Текст книги "8 дней, 9 ночей (СИ)"

Автор книги: Francis Dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 68 страниц)

– На что поспорим, что ты через пять минут уже перестанешь всем своим видом показывать свое недовольство и обиду? – спросила она, приближаясь ко мне и быстро переворачивая меня на живот.

Я только успела охнуть перед тем как уткнуться носом в подушку, а она уже оседлала меня сверху, прижав к кровати, и покрепче обхватила мои ноги…

Вот тогда я подала голос. Вернее завопила и задергалась, пытаясь вырваться, и понимая, что она собирается сделать! А подушечки ее пальцев уже коснулись моих ступней… О господи, лучше бы она била меня ремнем! Щекотки я боялась просто панически!

Никаких не через пять, а спустя всего полторы или две минуты я сквозь смех и слезы молила о пощаде и уверяла, что согласна уже на все, что только будет ей угодно! А она все не унималась и решила, по-видимому, довести меня до истерического исступления!

– Так-то лучше, – довольно проговорила она, прекратив наконец щекотку и поднимаясь, оставив меня на кровати всхлипывающую, едва дышащую и совершенно обессиленную.

Она куда-то отошла, а я тем временем постаралась успокоиться и снова научиться нормально дышать. Настя безжалостна и неумолима! Даже не применяя ко мне силы и не причиняя боли, она все равно найдет способ поставить меня на место! Может быть мне просто пора смириться?.. По крайней мере сил на сопротивление не осталось ни капли.

Когда я немного пришла в себя и села на краю постели, Настя вернулась ко мне с комплектом блестящих оков, замочками и парой недлинных, сантиметров по тридцать, цепочек. Настроена она была вполне серьезно, но по ее ехидной, но все же милой улыбке я поняла, что она не слишком злится на меня за мою строптивость и довольна произведенной экзекуцией.

– Успокоилась? – сказала она, присев рядом со мной.

Я торопливо кивнула, опасаясь как бы вдруг ей не пришло в голову продолжить подобного рода воспитательные меры в самое ближайшее время.

– На тебя даже не подуешься вдоволь… – пробормотала я, поежившись и обхватив себя руками. – Ну где справедливость в этом мире?!

– Ты думаешь, что имеешь хоть малейшее право дуться на меня? – рассмеялась она, бросив все принесенное на одеяло между нами. – Ксюшик, щекотать тебя настолько приятно и легко, что я готова делать это каждый день. И даже не по одному разу!

– Нет, нет! Не нужно! – с еще большей поспешностью выпалила я, подняв руки и помотав головой. – Мне хватило, правда! Больше никаких надуманных обид на мою Хозяйку!

– Вот и славно, – отозвалась она одобрительно. – Ну а теперь, раз уж ты все равно ни завтра, ни в ближайшее время никуда не собираешься, я займусь тобой, моя девочка. С этого момента ты под домашним арестом за свой возмутительный побег. Тебе это понятно?

Я кивнула по возможности с не очень угрюмым видом.

– Только от твоего поведения будет зависеть, насколько заключение будет суровым, – продолжала она. – Это, надеюсь, тоже разъяснять не нужно?

– Не нужно, – улыбнулась я в ответ и с готовностью протянула ей руки. – В минуты опасности для собственной задницы я отличаюсь умом и сообразительностью.

Настя снова рассмеялась.

– Вот так значительно лучше! – сказала она, надевая поочередно на каждое мое запястье по браслету. – Пожалуй, из тебя еще выйдет толк. К тому же в заключении ты наконец сможешь выспаться и восстановить свои силы, чем до этого столь упорно пренебрегала. Неправда ли?

– Если ты будешь настолько благосклонна и позволишь мне хоть иногда спать, то разумеется, – ответила я с кротостью, но взглянула при этом на нее немного заигрывающе.

Она покачала головой, соединяя мои ручные кандалы цепочкой и застегивая все замки.

– Не меньше восьми часов сна в сутки, Ксения! – произнесла она. – И только потом все остальное!

– Как прикажешь, – согласно отозвалась я. – Я буду послушной и терпеливой, обещаю.

– Посмотрим, – сказала Настя, недоверчиво прищурив глаза. – Твои обещания подобного характера часто слишком размыты и редко выполняются. В этом я могла убедиться.

– Я очень хочу исправиться! – воскликнула я вполне искренне. – Ты только не злись на меня, пожалуйста…

– Надеюсь, что у меня больше никогда не будет серьезного повода для этого, – она немного помолчала, и глаза ее слегка погрустнели. Но через минуту она все же сумела отойти от своих печальных мыслей и снова повернулась ко мне с улыбкой: – Меня радует твое стремление. Правда!

Тогда и я улыбнулась, отодвинувшись чуть подальше и вытянув ноги, чтобы с готовностью позволить украсить браслетами свои лодыжки. Пусть делает все, что пожелает. Только бы не грустила, не разочаровывалась во мне и не злилась… Ведь я люблю ее! Очень!.. Ну прокатилась я по ее милости в багажнике, и что? С кем не бывает!

Через пару минут она поднялась на ноги и, оглядев меня, сказала:

– Ты очаровательна. И так я буду уверена, что ты уже не убежишь!

– Насть, у меня и в мыслях не было… – начала я, но она подняла руку.

– Эти мысли появляются у тебя слишком внезапно, – усмехнулась она, прерывая меня. – Все, Ксюшик, сейчас ты будешь отдыхать.

– Прямо здесь? – спросила я. – Мне снова можно спать в твоей постели?

– Да, ты будешь спать здесь.

– Это значит, что ты совсем не злишься? – улыбнулась я. – Или тебе просто нужна еще одна гарантия от моего возможного побега?

– Ксения, ты слишком много болтаешь! – она погрозила мне пальцем. – Просто ложись и все! Я скоро присоединюсь к тебе. Нужно подготовить кое-что – завтра рано утром я должна отъехать по делам.

Я уже начала забираться под одеяло, но при этих словах остановилась и немного беспокойно посмотрела на Настю:

– Уедешь? Надолго?..

– Нет, – успокоительно отозвалась она. – завтра же и вернусь.

– Но… – проговорила я слегка смущенно. – Ты оставишь меня тут одну? Прямо вот так?..

– А что тебя тревожит? – она снова повернулась ко мне с озорным блеском в глазах.

– Ну… – замялась я и пожала плечами: – А если кто-то приедет?..

– В не столь далеком прошлом для тебя, помнится, это не было такой проблемой! Или я ошибаюсь? – она вопросительно приподняла бровь.

– Насть, ну это был ужасный косяк… – пробормотала я.

– А на мой взгляд – очень даже забавный! – ответила она и снова продолжила собирать с комода какие-то свои бумаги. – Никто не должен приехать, не переживай. А все свои звонки можешь на завтрашний день переадресовать мне, и я что-нибудь придумаю… Или у тебя есть что-то настолько личное, что ты…

– Нету, Насть! – воскликнула я, чувствуя, как в ее голосе появляется легкая язвительность.

– Ладно, где твой телефон? – спросила она, подходя к постели.

– В сумочке…

– Отлично.

Я вздохнула с полной покорностью судьбе, а она быстро сходила за моей сумочкой и вернулась с ней в спальню. Бесцеремонно вытряхнув ее содержимое прямо на кровать, Настя вдруг замерла. Кроме телефона, всяческой косметики и прочей мелочи на одеяло выкатилась маленькая пластиковая баночка с моим успокоительным.

– Что это?.. – спросила она, подняв баночку и недоуменно взглянув на меня. – Тут ничего не написано… Ксю, ты принимаешь таблетки?

– Это мне прописали… – проговорила я смущенно. – Просто легкое успокоительное и все.

– Успокоительное? – она присела рядом со мной и вгляделась в мои глаза. – С тобой снова было что-то не в порядке?

Я помолчала и инстинктивно попыталась обхватить себя руками, но длины цепочки для этого не хватило.

– Понимаешь… – тихо сказала я, отведя взгляд. – Не получалось нормально спать… Нервы были напряжены, мучали всякие кошмары, рассудок слегка мутился… Я ходила к врачу, и мне прописали это лекарство. Там ничего серьезного! Простое успокоительное, правда! Отпускается в любой аптеке без рецепта даже. Нет этикетки, потому что это всего лишь десятидневная порция! Если нужна упаковка, то она вон там, в ящике! – я беспокоилась, что Настя может разозлиться, и это вселило в меня некоторое отчаяние.

Но Настя лишь придвинулась поближе, положив руки мне на колени.

– Почему ты не сказала мне? – мягко спросила она. – Давно все это?..

– Не очень давно – с середины лета… – отозвалась я, осмеливаясь наконец посмотреть на нее. – Мне не хотелось беспокоить тебя такими пустяками. Сейчас все уже намного лучше! Просто эта авария… А потом расследование, да и все остальное… Это был очень сильный стресс. Потому я снова начала принимать эти таблетки. Они вроде бы неплохо помогают.

Настя тоже помолчала, с печалью и сочувствием в глазах глядя на меня. Мне казалось, что она борется с желанием немедленно отчитать меня за то, что я ничего ей не рассказала. Но все же теплый свет ее глаз победил искорки недовольства, и она произнесла:

– Ксения… Мне очень важно, чтобы ты была в порядке! Понимаешь?

– Да, – кивнула я с грустью. – Я знаю, Насть… Ты всегда так берегла меня… Не злись из-за того, что я не говорила! Я маленькая неблагодарная дурочка…

Она закусила губу и покачала головой.

– Нельзя было так поступать с тобой, когда… Когда ты пыталась уехать… Мне ужасно жаль, Ксю! Ты должна простить меня…

– О чем ты вообще? – воскликнула я с живостью и схватила ее руки. – Мы давно забыли об этом! Слышишь?!

– Да, – отозвалась она и постаралась улыбнуться в ответ. – Да, разумеется… Ты права, не будем больше об этом… Ложись уже, Ксюшик, тебе пора отдохнуть, – и она помогла мне укрыться одеялом.

Затем, поцеловав меня в щеку, она встала, притушила свет и продолжила собираться. Ну а я некоторое время наблюдала за ней из-под полуопущенных век. Сейчас было ощущение, что все наконец стало на свои места. Настя все та же – строгая, но чувственная и совсем не холодная. Находиться с ней рядом было самым большим счастьем в моей жизни. Ей я могла отдать себя всю целиком, лишь не хотелось нагружать ее своими проблемами и только. Она переживает, она беспокоится за меня слишком сильно. Намного сильнее, чем может это показать. И я тоже должна оберегать ее… Быть может у нее и стальные нервы, но сталь – не эталон прочности. Это всего лишь красивое сравнение.

Размышляя обо всем этом я уснула. Крепко, без сновидений. Возможно крепче и спокойнее, чем когда-либо раньше.

Когда я открыла глаза, за окном уже давно рассвело. Пошевелившись и повернув голову, я отметила, что нахожусь в кровати одна – Настя, как и говорила, уже уехала по своим делам. Я протянула руку, чтобы взять с тумбочки свой телефон, но у меня не получилось этого сделать. Черт возьми! Я уже совсем перестала ощущать на себе эти штуки… Приподнявшись, я села и, откинув одеяло, со вздохом оглядела свои скованные руки и ноги. Все это конечно очень секси, но только не в гордом одиночестве! У Насти свои методы в воспитании, но я не была уверена, что смогу долго так протянуть, если она каждый день станет оставлять меня одну вот так. Жаль, что она уехала. Сейчас я с удовольствием приготовила бы ей кофе, чтобы принести прямо сюда, в спальню… А после этого был бы сладкий утренний секс, который на весь день зарядил бы обеих прекрасным настроением и энергией! Но увы… Дотянувшись до телефона, я взглянула на экран и ахнула – одиннадцать часов! Ну ничего себе поспала! Я снова позабыла о своих цепях и соскочила с кровати, едва не растянувшись на полу! Вот черт, надо быть аккуратнее!.. Контролируя каждое свое движение, я направилась на кухню. Когда я с осторожностью спускалась по лестнице, внизу показалась Мальвинка. Удивленно муркнув, она уселась на самой последней ступеньке, обернув хвост вокруг лапок, и с интересом уставилась на меня, забавно склонив голову. – Хватит пялиться! – сказала я ей, спустившись наконец вниз. – Как будто ты раньше этого не видела! Услышав мой голос, она вскочила и пошла за мной. Придя на кухню, я налила воду в турку, засыпала кофе и поставила на огонь. Кошка крутилась под ногами, урча и подергивая хвостиком, и я все время боялась споткнуться об нее. Когда я наполнила ее миску, она немедленно принялась завтракать с большим аппетитом. – Хорошо, что меня пока не заставили есть из такой же мисочки рядом с тобой, – проговорила я, глядя на нее. – Вот это тебя точно бы позабавило. Мальвина и ухом не повела, и я вернулась к своему кофе. После легкого завтрака, я подумала, чем можно было бы заняться в томительном ожидании возвращения Насти, но в голову как-то ничего не пришло. И почему она не взяла меня с собой в свой офис? У нее ведь наверняка есть закрытый кабинет, в котором можно было бы заняться чем-нибудь очень классным… Ох, нет! Лучше о таком не думать, иначе я здесь просто сгорю от возбуждения! А оно проявлялось все настойчивее. Я была совсем одна, ничто сейчас не терзало меня, и как-то само собой получилось, что я невольно обратила все свои мысли на самые откровенные фантазии! Ведь не просто так Настя посадила меня под домашний арест. Вечером она наверняка устроит что-то очень сексуальное и хочет, чтобы я основательно подзавелась к тому времени! Но ждать было невыносимо! Долго так продолжаться не могло. Настя очень не любила, когда я ласкала себя… Если это происходило не на ее глазах, ну или хотя бы не тогда, когда она могла меня слышать. Однако сейчас я чувствовала, что соблазн слишком велик и не поддаться ему было выше моих сил!

Я добралась до гостиной, уронила свое тело на диван, и руки сами собой потянулись под трусики… Там уже было влажно и горячо!

«Не смей, маленькая извращенка!» – сказала я сама себе. – «Не смей делать этого! Она запретила, ты же помнишь!»

Заколебавшись в сомнении, я остановилась, чувствуя, что мне становится ужасно жарко. Настя ведь все равно не узнает! Вряд ли она сейчас внезапно войдет в комнату и застанет меня за этим занятием.

Лишь одна мысль все еще удерживала меня – Настя запретила мне это делать, и я послушно пообещала держать себя в руках даже если будет совсем тяжко! Она разумеется не узнает, но обещание будет нарушено, будет нарушен ее строгий запрет. А покориться ей настолько, чтобы не ослушаться даже в такой маленькой прихоти, казалось мне очень заманчивым. Иначе я просто не пообещала бы тогда…

С невероятным усилием над собой, я со стоном убрала руки и закрыла ладонями лицо. Так я дойду до безумства! Слишком внезапно я ощутила сладкий и желанный покой, слишком резко исчезли все мои мысли и проблемы. Ну или я попросту запретила себе думать о них. В любом случае, ничего, кроме единения со своей очаровательной возлюбленной я сейчас больше не желала.

Надоело все вокруг! Мне нужна только она, и все! Может быть позвонить ей? Позвонить и сказать, что очень жду ее. И очень люблю! И хорошо бы как-нибудь подготовиться к ее приезду, сделать для нее что-нибудь приятное, приготовить ужин, привести себя в порядок. Но ведь я даже не могу переодеться!.. Впрочем, разве это важно?

Встав на ноги я отправилась в спальню, где оставался мой мобильник. Придя туда и взяв его в руки, я с удивлением обнаружила, что пока была внизу кто-то уже успел мне позвонить – на экране светился пропущенный вызов. Номер был незнакомым.

Странно. Судя по всему, Настя так и не переадресовала звонки на себя прошлым вечером. Но кто звонил?

Немного поразмыслив, я оставила телефон и принялась застилать постель. С некоторым трудом справившись с этой в общем-то легкой задачей, я решила по возможности прибраться в спальне и подумать над тем, какой ужин приготовить. Если кто-то хотел до меня дозвониться и это было хоть сколько-нибудь важно, то наверняка еще перезвонят. Меня сейчас это не слишком беспокоило.

Но через четверть часа, когда я укладывала белье в ящик гардероба, снова послышался звонок, заставивший меня оглянуться. Конечно это был мой телефон. Я поднялась с колен и поспешила к кровати, в надежде, что это Настя. Из-за своей торопливости я снова едва не рухнула на пол.

Схватив телефон, я обнаружила, что это не Настя. На экране был все тот же незнакомый номер.

Беспокойно вздохнув, я поднесла телефон к уху и, стараясь не зазвенеть цепью от наручников, ответила:

– Да… Я слушаю…

– Ксения! – послышался в динамике вроде бы знакомый, глуховатый и слегка хриплый мужской голос. – Это вы?

– Это я…

Мне никак не удавалось идентифицировать этот голос, но звонивший уже опередил меня:

– Брагин вас беспокоит. Вы можете сейчас говорить?

Ну точно, вот кто это! Я облегченно вздохнула, и при этом цепь на руках предательски звякнула. Я поморщилась, мысленно проклиная свое неловкое положение.

– Да, да, – произнесла я, боясь пошевелиться. – Теперь я вас узнала… А откуда у вас мой номер?

– Один известный вам профессиональный планерист любезно поделился. Надеюсь, вы не сочтете это бестактным.

– Ах вот оно что… – пробормотала я.

– Мы так и не смогли с вами вчера переговорить, – продолжил он. – Вам стало плохо после заседания, и вас увезли. Как вы себя чувствуете?

Я постаралась взять себя в руки, сделала осторожный вдох и ответила:

– Спасибо за ваше беспокойство, мне уже лучше. Я просто очень долго не спала. О чем же вы хотели поговорить? Или это не телефонный разговор?

– Кхм… Собственно нет… – протянул он. – У меня есть для вас предложение.

– Вот как? – недоуменно произнесла я. – Что же это за предложение?

– Вы заинтересовали Комитет в качестве специалиста, – сказал он. – И я решил предложить вам должность эксперта-расследователя в своем отделе.

Эти слова удивили меня настолько, что я умолкла и не знала, что сказать в ответ. Предложение было неожиданным, и это меня смутило.

– Ксения, вы здесь? – послышался в динамике голос Брагина. – Да, я здесь, извините… – отозвалась я. – Просто не ожидала услышать что-то такое. Моя специализация не совсем подразумевает расследования… – Разумеется, вы пройдете специальное обучение для повышения квалификации, – сказал он. – Ваши знания позволят вам это сделать без особых трудностей. Так что вы скажете? – Признаться, мне трудно что-то сейчас ответить, – отозвалась я. – Знаете, все эти события… Они немного вывели меня из равновесия. Не уверена, что хочу продолжать какую-либо работу в этой сфере. – Я вас понимаю, Ксения. И потому не стану требовать ответа прямо сейчас. Просто подумайте. Я уверен, все это вам по силам. – Спасибо вам за предложение… – произнесла я. – И за доверие. Я обещаю подумать. – Хорошо, – сказал он и, немного помолчав, добавил: – Должен также заметить, что вами интересовались коллеги из Национального агентства. По тому же самому вопросу. Скрывать не стану – там, вполне возможно, перспектив побольше. Включая более высокое жалование и получение гражданства. Однако я взял на себя смелость первым высказать вам это предложение. Потому решение останется за вами. Вот оно даже как. Стоило всего раз засветиться в их ведомстве, и я уже всем известна. Впрочем, все это из-за шумихи с аварией… Что они во мне такого увидели? Может думают, что теперь каждая авиакомпания или фирма-производитель будут в страхе и ужасе дрожащими руками предоставлять исключительно достоверные данные лишь при одном моем появлении? Очень сомнительно. – Спасибо, – отозвалась я и губы мои тронула улыбка. – Я непременно подумаю. Ничего более определенного сейчас ответить, к сожалению, не могу. – Вам спасибо, Ксения. Вы нам очень помогли. Всего хорошего. Буду ждать вашего ответа. – До свидания, – ответила я. – Уведомлю вас в любом случае. Вне зависимости от принятого решения. – Хорошо, до связи. Я опустила руки, отложив телефон, и некоторое время сидела неподвижно и в задумчивости. Занятно все складывается. Только вот я действительно не знала, что мне делать. Этот короткий разговор резко оборвал мои мысли совершенно иного характера, и я чувствовала себя несколько опустошенной и растерянной. Предложение свалилось, как снег на голову. Собрав наконец мысли в кучу, я пошла на кухню, чтобы заняться приготовлением ужина. Приедет Настя, я все ей расскажу и спрошу у нее совета. Что-то я совсем потеряла возможность, да и желание принимать ответственные решения самостоятельно.

Настя вернулась около шести часов вечера. Я вышла к ней навстречу в холл не в таком, вероятно, радостном возбуждении, о котором думала сегодня днем. Но при всем этом я была несказанно рада видеть ее! – Настя… – прошептала я, прижимаясь к ней и закрывая глаза. Боюсь, что все это выглядело так, будто мы встретились после годичной разлуки. Она в недоуменном восторге заключила меня в объятия и произнесла на ушко: – Моя маленькая Ксюша… Ты настолько соскучилась в своем одиночестве? – Этого не передать, – отозвалась я, прижимаясь к ней посильнее. – И словами описывать бесполезно. Я ужасно томилась без тебя! – Ну вот, я здесь! – отозвалась она. – И я тоже очень рада тебя видеть, моя милая. Ты позволишь мне раздеться? – Я даже помогу тебе в этом, если ты разрешишь, – ответила я, отступая на шаг. Я приняла от нее пальто и повесила на вешалку, а потом, когда она уселась на пуфик, чтобы разуться, сама расстегнула и сняла с нее сапоги. – Ксюша, ты хорошо себя чувствуешь? – спросила Настя, взяв меня пальцами за подбородок и приподнимая мою голову. Она желала видеть мои глаза, чтобы понять, что творилось в моих чувствах. Скрываться я не стала и встретилась с ней взглядом. – Я чувствую себя прекрасно, моя Госпожа, – ответила я почти невозмутимо и с покорной улыбкой. – Нечасто мне удается видеть тебя такой, – сказала она. – Все в порядке? Я не могу поверить, что несколько часов заключения в одиночестве могли тебя изменить. – Все хорошо, – ответила я по возможности уверенно. – Я знаю, как тебе все это приятно, и мне доставляет невероятное удовольствие делать для тебя что-то подобное… Неужели похоже, что я лукавлю или притворяюсь? – Вовсе нет! – ответила она, протягивая мне руки и помогая подняться. – Я лишь хотела узнать причину твоего поведения. Оно достойно похвалы, я довольна, правда! Однако ты все равно не скроешь, что тебя что-то беспокоит! Улыбнувшись, я покачала головой: – Я и не собиралась от тебя что-либо скрывать. Всего лишь думала поделиться чуть позже, в спокойной обстановке, когда мы сядем ужинать… Или Ваше Величество не голодны? – Голодна, – сказала она. – Мне не удалось пообедать, но я была уверена, что ты что-нибудь приготовишь для нас на вечер. Рада, что не ошиблась. – А разве могло быть иначе? – произнесла я смущенно. – Может я и не самая лучшая нижняя, но голодной я тебя никогда не оставлю! Быть может ты желаешь переодеться? А я пока накрою на стол… По-видимому все соответствовало Настиным ожиданиям. Она была в восторге! Это я отметила по ее сияющим от удовольствия глазам. – Разумеется, – ответила она. – Я скоро вернусь. Настя поднялась наверх, а я отправилась в столовую, чтобы сервировать ужин. Спустя четверть часа, когда все уже было готово, Настя спустилась ко мне в изящном коктейльном платье и в туфлях на высоком каблуке. Я восхищенно воззрилась на нее, когда она вошла в столовую. – Моя Госпожа выглядит просто прелестно… – тихо промолвила я, с некоторым сожалением осознавая, что сама похожа непонятно на что. Впрочем, если она желает, чтобы я ужинала с ней в одном лишь нижнем белье, это ее законное право. Моя неловкость была чисто инстинктивной, и я быстро подавила ее. – Очень рада, что тебе нравится, – сказала она, усаживаясь на стул. – Так и что же здесь у нас? – Я приготовила твою любимую форель в винном соусе. На десерт – фруктовый салат с ванильным мороженым. Но его я подам чуть позже. Боюсь, что растает… – Очень хорошо! Садись же! Я послушно уселась напротив, и мы приступили к ужину. Как я и думала, ни малейшего намека на то, чтобы освободить меня и дать мне возможность переодеться. Такова была ее воля, и я не намерена была этому противиться. Напротив, я постаралась вести себя как можно более естественно. А ее похоже очень позабавило, как я, опустив глаза и с некоторой неловкостью взялась своими скованными руками за столовые приборы. Это было заметно по ее легкой улыбке. Отдаленное чувство протеста вновь вспыхнуло во мне. Вспыхнуло и тут же пропало. – Очень вкусно, – сказала Настя спустя несколько минут. – Ты вообще меня сегодня приятно удивила. – Спасибо, – скромно отозвалась я. – Наибольшим трудом было дождаться твоего приезда… – Но ты дождалась, – сказала она, ободряюще кивнув мне. – Молодец, не думала что ты продержишься. Ведь раньше я не оставляла тебя так… – А что я, по-твоему, могла поделать?! – легкий протест все же вырвался наружу, о чем я тут же пожалела. Это нарушало тот гармоничный образ, который я наконец сумела принять. – Ну как минимум я ожидала одного или даже нескольких звонков со слезными стенаниями о том, что ты так больше не можешь, – рассмеялась она в ответ. – Очень хотелось позвонить, – призналась я, взглянув на нее. – Но жаловаться не собиралась, клянусь! Мне лишь хотелось услышать твой голос… – Я верю тебе. И восхищена твоей выдержкой! Ты делаешь успехи, Ксения! – Госпожа слишком любезна, – отозвалась я, снова опуская глаза. – Ладно, Ксю, – голос ее вдруг посерьезнел. – Расскажи теперь, из-за чего тревога снова поселилась в тебе. Ведь это видно по твоим глазам. Я взглянула на нее и заколебалась на мгновение. – Это не тревога, – сказала я, немного помолчав. – Я всего лишь в небольшом замешательстве. – Ты хочешь поделиться этим? – Да, – произнесла я со вздохом. – Я не знаю, что делать. – Неужели Ксения Касаткина решила спросить моего совета по какому-то вопросу?! – саркастически воскликнула Настя, но тут же взяла себя в руки и добавила спокойным тоном: – Так в чем же дело? Объясни, я жду. – Мне сегодня звонили из авиационного комитета, – проговорила я, теребя пальцами уголок салфетки. – И что же? – с интересом спросила она. Я помедлила и сказала негромко: – Они предложили мне работу… – Вот как? – воскликнула Настя. – И кем же? – Следователем экспертного отдела, – отозвалась я еще тише. Ахнув, Настя воззрилась на меня в изумлении. – И ты говоришь об этом так, будто тебе вынесли смертный приговор?! – сказала она наконец. – Ксения, что с тобой такое?! Разве ты не рада этому предложению? – Я не знаю, – пожала я плечами. – Это странно и неожиданно. Я никогда не готовила себя к подобной работе… Но дело даже не в этом. После всего произошедшего я совсем не уверена, что смогу и дальше работать в сфере авиации… Вот как-то так. Понимаешь? – Отчасти понимаю, – протянула она в ответ. – Только почему ты вдруг решила все бросить? Годы обучения, стажировки, только подумай! Неужели все зря?.. Да и к тому же… Ты работала в очень крупной коммерческой компании – ну не получилось, что поделать. Так сложились обстоятельства… Но ведь сейчас у тебя появился шанс реально повлиять на что-то! Это совсем иная часть той сферы, о которой ты говоришь! Разве нет? Она сказала это с некоторой долей запальчивости, которой в ее речах обычно не наблюдалось. Посмотрев ей в глаза, я увидела искорки нетерпения и легкого недовольства. – Насть, ну на что я могу повлиять?.. – горько усмехнулась я. – Боже, и это говорит девушка, которая со скандалом подвела корпорацию «Боинг» под крупнейший штраф за всю ее историю! – воскликнула Настя, закатывая глаза. – Не какой-нибудь несчастный «Старбакс», а целый «Боинг»!.. Ксю, ты вроде выглядишь отоспавшейся. Или с твоим рассудком снова что-то не так? Ты хотя бы подумала прежде чем говорить! Ее колкий сарказм не был лишен здравого смысла, и я не смогла не улыбнуться. – Ты смеешься надо мной, да? – проговорила я. – Нисколько, – серьезно ответила она. – Тебе предоставили возможность реально повлиять на безопасность авиаперевозок. Неужели это ничего не значит для тебя? Ксю, ты какая-то странная… Я поморщилась и помассировала пальцами слегка начавшие ныть виски: – Ты права, конечно… Возможно, я слишком погрузилась в собственные амбиции и эфемерные мечты… Значит, ты считаешь, что если я соглашусь… – …то это будет верным решением, – закончила она за меня. – Да, я так считаю, Ксения. Я с благодарностью взглянула на нее: – Мне было очень важно твое мнение… Я немного растерялась… Не считай меня бестолковой, пожалуйста! – Я и не считала, – ответила она. – Ты просто устала, моя девочка. Устала и действительно растерялась… Но ты не должна ничего бросать, слышишь? Ты слишком много достигла, чтобы сейчас от всего отказаться! Ну по крайней мере одна из нас оставалась рассудительной. Настины слова стали решающими для меня в моих сомнениях. – Тогда ты не будешь против, если я на следующей неделе съезжу туда, чтобы обсудить подробности? – спросила я, немного помолчав. – Нисколько, – ответила она. – Эти выходные ты проведешь со мной, а потом можешь со спокойной душой устраивать заново свою карьеру! Я вздохнула как можно более театрально и с напускной печалью в глазах произнесла трагическим голосом: – Ужасно то, что обломалась моя карьера горничной в твоем доме… Ах, я так мечтала об этом!.. – Еще не поздно передумать, – она подмигнула мне. И ужин мы закончили уже в значительно более веселой обстановке. Настя принялась подшучивать надо мной и всячески провоцировать, чтобы я, потеряв терпение, наконец повела себя как-нибудь дерзко. Но это ей не удалось – я была спокойна и послушна, и стойко выдержала все ее задорные подколы. И она, по-видимому, осталась очень довольна моим поведением. Когда мы встали из-за стола, Настя притянула меня к себе и пристально взглянув мне в глаза, произнесла: – Надеюсь, в тебе больше не осталось никаких грустных мыслей? – О, совсем ни одной! – прошептала я на выдохе и прикрыла глаза, чувствуя, что одной рукой она крепко обхватила меня за талию, а другой легонько скользнула по моему бедру и задержала ее между ног. – Очень хорошо, – также тихо ответила она, продолжая сладко гладить меня, отчего я окончательно поплыла. – Это значит, что ты готова к продолжению этого прекрасного вечера? – Да… – с моих губ сорвался уже скорее стон нежели шепот. – Я готова на все… – Авантюристка… – сказала она, нежно касаясь кончиком носа моей щеки, а затем я ощутила такой же нежный и легкий поцелуй. – А не боишься произносить подобные слова? – Сейчас я ничего не боюсь, – отозвалась я. – Ты уже слишком завела меня, чтобы я могла ясно соображать. – Я сделаю все, чтобы твой страстный порыв еще долго не угасал, – ответила она и увлекла меня за собой. Мы поднялись в спальню. Она подвела меня к кровати и бесцеремонно толкнула на нее, через секунду оказалась сверху и, ухватившись за цепь моих ручных кандалов, завела мне руки за голову. В следующее мгновение ее губы уже слились с моими, и я с наслаждением ощутила во рту ее язычок. Какой же он сладкий, дерзкий и настойчивый… Меня уже сжигает изнутри неудержимое пламя… А она все продолжала крепко удерживать меня, не позволяя больше ничего, кроме этого страстного поцелуя. Когда она наконец оторвалась от меня, я приподняла веки и увидела перед собой горящие глаза голодной хищницы. По этому взгляду было ясно только одно – ни на какую пощаду можно не рассчитывать. – Освободи меня, – попросила я тихонько. – Освободи, и я помогу тебе раздеться… – Справишься и так! – отрезала она, заставляя меня приподняться. Я перекинула руки через ее голову, нащупала застежки платья и принялась размыкать их непослушными пальцами, а она тем временем тоже обхватила меня руками и впилась ногтями мне в спину. Я застонала, закусив губу… Предстояло маленькое безумие для нас обеих, и уже хотелось броситься в него со всей скорости, без каких либо промедлений! А здесь эти проклятые застежки! Избавив наконец Настю от платья и лифчика, я опустилась губами на ее шею, отчего она еще сильнее врезалась ногтями в мою кожу… О, я даже не буду против, если останутся следы! Пускай! Милые отметины от схватки в постели с этой бешеной кошкой! Они еще поболят пару дней, напоминая обо всем этом… Мне казалось, что я целую вечность не испытывала этого пленительного чувства сексуального безумия и безрассудства! – Подними руки, – потребовала она, собираясь высвободиться из моих объятий, потому как я все еще гладила ее спину и потихоньку подбиралась к трусикам. – Нет! – с дерзким и вызывающим видом я чуточку отстранилась и посмотрела ей в глаза. – Ты сама не пожелала снять с меня эти цепи. Теперь выбирайся, как хочешь! – я лишь сильнее обхватила ее за талию и потянула на себя, что, благодаря цепочке между браслетами, было не тук уж трудно. – Ах ты… – воскликнула она, стараясь сохранить равновесие в своем уже очень неловком положении. – Прекрати! Дай же ты мне выбраться, Ксю! Все же я снова оказалась спиной на мягком одеяле, а она – сверху надо мной, отчаянно пытаясь выскользнуть из моих объятий, которые я и сама не могла разомкнуть при всем желании. – Не отпущу! – сказала я, с удовольствием наблюдая за ее бесплодными попытками. – Ты попалась… Видимо поняв бесполезность своих действий, она замерла, прогнув спину и ухватившись руками за спинку кровати. Откинув с лица растрепавшиеся волосы, она сверкнула на меня своими зелеными глазами. – Ну и что? – спросила она, чуть задыхаясь. – Так и будем лежать друг на дружке? Может еще местами поменяемся? – Почему бы и нет? – отозвалась я с озорной улыбкой. – Настя, Настя, ты потеряла хватку, да?.. При этих словах она издала что-то вроде приглушенного рычания, мгновенно приблизилась ко мне, и ее пальцы быстро сжали мои соски сквозь тоненькую ткань ночного топика! Я взвизгнула от боли и неожиданности… – Нечестно так! – закричала я, а она сжала мне соски еще сильнее и слегка выкрутила их в стороны, отчего я завопила уже совсем нечленораздельно и поспешила ослабить свои объятия, позволяя ей наконец выскользнуть на свободу. Настя слезла с меня и бросила мне такой разъяренный взгляд, что я поспешила выставить вперед руки: – Все, все! Я беру свои слова обратно!.. – Ах ты маленькая дрянь… – проговорила она, снова склоняясь надо мной. – Прости меня! – пропищала я, вжимаясь в подушки и прикрывая руками горящую грудь. – Может мне просто ремня захотелось! Ну что ты сразу… – Получишь хорошего ремня, не переживай! А если так хотелось, то могла об этом просто попросить! – Ну так растерзай меня скорее за мою наглость, безумная стерва! – выпалила я, мгновенно меняя тон голоса, и вскинулась, оказавшись к ней лицом к лицу. Неслабая пощечина отправила меня обратно на мягкие подушки, так что я даже не успела испугаться или вскрикнуть. Я вообще была в опасной близости от края кровати и вполне могла бы улететь от этого удара на пол, если бы Настя тут же не схватила меня. Прижимая ладонь теперь уже к пылающей щеке, я с округлившимися глазами повернулась к Насте и встретила ее неумолимый и сверкающий взгляд. – Хочешь что-нибудь еще сказать? – поинтересовалась она, иронически склоняя голову и улыбаясь мне. – Пожалуй, что нет, – я отрицательно помотала головой. – Буду благодарна, если ты заткнешь мне чем-нибудь рот… Я совсем не умею держать язык за зубами… Она удовлетворенно кивнула и сказала: – Вот и умничка. Рада, что ты опомнилась… А теперь идем! Вставай, Ксения! Я послушно приподнялась, собираясь встать с кровати, но, по-видимому, слишком медлила, и Настя, больно схватив меня за волосы, резко прикрикнула: – Да шевелись ты! Сколько я буду тебя ждать?! Вскрикнув от боли, я заторопилась и поскорее поднялась на ноги… О, Настя! Ты совсем сходишь с ума! И я вместе с тобой! Меня сейчас разорвет в клочья! Боюсь, что мои несчастные трусики уже давно промокли между ног, если вообще не начали гореть… Настя повела меня из спальни по коридору в свою заветную «комнату пыток». Я нисколько не сопротивлялась. Головокружительная волна сексуального возбуждения вперемешку с мощным впрыском адреналина совсем сводила меня с ума. Я уже почти ничего не соображала и не хотела соображать! Я вообще забыла о существовании какого-то мира вокруг… Весь мир сейчас заключался во мне и моей неудержимой, жестокой, но очаровательной и невероятно желанной возлюбленной. Когда мы вошли в комнату, Настя подвела меня к стене с креплениями и кольцами, приказала опуститься на колени и снова завела мне руки за голову. Я услышала, как она прикрепила цепочку наручников к одному из колец при помощи карабина. Затем она отошла от меня и направилась к одному из шкафчиков у смежной стены. С трудом стараясь дышать более или менее ровно, я наблюдала за ней из-под опущенных ресниц. Настя достала что-то звякнувшее из одного ящика и снова пошла в мою сторону, звонко стуча каблучками по гладкому полу. Увидев, что она держит в руках, я издала слабый и жалобный стон: – О боже… Только не это… Она принесла небольшие блестящие зажимы для сосков, соединенные тонкой цепочкой. Слишком хорошо зная, что меня ожидает, я зажмурила глаза и вся напряглась, даже задержав дыхание. Вот Настины шаги замерли возле меня, я почувствовала, что она склонилась ко мне, задрала кверху мой топик, обнажая грудь… А потом почти одновременно мои несчастные соски снова пронзило резкой, молниеносной болью! Я не выдержала и громко застонала, инстинктивно зашевелившись и пытаясь сбросить эти мучительные прищепки! Но Настя вновь схватила меня за волосы и сказала, склонившись к самому моему уху: – Что это за жалкие всхлипы и стоны? Ты совсем разучилась терпеть?! Самое время напомнить тебе, каково это!