Текст книги "MARVEL: Небесный Кузнец (СИ)"

Автор книги: Expero

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 65 страниц)

Глава 59

По традиции бонусная глава, в этот раз уже на 3000🩶 (я в шоке). Спасибо что читаете!)

–

Следующие несколько часов превратились в напряженный, но на удивление плодотворный марафон переговоров. Это не было похоже на дружескую беседу, скорее… Это было полноценное заключение сделки между двумя крайне заинтересованными, но не доверяющими друг другу сторонами, хотя с моей стороны я не доверял не ЩИТу, а кротам в нем.

– Сразу обозначу главное условие, – начал я, пресекая любые попытки Фьюри зайти издалека. – Прямой передачи технологий не будет. Ни чертежей, ни формул, ни принципов работы. Вы получаете конечный продукт. Точка. Учитывая вашу… проблему с утечками, вы должны понимать, что я не собираюсь дарить свои разработки вашим внутренним врагам в первый же день.

Фьюри молча выслушал, и по его лицу было видно, что он ожидал именно этого. Он кивнул.

– Разумно. Тогда мы говорим о договоре поставки. ЩИТ становится твоим первым и главным клиентом.

– Именно. Мы создаем компанию, условно, «Томпсон Корп», – я намеренно выбрал самое скучное и тривиальное название, какое только смог придумать. «Старк Индастриз» кричит о себе на весь мир. «Томпсон Корп» звучит как фирма, торгующая канцелярскими скрепками. Идеальная маскировка, а также идеальный нейминг и для публичного лица, ибо связан непосредственно со мной. – И эта компания поставляет тебе необходимые ресурсы.

Дальше мы перешли к конкретике. Фьюри диктовал потребности, я прикидывал свои возможности.

Первым пунктом шла ткань «Протей». Пять тысяч метров.

– Нам нужен именно материал, – уточнил Фьюри. – Пошивом займутся наши специалисты, по индивидуальным меркам для оперативников.

Я согласился. Это было даже выгодно – никаких заморочек с размерными сетками.

Дальше – расходники. Стимуляторы мышц и сыворотка «Абсолютного хищника».

– По тысяче порций каждого, для начала, – сказал Фьюри, глядя в планшет. – А вот таблетки от усталости… Учитывая их потенциал для всех сотрудников, не только для боевых групп, нам нужно десять тысяч.

Придется озаботиться переводом и остальных стимуляторов в таблетированную форму, отметил я про себя. Это упростит логистику.

Когда речь зашла о зельях «Пепла и Зари», атмосфера стала серьезнее.

– Сто порций для начала, – произнес Фьюри, и я почувствовал, что эта цифра далась ему нелегко.

Он понимал, что это капля в море, но цена в 1 миллион за порцию и сложность производства диктовали свои условия. Это была пробная партия. Я видел в его глазах не просто желание усилить агентов, а нечто большее: возможность вернуть в строй «списанные активы» – покалеченных, выведенных из строя ветеранов, чья преданность не вызывала сомнений. Эти зелья были не просто лекарством. Это был инструмент для создания самой лояльной армии в мире. И Фьюри это прекрасно понимал.

Последний пункт. Компактные палладиевые реакторы. Десять штук. Здесь я позволил себе немного наглости.

– Двадцать пять миллионов за единицу, – спокойно произнес я. – И, скажу честно, директор, эта цена занижена в несколько раз, ибо эта технология буквально способна изменить энергетику всей планеты. Один такой малыш может питать десяток летающих крэйсеров, если у вас таковые имеются, круглый год. Считай эту цену жестом моей доброй воли, ибо данную технологию я пока не планирую передавать никому. В будущем, когда я разработаю что-то еще более впечатляющее, цена на них, конечно, упадет.

Фьюри молча смотрел на меня несколько секунд, а затем едва заметно кивнул. Он не торговался. Он покупал не реакторы. Он покупал будущий потенциал для ЩИТа.

Все это я обязался предоставить в течение месяца после того, как получу в свое распоряжение научный комплекс. В свою очередь, ЩИТ брал на себя всю головную боль: создание корпорации, решение бюрократических и патентных вопросов, финансирование и, что самое важное, доступ к экзотическим ресурсам и их базе знаний.

– Безопасность твоя и твоих ключевых сотрудников также будет нашим приоритетом, – добавил Фьюри.

В этот момент я уже мысленно формировал штат. Питер Паркер – глава R&D. Гвен Стейси – личный помощник и полевой оперативник. Фрэнк Касл – карандашная пометка напротив графы «начальник службы безопасности», с ним предстоял тяжелый разговор. И где-то на периферии – Флинт Марко. Если у него действительно есть больная дочь, я смогу найти правильные рычаги давления… или мотивации. Еще одно дело в бесконечную копилку.

Условия меня более чем устраивали. Особенно учитывая, что мой главный козырь – таблетки NZT, способные в одночасье сломать весь силовой баланс на планете, – я даже не упоминал. Остальное… да, это было серьезное усиление для ЩИТа. Я даже допускал, что часть технологий неизбежно просочится к Гидре. Но провести реверс-инжиниринг чего-то сложнее «Протея» или сыворотки хищника им вряд ли удастся. Это потребует годы исследований и колоссальные ресурсы. И все это лишь для того, чтобы отчаянно пытаться догнать поезд, который я уже запустил. И тут, пока детали договора оседали в голове, меня накрыло очередным неприятным осознанием, связанным с Питером. Проблема, которую я сам же и создал.

По личной глупости и ради сомнительных быстрых результатов, я совершил ошибку, раскрыв ему слишком много карт. Сейчас этот гениальный, но импульсивный подросток знает рецептуру стимуляторов, включая NZT. Он знает формулу «Протея». Он знает, как варить «Пепел» и «Зарю». И вишенка на этом торте из пороха и динамита – под действием интеллектуального допинга он в теории сможет воссоздать и стабилизировать сыворотку Коннорса, создав идеальный регенеративный препарат. Он – ходячая сокровищница моих самых ценных секретов.

Пока что меня спасает то, что Гидра и ЩИТ видят в нем лишь «потенциал», не зная того, что на самом деле скрывает его мозг, а все их внимание сосредоточено на мне. Но как только «Томпсон Корп» начнет свою деятельность, и Питер займет в ней ключевой пост, он неизбежно попадет под микроскоп. Проблема Паркера из потенциальной превращалась в первоочередную. И я понятия не имел, как ее решать. Усилить его? Я десятки раз прокручивал варианты, и все они упирались в тупик из-за, в первую очередь личности Питера. Да и в целом, по его усилению я мыслил в рамках инженерии, химии и биологии, а нужно было…

…Стоп. Я замер. Паучьи силы. Это же не про радиацию и генетику. Это же, мать его, грёбаная МАГИЯ!

Не сдержавшись, я медленно провел ладонью по лицу. Жест получился настолько красноречивым, что Фьюри, до этого углубленный в свой планшет, поднял на меня глаза, в которых читался немой вопрос.

А я его почти не замечал. В голове складывалась безумная мозаика. Паутина Мультивселенной. Паучьи Тотемы. Сакральная связь, которую невозможно воспроизвести в лаборатории простым копированием генов. И все это время ответ был у меня под носом. Гвен – носительница Паучьей Сущности. Питер – в теории идеальный, совместимый сосуд. И я – тот, кто умеет работать с Сущностями, извлекать их и пересаживать. Это было настолько бредово, что гениально. И самое пугающее – это могло сработать. В этом мире мог появиться настоящий, так сказать классический Человек-Паук. А это меняет абсолютно все.

Ладно. К этому вопросу я вернусь позже. Сначала компания, лаборатория и вправление мозгов самому Питеру.

– Закончил со своим внутренним кризисом? – сухо поинтересовался Фьюри, откладывая планшет. Его тон вернул меня в реальность.

– Что-то вроде того, – кивнул я.

– Юридический отдел подготовит предварительный договор к завтрашнему утру. Если тебя все устроит, мы начнем выполнять свою часть сделки. Это займет от пяти до семи рабочих дней.

– Отлично, – я позволил себе выдохнуть. Многочасовая эпопея подошла к концу. Последний день сентября выдался богатым на приключения.

– Тогда на сегодня все. Можешь быть свободен. Снаружи тебя встретят и проводят в жилой комплекс Базы. И да… тело Крэйвена. Будет лучше, если ты передашь его нам для изучения.

– М-м-м, нет, – протянул я. – Сначала я изучу свой трофей сам. Выжимками из исследований, возможно, поделюсь.

На это Фьюри лишь согласно кивнул, признавая мое право на добычу.

– Но мы еще не закончили, – добавил я. Фьюри снова посмотрел на меня с интересом. – На моей взорванной базе остался один металлический ящик, – я показал руками его габариты. – Он мне дорог. В рамках нашего соглашения о предоставлении ресурсов и взаимопомощи, я бы хотел, чтобы ЩИТ его нашел и доставил мне.

Четыреста очков ремесла – это четыреста очков ремесла, в свое время этот ящик мне дорого обошелся, да и пополнение руд через 2 недели тоже списывать со счетов не стоит, плюс. Фьюри снова кивнул. Он явно уже отдал мысленный приказ своим «яйцеголовым» изучить этот ящик вдоль и поперек, прежде чем передавать его мне. Что ж, пусть развлекаются, ничего интересного они там не найдут.

– А теперь вторая просьба, – продолжил я, меняя тон на более серьезный. – Она тоже касается доступа к вашим ресурсам. И информации. Мне нужна вся имеющаяся у вас информация по обработке Вибраниума.

Фьюри, который как раз делал глоток воды из стакана на столе, замер, а потом закашлялся. Не картинно, а по-настоящему, сдавленно. Несколько секунд он просто смотрел на меня, и в его глазах я увидел не просто удивление, а полную переоценку ситуации.

– Странный запрос, – наконец произнес он, взяв себя в руки. Голос был идеально ровным. – Те кто знают о чем-то подобном, на твоем месте потребовали бы сам металл. Я лишь развел руками с легкой полуулыбкой, которая тут же погасла после его следующих слов. – Сам Вибраниум – куда меньшая ценность, чем технология его обработки. И у ЩИТа такой информации нет.

– Что? – я не скрывал своего скепсиса. – А как же щит Капитана Америки? Его создал Говард Старк.

– Технологии Ваканды – это черный ящик. Неприступный. А то, что сделал Старк… – Фьюри устало потер переносицу, словно рассказывал эту историю в сотый раз. – Это не технология. Это научное чудо, замешанное на удаче и разгильдяйстве.

– Как именно можно «удачно» обработать металл, который поглощает любую энергию?

– Нагрев, стабилизирующее поле, гидравлические прессы с контролируемой вибрацией… Процесс был сложным, – пояснил Фьюри. – А гений Старка усложнил его еще сильнее, добавив в сплав экспериментальный образец железа, надеясь, что это поможет стабилизации. Он повторял эксперимент десятки раз, и в один из таких моментов один из его инженеров, Мирон Маклейн, просто задремал на посту. Проспал нужный момент. И сплав застыл. Намертво. Превратившись в нечто уникальное и, как оказалось, абсолютно неуничтожимое. А больше Вибраниума у Старка не было. И, предугадывая твой вопрос, у нас его тоже нет.

– Понятно. Научный анекдот, – кивнул я. – Но если на него могли воздействовать в сороковых, пусть и случайно, значит, современные технологии дадут более предсказуемый результат. Мне нужны все записи по этому проекту. Все, что у вас есть. И заодно – вся информация по обработке руды Адамантия.

На этот раз Фьюри удивился уже не так сильно.

– С этим проблем не будет. Информацию передадут сегодня, – кивнул он. – Теперь все?

В голове на мгновение всплыла карта «Старк Экспо» и чертежи Города Будущего, ключ к созданию нового, чистого элемента. Но я вовремя прикусил язык. Нет. Это уже перебор. Одно дело – знать о засекреченных проектах прошлого. Совсем другое – о технологиях будущего, которые существовали только в голове у Говарда Старка. Такая осведомленность не спишешь ни на гениальность, ни на шпионаж. Это прямой билет в камеру с мягкими стенами.

– Да, – я поднялся со стула. – Благодарю.

Я направился к выходу, но на мгновение замер у самого порога. Секундная концентрация, почти незаметное усилие воли – и крошечный сгусток моей духовной энергии отделился, формируясь в полупрозрачную стрекозу, невидимую для обычного глаза. Я оставил ее в кабинете с единственной директивой: оставаться здесь, записывать все и передав мне информацию, через два часа, самоуничтожиться. После чего окончательно покинул Фьюри.

На выходе из кабинета меня действительно ждали. Точнее, ждала она. Наташа Романофф, прислонившись к стене в расслабленной позе, которая, тем не менее, позволяла ей среагировать на любую угрозу.

Она молча кивнула и пошла вперед по коридору, давая понять, что мне следует идти за ней. Каждый раз, когда мы сворачивали в новый коридор, я отделял еще одну частичку своей энергии. Еще одна невидимая стрекоза срывалась с места и улетала исследовать очередной отсек базы, оставаясь рядом с любым обнаруженным источником духовной силы. Моего запаса Рэреку должно было хватить примерно на четырнадцать таких шпионов. Через пару часов у меня будет примерная карта базы, численность персонала и, если повезет, метки на парочке «гидрорасов».

Первые несколько сотен метров мы шли в напряженной тишине.

– Решила подработать гидом? – небрежно бросил я, чтобы разрядить обстановку. – Или боишься, что я заблужусь и случайно найду ваш склад с проклятыми артефактами?

– Просто выполняю приказ директора, – ее голос был ровным, но я уловил в нем нотки напряжения.

– Жаль. А я уж было понадеялся на увлекательную экскурсию с обзором местных достопримечательностей. Да и вообще, хватит так напрягаться, – спокойно сказал я, нарушая тишину, которая становилась все более гнетущей. – Скоро получишь свое лекарство. Фьюри заказал сто порций, и я уверен, одна из них с твоим именем.

Я тут же задумался: а каков будет эффект зелья «Пепла и Зари» на сыворотку суперсолдата? Скорее всего, сугубо положительный. Формула ищет дефекты и отклонения от «идеального» генетического маркера носителя. А идеальный маркер для Романофф – это ее же улучшенное тело. В худшем случае ничего не произойдет. В лучшем – зелье оптимизирует ее систему и сделает еще сильнее.

Она остановилась. Не резко, но так, что я чуть в нее не врезался. Повернулась. Напряжение в ее плечах никуда не делось, но в зеленых глазах профессиональная холодность сменилась жгучим, личным любопытством.

– Откуда ты знаешь о… проблеме «Выпускниц»? Откуда тебе вообще известно про Красную Комнату?

Ее вопрос прозвучал почти непрофессионально. Видимо, любопытство и шок от моей осведомленности перевесили шпионскую выдержку. Маски сорваны, чего уж теперь.

– То, что знают двое, знает и свинья, – я отделался старой русской поговоркой. – К тому же, вы сработали слишком грубо. Без обид, но твоя сестра испортила тебе всю партию своей прямолинейностью.

– Фьюри слишком тобой увлекся, – процедила она сквозь зубы.

– У него просто глаз наметан, – я усмехнулся. – И в отличие от некоторых, я пока не был замечен в смене стороны.

Это была шпилька в ее огород, и она ее почувствовала.

– Снова русская фраза… – проворчала она почти без акцента, невольно переходя на родной язык.

Я сделал вид, что не понял, и благоразумно сменил тему.

– Кстати, о сестренке. Почему она работает на ЦРУ? Контора, прямо скажем, сомнительная. ЩИТ по всем фронтам выглядит привлекательнее. Люди добрее, начальство адекватнее…

– Не лезь в наши дела, – отрезала она. – Тебя это не касается.

– Странно это слышать от человека, который скорее всего пару дней назад без приглашения был в моем доме, расставляя сотни жучков. Почему мои дела – это ваши, а ваши – не мои?

– Ты сейчас серьезно? – Наташа снова остановилась и смерила меня изучающим взглядом с ног до головы. – Ладно, вижу, что несерьезно… Одиночка, который ставит себя на один уровень с государственной силовой структурой… – она снова что-то проворчала себе под нос.

– А я думал, вы на страже всего человечества, – хмыкнул я, продолжая идти за ней.

Мы продолжили путь. Коридоры здесь стали шире, металлические стены сменились более приятной отделкой. Мимо нас проходили люди в гражданском, которые, тем не менее, двигались с выправкой оперативников. Мы явно были в жилом комплексе. Наташа, подтверждая мои мысли, остановилась у очередной невзрачной двери.

– США больше других обеспокоены будущим человечества. Пришли.

– Конечно. Чтобы продвигать капитализм в массы, нужно сохранить эти самые массы, – не удержался я от едкого комментария.

– Что-то вроде того. Я пошла. В комнате есть внутренний телефон, если понадоблюсь.

– Значит, ты теперь в моем полном распоряжении? – я позволил себе усмешку. – Личный куратор, телохранитель… горничная? Супершпионка в передничке – звучит как мечта пубертатного подростка.

Она шагнула ко мне вплотную. Воздух между нами, казалось, заискрился. Ее голос упал до низкого, обволакивающего мурлыканья.

– Для тебя, красавчик, я могу быть кем угодно, – ее прохладные пальцы легко провели по линии моего подбородка, посылая разряд тока по всему телу.

Прежде чем мой ошарашенный мозг успел сформулировать ответ, она отстранилась, и на ее губах играла победная ухмылка.

– Но только после того, как докажешь, что действительно стоишь затраченных усилий.

Она развернулась и ушла, покачивая бедрами так, что это должно быть запрещено Женевской конвенцией. Я остался стоять посреди коридора, провожая ее взглядом, с внезапной эрекцией и бушующими внутри демонами, которые требовали догнать ее и немедленно вручить то самое зелье раньше срока.

С трудом подавив этот порыв, я зашел в выделенную мне комнату. Пожалуй, стоит помедитировать. Восстановить резерв Рейрёку, успокоиться и дождаться отчетов от моих стрекоз-шпионов.

Глава 60

Комната была… стерильной. Не в плане чистоты, а в плане индивидуальности. Кровать, тумба, шкаф, стол, стул, отдельный санузел. Все серое, функциональное, безликое. Идеальное помещение, чтобы не чувствовать себя как дома. Я не искал здесь изысков, но мысленно пробежался по стенам в поисках аномалий. Ничего. Впрочем, я был уверен, что за каждым моим движением следят десятки невидимых глаз и ушей, встроенных в сами стены. Что ж, пусть смотрят. Сейчас я на их территории и играю по их правилам.

На тумбе лежал простенький служебный телефон. Я взял его, изучив короткий список контактов: Наташа Романофф, Фил Колсон, Ник Фьюри (с пометкой «Только в случае угрозы уровня „Омега“»). Положив его обратно, я лег на кровать и прикрыл глаза.

Медитация – вещь полезная. Особенно когда нужно восстановить духовную энергию. Я полностью сконцентрировался на внутренних ощущениях, на том, как крошечные частицы Рэйси из окружающего мира вливаются в мой резерв, и время полетело незаметно. Когда духовная сила восстановилась примерно на восемьдесят процентов, я вздрогнул. В голове, резко, словно щелчок тумблера, возник чужой разговор. Отчет от стрекозы, что влетела незаметно внутрь меня и самоуничтожилась, передавая данные.

Кабинет Фьюри. Сам директор изучает что-то на мониторе, периодически сверяясь с планшетом. Дверь открывается, входит Наташа.

– Ну как? – кратко интересуется Фьюри, не отрывая взгляда от экрана.

– Он слишком много знает, – качает головой Наташа, садясь напротив. – Слишком. Это ненормально.

– В нем все ненормально, – парирует Фьюри. – Психологический профиль, который мы на него составили, можно выбрасывать. Настоящий Джон Томпсон был типичным студентом-доходягой, неуверенным в себе подростком. Этот, – Фьюри постучал пальцем по столу, – не таков.

– Внедрение чужой личности? Продвинутый телепатический контроль?

– Или спонтанное пробуждение многофункционального икс-гена, который ударил по мозгам. Допускаю, но тесты еще проведены не были. Пока что единственное, в чем я уверен – оригинальный Джон Томпсон, со всеми его слабостями и понятными мотивами, фактически мертв. Мы имеем дело с черным ящиком.

– Он знает русский, – неожиданно произносит Наташа.

В этот момент я, лежа на кровати в сотнях метров от них, мысленно дал себе подзатыльник. Валенок. Языковой барьер – пусть я и сдержался чтобы ответить Наташе на русском, но ряд выражений в США не принят, и я так глупо прокололся.

– Очередной советский «спящий»? – Фьюри качает головой. – Нет. Слишком сложно, слишком много непредсказуемых переменных. Не в стиле наших бывших оппонентов.

– Я тоже так считаю, – кивает Наташа. – При всем моем скепсисе, он – Гений с большой буквы. А таких мой бывший работодатель не отпускает живыми, если они не принадлежат ему.

– Вот именно. Сейчас он работает на нас. И лучше, чтобы так и продолжалось. Польза от Томпсона несоизмеримо выше потенциальных рисков. ЩИТу выгоден такой симбиоз.

– Я бы все равно поместила его в «Холодильник» и разобрала бы на винтики. Осторожно, – ворчит Наташа, но уже больше из упрямства.

– И получили бы повторение истории с Беннером! – Фьюри впервые за разговор повышает голос. – Мы до сих пор не знаем, что за сила сидит внутри этого парня! Его костюм – это верхушка айсберга, этого и близко не хватит, чтобы убить Крэйвена!

– Да, с Беннером вышло неудобно, – криво усмехается Наташа. – Хорошо, что Гиперион оказался на нашей стороне, иначе Росс до сих пор гонялся бы за ним по всему континенту.

– Именно. А в случае с Томпсоном все будет куда сложнее. Он умный, расчетливый, с пространственными манипуляциями и знаниями, которые опережают нас черт знает на сколько. Боюсь, этого парня не удержит даже Гиперион, если он всерьез захочет уйти…

– Поняла. Всегда начеку.

– Всегда начеку, – соглашается Фьюри. – И, Романофф… – его тон снова становится деловым. – Не лезь к нему в трусы. В его случае это может сработать не так, как ты привыкла. И последствия будут… непредсказуемыми.

– Пф-ф. Не больно-то и хотелось. Он не в моем вкусе.

– Я знаю, – в голосе Фьюри проскальзывает легкая усмешка. – После Беннера в твоем вкусе вообще никого нет. Можешь быть свободна.

После того как Наташа покинула кабинет, моя стрекоза-шпион продолжила наблюдение. Следующие два часа Фьюри занимался тем, чем и положено заниматься директору его уровня: вел войну с бумажной бюрократией. Он подписывал кипы документов, провел одну видеоконференцию, к сожалению, в наушниках и большую часть времени отвечал односложно, не отрываясь, изучал данные на планшете и мониторе. Типичный начальник-трудоголик, что не могло не вызывать уважения. Когда время жизни шпиона истекло, стрекоза полетела ко мне по прямой, сквозь десятки метров бетона и стали, и растворилась, передав мне весь записанный массив данных.

Мысль о том, что я «не во вкусе Наташи», вызвала мимолетный укол досады, который я тут же задавил. Глупости. У нее здесь, судя по всему, намечается сложная романтическая линия с Беннером, и лезть в этот клубок у меня не было ни малейшего желания. Их диалог оставил неприятное послевкусие, но не более, да и в целом, этот факт должен меня скорее радовать. Главное – они решили играть со мной, а не против меня. Мой психопрофиль не совпадает, я знаю русский, и они подозревают во мне мутанта – но при этом все равно снабжают ресурсами и дают свободу действий. Мой идиотский план «делай как делается и будь что будет» сработал. Я сделал верную ставку, связав свое ближайшее будущее со ЩИТом.

Информация от стрекозы не приходила файлом или текстовым отчетом. Это был… слепок. Мгновенный отпечаток аудиовизуальных и Рейрецу данных за два часа, который мой мозг благодаря «Мастеру-часовщику» распаковал, запомнил идеально и усвоил за пару секунд. Примитивно, конечно. Стрекоза – это просто летающий статичный диктофон с камерой. Она не могла прочитать документы на столе Фьюри или хотя бы заглянуть в его планшет. Но то, что она дала, было уже ценно. А вскоре начали прибывать и остальные…

Следующие десять минут мое сознание бомбардировали новые «слепки». Одна за другой, вливались короткие, обрывочные картины со всей базы, и я наконец начал осознавать ее истинные масштабы. Вот гудящие серверные стойки и сотни аналитиков, склонившихся над мониторами. Вот стерильная тишина медицинского блока с самым передовым оборудованием. Вот запах пота и оружейного масла в огромном тренировочном комплексе. Юридический отдел, административный, несколько столовых, оружейные… Это был не просто подземный комплекс. Это был муравейник. Подземный город, выгрызенный под целым кварталом Нью-Йорка. Впечатляюще.

Параллельно я просеивал десятки подслушанных разговоров. В основном рутина, но два имени всплывали с завидной регулярностью: Беннер и Гиперион. Теперь я был уверен на сто процентов: ЩИТ умудрился заполучить себе местного Супермена. А теперь еще и Лекса Лютора в моем лице. Главное, чтобы я от всех этих псевдо-гениальных планов не облысел.

Но самый ценный «улов» принесла стрекоза, которая первой влетела в тренировочный зал и «прилипла» к двум оперативникам, отдыхавшим после спарринга. Их разговор заставил меня резко сесть на кровати.

– Все равно не верится. Старк. В Афганистане. Серьезно? – спросил первый, вытирая пот с лица. – Думал, этот плейбой дальше своего особняка в Малибу не выезжает.

– Ага, для аналитиков это тоже был сюрприз, – пожал плечами второй. – Говорят, он психанул из-за чего-то и решил форсировать презентацию. По графику его «Иерихон» вообще должны были показывать только в следующем году.

– И директор его отпустил? Это же вроде ходячий стратегический актив.

– А ты попробуй остановить Тони Старка. Тебе Пентагон все зубы выбьет, и кости переломает в придачу, а потом еще заставит извиняться.

Этот короткий диалог заставил меня похолодеть. Холод не имел отношения к температуре в комнате. Это был холод осознания.

Часы тикают. История, которую я знал относительно лучше всего остального в Марвел, началась.

Диалог агентов плавно перетек в обсуждение грядущей тренировки, но новость о Старке занозой застряла в моем сознании. Ключевые события канона начинают происходить. По сути, ради таких моментов я и вгрызался в прокачку все это время. Проблема в том, что этого все равно катастрофически мало.

А Гидра… Ничего. Ни единого намека. Информационные слепки от стрекоз рисовали картину идеальной спецслужбы, продвинутой и донельзя профессиональной. Никаких подозрительных шепотков в темных углах, никаких «Хайль Гидра» в туалетах. И эта идеальная нормальность пугала больше всего. Опухоль не кричала о себе, она идеально мимикрировала под здоровые ткани. Найти ее будет куда сложнее, чем я думал.

Какие у меня варианты? Полиграф? Даже самый высокотехнологичный, даже гипотетический «духовный» детектор лжи разобьется о подготовку этих фанатиков. Они не лгут, когда говорят, что служат ЩИТу. Они искренне в это верят, просто их «ЩИТ» преследует несколько иные цели.

А если копнуть глубже? В саму душу? Найти в ней… «шрам» от гидровской промывки мозгов? Выявить аномалию, сигнатуру их психологической подготовки, а затем использовать ее как лекало для выявления остальных? Звучит как научная фантастика. На данном этапе освоения Странной Науки я с трудом отличаю одну душу от другой; для меня они все – просто яркие сгустки духовной энергии. Такой метод потребует недель, если не месяцев, узконаправленного изучения.

Но с другой стороны… а куда мне спешить? Александр Пирс не знает, что он у меня на крючке. Пусть пока сидит в своем высоком кресле и думает, что контролирует ситуацию. Пусть даже получит через своих шпионов крохи моих технологий. Это приемлемая плата за время. Пока я на базе ЩИТа, под их прикрытием, да еще и с возросшей личной силой, прямое нападение маловероятно. Скорее всего, пошлют очередного наемника, но после Крэйвена это должен быть кто-то действительно серьезный. Так что да, немного времени у меня есть.

Осознание этого не принесло облегчения. Наоборот, оно лишь подсветило гигантскую гору задач, стоящую передо мной. Основательно усилиться. Освоить Странную Науку до уровня, позволяющего оперировать сложными концепциями. Сделать костюм для Гвен. Решить проблему с Питером. Придумать контрмеры против телепатии и магии. Довести стоимость круток до тысячи очков ремесла, чтобы наконец узнать, какой «скачок» Система приготовила на этом пороге. И еще бесчисленное количество рутины, связанной с компанией, лабораторией и ЩИтом.

Я, встав с кровати некоторое время походил по комнате, после чего сел на стул и откинулся на посмотрев в потолок.

– Сложно… – выдохнул я в пустоту комнаты.

Один проклятый цветок. Один шаг из тени гаража – и вот я здесь, по уши в шпионских играх, политике и проблемах планетарного масштаба. Проще надо было быть. Проще.

Ладно, хватит рефлексировать. На часах восемь вечера. Таблетки от усталости еще действуют. Время работать. Я набрал Наташу на выданном телефоне, коротко попросив проводить меня в лабораторию. А пока ждал ее в коридоре, можно было бы и позвонить Гвен, прямо с этого телефона. Это был риск. Этот телефон наверняка прослушивается от и до. Но в то же время это был жест. Небольшая демонстрация доверия в сторону Фьюри. Показать, что мне нечего скрывать в личных разговорах. Мелочь, но из таких мелочей и строятся рабочие отношения. Да и то что прослушивает ЩИТ гарантирует что не прослушивает никто остальной, я надеюсь…

Палец нажал на вызов. Сердце стукнуло чуть быстрее, интересно как она там? Все ли у нее в порядке… После второго гудка в трубке раздался взволнованный голос Гвен.

– Алло? Джон?

– Привет. Без подробностей, – сразу задал я тон беседы.

– Слава богу! Ты где?! Я была на… нашем месте. Там… там ничего нет! Все уничтожено! – в ее голосе слышались паника и искреннее облегчение. Приятное, теплое чувство – осознавать, что в этом безумном мире есть хотя бы один человек, который по-настоящему за тебя переживает.

– Тише. Со мной все в порядке. Это долгая история, расскажу при личной встрече. Докладывай по миссии.

– Все… все движется. Вполне неплохо, – она взяла себя в руки.

– А ты сама как? Проблем не было? – я имел в виду ее вылазки в паучьем амплуа и потенциальную слежку за ней в маске.

– Все чисто, – успокоила она меня. – Что с Питером? Он тоже не отвечал.

– С ним тоже все хорошо, можешь не беспокоиться. И пока не беспокой его, пожалуйста. Продолжай миссию.

– Хорошо. Я… я рада, что ты в порядке.

– Я тоже, – я невольно улыбнулся и завершил вызов. Прямо в тот момент, когда из-за угла вышла Наташа.

– Решаешь личные вопросы за счет ЩИТа? – ее голос прозвучал у меня за спиной, ровный, с нотками наигранного безразличия.

– И тебе не хворать, – поприветствовал я ее снова русской фразой. Я видел, как на долю секунды напрягся желвак на ее скуле. Она не очень любила, когда я это делал, забавно. – Надеюсь, внутренними правилами это не запрещено.

– Не запрещено, – признала она. – Но ты вызвал меня не для того, чтобы обсудить свершившийся факт, верно?

– Верно. Веди в мою временную вотчину. В лабораторию.

Кивнув, она развернулась и повела меня вглубь комплекса. Мы вошли в сектор, который разительно отличался от жилого. Стены снова стали стальными, а воздух – холоднее. Мы остановились перед массивной герметичной дверью, похожей на шлюз космического корабля. Наташа приложила свою карту к сканеру.