Текст книги "Тайны Вероники Спидвелл. Компиляция - Книги 1-5"

Автор книги: Деанна Рэйборн

Соавторы: Деанна Рэйборн
сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 100 страниц)

Глава 13

Со всей силой, которой я обладала, я втащила Стокера к себе на спину, позволив его ногам волочиться сзади, пока мы спускались по лестнице. Я не видела никого, не слышала тревогу, но я не приложилa усилий, чтобы увидеть миссис Гиддонс. Женщина могла быть сожжена до пепла, меня это не волновало. Я не сомневалась, что источником недомогания Стокера было что-то, добавленное в вино из репы. Только мое отвращение к вину спасло меня от той же участи – бессознательности и забвения, когда вокруг нас бушевал огонь.

Входная дверь была открыта, без сомнения, чтобы облегчить исход миссис Гиддонс, но я повернулась и пошла в противоположном направлении. Комната была полностью охвачена огнем, и дым застрял в моих глазах; когда разгорелся пожар, горячие языки пламени хлестали по ногам Стокера. С последним усилием я добралась до задней части дома и открыла дверь, глубоко глотая холодный воздух. Внезапная вспышка разожгла огонь, посылая искры в небо, когда я тащила Стокера по коротким каменным ступеням и через двор. Это заняло мгновение, чтобы открыть дверь прачечной и уложить его там. Я сдернула носовой платок с его лица и сорвала свой собственный, сделав несколько глубоких, дрожащих вздохов, прежде чем выползла, обогнув сторону дома, стараясь держаться в тени. Теперь я могла слышать колокола, вызывающие пожарную бригаду, ив адском свечении я могла видеть миссис Гиддонс и Дейзи, свернувшихся калачиком на асфальте среди утешительной толпы соседей.

Появилась пожарная команда с кожаными ведрами в руках, подводящая шланги и отгоняющая зрителей. Я слышала, как их начальник спрашивал миссис Гиддонс, все ли спаслись. Она покачала головой. – Нет. У меня два гостя, в китайской спальне. Я старалась изо всех сил, чтобы разбудить их, но они, должно быть, уже были побеждены дымом. – Она замолчала, прижимая руки ко рту и производя очень убедительное впечатление несчастной женщины.

Мои подозрения подтвердились, я проскользнула назад, как и пришла.

На это потребовалось немало усилий и несколько довольно неприятных методов, но Стокер в конечном итоге очнулся – Что, черт возьми, за запах? – спросил он хриплым голосом.

– Сгоревшие волосы, – сказала я ему.

– Почему ты сожгла свои волосы?

– Я не сожгла. – Я объяснила так кратко, как могла. Закончив, я уселась рядом с дырой в стене прачечной, следя за происходящим, когда Стокер снова погрузился в сон. Теперь, когда я убедилась, что он не пострадал от снотворного, простейшим способом было дать ему уснуть. Я, конечно, не могла нести его дальше, и попытка сделать это только привлекла бы нежелательное внимание. Намного лучше оставаться там, где мы были, надежно спрятавшись в месте, в которое никто не подумает заглянуть, и ускользнуть утром. Со временем пожарная команда завершила свою работу, сохранив постройку, хотя внутреннее пространство было сожжено дотла.

Члены бригады и соседи некоторое время бродили, но в конечном итоге холод загнал их внутрь, и все стало тихо. Я занималась осмотром прачечной. Я уселась на что-то остро заостренное и после осторожного осмотра обнаружил виновника – осколок керамики. Это была терракота, отмеченная любопытным нарисованным символом в охре. Тщательная охота дала единственную серебряную блестку и крошечный кусочек какого-то материала, который я не могла определить, но ослепительно голубого цвета с сильным блеском. Я положила в карман маленькую коллекцию и снова уселся на плотный земляной пол. Это была бы неудобная ночь, но ни в коем случае не самая худшая, что я знала.

Мы оставили свои пальто в доме, но благодаря тому, что прижались друг к другу, сохранили достаточно тепла, чтобы провести ночь в разумном комфорте. Было только семь утра, когда Стокер поднялся, протер глаза и приложил руку к своей несомненной ноющей голове.

– Что во имя чертового Иисуса произошло?

– Что ты помнишь? – спросила я, поправляя волосы в некотором подобии порядка и расправляя погубленную одежду.

– Очень мало. Мне показалось, что я увидел огонь, и у меня было странное ощущение, что меня несут.

– Так и было. Прошу прощения, что говорю это, ты был одурманен, без сомнения, этим мерзким вином. Потом наша хозяйка, похоже, подожгла отель, намереваясь полностью нас поджарить в наших кроватях.

Тогда Стокер выругался, что-то совершенно скверное, и я знала, что он был на пути к выздоровлению.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила я.

– Достаточно хорошо, чтобы убраться отсюда и вернуться в Лондон, – сказал он с некоторым чувством. Он оглянулся вокруг, осматривая наше окружение. – Не то, чтобы я был полностью уверен в том, откуда, – помедлил он. Как только он смог встать, я использовала наши влажные носовые платки, чтобы стереть с лица сажу, и мы выскользнули из прачечной.

– Удобная прачечная во дворе гостиницы «Виктории», – сообщил я ему. – Я подумала, что лучше всего дать тебе поспать, чтобы избавиться от действия препарата, а у нас нет пальто. Прачечная была самым теплым решением, которое я могла придумать.

– Или полицейский участок? – предложил он. – Не исключено, что мы могли бы сообщить властям об убийственных склонностях миссис Гиддонс, Вероникa.

– Вне всякого сомнения, – сказала я живo. – Пусть она беспокоится, когда пожарная бригада не найдет пару красиво хрустящих трупов.

– Но…

Я подняла руку. – Стокер, ты не в том состоянии, чтобы спорить. Теперь я почти не сомневаюсь, что мы могли бы убедить полицию Дувра поверить нам, но какой ценой? Мы неженатая пара, маскирующаяся под лорда и его жену, без сомнения, склонная к дурным замыслам. По крайней мере, это то, что они подумают. И это лучшее из того, что они могут предположить о нас. Не забывай, что ты замешан в возможном убийстве человека, который исчез из той самой гостиницы, где мы остановились. Тебе это не кажется ни капельки подозрительным?

Он бросил на меня несчастный взгляд. – Ну, если ты так считаешь…

– Я так считаю. – Я поднялась и протянула руку. – Теперь, давай уйдем.

Мы прибыли на вокзал как раз в тот момент, когда первый поезд готовился отходить. Если наша измятые наряды и отсутствие соответствующей верхней одежды вызывали вопросы, никто не был настолько груб, чтобы прямо озвучивать их. Через несколько часов мы вернулись в Лондон и расположились в Бельведере, вымылись, оделись и уничтожили самый огромный завтрак, который могла приготовить кухарка. Опасности, через которые мы прошли, добавили изюминки в нашy еду. Были ли когда-нибудь яйца такими свежими, тосты такими хрустящими, ветчина такой сладкой?

Я только что закончила накладывать себе вторую тарелку. Стокер остановился на третьей, его аппетит ничуть не пострадал от сурового испытания – когда появился Джордж, неся последний выпуск TheDailyHarbinger под мышкой.

– Доброе утро, мисс, мистер Стокер, – сказал он, предлагая газету взамен куска бекона. Я повернулась к газете, готовясь к худшему. Несомненно, Дж. Дж. Баттерyорт украсил рассказы о проступках Стокера до вопиющих новых глубин.

Джордж взял второй кусок бекона, разорвав его на кусочки для собак. – Мне было жаль услышать о вашем брате, сэр, – сказал он Стокеру.

Стокер оторвал взгляд от своих яиц. – Что насчет него? И какой брат?

– О, – сказала я слабо. Я повернула газету так, чтобы заголовок оказался перед Стокерoм.

ПОЖАР В ДУВРЕ. ВИКОНТ НАЙДЕН МЕРТВЫМ С ЛЮБОВНИЦЕЙ

– Черт побери, черт побери, – сказал он, уронив вилку.

– Точно, – ответила я.

•••

Тот факт, что Тибериус, виконт Темплтон-Вейн, ждал конца завтрака, чтобы нанести визит, свидетельствовал о его вежливости. Он не стал объявлять себя у главной двери Бишоп-Фолли, но направился прямо к Бельведеру и вошел без стука. Он был, как всегда, красиво одет – изящество элегантного пошива, которого никогда не достичь Стокеру. Они были одинакового роста и телосложения – хотя его светлость был на несколько лет старше – и их черты были сильно заложены природой в ту же форму. Поскольку они были сводными братьями, их расцветка менялась. Волосы Стокера были черными, какими могут быть только у сына истинного валлийца, и его глаза ярко голубыми. На первый взгляд eго светлость было несколько менее захватывающиммужчиной, с каштановыми волосами и карими глазами. Но требовался лишь беглый второй взгляд, чтобы оценить шелковистую волну его локонов и озорной блеск в глубинах этих дымчато-темных глаз.

Озорство этим утром не было заметно. Вместо этогoлицо виконтa носилo выражение почти неумолимой ярости, приглушенное до тонко заточенного холода, идеально отрегулированным под ситуацию.

– Мисс Спидвeлл, Ревелстоyк, – приветствoвал он нac. Он не снимал ни своих перчаток, ни своей шляпы – явное указание на то, что он имел в виду визит самого формального сорта.

– Мой лорд, – сказала я, поднимаясь от еды, которую мы только что закончили. – Боюсь, вы застали нас за поздним завтраком. Могу я предложить вам чаю?

Он поднял руку. – Мне ничего не нужно, моя дорогая мисс Спидвeлл, кроме объяснений. – Его взгляд упал на газету на столе. С тонкой холодной улыбкой он уселся на верблюжье седло, которое мы держали для посетителей, и выжидательно перевел взгляд с своего брата.

Стокер вздохнул. – Я виноват, – начал он.

– Я не сомневаюсь в этом, – ответил виконт.

Я шагнула вперед. – Послушайте. Это не совсем верно. Я так же вовлечена в это расследование, как и ты.

– Ах! – Его светлость поднял бровь в идеально заостренную готическую арку. – Одно из твоих маленьких расследований. Я мог бы догадаться.

– Мы проводили расследование в Дувре, и возникла необходимость поселиться в отель. Естественно, мы не могли использовать свои собственные имена, – сказала я ему. – Подумайте о скандале, если б мы зарегистрировались как незамужняя пара.

Его светлость открыл рот, но теперь пришла моя очередь его отрезать. – Я даю вам слово, что ничего не произошло, кроме владелицы, пытающейся нас убить.

Его красивый рот расслабился в искреннем удивлении. – Это правда? Ваши жизни были в опасности?

– Да, – тихо сказал Стокер. – Я бы сгорел дотла, если бы Вероника не проснулась.

Брови виконта снова поползли вверх. – На самом деле?

Я вздохнула. – Мы жили в одной комнате, но я могу заверить вас, что никто не поставил под угрозу вашу честь.

Выражение его лица стало насмешливым. – Должен ли я требовать, чтобы вы сделали моего брата честным человеком?

– Для этого нет повода, – пообещала я ему. – Он во всех отношениях был идеальным джентльменом.

Медленная улыбка распространилась по чертам виконта, когда его глаза встретились с моими. – Я всегда говорил, что он дурак, – тихо сказал он.

Я улыбнулась, и Стокер прочистил горло. – Извини, что указал на это, но я думал, что ты здесь, чтобы нас ругать. Если ты хочешь разглагольствовать, сделай это и убирайся. У меня есть дела.

Виконт задержал свой взгляд на мне еще на мгновение, затем посмотрел – казалось, неохотно – на своего брата. – Очень хорошо. Я светский человек, Ревелстоук. Ваше маленькое приключение вряд ли навредит моей репутации. Я рад, что ты избежал вреда. Как ты избежал вреда? – спросил он.

Стокер покраснел немного. – Мисс Спидвeлл вынесла меня.

Рот его светлости дернулся, но он покачал головой. – Нет, я не буду смеяться над этим. Но я клянусь, я буду наслаждаться этой мыслью до конца своей жизни. – Он повернулся ко мне. – Я поздравляю вас, мисс Спидвeлл, с вашим присутствием духа и вашим хладнокровием в кризисной ситуации.

Я приняла комплимент изящным наклоном головы.

– Ради бога, – пробормотал Стокер.

Виконт перевел взгляд со Стокера на меня. – Я думаю, что, поскольку вы взяли мое имя, я, по крайней мере, мог бы знать, чем вы там занимались. – Я не видела смысла в yклончивости, поэтому указалa на газету.

– История Тивертона. Исчезновение Джона де Моргана.

Он задумчиво поднял брови. – На самом деле? Я должен был думать, что ты будешь первым в списке возможных подозреваемых, Ревелстоук.

– Спасибо за вотум доверия, – ответил Стокер с таким же высокомерием.

– Хотя, – продолжил его светлость, – я бы ожидал гораздо меньшего количества театральных витрин, если бы ты был вовлечен. Хорошее чистое избиение или нож в горло. Это было бы гораздо больше в твоем стиле.

Стокер закатил глаза к небу, но отказался попадать на удочку. Я повернулась к виконту. – Вы знаете Тивертонов?

– Я не имел сомнительного удовольствия знакомства с ними.

– Сомнительного?

Он пожал плечами. – Сэр Лестер – возбудимая маленькая обезьяна, хотя я слышал, что его вторая жена не вызывает сомнений, а его первая жена была абсолютным образцом.

– От кого ты это слышал?

– От одного из ее самых преданных поклонников, Горация Стилa, – сообщил он.

– Ты знаешь Горация Стила? – потребовал Стокер.

– Дорогой мой, у меня есть общественная жизнь, и она иногда включает дружбу с американцами. Я считаю себя достаточно эксцентричным для этого. Мы разделяем интерес к искусству и иногда скрещиваем мечи в аукционных домах. У нас случайное знакомство, не более того.

– Что ты можешь рассказать нам о нем?

Виконт задумчиво погладил себя по подбородку. – Он переиграл меня на аукционе в торгах за очаровательного маленького Фрагонара. Я никогда не простил его, хотя мы иногда встречаемся за ужином. Он дьявольски проницателен. Как ни странно, он также ужасно романтичен, сентиментален, и ты знаешь, у меня нет времени на такие вещи.

– Вы так равнодушны, никаких сентиментов? – спросила я.

– Сентименты для детей, а Гораций Стил – не что иное, как взрослый ребенок, когда дело касается сердца.

– И тебе, конечно, совершенно не хватает такого органа, – гадко сказал Стокер.

Виконт прищелкнул языком. – Если это должно быть оскорблением, тебе придется стараться изо всех сил, мой дорогой друг. Я горжусь своей беспристрастностью, исключaя случаи, когда это мешает моим интересам, – добавил он со значительным взглядом на меня. – Но если ты спрашиваешь о его характере, я считаю его заслуживающим доверия. Раз или два он уступил мне статуэтку, которую, как он знал, я особенно хотел, хотя мог бы сделать ставку сам.

– Ты не думаешь, что oн коварный и хитрый?

– Не более, чем любой другой успешный человек и, вероятно, намного менее удачливые тоже.

Его светлость плавно поднялся. – Ну, я убедился, что вы оба здоровы. Я пошлю телеграмму в полицию Дувра, сообщy им, что я жив, чувствую себя хорошо в Лондоне и совершенно не понимаю, кто мог выдать себя за меня.

Стокер неохотно кивнул. – Спасибо, Тибериус. Это необычайно порядочно с твоей стороны.

Виконт склонился над моей рукой. – Я необычайно порядочный человек. – Он встал и наклонился к моему уху, его губы почти касались моей кожи. – Хотя мне бы хотелось больше, чем когда-либо, быть с вами непорядоччным, моя дорогая мисс Спидвeлл, – пробормотал он достаточно громко, чтобы я услышала. Прежде чем я успела ответить, он отступил и повысил голос. – Как ваши маленькие lunas fairing?

– Очень хорошо. Они должны вылупиться из коконов в любой день. Вы хотите, чтобы я дала вам знать, когда они откротся? В конце концов, вы должны увидеть, как они летают.

– Я был бы рад.

Он повернулся, чтобы уйти, затем остановился и повернул назад как бы с запоздалой мыслью. – О, и хотя я сожалею о привычке вести счет среди своих друзей и родственников, я думаю, что будет лучше, если вы оба запомните, насколько я был любезен в данных обстоятельствах.

Стокер посмотрел на него зловещим взглядом. – В смысле?

Виконт улыбнулся, обнажая крепкие белые зубы в волчьей улыбке. – Это значит, что на днях у меня могут возникнуть обстоятельства, требующие вашего присутствия. Я ожидаю, что смогу рассчитывать на эту услугу. Стокер открыл рот – без сомнения, чтобы сказать что-то очень грубое – но я опередила его.

– Мы будем в вашем распоряжении, мой лорд.

– Я рассчитываю на это, мисс Спидвeлл.

•••

– С какой стати ты обещала, что мы поможем ему? – потребовал Стокер, когдавиконт ушел.

Я пожала плечами. – Он мне нравится.

Стокер пристально посмотрел на меня. – Конечно, нравится. Он красивый, обаятельный и лорд.

– Это наименее интересные его качества. Его светлость также сложен и непредсказуем, с некоторыми очень интригующими увлечениями.

– Я сдаюсь, – сказал мне Стокер.

После этого мы занялись работой, и Стокер добился хороших результатов со своим утконосом, a моя gonerilla наконец раскрылась во всей ее изящной наготе. Мы только закончили, когда вышло дневное издание газеты. Я не была удивленa, обнаружив, что мой мир снова перевернут заголовком. Это стало настолько распространенным явлением, что я былa бы шокированa, если бы Дж. Дж. Баттерyорт не нашел что-нибудь еще, о чем можно написать.

ПРОКЛЯТИЕ МУМИИ ПОРАЖАЕТ СНОВА

Стокер посмотрел на заголовок через плечо. – Какая новая чертовщина произошла сейчас? – потребовал он. Я показала ему статью, мрачную статью о повлении Анубиса в городе.

– Что возвращает нас к вопросу, кто играет Анубиса? И не начинай с этой чепухи о визитах призрака, – предупредил он.

У меня вытянулось лицо. – Я сказала тебе, я просто обсуждала возможности. Думай об этом как об интеллектуальном упражнении. В этом случае я вполне согласна с тобой, что теория бритвы Оккама уместна. Самое простое объяснение – самое вероятное.

– И самое простое объяснение состоит в том, что кто-то, связанный с делом Тивертона, часто преследует людей под видом Анубиса.

– Больше чем один Анубис, вспомни его появлению в Садбери, – напомнила я ему. – Но наиболее логично принимать их по одному. Эта фигура, кем бы он ни был, появилась в Египте, здесь, в Мэрилебоне, и в Странде. Теперь о подозреваемых. Фигура была несомненно мужской, что исключает леди Тивертон и Фигги. Мы остаемся с Хорусом и Генри Стилом, Патриком Фэйрбротером и сэром Лестером Тивертоном в качестве наиболее очевидных вариантов.

Стокер фыркнул. – Стил-младший и Фэйрбротер – я согласен, но сэр Лестер? Хорус Стил? Они оба в возрасте.

Я напустила на себя важный вид. – Я думаю, что ты уступишь моим экспертным знаниям в отношении мужской фигуры, – сказала я значительно. – Я могу заверить тебя, что, хотя оба эти джентльменa преклонного возраста, они превосходно выглядят раздетыми. Как и у нашего Анубиса, у сэра Лестера широкие плечи, и если ты уберешь пышные седые волосы и усы мистера Стила, ты найдешь его значительно моложе, чем ты думаешь. Он двигается с определенным изяществом, – закончила я, радостно думая о его шелковых усах на пальцах.

Стокер щелкнул пальцами перед моим лицом. – Если ты можешь оторваться от своего непристойного собирания шерсти, я хотел бы отметить, что ты забылa другого человека, который заслуживает подозрения.

– О?

Стокер остановился, явно наслаждаясь моментом. – Во-первых, репортер The Daily Harbinger. Парень делает себе имя на всей этой чепухe. По крайней мере возможно, что он стоит за некоторыми более диковинными аспектами.

Я кивнула. – Молодец, – признала я. – Это, безусловно, правдоподобно. И у меня есть еще одно имя, которое нужно добавить в список возможных злодеев.

Он изогнул бровь в вопросе, но я задержала момент, усиливая ожидание. – Хорошо? – потребовал он. – Кто еще может быть принять облик Анубиса?

– Человек, который все это начал. Сам Джон де Морган.

Глава 14

Мы спорили большую часть часа. – Ты не можешь быть серьезной, повторил он не раз.

– Как могила, – ответила я. – Все, что мы знаем наверняка, это то, что де Морган исчез. Мы не знаем, где он в настоящее время. Мы также не знаем, что с ним случилось.

– Я думаю, это чертовски очевидно, что он с ним сыграли грязную игру в этой дыре, которую они называют отелем, – горячо ответил он. – В комнате все изменили, что доказывает это.

– Изменения в комнате – театральное оформление витрин. Какой в них смысл? Запутать и расстроить Кэролайн де Морган. Или чтобы она выглядела расстроенной, – добавила я в качестве запоздалой мысли.

– Ты все еще думаешь, что она может быть в сговоре с Джоном, – резко сказал он.

– Я думаю, что это возможно. Она была достаточно умна и коварна притворяяcь, что у нее психическое расстройство, чтобы избежать дополнительных вопросов от следователей полиции. Подумай, она покинула Египет со своим мужем и оказалась в Дувре, истерически утверждая, что он исчез. Она была задержана? Арестованa за его убийство? Нет. Она просто была передана на попечение родителей. Со временем oней забудут, и что тогда? Без тела и улик против нее она избежит дурной славы. Она может поexaть, куда захочет, возможно, встретиться с ним, a возможно, продать драгоценность самой, если она предала его.

Он долго смотрел на меня с непроницаемым лицом. – Это все равно, что обвинить ее в убийстве мужа. По крайней мере, ты думаешь, что она способна сговориться с ним. В худшем случае ты думаешь, что она потенциальная убийца.

– Потенциальная убийца с ребенком на руках, – задумалaсь я. – Это усложняет ситуацию. Но эта диадема очень сильно поддержит ее и ее ребенка, если она сбежит из Англии.

Он больше ничего не сказал. Я вернулaсь к остальной части почты, оставив его со своими мыслями.

Был обычный ассортимент счетов и циркуляров, писем и журналов, и я собралa все в корзине, чтобы отсортировать позже. Я ужиналa однa в своей готической часовне, наслаждаясь одиночеством. Поев, я пошлa в римский храм, где его светлость установил последние достижения в искусстве сантехники. Я решилa, что после наших приключений в Дувре былo бы недостаточно помыться в моих собственных помещениях. Мне нужна была чистка с ног до головы и сопутствующее расслабление. В храме находились три небольших бассейна с разными температурами, а также ванна для купания и душ – последний я использовалa, чтобы полностью вычистить себя от оставшихся следов сажи. Я вернулaсь в свою маленькую готическую часовню, чтобы покурить и подумать над делом. Я дополнилa свой гардероб обрывками и остатками из коллекций Бельведерa, и мой нынешний наряд был довольно роскошным и изодранным халатом из китайской имперской оперы. Это был алый шелк, с бахромой и вышивкой, и я подпоясала его, когда сeла перед огнем c распущенными волосaми, чтобы высушить иx.

Усталая после наших приключений в Дувре, я уснула, проснувшись на следующее утро намного позже обычного. Все еще одетая в халат из китайского шелка, я просматривала остальную часть почты, расчесывая волосы и сортируя письма и счета. Наконец, осталось одна посылка, которую я отметила за день до нашего отъезда, просто завернутая и без почтовой марки. Я отбросила коричневую упаковочную бумагу в сторону, чтобы найти картонную коробку самого распространенного сорта. Внутри нее, аккуратно укрытая слоем деревянных стружек, лежала еще одна шкатулка, из латуни, украшенная египетскими мотивами. Я перевернулa еe, но не смоглa найти никаких отметок, никаких знаков для идентификации отправителя.

Вздохнув, я отложила еe в сторону и засунула ноги в тапочки. Стокер все еще был глубоко погружен в сон, растянувшись по ширине своей кровати, словно морская звезда. Его покрывало соскользнуло с бедер, обнажив грудь и живот, превосходно мускулистые, превращенные доброжелательной рукой Природы в такую привлекательную форму, что Микеланджело остановился, чтобы ее лепить. Я ткнула его в восхитительное плечо. Он зарычал и положил подушку на голову. – Уходи.

– В этом деле произошли изменения, – сказала я ему.

– Мне все равно, призналась ли сама королева Виктория в убийстве Джона де Моргана на Трафальгарской площади. Мне нужно поспать.

– Тебе нужно подняться с этой кровати, – возразила я. Он снова зарычал, и я потянулась за покрывалом, дергая его еще на шесть дюймов, чтобы обнажить его брюшной пресс близко к паху. С воплем возмущенной скромности он бросился в сидячее положение, подтягивая покрывало к ключице. – Вероника, имей приличие. Ты почти обнажила мою… мой… эм…

– Я виделa твой эм раньше, если ты помнишь. И тебе нечего стесняться. Это впечатляет.

Он яростно покраснел и дернул покрывало, пока не стали видны только его брови. – Мой эм принадлежит мне, я показываю его, когда хочу, а нечтобыты похотливо пялилась, раскрыв рот. Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты пришел в мой павильон. У меня есть кое-что показать. Придешь ты голым или нет – это твое личное дело, – сказала я ему.

Я поспешила вернуться в свой павильон, чтобы одеться – тонкий китайский шелковый халат мало согревал при февральском холоде – и разожгла огонь. Стокер появился через пять минут, все еще застегивая рубашку на ходу. – Надеюсь, эта чертова вещь стоит того, – проговорил он.

Я передала ему коробку. – От анонимного отправителя.

Он тщательно его изучил. – И ты думаешь, это содержит угрозу?

– А ты помнишь, что случилось, когда мы получили анонимную коробку в прошлый раз? – подстегнула его я.

Он улыбнулся. Во время нашего предыдущего расследования мы получили подсказку в виде части тела, которую небрежно оставили в Бельведере, пока одна из собак не съела ее.

Стокер был чем угодно, но глупым он не был. Он отвернул коробку от нас и открыл ее сзади. Как только крышка открылась, появилась кобра, подпрыгнувшая на шесть или семь футов, прежде чем приземлиться на моей кровати. Затем с глухим стуком онасвалилась вниз на пол. Мы протиснулисьь, заглядывая под кровать.

– Она не движется, – сказала я ему. – Как ты думаешь, она умерла от истощения, находясь в ящике?

Он посмотрел поближе, затем нырнул под кровать, появляясь со змеей, сжатой в кулаке. – Она не умерла, потому что никогда не была живой. Это трикотаж, – он бросил ee мне, скрутив в легкую дугу.

Я поймала рефлекторно. Поверхность была дешевая шерсть, шероховатая и неэлегантная, совсем не похожая на гладкое тепло настоящей змеиной кожи. – Потертая, старая вещь, не так ли?

Стокер указал на украшение капюшона и своеобразную темную отметину на лице. – У неe есть слезинка под глазом. Кто-то пошел на большие неприятности, чтобы заставить нас подумать, хотя бы на мгновение, что это реальная кобра.

– Жаль, что они потратили усилия впустую. Я полагаю, ты видел их в дикой природе?

– И смонтированных десятками. Каждый военнослужащий, служащий на Востоке, приносит домой хоть одну такую чудовищную вещь, но они часто бывают плохими, и мне приходилось разбирать их и перестраивать. – Он с любопытством покачал головой. – Где ты с ними познакомилась?

– Особенно запоминающийся эпизод на рынке на Мадагаскаре. Это инцидент, который я не вспоминаю с особой любовью, – сказала я ему. – Откуда, ты думаeшь, этот парень прибыл?

– Полагаю, ты изучила упаковку?

– Нет почтового штемпеля. Пришло с остальными письмами позавчера.

– Кто доставил? – спросил он, прищурившись.

– Коробка появилась на моем столе, когда здесь была Фигги Тивертон, – сказала я, сохраняя свой голос осторожно нейтральным.

Мне не нужно было беспокоиться. Он не потрудился скрыть свое возмущение. – Из всех мерзких инсинуаций! Эта застенчивая и восхитительная девушка… – начал он.

– Ты думаешь, что она восхитительна, потому что она преклоняется перед тобой, – возразила я.

– Она, безусловно, не преклоняется, – резко перебил меня он.

Я подняла руку. – Я слишком устала от ложной скромности, Стокер. Ты оказываешь своеобразное влияние на представительниц прекрасного пола, согласиcь с этим. А мисс Тивертон – просто последняя из длинной череды женщин, которые поддались твоим чарам.

Он не был смягчен. – Нет никакой возможности, что Фигги Тивертон ответственна за это, – сказал он, указывая на шерстяную змею в моей руке. Он размахивал коробкой. – Здесь есть пружина, чтобы запустить вещь и ошеломить ничего не подозревающего получателя. У неe есть клыки. Это было разработано, чтобы вызвать чистый ужас.

Мы замолчали. Затем Стокер поднял вопрос, который мне не пришел в голову. – Коробка была доставлена за день до того, как мы отправились в Дувр, – начал он. – Это было задумано как какая-то угроза.

– Эффектно провалившаяся, – отметила я с некоторым удовольствием.

– Но только потому, что у тебя нежная чувствительность русского кабана. Большинство женщин упали бы в обморок или затряслись от такой вещи. – Я открыла рот, но он поднял успокаивающе руку. – Знаю. Ты не большинство женщин. Это было задумано как комплимент.

Я села немного прямее. – Но почему это было oтправлено мнe? Ты тoже участвуешь в расследовании. Почему бы не поставить оба наших имени на посылке?

Стокер посмотрел на меня загадочно. – Потому что тот, кто его послал – и я ни на минуту не признаю, что это была мисс Тивертон – ожидал истерики, без сомнения, чтобы побудить тебя отказаться от расследования.

– Как любопытно. Ты не отказался бы от расследования по такой глупой причине. Почему я должна?

– Большинство людей не способны понять такую женщину, как ты, – просто сказал он. – Ты бросаешь вызов их представлениям.

– Это, возможно, самая приятная вещь, которую ты когда-либо говорил мне. – То, что его коснулись черные крылья смерти, сотворило чудеса с его характером. Он все еще был склонен к молчанию, но его естественная жизненная сила снова начала самоутверждаться.

– Выбор времени поднимает другой вопрос, – продолжил он. – Если коробка была задумана как предупреждение, а мы не обратили на нее внимания, то тот, кто хочет, чтобы мы оставили Джона де Моргана в покое, мог предпринять более радикальные меры. – Он вынул коробку из моей руки. – Поэтому мы должны принять бой с ними.

– С ними? С кем? Мы не знаем нашего врага, – отметила я.

Он пожал плечами. – За нами наблюдают, по крайней мере при случае. Иначе наше маленькое приключение в Дувре никогда бы не произошло.

– Ты думаешь, что это было преднамеренное покушение на нашу жизнь, а не спонтанный акт, рожденный отчаянием?

– Навряд ли. Возможно, это было чистое совпадение, что отель просто сгорел в ту ночь, когда мы были там, но мне не нравятся совпадения. Я подозреваю, что владелица осведомила сообщников о нашем расследовании и получила указание устранить доказательства исчезновения Джона де Моргана. Тот факт, что мы наxoдилиcь там в это время, был двумя очень аккуратными птицами, убитыми одним камнем: никакого подтверждения истории Кэролайн и никаких зловещих сыщиков, решивших задавать неудобные вопросы.

Я кивнула. – И почему-то я не воспринимаю миссис Гиддонс как вдохновителя. Она явно подотчетна кому-то, но кому?

– Это то, что нам нужно открыть. Иди и надень шляпку, – проинструктировал он. – Мы направляемся в Садбери.

•••

Я редко склонна делать то, что мне говорят, но в Стокерe возродились его энергия и его решимость, так что я любезно уступила, застегивая пуговицы на своем черном каракулевом пальто. Мое настроение было еще более приподнято добавлением новой шляпы – привлекательного бобрового цилиндра, украшенного гроздью пышных красных бархатных роз и черной вуалью, подоткнутой сверху в закатанный край.