Текст книги "Попаданец для драконши (СИ)"
Автор книги: Алиса Рудницкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 39 страниц)
Вот и помогай после этого на улице незнакомцам, блин... чтобы я еще хоть раз кому-нибудь помог! Тройного наступления на одни и те же грабли мой лоб не выдержит.
42. Сложное решение
После неудачи в Кош-Сурхе в столицу мы возвратились подавленными. Мало того, что ничего по сути не получили, мало того, что измотались, так еще и рисунок у меня на животе не собирался пропадать. Мы устроили небольшое собрание, когда загрузились на Царапину чтобы двинуться обратно в Шаас-Сахти – я, Альти, обе моих рыцарши и кронпринц. Последнего я позвал по одной простой причине – он единственный хорошо разбирался в местных легендах. Парень моего знака испугался. Испугался, но ничего конкретного не сказал. Не знал. Зато уговорил меня – неожиданно серьезно уговорил – рассказать все своему отцу.
По приезду в Шаас-Сахти на меня первым делом набросились местные маги. Утащили они меня в свою башню и долго-долго, хмурясь и ворча, рассматривали знак местного божка на моем животе. Рассматривали, хмурились, проводили какие-то сложные тесты, читали надо мной длинные заклинания-молитвы, спрашивали василиска, чего он от меня хочет. Впрочем, последнее-то было понятно. Он хотел, чтобы я пришел и согнулся перед ним в поклоне.
Против поклонения чужому богу во мне почему-то все бунтовало.
– Простите, ваше величество, но мы впервые с таким сталкиваемся, – заключил после моего осмотра маг. – Василиск молчит, как бы мы не звали его.
– Но хотя бы предположительно вы можете сказать, что мне делать?
Маг задумчиво хмыкнул и потер свою темную кудлатую бороду. Что мне делать он, кажется, совершенно не представлял, но сознаваться в этом ему явно не хотелось.
– Тьма, – зло ткнул в стену кулаком кронпринц. – И хаяхов у него нет, чтобы спросили.
– Разве каждая королевская семья – не благословенные? – спросил я на-автомате, крепко задумавшись, что мне делать.
Королевская чета – а пришли сюда, в башню магов, вслед за мной все, от короля до младшей принцессы – как-то смешалась, и я не стал развивать тему.
– Я слишком мало знаю, – вздохнул я тяжело. – Расскажите мне про Василиска хоть что-нибудь, чтобы я прикинул, что от него ждать.
– Да в том-то и дело, что никто никогда не знает, чего от него ждать, – тяжело, устало вздохнул кофейный король. – Наш господин и владыка – персона противоречивая. Даже более противоречивая, чем все прочие божества. Даже сферы его покровительства не так четко выражены, как у прочих богов. Например сферы вашего бога, дракона, это честь, власть и прогресс, а синей птицы – безумие, удача и знания. Но Василиск и Виверна, божество гречневого королевства, появились позже всего, вместе со своими народами. Мы ведь не чистыми расами считаемся, а смесью пшениц с лакрицами.
– Так вот чего они такие злые, эти гречи, – вздохнул я, прикрыв глаза. – Отстаивают свои права как отдельной расы?
– И да, и нет, – покачал головой кофейный король. – Виверна копирует во многих вопросах дракона и считается его уродливой дочерью. Она тоже дает гречневым королям долгую жизнь, но только королям и принцам. Виверна покровительствует войне и власти, но презирает прогресс, считая его самым большим злом, предпочитая ему традиции. И гречи считают, что их богиня взяла от своего отца лишь самое лучшее, что она учла его ошибки. Но увы, кета не разделяет их мнения. Что до Василиска – у кофе долго не было своего хозяина. И в какой-то момент тьма-птица послала нам нашего белого змея.
– Ясно, – вздохнул я. – Ничего хорошего...
– Нет, Василиск хороший! – неожиданно пискнула маленькая кофейная принцесса.
Все удивленно на нее уставились, даже ее отец, и тот выглядел ошарашенным. А девочка испуганно сжалась, но от мнения своего не отступилась. Задним умом я вспомнил, что ее воспитывали по словам среднего принца, в храме...
– Расскажи, не стесняйся, – мягко попросил ее я. – И прости, что обидел твоего бога. Впредь я буду осторожнее в словах.
– Василиск, – промямлила девочка, – появился из драконьего хвоста... Дракону стало жаль нас, безбожников, и он откусил свой хвост, чтобы сделать из него для нас покровителя. А часть великого дракона не может быть плохой. Просто он не всегда делает добро прямо. Он считает, что дать человеку урок лучше, чем дать ему хлеб. И то, что его не понимают и считают безумным – ересь.
– А еще он покровительствует лжецам и жуликам, – фыркнул кронпринц.. – Ты очень глупая, Пятнышко, доверчивая. Не верь всем на слово – а то облапошат.
– Тем не менее от принцессы я услышал больше полезного, чем от тебя, – поддел его я. – Да и ты сам хорош. Следуешь заветам Василиска по полной программе, прохвост?
Малышка влюбленно зарделась, а кронпринц глупо, смущенно улыбнулся отцу и украдкой показал мне кулак. А нечего было принцессу обижать!
– Ваше величество, что будем делать? – спросила меня осторожно Кая.
– Если бы я знал, – вздохнул я, устало закрыв глаза. – И дался я ему... Ну вот с чего Василиску приспичило заставить меня молиться?
– А я этого змея понимаю, – неожиданно подала голос Отна.
Я удивленно зыркнул теперь уже на нее. Повернулись и все остальные.
– Ну а че, – как-то стушевалась собачка, – вы уже поди и забыли, как народ к вам в комнату в замке Лэд набивался, чтобы посмотреть на такое чудо? А я-т помню! Я-т тоже набивалась, да кажись еще и больше других. Мне ж так это... дико от вашего появления было, че я буквально у вас под дверью ночевала. Все боялась, что пшик – и исчезнете как вас и не было.
– А я думал, что это тебя Элли поставила, – удивился я.
– Ну, потом-то и правда поставила, – смущенно почесала в затылке девушка. – Но первое время я сама, по своей воле торчала и отойти не могла. А боги че, лучше че ли? Нет. Они тоже грешили, да еще и поболе людей, если легендам верить. Так что... а мож им тоже интересно, а? Может они потому и того... вьются вокруг вас, а?
– Неожиданно дельное замечание, коллега, – хмыкнула Кая, посмотрев на меня другими глазами. – А Каркул, Василиск и Синяя Птица – три бога пантеона, что чаще всего являются людям. Неудивительно, что они были первыми.
– Да что происходит-то? – спросил хмуро, почти испуганно, кофейный король. – Кто вы, ваше величество пшеничный принц? Неужто эти глупые сказки о том, что Ласла вас воскресила из мертвых – правда?
– Вовсе нет, – вздохнул я. – Но рассказать без разрешения Ласлы не могу. Хотя сам я считаю, что я – плод деятельности яйца синей птицы.
На самом деле я бы рассказал, но только не в присутствие магов. Как-то я все же их побаивался – никак возьмут да кинуться свои какие-нибудь исследования проводить? Это в замке Лэд я под защитой... а тут – фиг их знает. К тому же Ласла просила все же хранить секрет, не сделала же она это просто так?
– Давайте сходим в храм к Василиску, – предложил кронпринц неожиданно. – Поклонишься этому змею – а он может тебя и излечит...
– Не слишком хорошая идея, – покачала головой Кая. – При своей непредсказуемости Василиск может вместо излечения – убить. Нет... лучше воздержаться от поездки в его главный храм...
– Что ты лезешь, дура?! – неожиданно сорвался на нее кронпринц. – Пусть ты обставила меня в оджу, но сейчас ты несешь настоящую чушь. Поездка в этот храм – последний шанс твоего господина на излечение.
От этих слов присутствующие как-то сжались, а вот парень вовсе не желал останавливаться.
– Неужели вы не видите, как ему тяжело? – спросил он, показав на меня рукой. – Да, пшеничник сильный, сильнее всех нас вместе взятых! Я бы на его месте рыдал бы ночами в подушку, а то и через неделю яда напился. Но ему же – плохо. Прячет просто, терпит чтобы мы о нем не слишком беспокоились.
– Перестань, – поморщился я. – Не стоит...
– Стоит! – прикрикнул он на меня. – Я с тобой пусть и мало знаком, но я тебя уважаю. И я не хочу, чтобы ты вел всю оставшуюся такой беспомощный образ жизни. Не хочу, понимаешь! А эта идиотка пытается...
– Прекрати! – тоже повысил голос я.
Страшно хотелось потереть болящие виски, сморщится, закрыться.
– Не лезть в душу, кронпринц! – напустился на него я. – Я уже привык, люди ко всему привыкают. И худая жизнь лучше доброй смерти, в этом Кая права. Нет, хватит, перебьюсь! Достаточно я уже питал ложные надежды. Хватит. Я и так слишком долго пользовался вашим гостеприимством. Пора возвращаться в Вадгард.
На меня действительно начинало давить то, что я объедаю и без того находящихся в не лучшем положении кофов. И не только объедаю, они на меня еще и прочие ресурсы тратят – медикаменты, деньги, время свое в конце-то концов. Пусть ради дела тратят... но я прекрасно понимал – Ласле нафиг с ними союз не нужен. Нет у Вадгарда денег, чтобы им помочь, мы и сами в долгах. И квартету они не нужны. И от того, что кофы прикладывали столько усилий к моему исцелению, мне становилось невыносимо тошно! Ведь зря же старались, никакой выгоды им от этого.
А вот то, что кронпринц обо мне так беспокоился, стало приятной неожиданностью. Мои слова заставили его остолбенеть, открыв рот.
– Ты... вообще рехнулся? – спросил он. – Мы так старались тебе помочь, а ты – отмахиваешься?
– Я не отмахиваюсь, – вскинул я подбородок. – Я благодарен вам. Но я не хочу греть себя ложными иллюзиями, кофейник.
Парень с силой ударил кулаком по стене, неразборчиво ругнулся и, злой как черт, выскочил из комнаты. Его коричневой лицо при этом стало почти бардовым от гнева. Мы все проводили его долгим взглядом, а потом я со вздохом попросил:
– Пригоните Царапинку. Завтра мы улетаем.
43. Храм василиска
Кофейный кронпринц упорно нес меня вверх по ступенькам заледеневшей, скользкой лестницы. Он ощутимо прихрамывал, однако на мое уже сто третье предложение повернуть назад отвечал отказом. А я висел у него на спине, привязанный за руки и за ноги, и не понимал, как до такого дошло.
– Придурошный кофейник, – ворчал я на него, когда он в очередной раз поскользнулся и еле-еле сохранил равновесие. – Что за муха тебя укусила...
– Заткнись, пшеница, – огрызнулся он. – Заткнись, иначе клянусь светом, я сброшу тебя с ближайшего уступа.
Паломнику, решившему посетить жриц василиска, следовало взбираться по лестнице в одиночку. Если же он не мог ходить, его мог донести друг или родственник. Сначала, еще до того как как мне прицепился тот идиотский хаях, я думал, что наверх меня донесет Кая. Для девушки это было легче легкого с ее благословением каркула, а вот любому другому туго бы пришлось. Но я даже представить себе не мог, что меня потащит кронпринц. К тому же потащит против моей воли.
Кофейник заявился ко мне внезапно, посреди ночи – все еще злой, но уверенный в себе. Явился, зажал рот, скрутил вместе с одеялами в рулет и выкрал. Что может быть легче, чем похитить паралитика? Ничего. Потом под мое невнятное мычание этот идиот угнал приготовленную к нашему отбытию Царапинку. Угнал, чтобы долететь до восточных гор и дотащить меня в святилище Василиска самостоятельно.
– Далеко там еще? – спросил я, пряча лицо в шарфе, которым парень обмотал свою голову, шею и нижнюю часть лица. – Много прошли?
– Не прошли, а прошел, – буркнул кронпринц. – Терпи, еще далеко.
Все те двое суток, пока мы добирались на самой высокой скорости, какую только мог позволить корабль, мы страшно собачились. Я отговаривал его от этой безумной затеи, умолял повернуть назад, пытался подкупить, угрожал... но как оказалось, на упрямых ослов мое красноречие не работает. Кронпринц уперся рогом, и мои попытки вразумить идиота только еще больше распаляли его желание что-то там мне доказать. Он упрямо ухаживал за мной, мыл, кормил, бесился с уговоров повернуть назад, но в сторону храма плыл. А я украдкой думал – блин, может Розалиндов вместе с Царапиной еще кто-то проклял? Уже второй раз на моей памяти ее угоняли, и воровали членов пшеничной королевской семьи.
– Почти... – запыхавшись, пробормотал кронпринц. – И шаг... и еще... и еще...
Он с силой вцепился в дверной молоток каменной двери храма, что огромной черной громадой навис над нами. Ветер буквально валил с ног, пытаясь сбросить прочь с горы, мы пару раз падали, кофейник подвернул ногу, но все равно шел. Хромал, но тащился вперед с упрямством самого последнего барана.
– Фуууух... – повиснув на дверном молотке, протянул кронпринц. – Ну наконец-то все. Эй, пшеничник, это было ужасно.
– Нечего было меня похищать и тащить в метель в гору, – поругал его я, а потом смягчился. – Ты молодец. Я бы даже будучи здоровым и без груза на спине сюда не взобрался.
– Да пошел ты! Пошел ты в задницу, пшеничный принц! – с каким-то злым счастьем выкрикнул кронпринц. – Ты, сволочь, столько доказывал мне какой я жалкий... На, выкуси! Выкуси, придурок! Как же я тебя ненавижу!
– Идиот ты, – спокойно фыркнул я. – И ничего не понял. Ни единого моего урока...
– Да все я понял, – отрезал он. – Хватит трепаться. Сейчас мы пойдем и стрясем с этого проклятого Василиска твои руки, и ноги, и еще крылья тебе заодно отрастим и хвост, мать его.
– Пожалуй без крыльев и хвоста обойдусь. Стучи.
Кронпринц постучал. Тяжело постучал, еле-еле поднимая огромный дверной молоток. Камень о камень ударился почти не слышно, но, кажется, звук и не был нужен. Дверь медленно, тащась по полу, приоткрылась внутрь. Кофейник, так и не отцепившийся от молотка, проехался по снегу вслед за створкой. Проехался и забуксовал на чистом, гладком полу. Он уже хотел войти в открывшуюся щель, но вход преградили две фигуры. Пред нами встали девушки с болезненно-белой кожей и слепыми белыми глазами. Они не были рисами, просто не имели цвета – никакого. Их тела скрывали длинные, белоснежные платья, белые волосы собирались в длинные косы и волочились за ними по полу. И за их спинами словно тени в темноте стояли такие же девушки, жрицы. Много. Так много, что я не решался сосчитать – сотня, а то и тысяча женщин с пустыми глазами.
– Стойте, грешник и гость, – вытянув вперед руку будто прося держаться на расстоянии, сказала одна из жриц. – Дальше вам путь закрыт. Разворачивайтесь и убирайтесь туда, откуда пришли.
– Вы издеваетесь... – пробормотал кронпринц так, что я услышал, но не услышали женщины.
– Давай я с ними поговорю, – предложил я. – Может прокатит?
– Засунь свой язык себе в задницу, дай хоть раз и мне что-нибудь сделать, – прорычал кофе, и повернулся к женщинам. – Здравствуйте, жрицы храма Василиска. Замечательная погода сегодня, не правда ли?
Одна из женщин удивленно приподняла свою белую бровь.
– Мы шли весь день, нельзя ли нам хотя бы согреться, прежде чем мы уйдем? – с надеждой спросил парень.
– Вы не ступите и шага дальше, – осталась на своем жрица.
– Разве храм Василиска, нашего бога, не принимает всех, желающих помолиться? Могу ли я узнать причину отказа?
– В Арлейве много других храмов, – было нам ответом. – Идите туда и молитесь.
Коф вздохнул и начал – спокойнее чем когда бы то ни было.
– Этот человек, что привязан к моей спине – надежда кофе на хоть какое-нибудь будущее. Наш союз с кизилом и лакрицей расторгнут, мы остались совсем одни. Совсем. Нам не на кого опереться, мы умираем. Если вы сейчас прогоните нас, если вы сейчас откажете нам в помощи, вы подпишете смертный приговор всей стране.
От таких слов у меня по спине побежали мурашки. Он врет? Как всегда жульничает, пытаясь сделать проблему больше, чем она есть? Хотелось бы мне в это верить, хотелось бы верить что он – долбаный идиот, который в очередной раз делает глупость, но кронпринц был совершенно серьезен.
– Кофе давно умирает, – сказала жрица на это бесстрастно. – Ему давно пора, довольно уже биться в агонии. Уходи, грешник, нам нет дела до страны, на краю которой мы возвели храм своего бога. Твои предки прогневали василиска, потому мы не пустим тебя внутрь.
Кронпринц сделал шаг вперед, будто намереваясь броситься на этих женщин, но остановился. Опустил голову.
– Я поклонюсь ему, – сказал им я. – Вы это хотели услышать?
Ледяные лица дрогнули.
– Мы не желаем видеть тебя, гость, – неуверенно сказала одна из жриц. – Мы не желаем слышать тебя. Мы не желаем, чтобы твое пропитанное проклятьем тело касалось нашего пола...
– Кому вы служите – Василиску или себе? – зло спросил я, ощущая страшный жар внутри. – Вы не имеете права пустить или не пустить кого-либо в этот храм, если ваше божество так не приказало. Расступитесь!
– Мы не...
– Расступитесь, – упрямо повторил я. – Василиск прислал мне своего благословенного, велел мне поклониться ему, а вы – препятствуете. Расступитесь, последний раз прошу.
И они расступились, растворились во тьме. Мы с кронпринцем синхронно выдохнули, и он занес меня внутрь. Женщин нигде не было видно – растаяли, будто и не было их. Дверь за нами с шелестом захлопнулась, отрезав путь назад, а впереди засветилось белым огромное изваяние змеи. Оно скрутилось кольцами, подняло голову и смотрело назад, отвернувшись от нас к дальней стене.
– О каком осквернение они говорили? – спросил я, удивляясь своему спокойствию. – Почему назвали тебя, а не меня – проклятым?
– О благословенной принцессе они, – потупился кронпринц. – О белом кофе. Моя семья... в общем, должна была отдать ее в этот храм. Но не отдала, а попыталась выдать замуж, пожадничала. Это разозлило Василиска.
– Ты говорил правду? – продолжил я. – Про кизил и...
– Да, – отрезал кронпринц. – Но не будем об этом сейчас. Ты готов? Ты поклонишься ему?
– Можешь помочь мне еще немного? – закусил я губу. – Змей хочет, чтобы я ему именно кланялся... что ж – я не гордый. Дела ради можно и на полу немного поваляться...
– Но зачем ты ему? – вознегодовал кофе. – Он спал сколько лет из-за этого холода. Неужели решил хаяха своего отца, дракона, себе кланяться заставить? Или кто ты вообще? Почему они звали тебя гостем?
– Потому что я из другого мира пришел, – сдался я. – Потому и гость. Об этом Отна вчера говорила.
Кронпринц скосил на меня глаза, лицо его удивленно вытянулось.
– Потому мне и странно будет ему кланяться, – поморщился я. – Это все так глупо... это же совсем не мое божество. Искреннего раболепие у меня не получится... потому я попытаюсь говорить как есть. А там... будь что будет.
– Ты уверен? – спросил кофе. – Если такое дело... я не соглашусь, если ты велишь назад повернуть.
– Нет уж, – улыбнулся я ему. – Давай. Ты в чем-то вчера прав был... кто не рискует – тот не пьет шампанского. Так что мы рискнем и посмотрим, что получится.
Парень тяжело вздохнул, донес меня до змея. Донес, поставил на колени. Сам, трясясь то ли от страха, то ли от усталости, то ли от холода упал за моей спиной, обнял меня за пояс и поклонился статуе вместе со мной в пол. В такой позе мы и застыли
Страшно... до чего же мне было страшно. Я, конечно, держался и виду не подавал... но все же. Давно бы пора привыкнуть что этот мир постоянно заставляет меня прогибаться, совершать невозможное. Заставляет... но и дает на это силы.
Я знал, что говорить. Жар внутри нарастал. Впервые я подумал о том, что благословение дракона не ограничивается одним долголетием.
– Василиск, надеюсь ты доволен? – начал я громко. – Вот я, пришел и кланяюсь тебе. Мне все равно, зачем тебе это нужно. Может, тебе просто приятно осознавать, что хаях дракона преклонил пред тобой колени. Может ты хочешь проучить обидевшее тебя семейство. Или даже просто решил полюбоваться на то, как гость из другого мира падает пред тобой ниц. Вот он я – перед тобой. Делай со мной что тебе вздумается, раз я так тебе нужен, хоть убей, но отпусти ты уже благословенную тобой землю!
– Заткнись, идиот! – испуганно зашептал мне кронпринц. – Придурок, мы столько сил вложили чтобы тебя вылечить, проси для себя...
– Те, кто оскорбил тебя давно умерли! – проигнорировав его причитания, продолжал я. – Если ты не остановишься в своих играх, тебе не с кем скоро станет играть. Так оставь ты уже эту землю в покое. Я здесь недавно, но видел многое. Видел, какие твои люди талантливые и трудолюбивые, видел, как они стараются. То, что они как-то выжили после наступления вечной зимы – настоящее чудо. Так отпусти их уже, уймись! Они усвоили свой урок!
Сверху раздался треск. Я попытался поднять голову чтобы понять, что происходит, но испуганный кронпринц вдруг вжал мой лоб в пол.
– Зажмурься, зажмурься... он... голову... он голову поворачивает. Один взгляд – и мы трупы...
Я зажмурился. На пол, рядом с нами, начали падать камни. Они не касались нас, но шумно, страшно опадали на землю.
– Глупец! – прошипел голос сверху – знакомый голос, который я слышал в маленьком чулане в Кош-Сурхе. – Как смеешь ты указывать мне что делать?
– Я? – усмехнулся я дерзко. – Мне нечего терять, я не боюсь смерти – слишком много я о ней думал, чтобы не смириться с ее неизбежностью. К тому же я и так знаю – вы меня убьете, так как я безбожник, еретик, дружащий с яхами. Так к чему плести льстивые речи в последние минуты, если я считаю, что вы – сволочь последняя?
– Идиот... – простонал кронпринц. – Ты идиот, пшеничный принц...
Змей захохотал. Захохотал так, что стены и пол задрожали.
– Ты достаточно развлек меня, кролик, – сказал он громко. – Я доволен. Я рад. Мне весело. Как же я давно так не веселился. А теперь я сделаю то, о чем ты так страстно меня просишь. Готовься, малявка!
Я не увидел этого, скорее почувствовал, как предо мной распахнулась зубастая пасть. Нас обдало холодным, полным трупного запаха дыханием, и змей нас проглотил. То, как стенки его желудка сомкнулись вокруг меня и кронпринца кофе, стало последним, что я почувствовал.
44. Сказка о драконе и василиске
Журчала вода. Все тело будто кололо маленькими, тонкими иголочками, но было очень тепло, почти жарко. Самый блаженный сон на свете – сон, в котором я не голова, к которой приложено бесполезное тело, а целый человек. Вот руки и ноги, ими можно пошевелить. Сколько же раз мне это снилось? А вот голоса раньше в таких снах я не слышал. К чему в приятной грезе такой назойливый голос?
– Эй, пшеница... пшеница, просыпайся! Да тьма тебя накрой, давай уже!
И не тряс за плечи в таких снах обычно никто. Но есть же руки. Можно и попытаться отцепить от себя обидчика.
Это я и попытался сделать. Но рука оказалась слабая, онемевшая, она отозвалась болью на мое желание ей воспользоваться.
Именно от этой боли я и проснулся окончательно. Распахнул глаза и ощутил, как пальцы впились неуклюже в того, кто пытался меня разбудить. Этим кем-то оказался ошалевший от радости кофейный кронпринц.
– Ты двигаешься, свет! – почти со слезами на глазах сказал он. – У нас получилось! Получилось!
– Тише, тише, не кричи так, – зажмурился я от его пронзительного голоса. – К тому же нас съели, мы умерли и попали... хмн, интересно я в рай попал или к вашей свет-птице...
– Да ты посмотри вокруг, идиот! Смотри!!!
Я опять открыл глаза и осмотрелся.
Мы, оба совершенно голые, сидели в небольшом восьмиугольном бассейне прямо посреди храма василиска. От горячей воды к потолку поднимался пар, а вокруг валялись ошметки белого камня, похожие на осколки огромной лопнувшей вазы. Меня это обеспокоило. Я осторожно ухватился за край бассейна, высунул свою несчастную руку и негнущимися пальцами, со второй попытки, схватил черепок.
– Он... сбросил кожу... – заключил я, поднеся свою находку к лицу. – Но погоди... разве он нас не проглотил? Ты что-нибудь помнишь?
– Да столько же сколько и ты, то есть – ничего, – жизнерадостно сказал кронпринц, расплывшись в радостной улыбке. – Может, Василиск нами подавился?
– Вовсе нет, господин и не собирался вас есть.
Вздрогнув, мы повернулись на голос и я чуть не застонал. На меня смотрел мой ночной гость, хаях Василиска. Смотрел улыбаясь какой-то глупой, блаженной улыбкой. Поймав мой взгляд, он откинулся на бортик бассейна, погрузившись в воду по самую шею. Расслабленно так откинулся, руки на груди сложил, глаза прикрыл.
– Не волнуйтесь, все закончилось, – сказал он. – Мой господин больше вас не побеспокоит. Он вами доволен.
– Ну слава свету, – выдохнул кронпринц. – Хотя и не удивительно. Сказка-то закончилась...
– Сказка? – удивился я.
– Да, сказка, – ответил хаях. – Видите ли, сон Ганс, мой господин очень любит играть в оджу. Только фишки столь могущественному существу не интересны. Потому сказку о драконе и василиске он разыграл при помощи вам двоих.
– Погоди, вы что, меня все это время дурили? – напрягся я.
– Нет, упаси свет! – поднял руки кронпринц. – Этот парень, может, тебя и дурил, но я – такая же фишка здесь как и ты. Я догадывался правда, но эти догадки были из разряда «я сошел с ума».
– Поясни, – нахмурился я.
– Есть легенда, – начал парень. – Сказка о драконе и василиске. Очень похожая на все, что здесь случилось, история. Я удивился сначала совпадению. Один раз, второй... а на третий решил, что значит это судьба и нужно доиграть... но не сказал, потому что считал себя сумасшедшим...
Я непонимающе уставился на хаяха, понимая, что от кронринца сейчас ничего толкового, кроме восторженных криков, не добьешься. Тот улыбнулся мне, кивнул и начал свой рассказ.
– Решил как-то раз василиск помериться силами с драконом. Приполз он к нему и предложил устроить кулачный бой. Но дракон ответил – я занят, подсчитываю свое золото. Потому сходи сначала, победи каркула. Если победишь – я с радостью признаю, что ты – сильнее меня. Василиск пополз сражаться с каркулом, но проиграл.
– Как я в тот раз Отне, – вклинился кронпринц. – Каркул ведь – покровитель всех рыцарей. То, что она меня победила, было предупреждением, что история началась. Но тогда я не придал этому значения...
– Проиграв каркулу василиск снова приполз к дракону, решив, что раз с силой не получилось, то они посоревнуется в уме. Потому он предложил сыграть с ним в оджу. Но дракон сказал – я занят, подсчитываю свои драгоценные камни. Потому сходи сначала, победи синюю птицу. Если победишь – я с радостью признаю, что ты умнее меня. Василиск пополз соревноваться с синей птицей, но опять проиграл.
– А вот это про мой бой с Каей, – пояснил кронпринц. – Ведь твоя сипуха – маг, и покровительствует ей именно синяя птица. После нашего с ней соревнования в оджу мне уже начало казаться, что у меня не все в порядке с рассудком.
– Обиженный василиск приполз к дракону и заявил ему – я не хочу знать, сильнее я каркула или умнее синей птицы. Я хочу знать, сильнее и умнее ли я тебя. Тогда дракон ответил ему – хорошо, я подсчитал все свои богатства и готов посоревноваться с тобой. Давай полетим на поле брани, каждый займет чью-то сторону и будет сражаться до тех пор, пока второй не проиграет. Так они и сделали.
– Это... скорее про мое внутреннее, – потупился кофейник. – Я решил, что мы с тобой на разных сторонах конфликта. И что я обязательно докажу тебе, что женщины... а при чем тут женщины, в общем-то? Я просто хотел быть прав. Если бы я упирался в то, что кета квадратная, я бы упирался не менее сильно.
Я улыбнулся ему.
– Но уже после пары часов боя дракона ранили, – продолжил хаях. – Он упал, и войны, на чьей стороне сражался василиск, набросились на него, мечтая убить. И тогда василиск набросился на своих же, раскидал их, взвалил дракона на спину и унес. Он больше не хотел знать, кто сильнее и умнее. Он просто хотел, чтобы его соперник, отец и друг был жив. Когда дракон выздоровел, все споры между ними были, наконец, разрешены.
– Ну а это ты понял, – вздохнул кронпринц. – Но мораль в этой сказке какая-то странная.
– Имей не соперников, имей союзников, вот и вся мораль, – закончил хаях.
– Но ты-то здесь причем? – спросил у него я. – Весь этот театр с колодками и...
– Это вовсе не театр, а мой урок, – склонил голову хаях. – Ваши величества, у меня своя история, и если вам будет угодно – я ее расскажу.
– Да, разумеется, – попросил я.
– Видите ли, мой господин отправил меня к вам, чтобы испытать меня, – сказал он. – Когда-то я был бандитом, шулером и вором. Но в какой-то момент меня постигла череда неудач. Я думал, что это случилось из-за того, что я наступил однажды на змею, и Василиск разозлился на меня. Зная, как он любит всевозможные преклонения, я пошел в ближайшее его святилище, пал ниц и начал молиться. Я целый день пробыл там, но не почувствовал облегчения. И тогда я решил, что буду молиться до тех пор, пока Василиск не подаст мне какой-нибудь знак.
– И что же, подал? – заинтересовался кронпринц.
– Я так увлекся и зациклился на этом, что просидел в его храме три года, – сказал хаях. – И после трех лет молитв, которые я прерывал лишь только ради еды и сна, Василиск пришел ко мне, и сказал, что вовсе не обижался на меня за змею и я себе все надумал. Но ему понравилось, как я молился ему, и он решил меня наградить.
– Сделав хаяхом? – уточнил я.
– Нет... нет, я... не совсем хаях, – блаженно улыбнулся наш собеседник. – Теперь-то уж точно, но тогда господин сказал мне, что для награды я слишком плохо себя вел всю жизнь. Потому награда не достанется мне, я лишь могу подарить ее кому-нибудь другому. Я перебрал все варианты с тем, как ее себе передарить, ни в чем не преуспел и решил, что раз Василиск такой жадный, то пускай оставит награду себе. Потому я вернулся в Шаас-Сахти и начал вести прошлый образ жизни. Но Василиск послал мне сначала испытание в виде бандитов, которые бросили меня голым в колодках на улицу, а потом тебя – человека, которому я захотел в благодарность эту награду отдать. Первый раз я просто пришел посмотреть, кто ты такой, чтобы понять, достоин ты ее или нет. Тогда мой господин спас меня от твоей рыцарши. Во второй раз я пришел специально, чтобы отдать тебе свою награду, но твоя рыцарша снова набросилась на меня и господин снова спас меня, посмеявшись над тобой с тем знаком. Но теперь я целиком и полностью его, и я рад этому.
– Да уж, хорошо змей поразвлекся, – тяжело вздохнул кронпринц, а потом вдруг оживился. – Ну хорошо, ты отдал свою награду пшеничнику – снял с него проклятье. А мне что полагается за мое участие в этом безумие?
– Господин не хотел лезть в чужие игры, потому не стал снимать проклятье, – расстроил меня хаях. – О нет... он просто откинул болезнь. Но она вернется через какое-то время, пусть, возможно, и не такой свирепой. Что до вас, ваше величество, ваша награда – это урок.
– Да, спасибо, замечательная награда, – закатил глаза кофе.
– Ну ладно, шучу, вон там твой подарок, – показал хаях пальцем в сторону двери.
Мы повернулись в ту сторону. Я честно говоря понадеялся, что увижу открытую дверь, а за ней – оттаявший континент... но дверь была закрыта и между ней и бассейном ничего ровным счетом не было.
– Ах... он удрал! – хлопнул по воде рукой кронпринц. – Вот змеиный сын!
– Ну, – с наслаждением сжимая и разжимая свою руку, улыбнулся я, – нам тоже, наверное, пора. Что думаешь?
