Текст книги "8 дней, 9 ночей (СИ)"

Автор книги: Francis Dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 68 страниц)

На моих глазах и правда уже проступали слезы, но через минуту или две боль затихла, стало немного полегче. Если особо не шевелиться и не дергаться, эту маленькую пытку вполне можно было вытерпеть.

Тогда я подняла на Настю глаза и собралась что-нибудь ей сказать. Вовсе не дерзкое, нет! Просто что-нибудь, что и саму меня могло бы слегка приободрить. Но она не позволила мне этого. Как только я раскрыла рот, Настя тут же взялась пальцами за цепочку зажимов и немного потянула ее на себя. Резкая боль мгновенно проснулась снова, и вместо слов из моей груди вырвался лишь отчаянный крик, а по щекам заструились слезы…

Все это немного прояснило мой перевозбужденный рассудок, и я было решилась попросить о пощаде, но Настя уже выпрямилась, возвышаясь надо мной. Она уже стягивала с себя трусики, которые, скользнув по ее бедрам, через несколько мгновений уже оказались на ее щиколотках. Высвободив из них ноги, Настя вплотную приблизилась ко мне и запустила пальцы в мои волосы.

– Ты знаешь, что делать, – услышала я ее строгий и не терпящий возражений голос.

Она немного раздвинула ноги, и я, подавшись чуть вперед, послушно и с нежностью заскользила язычком по ее бедру, от самой коленки, все выше и выше, пока не добралась до ее самого желанного и горячего местечка…

Ласкать ее в таком положении было трудно, но я старалась изо всех сил, чувствуя, что она наконец начала получать чарующее, пьянящее удовольствие. Хватка ее пальцев на моих волосах слегка ослабла, и я поняла, что она довольна мной… Осознание этого, вместе с ощущением ее вкуса и огненного возбуждения, заставило меня забыть о ноющей боли от зажимов, о начинавших затекать от неудобного положения руках и шее… Я доставляла ей удовольствие! Что может быть слаще?

Когда Настя уже не могла больше молчать и послышался ее тихий, с трудом сдерживаемый стон, я решилась усилить ласки. Но она вдруг отпустила меня, отступила на шаг и приложила руку к груди, унимая участившееся дыхание.

Вот как?.. Она не желает сейчас кончить? Я приоткрыла глаза и взглянула на нее снизу вверх.

Настя взяла себя в руки. Она снова подошла ко мне и отстегнула карабин от кольца, удерживавший мои наручники.

– Хорошая девочка… – произнесла она, подарив мне очаровательную улыбку. – Я очень люблю когда ты стараешься!

Мне снова не удалось ничего ответить, потому что она сразу же быстрым движением раскрыла и сняла зажимы с моей груди. О, как же я закричала… Я даже не узнала собственного голоса! Повалившись на пол, я сжалась в комочек, прикрыв скованными руками свою измученную грудь.

Дав мне несколько минут, чтобы прийти в себя, Настя помогла мне подняться, привлекла к себе, осторожно стерла слезы с моих щек и заглянула в мои глаза.

– Надеюсь, это не все, на что ты была способна сегодня, – произнесла она негромко.

– Вовсе нет… – поспешила ответить я, справляясь с отголосками боли и неровным дыханием. – Я готова продолжать… До глубокой ночи, до утра… Пока не лишусь сознания! Я готова, так и знай! – я попыталась вызывающе выпрямиться, что, впрочем получилось как-то не очень. – Тебе так просто меня не сломить! Я уже прошла твою школу, и мне нужно нечто большее…

– Прекрасно! – сказала она. – Мне всего лишь необходимо было убедиться, Ксюшик.

И она, звонко шлепнув меня по попке, повела меня к кровати. Мои коленки слегка подгибались, я чувствовала расслабленность во всем теле и сосредоточила остатки внимания на том, чтобы не запутаться в цепи кандалов за те несколько метров, что предстояло пройти до постели.

Настя заставила меня улечься на живот на широком матрасе, покрытым черной латексной простыней. Затем она отошла от кровати, и я услышала, как она сбросила с ног туфли.

Воспользовавшись предоставленной мне маленькой передышкой, я немного восстановила дыхание, готовясь и морально, и физически к новым вспышкам безумной страсти… Не знаю, как она способна столько вытерпеть, а я уже готова была кончить о любого, самого легкого прикосновения… Может оно только так казалось, но ощущение было очень сильным!

Настя была уже босиком и подошла она совсем неслышно. Я даже вздрогнула, когда услышала прямо над собой ее голос:

– Теперь мы можем продолжить…

Приподнявшись и оглянувшись, я заметила в ее руках нашу розовую L-образную игрушку. Вот сейчас, похоже, я смогу покричать вдоволь и не стесняясь!

Уже на кровати Настя встала на колени и, раздвинув ноги, ввела в себя короткую часть страпона, после чего взяла меня за талию, стянула с меня трусики до колен и заставила приподнять попку. Я повиновалась беспрекословно. А затем я ощутила, как она осторожно и не торопясь входит в меня… Я закусила губу и, вытянув вперед руки, стиснула в пальцах латексное покрывало. Ужасно хотелось взмолиться о том, чтобы она трахнула меня немедленно! Я уже и так вся текла от безумного желания! Но Настя не спешила… Мягким и аккуратными движениями она раздразнивала меня все сильнее и сильнее! И лишь тогда, когда я уже окончательно потеряла волю и терпение, готовая произнести какие-нибудь прочувствованные слова, она вдруг с силой вошла в меня целиком, и я закричала, едва не потеряв сознание…

====== Глава 17 ======

Впереди в мутной пелене тумана виднеются габаритные огни автомобиля. Туман беспокойно клубится и извивается в причудливых формах от той скорости, с которой несется этот автомобиль по дороге. Я ничего не вижу, кроме этих огней и того освещения, которым подсвечена приборная панель моей «Снежинки». И мы летим сквозь эту непроглядную мглу в воздушном потоке впередиидущей машины. Пожалуй, это слишком опасно прижиматься так близко в условиях почти нулевой видимости и без возможности оценить состояние полотна под колесами. Впрочем нет, к трассе я более менее прислушалась – машину периодически встряхивает, подвеска гулкими ударами принимает на себя каждый дорожный шов. Тем более не стоит, вероятно, так гнать. Я никак не могу вглядеться в показания спидометра, но чувствую, что скорость очень высока. И я почти сразу осознала, что это сон – не чувствовалось ни рулевого колеса в руках, ни педалей под ногами. Лишь это ощущение скорости и тряска на плохой дороге. Похоже на уличные гонки… Только вот кто умудрился выбрать такое место и такое время?! Вдруг что-то происходит, и машину впередиидущего начинает быстро заносить на правый борт! Красные габаритные огни исчезают из вида, и в свете мои фар показывается черное крыло и бешено вращающийся хромированный низкопрофильный диск левого колеса на задней оси… Я инстинктивно и с усилием отправляю ногу на педаль тормоза, но ступня, не встретив ничего на своем пути, просто проваливается в пустоту!..

Вздрогнув, я широко открыла глаза и огляделась. Вокруг была только тишина нашей спальни, уже освещенной неярким утренним светом, падавшим из частично занавешенного окна. Настя тихо спала рядом, раскинув по белоснежной подушке все еще сохранившие остатки завивки красивые локоны своих темных волос. Укутавшись в мягкое одеяло и повернув ко мне свое милое личико, она легко и неслышно дышала, и я невольно залюбовалась ею, такой умиротворенной и прекрасной в этой уютной безмятежности. Осторожно пошевелившись, я поморщилась. Ох, как ныло и стонало все тело после вчерашних развлечений! Что происходило к самому концу оргии, я уже припоминала с трудом. Кажется Настя привела меня в спальню уже совсем обессиленной, да и сама она тоже была крайне утомлена… Я даже не побывала в душе перед тем, как свалиться в кровать. Это я поняла по тому, что на мне до сих пор было мое белье и оковы, которых Настя так с меня и не сняла. Прикрыв глаза, я постаралась снова уснуть, но уже ничего не получилось. Утро, похоже, было ранним, но я неожиданно для себя чувствовала себя уже вполне отдохнувшей. Через некоторое время мне наскучило просто так лежать, и я начала подумывать над тем, как бы мне по-тихому выбраться из постели, не разбудив при этом Настю. Размышляя об этом, я вдруг припомнила, что мне вроде бы что-то снилось? Но что?.. Ах да, какая-то уличная гонка! И противное ощущение провалившейся под ногой педали тормоза! Меня даже слегка передернуло – до того ясно я вспомнила это чувство. Мне такое уже снилось пару раз, и я всегда в испуге просыпалась от этого. Мда, ну и приснится же… Полежав еще немного, я начала осторожно выбираться из-под одеяла, стараясь не звенеть цепями. Когда я уже спустила ноги на пол, Настя вдруг застонала и, приподняв веки, посмотрела на меня. – Ксю! – недовольным и очень сонным голосом проговорила она. – Ну что ты там возишься?.. Я спать хочу! Затихни! – Прости, – негромко отозвалась я, поворачиваясь к ней. – Можно я встану и тихонечко выйду? А ты спи… Я не хотела тебя разбудить. – А сколько времени? – пробормотала она, приподнимаясь на локте и оглядываясь на окно. – Рано ведь еще совсем! Ложись обратно! Я сделала виноватое личико: – Не получается больше поспать… Ну никак. Можно я в душ схожу и переоденусь? Пожалуйста… – Ох, Ксения… – протянула она, падая обратно на подушки. – Иди уже, только оставь меня в покое! Уставшая, не выспавшаяся бедняжка! Настя недовольно поморщилась, но как только ее голова снова коснулась подушки, а глаза закрылись, ее лицо снова стало спокойным и умиротворенным. Я не смогла сдержать улыбку и встала, собираясь выйти из спальни. Ну тут же замерла и с опаской повернулась к Насте. Она уже, кажется, снова отдалась в пленительные объятия сладких грез, и мне пришлось пересилить себя, чтобы еще раз заговорить с ней: – Насть… – несмело позвала я. – Прости… А нельзя ли с меня снять это все? – я приподняла скованные руки. – Хотя бы на время?.. А иначе, как переоденешься… – Господи, какая же ты зануда! – со стоном, больше похожим на слабое рычание, проговорила она. – Делай, что хочешь!.. Возьми ключи в нижнем ящике моей тумбочки. Только отстань и дай мне поспать! – Спасибо! – улыбнулась я и, обойдя кровать, взяла ключики там, где она сказала. Забавно, они, оказывается, все время были неподалеку. Тихонько выскользнув из спальни и притворив за собой дверь, я прошла в ванную и лишь там наконец освободила свои руки и ноги, а затем стянула с себя белье и, пустив воду, с наслаждением ступила под ее плотные струи. О, какое блаженство!.. Около четверти часа я с удовольствием нежилась в теплом душе.

Выйдя из ванной, завернутая в мягкое махровое полотенце, я почувствовала себя полной сил и как будто бы заново родившейся… Все-таки как же классно было этой ночью! Ужасно хотелось продолжения… Быть может прямо сейчас…

Запретив себе раньше времени думать обо всяком интиме, я отправилась варить чудесный утренний кофе. Настя присоединилась ко мне лишь спустя час или полтора.

Я сидела на кухне с планшетом в руках и пролистывала новостные ленты. Услышав доносившийся из коридора шорох и легкие шаги, я подняла глаза от экрана и увидела ее. Все еще сонная и растрепанная, Настя появилась на пороге кухни и прислонилась плечом к обрамлению арки. Она даже не оделась – просто встала с кровати вместе с одеялом и небрежно завернулась в него, отчего вид имела еще более заспанный и нелепый, но очень уютный.

– Доброе утро, Ксюньчик, – проговорила она, улыбнувшись мне. – О мой бог, я никак не могу проснуться…

– Неудивительно, – я тоже улыбнулась ей и поднялась, отложив планшет. – Ты вчера меня так оттрахала, что я сейчас с трудом могу ходить… Хочешь кофе или чай?

– Кофе, – отозвалась она, оторвавшись от арки и проходя к столу. – Сделай покрепче, пожалуйста.

– Конечно, – кивнула я, отходя к шкафчику и вынимая из него баночку с молотыми зернами.

Она молча наблюдала, как я засыпаю кофе в турку, наливаю воду и ставлю на огонь. Потом она вдруг проговорила с оттенком подозрительности в голосе:

– Кстати… а почему это ты свободна?.. Ты стянула ключи?

– Нет! – я с напускным возмущением повернулась к ней. – Ты же сама разрешила мне!

– Это когда, интересно, такое было? – спросила она недовольным тоном.

– Полтора часа назад! Когда я проснулась и просила тебя позволить мне сходить в душ! Ты просто была очень сонная…

– Хм… А не врешь?.. – она пристально глянула мне в глаза.

– Насть! – я всплеснула руками уже вполне искренне.

– Ладно, – улыбнулась она и добавила: – Ты тоже во сне делаешь забавные вещи.

– Это какие же? – теперь настала моя очередь выразить некоторое недоверие.

Я поставила на стол блюдце, налила кофе в чашку и подала Насте. А она с лукавством посмотрела на меня и сказала:

– Ну, к примеру, этой ночью, после того как мы улеглись, ты уже во сне все тянулась ко мне и пыталась приставать.

– Что?! – воскликнула я, краснея от смущения. – Ты это серьезно?!

– Правда, – подтвердила Настя, кивнув. Мой ошеломленный вид ее позабавил. – И это после всего, что было… Да ты просто ненасытная! – и приподняв чашку, она сделала глоток кофе. – О, как вкусно… Ты моя волшебница!

А я все еще пребывала в легком замешательстве и, приложив ладонь ко лбу, проговорила тихо:

– Ох, ну ничего себе…

Похоже, что вчера произошла сильнейшая психологическая и физическая разрядка от всего, что накопилось за последние нелегкие дни. И это испытала не только я одна.

– Садись же, что ты стоишь! – произнесла Настя, и я опустилась на стул напротив нее.

– Ты сегодня никуда не поедешь? – спросила я после недолго молчания.

– Нет, я никуда не собираюсь, – ответила она. – Это не отменяет твоего домашнего ареста. Буду присматривать за тобой лично.

Я улыбнулась и скромно отозвалась:

– Ну а прогулка под присмотром надзирательницы предусмотрена? Сегодня вполне тепло и, кажется, никакого дождя не предвидится…

– Ты хочешь немного погулять? – сказала она, поглядев на меня. – Ну что же, прогулку ты вполне заслужила. Вчера ты была очень милой и покорной, даже почти не дерзила вопреки обыкновению.

– Я очень старалась! И рада, что тебе понравилось!

– Хорошо, тогда мы с тобой погуляем. Я и сама хочу, чтобы ты немного отдохнула и расслабилась перед сегодняшним вечером.

Ее слова прозвучали с каким-то легким оттенком интриги, и я подняла на нее глаза.

– Значит сегодня продолжение?.. О, я буду ждать этого с нетерпением!

– Непременно будет, – ответила она, улыбнувшись краешком губ. – Это я тебе обещаю, дорогая.

Я умолкла в каком-то странном замешательстве. Что-то было не так в ее словах! Слишком уж многозначительно она их произнесла. Да еще эти тонкие губы… Ой как часто мне доставалось после такой вот ее улыбки! Но что она задумала на сегодня? В багажнике снова прокатит? О, только бы не это!..

– Насть… – протянула я с беспокойством. – Что-то мне страшновато…

Она же только рассмеялась:

– Успокойся, Ксюшик! Все будет очень круто! Вчера была лишь легкая разминка. Сегодня я хочу встряхнуть тебя как следует!

Отчасти это меня и правда немножко успокоило, но какие-то смутные сомнения все же остались. А Настя допила свой кофе и встала из-за стола. Одеяло сползло с нее и упало на пол. Под ним обнаружилась легкая и короткая розовая ночнушка, почти прозрачная, не скрывавшая Настиных прелестей.

Сладко потянувшись, Настя подняла оделяло, повесила его на спинку стула, повернулась и неторопливо, с легкостью и грацией направилась к выходу в коридор.

– Спасибо за чудесный кофе! – сказала она, не оборачиваясь. – Я пойду в душ, а затем мы с тобой решим, что делать дальше.

– Хорошо… – тихо проговорила я, провожая ее восхищенным взглядом и опасаясь, как бы не потекли слюнки – Настя с утра всегда была просто восхитительна!

Через пару часов, когда мы окончательно привели себя в порядок и позавтракали, настало время спокойной и приятной прогулки. Намеренно оставив мобильники дома, мы довольно долго гуляли с ней за пределами поселка вдоль леса, который понемногу уже начинал желтеть, напоминая о том, что осень уже вступила в свои права. Через пару недель здесь наверное все будет в золоте! И в этом была своя волшебная прелесть и очарование. Здесь, вдали от города наступление осени вовсе не угнетало – наоборот дарило чувство умиротворения и уюта.

Было очень приятно погулять вот так, только лишь вдвоем, держась за руки и почти ни о чем не говоря. Наслаждаться свежим воздухом, слушать шум ветра в редеющей листве и, подняв голову, любоваться голубым небом среди серовато-белых кучевых облаков… Покой и тишина. Не шуршат бумаги, не пиликают электронные приборы и телефоны, нет рева моторов и не падают с этого прекрасного неба никакие самолеты… И Настя здесь, рядышком, близко-близко, и рука ее такая теплая! Что может быть более успокаивающим? Почаще бы так гулять. Для нервной системы это значительно более полезно нежели всякие успокоительные средства. В этом я сейчас ни капельки не сомневалась.

Нагулявшись, мы вернулись домой, и Настя, сказав, что ей необходимо уладить некоторые свои дела, удалилась в кабинет. Я тоже подумала о делах и, сходив за своим телефоном, довольно долго вертела его в руках, глядя на сохранившийся в журнале номер заместителя председателя авиационного комитета.

В общем-то сомнения отпали еще вчера, после разговора за ужином, и оставалось только позвонить. Но сразу это сделать у меня почему-то не получилось. В конце концов, так и не сумев понять, что меня тревожит и удерживает, я собралась с духом и нажала на кнопку вызова.

– Брагин слушает, – донеслось из динамика после двух или трех гудков.

– Здравствуйте, Евгений Сергеевич, – сказала я. – Это Ксения. Мы говорили с вами вчера…

– Ах, да. Добрый день, Ксения. Полагаю, вы позвонили, чтобы сообщить о принятом решении?

Как и прежде, он был прямолинеен. Видимо давняя привычка говорить исключительно по делу. С такими людьми вполне удобно работать, хотя, временами, и бывает скучновато.

– Да, это так, – ответила я. – Если возможно, то я хотела бы попробовать свои силы в той области, о которой вы говорили, и попытаться быть полезной федеральному агентству.

– Превосходно! Я почему-то почти не сомневался, что вы согласитесь. Таким образом, я могу уведомить коллег из Эн Ти Эс Би, что вы поступаете к нам, не так ли? Боюсь, они расстроятся.

– Да, все верно, – улыбнулась я. – Как я уже говорила, постоянная работа за пределами России мне никак не подходит. Буду очень благодарна, если вы извинитесь за меня.

– Договорились, Ксения, – отозвался он. – Тогда жду вас в понедельник. Подъезжайте утром, часам к десяти, и мы обговорим с вами все детали.

– Прекрасно. В десять часов я буду в здании комитета.

– Вот и отлично. До встречи.

– До свидания.

Отключившись, я перевела дух и отложила телефон. Ну вот, собственно, и все. Ничего страшного не произошло. Стоило прямо так волноваться? Впереди меня ждали новые знания и непростая, но интересная работа. Я чувствовала в себе силы, мне очень хотелось снова заняться делом!

Однако где-то в самой глубине души все еще вертелось какое-то неуловимое и непонятное сомнение. Может быть я совершаю ошибку? Может быть мои силы и уверенность иллюзорны?.. Объяснений этому сомнению не было. Оно было больше интуитивным, и я постаралась просто забыть о нем хотя бы сейчас, когда все вроде бы стало налаживаться в лучшую сторону.

К счастью, с приближением вечера, я сумела выкинуть из головы всяческие размышления о том, что мне предстоит впереди в плане карьеры, и целиком переключилась на Настино поведение. А оно было интригующе странным. Еще за обедом она с интересом и плохо скрываемым лукавством частенько поглядывала на меня. На мои ответные вопросительные взгляды, а также и кроткие вопросы, когда у мое терпение уже иссякло, она не реагировала никак и отказывалась о чем-либо говорить. Я оставила всяческие попытки что-нибудь из нее вытянуть и занялась тщательной уборкой спальни и нашей заветной комнаты, вполне справедливо полагая, что предстоящий экшн будет происходить именно там. Около семи часов вечера я уже заканчивала с уборкой, когда в коридоре послышался звонкий стук каблучков, и вскоре Настя появилась на пороге спальни. На мне в это время были лишь спортивные брючки и топик, и она, оглядев меня с ног до головы и ступая в комнату, укоризненно произнесла: – Ксения, что это еще такое? Я стояла на коленях возле кровати и заправляла под матрас выбившийся уголок простыни. При этих ее словах я обернулась и замерла с приоткрывшимся от удивления и восхищения ртом. Надо мной возвышалась стройная красотка в таком наряде, которого я никогда на ней раньше не видела! Настя была одета в черное и блестящее латексное боди с рукавами и очень длинным и откровенным вырезом спереди, узким внизу и расширяющимся кверху, благодаря чему была частично видна ее грудь без каких-либо намеков на лифчик. На ногах у нее были черные колготки в мелкую сетку и высокие лакированные сапожки на шпильках.

Красиво подведенные глаза вместе с глубокими сиренево-стальными тенями и шикарными двойными стрелками светились манящим и чарующим светом. Тщательно завитые локоны ее темных каштановых волос соблазнительно спадали на плечи и грудь. Голову она слегка наклонила вниз, и волосы немного затенили ее лицо, сделав его еще более таинственным. В руках она держала стек.

– Я… Я, не знала, что мы уже начали… – запинаясь и с виноватым видом пробормотала я, так и оставаясь на полу, не находя в себе ни сил, ни воли подняться на ноги.

– А мы разве что-то прекращали? – удивилась она и добавила более строгим тоном: – Я недовольна лишь тем, что ты занимаешься уборкой дома не в соответствующем образе! Так я и знала! Стоило немного смягчить условия твоего домашнего ареста в награду за хорошее поведение, и ты сразу почувствовала себя свободной!

– Нет, нет… – пробормотала я, опуская глаза. – Вовсе нет, я просто не думала, что…

– Ну что ты не думала? – с усмешкой сказала она. – Ты не знаешь, где лежит платье горничной? Ты не в состоянии достать красивые чулки и подобрать себе туфли?! Ксения, не разочаровывай меня!

Все это было слишком неожиданно. Я как-то и правда несколько отвлеклась на всяческие дела, позабыв о самом главном – что сейчас я рядом с ней и мы действительно ничего не прекращали. Наоборот – весь день и особенно вечер должны были стать неразрывным продолжением вчерашнего, и я знала об этом. Вот черт… Интересно, сильно она накажет?

– Прости пожалуйста, – тихо сказала я. – Если ты пожелаешь, я немедленно займусь своим образом… Сию же минуту…

– Да, но только не этим, – отозвалась она, концом стека заставляя меня приподнять голову. – Брось это все. Вставай и иди за мной.

Повернувшись, она направилась к выходу, а я немедленно поднялась на ноги и поспешила за ней, преисполненная решимости быть покорной во всем и сгорающая от нетерпения узнать, что же такое она придумала. По Настиному поведению было уже отчетливо понятно, что вечер обещает быть каким-то особенным и продолжительным – иначе к чему бы ей сейчас столь тщательно подобранный наряд, шикарный вечерний мэйк и украшения… Стоп! Настя крайне редко носила украшения дома и никогда не надевала их во время экшена! Но сейчас на ее шее красуется шикарное и, наверное, жутко дорогущее ожерелье с бриллиантами, а в ушах шикарные серьги под стать ожерелью… Странно. Ей никогда не нужны были драгоценности, чтобы сиять передо мной во всем своем и без того безграничном великолепии. Мои размышления обо всем этом были быстро прерваны Настиным голосом: – Проходи! Мы остановились возле «розовой» спальни, и она открыла передо мной дверь. Я послушно ступила в комнату, в которой горел яркий свет, и мой взгляд сразу же остановился на кровати – там было разложено то, что Настя, по-видимому, приготовила для меня на сегодня. Подойдя поближе, я увидела очень красивый белый корсет, которого я раньше не наблюдала в нашем гардеробе, белые латексные трусики, тоненькие телесные колготки и, конечно же, стальные, отполированные до зеркального блеска, браслеты для запястий и лодыжек. Возле кровати стояла пара белых лакированных туфелек.

Кроме этого на небольшом кусочке шелковой ткани лежали два розовых вагинальных шарика, соединенных между собой, и тюбик со смазкой.

Зачем? Такими шариками мы довольно редко игрались. Внутри каждого из них было еще по одному шарику, утяжеленному, и когда они были внутри… Ох, невозможно спокойно себя чувствовать и ступить нормально ни одного шага! Это слишком возбуждало!

Я в некоторой нерешительности повернулась к Насте, но не нашлась, что сказать. – Этот корсет я заказала для тебя еще до поездки в Париж, – произнесла она. – Как тебе? – Он очаровательный, – отозвалась я с кроткой улыбкой. – Я рада, что тебе нравится. А теперь раздевайся. Не смея медлить и уж тем более обсуждать ее приказы, я торопливо сняла брючки, стянула топик и быстренько избавилась от белья, оставшись перед Настей совершенно обнаженной. – Повернись! – велела она, и когда я послушно исполнила это требование, Настя легонько толкнула меня ладонью между лопаток, заставив склониться и опереться руками о край кровати. Заметив, что она взяла в руки шарики и смазку, я несмело произнесла с легким беспокойством: – Прости… Это… Это обязательно? – А что тебя смущает? – спросила она, погладив меня между ног, отчего у меня сразу пошла кругом голова. – Ты ведь пробовала эти штучки. – Потому и опасаюсь, что долго не выдержу, – проговорила я. – Я уже и так на взводе, а эти штучки… Насть, я опасаюсь бесконтрольного оргазма! Она звонко рассмеялась: – Вот на это я посмотрю с удовольствием! – Боже, это жестоко… – тихо проговорила, чувствуя, что она уже аккуратно вводит в меня эти игрушки. Настя проделала это так медленно и нежно, что я поплыла, коленки у меня предательски задрожали. Я понимала, что все это только начало, что я уже перевозбудилась от ее прикосновений, и что она еще долго будет терзать меня, прежде чем позволит разрядиться по-настоящему. Я выпрямилась, тяжелые внутренние шарики с готовностью и очень ощутимо перекатились где-то в глубине меня, и я закусила губу. Вот черт возьми! Я не смогу это терпеть! – С остальным справишься сама. И не вздумай вытащить их, Ксюшик, – сказала Настя, погладив мою попку и напоследок не сильно шлепнув меня по ней. Шарики ожидаемо вздрогнули, заколебавшись, а вместе с ними вздрогнула и я, зажмурив глаза. – Как прикажете, Госпожа… – проговорила я, с трудом выдавливая из себя слова. – Я подожду тебя в кабинете. Как закончишь, приходи ко мне. И она удалилась, прикрыв за собой дверь. Немного подышав, я постаралась собраться с мыслями, но получилось не очень. Голова уже кружилась, сознание было затуманенным, и поделать с этим ничего не удавалось. Несмело опустив руку, я нашла пальцами у себя между ног шнурок с петелькой от шариков, который оставался снаружи. Было очень большое желание потянуть за него и избавиться от возбуждающей, но мучительной сейчас игрушки внутри меня! Но Настя запретила… Жестоко! Очень и очень жестоко!.. Пересилив себя, я убрала руку. Осторожно присев на край кровати, я медленно, стараясь не делать лишних движений, принялась натягивать тонкие колготки, мысленно проклиная себя за то, что была так легко возбудима. Это конечно очень сексуально, но подчас делает совершенно безвольной! Поверх колготок я надела плотно прилегающие латексные трусики и медленными, несмелыми шагами направилась к трюмо, желая убедиться, что из-под них нигде ничего не выбивается. Повернувшись несколько раз перед зеркалом и стараясь забыть о дрыгающихся внутри шариках, я вернулась за корсетом. Вот на это ушло намного больше времени. Одной как следует зашнуровать его было очень и очень непросто. Довольно долго, стоя к зеркалу спиной и глядя себе через плечо, я справлялась с этой задачей. Затем я присела на стул, расчесала и привела в порядок волосы, подобрала подводку, нежные серебристо-голубые тени и занялась легким мэйк-апом. Боюсь, что все же я провозилась слишком долго, но Настя не появлялась и терпеливо ожидала меня. Я вернулась к кровати, снова присела на нее, обула туфли и взялась за металлические браслеты. Что ж, не долго мне пришлось быть свободной! Застегнув все замочки, я поднялась на ноги и, контролируя каждый свой шаг, направилась к выходу из комнаты. И эти несколько шагов дались мне непросто! На шпильках ступить осторожно и мягко, также как босиком, разумеется было невозможно, и внутри меня снова заиграли чертовы шарики! Выходя в коридор, я принялась мысленно отвлекать себя чем-нибудь посторонним. Вспомнив, что в понедельник я должна явиться на свою новую работу, я стала повторять это, как мантру. Не помогло. Несмело ступив через порог кабинета, я подняла от пола глаза и увидела Настю, сидевшую в кресле за столом. В руках у нее был мобильный телефон, и при моем появлении она оторвала от него взгляд и посмотрела на меня. А я остановилась неподалеку от двери, чувствуя почему-то некоторое смущение. С минуту Настя разглядывала меня так, будто видела впервые, а затем восхищенно качнула головой и улыбнулась: – Ты прекрасна… – она поднялась и медленным шагом направилась ко мне. – Очаровательная куколка! Мне нравится! – Спасибо… – тихо проговорила я, смущаясь еще больше. Да что же такое?! Это все перевозбуждение! Перевозбуждение и дикая жажда близости. Я едва сдерживалась. – Повернись! – сказала она мне, что я тут же и исполнила. Настя провела рукой по моей спине, немного подтянула шнуровку моего корсета и, снова завязывая узелки сверху и снизу, спросила: – Ты можешь нормально дышать? Давит не слишком сильно? Сделав по возможности глубокий вдох, я кивнула и ответила: – Да… Вполне… Кажется, все в порядке. – Очень хорошо, – сказала она, беря меня за руку и подводя поближе к столу, на котором были разложены приготовленные для меня цепочки и конечно же именной ошейник. Настя снова развернула меня к себе спиной и произнесла: – Подними волосы. Когда я открыла ей свою шею, она надела на нее ошейник и защелкнула замок, затем нежно сжала мои плечи.

От каждого ее прикосновения, я заводилась все сильнее, хотя это уже казалось невозможным. Перед глазами понемногу начинал плыть сладкий, пленительный туман, из которого вырваться мое сознание уже никак не могло. Разве что только с очень большим трудом.

– Руки можешь опустить, – услышала я Настин голос, в то время как она при помощи длинной цепочки сделала некое подобие пояса вокруг моей талии.

Затем она опустилась позади меня на одно колено и соединила цепью браслеты на моих лодыжках. Поднимаясь, она провела ладонями по моим бедрам, и я вся затрепетала… Настенька, что же ты со мной делаешь!!!

Она появилась передо мной, и я уже с готовность предоставила ей свои запястья, безропотно позволяя соединить цепочкой браслеты и на них. Сделав это, Настя последним замком пристегнула эту цепь за серединку к моему импровизированному поясу, так что я могла поднять руки не выше, чем до груди.