Текст книги "Попаданец для драконши (СИ)"

Автор книги: Алиса Рудницкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)

– Ну... – хмыкнул я. – Сила творить чудеса?

– И верно, и нет, – с некоторой жалостью сообщила мне девушка. – Чудес, пожалуй, не бывает. Магия – напротив, убийца чуда. Наука, которая его рационализирует, приручает и заставляет работать на человека. А чудо, которое подчиняется каким-либо правилом, согласитесь, уже не чудо.

– Увы, – улыбнулся я. – Тогда расскажи, как это работает? Ну вот например ты можешь устроить при помощи магии разряд молнии, или управлять ветром. Как ты это делаешь? И при чем здесь водный план?

– Видите ли, ваше высочество, все очень просто. На самом деле никакой магии на ледяном плане нет и быть не может. Да, мы там проводим какие-то ритуалы, обряды, что-то смотрим, что-то делаем. Но вся магия на самом деле твориться именно на водном плане, при помощи водного тела. Когда я призываю молнию – она приходит именно отсюда. Когда я управляю ветром – он начинает дуть потому, что я меняю давление при помощи водного плана. Когда я двигаю предметы, как может показаться, силой мысли – это незримый помощник, пришедший отсюда, перетаскивает вещь с места на место.

– Звучит... просто, – удивился я.

– Просто, но не просто, – сипуха открыла книгу... и я увидел, что это вовсе не книга, а шкатулка, сделанная в виде книги, полная маленьких золотых и серебряных бусин. – Водный план это место, где мы зарабатываем особую валюту – магию, магическую энергию, блики – и тратим ее на то, чтобы сотворить заклинание. Все как на плане ледяном. Если ты богат, то ты можешь приказать срыть гору, и ее сроют. Если ты богат, то у тебя есть слуга, который принесет тебе стакан воды. Если ты богат, то все «чудеса» в твоих руках. Но если ты бедняк, последние копейки просаживающий на удовольствия – тебе и думать не стоит о чем-то великом или хотя бы хорошем.

– И как же здесь разбогатеть?

– Гораздо проще, чем там, – улыбнулась, прищурив глаза и открыв клюв сипуха. – Здесь вообще все проще, чем там. Там чтобы заработать деньги нужно куда-то идти, с кем-то договариваться, работать постоянно по графику. Здесь же нужно просто отправиться на охоту. Этим мы и будем с вами заниматься, сон Розалинд. Мы будем охотиться и есть то, что поймаем. Мы будем очищать пограничную башню от существ, что здесь поселились за долгое отсутствие Ласлы. Добычи здесь – много, и она еще не скоро переведется.

– Но... – хмыкнул я. – Хорошо, это я понял. Мне нужны силы чтобы творить магию. Но как ее творить?

– С этим все посложнее, – ухнула Кая, и, запустив руку в шкатулку, достала из нее золотую бусинку. – Вот это – заклинание входа. А это, – второй лапкой она достала бусинку серебряную, – заклинание выхода. Сейчас мы соорудим вам бусы, и эти две бусинки станут первыми вашими заклинаниями. Вам останется только активировать их тем способом, что будет для вас удобным. Скажете ли вы какое-то слово, или сделаете какое-то действие – не важно, можете хоть стихи читать. Главное, чтобы вы четко знали, какого результата вы хотите добиться.

Я совершенно новыми глазами взглянул на ее бусы – такие пестрые, цветастые.

– И откуда же ты столько их взяла? – спросил я.

– Я много путешествовала, – сказала Кая, вернув бусинки в шкатулку-книгу и достав оттуда же тонкую белую веревочку. – Часть мне досталась от моего учителя, часть я добывала сама у местных существ. За услуги и артефакты можно многое купить, а многое можно выпросить или выкупить за интересную историю с ледяного плана. Что-то мне досталось с нападавших на меня других магов. На этих бусах много ненужного, все никак руки не доходят перебрать.

– А что в этих книгах? – повел я рукой. – Это – библиотека заклинаний?

– Нет, – покачала головой Кая, нанизав на белую бечевку две бусины. – Это – хранилище заклинаний Ласлы.

От осознания того, СКОЛЬКО здесь бусин я беспомощно раскрыл рот. Мда... хорошо жить долго, можно столькому научиться и столько приобрести всего.

– Но мы с вами, увы, не сможем взять ничего из того, что здесь лежит, если королева нам не разрешит, – пожала птичьими плечами Кая. – А теперь идите сюда. Пора вам получить ваши первые бусы.

Я подошел к ней и наклонил голову, чтобы ей удобно было накинуть веревочку с двумя бусинками на мою тощую, скелетную шею. Кая неуклюже завязала ее своими трехпалыми лапками и отошла на пару шагов, любуясь работой. А я подумал, что по сути магия здесь весьма похожа на привычные мне компьютерные игры. Эдакая продвинутая, сюрреалистическая игрушка в виртуальной реальности, от которой еще и в реале будет много пользы. Что ж... тем лучше.

Надо сказать бытность инвалида – штука скучная. Из дома я выходил раз или два в день, да и то – ненадолго. Ни о каких долгих прогулках и речи быть не могло с моей больной спиной, все на что меня хватало – пара кругов по парку ради того, чтобы выкурить единственную сигарету и поездка в магазин за какой-нибудь вкусной ерундой. Ну и... что мне еще было делать, кроме как играть в компьютерные игры? Я днями и ночами зависал в огромных многопользовательских рпг, прокачивая своего персонажа и, как мне казалось, достиг в этом деле некоторых успехов. Конечно, помимо этого я еще и зарабатывал – совсем чуть-чуть, но все-таки – продавая игровые вещи за реальные деньги. Пусть такая торговля не поощрялось жадными издателями... но я рассуждал так: я лучше немного подставлюсь и надо мной нависнет угроза бана, чем я вместо кучки реальных денег получу гору бесполезных игровых монет, которые из нее никак не вывести.

– Так-то лучше, – сказала Сипуха, любуясь на нитку с двумя бусинками. – Но вам понадобится еще одно заклинание. Вот, держите.

Она протянула мне крупную каменную бусину. С удивлением я понял, что она была сделала из того же материала, что и стены башни.

– Нанизывать ее на нужно, – пояснила Кая. – Просто приложите к шнурку и она сама собой на нем окажется. Пока это заклинание у вас на шее – вы всегда сможете вернуться сюда, в башню, по одному только желанию. Владение такой бусинкой означает, что хозяин алькова признал вас как своего друга.

– А чтобы попасть в замок Соломати мне тоже нужна будет бусина? – уточнил я.

– Нет, – покачала головой Кая. – Не нужна. Это открытый альков. Его создатель, Соломати Морел, давно ушел оттуда, потому зайти может любой желающий без приглашения. Но есть проблема. Так как замок ничей, бусины для перемещения в него никто уже давно не выдает. К тому же Соломати выдавал их с условием, что их владелец никогда не передаст подарок третьему лицу. Нет... бусины от замка давно уже затерялись на бусах покойников. Потому нам придется идти через другие покои. Если быть точнее – через трое покоев.

– Почему через трое?

– Видите ли, сон Розалинд, водный план – это череда домов, залов, замков и комнат. Одни покои переходят в другие, ветвятся сетью, множатся и разрастаются, и так почти до бесконечности. Каждый покой создавал какой-нибудь маг, каждое местное существо – это потомок первых оторвавшихся и ушедших сюда людей с ледяного плана или потомок существа, созданного этими самыми людьми. Так вот, к замку Соломати ведут двое покоев. Одни – покои Эрикнота. Через них мы не пойдем, потому что там ни один и не два мага попрощались с рассудком. Вторые покои – это покои Гила. Гил – старый скряга, который берет за вход просто литры магии. Но его покои не ведут в замок напрямую. Чтобы добраться от алькова Гила до алькова Соломати нам придется пройти еще двое бесхозных покоев. А там всякое водится, от местных чудовищ – порождений грезы и кошмара – до банальных бандитов, охотников за бусами и артефактами. Как раз через Гила мы и пойдем. А до этого будем копить энергию на визит и учиться колдовать, чтобы эти самые монстры и бандиты не смогли причинить нам вреда.

– Хорошо, – кивнул я, приободрившись. – Хотя я не понимаю, почему нельзя взять немного магии из казны на оплату входа.

– Не путайте ту магию, что забирают на ледяном плане и местную, – покачала головой Кая. – Передать ее отсюда туда – можно, а вот обратно – уже не как. К тому же магия здесь совсем другая. Здесь можно передать или поменять бусы, артефакты, можно мять материю как глину и творить из нее что душа пожелает... но поделиться энергией – нельзя. Она – все равно что кровь, которая течет по непробиваемым жилам.

Ага, значит как потопаешь, так и полопаешь – подумал я и улыбнулся. Что ж, так даже и лучше. Если я захочу развиваться здесь, на кете, как маг – это только мне на руку. Не будет соблазна потратить то, что заработал не сам.

– А теперь попытайтесь выйти, – улыбнулась Кая. – Пара входов и выходов, а потом мы пойдем охотиться. Встретимся во льдах, сон.

– Встретимся во льдах, повторил за ней я и, вздохнув, пожелал очутиться в своем настоящем теле.

57. С друзьями веселее

Да, конечно, пару раз мы зашли и вышли. Разумеется нет. Кая, как какой-то учитель-маньяк, сгоняла меня туда-обратно раз десять прежде, чем успокоилась. Благо, получалось у меня довольно легко. Я просто закрывал глаза – или свой гасил свой внутренний взор на водном плане – и говорил простенькое, придуманное мой заклинание. Звучало оно примерно так:

“Сим-салабим, я хочу в свое водное тело”. То же самое и для ледяного. Почему я решил делать это именно так? Простое намерение работало плохо, и первые три или четыре раза я никак не мог сосредоточиться. К тому же Кая сказала. что такой способ входить и выходить чреват тем, что если меня будет тянуть на ледяной план какое-то дело, меня может банально начать выкидывать. Потому я изобрел для себя простенькое заклинание, которое, благо, не обязательно было говорить вслух. И к десятому разу оно срабатывало безотказно.

– Просто, правда? – ухнула Кая после десятого выхода на водный план.– Настолько просто, что даже как-то пугает, – признался ей я.

– Чем чаще вы будете входит и выходить таким образом, тем тяжелее будет потом переучиться. Но не надейтесь, что с другими заклинаниями все будет так же, сон Розалинд, – сова протянула мне свою черную трехпалую лапку, и я с радостью принял ее. – Некоторые заклинания требуют определенных ритуалов при активации. Другим нужна концентрация и четкое представление о том, чего вы хотите. Скоро вы в этом убедитесь. А сейчас я предлагаю наконец поохотиться.

– Хорошо, – вздохнул я, хотя слово «охото» вызывало у меня опасения. Я ведь квартирный житель, я в свой жизни никого крупнее паука не убил, и то паука жалко было.

– Но прежде, чем мы к этому приступим, – продолжила Кая, повернувшись к большой двери, – я взяла на себя смелость кое-кого позвать. Надеюсь, вы не обидитесь на мою самодеятельность?

– Неужели? – обрадовавшись собственной догадке, я рванул к двери.

Ага, рванул. Стоило мне открыть и без того приоткрытую левую створку, как мне на голову свалилась пустая шкатулка из библиотеки. Я от этого ойкнул и, гремя костями, сел на пол. Два существа, которых я видел впервые, захихикали и заговорщицки пожали друг другу руки. Одного взгляда на них мне хватило, чтобы понять, кто это такие и даже забыть, что надо бы разозлиться за такой глупый подкол. К тому же моей черепушке ничего от этого удара не сделалось.

– Блин! – обрадованно уставился на них я. – Я тут, значит, рад вас видеть, а вы надо мной шутить вздумали?! Я ведь теперь догнать могу и дать сдачи!

– Ну ты коссссть, пшшшеничникссс, – зашипел человек в форме стражника Арлейва с высовывающейся из воротника змеиной головой. – Догонит он, пссссс.... фигня. Тебе страшшшно, чудичкассс?

– Мне? – переливчато зазвенела девушка, похожая на ожившую ледяную статую со вмерзшими в нее рыбками. – Вовсе нет! К тому же его высочество друг наверняка не будет бить девушку. Пусть только попробует – заморожу!

– Пощадите, – поднял я костяные руки, а потом повернулся к Кае. – Ты... просто... я не знаю! Кая, ты – умница, слышишь! Я тебя обожаю!

– Так-так, – сложила руки на груди лавандовая принцесса, Оди Лиа Гот. – Мне начинать ревновать?

– Начинайте, ваше высочество, – нажаловалась, гордо подняв совиную головку Кая. – Сон Розалинд ко мне пристает!

– Ах ты гад! – напустилась на меня, шутливо грозя пальцем, Оди. – Нельзя девочек обижать! Я бы на твоем месте, совушка, его кааааак один раз молнией прошибла! Сразу бы перестал руки распускать!

– Мужикссс, – хлопнул меня по плечу кофейный кронпринц, а потом подал руку и помог подняться. – Не ссслушай этих склочных бабссс. Я ободряюссс твой выборссс!

– Ну хватит, мне наскучил этот цирк, – сказала Оди, и тут же принялась толкать нас в сторону лестницы. – А ну охотиться, великие представители рода мужского! Каечка, а где у вас тут всякие гадости сидят? Мы сейчас дружно пойдем и прорядим их стройные ряды!

– В подвале, – кивнула Кая. – Милости просим. Главное – не кормите его величество слишком сильно. Пускай и сам охотится.

И тут до меня дошло, что же мне казалось таким странным. Кая. Кая, блин, пусть и называла всех величествами и на «вы»... но почтения в ее голосе сильно поубавилось. Никаких сложных, витиеватых, официальных оборотов. Это меня так поразило, что я даже притормозил немного.

– Кая, а ты можешь на “ты”? – ради эксперимента попросил я.

– Да, кстати, – согласилась Оди. – Мы здесь никакие не величества. Все маги ровны в воде.

– Равны ровно до тех пор, пока не покажут бусссы, – звякнул своей связкой заклинаний на змеиной шее кофейник. – Тут сссвои короли и королевы, чудичкассс. Но на “ты” все равно можноссс.

– Идет, – согласилась неожиданно Кая, сощурив в своей совиной улыбке глазки. – А теперь – охота.

И эта веселая кодла потащила меня охотиться. Пока мы спускались с распаляющим гиканьем в подвал, я уже начал думать, что в такой компании убить какую-нибудь зверушку будет не так уж и сложно. По крайней мере никто мне не скажет, что я – гад и убийца.

Запала хватило ровно до того момента, когда Кая и Оди открыли передо мной дверь подвала.

На нас дружно уставились... существа. Существа эти были отдаленно похожи на инопланетян, какими их рисуют на земле – тощие, большеголовые, большеглазые, черные, словно из мазута отлитые. Отличались друг от друга они количеством глаз – у кого не одного, у кого – десять. Количество рук и ног тоже разнилось, некоторые напоминали каких-то жутковатых сороконожек и пауков. И эти самые «порождения кошмар», злобные монстры, за которыми нужно было охотиться... играли на полу в карты.

Я удивленно попытался хлопнуть глазами... но век, увы, не было, так что пришлось костлявой рукой задумчиво потереть нижнюю челюсть.

– Оооооо, – разочарованно протянуло одно из существ писклявым голосом. – Кажется, закончилась наша греза...

– Агассс, – сообщил им кофейник, погрозив непонятно откуда взявшимся бердышом.

– Постойте, – ошарашенно остановил их я. – Мы что же это, убивать этих... эм... парней будем?

Существа переглянулись... и заржали, заставляя меня чувствовать себя идиотом.

– Ой насмешил, заяц! Парни! – покатывались они. – Ой убил!

– Нуууууууу, – закатила глаза Оди. – Ох уж эти мне новички, ничего не понимают! Ганс, а что, мы с ними, чай пить должны?

– Но они ж живые? – указал я с отчаянием на существ, отчего те покатились от хохота с новой силой. – И... эм... разумные!

– Живые! – покатывались порождения кошмара. – Ой не могу... разумные! Ой умора! Ой умираю!

И один из них действительно вдруг лопнул. Хлопок прокатился по подвалу как выстрел из пушки, смешки стихли. Лопнувшее существо размазалось по полу черной нефтяной лужицей, только голубая искорка осталась в воздухе висеть.

– Ой... – ошарашился я. – И... извините, я не хотел. Это как-то случайно вышло...

Существа снова переглянулись, и смех грянул с новой силой. Я почувствовал себя не просто идиотом, а полнейшим идиотом, просто королем королей идиотов! Повернулся к Кае, ища поддержки, но она, как и двое других моих спутников, лишь молча на меня смотрели и ухмылялась. А покатывающиеся монстры вдруг начали лопаться, размазываясь по полу. И это было так одновременно и странно и жутко... я, блин, убил уже пятерых существ, просто доведя их своими глупостями до смерти от смеха.

– Ой угробил нас, смешной маг, ой укатал, – безумно угарала нефтяная толпа. – Ой идиот!

– Блин, что делать? – не понимая, что происходит, заметался я из стороны в сторону. – Они же так все передохнут!

– Ганс, – сжалилась надо мной все же сипуха, – они не умирают, это же нехи. Они просто над тобой издеваются.

– Что?! – разозлился я, повернувшись к придурошной толпе и попутно вспомнив наше земное значение слова «нех». – Это правда?

Существа притихли, уставившись на меня выжидающе. В повисшей тишине один из взорвавшихся нехов с чавкающимся звуком стянулся из лужи обратно, отрастив себе несколько лишних конечностей и став похожим на тонконогого паука.

– Прибью гадят! – покачал я головой ошарашенно, чувствуя, как у меня изо рта жар идет.

– Ой-ой, – пробурчало одно из существ. – Хаях дракона...

– Бежим чтоле, пока не зажарил? – предложил другой нех.

– Да не, не, интересно ж, дыхнет или не дыхнет, – загалдели на него остальные. – Давай глянем!

– Смотри, маг, какие мы разумные, – ехидненько подлизался ко мне восьмиглазый нех, хлопнув всеми своими длинными пушистыми ресницами. – Ты же не будешь нас убивать, нам же боооооольно будет!

– Кая, им будет больно? – уточнил я.

– Они нехи, – пожала плечами сипуха. – И они, кстати, все еще над тобой потешаются.

Я сложил костлявые руки на груди. Злиться как-то не получалось. Нехи были забавными, и в воздухе все еще висело несколько голубых искорок. На них-то я и нацелился.

– Вот эти... эм.. светляки – это то, что нам надо, правильно? – уточнил я, кивнув на то, что осталось после взрыва уже собравшихся обратно существ.

– Так точно, – подтвердила Кая. – Блики.

– И что с этим делать?

– Есть, Ганс.

– Ну... есть так есть, – не стал спорить я.

Пытаясь не отвлекаться на кривящих рожи нехов, которые принялись падать мне в ноги и молить о пощаде, я подошел, сгреб руками все искорки и сунул их себе в рот. Сунул, для вида подвигал заячьей челюстью, подумал, сделал условно-глотательное движение. Павшие ниц к моим ногам Нехи заинтересованно на меня уставились, подняв головы. Кажется, для них я был самой что ни на есть веселой развлекаловкой – они даже про карты забыли.

– Ну как, вкусна? – спросил один из нефтяных товарищей.

– Непонятно как-то, – хмыкнул я.

А потом проглоченное неожиданно усвоилось. Чувство было такое, будто вот я был сонный, сонный, выпил кофе... и оно как-то резко сделало меня не сонным. И Нехов стало как-то ярче видно, и вообще настроение улучшилось. Настолько улучшилось, что я даже решил повеселить существ еще немного.

– Вкусна! – весело взревел я, и сразу за этим окатил их всех струей огня изо рта. Откуда уж я знал, как этим пользоваться  – фиг знает. Но знал же!

Нехи восторженно завизжали. Кто-то упал замертво и лопнул, кто-то бросился наутек. Когда пламя прогорело я понял, что стою в целой туче из голубых искр, а оставшиеся «в живых» существа смотрят на меня заинтересованно изо всех щелей, ожидая, что я дальше делать буду.

– Ну вот, а ты говорила – не корми, не корми, – очухавшись после моего помпезного огненного плевка, весело проворчала Оди. – Этот нас всех тут прокормит! Хорошо быть хаяхом дракона! И бусин не надо с боевыми заклинаниями, чтобы нехов обижать!

Я на это скромно улыбнулся, и получил какой-то особо нежный взгляд от Каи.

– Ешь, Ганс, – ухнула она с улыбкой. – Набирайся сил. Когда станешь сильным – возьму тебя в путешествие.

– Ну, ради этого я горы сверну, – улыбнулся ей в ответ я, а потом повернулся к нехам. – Ну? Кто еще хочет добавки?!

58. Собачий вальс

– А я, оказывается, забыла, как это может быть весело в компании, – пробормотала устало Кая.

Она валялась на каменном полу посреди очередного зала, раскинув крылья в разные стороны и устало вытянув лапки-ноги. Кофейник и Оди покинули нас на четвертом заходе – всем пора было ложиться спать, но они обещали завтра снова к нам в то же время присоединиться. Мы же с Каей остались бить нехов дальше.

Впрочем, лафа кончилась довольно быстро. Уже к концу первого захода нефтяным чудикам наскучило веселье и они принялись от нас бегать. В середине второго мы на них плюнули и направились чуть пониже, на следующий уровень подвала, где паслись уже совсем другие нехи – менее разумные и веселые, похожие на здоровых тупых сумоистов. Подчистили мы их только к концу четвертого захода, потому что они были весьма толстыми и пытались на нас напасть и задавить. К тому времени, как второй этаж подвала опустел, я перестал воспринимать убийство этих существ как что-то плохое. Происходящее все больше и больше напоминало игры. Нехи распадались на энергию, превращались в лужицы, порой уползали под пол, а иногда – здесь же на месте и возрождались. Мобы, блин, ей богу!

– Наверняка для тебя все это – детские игрушки, – хмыкнул я, сидя на подоконнике замурованного окна и болтая ногами. – Ты-то охотишься на дичь покрупнее.

– Я охочусь на то, что под руку подвернется, – сказала Кая. – Это здесь, в заброшенной пограничной башне много нехов. За ее пределами их мало, и за них идет настоящая борьба. Представь себе, сколько магов хотят быть сильными и богатыми.

– Да уж, – улыбнулся я натянуто. – Вечно мне достаются лакомые кусочки... даже как-то стыдно.

– Зато такими темпами мы можем справиться раньше, чем за месяц, – хмыкнула Кая. – Кажется, местным нехам вы пришлись по душе. Это ведь еще надо додуматься начать травить с ними анекдоты!

Я невольно улыбнулся.

Что ж... на втором круге я с местной мелкотой повеселился. Смекнув, что в общем-то они похожи на малых детей, я решил подманить их чем-нибудь вкусненьким. В виде вкусненького выступил пошлый анекдот, от которого Оди каталась по полу вместе с нехами, кофейник весело бил меня по костлявой спине, а Кая смущенно, вежливо покашливала, намекая, что такая похабщина в общем-то не должна ей нравится, но смешно. Нехи повелись и охотно согласились полопаться со смеху, если я расскажу им еще. Но увы, анекдоты быстро кончились и существа расползлись по щелям, обещая завтра притащить своих друзей послушать.

– Слушай, а бывают ну... какие-нибудь особенные нехи? – спросил я. – Ну там... что-нибудь больше и единичное, с чего, может, какое-нибудь заклинание выпадет?

– А ты откуда про такое узнал? – удивленно села сипуха.

– Да просто предположил. Так есть?

– Есть, – согласилась Кая.

– А в башне они водятся?

– Ну... – замялась сипуха, а потом сдалась. – Да, есть. Три. А может и больше. Я еще не весь подвал исследовала. Мне вообще кажется, что он – какой-то бесконечный и спускается в сам кошмар. Очень, очень удобная кормушка, Ганс. Пусть от того, что нехов больше чем охотников становится чуть скучно, но... зато сколько можно энергии накопить и на полеты на ледяном плане, и на покупку заклинаний здесь! Я столько всего приобрела, пока мы были в Арлейве!

– Рад слышать. Так что... может, покажешь мне какого-нибудь такого предводителя нехов?

Кая задумалась, потерла когтем клюв.

– Два слишком глубоко, – сказала она. – Нам до них лезть слишком долго, да еще и отбиваться от не слишком приятных существ придется. А вот один... можно к нему сходить. Только убивать его тебе будет жалко.

– Ну, вроде этот этап я уже прошел, – улыбнулся я.

– Не в том дело, – покачала головой Кая, поднявшись на ноги и отряхнув крыльями свое тельце от приставшей пыли. – Даже мне как-то не по себе его убивать. Пусть магии много, но... он странный. Я бы даже сказала, что он мне нравится. Пойдем?

– Пойдем, – согласился я, спрыгнув с подоконника и клацнув костяными пятками о каменный пол. – Веди.

Третий этаж мы быстро-быстро пробежали, миновав странных существ, похожих на усыпанные глазами шары для фитнеса. Четвертый же был огромным, по словам Каи, и простирался на многие километры. Именно на нем и располагались «покои» существа. Мы продвигались по коридорам осторожно, почти в полной темноте, переходя из одной темной ниши в другую. А все потому, что здесь была своеобразная стража – туда-сюда ходили патрульные. Самые настоящие ктулху! Большие осьминожьи головы, надо ртом – отростки наподобие щупалец, на тощих телах – темные, похожие на облачения дементоров балахоны. Жутковатые нехи... но когда они проходили мимо непроглядных ниш, в которых мы прятались, до меня долетали обрывки каких-то странных, стихотворных разговоров.

Услышал главного неха я задолго до того, как мы вошли в его комнату. Звуки пианино – печальная, чуть трагичная мелодия – проникали сквозь каменные стены и заставляли сердце щемить.

– Кажется, он не в настроение сегодня, – хмыкнула Кая.

– Он разумен? – уточнил я.

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Он не разговаривает, но каждый раз играет что-то новое и по разному себя ведет. Идем! Мы уже близко.

Печальная мелодия, в которой тоска по неудачной первой любви смешивалась со звуками дождя и воспоминаниями о похоронах старенькой, но любимой бабушки, становилась все сильнее. А потом мы пришли к железным воротам, на которых имелся рельефный рисунок в виде нотного стана – вполне земного.

– А ноты-то у вас те же, – хмыкнул я, потрогав дверь.

– Ноты? – удивилась Кая. – Ты знаешь, что это за письмена?

– А ты нет? – удивился в тон ей я.

– Нет, – покачала она головой. – Да и инструмент, на котором он играет, мне незнаком..

– Это же пианино, или рояль, или... фортепьяно, – удивился я, припоминая, видел ли я здесь нечто подобное. – Неужели у вас, на кете, нет клавишных музыкальных инструментов?

– Нет, – пожала плечами Кая. – Я даже не знаю, что это такое...

Я удивился еще больше. Откуда неху знать о вещах из других миром? Может, он и не нех, а такой же гость здесь как я? Ну, или останки другого гостя. Размышляя на эту тему, я открыл дверь и вошел. Вошел, и оказался на крышке огромного рояля.

Местный нех был огромен! Он сидел, склонив голову над клавишами рояля и играл, старательно набирая ноты длинными, узловатыми пальцами. Музыкант был худ, одет во фрак-ласточку, тонкую шею украшал галстук-бабочка, руки – белые перчатки. Глаза его были зашиты, но это вовсе не мешало ему играть. однако он выглядел таким несчастным, что мне стало его очень и очень жаль. Мы с Каей подошли поближе, к самым клавишами, сели на краешек крышки и, свесив ноги, погрузились каждый в свои мысли. Нех повернул на нас голову, но тут же вернулся к игре не обращая на нас особого внимания.

– Интересно, откуда он здесь? – хмыкнул я в конце-концов. – Кая, откуда берутся нехи?

– Вроде как приходят из грезы и кошмара, – сказала сипуха отстраненно. – Большего я не знаю. Ходят, конечно, слухи, что они все – поражения страхов и мечт магов, которые посещают водный план. Кто-то говорит, что они – это части душ людей, застрявших в кошмаре и грезе. Кто-то вообще считает, что они были всегда и это мы – гости в их мире, а не они – наши творения.

– Занятно, – хмыкнул я. – И здесь еще есть нераскрытые тайны.

– Да, есть, – улыбнулась мне Кая. – И очень много. Больше, чем на ледяном плане, пожалуй.

– А ведь я даже помню одну мелодию, – хмыкнул я, глядя на то, как музыкант перебирает клавиши. – Интересно, смог бы я ее сыграть на такой громаде?

– Если медленно – то, наверное, смог бы, – пожала плечами Кая.

Нех к моему удивлению прервал игру и повернул к нам ухо, прислушиваясь.

– Кажется, он не против, – я спрыгнул на дощечку, идущую вдоль клавиш – благо, крышки, закрывающей их, здесь не было. – Кая, помоги мне. Когда я буду просить – нажимай дважды на клавишу, стараясь сделать это одновременно со мной.

Ну разумеется я хотел попытаться сыграть собачий вальс! Когда-то давно ему меня научила одна подружка, и я играл его каждый раз, когда мне встречалось на моем пути пианино. Пусть я играл его коряво, пусть вечно запинался, но мне это нравилось. Вроде как я считал это своей маленькой странностью... хотя эту мелодию знают почти все.

Поставив Каю к нужной клавише, я наступил на первую ноту, и тут же с нее перешагнул на вторую, а потом прыгнул на третью. После этого я, чувствуя, что мелодия от этого обрывается, перешел на последнюю, и мы с сипухой дружно, дважды нажали ногами на две последние клавиши.

Ту-ду-ту... тун-тун – пропело пианино исправно.

– Я такой не слышала, – весело сообщила мне Сипуха. – Если, конечно, она просто не потерялась при такой медленной игре.

Я улыбнулся и прошелся еще раз по тем же нотам, постаравшись на этот раз перебежать побыстрее к последней своей клавише. И только я уже хотел сказать Кае, чтобы она перешла на другое место, как музыкант, до этого внимательно слушавший, будто ожил. Он протянул к нам свои руки и осторожно подтолкнул к крышке рояля, заставив нас сойти с клавиш. Губы его расползлись в счастливой улыбке, зашитые глаза зажмурились, отчего на их краешках собрались настоящие ежики из морщин. И как только мы оказались на крышке, он заиграл. Заиграл собачий вальс – быстро, весело, покачивая головой и притопывая под роялем ногой.

– Он знает! – обрадовался я.

– Это то самое? – удивилась Кая. – Да... повод задуматься, действительно, откуда берутся нехи.

– Такое чувство, будто домой вернулся после долгого отсутствия, – я обрадованно протянул сипухе руку. – Эй, плевать на все, давай танцевать! Я, правда. не умею...

– А давай! – весело согласилась Кая. – Я как раз тоже не умею.

Музыкант играл, повторяя бесконечный мотивчик раз за разом – будто вспомнил и решил насытиться своей ностальгией по этой простенькой мелодии – а мы танцевали. Глупо кружились под музыку как маленькие дети, путаясь в Эйтовой цепи и собственных ногах. То я вспоминал какой-нибудь танцевальный элемент из своего мира, то Кая подкидывала из своего. Тело было легкое, держать девчонку-птицу под крыло было странно, но приятно, костяные пятки смешно брякали об пол. И это было так весело, что мы очнулись только когда мелодия закончилась.

Запыхавшаяся сипуха, ухающе смеясь, отцепилась от меня и расправила крылья.

– Свет, как же мне весело! В такие минуты мне кажется, что я вот-вот утону в грезах. Хорошо, пожалуй, что я такая промороженная, как сказала как-то раз Отна.

– Не ври, у тебя вполне есть эмоции, – весело сказал ей я, а потом признался. – Знаешь, в воде ты как-то расслабляешься. Приятно видеть тебя такой счастливой.

Музыкант задумчиво хмыкнул, и заиграл – вот тролль-то, а! – марш Мендельсона. При этом улыбка его превратилась в однобокую, но веселую ухмылку.

– Эй! – возмутился шутливо я. – А ну перестань!

– А что, тебе не нравится? – удивилась Кая. – Вроде же обычная торжественная мелодия.

– Под эту обычную торжественную мелодию люди в нашем мире в брак вступают, – обиженно сложил я руки на груди. – А ты и так обижаешься на меня за то, что я к тебе пристаю...