Текст книги "Белый Слон"

Автор книги: Алекс Белл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 47 страниц)

Размеры комнаты позволяли устроить в ней и небольшую импровизированную кухню – угол, отделенный цветастой занавеской. К счастью, что творится на кухне, увидеть не удалось. Хватило и комнаты, чтобы составить мнение о ее хозяйке.

Кровать почему-то стояла неподалеку от кухонной занавески, и формой напоминала огромный надувной бассейн – круглая, с бортиками. Из-за неё не сразу удалось разглядеть письменный стол, который, по-видимому, служил рабочим местом. И по сравнению с ним весь остальной беспорядок казался вполне благоприличным. Что только не лежало на кофейной деревянной поверхности! Старенький фотоаппарат заслонял серебряный кубок за вольную борьбу, фарфоровая ваза подпирала нелепую карнавальную маску, резиновый утёнок плавал в плошке с мутной водой, небольшой глобус спрятался за деревянным болванчиком, каких художники используют в качестве моделей. Под столом валялась банановая кожура, сверху свалена куча блестящих шурупов, дротиком к столешнице была приколота справка из районной поликлиники, а между биноклем и шахматной доской расположились три морских раковины. Можно было подумать, что здесь живёт не один человек, а целое студенческое общежитие, и каждый хранит на столе предметы своего хобби.

– Ваша сыщица что, вундеркинд? – не удержалась Иванна, впечатленная увиденным. – Как она успевает заниматься спортом, рисованием, географией, физикой, музыкой и дзюдо?

– Тут не только её вещи, – тихо пояснила Людмила. – Это её заказы.

Понять смысл сказанного Иванна не успела. Комнату она рассмотрела буквально за пару секунд, потому что в третью её сковал страх.

– Фу! – только и сумела выдохнуть серая мышка, когда огромный черный пес возник из-за кухонной занавески и направился прямиком к незваным гостям. Точнее – к гостье, потому что с Милой у пса, похоже, были доверительные отношения.

– Это ньюф Леры, – донесся до слуха голос зеленоглазой спутницы.

Иванна выдохнула, взяла себя в руки и опасливо отодвинулась, когда холодный собачий нос уткнулся в ее ладонь. Пёс шумно вдохнул, исподлобья посмотрел на незнакомку, как бы предупреждая: «я за тобой слежу, не вздумай ничего выкинуть». А потом повернулся к Миле и замахал хвостом.

– Хороший мальчик, – красавица потрепала его по голове и великан заворчал от удовольствия.

«Ну и чудище», – подумала Иванна. Она недолюбливала собак, а попросту их боялась.

Однако, чудище больше не подошло к ней – зато оно улеглось рядом с креслом и не сводило глаз с незваной гостьи.

А Иванна еще несколько секунд рассматривала комнату и не сдержала тихого высказывания:

– Не приведи Господь проводить обыск в такой квартире…

Но никто не услышал этих слов.

Если опустить такие детали, как террариум с пауками, болтающуюся на книжной полке блузку, зачем-то прицепленные к картонке на стене носки, пластиковые коробочки и баночки на полках и на полу, гитару под столом и далее по списку – то можно сказать, больше всего ее заинтересовал стеллаж с книгами. Единственное упорядоченное место во всем этом бедламе. Книги стояли не по алфавиту, но были сгруппированы по областям знаний, и каждая область подписана, как в библиотеке. Правда, подписи эти выглядели странно, что-то вроде «псих-мат», «био-лат-мет», «хим-роз», «лайф-хак». Бегло осмотрев корешки книг, Иванна не обнаружила ни одной художественной. И, кроме прочего, там не было ни одного детектива! Это-то и заставило её усомниться в своих первоначальных выводах.

На нижней полке сиротливо притулились учебники по анатомии, зоологии беспозвоночных, генетике и прочим естественным наукам, из чего можно было заключить, что хозяйка комнаты биолог или медик.

Вот только девушка, которая стояла у дальней стены и аэрозольными красками старательно выводила непонятную надпись на штукатурке, меньше всего походила на начитанного человека. Одетая в черную свободную футболку с надписью «born to be wild», из-под подола которой выглядывала кислотно-зеленая туника, в черных брюках с ремешками и цепочками она выглядела, как подросток. Трудный подросток. Можно сказать, очень трудный. Такой, на которых Иванна насмотрелась еще во время работы в детской комнате, когда начинала свою карьеру.

До сих пор девушка не обращала никакого внимания на вошедших, поглощенная своим занятием.

Людмила с интересом рассматривала футболку, прикрепленную к мольберту. Она ничуть не удивлялась тому, что уже минут пять их никто не замечает.

– Привет, Мила! – девушка у стены резко обернулась.

Иванна вздрогнула от неожиданности, а мысль о трудном подростке основательно укоренилась в ее голове – девчонка выглядела лет на шестнадцать. И все вписывалось в новую версию, если бы не беспристрастный взгляд из-под густой челки. Он смерил Иванну с ног до головы, словно сканер. Серая мышка всегда считала, что никто кроме нее не способен на такой взгляд. А тут за пять минут нашлись целых два конкурента – белый кот и его хозяйка.

Девчонка смотрела не больше пары секунд, и так же неожиданно потеряла к гостье интерес. Словно знала ее хорошо, и невысоко ценила.

– День добрый, – бросила она, уже не глядя на Иванну. А после обратилась к ее спутнице. – Тебе повезло меня застать, я собиралась в университет.

Иванна удивилась, что девушка разговаривает с Милой так фамильярно. По её твердому убеждению, возраст имеет немаловажное значение, а зеленоглазая барышня казалась намного старше доморощенной сыщицы. И только спустя несколько дней категоричная московская гостья узнала – на самом деле разница совсем не велика. Хозяйке белого кота едва исполнилось двадцать, Мила же отпраздновала двадцать седьмой день рождения.

– Привет, Лера, – очаровательная спутница Иванны обнажила жемчужные зубки в улыбке. – Как поживаешь?

– Вот так, – девчонка изобразила пальцами что-то вроде «оК». Она начала собирать вещи в сумку, даже не поинтересовавшись целью визита незваных гостей.

– А почему ты так странно одета? – Мила не спешила переходить к сути дела.

Девчонка состроила смешную гримасу, наморщив нос.

– У нас сейчас пары по органической химии. Терпеть их не могу. Там преподаватель с неустроенной личной жизнью, который думает, что страшнее него никого и быть не может. Я решила разрушить его иллюзии.

И она нацепила на запястья кожаные наручи с шипами. А потом взяла небольшую деревянную коробочку со щелями, и посадила в нее… огромного, размером с ладонь, паука из террариума.

Заметив удивленный взгляд Иванны, она улыбнулась и сказала:

– А вообще-то я добрая.

Иванна недоуменно перевела взгляд на Милу, и та спохватилась.

– Ой, Лерочка, тут у нас такое произошло…

Пока молодая женщина объясняла хозяйке беспорядка, зачем они пришли, у Иванны появилось время рассмотреть дальнюю стену, сразу за диваном и мольбертом.

Казалось бы, нет скучнее зрелища, чем стена. Но только не в этом случае.

Белая штукатурка, сплошь измазанная краской, придавала комнате действительно странный вид. Буйство красок одновременно цепляло взгляд и вносило еще больший беспорядок в окружающую художественную анархию. Поверх разноцветных пятен красовались большие и маленькие надписи, до самого потолка вились неровные цепи, в нарисованных звеньях которых виднелись неразборчивые надписи. Слишком мелко, чтобы прочесть издалека. Но некоторые строки, вне цепей, различить удалось. Чего там только не было – от известных цитат, до непонятных зарисовок, и еще более непонятных цепочек, в звеньях которых располагались символы или пометки. А в самом центре стены красовалась размашистая надпись из «Планеты людей» Экзюпери: «Логически можно доказать всё, что угодно». Именно ее минуту назад малевала Лера.

Иванна скользнула взглядом чуть ниже, и заметила, что в левом углу не было ни надписи, ни рисунка – лишь грязно-коричневое пятно на белоснежной штукатурке. Среди всего этого взрыва цветов оно выглядело странно.

Мила же, тем временем, закончила свой рассказ.

– Лерочка, мы тебя, наверное, задерживаем, ты извини… Без твоей помощи не обойтись, не бросать же человека в беде.

– Не надо меня уговаривать, – Лера перекинула сумку через плечо и обернулась. – Как зовут-то человека?

– Ой, совсем забыла вас познакомить… – растерялась Мила. – Это… А как вас зовут?

– Иванна.

– Это Иванна, – с облегчением вздохнула Мила, повторив имя.

– Мне сказали, что здесь живёт сыщица, которая может найти все что угодно, – Иванна шагнула вперед, обозначив намерение перейти к сути дела.

– Допустим, – девчонка скрестила руки на груди и пристально посмотрела на женщину.

– Ну и где, где же она? Это твоя мать, бабушка, тетя? Ее сейчас нет?

– Отчего же, – как-то странно улыбнулась девушка. – Есть.

– И могу я поговорить с… сыщицей?

– Конечно. Я вас слушаю.

Так Иванна познакомилась с Валерией Рижской.

Её мнение о «доморощенных» детективах изменилось, стоило увидеть девушку в деле. Но, пожалуй, Леру нельзя назвать детективом в полном смысле этого слова. Для такого таланта нет названия. Сравнить её можно, разве что, с ищейкой. Она как хороший пес идет по следу, шаг за шагом, ухватившись за невидимую нить, и приходит к цели. Чаще всего этот путь происходит у неё в голове.

– У меня есть еще пятнадцать минут до пар. Поэтому лучше вам рассказывать побыстрее, – деловито сообщила Валерия, по-прежнему не проявляя к Иванне особого расположения. – Итак.

Во взгляде серой мышки проскользнула усмешка, скрывающая презрение – но она лишь слегка приподняла бровь и изложила ситуацию.

– У меня пропала сумка с документами, деньгами и телефоном. Ровно в двенадцать я приехала из Москвы, сумка была еще при мне. Потом, на выходе с вокзала, спохватилась, что сумки нет. Вернулась на перрон, все обыскала, но, как видите, результатов это не принесло. Украсть ее не могли – я бы заметила. Я могла только где-то ее оставить. До выхода с вокзала дважды выпускала вещи из рук – когда покупала минералку в привокзальном киоске, и во время телефонного разговора перед турникетами – тогда я клала сумку на чемодан. Да, и еще я один раз поскользнулась на мокром полу, через пару шагов от турникетов – кто-то пролил в том месте воду. Могла, наверное, и там выронить… Но дело в том, что на вокзале очень мало народа – все, приехавшие этим поездом, тут же разошлись.

– Не факт. А зачем вы сюда приехали? – девушка скрестила руки на груди и пристально посмотрела на Иванну.

– Какое это имеет значение?

– Отвечай, – шепнула Мила. – Она просто так не спросит.

Лера вопросительно склонила голову набок и постучала пальцем по наручным часам.

– Хорошо… – недовольно произнесла Иванна. – Я решила начать новую жизнь в спокойном городе. Бросила работу, порвала все отношения и уехала. Этого достаточно?

– Вполне. А какое ваше самое плохое воспоминание в жизни?

– Ну это уж точно к делу не относится, – резко ответила женщина. Если до этого девочка ее забавляла, то теперь хотелось высказать все, что она думает про этот балаган. Жаль воспитание не позволяет.

– Дело ваше, – равнодушно пожала плечами Лера. – Не мне нужна помощь. Когда вы приходите к хирургу, и он предлагает облегчить боль через операцию, вы вот так же реагируете?

Иванна молча посмотрела на Милу, потом снова на девчонку. Несмотря на раздражение, появилось и любопытство. Что такого особенного в этой девочке? Почему она так уверенно задает нелепые вопросы, и отчего так странно смотрит? Как будто знает про свою гостью что-то, что ей совсем не по душе.

– Ну хорошо… В восемнадцать лет я сбежала из дома, и с тех пор не видела своих родителей. Точнее, мать – отчима и не хочу видеть. С тех пор прошло двенадцать лет, а я до сих пор помню день, когда поругалась с ним, и порвала отношения с матерью, которая встала на сторону альфонса. Это моё худшее воспоминание.

– Отлично. А лучшее?

– Первая встреча с любимым человеком, – покорно продолжила Иванна.

– Замечательно! – Лера накинула сумку на плечо, и собралась уходить. – Ваша сумка у уборщицы с вероятностью девяносто семь процентов. И, скорее всего, уборщица поссорилась с диспетчером, потому и не отнесла находку. Хотя, может быть это элементарная жадность, не знаю.

И девушка прошла мимо гостей. А ее собственное черное страшилище – так подумала Иванна – процокало когтями по паркету и уселось напротив двери, провожая хозяйку. Иванна же была несколько ошарашена столь неожиданными выводами и потому не сразу сообразила, что пора уходить.

– Время тикает, – послышался голос из коридора.

Мила за руку потянула Иванну к выходу, не скрывая торжествующей улыбки.

– Лерочка, ты блеск, как всегда! – восхитилась она, и потрепала девушку по голове. Лера шутливо отмахнулась, а Мила добавила. – Я пойду, посмотрю как там мои мальчишки справляются с крапивой, раз уж все так благополучно разрешилось. Пока-пока!

Несколько секунд Иванна в замешательстве стояла у двери, пытаясь решить: поразиться ли гениальностью юной сыщицы или разозлиться за зря потраченное время. Но тут сообразила, что все уходят, догнала Валерию уже во дворе и схватила за рукав.

– Постой! Почему ты так уверена? У тебя есть доказательства, что именно уборщица взяла мою сумку?

Лера мягко высвободила свою руку и укоризненно посмотрела на Иванну.

– Если бы я оперировала уликами в своих расследованиях, то работала бы в полиции. И не имела бы ни одного клиента.

– И все-таки, – Иванна перегородила ей дорогу.

Девушка не обратила на это внимания, свернула направо и выкатила из-под самодельного навеса серебристо-черный байк. Придерживая его одной рукой, она обернулась к Иванне, как-то вдруг перейдя на «ты». Оперативница же была настолько заинтригована, что даже не возмутилась.

– Ну хорошо. Слушай. Я строю цепи от обратного. У нас было три возможных варианта событий – ты могла потерять сумку, как и сказала сама, в трех местах. Однако, вариант с киоском отпадает. Такой внимательный и осторожный человек едва ли забудет про сумку, из которой только что доставал деньги. Ты ведь сама говорила, что внимательно следишь за вещами и заметила бы пропажу. Вариант с мокрым полом отпадает по той же причине. Что делает человек, когда теряет равновесие? Проверяет, не уронил ли он что-нибудь. Особенно на вокзале, имея при себе так много вещей. Остается телефонный разговор перед турникетами. Ты положила сумку на чемодан, а потом что-то тебя отвлекло, ты задумалась, взяла чемодан, а сумка упала. Почему ты могла не заметить этого? Скорее всего, потому что была слишком погружена в свои мысли. Я не зря спросила о твоих самых печальных воспоминаниях, и о том, что привело тебя в наш город. Это оказался верный путь. Оба воспоминания – и хорошее и плохое – связаны с родными и любимыми людьми. Над входом, сразу за турникетами, висит плакат – реклама сотовой связи. Я сто раз его видела, частенько путешествую на поезде. Так вот на плакате изображена счастливая семья и надпись, призывающая чаще звонить родным и близким, ну или что-то в этом роде. Это вполне могло вызвать воспоминания, тем более, что ты не просто так решила начать новую жизнь.

– Да, так и есть… – выдохнула Иванна, поражаясь необычному ходу ее мыслей. – Я и правда ушла в себя на время. Теперь я это понимаю. Но даже если допустить, что в тот момент я забыла про сумку, почему ты уверена, что ее взяла уборщица?

– Ты сама сказала про мокрый пол, – укоризненно произнесла Лера, запрыгивая на байк. Взгляд её слегка потеплел и больше не казался равнодушным. – Перрон был пуст, что следует из твоих действий. Во-первых, ты стояла перед турникетами и говорила по телефону, чего не смогла бы сделать в толпе, если бы за тобой была очередь. Во вторых, будь на перроне кроме тебя кто-то еще, ты не положила бы сумку на чемодан, из опасения что ее могут украсть. Это, опять же, очевидно, и следует из твоего рассказа. Значит, ты была последней, кто выходил с перрона, так?

– Да. Мила пришла позже.

– Кажется, она забирала какую-то посылку от друзей из Москвы. Не важно, тебе повезло, что именно она решила помочь. Мила у нас прямо мать Тереза, хоть и с замашками жены олигарха. Но, отставить разговорчики. Значит так, если бы сумка и выпала, ты нашла бы ее, вернувшись на перрон из зала ожидания. Но этого не случилось. До следующего поезда оставалось никак не меньше двух часов, людей там еще не было. Зато была уборщица. Она наверняка направлялась в сторону турникетов из общего зала, так как направляясь к выходу с вокзала ты шла по сухому полу, а потом поскользнулась, попав на мокрый. Там уборщица уже помыла, и, разлила воду, что опять же доказывают твои слова. Логично предположить, что потом она отправилась наполнить ведро, потому ты ее и не увидела. После этого ты продолжила путь к выходу с вокзала, еще не заметив, что сумки нет. А уборщица вернулась, домыла пол, и увидела по другую сторону турникетов твою пропажу. Кроме нее на перроне в тот момент никого не было. А значит, именно уборщица взяла сумочку. То, что она не отнесла ее диспетчеру – факт, не требующий доказательств. Ну а про причину, по которой она этого не сделала, остается лишь догадываться. Это не имеет значения, но мне кажется, уборщица была в плохом расположении духа, раз разлила воду. Может быть, до этого поссорилась с диспетчером, потому и не понесла ему сумку. В этом случае ты вернешь свои вещи без проблем – она сама отдаст. Если же я ошибаюсь, и уборщица просто присвоила сумку себе – сможешь смело припугнуть ее полицией, и, опять же, вернешь свои вещи. Андестенд? Вот и отлично. Да, кстати, будешь уходить, закрой входную дверь. Ключ висит на стене в коридоре, оставишь его слева от порога.

Заглушив последние слова, грозно взревел мотор, и Иванна осталась во дворе наедине с собой. Она даже не удивилась, что девушка так спокойно доверила постороннему человеку ключ. Хватало куда более странных вещей.

Позже всё оказалось точно так, как рассказала Лера – даже про ссору с диспетчером, хотя тут она просто угадала. А, познакомившись с девушкой поближе, Иванна узнала, что уже два года она живет лишь за счёт своего странного хобби. Искать.

Ведь в мире существуют миллиарды потерянных вещей. В маленьком городке – тысячи. И для одной юной сыщицы этого вполне хватало, чтобы заработать на безбедную жизнь. Иногда ей помогали и родители, которые жили в другой части города, но большую часть времени пропадали в геологоразведочных экспедициях на севере. Лера же жила в комнате, доставшейся ей от покойной бабушки. И жила, надо сказать, совсем неплохо.

Она могла найти любую потерянную вещь, или рассказать, где находится тот или иной человек. Выстраивала совершенно немыслимые цепи событий, находила причинно-следственные связи, там, где их, казалось бы, быть не могло. Свой метод поиска она называла «методом цепной реакции», и работал он безотказно. Рижская считала, что у любого события есть причина, и ее можно вычислить. К потерянным вещам непременно ведет цепочка следов, восстановив которую, можно отыскать все, что угодно.

Чтобы достичь этого, Лера изучила целую гору литературы – научной и художественной – о методах поисков, памяти, заглядывала даже в трактаты по философии. Внутри жила уверенность, что можно найти кого и что угодно, если оно существует. И порой казалось, что за всей этой шелухой из потерянных вещей и чужих историй скрывается что-то, или кто-то, кого девушка ищет, день за днём, и ради кого все это затеяла. Однако, никому из друзей, даже самых близких, она не спешила открыть душу. Да не все и догадывались о тайне – обычно Лера представала перед всеми самым жизнерадостным человеком, несмотря на свое, порой, мрачное одеяние и вызывающий внешний вид. Но однажды, через два года после знакомства, Иванна застала ее в слезах, среди разбросанных книг, и исписанных странными схемами листочков. Конечно же, Лера не стала ничего объяснять, и тут же вернулась в свое обычное беззаботно-рассудительное расположение духа.

Скоро к молодой сыщице, которая выглядела, как подросток, но обладала логикой, какой обладает далеко не каждый следователь, стали обращаться люди и из соседних городов, весть о ее необычных способностях быстро разлетелась по окрестностям. Но иногда девушка на несколько месяцев оставляла основную работу, и занималась чем угодно, кроме поисков. Часами сидела со своими питомцами, гоняла по городу на байке, затыкала уши наушниками и с упоением слушала рок и классику, разрисовывала стены, готовила по собственным рецептам… да, и это несмотря на то, что получалось у нее отвратительно. В чем в чем, а в кулинарии Валерия явно не преуспела – что ни капли ее не смущало. Напротив она постоянно норовила угостить своей стряпней какого-нибудь несчастного гостя.

Возможно, таким образам она пыталась отвлечься от каких-то тяжелых воспоминаний. Тех самых, которые побудили ее заняться поисками.

Но в двадцать лет девушка нашла более верный способ отвлечься – она поступила в университет.