Текст книги "Волшебники Гора (ЛП)"

Автор книги: Motierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 43 страниц)

– Наверняка, – заверил его тот, зритель который всё время пытался помочь ему в этом вопросе.

– Он же – ваш друг, – напомнил ему другой.

– Это я думаю, что он – мой друг, – развёл руками артист.

– Но попытаться-то стоит, – заметил первый товарищ.

Согласно кивнув, толстяк поднял взгляд вверх и воззвал:

– О, Саба Бороко Свазилу, старинный друг, если Ты можешь услышать меня, и если это был Ты, кто унёс мою малышку Лицию, возможно для её обучения и улучшения, пожалуйста, верни её мне теперь!

Такие имена, конечно, не имеют ничего общего с реальными именами ананганацев, но в них действительно присутствуют несколько подобных гласных звуков, и, соответственно, в таких случаях, как этот, товарищами, вроде нашего толстяка, относящегося весьма небрежно к данному вопросу, часто выдаются за настоящие. Впрочем, вероятность того, что в зале присутствует кто-то из ананганцев была близка к нулю. Во всяком случае, я на это надеялся, ради здоровья лицедея.

Тишина. Кажется, зрители в зале даже дышать перестали.

– Ничего! – разочарованно сказал актёр на сцене. – Ничего!

Он уже отвернулся от плетёного ящика и махнул рукой, как вдруг тот покачнулся, и изнутри послышались удары. Ящик затрясся.

– Что это? – воскликнул толстяк, оборачиваясь.

Ящик раскачивался взад и вперёд.

– Господин! – послышался женский голос изнутри. – Господин, о мой любимый Господин, помогите мне. Я прошу Вас помочь мне, Господин! Пожалуйста, Господин, если Вы можете услышать меня, помогите мне! Помогите мне!

– Откройте это! – закричал мужчина из зала.

– Откройте это! – послышались нетерпеливые голоса со всех сторон.

Толстяк отбросил крышку и вперился взглядом внутрь, затем отшатнулся назад, словно в удивлении.

– Покажи нам! Покажите нам! – зазвучали мужские крики из толпы.

Стремительно, трясущимися как от волнения руками, он отстегнул запоры по сторонам и откинул переднюю стенку. Зрители ахнули от удивления и восхищения. В ящике, ограниченная торцевыми и задней стенкой, лежала рабыня Лиция, на которой теперь из одежды осталась лишь рабская тряпка. Корме того, она оказалась закована в сирик.

Она была возбуждающе соблазнительной, просто мечтой об удовольствии, одним своим видом способной заставить сильного мужчину кричать от радости и плясать от торжества.

Зрители, сидевшие на скамьях повскакивали с мест, криками и аплодисментами приветствуя появившуюся рабыню.

Да, женщина того стоила. Тем более что теперь не могло остаться ни малейших сомнения относительно форм её фигуры. Её хоть сейчас можно было отправлять с этой сцены на сцену аукциона, где она, даже не снимая короткой бесстыдной тряпки обхватывающей её бёдра, могла разжечь воображение и похоть мужчин. К тому же было заметно, как она двигалась лёжа на плетёной поверхности, в беспомощном желании и в стальном захвате сирика, с металлом на шее, на запястьях и лодыжках, соединённым между собой в единое целое поблёскивающими цепями.

– Волшебник вернул её! – воскликнул кто-то в зале.

– И она теперь выглядит гораздо лучше, чем тогда, когда он унёс ее, – засмеялся другой мужчина.

В этот момент её хозяин резким рывком сорвал с неё тот жалкий лоскут ткани, не более чем насмешку над одеждой, но который обеспечивал женщине некоторую защиту её прелестей от похотливых мужских взглядов. Тряпка отправилась в полёт за кулисы, сопровождаемая одобрительным гулом толпы.

– Кажется, что теперь у меня новый господин, – заметила голая женщина, немного ёрзая.

Слова Лиции были встречены дружным смехом публики. Её вытряхнули из ящика, и она свалилась на колени. Уже стоя на коленях, рабыня повернулась к аудитории и объявила:

– Теперь я точно знаю, что у меня новый господин!

На этот раз смех зазвучат ещё громче.

– Ну и где Ты была? – потребовал ответа толстяк.

– Я сидела в своём паланкине, – ответила Лиция. – Потом я моргнула, и очутилась в каком-то замке. Уже раздетая и в цепях.

– На Ананго, готов поспорить, – усмехнулся её хозяин.

– И в ногах у волшебника! – воскликнула она.

– Должно быль это был мой старый друг, Свазилуу, – предположил толстяк.

– Да, – кивнула женщина. – Кажется, именно так он и представился.

Признаться, я был рад, что во второй раз им удалось добиться правильного звучания этого имени. Я, конечно, знал, что актёру было свойственно ошибаться в таких вопросах. А вот женщина вряд ли допустила бы такую ошибку. В конце концов, сделай она это, и её, вероятно, просто выпороли бы.

– И с какой целью Ты оказалась в его замке? – поинтересовался толстяк.

– Чтобы учиться, Господин! – потупившись, ответила Лиция.

– И Ты чему-нибудь научилась? – уточнил он.

– Да, Господин! – сказала рабыня и, к восхищению публики, обняла ногу мужчины, прижалась к ней, и кротко, робко и любовно поцеловала его в бедро.

– Хм, похоже, и я, – хмыкнул толстяк, – возможно, тоже изучил кое-что относительно того, что значит быть хозяином.

Потом были аплодисменты и приветствия, и поклоны всей труппы, и её лидера – толстяка, и его помощников, и даже рабыни, которая, конечно, кланялась не вставая с колен, выполняя почтение к публике. Затем, труппа покинула сцену, причём, к восхищению толпы, женщина уходила не сама, а её уводил её хозяин в обычном для ведомой рабыни положении, согнув в поясе и удерживая за волосы у своего бедра. В своих цепях Лиция могла перемещаться лишь короткими семенящими шажками.

Я не мог не заметить, что Марк был потрясён выступлением.

Чуть позже мы покинули здание театра и, не спеша, пошли по улице. В этот вечер мы больше не посетили ни одного представления, тем более, что до начала комендантского часа оставалось совсем недолго ждать, а значит, все заведения на этой улице вскоре должны быть закрыты. Кроме того, я нашёл то, что я искал, человека, с которым я хотел встретиться.

– Я ошеломлён тем, что увидел, – признался мой друг.

– Чем именно? – уточнил я.

– А он – действительно волшебник, или как-то связан с волшебниками? – спросил меня Марк.

– Многое зависит от того, что Ты подразумеваешь, говоря «волшебник», – улыбнулся я.

– Ты же знаете, что я имею в виду, – сказал Марк.

– Не уверен, – пожал я плечами.

– Тот, кто может делать волшебство, – раздраженно пояснил юноша.

– О-о, – понимающе протянул я.

– Но я не знаю, мудро ли использовать волшебство таким способом, – заметил мой друг, – за плату, как спектакль, на потеху публике.

– Ты сейчас о чём? – осведомился я.

– Волшебство кажется слишком удивительным и поразительным для этого, – сказал он.

– А почему бы им вместо этого просто не заставить золотые монеты появляться из ничего? – поинтересовался я.

– Да, а ведь на самом деле, почему нет? – спросил Марк.

– Действительно, почему бы нет? – усмехнулся я.

– Честно говоря, я не мог понять аудиторию, – признался он. – Некоторые мужчины смеялись, и, кажется, даже не поняли важности того, что происходило. Другие, похоже, считали это почти само собой разумеющимся. Третьи были более чувствительными к чудесам, которые они созерцали.

– Мой дорогой Марк, – улыбнулся я, – это всё были фокусы. Они делали это, чтобы доставить удовольствие и развлечь людей.

– Волшебник, или маг, или колдун, в общем, тот человек, с которым был связан лицедей, – заявил Марк, – очевидно, обладает экстраординарными способностями.

– В некотором смысле, да, – признал я, – и я был бы последним, кто решился бы недооценить или умалить их. У него есть необычные способности. Но они есть и у тебя. Например, Ты необычайно способен во владении мечом.

– Такие способности, – быстро ответил он, – являются просто вопросом крови, инстинкта, силы, реакции, тренировок и практики. По сути, они – навыки и только.

– «Волшебник» тоже имеет свои навыки, – заверил его я. – И пусть они будут замечены и оценены. Наша жизнь становится богаче, от того что они у него есть. Давай просто радоваться его достижениям.

– Не думаю, что я сейчас понял тебя, – проворчал мой друг.

– Ты хотел бы знать, как были исполнены эти фокусы? – осведомился я.

– Фокусы, – повторил он за мной.

– Да, – кивнул я. – Правда, если я расскажу тебе это, то Ты будешь ценить их очарование гораздо ниже.

– Исполнены? – переспросил юноша.

– Надеюсь, Ты не предполагаешь, что рабыня бесследно исчезла, а затем вновь появилась из ниоткуда в плетеном ящике, не так ли?

– Конечно, в это трудно поверить, – признал Марк, – но как я могу не верить в то, что произошло на моих глазах?

– Ерунда, – отмахнулся я.

– Разве Ты видел не то же, что видел я? – спросил он.

– Полагаю, что в одном смысле видел то же самое, что видел Ты, – отчасти согласился я, – однако в другом смысле, справедливости ради стоило бы отметить, что я видел нечто другое. Или, по крайней мере, мы интерпретировали то, что мы видели совершенно по-разному.

– Я знаю то, что я видел, – буркнул Марк.

– Знаешь Ты то, что Ты думаешь, что Ты видел, – поправил его я.

– Но в данном случае не могло быть никаких фокусов, – возмутился юноша. – Только не в этот раз. Ты же не думаешь, что я так наивен! Конечно, я слышал о таких вещах как скрытые в полу люки, секретные панели и двойное дно! Я даже слышал об иллюзиях, делаемых с помощью зеркал! Но то всё действительно хитрости и уловки, а не истинное волшебство. Это – всего лишь фокусы. Возможно, я смог бы даже выполнить их сам. Но то, что было сегодня, совершенно отличалось. Здесь, очевидно, имело место именно настоящее волшебство.

– Почему Ты так решил? – полюбопытствовал я.

– Я не знаю, было ли это ложное волшебство, или только видимое волшебство, были ли это фальшивые волшебники, или только кажущиеся волшебники, но то, что я видел, очень отличалось это простых уловок.

– Почему? – снова спросил я.

– Если есть очень много фальшивых волшебников, – сказал Марк, – то должен быть, хотя бы один настоящий волшебник.

– Ты задумывался над логикой этого? – уточнил я.

– Не досконально, – уклончиво ответил он.

– Возможно, стоило бы это сделать, – улыбнулся я.

– Возможно, – раздражёно проворчал мой друг.

– Ведь из того факта, что большинство ларлов ест мясо, вовсе не следует то, что есть некоторые ларлы, которые этого не делают, – заметил я. – Скорее, если уж и делать выводы относительно такого вопроса, то мне кажется было бы рациональнее, предположить, что они все едят мясо.

– Значит, исходя из того факта, что большинство волшебников, реального волшебства сделать не могут, нельзя вывести того, что некоторые это всё таки делают? – уточнил юноша.

– Вот именно, – поддержал его вывод я.

– Но некоторые могли бы! – торжествующе воскликнул он.

– Возможно, – не стал спорить я.

– Тогда я предоставлю тебе логику вопроса, – сказал юноша, – но в этом случае, мне нужно представить факт вопроса.

– Какой факт? – уточнил я.

– Факт того, что реальное волшебство существует!

– С чего Ты это взял? – поинтересовался я.

– Но ведь сегодня вечером, – торжествующе заявил он, – мы с тобой засвидетельствовали не фокусы, я настоящее волшебство.

– Что заставляет тебя сделать такой вывод? – спросил я.

– Мы видели рабыню в паланкине, – сказал Марк. – Его перемещали, его поднимали! Ты же не думаешь, что женщина могла ускользнуть через люк или что-то в этом роде? Не существовало никакого пути, которым она могла выбраться оттуда незаметно. Опять же паланкин двигали, соответственно, там не могло быть никаких зеркал.

– Возможно, некоторые всё же могли быть, – заметил я.

– Ты думаешь, что это была иллюзия с зеркалами? – осведомился юноша.

– Нет, – мотнул я головой. – В этот раз обошлось без зеркал.

– Тогда это было сделано с помощью волшебства, – заключил он.

– Только не тем, которое Ты, как мне кажется, подразумеваешь под выражением «реальное волшебство», – заверил его я, – независимо от того, чем это могло бы быть на самом деле.

– И как же, по-твоему, это было сделано? – рассердился Марк.

– Ну, во-первых, имело место две иллюзии, – начал я, – первая, это та в которой девушка исчезла из паланкина, и вторая, в которой она снова появлялась в ящике.

– Или, два чуда, – стоял на своём мой молодой друг, – одно с паланкином, а другое с ящиком.

– Замечательно, – улыбнулся я. – Надеюсь, Ты обратил внимание, что паланкин имел крышу, или точнее купол, и что этот купол удерживался четырьмя стойками.

– Конечно, – осторожно признал он, видимо уже почувствовав подвох.

– Так вот, те стойки внутри полые, – продолжил я, – и внутри них проходят шнуры и противовесы.

– Продолжай, – заинтересовался Марк.

– На один конец каждого шнура повешены грузы, спрятанные внутри стоек, а другим своим концом они крепятся к углам плоского поддона в основании паланкина, на который ложится рабыня. Когда занавески паланкина раздвинуты, противовесы удерживаются носильщиками. Масса этих четырёх грузов в сумме, намного больше веса поддона и женщины, которая, если Ты вспомнишь, была очень худой и лёгкой. Как только паланкин поднимают, кто-то из помощников нажимает на рычаг, противовесы внутри стоек опускаются, а шнуры поднимают поддон вверх, пряча ассистентку под куполом.

– То есть женщина всё это время удерживалась наверху, скрываясь под куполом? – уточнил мой друг.

– Точно, – кивнул я.

– Я как-то не подумал о том, что её можно поднять, – признался Марк.

– Как этого не сделало бы большинство людей, – развёл я руками. – В конце концов, обычно люди не летят вверх. По-видимому, большинство зрителей думало, если вообще над этим задумывалось, с точки зрения двойного дна или стенки или чего-то подобного, но, как и Ты сам, эти подозрения немедленно рассыпались, поскольку устройство паланкина делало их нереальными. Тут и его открытость, и слишком тонкое основание, всё говорило за то, что это места не эффективны с точки зрения укрывательства женщины.

– Выходит, это не было волшебство? – как-то обиженно спросил он.

– Как только девушка оказывается за кулисами, – продолжил я, – нет ничего сложного в том, чтобы сменить её одежду и заковать в сирик.

– Но ящик-то был настоящим волшебством, – вспомнил юноша, – мы же видели, как его выносили, как поставили над полом, а когда открыли, то там было пусто!

– В случае с ящиком, – вздохнул я, – надеюсь, Ты помнишь, что после того, как его поставили на козлы, в первую очередь была откинута задняя стенка, а только потом торцевые и передняя.

– Да, – согласился он, – правильно.

– А когда его закрывали, – сказал я, – то переднюю стенку подняли первой, затем боковые, и только в конце заднюю.

– Да, – признал Марк.

– Короче говоря, первой открывалась задняя стенка ящика, и закрывалась последней тоже она.

– Верно, – кивнул юноша.

– Вспомнил? – спросил я.

– Да, – заверил меня он.

– То есть зрители не могли видеть внутреннюю поверхность задней стенки ни вначале, когда ящик выносили на сцену, поскольку она была скрыта передней стенкой, ни впоследствии, когда он стоял открытым, повёрнутым этой стенкой в другую от них сторону. Точно так же, эту поверхность они не видели, потому что первой была поднята передняя стенка и торцевые.

– Тогда получается, рабыню сразу вынесли на сцену в закрытом ящике, просто её тело было прикреплено тем или иным способом к внутренней поверхности задней стенки, – наконец, понял Марк.

– Скорее всего, на петлях, или ремнях, – добавил я.

– А когда стенку откинули, то она оказалась спрятана за ней повёрнутая в другую сторону от зрителей, вися над полом?

– Совершенно верно, – заверил его я.

– И снова оказалась внутри ящика, когда заднюю стенку подняли? – уточнил Марк.

– Конечно, – кивнул я. – И как только она оказалась внутри, она смогла, поскольку её руки в сирике оставались достаточно свободным дотянуться и отстегнуть ремни, а также и спрятать в днище ящика, в тайнике специально для этого подготовленном.

– Тогда это тоже не было волшебство? – расстроился он.

– Это зависит от того, что Ты подразумеваешь под словом «волшебство», – пожал я плечами.

– Ты знаешь, что именно я имею в виду, – бросил молодой воин, явно озлобленно.

– Нет, – развёл я руками. – Это не было волшебство.

– Но это могло быть волшебство, – заметил он.

– Что Ты имеешь в виду? – не понял я.

– Даже то, что эти чудеса столь легко могли быть достигнуты простым обманом, ещё не доказывает, что это действительно был обман!

– Нет, – согласился я. – Полагаю, что нет.

– У одного и того же следствия вполне могут быть очень разные причины, – заметил юноша, – например, как в этом случае, того же самого можно было бы достичь как простым шарлатанством, так и настоящим волшебством.

– Всё так, но я своими глазами видел это оборудование, – сказал я.

Я действительно видел его в одном из фургонов того толстяка несколько месяцев назад. Я даже разобрался с его устройством ради собственного развлечения.

– Но это же не доказывает, что оно использовалось! – упёрся Марк.

– Готов предположить, что нет, – улыбнулся я. – А Ты, значит, предпочитаешь считать, что эти эффекты, столь легко могли быть вызваны опытным человеком, который знает, как можно сделать их, в данном случае фактически могли бы быть произведены не обманом, а с применением странных и удивительных способностей?

– Конечно, – кивнул он.

– А Ты поверил бы человеку, если бы он показал тебе, как он всё это сделал? – осведомился я.

– Он мог бы показать мне, как это могло быть сделано, но не то, как он фактически это сделал, – заметил мой упрямый друг. – Он мог бы солгать мне, чтобы скрыть своё владение таинственными способностями.

– Ладно, – протянул я, – признаться, в таком ключе об этом я никогда не думал. Полагаю, что Ты можешь быть прав.

Марк некоторое время молча шёл рядом со мной. Но внезапно он вспыхнул и сердито проворчал:

– Шарлатан, мошенник!

– Ты что рассердился? – спросил я.

– Это всё – только фокусы, обман! – выплюнул он.

– Но это были хорошие фокусы, – заметил я.

– Но всего лишь фокусы! – обиженно воскликнул юноша.

– Я не думаю, что он когда-либо утверждал, что они ими не были, – сказал я.

– Он должен быть сварен в масле! – закричал Марк.

– Мне это кажется несколько суровым наказание, – улыбнулся я.

– Фокусы! – скривился он.

– Похоже, теперь Ты уважаешь их гораздо меньше, – вздохнул я.

– Шарлатанство! – бормотал он себе под нос. – Обман! Мошенничество!

– Лично я думаю, что моя реакция на подобные действия сильно отличалась бы от твоей, – заметил я. – Скорее я бы восхищался ими, тем насколько изобретательны и удивительны оказались они, как фокусы. Думаю, что они внушили бы мне страх, но я не нашёл бы в них ничего чем можно было бы восхищаться, если бы я знал, что они были просто проявлениями чьих-то необычных способностей, таких как, например, способность превратить человека в черепаху или что-то в этом роде.

– Возможно, Ты и прав, – вздохнул мой друг.

– Конечно, я прав, – заверил его я.

– Не хотел бы я, превратиться черепаху, – заявил он.

– В таком случае, давай будем верить, – предложил я ему, – что на свете найдётся немного людей, которые способны на такие чудеса.

– Верно, – согласился Марк.

– К тому же, – заметил я, – если бы такая вещь как «реальное волшебство» в твоём понимании существовало, мир, по-видимому, очень сильно отличался бы от того, к которому мы привыкли.

– Боюсь, в нём могло бы быть слишком много черепах, – мрачно пошутил молодой воин.

– Вполне возможно, – улыбнулся я.

Конечно, с учётом того, что знал о достижениях науки Царствующих Жрецов, я нисколько не сомневался относительно того, что они могли достичь многих необычных эффектов. Помимо этого, у меня не было сомнений и относительно того, что и учёные кюров также были способны на многое. Но эти эффекты, конечно, были рационально объяснимы, по крайней мере, с точки зрения знаний, имевшихся в их распоряжении. К тому же эти эффекты были бы продуктом необычных наук и технологий. На мой взгляд, Марку не обязательно было знать о таких вещах. Представляю, какими необъяснимыми и изумительными казались дикарю спички, горстка бусин, зеркало, леденец на палочке или теннисный мячик.

– Рабыня не была на Ананго! – проворчал Марк.

– Нет, – кивнул я. – По крайней мере, я так не думаю.

– Но она об этом сказала, или дала повод так думать! Таким образом, она – лживая рабыня и должна быть наказана, – заключил он. – Пусть её запорют плетью до полусмерти!

– Ой, ну хватит уже, – возмутился я. – Она играет свою роль в представлении, развлекает зрителей! Она наслаждается этим, наряду со всеми остальными. И она – рабыня. Что Ты ожидаешь, она должна была сказать? Правду? Так скажи она это, и представление – тарску под хвост! Вот после этого хозяин её точно выпорет! Надеюсь, Ты понимаешь, что такая непродуманная отвага моментально приведёт её соблазнительную шкурку в контакт со стрекалом или плетью?

– Да, правильно, это – владелец виноват, – озвучил свой вывод Марк.

– На самом деле, я надеюсь, что Ты с ним поладишь, – заметил я.

– Что? – возмущённо воскликнул он.

– Представь себе, – заверил его я и добавил: – и я даже настоятельно рекомендовал бы тебе, понравиться ему.

– Это почему ещё? – опешил мой друг.

– Потому, – усмехнулся я, – что он единственный, кто может добыть для тебя Домашний Камень Форпоста Ара.