Текст книги "8 дней, 9 ночей (СИ)"

Автор книги: Francis Dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 68 страниц)

– Третья, пятый, двадцать!

Оставив на столе зеленую купюру, я бросилась обратно, разминувшись по

пути с Максом, который также спешил оплатить свое топливо. Ну по крайней мере бегаю я точно быстрее, чем он!

Вернувшись к машине, я с облегчением обнаружила, что колонка уже загудела и топливо полилось в бак. Я решила заправить не более половины, чтобы не слишком увеличить вес машины. Двадцать литров, всего двадцать! Чтобы залить это количество нужно не более минуты, но эта минута мне казалась вечностью! Загудела колонка, возле которой стоял Лансер, и это еще больше усилило мое беспокойство. Бедное сердечко отчаянно заколотилось в груди… Макс уже спешил обратно к своей машине. Мое беспокойство уже начало перерастать в панику! Не долив нескольких литров, я выдернула пистолет, вернула его на место, закрыла горловину и прыгнула в свое кресло. Пустив двигатель, я непослушными пальцами пристегнула ремни, схватилась за руль и рычаг скоростей… И тогда вдруг ко мне пришло понимание того, что все это безнадежно… Осознание этого пришло в одну секунду. Я повернула голову – Макс уже садился в машину. Еще секунда, и вспыхнули фары его Лансера. Я поняла, я оценила свое состояние, я оценила мастерство противника и проанализировала ситуацию. По всему выходило одно – сейчас начнется стремительная борьба на пути назад, к финишу. Даже еще более ожесточенная борьба! Все мои попытки выйти вперед заканчивались не слишком удачно до этого, так будет и теперь… И я с ужасом осознала, что эту гонку мне не выиграть. По крайней мере в этот раз мне явно не хватит сил и стойкости… Даже если я и сумею вырваться вперед, я все равно не удержу лидерство достаточно долго! Мое уныние и отчаяние усилилось при мысли о том, что уже очень скоро я униженно буду стоять на коленях и просить прощения за то, что осмелилась бросить столь дерзкий вызов. С визгом резины и ревом моторов мы сорвались с места и устремились обратно на дорогу, чтобы почти сразу, меньше через два километра, свернуть на съезд к большому кольцевому развороту, который направит нас обратно в сторону области… Когда мы развернулись и вновь оказались на трассе, я приняла решение. Оно было последним и единственным, которое пришло мне в голову – я решила поставить все на одну карту! В это время я вырвалась вперед и делала уже полностью автоматизированные попытки не дать Максу вновь опередить меня. И вот как только он снова появился сбоку, чтобы обойти меня, я, вместо того, чтобы также сместиться в эту сторону и закрыть ему дорогу, надавила на тормоза… Лансер стремительно пролетел вперед! Лишь после этого я вновь утопила педаль газа и встала противнику в хвост. Близко, на самой минимальной дистанции. Я не могу здесь победить ни силой, ни ловкостью. Придется побеждать хитростью. Слезать с хвоста я не собиралась, и через некоторое время Макс, делавший безуспешные попытки оторваться, даже слегка сбросил скорость, видимо озадаченный моим поведением. Я больше не пыталась обгонять и прекратила все атаки. Я просто двигалась за ним. Вплотную, в слип-стриме, неотрывно и повторяя все его маневры с максимально возможной точностью. Быть может он и хладнокровнее меня, но я знаю, насколько трудно сосредоточится, когда тебе дышат в затылок и ждут лишь одной твоей ошибки, чтобы оставить тебя далеко позади. Этим психологическим давлением я и занялась со всей тщательностью. Лансер внезапно рванулся вперед, и я устремилась за ним, держа минимальную дистанцию. Мы шли практически вплотную, все увеличивая скорость, с опасностью маневрируя среди автомобилей, которые мгновенно оставались позади, будто бы и вовсе стояли на месте! Психологический прессинг принес свои плоды – Макс явно занервничал и вкладывал все свое мастерство в одну цель – сбросить меня с хвоста. Я же прилагала все усилия, чтобы не допустить этого и пролетала за ним в самые опасные и безнадежно узкие лазейки в попутном трафике, летела вслед за ним по обочине и не отставала ни на долю секунды! С одной стороны задача упростилась – не упустить впередиидущего и в точности следовать его курсом. Но это также требовало высочайшего напряжения и внимания. Макс понимал – дай он резко по тормозам, и на этой скорости нам обоим конец. Ему не оставалось больше ничего, кроме как выбирать маршрут для нас двоих так, чтобы оба не угробились. Ему приходилось постоянно помнить о том, что я позади него – на расстоянии не более двух или трех метров. И этим я действовала ему на нервы. Очень ощутимо… Ночная трасса, не исчезнувшие до сих пор с дороги автомобили и постоянное напряжение уже сказывались весьма значительно. Мой противник стал все чаще совершать маневры с большей осторожностью, чего я и добивалась. Он понимает, что я изматываю его, что я жду только одной ошибки…

И этих ошибок он совершил уже предостаточно! Не раз мне представлялась возможность обойти его. Но я не делала этого. Момент все еще не настал.

Я чувствовала, что долго продержаться не смогу. Это была первая серьезная гонка после очень и очень длительного перерыва, и я не чувствовала себя уверенно. Силы мои были уже на исходе. Страшное нервное и физическое напряжение, бешеный адреналин и безумное чувство азарта готовы были уничтожить мое сознание. Финиш был уже не за горами, и по всей коже у меня бежали мурашки от этой мысли! Что если ничего не получится?.. Сердце ответило на это глухими ударами и куда-то на мгновение провалилось…

«Снежинка», идущая в потоке разреженного воздуха, хоть и обладала запасом мощности для решающего рывка, но при этом была не слишком стабильной в управлении. Мне приходилось прилагать немалые усилия, чтобы держать машину на трассе так, как требовалось.

Мы летели в пустом левом ряду. Может быть он и не был пустым, мне было не видно сзади. Вполне возможно, что Макс еще издалека всех разгонял. Скорости были уже совершенно не для этой дороги – стрелка спидометра переползла за 220 и успокаиваться на этом не собиралась. Слава богу, что асфальт был относительно свежим.

В какой-то миг впереди моргнул правый поворотник, а в следующий Лансер резко сместился в сторону!..

Смысл произошедшего дошел до меня лишь через секунду, которая едва не стала критической! Мои глаза расширились от ужаса, а время и сердце будто бы остановились!

Уйдя вправо, Лансер приоткрыл мне то, что происходило впереди – на техническом развороте стояла полицейская машина, которой и в помине не было, когда мы гнали еще в сторону города! И от этой чертовой машины на дорогу выбегал самоубийца в светоотражающем жилете и со светящимся жезлом в руках…

Когда Макс отвернул в сторону, а я в течение следующей доли секунды думала о том, что нужно повторить его маневр, светящийся камикадзе, придерживая фуражку, уже ступил на проезжую часть!

Еще доля секунды, и я почти поравнялась с ним, уже с похолодевшими пальцами и совершенно омертвевшим сердцем, уходя в соседнюю полосу!.. Тут же откуда-то возник и его более разумный напарник, и я заметила, мельком глянув в зеркало, что он обхватывает отчаянного стража дорожного порядка, и они оба валятся на землю от сильнейшей воздушной волны, сбившей их с ног!

Мы вернулись в крайний левый ряд и понеслись дальше. И лишь спустя пару километров там, далеко позади, глядя в зеркало я заметила, что замерцала полицейская «люстра». Но меня это уже не волновало – им никогда нас уже не догнать. Опасаться стоило разве что перехватчиков, но и они вряд ли успеют – наш съезд с трассы был уже очень близко! Как финишная черта.

Вот и полоса торможения, на которую мы съехали, сбрасывая скорость – 180… 150… 130… Съезд, поворот, разгонка! Все, это последний этап и последний шанс! Мы вырвались на неосвещенную пустую дорогу и понеслись…

Я вновь стремительно заняла свою позицию, не чувствую ничего – ни рук, ни ног, ни сердца – только лишь машину! 120… 140… 150… Дорога была практически прямой, и до окончания маршрута оставалось всего несколько километров! Я ничего не видела, кроме габаритных огней машины противника.

Мне кажется, я даже перестала дышать… Господи, помоги!

170… 180… Взгляд на карту… Вот теперь пора!

Кикдаун! Стрелка тахометра ринулась в красную зону, и я вывела «Снежинку» из воздушного потока ведущего…

190… 200… 210… На треть корпуса впереди! Где-то далеко впереди замаячили два зеленых огонька – файеры, обозначавшие финиш!

Я вцепилась в руль, педаль газа была утоплена до упора, и зрение сузилось настолько, что я видела лишь кусочек трассы, вырванной фарами из темноты ночи… И зеленые огни впереди, размытые и едва заметные…

230… 240… На полкорпуса впереди! Лансер отставал! Он отставал! Маленький запас мощности, который «Снежинка» берегла для самого последнего, решающего броска сыграл свою роль! И мы неслись с ней вперед, словно на крыльях, не ощущая ни дороги, ни сопротивления воздуха… И нас было не остановить!

250… 260… Противник отставал уже на полкорпуса… Двигатель ревел на высоких оборотах! Стрелка спидометра легла в крайнем положении. Машина шла практически на пределе своих возможностей… Это было не движение по дороге, это был безумный полет сквозь ночь и мрак! «Снежинка» не подвела! Она держалась молодцом и уверенно несла нас к победе!..

Но что-то пошло не так… Нет, не с машиной. Со мной.

Если «Снежинка» еще обладала каким-то резервом сил, то я свои ресурсы, вероятно, исчерпала… Размытая и колеблющаяся картинка перед глазами стала меркнуть, я с ужасом поняла, что теперь не ощущаю не только своего тела, но уже и перестала чувствовать и слышать машину! Я не ощущала биения своего сердца, не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть, не чувствовала ничего, а мысли приглушились и будто увязли в каком-то болоте, неумолимо проваливаясь в его мутную пучину! Сознание стремительно покидало меня! Настолько стремительно, что я даже не успела испугаться по-настоящему перед тем, как тьма поглотила меня полностью…

– Забудь этот номер! Я не желаю тебя слышать…

– А я хочу тоже задать тебе вопрос…

Странные глухие голоса слышатся откуда-то издалека и очень приглушенно, будто из-за стены или из под толщи воды. Я пытаюсь понять с какой стороны они доносятся, пытаюсь открыть глаза, но кругом лишь темнота.

Внезапная тупая боль в груди, да и голова будто раскалывается на части, но все звуки разом стихли. А я не могу даже закричать от боли, которая только усиливается…

Вновь неясное и темное пространство вокруг меня наполняется голосами – уже другими, беспокойными, торопливыми, резкими и непонятными:

– Двадцать минут!..

– Не успеют…

– Реанимация в пути!

– Осторожно… Режьте осторожно! Не заденьте ее!..

– Выключи! Выключи к черту!!!

И вновь тишина… И даже боль стихает, но не уходит окончательно. Притаилась где-то в груди, будто выжидая для того, чтобы выступить новой неумолимой волной…

Я начала пробуждаться. Пробуждаться с чувством, что проспала что-то очень важное! Осознав это я вскинулась, широко раскрыла глаза и сделала судорожный вдох, будто вынырнув из-под воды, где долго находилась, задержав дыхание.

Но я очнулась не в постели! В моих руках был руль, перед глазами горела красной подсветкой приборная панель с уложенной до предела стрелкой спидометра, замершей на отметке 260 километров в час, а гоночные четырехточечные ремни сдавливали мою грудь, крепко удерживая меня в кресле! Под правой ногой чуть вибрировала утопленная в пол педаль газа… До меня донесся рев двигателя, машину качнуло, благодаря чему я смогла убедиться, что положение стрелки спидометра – не обман зрения!

Наконец взгляд сфокусировался на том, что было впереди – серый асфальт, выхватываемый из темноты голубыми лучами ксеноновых ламп, зеленые огни в паре сотен метров и несколько машин на обочине с мигающими «аварийками». А в левое зеркало бьет яркий свет фар несущегося чуть левее и позади меня еще одного автомобиля…

Пара десятков человек что-то кричала и размахивала руками, когда я пронеслась через обозначенную файерами финишную черту, но я ничего этого не слышала, да и не особо обращала внимание. Мне было до сих пор не понятно, как я могла оказаться здесь… Меня преследовала твердая уверенность, что я должна была проснуться в постели, а не очутиться за рулем несущейся по дороге машины!

С трудом преодолевая шоковое состояние, я сбросила скорость, затормозила и остановилась на обочине. Мне удалось припомнить, что этим вечером мы с Настей приехали в ее спорт-клуб, после чего я ввязалась в гоночное состязание с каким-то наглецом… Ах, вот и он! Лансер проскочил чуть вперед, притормозил и также съехал на обочину.

Убедившись, что более менее могу дышать и чувствительность вернулась ко мне, я растерянно обгляделась по сторонам и по зеркалам заднего вида. Люди уже бежали к нам, припаркованные машины поспешно разворачивались… Из Лансера выбрался Макс, схватившись обеими руками за голову… Люди окружили наши машины, я слышала голоса, доносившиеся снаружи, а также восторженные выкрики, вопли и смех. Кто-то побарабанил по корпусу «Снежинки»…

Я сделала попытку освободиться от ремней, но мои пальцы оказались ужасно непослушными, будто одеревенели. Я с трудом оторвала их от рулевого колеса и потянулась к застежкам, как вдруг знакомое чувство ломящей боли в груди вновь проснулось, и я ощутила это с новой силой! Меня согнуло бы пополам, если бы не ремни!

Беспомощно посмотрев через стекло наружу, я заметила Настю, спешащую ко мне. Она что-то кричала и радостно улыбалась…

Я потянулась было к дверной ручке, но тут кто-то воскликнул совсем рядом что-то про «нашумели», также я разобрала слова «полиция» и «поехали!».

Все поспешили к машинам, Настю также кто-то увлек за собой к ближайшему внедорожнику. Я поняла одно – сейчас лучше отсюда отъехать и побыстрее! Собрав все свои жалкие силы, я снова взялась за руль…

Дорога до стоянки возле спортивного комплекса прошла для меня будто бы в тумане. Все время неравномерными по силе волнами ломило в груди, дышать снова было тяжело, а на глаза так и норовила опуститься туманная пелена. Я за кем-то ехала, держа умеренную дистанцию, стараясь сосредоточиться на управлении машиной, что мне удавалось с большим трудом.

Когда «Снежинка» наконец замерла на том самом парковочном месте, из-за которого, собственно, и началась вся заварушка, я обессилено выдохнула, чувствуя ужасную слабость и дрожь во всем теле. Боль в груди отступать упорно не хотела, каждый вдох давался мне с трудом. Что же со мной происходит?! Перенервничала? Перепугалась?.. Я ведь не уснула! Я потеряла сознание за рулем, во время гонки! Просто исчезла, отключилась на скорости 260 километров в час! Как такое возможно?!

Народ тем временем снова высыпал наружу, окружая мою машину. А я была не в силах даже расстегнуть ремни…

Кто-то постучал по стеклу. Я разблокировала замки, и дверь тут же открылась. В салон заглянула Настя и немедленно заключила меня в крепкие объятия, прямо вместе с креслом, отчего мое дыхание почти остановилось.

– Ксюшка… – проговорила она. – Ксюшка моя ненормальная! С ума сойти, ты это сделала!

– Настенька… – тихонько простонала я немного не своим голосом.

От ее присутствия мне стало гораздо спокойнее. И мне очень хотелось сейчас разделить с ней радость победы, но сил на это не было.

– Настюшка… – добавила я, прикасаясь пальцами к ее рукам, прижимаясь щекой к ее плечу. – Милая моя… Дай же отдышаться… Я что-то прямо совсем сама не своя…

Она расцеловала мои губы, глаза, щеки и отпрянула в сторону, исчезнув из поля зрения. К счастью, она не заметила моего состояния, поглощенная облегчением от того что я вернулась и радостью, что вернулась я с победой. Я расслышала ее восторженные возгласы, которые сразу поддержали наверное все присутствующие громогласным шумом.

А мне вдруг захотелось упасть в ледяную прорубь… Не знаю почему. Просто было такое ощущение, что с моим организмом что-то не так и ему нужна срочная встряска, но уже без адреналина. Хорошо бы хоть умыться прохладной водичкой… Ох, черт возьми, как же тяжко дышать!..

– Поздравляю вас, Ксения, – услышала я голос, доносящийся откуда-то сбоку и чуть сверху.

Вновь повернувшись к раскрытой двери, я увидела склонившегося Артема. Он приветливо улыбался.

– Мне очень понравилось ваше выступление, – продолжал он.

– Спасибо, – отозвалась я, делая глубокий вдох и превозмогая боль в груди. – Но вы видели ведь разве что только финиш…

– Нет, всю гонку, – отвечал он. – У Макса в машине камеры и передатчик. У нас была возможность наблюдать весь ваш заезд!

– Вот как… – я тоже попыталась улыбнуться. – Рада, что шоу вам пришлось по душе…

– И даже очень! – ответствовал он и добавил: – Вы преподнесли Насте отличный подарок – такую эффектную победу!

Прежде всего меня сразу посетила мысль, что он знает о наших с Настей отношениях, что меня почему-то чуточку покоробило. Ведь до этого я ни разу ни при ком не обнаруживала своей теперешней ориентации. Впрочем, какое это имеет значение?.. Мне бы научиться заново дышать и как-нибудь успокоить сердце…

– Простите… – проговорила я, оглядываясь и отмечая, что вокруг машины стало посвободнее, и Настя сейчас была окружена людьми. – Вы не могли бы мне помочь?

Он склонился поближе:

– Да, разумеется, – ответил он.

– Пожалуйста, помогите мне расстегнуть ремни…

Артем внимательно посмотрел мне в глаза, в которых, вероятно, прочел страх, беспокойство и даже некоторую мольбу о помощи.

– Вы в порядке, Ксения?

– Нет… – отозвалась я, опуская глаза. – Не совсем… Трудно дышать. Может адреналин все еще… И воды хочется очень… Помогите мне, пожалуйста.

Он быстро отстегнул меня от кресла и спросил голосом, уже совсем не похожим на прежний:

– Встать можете? Вы уверены, что вам не требуется врач?

Опираясь на его руку, я выбралась из машины, еще раз, но уже более осторожно вдохнула поглубже, расправила плечи и ненадолго прикрыла глаза.

– Надеюсь, что не требуется… – проговорила я, помедлив.

– Я принесу вам воды, – сказал Артем и удалился, а на меня в это время обратили внимание окружающие и вокруг нас со «Снежинкой» вновь образовалась гудящая толпа.

Я слышала восторженные крики, поздравления, смех… Но все это было для меня еще немного неясным. Быть может я до сих пор не до конца пришла в полное сознание?..

Вновь попыталась улыбнуться, и на этот раз даже получилось чуточку лучше. Я нащупала позади себя крыло машины, которое было ощутимо теплым от жара, идущего из моторного отсека. А затем, на радость зрителям и Насте, вновь подлетевшей ко мне поближе, я обошла машину, опустилась на колено и поцеловала «Снежинку» в эмблему на радиаторной решетке. Сие действие было встречено новыми овациями.

Мне стало уже полегче – дыхание почти восстановилось, сердце немного успокоилось, а боль в груди вроде бы отступила… Я даже нашла в себе силы сама подняться на ноги, но сразу же поспешила при этом в Настины нежные объятия.

– Безумная… – пробормотала она мне на ушко. – Безумная и неподражаемая. Я переживала за тебя!..

– Но ведь теперь все хорошо, – ответила я, прижимаясь к ней. – Прости, что все это устроила. Это ведь моя провинность…

– За эту провинность я не стану тебя наказывать! – проворковала она. – Это было бы несправедливо после такой победы!

– Да уж… Победителей не судят, или как там оно…

Вернулся Артем с бутылочкой прохладной негазированной воды, и это было для меня спасением! Я жадно припала к горлышку, мгновенно ощутив сильнейшую жажду.

А Настя тем временем громко сказала:

– Ну все, погонялись и хватит! Идемте скорее, нас уже все ждет!

Все это дружно поддержали, и кто-то добавил:

– А Макс уже на кухню пошел! Будем ждать главное блюдо!

Вновь раздался общий смех, к которому скромно присоединилась и я. Все таки это было забавное и весьма азартное пари.

– Пойдем, Ксюша, – Настя увлекла меня за собой, и мы направились в сторону уютного ресторанчика.

Я шла, держась за ее руку и все пыталась понять, пришла я наконец в себя или нет. Что это было перед самым финишем? Почему мое сознание так внезапно помутилось? Почему так болело сердце и невозможно было дышать?.. И эти голоса… Все было будто бы во сне! В каком-то кошмарном сне… Это будто бы были воспоминания, которые я давным-давно похоронила в своей памяти, но они так внезапно и настойчиво выскочили вновь, в самый неподходящий момент. С чего вдруг?.. На все эти вопросы у меня не было ни одного сколько-нибудь вразумительного ответа, и смутное беспокойство поселилось во мне…

В ресторане нас с Настей усадили на очень уютное место, выполненное на манер беседки с вьющейся зеленью и подсвеченной милыми фонариками. Я обратила внимание, что повсюду было огромное количество цветов, на столах стояли свечи и бутылки с игристым вином в ведерках, наполненных льдом. Как все мило выглядит! Этот ресторан всегда мне нравился, но сейчас они превзошли сами себя! Здесь что, намечается какой-то праздник? Интересно, в честь чего?

– Обычно здесь все как-то поскромнее, – сказала я Насте, когда мы уселись друг напротив друга, – даже когда тут появляется госпожа генеральный директор. Сегодня какой-то особенный день?

– День как раз самый обыкновенный, – улыбнулась она в ответ, но от меня не ускользнуло некоторое лукавство, с которым она произнесла эти слова. – Тебе нравится? Правда?

– Да, все очень мило! – сказала я вновь оглядываясь по сторонам.

– Я рада! – в Настином голосе снова промелькнуло лукавство, смешанное с каким-то скрытым озорством.

Внимательно вглядевшись в ее глаза, я пыталась уловить некий подтекст в ее словах и поведении, в существовании которого уже не сомневалась. Вот только мысли мои все еще немного путались.

А Настино настроение тем временем заметно приподнялось. На мой недоуменный и настороженный взгляд она состроила невинные ангельские глазки.

– Ну что ты такая беспокойная? – спрашивает она таким же невинным голосом.

Раскрыть истинную причину своего беспокойства я не решалась, но оно усиливало и остальные мои эмоции, потому все вместе выглядело, вероятно, так, что я была чересчур напряжена.

– Что-то не так! – отозвалась я, стараясь подыграть Насте и забыть при этом о своих волнениях. – Только я не могу понять что… Еще не отошла от гонки и плохо соображаю!

Настю это, похоже, только все больше веселило.

К нам подошел управляющий, вежливо поздоровался с нами и сказал:

– Что скажете? – произнес он, обращаясь к Насте.

– Прелестно! – улыбнулась она. – Мне нравится!

Он удовлетворенно покивал и продолжил:

– В таком случае, можно начинать?

– О, да! – воскликнула Настя. – Давно было пора! Но мы, к сожалению, немного задержались…

– Тогда не будем больше терять времени, – ответил он, поклонившись. – Приятного вам вечера и разрешите еще раз вас поздравить!

– Благодарю вас! – Настя с улыбкой кивнула. – Распорядитесь пожалуйста, чтобы мне принесли микрофон.

– Сию же минуту, разумеется!

Он удалился, а я, замерев и внутренне похолодев, уставилась на Настю, которая тем временем оглядывала зал. Она не спешила что-либо мне объяснять, и я была вынуждена заговорить, преодолевая новое беспокойство, которое разом перекрыло по силе все остальные переживания:

– Насть, прости, с чем тебя можно поздравить?.. – спросила я, нервно сглотнув.

Она наконец соизволила повернуться ко мне и отозвалась, чуточку виновато:

– У меня сегодня день рождения, Ксюшик…

Самое большое мое опасение оправдалось. Если я сначала похолодела, то теперь меня уже бросило в жар от негодования и растерянности!

– Господи, Настя! – воскликнула я, задыхаясь. – Как же так?! Почему ты ничего не сказала мне?! Почему?!

Она еще раз взглянула на меня виноватым взглядом, который так редко можно было обнаружить в ее глазах:

– Прости, милая… – она развела руками. – Понимаешь, я не в восторге от этого праздника. Ну не люблю я собственный день рождения! Ничего с этим не поделаешь! И потому не стала предупреждать заранее…

– Настя, ты меня убила… – проговорила я в отчаянии.

– Ксюшик, ну перестань! – она взяла меня за руки и собиралась еще что-то сказать, но тут подошел один из официантов и подал Насте микрофон. – Спасибо… Прости, Ксюш, одну минуту…

Она встала, немного отошла от столика и, поднеся к губам микрофон, произнесла:

– Доброго всем вам вечера, друзья мои! Вот наконец мы и собрались здесь все вместе! – ее голос многократно усилила распределенная по залу акустическая система. – Спасибо вам всем за то, что пришли! Мне очень приятно видеть вас здесь! И так как уже за полночь, то этот маленький праздник можно считать начатым! Спасибо вам всем!

Официанты тем временем уже разлили по бокалам напитки. Насте тоже подали фужер с искрящимся вином, и она подняла его, завершая свою речь.

Зал очень оживился, наполнился шумом голосов, поздравлениями и веселыми криками, но для меня все это было как в тумане. Я продолжала сидеть в полной растерянности, осознавая в какое ужасное, по моему мнению, положение я угодила… Но Настя, судя по всему, так вовсе не считала. Покончив с речью и отложив микрофон, она торопливо вернулась ко мне и вновь поспешила взять меня за руки.

– Ксюша, не смей грустить, слышишь?! Ну прости мне эту мою маленькую проделку… Ты ведь и сама непредсказуема и даже взрывоопасна!

– Я ничего для тебя не приготовила… – сказала я, сникнув окончательно. – Мне ужасно стыдно…

– Ксения, я и не принимаю подарки в день рождения! – ответила она, строго взглянув на меня. – В этот день я предпочитаю, если возможно, собраться с друзьями и устроить для них приятный вечер. И самое главное – со мной сейчас ты! Мой самый близкий человек! И потому этот праздник уже заранее можно было считать удавшимся!

Я несмело подняла на нее глаза и увидела на ее губах нежную улыбку, а в глазах ту самую теплоту, которая была способна согреть в самый жестокий мороз. Сейчас Настя уже вовсе не лукавила и темнила, сейчас она была открыта полностью. И я не могла не поверить таким ее словам…

– Ну а если тебя до сих пор так это смущает, – произнесла она, чуть прищурившись, – то знай – ты мне уже преподнесла невероятный подарок сегодня! Ведь ты победила в гонке! И это было очень круто!

Я смущенно улыбнулась, вновь пряча взгляд.

– Это вышло случайно… Я и не думала, что все будет так, – пробормотала я. – И уже теперь вообще не знаю, чего еще можно ожидать от сегодняшней ночи!

– А я тем более не предполагала, что все произойдет именно так! – парировала она. – Оставила тебя одну совсем ненадолго, и вот результат! Ты вообще рассчиталась со мной априори за то, что я тебя немного провела. Так что мы квиты, не так ли?

Я сдалась, не в силах больше дуться при виде этой милой улыбки и нежного взгляда, и кивнула в знак согласия.

– Тебе не хочется красного игристого? – спросила она. – Может быть закажем что-нибудь другое? Сейчас как раз поднесут закуски.

– Нравится, что ты, – ответила я, – но как я тогда повезу нас домой?..

– Не переживай, мы вызовем такси. А «Снежинка» переночует здесь. Стоянка охраняемая. Сегодня многие оставят здесь свои машины, и ей не будет одиноко!

Я улыбнулась, взяла свой бокал, на две трети наполненный искрящимся красным вином, и произнесла подарив Насте самый нежный взгляд, на который была способна:

– Хорошо, пусть будет так! Тогда и я поздравляю тебя, моя милая! С днем рождения, Настенька…

– Я думала, ты этого так и не скажешь! – рассмеявшись, проговорила она, когда наши бокалы соприкоснулись с мелодичным звоном. – Спасибо, мой нежный Ангел!

Глоток этого чудесного вина взбодрил и освежил меня. Я привстала, и Настя сделала тоже самое. Приблизившись к ней, я ощутила сладкий вкус ее губ во время нежного, но все же скромного поцелуя. Мне было неловко, потому как я понимала, что весь зал сейчас может это наблюдать. Впрочем, мне уже было все равно! Раз Настя позволяет себе подобное в этом кругу, значит я могу быть спокойной на этот счет.

И этот вечер, или лучше сказать ночь, действительно началась очень мило и приятно. Настя выглядела очень счастливой, много улыбалась и пребывала в чудесном расположении духа. И мне доставляло огромное удовольствие наблюдать за ней такой – простой и естественной, живой, активной и раскрепощенной.

Зал наполнился приятной романтической музыкой, и мы с Настей долго танцевали, кружась в теплом полумраке и не отрывая глаз друг от дружки…

Конечно она старалась уделять мне максимум своего внимания, но как гостеприимной хозяйке ей нельзя было забывать о гостях, и потому через некоторое время я уступила Настю кому-то из них, кто хотел также пригласить ее на танец. И я нисколько не возражала против этого.

Настя в процессе всего этого действа успела познакомить меня с многими своими друзьями и большинство из них показались мне весьма приятными и интересными людьми! Вот только Макс что-то задерживался на кухне, пропуская все веселье. Так и подмывало пойти и посмотреть, что он там делает…

Я вернулась за столик и, сделав пару глотков вина, с интересом оглядела зал и танцующие пары. Танцы сейчас были спокойные, медленные… Вероятно, для чего-то более динамического компания еще недостаточно разгулялась. Впрочем, и ночь ведь еще только началась.

За столом неподалеку сидели несколько человек, которых я еще совсем не знала. Мое внимание привлекла девушка с пышными рыжими волосами и в коротеньком лиловом платье в обтяжку. Трудно сказать что заставило меня присмотреться к ней… Выглядела она весьма эффектно, но на мой взгляд несколько вульгарно. Я припомнила, что когда мы вернулись на стоянку после заезда, это именно она подъехала на черной «Инфинити» G37. Машина хоть и выглядела также эффектно, как и ее хозяйка, но вряд ли была предназначена для спортивного вождения. Скорее это было проявление статуса. Некоторая высокомерность и надменность в поведении девушки подтверждали это предположение. На какое-то мгновение я встретилась с этим странным, холодным взглядом, от которого мне стало неуютно. Я поспешила отвернуться.

Размышления над этой личностью и дальнейший физиономический анализ Настиных гостей был внезапно прерван самой Настей, вдруг возникшей рядом со мной.

– Ты заскучала, мое солнце? – спросила она, присев рядышком и обняв меня за плечи. – Все хорошо?

– Все в порядке! – поспешила я ее заверить. – В полном! Я всего лишь чуточку утомилась, а так все отлично! Ты устроила очень милую вечеринку, мне нравится!

– Так приятно слышать это от тебя, моя Ксюшка! – улыбнулась она и добавила, выдержав небольшую паузу: – А знаешь чего не хватает в этом ресторанчике? Какого-нибудь удобного места, где можно уединиться…

– Настя! – воскликнула я в смущении. – Тогда это было бы уже заведение совсем иного рода!

– Ты права… Все это вокруг конечно замечательно, но просто мне не терпится уже остаться с тобой вдвоем…