Текст книги "8 дней, 9 ночей (СИ)"

Автор книги: Francis Dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 68 страниц)

– Обещания будет достаточно, – сказала я, с величайшим трудом придавая своему голосу холодную твердость.

– Я обещаю, Ксения… – отозвалась Милена. – Общею!.. Я никогда больше не причиню боли ни ей, ни тебе… Я и так причинила ее слишком много той, которая мне очень дорога… И я сделаю что угодно, чтобы хоть как-то загладить это! Прости меня, Ксюша! Пожалуйста!..

Видеть эту вечно надменную, холодную и гордую особу вот такой вот изничтоженной и ослабленной у меня больше не хватило сил.

– Все, все, тише… – прошептала я, осторожно привлекая ее к себе. – Иди ко мне…

Она уткнулась лицом в мое плечо, и ее тело вновь содрогнулось от рыданий. Я как могла пыталась все это прекратить, чувствуя себя ужасно неловко и отчасти даже немного пристыженной, но Милена не могла остановиться. Эту волну болезненного отчаяния нужно было просто переждать, и я смирилась, аккуратно приобняв ее, гладя ее спину.

– Ну все, хватит же, – проговорила я, чувствуя, что Милена задышала немного спокойнее. – Пусть все это закончится сегодня… Как страшный сон для всех нас. Забудем, слышишь?.. Только успокойся…

Милена приподнялась и посмотрела в мои глаза. На губах ее проявилась какая-то тихая, жалкая и грустная улыбка.

– Да… – отозвалась она, сжимая мое запястье своими пальцами. – Да, это все закончилось… Осталось лишь понять, как с этим теперь жить, – и она горько усмехнулась, снова опуская глаза.

– Непоправимого и фатального, к счастью, ничего не случилось, – сказала я. – Все придет в норму со временем… Очень надеюсь на это.

– Можешь быть уверена, Ксюша, – ответила Милена. – Я лишь опасаюсь… Опасаюсь, не нанесла ли я за все это время тяжких душевных травм Насте… Господи, да что с моим рассудком!.. Видит бог, я не ведала, что творила! – вскричала она, закрывая лицо ладонью.

Я поспешила взять ее за плечи и повернуть к себе, стараясь при этом не причинить боли ее основательно помятому телу.

– Милена, успокойся! – решительно сказала я. – Все это ушло, закончилось! Слышишь? Настя простит тебя, я уверена! Она… Она иногда даже слишком великодушна… Ну а я уже и вовсе не держу на тебя зла… Для меня самое главное, чтобы с Настей все было хорошо! И ты пообещала мне это. Я благодарна – это очень важно для меня.

Мы немного помолчали, и Милена, к счастью, стала вести себя тише и спокойнее.

– Тебе пора ехать домой, – проговорила она через минуту или две, прикоснувшись рукой к моему плечу. – Ты должна поскорее возвращаться к ней, Ксю… Уже черт знает сколько времени. Не оставляй ее надолго одну, пожалуйста…

Я взглянула на нее и кивнула с согласием:

– Да, нужно ехать… Но для начала мы вызовем тебе врача, хорошо?

Милена покачала головой:

– Я справлюсь с этим, Ксения, не волнуйся… Поезжай… Но прежде… – она умолкла на мгновение, а затем продолжила пристально посмотрев мне в глаза: – Ты тоже должна пообещать мне кое-что…

Я ответила ей вопросительным взглядом.

– Обещай, что всегда будешь беречь и охранять Настю, – сказала она, стараясь придать своему голосу хоть некоторую часть прежней твердости. – Беречь от всего и от всех! Ты ведь знаешь ее – она сильна и вынослива, но может быть очень уязвимой и хрупкой… Береги ее, Ксюша! Ты уже все ради этого делаешь, и я лишь хочу услышать это обещание лично от тебя… Что ты не оставишь ее, что будешь ее личным ангелом хранителем, что всегда придешь к ней на помощь и спасешь, как ты это уже делала… Ты говорила, что живешь ради нее! Обещай, что так будет и впредь!

Немного пораженная этой ее речью, я, немного смущенная, помедлила и лишь потом ответила с улыбкой:

– Конечно же… Конечно, так и будет! Ты ведь и сама все знаешь… Я всегда для нее сделаю все, что в моих силах…

– Твои силы намного больше, чем тебе самой кажется, Ксю, – сказала Милена. – Может ты и кажешься тихой, нежной и заботливой любимой… Даже чудесной и послушной сабой на поводке, когда умеешь себя обуздать! Но вот я иногда вижу тебя совсем иной, Ксения. Неудержимой, яростной и непреклонной, готовой сорваться с этого самого поводка, чтобы разорвать на куски любую угрозу для твоей Хозяйки…

Я даже приоткрыла рот, но слов никаких не нашла. Такая характеристика меня совсем смутила. Особенно из уст Милены.

– Ты спасла Настю от меня, спасла ее душевное спокойствие… – продолжала Милена. – Ты даже спасла ей жизнь на борту того самолета… И благодаря тому, что ты у нее такая есть, я могу знать, что она будет в порядке… Понимаешь?

Чувствуя, что начинаю стыдливо краснеть, я кивнула несколько раз и тихо отозвалась:

– Спасибо, Милена… И я обещаю, что буду беречь Настю и впредь… Обещаю…

– Хорошо… – она осторожно заняла более удобное положение, прислонившись к спинке дивана. – Хорошо, Ксюша… А теперь поезжай… Не медли больше, пожалуйста! Она ведь ждет…

Я сжала на прощание ее пальцы в своей ладони и поднялась.

– С тобой все будет нормально? – спросила я, взглянув на нее все же с некоторым сомнением.

– Да, будь уверена… Спасибо тебе…

Отойдя на несколько шагов, я все-таки приостановилась и оглянулась. Милена снова прикрыла глаза рукой и отвернулась.

Ну с чего я такая добрая? Ну вот с чего?! Я с трудом могла оставить сейчас эту девушку, которая столько времени терзала и мучила Настю и меня саму… Ну вот как так?.. Однако времени и правда было уже много. Настя наверняка не находит себе места, потому как даже не может дозвониться до меня! Да, пора ехать! Пора!

И через минуту я уже выводила «Снежинку» на дорогу. До упора утопив педаль акселератора, я быстро оставила далеко позади особняк Милены, но не те страсти, которые все еще никак не могли улечься в моей душе после этого безумного вечера… В висках начала проступать тупая боль, и сейчас я почувствовала себя совсем слабой и разбитой. Даже каждая ссадина, царапина или ушиб начали болеть и ныть с утроенной силой.

Адреналиновая волна отступала, я постепенно приходила в себя, но при этом понимала, что успокоиться и привести в порядок мысли и чувства смогу еще очень не скоро. Хотелось приехать и напиться… Напиться так, чтобы выключило и не включало подольше. Хотя бы до утра.

Впрочем, что это?.. Я вроде бы не алкоголичка, чтобы решать все свои проблемы с помощью спиртного. И почему меня трясет?.. О, это страх…

Я боялась! Боялась того ада, который мне сейчас устроит Настя! Времени было уже почти час ночи! И вряд ли удастся отмазаться, что я проколола колесо при выезде со стоянки спорт-клуба. Стоит ей только взглянуть на меня… А может все же прокатит? Нет, я ведь не умею врать ей! До сих пор лишь каким-то чудом удавалось скрывать от нее всю ту жесть, что происходила между мной и Миленой… Господи, помоги мне!

Я выбралась из машины и оглянулась – ворота с глухим и мягким стуком закрылись за мной. Настин С250 стоял здесь же, на площадке возле дома, и «Снежинка» тихонько пристроилась рядышком. Захлопнув водительскую дверцу, я несмелыми и осторожными шагами направилась к дому, отмечая по пути, что едва ли не в каждом окне по всему фасаду горел свет. Вряд ли уж в доме было множество гостей. Скорее всего Настя просто не находит себе места и в бессильном негодовании и волнении бродит повсюду, из комнаты в комнату, в сотый раз глядя на экран своего мобильного телефона или в сотый раз отправляя очередной вызов, который остается без ответа… Вот черт! Сейчас что-то будет… Картина, нарисованная мне воображением, была настолько четкой и ясной, что я почти не удивилась, когда все оказалось именно так, как я себе представляла. Отворив дверь и пройдя через прихожую, я оказалась в ярко освещенном холле. И почти сразу же послышался стук каблуков – не прошло и полминуты, как Настя поспешно спустилась вниз по лестнице, сжимая в руках телефон. Я улыбнулась ей виноватой и вымученной улыбкой, хотя сама при этом внутренне сжалась в комочек, предчувствуя надвигавшуюся бурю. Настя, одетая в шикарное вечернее платье, черное и блестящее, с открытыми плечами, уже спешила ко мне навстречу. В ее потемневших глазах, помимо вполне понятной и справедливой ярости, блестело, едва ли не слезами, и сильнейшее облегчение… Вся она была как натянутая струна, готовая разорваться бешеными эмоциями в любой момент. Растрепанная, напуганная и в то же время готовая, как мне казалось, сейчас же растерзать меня на части, она будто бы колебалась перед выбором тех слов, которые через несколько мгновений налетят на меня подобно разрушительному урагану. – Черт возьми, Ксения! – вскричала она, приближаясь ко мне и поднимая руку с лежащим на ладони телефоном. – Ради чего ты вообще носишь с собой мобильник?! Еще один шаг, и со взмахом ее руки телефон улетел куда-то в сторону, стукнувшись об пол, после чего, вроде бы, от него что-то отвалилось. Ну и ну… Мы все сегодня обеими руками за болванов-технофобов и прочих девственников природы – активно боремся с сотовой связью и сжигаем автомобили! Настя приблизилась уже почти вплотную, и я виновато опустила глаза, ожидая чего угодно, даже пощечины. Но через секунду она обхватила меня руками, прижала к себе, и из ее груди вырвался вздох облегчения. Я тоже поспешила обнять ее покрепче, привычно и с наслаждением вдыхая аромат ее волос, касаясь губами нежной кожи ее плеча… О, Настя… Я даже почувствовала, как ее тело бьет легкой дрожью, будто от озноба. Да и вся она была какая-то заледеневшая. – Настенька… – нежно прошептала я, не в силах произнести ничего кроме ее имени. Она еще сильнее прижала меня к себе, слегка качнула головой, будто бы хотела что-то сказать, но тут же и передумала. – Прости меня пожалуйста, – тихо сказала я, наконец решившись. – Глупо все получилось… Мобильник раскололся, и я осталась без связи. Настя ослабила объятия, немного отстранилась, заглядывая в мои глаза, а я вытащила из кармана свой разбитый телефон и, пожав плечами, продемонстрировала его ей. Тогда Настя отступила полшага назад, положив руки на мои плечи и внимательно оглядывая меня с ног до головы. В глазах ее появилось недоумение, вслед за которым незамедлительно последовал вопрос: – Ксю, что произошло?.. Ты… Ты вся в грязи… Что за ссадины на руках?! И где ты умудрилась разломать телефон? Я отвела взгляд и вздохнула: – Насть… Можно я приму душ и приведу себя в порядок?.. Как что-то ей сейчас объяснить, я совершенно не представляла. По пути домой подумать об этом никак не получалось, да и времени особенно не было.

Настя и так на нервах! Вместо того, чтобы приехать через обещанные десять минут, я проторчала неизвестно где до самой ночи… И если она сейчас узнает о том, что происходило в это время, то неизвестно, какова будет ее реакция. Отмазаться уже никак не получится, но быть может удастся как-то все сгладить, минимизировать бурный эффект?.. Вот черт, что же делать-то сейчас?!

Я попыталась отойти в сторону, но Настя решительно преградила мне путь, взяв меня за руку.

– Ксения, сперва скажи, что случилось! – сказала она, пытаясь поймать мой взгляд. – Где ты пропадала?! Я чуть с ума не сошла, понимаешь ты это?!

Настя явно теряла терпение, и играть с этим я очень опасалась. Но все же не находила слов, и потому просто молчала, глядя в пол.

– Куда я уже только не позвонила, Ксю! – продолжала она с уже отчетливо проявившимся раздражением в голосе. – Что я должна была думать?! Ты со своими гонками никогда не даешь мне чувствовать себя спокойно!

– Ну перестань же… – я сделала попытку хоть немного успокоить Настю, и даже улыбнулась, осмелившись посмотреть на нее. – Я цела и в порядке, ты же видишь! Ну задержалась немного… По техническим причинам…

Господи, а ведь до знакомства со мной Настя была спокойной и уравновешенной, способной держать себя под контролем в сложных ситуациях. Ну а сейчас она уже едва держит себя в руках!

– Да? Неужели? – с оттенком язвительности произнесла она. – Колесо проколола? Давай, расскажи мне об этих технических причинах!

Ну да, разумеется. Мы слишком хорошо знаем и понимаем друг друга. Она даже сама заранее высмеяла мою левую отговорку, которую я даже не успела озвучить.

В отчаянии я снова потупила взгляд, осторожно высвободила запястье и, обхватив себя руками, отошла на пару шагов в сторону. Настя не препятствовала мне, но и оставлять все как есть не собиралась.

– Ксюша! – сказала она, стараясь сдерживать резкий тон, что ей даже почти удалось. – Я все еще жду объяснений!

– Насть, прошу тебя, давай не сейчас, а? – я оглянулась с мольбой в глазах, что, вероятно, только усилило ее беспокойство. – Очень хочется прийти в себя и немного передохнуть… Пожалуйста…

Она недовольно покачала головой, подошла ко мне, взяла под руку и повела в сторону гостиной.

– Не пойдет, Ксения, – сказала Настя. – Не нужно делать вид, что ничего такого не произошло! Сейчас ты сядешь и спокойно мне все расскажешь, хорошо?.. Или я настолько чужая для тебя, что ты не хочешь мне довериться?

Это было последнее, что окончательно и бесповоротно загнало меня в угол.

Мы вошли в гостиную, где Настя немедленно усадила меня на диван и сама уселась рядом. Я не в силах была смотреть ей в глаза и разглядывала смутные очертания деревьев в саду за окном.

Я молчала. Молчала и Настя. И это было ужасно… Я не могла осознавать того, что она будет думать, будто я не доверяю ей! Это самое плохое, что только может с нами произойти!

– Насть, я просто не уверена, что ты захочешь это услышать… – проговорила я, не поворачиваясь к ней. – Возможно я и зря молчу, но… Я не знаю, как об этом говорить!

Отчаяние и чувство пугающей безысходности уже поглотили меня целиком. Меня знобило, в висках медленно и мучительно стучала ноющая боль.

– Просто скажи! – произнесла Настя, кладя мне руку на колено. – Молчать – это не выход. Ты и сама понимаешь… Я должна знать, что происходит.

Качнув головой, я поняла, что все, это уже финиш. Приехали.

– Ладно, черт возьми! – возможно, я повернулась слишком резко, потому что Настя даже вздрогнула.

Или же она вздрогнула от того дикого отчаяния, которое, по-видимому, сейчас очень отчетливо виднелось в моем взгляде.

– Хочешь знать? Ну так слушай! – выпалила я дрогнувшим голосом, находясь уже на грани истерики. – Это время я провела с твоей очаровательной рыжей подружкой!

Настины брови поползли вверх. Она беспокойно сглотнула, убрала руку с моего колена и произнесла очень тихим голосом:

– Прости, не поняла…

– О, дорогая, не делай поспешных выводов! – воскликнула я с нервным смешком. Истерика мною уже основательно завладела. – Она всего лишь хотела убить меня!.. И знаешь… На это я была готова ответить самой искренней и пылкой взаимностью!..

Я умолкла, чтобы немного перевести дух, и Настя сказала с недовольством:

– Ксения, а нельзя ли оставить весь этот сарказм? Я ничего не понимаю! Объясни, пожалуйста, поспокойнее…

Она произнесла это серьезным тоном, даже с некоторой холодностью, что меня как-то сразу отрезвило. Я помолчала с минуту, стараясь обуздать свои истерические эмоции отчаяния, а затем подняла на Настю взгляд и сказала:

– Что ж… Слушай, раз того желаешь…

И я, стараясь держать себя в руках, рассказала ей все. С самого начала. Быть может без лишних подробностей, без описания своих страхов и переживаний на этот счет, но я рассказала все, как оно было. Как с самой первой встречи Милена при любом удобном случае старалась задеть меня, как она унизительно обошлась со мной в раздевалке и едва не повторила примерно то же самое, когда мы все вместе ездили на пикник. Поведала я и том разговоре, который произошел между нами в клубе «Омега», и о том, чем в итоге все это закончилось.

Рассказывая о попытке Милены навсегда покончить со мной, я с болезненным чувством отметила, что Настя бледнеет все сильнее, а взгляд ее будто бы заволокло туманной пеленой. Она не произнесла ни слова, ни разу не прервала меня, пока я говорила, и мне стало понятно, что она сейчас находится в глубоком шоке от всех этих слов… Избавив Настю от подробностей погони, едва не превратившейся в смертельную дорожную битву, я лишь рассказала, что пыталась остановить Милену, что в итоге она попала в аварию, и что затем я отвезла ее домой. Уже и так было достаточно… Настя сидела с приоткрывшимися губами, едва дыша, глядя в одну точку. И я боялась представить, какие эмоции сейчас возможно вырвутся наружу!

– Теперь ты знаешь все… – проговорила я, поглядев ей в глаза и поднимаясь на ноги.

Мои коленки предательски дрожали, но я сделала несколько осторожных шагов к окну и остановилась перед ним, скрестив руки на груди. В отражении на стекле мне было видно, что Настя так и не пошевелилась. Воцарилось тяжелое, гнетущее молчание.

Лишь спустя минуту или две сзади донеслось негромкое:

– Почему же ты ничего не говорила мне, Ксюша?..

Настин голос прозвучал как-то совсем подавленно и растерянно, и я поспешила повернуться к ней. На меня она так и не посмотрела, глядя куда-то перед собой своим остекленевшим взглядом.

Я вернулась обратно, опустилась перед ней на колени и взяла ее руки в свои. О, как же холодны были ее пальцы!

– Настенька… – позвала я ее тихонько, и лишь тогда она слегка вздрогнула и сфокусировала свой взгляд на мне.

– Почему ты ничего не говорила? – почти шепотом повторила она. – Почему, Ксюша?..

– Не знаю, Насть, – отозвалась я, гладя ее руки, чтобы хоть немного их согреть. – Прости… Наверное не решилась сразу, а потом все как-то зашло слишком далеко… Но это все закончилось! Слышишь? Пусть это будет просто мрачным сном… Давай больше не будем касаться этой темы, милая! Прошу тебя! Нам обеим нужно постараться успокоиться…

Настя снова отвела глаза.

– Я должна была защитить тебя… – пробормотала она. – Должна была… И это мне следует просить у тебя прошения, Ксюша! Я поддалась эмоциям, поддалась влиянию прошлого… И это сделало меня слабой, ослепило будто! Господи, как я могла упустить все это из вида…

– Не смей винить себя в этом, Настя! – возразила я, покачав головой. – Даже не думай! У Милены съехала крыша, а я не нашла в себе сил жаловаться на что-то… Ты ведь меня знаешь… Все это уже в прошлом, Настя! Давай просто забудем!

Она поднесла руки к лицу и с тяжким вздохом прикрыла его ладонями.

– Вот черт… – услышала я ее приглушенный голос. – Проклятье…

Я собралась приблизиться к ней и постараться сделать все, что в моих силах, для того, чтобы она успокоилась, но Настя вдруг опустила руки и взглянула на меня уже слегка прояснившимися глазами.

– Вот что, Ксюшенька, – сказала она, немного помедлив. – Сейчас действительно нужно немного прийти в себя… Как ты? Сильно ушиблась?.. Ничего не болит у тебя, девочка моя?

Настя склонилась ко мне, не отрывая взгляда от моих глаз, и ее руки с нежностью обвили мою шею. – Нет, нет, все нормально! – поспешила отозваться я с улыбкой. – Несколько царапин и пара синяков… Это все пустяки! Все хорошо, Настенька, правда… – Точно? – она прищурилась, и будто бы тоже слегка улыбнулась. – Да… – Что ж… – она отпустила меня, встала с дивана и протянула мне руки, помогая подняться на ноги. – Вечер наш как-то не удался… Пожав плечами, я отозвалась: – Ну да… Немного не по плану все пошло. – Ладно… Нужно прийти в себя, ты права… – Настя наконец улыбнулась мне, отпустила мои руки и повернулась, направляясь к выходу из гостиной. – Иди в душ, Ксюшенька, – добавила она, не оборачиваясь. – Тебе нужно освежиться немного. А я пока привела бы в порядок мысли… – Хорошо… – сказала я ей вслед. – Может просто попытаемся лечь и поспать? – Да… – отозвалась она уже с порога, приостановившись и коротко поглядев на мня. – Думаю, мы скоро так и сделаем. С этими словами Настя вышла в коридор, а я так и осталась стоять, пребывая в легком недоумении и замешательстве. Что-то было не так! Ее глаза… Они потеплели, но все же были еще какими-то не совсем привычными, неживыми! А в голосе оставалось немало чувства вины и горечи, хотя она, как казалось, и сумела овладеть собой после всего услышанного… Или нет?.. Как сейчас будет лучше попытаться сгладить все это? Ощутив, что устала до невозможности и что мысли уже начинают путаться, я решила все же пойти и принять освежающий душ, который, возможно, немного приведет меня в чувство. Тогда я смогу рассуждать более спокойно.

Настя до сих пор в шоке… Я должна набраться сил, чтобы вывести ее из этого состояния! Может и не стоит ее сейчас трогать, но я не могу оставить ее одну наедине со всем этим… Она слишком странно отреагировала, и я этого не понимала. Я ожидала любой реакции, даже самой яростной вспышки, но не этого тихого шока с помертвевшим взглядом. Ее эмоциональное состояние сильно меня беспокоило!

Поднявшись наверх, я отправилась в ванную комнату, неторопливо стянула с себя и бросила прямо на пол перепачканную одежду. О, если бы только душ был способен не только слегка взбодрить физически, но и смыть всяческие воспоминания и дурные мысли вместе с эмоциональным перенапряжением… Да, такому волшебному душу не было бы цены! Только вот где, в какой сказочной стране искать такое?.. Стараясь успокоить себя, я пустила едва теплую, почти прохладную воду, встала под ее рассеянный поток и прикрыла глаза, представляя себе, что это некий фантастический водопад, который действительно способен освежить не только тело, но и душу… Решительным усилием воли, я заставила себя отключить абсолютно все мысли, хотя бы на короткий промежуток времени. И это помогло. Когда спустя четверть часа я выключила воду, чувствуя, что даже немного замерзла, мои мысли уже не крутились в голове безумным водоворотом. Сейчас у меня была одна единственная цель – помочь Насте побороть шок от того, что стало ей известно. Ничто другое меня абсолютно не волновало. План действий обрисовался очень быстро – пара чашек с душистым, ароматным чаем на подносе прямо в спальню, притушить свет, подарить всю свою нежность, тепло и заботу, несколько безобидных шуток, мягко и ненастойчиво убедить, что ни в чем она не виновата, что все это жестокая, но бессмысленная ревность, что все закончилось, и что Милена больше никогда не станет терзать ни ее, ни меня… Я слегка опасалась того, что могло произойти при следующей встрече Насти с Миленой, и потому следовало заранее позаботиться о том, чтобы весь этот конфликт не смог иметь никакого продолжения. Сложившийся порядок действий придал мне сил, и я, забросив свои шмотки в корзину, завернулась в полотенце и вышла в коридор. Пройдя в спальню и не обнаружив здесь Настю, я подошла к гардеробу сняла с себя полотенце и натянула трусики и маечку. Надевая затем легкие спортивные брючки, я повернулась к кровати, и в глаза мне бросилось черное Настино платье, смятое и небрежно брошенное на покрывало. Потом я перевела взгляд ниже, к полу, и заметила на мягком прикроватном коврике ее туфельки. Но на них мое внимание не остановилось… Под кроватью виднелся тускло поблескивающий уголок какого-то предмета, похожего на ящичек или небольшой чемодан. С некоторым недоумением от вида незнакомой вещи в спальне, да еще и под кроватью, я подошла поближе, опустилась на колено и, приподняв край покрывала, потянула этот ящик на себя. Это оказалось неожиданно непросто! Штука была до странности тяжелой, хотя и не выглядела большой. Лишь вытянув странный предмет на освещенное пространство, я поняла в чем дело и ужаснулась, вздрогнув, едва сдерживая крик! Маленький чемоданчик был бронированным оружейным сейфом с толстыми металлическими стенками и кодовым замком! Он был распахнут. В черной поролоновой вкладке внутри были вырезаны места для пистолета и двух обойм к нему. Но лишь одна обойма, заполненная патронами, лежала на своем месте. Вторая ячейка пустовала! И, разумеется, не было самого пистолета… – Настя… – судорожно выдохнула я и, не чувствуя собственного сердца, которое замерло и провалилось куда-то в пустоту, вскочила на ноги и бросилась прочь из спальни. Мне в одну долю секунды все сразу же стало понятно, разве что кроме того, откуда у Насти дома огнестрельное оружие. Впрочем это было сейчас совершенно неважно! Я что было сил бежала по коридору к лестнице лишь с одной мыслью: «Опоздала!» Меня прошибло такой волной леденящего страха, что из-за слабости в ногах я едва не оступилась и чуть было не упала, сбегая вниз по лестнице, ведущей в холл. Соскочив с последней ступеньки, я с облегчением поняла, что возможно еще не все потеряно! В прихожей я увидела Настю. Она была наскоро и небрежно одета – в потертые джинсы и несколько помятую кофточку. При моем появлении она оглянулась, досадливо поморщилась и накинула на плечи жакет. – Настя, постой! – воскликнула я, стрелой пересекая холл. Когда я подбежала к ней, обошла и решительно преградила ей дорогу, она взяла с полки ключ от своей машины и шагнула к входной двери. – Остановись… – произнесла я, силясь унять мгновенно сбившееся дыхание. – Послушай меня… – Ксюша, не нужно меня останавливать! – твердо ответила она, сверкнув на меня глазами. В этом взгляде я отметила ту самую неумолимую и жестокую холодность, которую уже наблюдала однажды, во время нашей ужаснейшей ссоры перед заседанием комиссии в МАКе… Я содрогнулась от страха, но тем не менее не сдвинулась с места. Настя не могла не заметить моего испуга, и тут же поспешила смягчить и взгляд, и голос: – Ксения, пожалуйста, – сказала она, приближаясь ко мне вплотную. – Я сама решу, что мне делать, хорошо? Мои губы дрогнули, глаза бесконтрольно наполнились слезами. Я отрицательно покачала головой и наконец сумела выдавить из себя несколько слов: – Нет… Нет, так не пойдет! Я никуда тебя не отпущу!.. Ни за что! Настя коротко вздохнула, поглядев куда-то в сторону, затем снова перевела взгляд на меня. Я же своего взгляда от нее не отрывала ни на секунду. – Ксю, я все равно пройду, хочешь ты того или нет! – сказала она не резко, но явно теряя самообладание. Меня уже откровенно затрясло, но я нашла в себе силы пробормотать в ответ: – Пройдешь… Только для этого тебе придется оттащить меня куда-нибудь и посадить на цепь! Давай же!!! – вскричала я уже в исступлении. – Ты уже делала это! Что стоит повторить?! Смелее!.. Говорю тебе, я не отойду добровольно!!! Холодный отблеск в ее глазах пропал… Они вообще будто погасли, и Настя, заколебавшись, опустила взгляд. Я дрожала от ужаса, ожидая в любой момент яростной вспышки! Я боялась, что все будет как в тот раз, только теперь все закончится очень и очень плохо… Ноги едва держали меня, сердца я не чувствовала совсем, а грудь от спазмов сжимало так, что я с трудом могла дышать. Спустя несколько бесконечно долгих мгновений, Настя вновь посмотрела на меня, но уже с оттенками отчаяния и нерешительности во взгляде. Ее руки потянулись ко мне, но я, повинуясь какому-то странному инстинкту, попыталась уклониться от них, будто они несли для меня какую-то страшную грозу. – Ксюша… – произнесла Настя, все же сумев ухватить меня за руку. Не слишком сильно и не больно, но достаточно крепко, чтобы я уже не могла высвободить свое запястье. Собрав остатки смелости, я взглянула в ее глаза и проговорила, с трудом сдерживаясь, чтобы именно говорить, а не кричать: – Не делай того, что ты задумала! Не делай того, с чем потом придется жить, будто с камнем в душе… Слышишь ты меня?! – я не удержалась и нервно дернулась, но руку освободить все также не удалось. – Ксения… – она быстрым и ловким движением прижала меня спиной к стенке. Ее глаза оказались прямо перед моими, близко-близко. – Я больше так не могу… Пускай Милена доводила меня, черт с этим!.. Но она посмела издеваться над тобой! Над самым важным, самым дорогим, что у меня есть в этой жизни! Больше того, она пыталась тебя убить… Я не Господь Бог, чтобы судить, кто должен жить, а кто не должен… Но Милена умрет. Я готова взять на себя этот грех!.. Не стой у меня на пути, пожалуйста! Произнося все это, она невольно стиснула мое запястье и плечо, от чего я застонала, и забилась в еще большем страхе от чего-то неотвратимого. – Мне больно… – пропищала я, и Настя, сейчас же овладев собой, ослабила хватку. Обессиленная как физически, так и морально, я сползла по стенке вниз, пока не оказалась на коленях, но тут же поспешила обхватить Настины ноги и прижаться щекой к ее бедру. – Прошу тебя… – взмолилась я, делая последнюю попытку образумить ее. – Не нужно, Настенька… Пойми, подумай сама! Пусть Милена и сделала немало ужасного, но убивать ее за это нельзя! Она любит тебя, как это не глупо звучит… Настя, пытавшаяся как-то поднять меня обратно на ноги, замерла. Мы замолчали, и было слышно лишь мое отчаянное и учащенное дыхание. – Когда любят, то не поступают так, – проговорила Настя несколько растерянно. Ее замешательство и колебание не могли не обрадовать меня, и я увидела маленький лучик надежды на то, что все еще можно уладить. – Она просто потеряла над собой контроль… – отозвалась я, крепче прижимаясь к Насте. – Никто не мог ей уже помочь, и она не смогла остановиться. Я лишь послужила катализатором для ее безумия! В наших с тобой отношениях Милена увидела идеал того, что когда-то потеряла сама… Прости ее, Насть! Сверху не доносилось больше ни слова, ни одного звука, и я, немного переведя дух, продолжила, немного отодвигаясь назад, чтобы поглядеть на Настю снизу вверх. – У меня была сегодня возможность избавиться от Милены… – сказала я, уже более спокойным голосом. – Я едва не сбросила ее с дороги под здоровенный грузовик, Настя!.. И когда я осознала, что чуть было не совершила убийство, то ужаснулась! Мне было страшно!.. Я не знаю, как потом показалась бы тебе на глаза… Может тебе сейчас и трудно представить это чувство из-за эмоций… Может тебе сперва нужно навести на Милену пистолет! Но умоляю, просто поверь мне – это не выход… Прошу тебя, просто останься со мной, Настенька… Не уходи никуда… Настя молчала. Она не смотрела на меня, повернув голову куда-то в сторону, к двери. Я же глядела на нее с надеждой и прислушивалась к каждому ее вдоху, к каждому возможному движению ее тела. Прошла минута или две, и Настя не выдержала. Я увидела, как она поднимает руку и прикрывает губы тыльной стороной ладони, после чего все ее тело содрогнулось, послышались сдавленные рыдания. С каким-то приглушенным и жалобным стоном слабости, горечи и отчаяния она сделала попытку сдвинуться с места. Я немедленно отпустила ее ноги, так и оставшись сидеть на полу прихожей… А Настя, не в силах больше сдерживать слез, отвернулась сбрасывая куртку и торопливо убегая куда-то в сторону душевой. Выдохнув с величайшим облегчением, я схватилась за голову руками. Тупая боль в висках вернулась с новой силой, перед глазами плыли неясные круги. Господи, что же это такое происходит?! Что за вечер такой безумный?! Ну почему все это происходит именно с нами! И почему все вечно закручено как будто на мне?! Я маленькая и слабая!!! Я не могу столько всего вытерпеть! Не могу!.. Разрыдавшись, я прислонилась спиной к стене. Хотелось лечь и уснуть, и чтобы с пробуждением ничего этого не было! Чтобы все это оказалось дурным сном!.. Или же вообще не просыпаться… Это все из-за меня… Из-за меня Настя потеряла свою рассудительность и уравновешенность, из-за меня Милена усилила давление на нее… Что я принесла в Настину жизнь? Хаос какой-то безумный!.. Боже мой… Отняв ладони от лица, я вяло поглядела на Настину куртку, валявшуюся рядом со мной. Я припомнила, что упала она на пол с сильным, глухим стуком. Протянув руку, я нашла внутренний карман куртки, а в нем нащупала пальцами что-то угловатое и твердое… Вытянув наружу небольшой, но увесистый черный пистолет, я взяла его обеими руками и, потупив взгляд, уставилась на него в каком-то оцепенении. Я никогда не пользовалась и даже не держала в руках оружия, но кто не видел пистолета в кино?.. Будто на автопилоте, совершенно механическим движением я взялась правой рукой за рукоять пистолета. Под моим пальцем щелкнул предохранитель, разблокировав курок… Не зная ради чего, без какой-либо особенной цели я подняла руку с пистолетом и поднесла к правому виску. Лишь когда холодный металл коснулся моей кожи, пришла одна более или менее осознанная мысль – одним движением указательного пальца я сейчас могу исчезнуть отсюда навсегда. Больше я никогда не попаду ни в какие передряги, больше никому не причину явного или неумышленного вреда. Одно лишь движение пальца, и все закончится… Все… Я пришла в себя, когда мой указательный палец уже был готов нажать на курок. С недоумением от собственных действий, с трудом поддающихся разумному объяснению, я опустила пистолет и огляделась по сторонам… Уфф, Господи! Хорошо, что Настя не увидела ничего такого… Что-то совсем плохо стало с моей головой! Кое-как поднявшись на ноги, я побрела наверх, в спальню. Воспользовавшись тем, что Настя пока была где-то внизу, я снова склонилась над металлическим ящиком, остававшимся возле кровати. Вынув обойму из рукояти, я с небольшим усилием потянула на себя затвор, и патрон, бывший в стволе, выскочил наружу. Защелкнув этот патрон в обойму и убрав ее вместе с пистолетом на свои места, я закрыла крышку сейфа и задвинула обратно под кровать, как можно дальше. Было бы хорошо, если бы Настя вообще избавилась от этой штуки… Все еще пребывая в шоке от своих странных действий на автопилоте, я встала и направилась искать Настю. Но только лишь я спустилась в холл, как сразу увидела ее, медленно идущей ко мне навстречу. Выглядела она не лучшим образом, впрочем, как и я сама… Заплаканные, растрепанные и измученные до невозможности всеми этими нервами, мы остановились друг перед другом посреди просторного холла. Наши взгляды встретились… И через мгновение мы уже крепко держали друг дружку в объятиях! – Прости меня… – проговорила я шепотом ей на ушко. – Прости! Все это вышло просто ужасно… Это все из-за меня, Насть! – Заткнись, Ксю! – всхлипнув, слабым голосом отозвалась она. – Заткнись, или я тебя придушу! – Можешь придушить, я не возражаю, – сказала я, усмехнувшись и еще крепче прижавшись к ней. – Делай что хочешь, только будь со мной, прошу тебя! – Милена – сволочь… – пробормотала она, с немного истеричным рычанием, вырвавшемся из ее груди и получившимся каким-то совсем жалким и слабым. – Какая же она дура… Как только она могла… – Все, все! – я немного отстранилась и приложила пальцы к ее губам. – Ну да, она редкостная сучка, но она исправится, я уверена! Я говорила с ней, я видела ее уже совсем другой… Постарайся простить ее, Настя! Ты ведь не злая и вовсе не такая жестокая, и мне это известно… – Раскроешь кому-нибудь эту тайну, и я тебя точно придушу! – ответствовала она без самой малейшей угрозы в голосе. – Ну а сейчас… – она взяла меня за плечи и всмотрелась в мое лицо. – Может быть нам нужно как-то снять весь этот стресс?.. – Полностью с тобой согласна! – ответила я с улыбкой. – Только перед этим можно я попрошу тебя кое о чем? – Все, что пожелаешь, Ксюша… Я снова улыбнулась, на этот раз не без лукавства, и Настя, отметив это, комично нахмурилась. Но подкалывать ее я не стала и лишь сказала скромно: – Давай уберем куда-нибудь подальше этот ящик под кроватью?.. Меня пугает его содержимое, особенно под нашей уютной постелькой… – Да, Ксения, конечно же, – Настя согласно склонила голову. – Мы сделаем это немедленно. Идем!