

Мистер Ромилли слабо и безрадостно рассмеялся.

– Кажется, не так хорошо, как у тебя. Рад познакомиться с твоей невестой. – Слова были сердечными, но под ними скрывалось что-то необъяснимое.

Я чувствовала, как Стокер напрягся при этом замечании, но Малкольм Ромилли уже подталкивал нас к двери.

– Заходите, назревает шторм. Для вас всех подготовлены комнаты.

Стокер остановился позади меня.

– Невеста? – пробормотал он мне на ухо. – Мы поговорим об этом позже.

– Здесь нечего обсуждать, – отрезала я, все еще потрясенная, что он решился приехать в Корнуолл. Я ожидала, что несколько недель вдали от него помогут рассортировать мои беспорядочные чувства. Вместо этого Стокер стоял в нескольких дюймах от меня, нервируя и заставляя мои мысли скакать тревожно.

К моему удивлению, Стокер ничего на это не ответил, и мы последовали за нашим гостеприимным хозяином в главный зал замка. Именно так я представляла замок. В просторном каменном зале с одной стороны был сооружен огромный камин, достаточно большой, чтобы зажарить в нем половину вола. В противоположном конце высилась галерея менестрелей. Сводчатый ребристый потолок покрывал сложный готический узор в виде ромбов. Каждый ромб был окрашен в алые и синие тона, ромбы окружали геральдическую эмблему семьи Ромилли – русалку. Вдоль каменных стен был развешен обычный для замка ассортимент оружия, доспехов и других безделушек, которые меня не заинтересовали. Имелся даже древний гобелен, выцветший и слегка изъеденный молью. Я прищурилась, чтобы лучше рассмотреть изображенную на нем сцену: русалки заманивают моряков к гибели.

– Я осознаю, что в наши дни все выглядит немного готично, – внес ясность Малкольм Ромилли с извиняющимся пожатием плеч. – Но большой зал – гордость Ромилли, и мы не можем его изменить. Обещаю, в остальном замке гораздо удобнее, – заверил он меня.

Я вежливо улыбнулась.

– При необходимости мне приходилось жить в походных условиях в поле. Вряд ли замок бросит им вызов.

По камню прошелестели мягкие шаги, и черный кот проскользнул в комнату.

– Геката, вернись, – приказала вошедшая следом дама. Приподняв обеими руками юбки, она спешно подбиралась к своему питомцу. Лет примерно тридцати пяти, леди была дорого, но строго одета в платье из черного атласа. Ткань переливалась на свету, подчеркивая пастельные розы на щеках. Впечатляли необычного цвета глаза: бледно-сине-серые. Привлекательная женщина, но ее главным достоинством был голос, низкий и мелодичный. Она ласково бранила кошку, подхватив животное в объятия. Кот успокоился, прихорашиваясь, пока она обнимала его.

– Малькольм, я не могу найти Мертензию. Она знает, что вы ожидаете гостей, но не явилась, чтобы приветствовать их, – пожаловалась дама.

Мистер Ромилли слабо улыбнулся ей.

– Не беспокойтесь, Хелен. Мертензия в садах, не сомневаюсь.

Он обратился к нам:

– Вы должны простить мою сестру. Мертензия – неутомимая женщина-садовод, ее сады хорошо известны. Если она не по локоть в земле, то готовит отвары в своей комнате или уговаривает луковицы, чтобы зацвели вне сезона.

Он повернулся, жестом приглашая леди выйти вперед.

– Лорд Темплтон-Вейн, мисс Спидвелл, мистер Темплтон-Вейн, моя невестка, миссис Люциан Ромилли. Хелен, это виконт Темплтон-Вейн, его невеста – мисс Спидвелл и брат виконта.

Она приветливо улыбнулась.

– Конечно, лорд Темплтон-Вейн, я вас хорошо помню. Мы встречались здесь раньше, хотя вы еще не получили свой титул.

Тибериус низко склонился, целуя ей за руку.

– Я тоже помню, – сказал он тихо.

Прежде чем я успела разгадать неясные подводные течения, Хелен Ромилли повернулась, чтобы с приклеенной улыбкой приветствовать меня:

– Мисс Спидвелл, добро пожаловать на остров. И мистер Темплтон-Вейн. Признаюсь, если бы Малкольм не сказал, я бы никогда не догадалась, что вы брат его светлости. Вы сильно отличаетесь на первый взгляд, хотя думаю, что обнаруживаю слабое сходство в глазах.

– Вы слишком добры, – надменно отозвался Стокер, склонившись над ее рукой.

Я закатила глаза к небу, но Хелен Ромилли казалась довольной этим жестом. Стокер погладил голову кошки с практичной нежностью. Та полузакрыла глаза, низкое урчание клокотало в горле.

– А кто это прекрасное существо?

– Геката, – ответила Хелен Ромилли. – Как любопытно! Она ненавидит незнакомцев, но, похоже, вы ей понравились.

– Стокера очень любят животные и другие существа, неспособные к рациональному мышлению, – отозвался Тибериус.

Именно тогда в дверях материализовалась серая фигура.

– Мистер Малкольм, комнаты готовы.

Появившаяся женщина была одета в бомбазин, звякнувший за поясом шатлен безошибочно провозглашал ее экономкой. Волосы домоправительницы были зачесаны по обеим сторонам лица в старомодном стиле, аккуратная наколка из черного кружева прикрывала булавки для волос.

– Спасибо, Тренни. Мои дорогие гости, миссис Тренгроуз покажет вам дорогу. Ужин был отложен на полчаса ради вашего приезда. Вы услышите гонг, когда придет время присоединиться к нам в гостиной.

Он с легким полупоклоном отступил назад. Мы подошли к миссис Тренгроуз, с лампой в руке ожидающей окончания его объяснений.

– Добро пожаловать, мой лорд, мисс Спидвелл, сэр, – приветствовала она каждого из нас, ведя через узкий каменный проход, уступивший место еще более узкой лестнице, врезанной в камень. – Боюсь, в замке нет газового освещения, поэтому вам понадобится лампа или свеча, если вы собираетесь выходить вечером. Пожалуйста, следите за ступеньками. Они очень старые и довольно неровные.

Ступеньки поднимались в темноту, и я повернулась, чтобы взглянуть на Тибериуса. Его лицо было неподвижно и выражало что-то похожее на мрачную решимость.

Я послушно следовала за миссис Тренгроуз, Тибериус следовал за мной, а Стокер следовал за ним. Все вместе мы напоминали отряд школьников.

– Ваша комната здесь, мой лорд, на первом этаже, – экономка указала на дверь на площадке. Дверь была открыта, за ней виднелась круглая спальня темно-синего цвета. – Это самый большой из люксов в башне, потому что структура сужается по мере подъема. Горячая вода только что поднята, сумки уже в пути. Ваши вещи будут распакованы до того, как вы закончите купаться, – пообещала она.

Виконт издал непонятный звук и вошел внутрь, закрыв за собой дверь.

– Мисс Спидвелл, – она жестом пригласила меня следовать. – Я разместила вас чуть выше его светлости. Это означает дополнительный лестничный пролет, но вид из окна компенсирует неудобство. Мистер Темплтон-Вейн, вас поместили на верхнем этаже в самой маленькой комнате, в холостяцкой спальне.

– Это ставит меня на место, – проворчал Стокер, когда мы поднялись на следующий этаж.

Моя спальная комната оказалась очень похожа на спальню Тибериуса, за исключением того, что была чуть скромнее, a мебель обита фиолетовым бархатом. Удивительно удобная комната с гостеприимным огнем, зажженным в очаге, и ванной с водой, испускающей ароматный пар. Высокое узкое амбразурное окно, обращенное на запад, обещало захватывающий водный пейзаж, когда встанет солнце и засверкает над морем. По бокам от камина стояла пара уютных кресел. Ложе представляло собой старомодную кровать, застеленную тяжелыми льняными простынями ослепительной белизны, с балдахином темно-фиолетового бархата. Мягкий аромат пропитал воздух. Я благодарно принюхалась.

– Это попурри, которое делает мисс Мертензия, – пояснила миссис Тренгроуз. – И цветы, – добавила она, кивнув в сторону высокой вазы с пышными гортензиями, стоящей на полированном дубовом сундуке. – Она всегда делает букеты для гостей. Не очень разговорчива, но ей нравится, когда люди чувствуют себя желанными, – сказала она с легкой защитной нотой.

Экономка определенно была предана своей хозяйке, и я одарила женщину обнадеживающей улыбкой.

– Вы долго служите в замке? – Я вытянула шляпную булавку. (Я надела свою шляпу для путешествий и любого, потенциально опасного предприятия. Шляпные заколки один из самых эффективных видов моего оружия, но скучны до крайности, независимо от того, насколько изящно сделаны).

Миссис Тренгроуз приблизилась. Она двигалась без торопливости, но с быстрой компетентностью, которую я наблюдала во всех ее действиях.

– Мне было двенадцать. Меня наняли няней в замок, когда покойная миссис Ромилли родила мистера Малкольма. – Она взяла мою шляпу и стряхнула с нее пыль.

– Тогда вы действительно их друг!

Ее улыбка отражала одним из самых мягких укоров.

– Я бы никогда не осмелилась предположить, мисс. Вижу, вы приехали без своей горничной. Если угодно, я попрошу одну из наших девушек хорошенько почистить вашу шляпу?

– Была бы очень признательна, спасибо.

Экономка наклонила голову.

– Что бы вам не понадобилось, мисс, пока вы здесь, вам нужно только спросить. Мистер Малкольм искренне желает, чтобы его гостям предоставлялись все удобства.

– Я запомню это, – пообещала я.

Она оставила меня, осторожно закрыв за собой дверь. Я разделась и скользнула в ванну, теплая душистая вода наполнила кожу. Представляя Тибериуса в комнате чуть ниже, делающего то же самое, я задавалась вопросом: сколько пройдет времени, прежде чем он попытается совершить путешествие по узкой извилистой лестнице. Затем я подумала о Стокере в комнате чуть выше и о том, какие еще сюрпризы принесет этот вечер.

* * *

Некоторое время спустя в дверь поскреблись, и появилась горничная с яблочно-румяным лицом. Она была молода, опрятна, с безупречным фартуком и аккуратными темными косами, прикрепленными на затылке. Девушка присела, суетливо двигаясь, юбки ее накрахмаленного хлопкового платья взвились.

– Добрый вечер, мисс. Г-жа Тренгроуз сказала, что в отсутствие вашей собственной горничной я должна вам прислуживать во время вашего пребывания в замке.

– Это вовсе не обязательно, – начала я.

Она крепко сжала губы.

– Боюсь, миссис Тренгроуз настаивает, мисс.

– Конечно, настаивает, – пробормотала я. – Очень хорошо, вы можете начать с распаковки саквояжа.

Девушка была настолько же быстрой, насколько решительной. В мгновение ока она распаковала мою сумку, повесив одежду на вешалки в шкафу и разложив на умывальнике расческу, зубную щетку и банку с розовым кремом. Мое снаряжение – сосуды для образцов, кольцевая сеть, булавки, полевая тетрадь – было размещено на дне шкафа. Книги уложены в аккуратную стопку на каминной полке; ботинки, которые я носила во время путешествия, выставлены за дверь для чистильщика обуви. На умывальнике разместился огромный брусок мыла, пахнущий травами. К тому времени, когда я смыла пену и вытерлась, девушка разложила на полке заколки для волос и уже отряхивала мое вечернее платье.

Она разгладила ткань платья, когда я соскользнула в халат, завязывая пояс на талии.

– Какой прекрасный цвет, мисс, – заметила она, поворачивая ткань, чтобы поймать свет. – Как он называется?

– Портниха называла его лазурным, но для меня это точный оттенок бабочки Morpho.

– Что это такое, мисс?

Я уселась за туалетный столик, и она начала причесывать мои волосы.

– Morpho didius, – объяснила я. – ужасно красивая бабочка родом из Южной Америки.

– Южная Америка! Представьте себе, – удивилась она, собирая мои волосы свободными волнами, чтобы заколоть на макушке. – Неужели кто-то едет в Южную Америку, чтобы поймать бабочку. Какие глупцы! – добавила горничная.

Я не удосужилась сообщить, что продвинулась намного дальше в своих экспедициях.

– Как вас зовут?

– Дейзи, мисс. Если я вам понадоблюсь, днем или ночью, вам стоит только позвонить в колокольчик у камина, и я приду.

Внимательно посмотрев на нее, я решила не читать лекцию о пороках домашнего рабства в обмен на низкую заработную плату.

Она кивнула головой в сторону пола, указывая на комнату Тибериуса.

– Я видела его светлость на пути вверх, – сказала Дейзи, зажав шпильку между зубами. – Говорят, он ваш жених, мисс.

– Ну, тогда это должно быть правдой.

Дейзи слегка вздохнула. Я напомнила себе, что сплетничать со слугами крайне неприлично. В то же время я предпочитала дружелюбное отношение к окружающим вместо церемонного, независимо от их положения. Мы немного поболтали, пока она закончила причесывать мои волосы, подобрав их так хитро, что не было видно ни одной булавки. Затем она помогла мне надеть платье, с силой встряхнув турнюр, и складки превратились в элегантные фижмы.

– Вот, пожалуйста, мисс, – заключила она. – Прекрасны как фазан.

Она широко подмигнула мне, когда уходила, и я поняла, что мое время на острове Сан-Маддерн может оказаться намного более развлекательным, чем я ожидала.

* * *

Вскоре после того, как я закончила одеваться, прозвучал гонг. Я осторожно спустилась по лестнице, держа юбки высоко над лодыжками, чтобы не споткнуться. Вопреки новообретенному развлечению, Тибериус не комментировал их вид, когда я достигла основания лестницы, где он поджидал меня. Виконт выглядел великолепно в черно-белой строгости вечерней одежды. Похоже, он, расчесывал свои темно каштановые волосы, пока те не заблестели. Но крошечная малиновая точка чуть ниже уха свидетельствовала, что он порезался, бреясь. Любопытное событие, учитывая, что его светлость обычно привередлив как кошка.

– Будем ли мы ждать Стокера? – рискнула спросить я.

– Стокер пошел вперед, – коротко ответил его светлость.

Тибериус вел меня через анфиладу комнат и серию проходов в лабиринте замка. Было видно, что он знает дорогу и действительно не чужой в этом замке. Виконт остановился у закрытой двери и, колеблясь, потянулся к моей руке.

– Тибериус?

Он ничего не сказал, просто повернул голову, серые глаза лихорадочно блестели, рука схватила мою с силой утопающего. Тибериус открыл дверь в гостиную, где уже собралась четверка людей. Малкольм Ромилли был погружен в беседу со Стокером, они рассматривали предмет, похожий на древний барометр. Хелен Ромилли поднялась со своего места на диване, потеснив раздраженную кошку Гекату и вытаскивая молодого человека с поразительно привлекательной внешностью. Лицо юноши хранило выражение острой скуки.

– Мой лорд, мисс Спидвелл, позвольте мне представить моего сына, Каспиана Ромилли. Каспиан, поздоровайся с лордом Темплтон-Вейном и его невестой.

Каспиану Ромилли исполнилось по крайней мере восемнадцать, уже не мальчик, и он прекрасно знал о своей сногсшибательной внешности. У него были глаза матери и губы, как бутоны роз, но строгий лоб и превосходный нос явно выдавали Ромилли.

Он неразборчиво приветствовал нас с заметным отсутствием энтузиазма, когда кошка решительно цапнула подол моего платья. Его мать прищелкнула языком.

– Каспиан, дорогой, пожалуйста, возьми ее на руки.

Юноша тщательно вздохнул, закатил глаза, но выполнил просьбу, с удивительной нежностью забрав угрюмое животное и выставив ее за дверь.

– Милый мальчик, – пробормотала его мать. – Удивительно добр к животным, очень чувствителен.

– Ему бы не помешала порка, – прошептал Тибериус мне на ухо, когда Хелен Ромилли отвернулась к приближающемуся деверю. Они со Стокером прекратили обсуждение, чтобы присоединиться к нам. Я увидела, как взгляд Хелен излишне долго задержался на Стокере. Мне всегда казалось странным видеть Стокера в вечерней одежде, удивительно ему шедшей. Его небрежная внешность и густые черные волосы подчеркивали строгий черно-белый стиль. Одежда была куплена в магазине готового платья, но я решила, что Стокер будет хорош и в мешковине. Хелен Ромилли, похоже, согласилась.

Малкольм Ромилли выглядел бледным и напряженным в своем вечернем костюме, но его одежда была отлично пошита, а трость из тяжелого золота украшена необычным камнем.

– Вижу, вы восхищаетесь моим сердоликом, – обратился он ко мне. – Остров богат залежами таких камней. Крупные минералы со швами сердолика, яшмы, агата. Полудрагоценные, конечно, но стоят усилий. Если вам нужен сувенир на память о путешествии, посетите ювелира в деревне. У него есть ассортимент наших местных жемчужин.

– Достаточно ли велик остров, чтоб обеспечить работой ювелира? – поинтересовалась я. – Признаюсь, я позорно не ведала о существовании острова Сан-Маддерн, пока его светлость не упомянул об этом.

Малкольм Ромилли одарил меня необычайно милой улыбкой, грустной и искренней, одновременно наполняя вином бокалы для компании.

– Мы живем уединенно, мисс Спидвелл. Вы – первые гости, которых мы пригласили за три года.

– К счастью для нас, – Стокер взял свой бокал.

– Вы были здесь раньше, мистер Темплтон-Вейн? – спросила Хелен Ромилли Стокера, принимая бокал вина от своего зятя.

Стокер поднял свой бокал, салютуя хозяину, и отпил

– Не имел такого удовольствия, миссис Ромилли. Всегда глубоко завидовал своему брату, когда он возвращался из этих мест после каникул. Считаю, мне повезло быть включенным в сей вояж.

Она с усилием рассмеялась.

– Мне будет интересно услышать ваши впечатления от острова. Когда я здесь, жизнь кажется причудливым сном. И возвращаясь на материк, затрудняюсь с уверенностью сказать: не была ли я унесена феями?

– Конечно, вы имеете в виду пикси[6], Хелен, – с улыбкой поправил Малкольм Ромилли. – В конце концов, мы являемся частью Корнуолла.

Ее ответный взгляд был ровным и долгим.

– Как скажете, Малкольм.

В комнате были странные потоки напряжения, кружившиеся и вихрившиеся вокруг нас. Но прежде чем я поняла, что все это значит, миссис Тренгроуз появилась в дверях.

– Ужин подан.