Текст книги "Волшебники Гора (ЛП)"

Автор книги: Motierre

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 43 страниц)

– Нет! Нет! – послышались мужские крики.

– Конечно, это был бы ничтожный, бесполезный, символический жест, – продолжила кричать она, – но я не сделала даже этого. Таким образом, я тоже, виновна!

Рёв протеста был ответом на это высказывание Убары. Я даже заметил нескольких мужчин со слезами на глазах.

– Вы выбрали жизнь и работу во спасение Ара! – выкрикнул мужчина.

– Мы все принадлежим вам, любимая Убара! – поддержал другой.

– И вот теперь, – уже спокойнее заговорила женщина, – несмотря на всё, несмотря на самую возмутительную провокацию, наш брат, Луриус из Джада, Убар Коса, сохранил наш город. Домашний Камень в безопасности! Стены Центральной Башни стоят! Как мы сможем покрыть ущерб, причиненный нашему косианскому брату? Какой подарок был бы достаточно значимым, чтобы отблагодарить его за наш Домашний Камень, за наши жизни и честь? Какая жертва была бы достаточно велика, чтобы выразить свою благодарность?

– Никакой подарок не будет слишком большим! – закричали мужчины.

– Никакая жертва не будет слишком тяжёлой! – слышались другие голоса.

– Теперь, дитя моё, – обратилась Убара к Леди Фульвии, – Ты, начинаешь понимать, почему от вас от всех потребовали прийти сюда в этот день?

Леди Фульвия, казалось, не могла выговорить ни слова. Она только испуганно хлопая глазами смотрела на Талену.

– Конечно, Ты сожалеешь о преступлениях Ара, – заметила Талена. – Иначе, почему бы Ты пришла сюда в одеждах кающейся?

Леди Фульвия опустила голову. Женщинам, конечно, было приказано явиться в таком виде. В действительности, им приказали вчера днём собраться у большого театра, где их, к их удивлению, загрузили в фургоны-клетки и перевезли, фактически запертых, на Стадион Клинков, находившийся больше чем в пасанге оттуда. Под трибунами Стадиона имелись многочисленные места содержания, подходящие для диких животных, опасных субъектов вроде преступников, убийц и прочих. В этих местах женщины были проверены, пересчитаны и переписаны. Там же их заперли на всю ночь, и тогда же им выдали одежды кающихся, чтобы они провели ночь в них. А уже этим утром их перевезли к месту примыкания Воротной улицы к площади Тарнов. Некоторые женщины, которые по какой-либо причине не смогли прибыть к большому театру, были свезены на Стадион Клинков тем вечером, но немного позже под конвоем гвардейцев и стражников, как из кадровых частей, так и из вспомогательных. Лично я вместе с некоторыми другими стражниками привёл двух из этих женщин. Одну, особо рьяную особу, нам даже пришлось связать и вести на поводке, почти как непослушную рабыню, хотя это выражение не очень подходит к Гору, ибо здесь такие рабыни являются редкостью.

– Уверена, Ты тоже хотела бы приложить все усилия, чтобы искупить преступления Ара, не так ли? – поинтересовалась Талена у стоящей на коленях женщины, но её собеседница так и не смогла выдавить из себя ни слова. – Неужели Ты не стремишься искупить преступления Ара, покрыть ущерб, причиненный им своим друзьям?

Леди Фульвия по-прежнему молчала.

– Разве Ты не хочешь сделать всё, что в твоих силах, чтобы исправить это? – спросила Убара.

На мгновение повисла тишина, которую разорвал злой мужской крик:

– Говори, шлюха!

– Пожалуйста! – крикнула Талена в толпу, демонстрируя собравшимся раскрытую ладонь. – Воздержитесь, благородный гражданин! Вы говорите о свободной женщине Ара!

– Да, моя Убара, – выдавила из себя Леди Фульвия.

– Ты же не хочешь быть эгоисткой, не так ли? – осведомилась Талена.

– Нет, Убара, – всхлипнула она.

– А будет ли эта жертва, спрашиваю я тебя, от имени города и его Домашнего Камня, хоть в чём-то больше той, которую я сама была готова принести? – патетично воскликнула Талена.

– Нет, моя Убара, – заплакала Леди Фульвия.

Тогда Талена, лёгким, словно неохотным, почти трагичным жестом, указала, что леди Фульвию следует отвести к левому спуску.

– Следующая, – объявил писец.

На маленьких запястьях Фульвии, теперь стоявшей неподалёку от меня на коленях меня, сомкнулись браслеты наручников. Колени стоявшей на платформе женщины оказались как раз на уровне моей груди. В следующий момент она была сведена по пандусу и без сил рухнула на колени теперь передо мной. Казалось, она оцепенела от шока.

– Эй, проснись, – бросил ей один из стоявших поблизости мужчин.

– Удар плети превосходно подходит для того, чтобы разбудить таких как она, – засмеялся другой.

Я добавил к цепи и её. Женщина тупо уставилась на замок и цепь, к которой она была теперь присоединена.

– Зато когда они просыпаются, то оказываются в своём месте, – продолжил рассуждать всё тот же горожанин.

– Это точно, – согласился его сосед.

– Встать, вперёд, – скомандовал мой напарник, стоявший напротив меня.

– Хотел бы я поиметь такую, – послышался чей-то голос.

– Только достанется она косианцу, – разочарованно заметил кто-то.

– Интересно, а женщины на Косе настолько же желанны? – полюбопытствовал другой голос.

По моему мнению, хотя я и воздержался от ответа, именно такими они и были. Время от времени, мне приходилось использовать, арендовать или просто владеть разными женщинами с Коса, или точнее бывшими женщинами с Коса. Лично я нашёл их превосходными образцами. Опять же Феба была косианкой. В конце концов, женщины Ара и Коса, несмотря на все их многочисленные политические, культурные и языковые различия, остаются всего лишь женщинами. Если их раздеть и выставить на невольничьем рынке, то трудно будет сказать, чем они отличаются одни от других. Впрочем, это верно для всех женщин. Любая женщина, с которой должным образом обращаются, становится превосходной рабыней.

– Нет, – в очередной раз объявила Убара.

За следующие три – четыре ена после выбора Леди Фульвии она отклонила кандидатуры четырёх женщин подряд. Это привело меня к выводу, что, возможно, это была своего рода компенсация для толпы, должная указать, что, в пику мольбам и протестам Леди Фульвии, фактически, в целом отбирались очень немногие из женщин.

Казалось, Талена была готова отпустить и следующую женщину, она даже успела наполовину поднять руку. Но в этот момент один из её советников, косианец в униформе старшего капитана, быстро наклонился вперёд, и его глаза, направленные на стоящую пред Убарой женщину, чьи одежды кающейся лежали горкой вокруг её щиколоток, вспыхнули неподдельным интересом. Я заметил, как внезапно напряглась, уже успевшая было расслабиться женщина, неверяще глядя на возвышение. В то же момент гвардеец схватил её сзади за плечи. Женщина испуганно задёргалась, но быстро поняла всю бесполезность своей борьбы с его захватом. А когда она задыхающаяся и дрожащая от страха, затихла, мужчина немного завёл её руки за спину, подчеркивая тем самым её фигуру.

– Ты избрана, – объявила Талена.

Женщина издала сдавленный писк недоверия или протеста, но моментально была утащена к месту заковывания.

Когда косианец шептал Убаре, я успел разобрать по его губам выражение «рабские формы». Наручники сомкнулись на руках женщины. Косианец пожирал глазами пленницу всё то время что её заковывали. Что-то меня заставляло думать, что недолго ей оставаться на общей цепи, после того, как я добавлю женщину к ней. Когда я рассмотрел её поближе, спустившуюся по пандусу и замершую передо мной на коленях, то вынужден был признать правоту косинца. Формы у неё и вправду были превосходные и совершенно рабские. И можно было не сомневаться, что уже скоро она узнает, как безжалостно эти формы будут эксплуатироваться рабовладельцами. Как только я добавил её к цепи, она получила команду встать и всё колонна скованных одной цепью пленниц передвинулась в следующее положение.

– Нет, – раз за разом слышался сверху голос Талены.

Я даже начал подозревать, что запланированное количество, какое бы оно ни было, уже достигнуто. Но, затем была выбрана ещё одна женщина, которая была соответственно закована и добавлена к каравану. Потом несколько других претенденток к своему облегчению были отправлены по домам.

Но вот место перед Убарой заняла свое изящная стройная женщина.

– Клаудия Тентиус Хинрабия, Леди Ара, – зачитал писец.

Шевеления и шёпот узнавания пробежали по толпе. Мужчины подались ближе к платформе.

– Клаудия! – слышались мужские голоса.

– Из Хинрабиев! – переговаривались другие.

Что греха таить, я и сам придвинулся поближе к платформе, почти прижавшись к её борту. Клаудия Тентиус Хинрабия была дочерью бывшего Администратора Ара Миния Хинрабия Тэнтиуса. Ей довелось быть пешкой в тёмных играх Цернуса из Ара, которой он воспользовался, чтобы разрушить дом Портуса, своего главного конкурента в городе. Позже, интриги Цернуса привели его даже на трон Убара, который он, правда, смог удержать очень недолго, всего лишь до возвращения Марленуса из Ара. В момент свержения Цернуса, Клаудия была рабыней в его доме. Марленус, по возвращении себе трона, освободил её, и даже обеспечил содержание из казны города. В течение нескольких лет она была обитательницей Центральной Башни. А ещё она была последней из Хинрабиев.

Клаудия, встряхнув головой освободила волосы от капюшона. Они у неё были длинные тёмные, вьющиеся и прекрасные. Они подобно водопаду вылились на её спину. Именно такими запомнились они мне, когда я в первый раз увидел её в доме Цернуса. Правда, когда я видел её позже в том же доме, они уже были намного короче, сбритые по приказу Цернуса. Однако теперь они снова отрасли. Освободившись от капюшона она также обнажила и своё лицо. Я хорошо запомнил тёмные глаза Хинрабии, и её высокие скулы. Женщина изящным движением сбросила с плеч одежду, позволив ей соскользнуть на помост.

– А-а-ах, – выдохнули мужчины.

Стоящая на платформе обнажённая женщина была вызывающе стройна и красива. Она, выпрямив спину и расправив плечи, стояла перед Убарой, казалось, бросая ей вызов.

– Вы только посмотрите на неё, – восхищённо воскликнул какой-то мужчина обращаясь к другим.

Его восхищение вызвало у Клаудии улыбку. Она знала, что была необычайно красива, даже в мире, где женская красота не является такой уж редкостью.

А вот Талена выглядела раздосадованной. Но, кстати, если бы её сейчас раздели и поставили около Хинрабии, то на мой взгляд, у неё не было бы поводов опасаться проиграть в сравнении.

– Ты выберешь меня, – насмешливо заявила Клаудия, посмотрев на Талену стоявшую над ней на возвышении.

– Возможно, если Ты окажешься достойной, – в ярости ответила Талена.

– Выберешь, – усмехнулась Клаудия, – Ты слишком долго ждала дня, когда я, дочь Миния Хинрабия Тэнтиуса и твоя соперница, окажусь в твоей власти.

– Я, – заявила Талена, – дочь Марленуса из Ара! Какая Ты мне соперница?

– Ты ему не дочь! – выкрикнула Клаудия. – От тебя отреклись. Ты имеешь не больше прав на трон Ара, чем пушистая мелкая самка урта!

– Измена! – закричали некоторые из мужчин. – Измена!

– Твой отец послал своих людей на Волтай, чтобы найти и убить Марленуса из Ара! – обвинила Талена.

– А я и не отрицаю, что мой отец был врагом Марленуса, – заметила Клаудия. – Это известно всем, но в Аре в те времена у него было много врагов!

– Цернус! – выплюнула Талена.

– Да, и он тоже, – кивнула Клаудия.

– В доме которого Ты была рабыней! – презрительно бросила Убара.

– Самка урта! – крикнула ей Хинрабия.

– А теперь медленно повернись, – приказала Талена.

Не скрывая своего раздражения, Клаудия подчинилась, отчего у мужчин на площади перехватило дыхание. Сделав полный оборот, она снова замерла лицом к Талене.

– В Центральной Башне я занимала более высокое положение, чем Ты, – дерзко заявила она. – Ко мне относились как к дочери бывшего Администратора Ара! А Ты была ничем, позором семьи, спасенным на севере. Номинально они тебя вернули, но даже на бит-тарск не приблизили к твоему имени, а только опозорили. Тебе даже не позволили иметь гражданство! И только из-за того, что Ты когда-то была дочерью Марленуса из Ара, тебе разрешили жить в Центральной Башне. Вот только держали тебя там, пряча от всех, изолированной от внешнего мира, чтобы Ты не приносила дальнейших затруднений Марленусу и городу! Так что не сравнивай себя со мной. Ты – ничто! А я – дочь Миния Хинрабия Тэнтиуса!

– Не слушайте её, любимая Талена! – призвал голос из толпы.

– Ты – самозванка, – обвинила её Клаудия. – Ты – косианская марионетка!

– Я – твоя Убара! – крикнула Талена.

– Нет, Ты – косианская марионетка! – повторила Клаудия.

– Измена! – закричали мужчины.

– Ты даже одеваешься в косианские одежды! – выкрикнула Хинрабия.

– Этим мы можем продемонстрировать наше уважение Косу и благодарность ему за дружбу с нами, – пояснила Талена.

– Давай, танцуй на их ниточках, марионетка! – засмеялась Клаудия.

– Возможно, это тебе придётся танцевать, – закричала на неё Талена, – причём как рабыне, перед моими офицерами!

– И даже это у меня получится гораздо лучше, чем у тебя! – заверила её Клаудия.

Признаться, я в этом усомнился. Безусловно, Талена не проходила обучения, однако, я склонен был предполагать, что обе они могли бы неплохо выглядеть, извиваясь как рабыни перед сильными мужчинами.

– Рабыня! Рабыня! – начала выкрикивать Талена.

– Марленус из Ара освободил меня от неволи! – напомнила ей Клаудия.

– Я не Марленус из Ара! – напомнила ей в свою очередь Талена.

– Он обращался со мной с честью, – заявила Хинрабия, – оказал поддержку и предоставил жильё!

– Я не он, – снова повторила Талена.

– Конечно, Ты не он, отвергнутая и опозоренная, и больше даже не его дочь! – усмехнулась Клаудия.

– Измена! – опять послышались крики из толпы.

В этот момент Талена повернулась к толпе и спросила:

– Может ли каста этой женщины и её высокое рождение, а также то, что она была дочерью администратора, позволить ей уклониться от своих обязанностей перед государством?

– Нет! – закричали мужчины на площади. – Нет!

– Перед государством Коса? – насмешливо уточнила Клаудия.

– Измена! – снова закричали в толпе.

– Ты думаешь, что тебе должны предоставить некие особые привилегии? – поинтересовалась Талена.

Похоже, это озадачило Клаудию.

– Ха! – засмеялся кто-то. – Смотрите, она молчит!

Клаудия, конечно, принадлежала к высшей касте, и была представительницей аристократии. Надо заметить, что гореанское общество жёстко структурировано и склонно чётко соблюдать традиции. Соответственно, ей никогда даже в голову не могло прийти, что она могла быть фактически, в силу её положения в обществе, быть лишена своих привилегий. Конечно, такие привилегии, по крайней мере, в теории, уравновешиваются обязанностями и требованиями которые значительно превосходят те, которые предъявляются к остальным. Косианцы, как и многие завоеватели, считали обязательным для себя вызвать ревность к данному классу, используя это ради собственных целей, например, замены данной аристократии или элиты, своей собственной, предпочтительно настолько незаметно, насколько это возможно. Это было связано со структурой человеческого общества, без которой такое общество вообще не возможно.

– Ты думаешь, что Ты лучше других женщин Ара? – осведомилась Талена.

– Я уверена, что я лучше по крайней мере одной из них, – ответила Клаудия. – Талены, которая превратилась в тирана Ара, да и то, только до тех пор, пока её косианские владельцы будут позволять ей такую власть!

– Измена! – донеслись голоса из толпы. – Убить Хинрабию! Смерть ей! На кол её!

– Интересно, а ночью Ты им тоже служишь? – спросила Клаудия. – Ты обслуживаешь своих владельцев на мехах?

Мне показалось, что Талена чуть не упала в обморок от самой мысли об этом. Однако её поддержали двое из её помощников.

– Смерть Хинрабии! – выкрикнули несколько голосов.

Гвардеец, стоявший позади Клаудии, наполовину вытянул свой меч из ножен.

– Нет! Нет! – закричала Талена толпе. – Не предлагайте такое для женщины Ара!

– Милосердная Талена! – закричал какой-то восторженный горожанин.

Гвардеец вбросил меч обратно в ножны. Толпа замерла.

– Я сожалею, что не могу, – заявила Талена, – несмотря на мою любовь к тебе, освободите тебя от твоих обязанностей перед государством.

– Ура Талене! – донеслись несколько выкриков.

– По крайней мере, в этом вопросе я не могу рассматривать тебя иначе чем других женщин Ара

– Слава Талене! – снова донеслось из толпы.

– Поскольку у меня тоже есть свои обязанности, как у Убары.

На это её заявление площадь Тарнов взорвалась тысячами приветственных возгласов мужчин из толпы.

– Давай, займись своим фарсом! – усмехнулась Клаудия. – Вот она я, перед тобой, голая и в твоей власти! Разве Ты все последние годы не ждала этого момента? Разве моё имя не находится в начале твоего списка? Насладись своим триумфом! Делай со мной всё, что тебе захочется!

– Моё решение относительно тебя будет принято, – заверила её Талена, – точно так же, как и в случае с любой другой женщины Ара. Твою кандидатуру рассмотрят с абсолютной справедливостью.

Талена задумалась, словно решая вопрос Клаудии, оценивая достойность её включенной в список вместе с теми, кто должен был отправиться на Кос искупать и компенсировать преступления Ара.

– Повернись ещё раз, моя дорогая, только медленно, – задумчиво велела Талена.

По площади пролетели смешки.

Ещё раз Хинрабия медленно повернулась перед Убарой, чтобы та могла бы оценить её словно рабыню.

Казалось, что Талена колебалась. Она обернулась к своим советникам, как будто обеспокоенная и ищущая их совета. Теперь уже все задумались над вопросом, была ли Клаудия подходящей кандидатурой, достойной стать предложением о примирении или хотя бы частью оплаты компенсации оскорбленным косианцам? Была ли она приемлемой? Соответствовала ли она? Или такое предложение оскорбило бы их или, возможно, оскорбило бы недостаточной ценностью и несерьезностью? Я улыбнулся про себя. Уж я-то не сомневался, каково было бы мнение мужчин относительно прекрасной Хинрабии.

Клаудия, в ярости стиснув кулаки, стояла перед возвышением. Ни для одной другой женщины из всех прошедших, такой консультации не потребовалось. Так что можно считать, что Талене удалось просто блестяще оскорбить свою соперницу.

Наконец, Убара снова повернулась лицом к ней и торжественно объявила:

– Решение принято!

Клаудия гордо выпрямилась.

– Вопрос оказался несколько запутанным, – продолжила Талена, – и потребовал обсуждения нескольких деликатных моментов. Против твоей кандидатуры, как Ты можешь предположить, говорят изъяны твоего лица и фигуры.

У Хинрабии даже дыхание спёрло от такого оскорбления.

– В силу одних только их я была готова отклонить твою кандидатуру, – развела руками Убара. – Однако остаётся ещё вопрос фактов предательства тобой Ара, которые я только теперь, с прискорбием и нежеланием, вынуждена обнародовать.

Хинрабия пораженно уставилась на Талену.

– Что за предательство? – послышались заинтересованные крики мужчин.

– Заговор, призывы к мятежу, предательство Домашнего Камня, поддержка режима Гнея Лелиуса, бывшего тирана Ара, – перечислила женщина.

– Вот уж в этом-то я точно невиновна! – заявила Клаудия.

– Разве Ты не поддерживала режим Гнея Лелиуса? – поинтересовалась Талена.

– Я не выступала против него, – уточнила Клаудия. – Впрочем, как и никто из остальных здесь присутствующих! Он был регентом.

– Своим непротивлением этой политике Ты предавала Домашний Камень Ара, – обвинила её Талена.

– Нет! – выкрикнула Клаудия.

– Но твои политические амбиции скоро закончатся, – сообщила ей Убара.

– Граждане Ара, я требую не слушать её! – выкрикнула Клаудия.

– Ты даже спала у его рабского кольца! – обвинила её Талена.

– Не было такого! – возмутилась Хинрабия.

– Впрочем, в будущем, – усмехнулась правительница, – возможно, тебе придётся привыкнуть спать у таких колец.

Похоже, что у Клаудии на мгновение отказали ноги. Гвардейцу, стоявшему за спиной женщины, даже пришлось слегка поддержать её. Но через мгновение она уже пришла в себя и сбросив с себя руки мужчины, осталась стоять сама, хотя и покачиваясь на нетвёрдых ногах.

– Кроме того, граждане Славного Ара, – обратилась Талена к толпе, – разве вы все не слышали её бесстыдно мятежных слов, сказанных здесь, на этой самой платформе, в моём присутствии!

– Да! – раздались крики.

– Убить её, – закричали другие. – Казнить её!

– Но, – продолжила Талена, насмешливо глядя на изрядно перетрусившую Хинрабию, – я готова, под свою собственную ответственность, несмотря на твои преступления, в память о нашей прежней привязанности, которую я всё ещё испытываю к тебе, а также учитывая твоё высокое происхождение и вклад твоей семьи, конечно, до вступления твоего отца, печально известного Миния Тэнтиуса Хинрабия, на пост Администратора, дать тебе возможность покрыть причиненный нам всем ущерб, предоставив тебе честь послужить твоему городу.

– Я невиновна! – выкрикнула Клаудия.

– Убить её! – снова потребовали мужчины.

– Приготовься выслушать свой приговор, – объявила Убара.

– Нет! – закричала Клаудия.

– С тяжестью на сердце и со слезами на глазах я вынуждена буду произнести эти слова, – сказала Талена.

– Марленус из Ара освободил меня от неволи! – напомнила Клаудия.

– Мы тщательно осмотрели тебя стоящую перед нами, – продолжила Талена, – со всем возможным вниманием, и то, как ты выглядишь, от как Ты двигаешься.

– Он освободил меня! – повторила Клаудия.

– Это было ошибкой, – отмахнулась Талена.

– Возможно! – не стала спорить Клаудия.

Мужчины на площади принялись удивлённо переглядываться.

– Говори, – приказала Талена, удивленная не меньше остальных.

– Дважды я была рабыней, – сказала Клаудия. – Мне обривали голову. Я чувствовала плеть. Я носила ошейник. Я служила мужчинам.

– Несомненно, такой опыт сослужит тебе хорошую службу, – усмехнулась Убара. – Возможно, они даже спасут твою жизнь.

– В Центральной Башне, – не обращая внимания на её слова, продолжила Клаудия, – я была одинокой, более одинокой, чем я когда-либо могла себе представить, что женщина может такой быть. Моя жизнь была пуста. Я была несчастна. Я была расстроена. Я была неудовлетворенна. Все эти долгие годы я вспоминала время, проведённое в неволе, и не могла не признать, что это было, несмотря на все сопутствующие страхи и тяжёлый труд, самое лучшее и самое счастливое время за всю мою жизнь. Находясь в ошейнике, я кое-что для себя поняла, то в чём я боялась признаться даже самой себе, что я – Клаудия Хинрабия Тентиус из клана Хинрабиев принадлежу мужчинам.

– Значит, Ты не будешь возражать против этого, когда я верну тебя на твоё законное место, – засмеялась Талена.

Впрочем, в этот раз её смех подобострастно поддержали только те, кто стоял вокруг Убары, поскольку остальных мужчин на площади было приковано к Хинрабии.

– Да, теперь я готова признаться и себе, и публично перед мужчинами, – вздохнула Клаудия, – что в сердце и животе я рабыня!

– Тогда, можешь радоваться, поскольку я приказываю поработить тебя! – бросила ей Талена.

– Э, нет! – крикнула Клаудия. – Одно дело, быть пленённой мужчиной и, будучи приведённой в его палатку и помещённой к его ногам, заставленной ему служить, или быть приговоренными к рабству судьей в соответствии с законом за преступления, которые я фактически совершила. И совсем другое, стоять здесь публично оболганной моей противницей, женщиной, дождавшейся своего триумфа, чтобы быть отправленным ею в беспомощную неволю.

– Какое это имеет значение? – удивлённо спросил один из мужчин.

– Верно, – кивнула Клаудия. – Для кого-то никакой разницы нет!

– Поставьте рабыню на колени! – приказала Убара.

– Я – свободная женщина! – заявила Клаудия. – Юридически я ещё не порабощена!

– Зато Ты быстрее научишься вставать на колени перед свободными людьми, – пожала плечами Талена.

Клаудия попыталась сопротивляться, но уже через мгновение ей стало ясно, что её слабые женские силы, ничто перед силой двух гвардейцев, которые без особых усилий бросили её на колени.

– Вы хорошо выглядишь в такой позе, Хинрабия! – усмехнулась Убара.

– Фальшивая Убара! – выкрикнула Клаудия, дёрнувшись, но была удержана на коленях.

Талена сердито махнула рукой, и один из гвардейцев обнажил меч, а второй в то же мгновение перехватил женщину за волосы и пригнул её голову вниз в положение подчинения.

– Её сейчас казнят! – воскликнул кто-то.

Я непроизвольно напрягся. Талена подала другой знак, и тот из гвардейцев, что держал Клаудии за волосы, вывернул её голову так, чтобы она могла видеть Талену, глаза которой сверкали от ярости. А вот в глазах Клаудии теперь не было заметно ничего кроме плескавшегося в них ужаса.

– Кто твоя Убара? – потребовала ответа Талена.

– Вы – моя Убара! – всхлипнула Клаудия.

– Кто? – повторила она.

– Талена, – выкрикнула Хинрабия. – Талена из Ара – моя Убара!

Этот ответ со стороны Клаудии показался мне весьма разумным, в конце концов, пока не доказано обратное, Талена из Ара действительно была Убарой.

– Ты признаёшься в своих ошибках? – спросила Талена.

– Да, моя Убара, – заплакала Клаудия.

– И Ты просишь прощения у своей Убары? – продолжила допрос Талена.

– Да! Да, моя Убара, – глотая слёзы ответила Клаудия.

– Кто просит прощения? – уточнила Талена.

– Я, Клаудия Тентиус Хинрабия, их клана Хинрабиев, прошу прощения у Талены из Ара, моей законной Убары! – выдавила из себя женщина.

– Я готова быть милосердной, – кивнула Талена.

Гвардеец, стоявший над ней с обнажённым клинком, снова вложил его в ножны, а тот, что держал волосы Клаудии выпустил их из руки, сердито отпихнув от себя ей голову. Однако оба они тут же перехватили её за руки, продолжая удерживать Хинрабию на прежнем месте и в прежнем положении.

– Талена, Убара Ара, – объявил писец, – сейчас объявит свой приговор изменнице, Клаудии Тентиус Хинрабии.

– Враг Ара, враг народа Ара, враг Домашнего Камня Ара, Клаудия Тентиус Хинрабия, – проговорила Талена, – Ты должна быть порабощена не позднее заката.

Тело Клаудии задрожало от сдавленных рыданий.

– Пошлите её на цепь, – приказала Убара.

Клаудию грубо подволокли к краю платформу и заковали в наручники. Стоя на коленях, она оглянулась назад на Талену.

– Ты хорошо выглядишь в цепях мужчин, – усмехнулась Убара.

– Ты, Талена из Ара, моя Убара, – сквозь слёзы сказала Хинрабия, – тоже будешь хорошо выглядеть в цепях мужчин!

У мужчин на площади перехватило дыхание от ярости.

– Уберите её с моих глаз, – потребовала Талена.

– Берегись цепей мужчин! – крикнула ей напоследок Клаудия, и была сброшена с пандуса вниз.

Мужчины, со смехом встретили падение женщины, некоторые даже попытались протолкнуться вперёд, чтобы ударить её, но были отброшены назад стражниками. Клаудия, как и все предыдущие красотки, замерла передо мной на коленях, чтобы быть присоединённой к общей цепи.

– Поскольку она оказалась довольно низкокачественным товаром, – громко сказала Талена, – пусть добавят к компенсациям серебряный тарск. А то вдруг у наших друзей появятся претензии из-за изъянов её лица и фигуры.

Её шутка была встречена довольным смехом в толпе.

Хинрабия обречённо склонила голову, и я взял цепь, соединявшую её браслеты, и уже через мгновение присоединил её к звену цепи каравана.

Женщина подняла на меня взгляд своих полных слёз глазах, и задохнулась. Похоже, она запомнила меня по прежним встречам, и теперь несомненно узнала. Нахмурив глаза, я предупредил её о молчании. Клаудия повернула голову и бросила взгляд на платформу, потом, ошеломлённо, снова посмотрела на меня.

– Вставай, шлюха из Ара, – бросил ей стражник, стоявший напротив меня. – Двигайся к первой линии.

– Да, Господин, – отозвалась она, покорно поднимаясь на ноги.

– Нет, моя дорогая, – донёсся сверху голос Талены, обращённый к другой женщине. – Ты слишком молода.

Женщину проводили к другому спуску с платформы. Возможно следует упомянуть, что ранее, этим утром, Талена отправила женщину столь же молодую, или даже моложе на цепь.

– Нет, не она, – сказал Талена, осмотрев следующая представленную ей женщину, и объяснила: – Мы должны оставить хотя бы несколько красавиц в Аре.

Женщина посмотрела на неё с благодарностью и, быстро натянув на себя сброшенную одежду кающейся, поспешила прочь с платформы. Мужчины одобрительным гулом выразили поддержку решения их Убары.

– Господин, – шёпотом окликнула меня Клаудия, стоявшая не больше чем в ярде позади и справа от меня.

– Что? – спросил я, сделав шаг в сторону и встав рядом с ней.

Она посмотрела на меня. Щёки женщины блестели от слёз.

– Правда ли, что я красива? – спросила она, сама испугавшись своего вопроса.

– Правда, – кивнул я.

– Спасибо, Господин, – поблагодарила она меня.

– Даже несколько лет назад, будучи властной и жестокой, Ты была очень красивой, – заверил я её.

– Теперь для меня это осталось в далёком прошлом, – вздохнула Клаудия.

– Да, – не мог не согласиться я.

– Спасибо, Господин, – улыбнулась она.

– Никогда не сомневайся в своей красоте, – посоветовал я ей.

– Да, Господин, – кивнула женщина.

– Ты всё ещё свободна, – напомнил я. – Тебе не обязательно обращаться ко мне «Господин».

– Конечно, – согласилась она, – но для меня будет лучше начинать снова привыкать произносить такое уважительное обращение.

– Верно, – признал я.

– Снова не она, – послышался сверху голос Талена.

– Насколько милосердна Талена, – восхищённо крикнул один из мужчин.

– Корнелия, Леди Ара, – причитал писец.

– Не раздевайте меня перед мужчинами, прошу вас, – взмолилась женщина, отчаянно прижимая одежду к себе.

Талена сверилась со списком, протянутым писцом стоявшим подле неё. Это не было одной из копий основного списка, если можно так выразиться, в котором были указаны имена всех женщин.

– Пожалуйста, – глотая слёзы попросила женщина.

– Разденьте её, – приказала Убара, наконец, оторвавшись от свитка.

Леди Корнелия испуганно вскрикнула. Единственный предмет одежды был просто сорван с неё. В диком смущении она опустила голову. От охватившего её стыда женщина покраснела, буквально от корней волос до пальцев ног.

Признаться, я не думал, что эту женщину могли бы выбрать. Как и многие свободные женщины, она мало заботилась о своей фигуре. Возможно, именно по этой причине она так не хотела быть обнаженной перед мужчинами. Впрочем, чтобы быть полностью искренним, надо добавить, что в случае порабощения рабовладелец быстро бы исправил её оплошность в этом, переведя на точно просчитанный, и где-то даже беспощадный режим диеты и упражнений. Уж хозяин-то проследил бы за тем, чтобы она быстро пришла в норму, причём как в плане физического здоровья, так и сексуальных реакций.

– Это кажется Ты, – заметила Талена, насмешливо глядя на женщину, – в прошлом году, в большом театре, сделала замечание относительно твоей будущей Убары, в котором выразили неодобрение восстановлением её гражданства.

Леди Корнелия ошеломлённо уставилась на Талену.