Текст книги "Аритмия (СИ)"

Автор книги: Анна Джолос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 40 страниц)

Глава 25. Вызов принят

Роман

Бросаю взгляд на часы. Пять сорок. Обычно в это время вовсю идет тренировка по рукопашному бою, но на сегодня у меня совсем другие планы. Конкретные такие. У них даже имя есть на букву Д.

Легкой, джазовой походкой направляюсь в сторону нашего спорткомплекса. Минуя спортзал, спускаюсь по ступенькам и сворачиваю к раздевалкам. Там, галдя, топчатся одноклассники. Переодеваются и, как обычно, о чем-то спорят.

– О, Беркут, понырять решил? – Бондарь пожимает мне руку.

– Ну да, чет в падлу кулаками сегодня махать, – лениво отзываюсь, снимая брюки.

– Пришел бы пораньше, успел бы поиграть с нами в поло.

– Ой не, Лех. Я так… брасом туда и обратно, – расстегиваю рубашку.

– Че в субботу затусим? Огонек, все дела… – тянет многообещающе.

– Ага. Я только за.

– Праздновать решили у бати Пилюгина в «Сантафе».

– Супер че. Все придут?

– Все, кроме убогой и Цыбина. Ян опоздает, у него там какие-то терки дома.

Я в курсе. Дядя Игорь устраивает званый ужин, на котором будет присутствовать важный чел с юрфака МГУ. Отец Яна давно решил, что отпрыск обязан продолжить их адвокатскую династию. Вовсю использует свои рычаги давления и чихать хотел на то, что сыну это неинтересно.

– Организацию развлечений беру на себя, – ухмыляется Леха.

Мои губы растягиваются в улыбке.

– Ну давай тогда, увидимся.

Парни прощаются со мной и уходят. Открываю свободный шкафчик и складываю туда шмотки, собранные с лавки. Поправляю шорты, надеваю шлепанцы. Чувствую себя при этом полным кретином, но таковы наши дебильные правила. Без этой чудесной резиновой обуви в бассейн вход воспрещен. Типа техника безопасности.

Оцениваю отражение в зеркале и покидаю мужскую раздевалку. По моим нехитрым подсчетам, девчонка уже здесь, в то время как Яныч занят на тренировке. Отличная возможность урвать с ней время наедине. По-другому вообще не получается, ведь Кучерявый словно коршун охраняет от меня свою добычу. Не подберешься…

Прохожу мимо визжащих детей, плескающихся с тренером в малом бассейне, и иду к двадцатипятиметровому. Тут вообще почти никого. Цветастый, одиноко плавающий мяч и резвящаяся парочка.

Стоп. Останавливаюсь и от досады цокаю языком. Похоже, не я один решил прогулять секцию.

Какого хера он здесь делает? План коту под хвост!

– Аааа… Ну хватит!

Злюсь, наблюдая за той возней, которую они устроили. Топят друг друга, смеются на весь бассейн, и хоть бы кто замечание сделал!

– Салют, народ! – здороваюсь громко.

– Привет, Ром! – машет мне Арсеньева ладошкой до того момента, как Ян утаскивает ее под воду.

Абрамов впал в детство? Че за ребячество тут происходит?

– Подожди, я хочу еще раз прыгнуть.

Ян погружается в воду. Дашка, подобно обезьянке, вскарабкивается ему на плечи и несколько секунд спустя уже начинает медленно выпрямляться во весь рост.

– Страашно.

– Нормально, нормально, стой, – придерживая ее за ногу и за руку, подбадривает Ян.

– Щас буду прыгать! – объявляет она, наконец поймав равновесие.

Пользуясь моментом, детально разглядываю Арсеньеву, облаченную в купальник. Слитный, но несмотря на это, выглядит очень даже ничего… В нем Дашкет напоминает одну из горячих спасательниц Малибу. То ли в красном цвете дело, то ли в том, что фигура у девчонки – огонь. Подтянутая, спортивная, но все женственные округлости, так сказать, на месте. Верхние девяносто даже приятно удивляют. А то обычно бывает наоборот – сплошное разочарование. Привет создателям пуш-апа!

Достойный экземпляр я все-таки выбрал! Глаз-алмаз у Беркута! То-то Кучерявый так в нее вцепился.

Прыжок. Фонтан брызг в разные стороны. Морщусь, вытирая пятерней лицо.

Дашка тем временем гребет к бортику бассейна. Опирается на руки и вылезает на сушу, засветив свой бампер во всей красе.

Ооочень достойный приз, Рома. Пора тебе активно включаться в борьбу.

От приятных размышлений отвлекает мяч, внезапно прилетевший по морде.

– Какого ящера! – возмущаюсь гневно.

Ну конечно это Ян. Заметил, что я пялюсь на девчонку.

– Эй, Абрамыч, а давай кто быстрей, полтинник, – предлагаю, потирая скулу.

– Ну давай, – равнодушно отзывается он.

– Стартанем от Дарины. Плывем туда и обратно.

– Идет, – соглашается, вылезая из бассейна.

– Дашкет, приготовься давать команду.

– Хорошо, – кивает она. – Готовы?

– Да.

Занимаем исходную позицию.

– Оба готовы? – уточняет, глядя на нас.

– Считай уже, малыш, – бросаю, разминаясь.

– Кхм. На старт…

– Победителю достанется поцелуй красавицы! – сообщаю я торжественно.

– Внимание!

– Обойдешься, Беркутов, – Ян стреляет в меня этим своим потешным собственническим взглядом.

– Марш!

Прыгаем в воду одновременно. Да и плыть по идее должны примерно одинаково. Во всяком случае раньше подобные заплывы частенько заканчивались ничьей.

Активно гребу. Первые двадцать пять метров проплываю в хорошем темпе. Отталкиваюсь ногами от бортика при обратном развороте и прибавляю скорости. Вода заливает уши, нос, глаза, но дурной адреналин стучит в висках и не позволяет расслабиться.

Уже начинаю радоваться тому, что победа практически в кармане, но внезапно справа замечаю Яна, опережающего меня на целый корпус.

Пять секунд. Расстояние до финиша стремительно сокращается и… Я разочарованно констатирую выигрыш в его пользу.

– Акула кучерявая! – с досады ору во всю глотку.

– Лузер.

– Это потому что я не разогрелся как следует! – оправдываю свое поражение. – И вообще, проиграть битву, не значит проиграть войну!

Тот в ответ показывает мне средний палец.

Ну да, ну да.

С недовольной физиономией наблюдаю за тем, как друг подплывает к сидящей на краю бассейна девчонке. Поднимает ее за пятую точку и тащит к себе.

Победитель херов!

Вылезаю из воды и цепляю с лавочки полотенце. Подсушиваю волосы, вытираю лицо. Разворачиваюсь в их сторону и непроизвольно замираю от увиденного.

Ян зажимает девчонку у бортика. Самозабвенно целует ее в губы, намертво стиснув в железных объятиях.

Она обнимает его за шею. И все бы ничего, но целуются эти двое так жарко и откровенно, что мне аж дурно становится. Восемнадцать плюс, ей-богу! Обычно Дашкет не позволяет ему подобного в школе, а тут прям подразошлись.

Если так пойдет и дальше, то спор я точно проиграю. Отступать – не в наших правилах и неважно, что на днях Абрамов напомнил мне о том, что от игры отказался. Я-то все еще в деле. И поцелуй свой верну!

– Семен Константинович, у вас тут ученики анатомию изучают! – жалуюсь на весь зал.

Дашка, робея, резко отодвигается от Яна. Тот, в свою очередь, задерживает на мне внимательный взгляд.

Ухмыляюсь.

Вызов принят, Кучерявый. Пора выводить тебя из зоны комфорта…

Глава 26. Роковая ошибка

Дарина

Сонно улыбнувшись, прищуриваю один глаз и прикрываю рот рукой.

– Опять с телефоном засиделась допоздна? – ворчит мама, вытаскивая из кипятка термобигуди.

Как в воду глядит. Все-таки ночами надо спать, а не участвовать в литературных баталиях. Дело в том, что почти до самого утра мы с Яном обсуждали в чате роман Достоевского «Преступление и наказание».

ДАША: «Опиши Раскольникова, коротко. Каким его видишь?

ЯН: «Сложный, несостоявшийся индивид, обладающий незаурядным умом. А ты?»

ДАША: «Непомерно гордый, псевдонезависимый и замкнутый».

ЯН: «Псевдонезависимый))?».

ДАША: «Герой искренне считает, что может обойтись без заботы, любви и внимания. Но он ошибается или лукавит. Любой человек хочет быть кому-то нужным».

*смайл, выражающий скептицизм*

ДАША:  «Ясно, что на преступление Раскольникова подтолкнули жизненные обстоятельства и общество, но все же… странный путь он выбрал… Его теория с самого начала меня озадачила».

ЯН: «Согласись, Арсеньева, его теория имеет право на существование. Имела тогда, имеет и сейчас».

ДАША: «Твари дрожащие» и «власть имущие». Мне кажется, не все так однозначно».

ЯН: «А по-моему, его теория – как раз-таки и есть зеркальное отражение действительности».

ДАША: «Знаешь, мне жаль Родиона, но я никак не могу понять, чем он руководствовался, когда решился на такой шаг».

ЯН: «Отчаяние и злость – крайне опасная квинтэссенция».

ДАША: «Ничто не может оправдать его поступок. Агрессия порождает саморазрушение. Он убил старушку, а заодно и себя. Морально».

ЯН: «В том-то и смысл. Упасть в яму и постараться из нее выбраться».

ДАША: «И все же, он не сразу захотел из нее выбираться».

ЯН: «Причина – конфликт и борьба с самим собой».

ДАША: «Его душа почернела окончательно. Раскололась надвое. Радует, что не навсегда».

ЯН:  «Не навсегда… Это ведь книга, в жизни такое случается редко. Если вообще случается».

– Буду забирать на ночь себе, – угрожает родительница.

Тут же закрываю переписку и прячу новенький смартфон в карман.

«Буду забирать на ночь себе».

Горло мгновенно сковывает спазм.

Да ни за что…

– Пароль установила? – интересуется как бы между прочим. – А на старом не было.

Наши глаза встречаются в большом зеркале, перед которым я сижу, и по моему лицу много чего можно прочитать. К сожалению…

– Ясно-ясно, – вздыхает, накручивая локон на прогревшийся от кипятка цилиндр. – Да не смотри ты на меня так, просто хотела вчера Лешке по-быстрому позвонить, а на моем батарея разрядилась.

Оправдывается еще зачем-то… Я ж ведь молчала.

– Скрытная сделалась до ужаса, – отмахивается сердито, – совсем перестала с матерью делиться.

Ну вот опять. Ловлю явственный укор во взгляде.

– Мы должны доверять друг другу, Дарин, а я толком ничего не знаю про этого твоего мальчика и ваши отношения.

Внимательно исследую поверхность старого деревянного стола на предмет многочисленных повреждений. Я, может, и хотела бы с ней посекретничать, но не могу… Слишком далеко все зашло, и я ни за что в этом не признаюсь. Никому. Ни одной живой душе.

Стыдно. Страшно. А память еще, как назло, цветные картинки моего грехопадения подбрасывает.

– Что влюбилась, я уже давно поняла. Да и отец начинает замечать в тебе перемены.

– Какие перемены? – вскидываю голову и смотрю на нее испуганно.

– Рассеянная. Витаешь в облаках, загадочно улыбаешься. Учиться стала хуже.

– Так это папа попросил тебя со мной поговорить? – догадываюсь вдруг.

– Дарин, – откладывает расческу в сторону. – Я пыталась объяснить нашему папе, что у тебя сейчас возраст такой… Но… Ты нас пойми, мы ведь переживаем. Познакомила бы нас уже со своим Яном, что ли… А то я на вас только из окна вынуждена любоваться!

Мои уши и щеки начинают безбожно гореть. Лихорадочно вспоминаю детали. Где и как целовались. Какой угол двора видно из наших окон.

– Дарин…

– Мам…

– А чего мам? Ты пригласила парня к нам на ужин?

– Нет и не буду.

– И почему? – искренне удивляется она.

– Ты хочешь честный ответ? – поднимаю голову.

– Конечно.

Набираю в грудь побольше воздуха и наконец решаюсь.

– Мой день рождения ведь только условно… мой.

– Что ты имеешь ввиду? – хмурится, опираясь пальцами о стол.

– Мам, твои подружки, Мышинские, тетя Лида, дядя Вадим, Оксанка, бабушка Зоя, – перехожу на шепот, потому что за стеной уже вовсю топчутся родственники. – Это больше ваши гости, не мои. Вот если бы только семьей – другое дело. А мы так… никогда. Всегда кто-то посторонний присутствует.

Нашим Новосибирским только повод нужен приехать. В этот раз вот явились на мой день рождения. Ранним утром. Без предупреждения. Сюрпризом. Оказывается, дядя Женя, который в данный момент работает начальником поезда, достал всем билеты. Туда-обратно. А о том, что нам и размещать-то их особо негде – как-то никто и не побеспокоился.

– Ну, знаешь ли, посторонний, – меняется в лице, снова принимаясь за дело. – Но, может, ты и права. Рано знакомить юношу со всеми родственниками. Лучше пусть потом как-нибудь поднимется.

Кто о чем…

– Мам, можно хотя бы сегодня, в свой праздник я побуду до конца вечера с ребятами?

– Нет, Дарин, мы это уже не раз обсуждали. Скажи спасибо, что отец вообще отпустил тебя. Это он еще не в курсе, что ваш огонек не в школе, а в кафе, – понижает голос, опасливо поглядывая в сторону двери.

Это он еще не в курсе, что ни в какое кафе я не собираюсь…

– Кафе принадлежит папе Пилюгина, ты же знаешь. Там будут только учащиеся нашего класса и представители родительского комитета.

– Так, на меня посмотри, – требует строго. – Не пить, не курить, ровно в девять, как договаривались, едешь домой. Леша заберет на такси.

– Принято.

Осталось договориться с Лешей.

– Красавица моя, – целует меня в лоб.

Поздравляю, Даш. Научилась смотреть в глаза матери и лгать.

* * *

Близится вечер. И вот уже третий час подряд я жду. Жду, когда Ян перезвонит или хотя бы ответит на мои сообщения. Еще утром он уехал домой, но обещал, что быстро вернется, и мы отправимся в какое-то особенное место. Но он… пропал.

Взрыв хохота за столом, и я давлю из себя очередную дежурную улыбку. Слушать байки, которые без конца травит дядя Женя, уже нет сил. Приукрашивать и сочинять на ходу – это прям про него. Вот даже сейчас… Показывает размер сома, пойманного на прошлой рыбалке, и хочется некрасиво закатить глаза.

– Дядь Жень, такие только в Чернобыле водятся, не туда случайно ездили, не? – подкалывает его Леша.

Толкаю его ногой в знак одобрения.

– Да клянусь вам, огроменный! Усища во! Глазища во! Зубища ого-го! Как цапнет меня за руку и тут значит борьба между нами началась…

Дальше этого Андерсена я уже не слушаю. Взволнованно пряча телефон под столом, читаю сообщение.

ЯН : «Даш, не сегодня. Завтра».

Настроение стремительно падает в ноль. Извиняюсь, поднимаюсь со своего стула и ухожу в ванную. Прикрываю дверь, прислоняюсь к ней спиной и долго гипнотизирую взглядом кран, из которого периодически капает вода.

Хочется зарыдать от обиды. Знает ведь, что у меня день рождения. Что я его жду…

Бросаю взгляд на свое отражение. Весь день крутилась, наряжалась и даже подкрасилась. Все зря!

Еще раз перечитываю сообщение. Сухое и короткое. Как-будто ему не до меня…

Не позволяю себе расплакаться. Тушь потечет.

Выхожу в коридор. Из гостиной в этот момент доносится громкий смех и свист. Дядя Женя достал баян, который не поленился притащить с собой из краев малой родины. Нет, это я слушать не хочу. Каждый год одно и то же.

Решительно обуваюсь. Надеваю пуховик, застегиваю молнию и накидываю капюшон (Шапку прячу. Прическу жалко). На секунду заглянув в комнату, машу матери пятерней. Пусть думает, что я поехала к одноклассникам.

Спешно покидаю квартиру, спускаюсь вниз по лестнице и только на улице вздыхаю с облегчением. Уж лучше прогуляться, неважно в какую сторону, да хоть до торгового центра. Там елка красивая, много людей. Не буду чувствовать себя одиноко… Зайду в книжный магазин, куплю себе горячий шоколад. Красотища!

Внезапно чувствую, как начинает вибрировать телефон. Ныряю в карман и достаю его, искренне надеясь, что это Ян. Но нет… На экране загорается видеовызов. От Сашки Харитоновой.

Мы не то, чтобы дружим. Так, общаемся иногда в школе и на секции по волейболу. Сашка, она хорошая девчонка, но больше как-то одиночка. Нет у нее подруг, вот прям как у меня.

Снимаю перчатку и принимаю вызов.

– Привет!

Харитонова хмурится, закусывая губу.

– О, теперь вижу. Арсений, хэллоу!

Такая красивая! Рыжие волосы непривычно ровные и гладкие. Макияж, шикарное бежевое платье. Фоном играет музыка. Но девчонка, похоже, находится не в самом зале. Все шумы звучат как-то приглушенно и отдаленно.

– С днем рождения, что ли! Сорока нашептала, – подмигивает. – Счастья, радости, сбычи мечт и любви!

– Спасибо, Саш! – улыбаюсь.

Мне искренне приятно, что хоть кто-то из класса меня поздравил.

– А тебя тут потеряли по списку. К нам не приедешь? Ты где вообще? – пытается разглядеть здание за моей спиной. – За хлебом именинницу послали, что ль?

– Сбежала из дома, – зачем-то сообщаю честно. – У родителей там своя вечеринка.

– Ага, понятно. Кисляк. Сборище пенсионеров, частушки и наставления на будущее?

Удивленно вскидываю бровь. И как она угадала?

– Страйк? – веселится рыжая. – Давай приезжай, а то тут скучно, даже поговорить не с кем. Наши примитивные инстасамки только и делают, что на фоне елки кривят губы, изображая дальних родственниц уток.

Смеюсь. Почему-то очень живо представляю себе эту картину.

– Ну?

– Даже не знаю, Саш, – пританцовывая, отзываюсь я.

Холодно. Мороз щиплет за нос и кусает за ноги, облаченные в капрон. Благо мама не обратила внимания, отчитала бы.

– Ну так что? Заглянешь? Не люблю наш серпентарий, но маман настояла. Мол не надо от коллектива откалываться, тра-ли-фа… Кстати, кормят тут шикардос. Давай хоть наедимся, да выпьем бурлатино за твое здоровье!

Так-то заманчиво, и все вроде складывается. Родители оплатили мое место, знают, где я… Но есть одно но – Ян почему-то не хотел, чтобы я шла на этот праздник. Причин не объяснил. Просто заявил, что не хочет, чтобы я там находилась, и предложил провести это время вдвоем.

– Не знаю, Саш.

Она расстроенно поджимает губы.

«Даш, не сегодня. Завтра».

И я вдруг думаю…

А что если Ян собрался туда? Один.

Ощущаю в груди резкий, неприятный укол.

Да нет… Не стал бы обманывать. Зачем?

Спросить? И как это будет выглядеть… Нет, не буду.

Но поздно, червячок сомнения уже начал грызть меня изнутри.

– Хотя знаешь, Саш, я сейчас приеду. Только ненадолго…

– Супер-пупер! – радуется она.

Сбрасываю вызов. Открываю приложение, чтобы вызвать такси.

Клянусь, если бы я знала, чем закончится этот вечер, сидела бы и слушала баян дяди Жени…

«Сантафе» – приятное место. Просторный зал, дорогой свет, красивая светлая мебель и, конечно же, большая новогодняя елка.

На танцполе девчонки энергично виляют бедрами под Лободу, а парни, разделившиеся на компании по интересам, то и дело бросают взгляды в их сторону. Обсуждают между собой у кого юбка короче и ноги длиннее.

Мы с Сашкой второй час кряду набиваем животы. Кормят здесь и правда очень вкусно. А сколько деликатесов! Это вам не какое-нибудь чаепитие с блинами в стенах школы Новосибирска. Хотя, пожалуй, там я чувствовала себя куда более уместно.

Харитонова отлучается в туалет, а я как раз хочу попробовать рулетик с семгой, когда ко мне подсаживается Рома.

– Привет, Даш, как дела? – невзначай закидывает руку на спинку моего стула.

– Хорошо, Ром, – пытаюсь быть приветливой.

– А че такая грустная?

– Нормальная, – уверяю я.

– Расстроилась из-за отсутствия Абрамова?

– Он обещал сюда прийти?

Да. Все-таки спрашиваю.

– Вроде, – пожимает плечом. – Попозже.

Вот значит как…

Молчу. Разглядываю взрывающиеся желтые пузырьки лимонада в бокале.

– Может, в кино сходим завтра или погулять? Только не надо тащить еще кого-то. Не съем я тебя.

– Ром, не начинай опять, – уклоняюсь от его пальцев.

Хотел по привычке щелкнуть меня по носу.

– Нет, блин, а что такого? Вообще с тобой нельзя общаться? – нахохлившись, спрашивает недовольно.

– Мы с Яном встречаемся, и тебе это хорошо известно, – напоминаю сердито.

– И что?

– И что? – вопросительно вскидываю бровь. – Ром, тебе бы понравилось, если бы твоя девушка пошла гулять с кем-то другим?

– У меня нет постоянной девушки, и тебе это хорошо известно, – отзеркаливает моими же словами.

– Вот появится, поймешь о чем речь, – обхватываю губами кромку бокала и опрокидываю в себя сладкий холодный лимонад со вкусом фейхоа.

Вкусно…

– Не нравлюсь значит? Как парень… – прищуривается он.

Невыносимо!

– Ты ведь его лучший друг, ну что происходит? – осуждающе качаю головой.

Пауза.

Смотрит на меня исподлобья.

– Почему он? – отчего-то лишь сильнее раздражается. – Все-таки позлить его хотела с моей помощью, да? Сподвигнуть к решительным действиям?

Прямо не узнаю его. Этот взгляд… Уязвленный, обиженный. Даже теряюсь в первые секунды.

– Замутили втихую, а Рому, как ненужную пешку, с доски скинули. Так получается? – кривит губы.

Замечаю появившегося из ниоткуда Бондаренко. Сидит, бессовестно греет уши.

– Ром, нет. Не так… – отвечаю сконфуженно.

Ухмыляется и кивает, будто сам с собой в чем-то соглашается.

– Ром…

– Думаешь, надолго ты с ним? – зачем-то опять повторяет фразу, которую уже не раз говорил мне. – Думаешь, особенная?

– Я…

– Дашка, идем! Мама звонит! – громко зовет меня Харитонова, пытаясь перекричать музыку.

И это отличный повод сбежать. Потому что разговор с Беркутовым мне совсем не нравится.

Поднимаюсь со своего стула, забираю телефон, который без конца гипнотизирую весь вечер, и оставляю Рому на пару с улыбающимся Бондаренко.

Одеваюсь и спешу за тараторящей Сашкой.

– Маман сейчас подъедет, – сообщает рыжая, накидывая капюшон на голову.

Толкаю дверь и выхожу вслед за ней. На улице хорошо. Свежо, снежно и не так шумно. А еще дышится на порядок легче.

– Что там у вас за треугольник? – осторожно интересуется Сашка, убирая смартфон в карман.

– Нет никакого треугольника, – вспыхнув, отзываюсь я.

– Ну-ну…

Молчим какое-то время. Закрыли тему, и я ей за это признательна.

– Капитаном быть не передумала? Тренер надеется, что нет.

– Перед девочками как-то неудобно, – признаюсь я честно.

– Тю… Забей! Покорчат недовольные рожи и угомонятся. Традиция такая. И на бойкот команды вообще внимания не обращай. Это Катька всех подговорила.

Вздыхаю.

Да, мои товарищи по команде уже вторую неделю открыто меня игнорируют. Их даже тренер на летучку по этому поводу собирал.

– Катя в обиде.

– Катя не справляется со своими обязанностями, а вот ты – сможешь!

Хотелось бы в это верить. Не то, чтобы я сомневаюсь в себе, просто, наверное, боюсь подвести тренера и команду.

– О, а вон и маман моя паркуется. Ты с нами? Куда тебя довезти?

Вскидываю руку с часами, задумчиво закусываю губу. И уйти хочется, и Яна дождаться.

Вдруг придет? Как он тогда объяснит свое поведение?

– Я еще на час, наверное, задержусь. За мной брат на такси приедет.

– Смотри сама, – повязывает яркий шарф на шею. – Долго не сиди. Это пока все более-менее прилично, а потом начнется треш. Знаю я этих гоблинов.

– А представители родительского комитета где? – спрашиваю настороженно.

– Где-нибудь в соседнем зале, отдыхают от деток.

– Ясно.

Раздается короткий автомобильный сигнал, и Сашка, спешно со мной прощаясь, сбегает по ступенькам.

– Надо торопиться. Мать на йогу опаздывает. Еще раз с днем рождения, Дарин! С меня подарок! – кричит на ходу.

– Спасибо! И спасибо за вечер, Саш!

Спотыкаясь, машет мне на прощание.

Наблюдаю за тем, как она преодолевает сугробы, двигаясь по странной траектории. Добирается до машины, садится на пассажирское и закрывает дверь.

Провожаю взглядом отъезжающий внедорожник и возвращаюсь в зал. Правда не сразу. Минут пятнадцать стою на крыльце, всерьез намереваясь подождать Яна именно там, но мороз быстро убеждает меня в том, что идея – откровенно так себе.

Отряхиваю пуховик от снега и оставляю его в открытой гардеробной. За столом, к счастью, почти никого. Большинство ребят дружно веселятся у елки. Поют караоке, громко смеются и танцуют. Остальные разбрелись по углам.

Посижу подожду, а потом домой. Приедет – приедет. Нет, значит, нет.

Накалываю на вилку свой рулетик. Стреляю несколько кусочков мясной нарезки с белоснежной фарфоровой тарелки и все это щедро запиваю лимонадом.

Пока идет время, перечитываю нашу переписку с Яном. Вчерашнюю. Пятничную. И ту, что была до этого. Всю. До каждой буковки.

Мне нравится, как он выражает свои мысли. Некоторые фразы хочется запомнить и цитировать, Настолько они остроумны и неординарны.

Моргаю, когда шрифт начинает слегка расплываться.

А вот оно и то, о чем предупреждала мама. Видимо, и правда стоит поменьше пялиться в экран.

Откладываю его в сторону, внезапно ощущая странную духоту. Будто становится очень жарко.

Отопление усилили из-за мороза?

А еще хочется пить. Прямо жажда мучает.

Тянусь к стакану с лимонадом и убираю волосы, прилипшие к шее.