Текст книги "Белый Слон"
Автор книги: Алекс Белл
Жанр:
Прочие детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 47 страниц)
– Итак, я тебя слушаю.
Лера посмотрела на доску, покрутила в пальцах коня, и спросила.
– Кто играет за белую королеву и белого короля?
Шахматисту понравился вопрос. Он, почесал ворона под клювом, усмехнулся, и произнес:
– Неплохое начало… Я в тебе не ошибся. Но – это засчитается за два вопроса. Решай – отвечать на оба или ограничишься одной фигурой?
Лера задумалась. Шахматист не торопил ее. А она подумала, что белый король не так важен. Белая королева – Мила, и она это знает. Но если спросить зачем он убил Милу, он не ответит. Девушка была практически в этом уверена. А если спросить то, что ей уже известно, он скажет правду. И тогда, возможно, удастся разговорить его, и узнать что-то действительно полезное.
Судя по всему, Шахматист гордился своими «достижениями», а значит можно воспользоваться этой слабостью.
– Кто белая королева?
Шахматист смерил Леру внимательным взглядом. Он знал, что ей известен ответ. И все же не выказал удивления.
– Это Людмила Крымова. Твоя старая знакомая.
– Мила… – Лера постаралась изобразить удивление, но Шахматист только усмехнулся. Лера решила не притворяться. Цепь под ее ногой загремела от неосторожного движения. – Да, я знала. Но ведь ты не просто так провернул всю эту операцию с мнимым убийством. Весьма запоминающееся начало игры. Сделать послушной белую королеву…
– Интересно, – задумчиво произнес Шахматист. – Я вижу, ты догадалась, как именно все происходило? Мне было бы любопытно послушать твою версию.
– Изволь, – Лера поставила коня на край доски. – Ты действительно заказал убийство Милы Константину, который выполнил свою работу блестяще. Он был уверен, что убил ее, но заблуждался. Потому что не знал всех фактов. Мила заранее знала, что придет убийца, она ждала его. Именно поэтому она не закричала, когда увидела в лодке незнакомца. И она была готова к «смерти». Зоя, ее так называемая подруга, передала Миле бутылку вина от тебя. В нем было подмешано какое-то вещество, которое должно было сохранить Миле жизнь. Возможно, замедлило реакции в организме, понизило температуру… Перед прогулкой Мила сама вколола себе первую инъекцию. Скорее всего, этот укол доложен был дать нужный эффект вместе со вторым, который сделал Константин. Он же об этом не знал, и был уверен, что Людмила погибнет от яда. Тебе это было на руку. По неизвестной мне причине, ты желал чтобы все считали Милу погибшей. Все, включая шефа. Ведь ты знал, что Константин рано или поздно захочет все ему рассказать. Итак, в крови Милы уже было какое-то вещество, она хлебнула вина, увеличив концентрацию, или добавив еще одно химическое соединение… Важно, что когда Константин вколол ей яд, Мила не умерла, а впала в состояние каталепсии. Мешок на голову ты велел надеть не случайно. Для того, чтобы в легкие Людмилы не попала вода. Температура воды в озере крайне низкая, особенно весной. Это тоже сыграло роль, и совершенно «заморозило» все процессы. Тело Людмилы как бы «застыло», тем самым защитив мозг от поражения. Такие случаи были, я просмотрела эту информацию в интернете. Яркий пример – мальчик из Великобритании, который упал в пруд с ледяной водой, и пробыл там шесть часов. Когда его достали, он был мертв, но врачи сумели оживить его на седьмой час после смерти. Ребенку делали массаж сердца, согревали, и, наконец, он ожил. И это не единственный случай. Думаю, с Милой произошло нечто подобное. Только чтобы вышло наверняка, ты использовал особенный яд.
– Бикукулин, – Шахматист сделал несколько тяжелых хлопков в ладоши. – Браво! Не думал, что ты настолько близка к истине. В вине было всего-навсего успокоительное, быстро выводящееся из организма. Потому его не обнаружили в крови Антона Крымова. Оно притупило его внимание, и чувства самой Людмилы, чтобы ей было не так страшно пройти через смерть. По моему поручению она вколола себе обычный новокаинамид, который можно купить в любой аптеке. Он подавляет проводимость нервных волокон при их возбуждении, снижает сердечный ритм. Это было необходимо для того, чтобы вторая инъекция не привела к летальному исходу. Бикукулин может вызвать судороги и привести к смертельному исходу, а действие новокаинамида спровоцировало побочное действие – каталепсию. Дыхание остановилось, мускулатура стала восковой, сердцебиение практически не ощущалось… Идеальные симптомы, плюс к ним – гиперемированность кожи. Три часа в ледяной воде законсервировали тело, и мозг не был поврежден. Константин выкрал тело и доставил на другой берег. Я отвез ее в соседний город, где есть знакомый… врач. Вернуть Милу к жизни было делом техники. Согревание, промывание желудка, реанимирующие действия…
Он замолчал в ожидании.
– Если бы ты применял свои знания и ум на благие дела, цены бы тебе не было, – с чувством сказала Валерия. Она искала способ подвести его к нужному вопросу, к смыслу всего этого «хода». Но пока не очень получалось.
– Благое дело… – человек в маске развеселился. – Что ты можешь знать о благих делах? Много ты их совершила?
– Нет, – спокойно ответила Валерия. – Но, по крайне мере, я не использую людей в своих целях и не отнимаю чужие жизни.
– Бездействие еще не есть благо. Возможно, оно еще хуже, чем убийство. Бездействие равно предательству. Ведь все люди братья, не так ли? Наверное, поэтому вы терпите друг друга, играете в любовь и привязанность. А когда дело коснется жертвенности, бежите прочь, не в силах потратить на «ближнего» кусочек своей жизни. Бездействовать не меньшее зло, чем самому быть палачом.
Шахматист говорил почти без эмоций, неторопливо гладил ворона, и смотрел на Валерию, как удав на кролика.
А она все пыталась понять, что же ему нужно.
Игра вновь продолжилась. Лера не узнала почти ничего нужного, но старалась не прерывать разговор. Возможно, Шахматист потеряет бдительность и проговорится.
Она переставила очередную фигуру, и сказала.
– А тебе не приходило в голову, что не все притворяются?
– Конечно же не все! – Шахматист тоже переставил фигуру. Пока никто никого не съел. – Большинство даже не считают нужным притвориться. Они открыто живут по закону «каждый сам за себя». Куда ни взгляни – все пытаются урвать кусок пожирнее.
Лера старалась сохранять спокойствие и сделала ход.
– Ты судишь по себе? Не все равнодушны. Некоторые искренне сочувствуют своим близким и даже совершенно незнакомым людям. Только не у всех людей хватает смелости подойти и помочь. Они боятся показаться навязчивыми. И этот страх окружающие приравнивают к равнодушию.
Шахматист провел рукой по перьям и переставил коня. Игра была напряженной, соперники были практически равны. Точнее, Шахматист хотел, чтобы Лера так подумала. И она это поняла.
Он сказал.
– Трусость и слабость не оправдание. Это порок, с которым люди не желают бороться. Это чума, которую превратили в религию. Слабостью оправдывают нежелание бороться с пороками, слабостью прикрывают свои недостатки. Говорят, что у них нет силы воли… А она есть у всех. И если бы люди захотели… – тут Шахматист замолчал, не окончив предложение. – Но, что я говорю. Ты ведь и сама так считала. Разве нет?
Лера только что занесла руку над доской, но так и замерла. Да, после пропажи брата она несколько лет сталкивалась с равнодушием, и думала почти так же, как он. Пока не появились Даша и Женя. Пока она не поняла, что невозможно глядя со стороны узнать, борется ли человек со своими слабостями, и по какой причине поступает так, а не иначе.
Лера справилась с нахлынувшими эмоциями и поставила слона на доску.
– Молчишь… – прозвучал голос из-под маски. – В глубине души ты со мной согласна. Мы чем-то похожи. Ну а что касается твоего последнего высказывания… Да, люди выживают, у них нет времени на жизнь. А я не хочу выживать. Я хочу жить.
– Лишая жизни других? – Лера резко переставила коня.
Их диалог походил на прилив и отлив. То голос Шахматиста тихо шелестел в полумраке, то голос Валерии эхом отзывался от стен. И так по очереди: прилив – отлив, шелест – гром.
– Это лишь дорога, не путай ее с целью.
Лера до того разозлилась, что не заметила, как съела еще одну фигуру.
– Цель? И в чем же она заключается, твоя цель?!
– Первый вопрос был куда удачнее, – осадил ее Шахматист. – Но, мне это только на руку. Ты потратила второй вопрос впустую, потому что я уже ответил.
– Что? – Лера не сразу поняла, что держит в руке вражескую ладью.
И только тут она осознала, что это был вопрос в обмен на фигуру. Шахматист намеренно заговаривал ей зубы, лишая возможности задать правильный вопрос.
– Когда ты ответил? – Лера попыталась выгадать из вопроса хоть что-то. – Не припомню…
– Ты разочаровываешь меня, – прошелестел голос. Лера вдруг поняла, почему он так странно звучит. Из-за маски, которая плотно прилегала ко рту, но в то же время создавала особый резонанс, и изменяла голос. – Из нашего предыдущего разговора моя цель должна быть ясна. Я хочу сделать мир лучше.
Он был бесстрастен, но Лера могла поклясться, что под маской он усмехается.
– Как можно сделать мир лучше, убивая людей?!
Шахматист вздохнул и разочарованно произнес:
– Неужели я ошибался в тебе? Такие глупые вопросы… Убийства это лишь дорога, ведущая к цели.
– Ты жульничаешь! – крикнула Лера. – Ты не ответил на вопрос прямо! Ты должен был сказать, для чего нужны эти смерти, эта игра…
– Я предупреждал, – строго оборвал Шахматист. – Формулируй вопросы правильно. Ты спросила в чем моя цель – и я ответил. Это моя цель, сделать мир лучше, потому что люди стали настолько жалкими, что недостойны даже иметь право на существование. Если бы ты спросила, каков должен быть итог игры и что я хочу сделать для достижения цели – я бы ответил.
– Что бы ты ни задумал, такой путь не может привести к твоей «благой цели», – тихо сказала Лера, чувствуя накатившую вдруг слабость. – Какое ты имеешь право решать, чего достойны люди? Если на то пошло, то это может решать только тот, кто дал им жизнь.
– Или тот, кто лучше них, – спокойно ответил Шахматист. Без гордости, уверенно, словно из его уст прозвучала беспрекословная истина.
Лера посмотрела на него, словно пытаясь понять, до какой степени безумства дошел этот человек.
С другой стороны, на сумасшедшего он не похож. И все его слова – только туман, видимость. И в этом есть цель. Но какая?
– Так ты решил, что ты лучше остальных? – Лера не нашла ничего лучше, чем продолжить разговор. При этом она снова переставила фигуру. – А почему ты так решил? Только потому, что можешь просчитывать события и разбираешься в ядах? Но ты ни одним своим делом не доказал миру свое превосходство, если уж так уверен в нем!
– Мне не нужно ничего доказывать, – Шахматист оставался совершенно спокоен. – Я не безразличен к жизни и к тому, что люди делают с окружающим миром и друг с другом. И я хочу это исправить. Заметь, не ограничиваюсь одним желанием. Ну а мои методы… это один из возможных путей, самый верный. Жестокость находит оправдание в великих целях. История знает немало примеров, когда дорогой крови приходили к свету. Вспомни крестовые походы, инквизицию, да принятие христианства на Руси в конце концов…
Он сделал еще один ход после Валерии.
– Если это – добро, то как же тогда кошмарно должно выглядеть зло… – Лера попыталась говорить максимально спокойно и даже равнодушно. При этом она перебирала в голове все возможные варианты – для чего все это нужно. Эта игра на пустом складе, странный разговор, вопросы, на которые нет нормальных ответов… И, в конце концов, почему Шахматист до сих пор не съел ни одной фигуры. Лера не сомневалась, что при желании он поставил бы ей шах и мат в два хода.
Шахматист пропустил ее последние слова мимо ушей.
– То, что ты назвала «правом решать, чего достойны люди»… Я сам понял, что я лучше других, и это право принадлежит мне. Люди привыкли, что они те, кем их считают окружающие. А мне нет дела до мнения остальных. Я не предаю себя и свои идеалы.
– «Твои идеалы»? – Лера горько усмехнулась. – У тебя есть идеалы? Родители дали каждому право на жизнь, а вместе с ним и право выбирать кем и какими быть. И не тебе оспаривать это право.
– Пожалуй… – Шахматист сделал ход, и Лера не заметила, как он подобрался к ее королеве. Но не съел, а только окружил. – Я бы и согласился с тобой, но из всех, кого я повстречал за свою жизнь, только ты и еще один человек действительно достойны этого.
– Не тебе решать, чего я достойна, – сказала Лера сквозь зубы.
У нее не получалось все время сохранять самообладание.
Они играли и говорили уже почти час. Лера чувствовала, что силы на исходе.
– Именно мне, – рассмеялся Шахматист. – Поверь, больше некому.
– Если уж некому на земле, на небе найдется, – Лера встретила пронзительный взгляд.
– Не спеши попасть на небо, – холодно сказал Шахматист. – Пока ты нужна мне здесь. Надо закончить игру… Ну надо же! Смотри-ка, с тебя вопрос.
Лера удивленно посмотрела на своего белого слона, съеденного вражеским ферзем. Шахматист сделал неожиданный ход.
– Итак, мой вопрос. Ты довольна своей судьбой?
– Я… что? – растерялась Лера.
– Ты довольна своей судьбой? – он спокойно повторил вопрос.
– Смотря, что подразумевать под судьбой, – Валерия аккуратно провела пальцами по краю доски, как бы стирая пыль. – Если неизбежность – то вопрос теряет смысл. Если то, что зависит от меня – он так же не имеет значения. Если бы я была не довольна, то изменила бы ее.
– Ты не ответила на вопрос.
– Ответила. Твои ответы меня тоже не устраивали, – Лера с вызовом посмотрела на маску.
– Ты. Не ответила. На. Вопрос, – по слогам произнес Шахматист. Он стиснул двумя пальцами съеденную остроносую ладью, и она выскользнула на пол.
– Я не знаю ответа, – Лера вздрогнула.
– Ты не довольна, – удовлетворенно произнес Шахматист. – И ты хотела бы изменить ее? Или… изменить судьбы других?
Лера вдруг поняла, к чему был весь предыдущий разговор о добре и зле, и светлом будущем и судьбах людей. Шахматист искал союзника. Точнее, послушную марионетку, которая станет его дополнением. И Лера идеально подходила на эту роль.
– Это уже второй вопрос, – она сузила глаза. – Ты забыл свои же правила?
Она переставила на одну клетку пешку.
– Ох, простите! – с издевкой произнес Шахматист. Мимолетным движением он скинул с доски пешку и поставил на ее место своего слона. – Так лучше?
Лера стиснула руку в кулак, но удержалась, и не ударила по доске.
– Я могу изменить ее. Я уже сказала. А что касается остальных… Что ты там говорил про глупые вопросы?
– Значит, нет. Что ж, жаль. Возможно, ты еще одумаешься.
– Хотела бы я то же самое сказать о тебе, – отозвалась Лера.
– Продолжим игру.
Лера поняла, что отступать он не собирается.
Шахматист сделал ход. Лера с надеждой искала хотя бы одну фигуру, которую можно загнать в угол. Но ее соперник словно предугадывал все ходы, и расставил свое войско так, что к нему было не подобраться. Зато большая часть фигур Валерии находилась у него под прицелом.
– Ты безумен, – она переставила коня, без смысла и цели, просто так. – Ты живешь в каком-то странном мире. Но невозможно находиться в двух мирах одновременно.
– Да. Я создал свой мир, и живу по его законам. Пусть он нереален. Но он лучше, чем реальная выгребная яма, в которой плавают остальные. И когда игра закончится, я получу достаточно власти, чтобы изменить этот мир и превратить его в тот, в котором живу я.
Он переставил слона, и Лера подумала, что за пару ходов сумеет отрезать ему все пути к отступлению. Она не пыталась выиграть, ее целью были вопросы.
И если Шахматист хочет запутать ее своими разговорами, что ж… Она может воспользоваться его же приемом.
– И все же ты не так бескорыстен, верно? Мне известно о твоем пари с Аркадием Шильцем. На кону стоят большие деньги, и ты хочешь их получить.
– Деньги? – Шахматист так расхохотался, что доска затряслась. Ворон у него на руках встрепенулся и попытался взлететь. – Тише, Граф! Тебе рано летать. Дай крылу время. Деньги… – повторил он с усмешкой. – Это только еще одно средство для достижения цели. Думаешь, я не заполучил бы желаемое без этого дурацкого пари? О нет, на кону вовсе не деньги. На кону жизнь. Его и моя.
– А в придачу жизни всех остальных «фигур»? – уточнила Лера, сдерживая гнев.
– Да, – самодовольно согласился Шахматист. – Но ими распоряжаюсь только я. Это мой способ выиграть пари. Его способ куда примитивнее.
Лера молча продолжила игру. Шахматист не сводил с нее пронзительного взгляда. Он играл, практически не глядя на доску.
– Почему ты так ненавидишь людей? – не выдержала Лера, загоняя слона. Кажется, соперник раскусил ее замысел, но не делал ничего, чтобы спасти свою фигуру.
– Ненавижу? – Шахматист усмехнулся, и переставил пешку. – Я не люблю людей. Такими, какие они есть. Но и не ненавижу. Эти понятия давно устарели, девочка моя.
– Устарели? – Лера не сдержала изумления. – Нет, ты точно сумасшедший.
– Это звучит, как комплимент, – прошелестел Шахматист. Он методично переставлял фигуры, руководствуясь совершенно непонятной для Валерии логикой. – Вот возьмем, к примеру, любовь. Опустим чувства к родителям, бабушкам, дедушкам, друзьям и василькам. Любовь ли это – спорный вопрос. Чувство долга, вины или страха заставляет людей быть вместе. А что касается любви к тем единственным «половинкам»… Первое и главное доказательство отсутствия такой любви – она может быть только одна, и если любимый умер, ты не станешь искать другого даже из страха одиночества. Это знают даже волки.
– Возможно, – согласилась Лера, прикрыв глаза от усталости. – Любовь бывает только одна. Раз и навсегда, на всю жизнь. Все, что было до нее – влюбленность, влечение, страсть, привязанность, страх одиночества. Что угодно – но не любовь. Потому что она бывает лишь одна. Но – бывает. Она есть. У сильных людей не было ничего до и не будет после. Остальным простительно.
Лера переставила ладью, замкнув круг.
– Что же касается любви к родным, к миру, к людям… – продолжила Лера. – Ты глубоко заблуждаешься, отрицая ее. Мне тебя жаль.
– Ты умеешь настоять на своем… Я бы поверил тебе, если бы не знал людей так хорошо. Ты едва ли усомнишься в том, что я изучил людей, как свои пять пальцев. Я просчитываю их действия, не двигаясь с места. И я повторяю свой вопрос.
Он смел с доски еще одну из пешек Валерии.
– Хочешь ты изменить свою судьбу и судьбы других людей? Подумай, прежде, чем ответить.
– Мой ответ прежний, – ледяным тоном сказала Валерия. – Нет.
– Жаль, – равнодушно произнес Шахматист. – Из тебя вышел бы отличный ученик.
– Довольно болтовни, – резко оборвала Лера. Она убрала с доски черного слона, поставила свою фигура, и спросила.
– Откуда у тебя запись голоса моего брата?
Отчего-то вопрос очень рассмешил Шахматиста. Он смеялся несколько секунд, прежде, чем ответить. Правда, вместо ответа, запел детскую песенку.
– Хей, пираты!
Поднять паруса!
Отважные ребята,
Нам не страшна волна,
Налей-ка штурман рому,
И курс – на облака…
– Почему ты не ответил на вопрос? – в голосе Валерии прозвучал металл.
– Разве нет? – наигранно удивился Шахматист. – Ты умная девочка, и сумеешь догадаться. Кажется, я сказал достаточно, хотя и не ожидал такого вопроса. Мне казалось, ты боишься воскрешать воспоминания, так же, как боишься их потерять.
– Раньше я боялась велосипеда. Теперь гоняю на байке, – холодно ответила Валерия.
– Похвально, похвально… – Шахматист бесстрастно встретил пристальный взгляд Валерии. – Знаешь, у тебя удивительный талант, так же как и у меня. Мы могли бы стать союзниками.
– В таком случае, ты можешь взять в союзники любого, – сухо ответила Лера, скрестив руки. – Потому что людей без талантов не бывает. Бывают люди равнодушные.
– Равнодушные… именно, если бы не равнодушие, все могло бы быть иначе, – произнес Шахматист. – Что ж, признаться, мне приятно было с тобой побеседовать.
Лера заподозрила неладное. Шахматист заканчивал разговор. Она взглянула на доску, с удивление обнаружила, что ее король окружен.
– Шах и мат, – произнес человек за маской. – Какая жалость. Ты проиграла.
Лера все еще недоуменно смотрела на доску, когда услышала вопрос.
– Что ты знаешь о предстоящей конференции?
– А разве ты не в курсе? – Лера взглянула на маску.
– Я задал вопрос, – повторил бесстрастный голос.
– Знаю что с ней что-то нечисто. И что там собираются провернуть какое-то дело, связанное с найденными камнями.
– Отлично, – сказал Шахматист. – До встречи.
Он встал, по прежнему держа на руках ворона, и направился к двери.
– Ключ под доской. Можешь идти. Выход там.
Он посмотрел в сторону сверкающей воды.
Он скрылся за дверью, а Лера опрокинула доску. Фигуры с грохотом покатились по полу.
На столике под шахматной доской и правда обнаружился маленький медный ключик.
Лера схватила его и вставила в замочную скважину на цепи, сковывающей ногу.
Освободившись, она кинула взгляд на деревянную дверь. Потом в сторону выхода. Оказалось, там не хватает части стены, и сквозь дыру видна гладь реки. Она-то и блестела в лунном свете.
Поразмыслив, Лера подошла к маленькой двери, и прислушалась.
Тишина зазвенела в ушах.
Лера открыла дверь, и очутилась в маленькой каморке, освещенной розовым светом восходящего солнца.
Лучи падали в открытое окно с покосившимися ставнями. В каморке не оказалось ничего, кроме покосившегося столика и соломенной подстилки вместо кровати.
Шахматиста там не было.
Лера собралась уйти, но заметила, что на подстилке лежит клочок бумаги. Подошла поближе, и прочитала записку, сделанную неровным почерком, как на коленке.
Он предугадал ее поступок и на этот раз. «Ну ничего», – подумала Лера. – «Зато теперь я знаю кто ты».
Она нашарила в кармане телефон, и набрала Женю.
Он ответил не сразу.
– Ну чего еще? – послышался сонный голос друга.
– Женя! Мне нужна твоя помощь! – выпалила Валерия. – Срочно!
– В пять утра? Издеваешься? – проныл парень.
– Да, именно в пять утра! Пока все спят. Я скрываюсь от полиции. И от бандитов. И мне срочно нужно узнать одну вещь. Не просто узнать, а увидеть!
– Ты шутишь, да? – Женя почти проснулся, услышав новости. – Ладно, сделаю вид, что я всего этого не слышал… Что нужно сделать?
– Снова взломать базу полиции. Мне нужно одно видео… Давай так, приходи сейчас к «Сытому коту», с ноутбуком. И постарайся не попадаться никому на глаза! А я буду где-то через полчаса.
– А обязательно так далеко? – Женя вздохнул. Послышался скрип – он вставал с кровати. – Ну хорошо, считай уже бегу.
Разговор прервался.
Лера с азартом потерла руки, улыбнулась и вдруг произнесла.
– Начнем игру!
