Текст книги "8 дней, 9 ночей (СИ)"

Автор книги: Francis Dark

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 68 страниц)

Сон постепенно овладевает мной, отодвигая мои мысли куда-то во мрак. Мысли о том, что я натворила глупостей, что я бессовестная и неблагодарная стерва и что, похоже, я влюбилась… В девушку.

====== Глава 6 ======

…Из-за чего-то я начала просыпаться. Из-за чего? Какой-то звук неподалеку, резкий, настойчивый, крикливый и очень докучающий… Будильник?! Но я не ставила будильник!

С трудом выбираясь из полузабытья, которое было для меня сном этой ночью, я наконец поняла – это звонил телефон. Вяло и нехотя разлепляя веки, я подползла к краю кровати и опустила руку к полу – звук и мерзкое гудение доносилось откуда-то снизу. Нащупав вибрирующий и трезвонящий телефон, я поднесла его к глазам и тут же с грохотом уронила обратно на пол, где он продолжил истошно заливаться настойчивой мелодией звонка.

Настя! На экране высветилось, что звонит Настя!.. Сон улетучился, мгновенно, сознание включилось, и я в ужасе вскочила, отползая в угол кровати, упираясь спиной в стену.

Телефон еще некоторое время гудел и завывал на полу и, в конце концов, затих. Я опасливо спустила ноги на пол, нагнулась и взяла телефон в руки.

Ого, да это уже третий пропущенный вызов! И все от нее… О, господи…

Времени – девять утра, воскресенье. Вот, значит, она и обнаружила, что я сбежала… Перезвонить ей? О, нет, ни за что! Что я скажу ей?..

А если она переживает за меня? Но ведь мой номер доступен для звонка! Если бы меня убили бы по дороге домой и забрали мой телефон, то и позвонить на него она уже вряд ли смогла бы. Она не может этого не понимать! Что же делать-то теперь?..

Сейчас я точно не была готова, что-либо ей сказать! Я попросту боялась даже услышать ее голос!

Я отправилась в ванную, чтобы немного привести себя в порядок и оттуда слышала, как телефон вновь принялся звонить! Я вся задрожала от страха из-за этого звука. Так и замерла, опираясь руками о раковину и видя в зеркале свое потрепанное отражение и наполненные ужасом жалкие, виноватые глаза.

Когда телефон затих, я умылась и немного привела себя в порядок. Пройдя на кухню, я насыпала в турку кофе, залила водой и поставила на слабый огонь. Затем поспешно, чтобы кофе не успел закипеть, я прошла в спальню, с сожалением сняла с себя синенькие трусики и спрятала их под подушку. Накинув на плечи халат, я вновь отправилась на кухню, завязывая по пути пояс.

Вскоре кофе был готов, и я, с грустью усевшись за стол, принялась в одиночестве встречать свое утро… Утро какой-то новой, неизвестной для меня жизни.

Начиная этот день, я понимала – чем-то просто необходимо отвлечься от своих беспорядочных мыслей! И я, вопреки себе самой, составила целый план и развила бурную деятельность.

Для начала я устроила грандиозную уборку в квартире, упорядочила вещи и долго наводила уют и блеск в каждом помещении. Затем, одевшись более-менее прилично, я отправилась в салон красоты, где наконец привели в порядок мои волосы – подровняли кончики и подкрасили многострадальные корни.

Гладя в зеркало, я сама себя не узнавала. В моих пусть и грустных сейчас глазах появился даже относительно живой блеск. Что-то двигало меня вперед, что-то подталкивало на все эти действия, и я не могла понять что! Сосредоточиться и подумать над этим никак не удавалось, все происходило будто само собой.

Звонков в этот день больше не было, и это вызывало во мне смешанные чувства. Я ощущала себя потерянной и очень виноватой, меня мучили мысли о том, что я очень неправильно поступаю… Но с другой стороны, где-то глубоко внутри себя, я понимала – того что произошло уже нельзя было исправить, и пусть уж лучше Настя и правда забудет меня, как дурной сон, как небольшой неприятный эпизод в жизни… Мне становилось очень противно и гадко от этого, потому что я вырвалась из мрака, ожила и даже немного расцвела благодаря лишь ей одной. И так просто потом взяла и сбежала, совершив перед этим что-то такое, что мне сейчас казалось преступлением, перешедшим в форму какого-то предательства!

А что теперь будет с ней? Сможет ли она забыть? Как бы мне хотелось, чтобы она забыла меня, чтобы не мучила себя ничем, чтобы сочла меня последней неблагодарной тварью и прокляла навсегда тот день, когда мы впервые списались в Интернете!.. Но почему она так настойчиво звонила мне утром?

До самого вечера от нее так и не поступило ни одного звонка, и я уже было надеялась, что произошло то, о чем я думала – Настя возненавидела меня и не желает больше ни видеть, ни слышать.

Я ошиблась…

Навестив вечером родителей, чему они были удивлены, но при этом очень сильно обрадованы, я около восьми часов возвращалась домой в полупустом автобусе. Отогрев себе маленькое окошко в промерзшем стекле, я сидела и смотрела на ползущие мимо освещенные улицы, витрины, автомобили, когда вдруг в сумочке коротко пискнул и завибрировал телефон.

Я с содроганием открыла новое сообщение, которое, конечно, оказалось от нее:

«Не знаю, что тебе сказать, Ксюша… Наверное, ты сейчас испытываешь то же самое. Жаль, что мы не сумели удержать себя под контролем. Все должно было быть совсем не так… Надеюсь, с тобой теперь все будет хорошо. Живи и будь счастлива, мой Ангел!»

У меня внутри все болезненно сжалось, дрожь пробежала по всему телу. Читая это сообщение, я представляла себе ее взгляд, ее голос, которым она произнесла бы это вслух, и мои глаза наполнились слезами.

Непослушными пальцами я чисто механически принялась набирать ответ:

«Наверное, я и смогу как-то жить, но счастлива я могла бы быть только с тобой одной…»

Мой палец завис над кнопкой «Отправить». Сердце неистово колотилось, а горло сводило от сдавленных рыданий… Делая глубокий вдох и всеми усилиями беря себя в руки, я стерла сообщение и закрыла диалоговое окно.

Спрятав телефон, я уныло и с безнадежностью опустила голову и прикрыла глаза. Ну почему! Почему я такая бестолочь… Сбежать-то я сбежала, все очень успешно проделала! Вот только сейчас мое единственное желание, пусть безрассудное и безумное, это выскочить поскорее из этого автобуса, поймать такси, прилететь к ней, броситься к ее ногам и умолять о прощении… И сказать ей… Сказать всего лишь три коротких слова…

«Ты сумасшедшая» – произнес внутренний голос. – «Эти два слова определяют твои чувства лучше, чем те три, которые ты хочешь сказать ей!»

«Это неправда!..»

Усилием воли, я заставила умолкнуть свой мысленный диалог. Как выключить все размышления? Помнится, я пыталась напиваться. Это помогало немного. Может и сейчас стоит?..

К тому времени, как я добралась домой, мне удалось чуточку успокоиться.

Я ходила по квартире, не находя себе места, поглядывая на мобильник, когда он попадался мне на глаза. Напиваться расхотелось, но я все же приготовила себе нехитрый коктейль из виски с колой, чтобы чуточку расслабиться и унять периодически возникающую по всему телу неприятную дрожь.

В конце концов, мои терзания довели меня до того, что я взяла в руки телефон и набрала сообщение для Насти:

«Ты права. Права как всегда… Я действительно тоже не знаю, что сказать! И сейчас мне даже непонятно, кого я боюсь больше – тебя или себя саму! Не знаю, сможешь ли ты простить мне мои отвратительные поступки, из которых один хуже и нелепее другого… Мне очень страшно! И стыдно…»

Отложив телефон, я залпом, едва не поперхнувшись, допила все, что оставалось в бокале, торопливо разделась и, погасив свет, забралась под одеяло. Было уже далеко за полночь, и я надеялась, что сон придет побыстрее. От выпитого слегка кружилась голова.

Полежав некоторое время в темноте, раздираемая самыми противоречивыми чувствами, я, мало отдавая себе отчет в своих действиях, протянула руку, нащупывая выключатель светильника над головой.

Ночник озарил неярким светом часть моей спальни. Запустив руку под подушку, я отыскала спрятанные там стринги, поспешно надела их и вновь выключила свет.

Тепло разлилось по всему телу, остатки дрожи прошли, и я сразу как-то почувствовала себя спокойнее. Кажется, пора бросать попытки разобраться в своих сумбурных мыслях и поступках! Это уже становится невыносимым! Пусть все будет так, как будет.

Я уже почти уснула, когда телефон вдруг пискнул, оповещая о входящем сообщении. Торопливо открыв его, я прочла всего одно слово:

«Ксюшка…»

И вновь моему мысленному взору были представлены ее очаровательные глаза, а в моем воображении прозвучал ее голос, который нежно, тепло и сладко называл меня по имени: «Ксюшка…»

Закрывая глаза, я погрузилась в какой-то невообразимый мир безумных и сладких мечтаний, которые захватили меня и унесли прочь от реальности, прочь от моих грустных мыслей, от всего вокруг… В моих мечтах я сейчас была в ее объятиях, в плену ее нежных рук, ее строгой заботы, зачарованная ее милым голосом и теплом таинственного и волшебного взгляда…

…Прошла целая неделя с того самого момента, как я поняла, что влюблена по уши в девушку, которую считала своей подругой и спасительницей.

Не знаю как она, но после ее последнего сообщения я жила лишь мыслями о ней, лишь мечтой вновь оказаться рядом. И пусть все катится к черту, но желание снова стать с ней единым целым, и физически и духовно, завладело мной полностью!

Как бы это ни выглядело странно и непонятно, но я засыпала и просыпалась, думая о ней, рисовала мысленно ее лицо, воспроизводила в воображении ее голос и вспоминала ее запах! Я больше не принадлежала себе, я принадлежала лишь ей…

Последнее сообщение… Оно было действительно последним. Всю неделю от нее не было больше ни одного звонка и ни одной «смски». Я могла лишь гадать, что происходило с ней все это время, но я точно знала – она не испытывает ко мне ненависти или презрения. И она не желает меня забыть… Она просто не знает, что делать дальше! Точно так же, как и я.

Что она испытывает сейчас? О чем думает? О, я все бы отдала, чтобы узнать это!.. Но как сделать что-то, чтобы мы снова стали близки! Вернее стали еще ближе, чем уже были. Этого я не представляла и все еще боялась даже подумать о том, чтобы что-то предпринять. По нескольку раз в день я отбрасывала мысли поехать к ней, чтобы хотя бы просто без каких-либо слов утонуть в теплой зелени ее глаз! Я даже не решалась написать ей хотя бы простое сообщение. Пусть это было неловко и стыдно, но каждую ночь я засыпала в ее трусиках, а просыпаясь – прятала под подушку, как какое-то сокровище, каждый раз краснея при этих действиях!

Да, вставая по утрам, я могла подходить к окну и приветливо махать ручкой своей снесенной крыше, которая в очередной раз скрывалась за горизонтом, чтобы вновь, вероятно, обогнуть в своем стремительном полете весь земной шар. Приземляться она явно не собиралась.

Всю неделю, чтобы не умирать то от дикой тоски, то от нервного возбуждения и какой-то невероятной эйфории, я в основном посвятила учебе и работе над проектом, который, как мне уже давно казалось, потерял всякую актуальность.

Кроме этого я, сдерживая данное Насте обещание, каждый день занималась физическими упражнениями по составленному еще в больнице восстановительному комплексу. Я чувствовала, что с каждым днем сила и энергия возвращаются ко мне, я ощущала, что вновь способна двигаться и жить! Ближе к концу недели я уже выбиралась по утрам на небольшие пробежки по ближайшим окрестностям, а по вечерам стала посещать расположенный неподалеку фитнес-клуб с бассейном.

Мой воображаемый лайнер, поначалу так неуклюже плюхнувшийся на посадочную полосу, постепенно приводился в порядок. Сейчас он проверяет работу механизации крыльев и проводит пробные запуски двигателей. У меня появилась затаенная надежда, что он все-таки еще сможет подняться в просветлевшее небо!..

Настя… Как часто я, наверное, звала ее во сне! С какой нежностью повторяла мысленно ее имя!

Дни шли, а решение о том, что же делать дальше никак не приходило. Я чувствовала, что вновь оказалась в каком-то замкнутом круге, и это начинало меня потихоньку угнетать.

Приближался Новый год, и огромный город начинал жить предпраздничной суетой, но все это проходило мимо меня, поглощенной своими мыслями. Наступила уже последняя предпраздничная неделя. Родители, собравшиеся отмечать праздник в каком-то ресторане со своими знакомыми и друзьями, настойчиво звали меня с собой, но я отказалась, сославшись на то, что уже намеревалась встретить Новый год со своими друзьями и пообещала навестить их в первые же дни длинных праздничных выходных.

Мне стыдно было лгать им, но, конечно, ни с какими друзьями я идти никуда не собиралась. Лена с ребятами из института предлагали встретить Новый год вместе, но им я, в свою очередь, сказала, что обещала остаться с родителями… Как это ни отвратительно, но отвираться пришлось очень активно и сразу на все стороны.

Я просто не хотела ничего. Ну не чувствовала я никакого праздничного настроения и все!..

30-го числа я проснулась как обычно, около девяти часов утра.

Сонная, растрепанная, в своих любимых синих стрингах, я выползла из-под одеяла, встала, сладко потягиваясь, и отправилась в ванную, чтобы умыть мордочку прохладной, освежающей водой и заняться утренней гигиеной.

Покончив со всем этим, я пошла на кухню – варить свой традиционный кофе.

Выбирая кофейную смесь среди множества пакетиков, я одновременно думала о том, стоит ли как-то украшать квартиру перед наступающим праздником, который мне предстоит встретить в гордом одиночестве. Елку ставить глупо и лень. Может быть, хотя бы цветные электрогирлянды повесить в комнате? Не так уныло и безрадостно станет, наверное…

Кофе только начал вариться на огне, как я вдруг услышала из прихожей мелодичный звонок!

Вот дела, кто это еще с утра пораньше?! Бросаясь в спальню за халатом, я лихорадочно соображала, кому могло прийти в голову сегодня меня навестить? Родители заезжали вчера, Ленка или ребята вряд ли могли наведаться так рано и без предупреждения, да и никаких курьерских доставок я сегодня не ожидала! Может у соседей что-нибудь случилось? Или рекламщики какие-нибудь со своими дурацкими чудо-пылесосами или иным барахлом? Если рекламщики, то сейчас они узнают, насколько Ксюшки бывают яростными, когда им с утра не дают выпить их любимый кофе!

Звонок вновь раздается по всей квартире, и я, преисполненная решимости, завязывая пояс халатика, поспешила к входной двери.

Отодвинув ночную задвижку и распахнув дверь, я испытала такой шок, будто бы меня ударило электрическим током!

На пороге в изящной недлинной пестрой шубке с очень пушистым воротником, облегающей черной юбочке до колен и в блестящих лакированных сапожках стояла хозяйка моего любимого синенького нижнего белья!..

Движением руки, затянутой в черную бархатную перчатку, она убрала с лица игриво завитые локоны, и загадочный, волшебный и чарующий взгляд ее каре-зеленых глаз устремился в самое мое сердце, мгновенно заколотившееся с бешеной силой, то ли от страха, то ли от неожиданности, то ли от радости…

Я начала пятиться назад в полнейшем недоумении, не способная оправиться от шока, издавая какие-то звуки типа «А-а…» и «Э-э…», моргая глазами и ловя ртом воздух. В конце концов, я уперлась спиной в какое-то препятствие, наверное, в обрамление арки, разделяющей прихожую и коридор, и замерла с дико бьющимся сердцем.

– Настя… – тихо прошептала я, чувствуя, что ноги почти не держат меня, и я готова осесть на пол.

– Здравствуй, Ксения…

О, боже! О, боже, это точно не сон?! Это точно не мое воспаленное воображение?! Это же ведь тот самый голос! Ее голос!!!

– Ты позволишь мне войти? – спросила она с той своей чарующей улыбкой, которую я столько раз вспоминала, о которой так долго мечтала.

– Д-да… Конечно… – пробормотала я сбивчиво, едва дыша. – Проходи, пожалуйста…

Она ступила в прихожую, закрывая за собой дверь, и немного приблизилась ко мне. Я же в страхе вжалась в стенку. Наверное, в моих глазах был неподдельный ужас.

– Как ты нашла меня? – пролепетала я.

Улыбка не сходила с Настиных губ. Она пожала плечами:

– Очень хотела найти и нашла!

– Да?.. Но как?!

– Изловила нескольких твоих подруг и друзей, подвергла их пыткам, и они открыли мне, где ты живешь, – грозно прищурив глаза, произнесла она и поглядела на меня в упор.

Я нервно глотнула, продолжая откровенно тупить, и она, видя, что шутки я не оценила, продолжила:

– Ну а если серьезно, то можно попросить нужных людей локализовать сигнал мобильного телефона, добавить еще кое-какой информации и вот, пожалуйста – результат!

Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох.

– Невероятно… – произнесла я на выдохе.

– …Но факт! – добавила она. – Можно мне раздеться? Жарко…

Я потихоньку начала приходить в себя, будто очнувшись от сна. По крайней мере, пыталась это сделать всеми силами.

– Да, да… Ну конечно же…

Она сняла шубку, и я приняла ее из Настиных рук, чтобы повесить на вешалку. Пока я дрожащими пальцами искала петельку под воротником, Настя расстегнула сапожки и разулась. – Хочешь кофе?.. – смущенно спросила я, и в этот момент вдруг вспомнила: – Кофе!!! Вот черт… Я бросилась на кухню и при этом готова была поклясться, что позади меня послышалось Настино приглушенное хихиканье! Кофе, конечно, выкипел, залив часть варочной панели и перепачкав турку изнутри и снаружи. Хотя конфорка и отключилась автоматически, по кухне распространился кофейный запах с примесью чего-то пригоревшего… Проклятье! Я обернулась, замечая за спиной какое-то движение. Это Настя появилась на кухне, и, похоже, всеми силами старалась не рассмеяться над моим отчаянным и растерянным видом. – Да, я очень хотела бы кофе, – произнесла она с ироничным отчаянием. – Но, видно, не судьба… – Сейчас, сейчас… – я торопливо выплеснула уничтоженный кофе в мойку. – Прости, просто… Просто ты появилась так неожиданно… Присядь пока, ладно? – Спасибо.

Настя отодвинула стул от стола и уселась на него. Ее ножки были обтянуты тонким черным нейлоном, и она грациозно положила одну из них на другую. Вот черт! Я поспешно отвернулась, пуская воду и принимаясь отмывать турку.

Черт, черт! Ведь я в ее трусиках… И если она сейчас смотрит на мою задницу, то мой короткий халатик может этого и не скрыть! О, только бы она не заметила… Только бы не заметила!

Я боялась склониться вперед даже чуть-чуть, и чувствовала, что уши начинали неистово гореть.

Мы молчали, пока я вновь ставила кофе на огонь. Я догадывалась, что Настя следит за мной взглядом. Всей кожей это ощущала!

Наконец я нашла в себе силы повернуться к ней:

– Ты голодна?

– Нет, Ксюшик, спасибо. Я не голодная. Совсем.

Ксюшик! Она так и сказала – Ксюшик! О-о-о… Я сейчас сойду с ума, потеряю сознание прямо здесь!..

Стоп, нет, если я буду валяться без сознания, кофе снова выкипит! А она сказала, что хочет кофе… Значит, пока напиток не окажется в чашке перед ней я не имею права падать в обморок. Вот потом – можно!

«…И она сделает тебе искусственное дыхание!» – внутренний голос тоже проснулся и тоже, наверное, хочет кофе.

«А-а-а!!! Спасите!..»

Через несколько минут я поставила на стол возле Насти чашечку с ароматным напитком и спросила:

– Сливки и сахар?

– Нет, спасибо. Сваришь и себе тоже? Пить кофе приятнее вдвоем, не правда ли?

Я кивнула и покорно принялась готовить еще одну порцию. Она это специально? Чтобы еще поглядеть на меня сзади?

Стойко же она держится, очень стойко! Последний образ, в котором я ее запомнила, это полнейшее замешательство… Но сейчас этого нет и в помине!

Когда я вскоре присоединилась к ней, усевшись на стул рядом и скромно сдвинув ноги, она наконец взяла свою чашку и сделала пару маленьких глотков.

– Вкусно… – сказала Настя. – Очень… Прямо как тогда, на моей кухне… Только в этот раз еще лучше!

Я ощутила, что и щеки, похоже, тоже начинают краснеть… Настя! Своей решительностью и уверенностью она сейчас меня будто готовила к чему-то, что меня, вероятно, уничтожит и морально и физически!

– Как ты поживаешь? – спросила она с каким-то неопределенным оттенком в голосе. То ли с ехидством и иронией, то ли действительно интересуется.

Прихлебывая свой кофе, я пожала плечами, не смея даже глядеть ей в глаза.

– Ты подкрасила волосы? – продолжала она. – Выглядит очень миленько…

Та-ак… Вот теперь я уже, наверное, краснею до корней этих самых крашеных волос! Она замечает во мне каждую деталь! Я что, будто на операционном столе перед ней, и она собирается изучить меня досконально, до каждой клеточки тела?!

Хотя сейчас передо мной и сидела та, которую я желала и видела в своих грезах на протяжении всего этого времени, единственным моим желанием на данный момент было сбежать куда-нибудь, спрятаться под стол или запереться в ванной! Ну как так?!

Да и не сбежать уже никуда – поймает за шкирку, лишь протянув руку! Раз даже отыскала меня в этом многомиллионном городе, то это точно проблемой не будет!

«Ксюша попала!»

Мои слова упорно не желали складываться в предложения, а голосовые связки не способны были издать ни звука. Мое молчание ужасно нелепое, но поделать я так ничего с этим и не могла!

– Знаешь… – произнесла она снова. – А ведь даже в день нашей самой первой встречи ты и то была разговорчивее!

Я подняла на нее глаза, в которых было, полагаю, одно сплошное отчаяние.

– Прости меня… – тихонько прошептала я.

– Простить за что? – спросила она невозмутимо. – За то, что ты молчишь, как рыба? Или за то, что тогда сбежала среди ночи и неизвестно каким образом добралась до дома целой и невредимой?..

В ее голосе промелькнули недовольные нотки. Я вновь виновато опустила глаза, уткнувшись взглядом в содержимое чашки, которую сжимала обеими руками.

– И за то, и за то… – ответила я, чувствуя себя, как на иголках.

– Об этом твоем поведении мы еще поговорим, – твердо заявила она, но тут же ее голос смягчился: – Вообще-то я приехала к тебе по одному небольшому делу.

– Правда?.. – я удивленно и опасливо посмотрела в ее глаза, пытаясь разобраться, что она говорит серьезно, а что – нет.

– Да, – подтвердила она. – Правда! Хочу задать тебе один вопрос… Подумать только – ради одного вопроса пришлось приложить столько усилий, чтобы найти тебя и приехать лично! Ведь кое-кто не любит пользоваться услугами сотовой связи, и даже на сообщения мы отвечаем крайне неохотно!

Ну давай, давай! Уничтожь меня окончательно!.. Я чувствовала, что внутри начинаю злиться, хотя и не понимала на кого больше – на нее, или на себя саму.

– Так вот, собственно, вопрос, – проговорила она, не дожидаясь моего ответа. – Каковы твои планы на предстоящие праздничные дни и как ты собираешься встретить Новый год?

Вот и все, контрольный в голову.

– Я?.. Ну… С родителями собиралась встретить, – пробормотала я, коротко глянув на нее и поспешно отведя взгляд в сторону.

– Ксения, почему ты так часто мне врешь? – ее голос прозвучал с уже явными оттенками недовольства. Я со стуком поставила чашку на стол и закрыла лицо руками. Будь оно все проклято, это же просто невыносимо! Невозможно! Убейте меня поскорее! Мы молчали некоторое время, и меня вдруг охватила странная апатия и пустота. Наверное, от собственного бессилия. – Ты ведь собиралась остаться одна? – голос Насти на этот раз звучал укоризненно, но при этом с сожалением, и теплые оттенки в нем уже более явственны. Я несколько раз торопливо кивнула, не отнимая ладоней от лица. – Вот глупышка… – донеслось до меня. Я почувствовала прикосновение ее рук… Осторожно, мягко взяв меня за запястья, Настя заставила меня открыть лицо. Она подалась ко мне поближе, и я увидела перед собой эти глаза, вот уже столько времени преследующие меня в моих мыслях. – Приезжай ко мне, – тихо, без улыбки, но с невероятной теплотой и нежностью произнесла она. – Я очень по тебе соскучилась. Пустота внутри меня мгновенно наполнилась ураганом эмоций, так что я даже вздрогнула! Соскучилась?.. Знала бы ты только… Знала бы… – А я – по тебе… – ответила я, готовая уже потерять сознание. Она чуть крепче сжала мои запястья. – Это значит, что ты согласна? – спросила она с надеждой в голосе, на мгновение обрывающей ее самоуверенный тон, которым она вела весь этот разговор. Ох, ну и вид у меня, наверное, сейчас! – Я очень боюсь… Я не знаю, что мне делать… – только и удалось пролепетать мне. Сама не своя, я закрыла глаза. Не станет же она мне веки придерживать! – Боишься… – произнесла она медленно. Настя отпустила мои руки и вдруг поднялась. Недоуменно раскрыв глаза, я автоматически сделала тоже самое, и мы на мгновение замерли друг напротив друга. Мне очень хотелось схватиться за сердце, чтобы немного унять его бешеный ритм. – Боишься… – повторила она и внезапно, схватив меня за плечи, развернула к себе спиной. Ничего не успевая понять или сделать, я вдруг оказалась прижатой к ближайшей стенке, а Настя, стоя сзади и крепко удерживая меня, задрала краешек моего и без того короткого халата. – Ты что делаешь?! – ахнув от неожиданности, пискнула я и наконец предприняла какие-то попытки к сопротивлению, но было уже поздно – она почти сразу отпустила меня. Настя отступила, и я повернулась к ней, поправляя халатик, красная, как помидор или запрещающий сигнал светофора! На ее губах сияла скромная, но очень довольная улыбка, дополняемая веселым блеском зеленых глаз. – Мне приятно, что тебе так нравятся мои трусики, – произнесла она. – Вот значит как… Занятно! – Все-то ты замечаешь… – недовольно проговорила я, чувствуя дикое сексуальное возбуждение от того короткого насилия, которое она только что произвела надо мной. О, как она крепко меня держала! Жаль, что не за волосы… – Ну мне на мгновение показалось, и я решила проверить… Видишь, не ошиблась!.. Значит завтра я заеду за тобой в это же время! Идет? – Нет! – ответила я с как можно более серьезным видом. Должна же я хоть на секунду вывести ее из равновесия, ну хоть капельку! И мне это удалось – Настя недоуменно подняла брови, замерев с приоткрытым ртом. – Нет… – повторила я, и не смогла уже сдержать кроткой и покорной улыбки. – Не нужно. Я вызову такси… Она покачала головой и поглядела на меня с укором – ну, значит, точно повелась! – Надеюсь, не в аэропорт? – получила я ответный удар. – Чтобы сбежать еще подальше! Например, на другой континент? – А разве это было бы эффективно? – я пожала плечами и развела руки в стороны. – Ты ведь и там меня поймаешь! – Это правда… – вид у нее был довольный и задорный. – Так стоит ли бегать? А главное – хочется ли тебе этого? – Не хочется… – ответила я, опустив глаза. Она подошла ближе и нежно обняла меня за плечи, привлекая к себе… А я, не веря своему счастью, несмело и опасливо положила руки ей на талию, испытывая непреодолимое желание запустить их под кофточку! Спрятав лицо в ее волосах, я с удовольствием закрыла глаза… Как же долго я этого ждала! «Крыша моя драгоценная, приятного тебе полета!» Время замедлило свой бег, пока мы стояли вот так, прижавшись друг к другу. Ее ладони осторожно, плавно и будто бы немного неуверенно поглаживали мою спину и плечи. Я даже чувствовала как билось ее сердце. «Как же я скучала по тебе, моя милая…» – И я по тебе тоже, мой Ангел, – слышу я ее шепот у себя над ушком. Я вздрогнула от этих ее слов. О, боже! Я что произнесла свои мысли вслух?! Вот так дела! Я совсем, ну просто абсолютно потеряла над собой всяческий контроль! Мурашки пробежали по всему телу, но я лишь крепче прижалась к Насте. Не знаю, сколько времени прошло, пока она наконец не ослабила объятий и не отступила на полшага назад, удерживая, правда, при этом мои руки в своих. – Ну что ты дрожишь, милое мое создание? – спросила она с нежной улыбкой. – Я не знаю… – тихонько отозвалась я. – Не могу поверить до сих пор, что ты снова рядом со мной. Ее взгляд успокоил и согрел меня, подарил столько нежности и просто унес меня из реальности! Никогда, ни разу в жизни я не испытывала ничего подобного! – Значит, мы договорились насчет завтра? – снова заговорила она. Я торопливо кивнула: – Конечно… Конечно же! Не думай даже, я никуда не сбегу! – Я знаю… – ответила она. – Теперь знаю. Улыбнувшись ей со всей нежностью, на какую была способна, я потерялась где-то в глубине ее милых глаз. – Сейчас мне, к сожалению, пора… – донесся до меня ее погрустневший голос. – У меня сегодня еще очень много дел, а дороги наполняются транспортом. От осознания того, что она сейчас возьмет и уедет, меня кольнуло в груди холодным судорожным спазмом. Пусть мы и увидимся завтра снова, пусть мы будем даже сколько-то времени вместе, но сейчас я просто не в состоянии была ее отпустить! Я не могу! Она в моих мыслях, в моем сердце! Я словно дышу ей, я живу только благодаря ей!.. Наверное, все это мигом промелькнуло в моем померкшем взоре. Я обреченно опустила голову. – Ну что ты? – произнесла она, крепко сжимая мои руки. – Ксюшенька… – Я не хочу, чтобы ты уходила… – чуть не плача, проговорила я в ответ. – Не хочу!.. Умоляю, останься со мной… – Ксюшка, Ангел ты мой, – вновь прижимая меня к себе, шепчет она. – Завтра мы будем вместе, уже завтра! Слышишь? Не пройдет и двадцати четырех часов, как я снова буду с тобой! – Слышу, – ответила я, кладя голову ей на плечо и вновь закрывая глаза. – Но я не проживу без тебя эти двадцать четыре часа. – Ох, Ксюша… Если и невозможно, чтобы она осталась, то пусть хотя бы эти объятия продлятся еще пару минуток! Они нужны, они необходимы, как воздух!.. В конце концов, усилием воли я заставила себя оторваться от нее, такой теплой и притягательной. – Ну прости меня, – сказала я с улыбкой, выражающей полную покорность судьбе. – Просто невозможно насладиться тем, что ты рядом за такое коротенькое время… Ты права. Тебе ведь по пробкам таскаться, да и Мальвинка у тебя будет голодать! Ну иди же! Не терзай… А завтра… Завтра я буду у тебя, обещаю и клянусь! В ее глазах теперь тоже отчетливо виднелся страх разлуки даже на столь короткий срок! Она сжала губки, и вид у нее стал немного жалкий и виноватый. Господи, я совсем не знаю ее с этой стороны! – Послушай, – вдруг произнесла она с внезапной живостью. – У меня есть предложение… Мое сердечко радостно заколотилось, улавливая за хвост упорхнувшую было надежду. – Какое?! – спросила я, наверное, слишком торопливо и с заметным нетерпением, потому как она сразу улыбнулась. – Сейчас я еду разбираться со своими делами, – сказала она, – а к вечеру, если ты будешь настолько гостеприимной, вернусь сюда и останусь с тобой. Я позвоню и попрошу соседей покормить мою пушистую проказницу. И тогда утром, рано, без пробок, мы с тобой вместе поедем ко мне. Она умолкла, а я стояла, не в силах произнести ни слова. Просто глупо моргала глазами, не веря своему счастью. Она останется у меня?! На всю ночь?! О, боги!.. – Ксю? – она прищурилась, видя, что я снова туплю. – Что ты хочешь на ужин? – быстро спрашиваю я, будто очнувшись от оцепенения. Настя наконец безудержно рассмеялась, но я лишь смогла несмело улыбнуться ей в ответ, вероятно, снова меняя цвет своего лица с более менее естественного на что-то в красноватых оттенках. – Ты неподражаема! – воскликнула она. – Ну разве может быть на свете существо умильнее тебя?.. – Да чем я все время так веселю тебя?! – не выдержав, простонала я, в напускном гневе сжимая пальцы в кулачки. – Я такая смешная?! Ну давай, скажи! Не стесняйся! – Нет, – ответила она, серьезно и проникновенно глядя мне прямо в глаза. – Ты просто очаровательна… Сознательно или нет, но ты умеешь вскружить голову! Я не успела что-либо ответить на это, потому что она стремительно развернулась и покинула кухню, направляясь по коридору к прихожей и оставляя меня в очередном глубоком ступоре! Лишь услышав звук застегивающейся молнии ее сапог, я немного пришла в себя и поспешила к ней. Когда я появилась возле нее, она уже надела свою пушистую шубку и поправляла волосы, стоя перед зеркалом. На меня она не смотрела, но, глянув в зеркало с того места, где я остановилась, я увидела, что ее отражение посылает мне очаровательную и нежную улыбку. – Когда тебя примерно ожидать? – спросила я. – Надеюсь, что не позже пяти или даже половины пятого, – ответила она. – Если что, я могу быть уверена, что сегодня ты соизволишь ответить на телефонный звонок? Я смущенно скривила губы, делая очень, как мне кажется, виноватое личико: – Да… Я буду держать телефон при себе постоянно! Обещаю!.. – Что ж, это хорошо! Не скучай, Ксюшик… – она повернулась ко мне, собираясь застегнуть шубку, но вдруг будто бы передумала. Помедлив немного, она вдруг разворачивается боком, отодвигает в сторону край своей шубки и, ухватившись пальцами за поясок юбки, принимается расстегивать боковую молнию. Ничего не понимая, я следила за ней в полном недоумении. Настя, тем временем, расстегнув молнию, оттянула вниз краешек колготок. Я не сразу поняла, в чем же дело, но, протормозив немного, все же заметила – на ней были мои трусики! Те самые, черные и с маленькими бантиками по бокам, которые я в спешке так и не смогла отыскать перед своим бегством! Я приложила ладони к губам и прикрыла глаза. – Настька… – прошептала я. – О, боже… – Ну вот, теперь тебе точно не будет скучно! – весело говорит она и поспешно снова приводит себя в порядок. – Ну все, я побежала! До вечера! Она поцеловала меня в щечку и, помахав рукой на прощанье, быстро вышла из квартиры. Дверь уже захлопнулась, а я так и стояла, как статуя, неподвижная, безмолвная, какая-то опустошенная и безжизненная. Впрочем, где-то в глубине сознания я понимала – это ненадолго, и буря чувств сейчас налетит, как тропический ураган.