Текст книги "MARVEL: Небесный Кузнец (СИ)"

Автор книги: Expero

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 65 страниц)

Он сидел в одном из самых защищенных мест Нью-Йорка, глубоко под землей, где не было ни дня, ни ночи. Единственным источником света служил холодный экран ноутбука, на котором в безмолвном танце сменяли друг друга файлы: цифровая аутопсия его поражения. Все видеозаписи с уличных камер. Все перехваченные аудиопереговоры. Вся доступная информация по Блейду и менее доступная – по девчонке в костюме паука.

Её личность, впрочем, уже не подлежала сомнению. Гвен Стейси. Дочь капитана полиции Джорджа Стейси, о котором она так настойчиво и глупо расспрашивала Джеффри, который даже перед своей смертью оказался полезен. Слишком очевидная, почти дилетантская привязанность.

Третий. Самый загадочный. Субъект, о котором не было известно практически ничего, кроме его пугающей эффективности. Пока выходило так, что именно он был архитектором всего плана. Манипулятор, чьи способности судя по всему лежали в области технологий и пространственных способностей, выходящих за рамки привычного. Фиск уже дал ему кодовое имя – «Пространство».

Что ему стоит предпринять сейчас? Импульс, животный и яростный, требовал крови. Устроить охоту на Гвен Стейси. Нанять лучших мета-наемников, и в течение пары часов её голову принесут ему на блюдечке. Но… Блейд. И «Пространство». Они не оставят это просто так. Месть – блюдо для глупцов, которые не умеют ждать.

Остается лишь один вариант. Затаиться. И становиться сильнее.

Теперь, когда о публичной деятельности можно забыть, по крайней мере на время, он мог целиком и полностью посвятить себя своей истинной теневой империи. Деньги имелись – благодаря тому, что он сумел своевременно вмешаться через доверенных лиц и сохранить капитализацию своего хедж-фонда.

Люди… Гений Отто Октавиуса теперь будет работать на него без остатка, отрабатывая каждую вложенную в него копейку. Но этого мало. Нужно нанять еще мета-людей. Придется повысить оклады, не скупиться на самых интересных персонажей, что выползают на свет. Тот же новоявленный Песочник. И Гидромен. Вместо того чтобы по-мелкому грабить ювелирные магазины, они могут получить не только деньги, но и статус. Защиту. От закона, от бюрократии, от спецслужб, которые обязательно заинтересуются такими аномалиями. Их нужно перехватить, пока они не наделали глупостей. Взять под крыло. Под контроль.

Паучиха и Пространство… Пусть считают, что он мертв. Пусть празднуют свою мнимую победу. Пока они будут так считать, он будет становиться сильнее. Намного сильнее.

Пожалуй, пора форсировать обучение. Старая кровь требовала новых техник.

– Мастера Давоса, ко мне, – коротко и тихо сказал он, активировав белый интерком стоящий на его массивном дубовом столе.

Его голос, не повышенный, но полный абсолютной власти, без эха растворился в стерильном воздухе бункера.

Паучиха уже в его списке, её личность известна. Личность «Пространства» уже изучается его лучшими аналитиками. Дело за малым. Немного потерпеть. Хищники умеют ждать.

*****

В стерильной белизне кафельной ванной комнаты, прислонившись спиной к холодной ванне, сидела вусмерть пьяная девушка. На вид ей было года двадцать три. Блондинка с вьющимися волосами до плеч и карими глазами, взор которых сейчас был затуманен алкогольной дымкой. Сидя в обычной домашней одежде и прижимая к груди недопитую бутылку водки, она, как это обычно бывало во время коротких передышек между миссиями, думала. Или, скорее, загонялась.

Ошибки молодости… иронично, учитывая, что девушке, несмотря на юное личико, было практически сорок лет. Горький коктейль воспоминаний: смерти невинных гражданских, допущенные по её ошибке; раскол с отцом и сестрой; лица тех, кого она предала, и тех, кто предал её. У неё были сотни причин для этого самоистязания. И, как всегда, подобное времяпровождение заканчивалось одной и той же мыслью: а зачем она вообще живет? Ради чего? Быть цепной собакой ЦРУ? Надеяться на восстановление отношений с теми, кто давно вычеркнул её из своей жизни? Не лучше ли все закончить? Быстро. Одна пуля в голову… Она хоть и мета-человек, но относительно слабая. Даже не будет больно. Зато прекратится эта бесконечная душевная боль…

И словно чувствуя пик её эмоционального падения, в этот момент, как по расписанию, завибрировал её рабочий телефон. Электронный визг, режущий тишину.

– Елена, есть работа, – на обратной стороне трубки прозвучал женский властный голос, констатируя факт, не терпящий возражений.

– У меня вроде как… отпуск, Валентина, – ответила Елена Белова, одна из Черных Вдов, а ныне мета-оперативник ЦРУ, заплетающимся языком.

– Я устала тебе напоминать, Елена, но у тебя нет и не будет отпусков. Ты на пожизненном контракте.

– Блять… – выдохнула Белова. – Кого убить, запытать, взорвать, похитить в этот раз? Очередная экскурсия в мясорубку?

– В этот раз тебе предстоит более деликатная работа. По-твоему давно забытому профилю: выслеживание, соблазнение и рекрутинг.

– Кха-а… Я уже, сука, забыла, как это делается! – она сделала большой глоток прямо из бутылки.

– Черные Вдовы такое не забывают, – логично и холодно возразила Валентина Аллегра де Фонтейн, директор ЦРУ. – Это как езда на велосипеде.

– Надеюсь, он хотя бы не жирный старый урод.

– Не жирный. И, судя по отчетам, двигается очень резво, так что не думаю, что старый. Детали дела уже отправлены на твой терминал. Приступай немедленно.

– А если… я не смогу его соблазнить и завербовать? Что тогда?

– Ликвидировать, – сухо произнесла Валентина и завершила звонок, оставляя Елену наедине с холодом кафеля и новым приказом, который лишь отсрочил старые мысли.

*****

– Что на этот раз, Ник? – статная рыжеволосая красавица, чьи зеленые глаза сверкали в полумраке оперативного центра, обратилась к одноглазому мужчине, сидящему за стальным столом. Её темный, обтягивающий, но практичный костюм оперативника ЩИТа не стеснял движений. – Я надеюсь, ты вырвал меня из Латверии по действительно веской причине. Мне почти удалось вытащить из одного бюрократа кое-что интересное по смазливому мальчику Думу.

– Фиск мертв, – коротко резюмировал директор ЩИТа, Николас Фьюри, не отрывая своего пронзительного взгляда от одного из лучших оперативников. – Но его империя на удивление держится в узде, да и компания не развалилась. Подозреваю, это инсценировка.

– И? К чему ты ведешь? – она грациозно оперлась на стол. – Хочешь, чтобы я нашла этого борова и подтвердила, что он все еще хрюкает?

– Нет, Наташа, этим займутся и без тебя. Гораздо интереснее те, кто «убил», как они вероятно считают, реального Фиска, – Фьюри движением пальца переслал планшет с делом Наташе.

Она взяла устройство, её глаза быстро забегали по строчкам.

– Ага, смотрю, ходячий склад чеснока совсем распоясался, – она посмотрела на Фьюри, и в её глазах мелькнула озорная искорка, после чего она снова стала серьезной. – Так… Идеалистичная соплячка в трико и… неизвестный мета с неясной способностью пространственного типа. Черный ящик.

– Именно последний нас и интересует.

– О, работа по профилю, значит, – на её губах появилась едва заметная, хищная улыбка.

– Да, Наташа. Работа по твоему профилю.

– А если… не получится завербовать? – в её голосе не было и тени сомнения в том, что соблазнить цель не получится. Наташа Романофф, одна из лучших Черных Вдов за всю историю «Красной Комнаты», была абсолютно уверена в своем обаянии. Вопрос был чисто техническим и касался конкретно вербовки.

Фьюри подался вперед, его взгляд впился в неё.

– Сделай так, чтобы получилось. ЩИТу нужны такие кадры. Он – актив, а не цель.

– Принято, – она кивнула, возвращая планшет. – Жду все детали дела и приступаю.

– Иди, – отмахнулся от нее Фьюри, и как только она вышла, нажал кнопку на интеркоме. – Агент Колсон, зайдите в мой кабинет.

–

Тут сгенерированные мною арты некоторых персонажей, по крайней мере как я их вижу (или видел, как в случае с Шокером, хах) в своем фике:

Теперь прекрасная половина:

Наташа с Еленой внешне крайне похожи, сначала думал заново сгенерировать, но потом так и оставил, ибо они пусть и не родные, но все же сестры, пусть будет этакое сходство)

Глава 42

Практически весь день я провел в логистическом марафоне по обустройству лаборатории на Базе. Оборудования было немало, оно было чертовски дорогое, а палить такое место глупым образом не хотелось совершенно. Схема была утомительной, но надежной: я ездил к себе домой, встречал очередной фургон, принимал партию оборудования. Если это было что-то особенно ценное, компактное или громоздкое, оно бесследно исчезало в моем инвентаре. Остальное я, кряхтя, грузил в машину. Затем возвращался на Базу, выгружал все и повторял цикл по новой. К счастью, из-за того, что заказ был действительно огромным, Лукас пошел мне навстречу и лично координировал многие моменты, выстраивая логистику так, чтобы максимально упростить мне жизнь. Усложнял ее, по сути, только я сам, своей паранойей.

Но к шести вечера, когда последняя коробка была занесена внутрь, я закрыл за собой тяжелую дверь лаборатории и, облокотившись на нее, выдохнул. Передо мной, в резком свете промышленных ламп, раскинулась моя первая лаборатория, которую можно было действительно назвать серьезной. Да, здесь нет оборудования на десятки и сотни миллионов долларов, как в каком-нибудь «Старк Индастриз», но все, что стояло передо мной, сверкая новой сталью и пластиком, покрывало практически все мои насущные потребности. И не только мои. Я дополнительно консультировался с Питером, и в итоге мы остановились на трех основных категориях оборудования, создав универсальный комплекс для недогения-инженера и гения-биохимика.

Первая категория: Производство и Обработка Материалов. Царство Металла и Полимеров.

Это основа основ для любого творца. Место, где бесформенное сырье превращается в детали, корпуса, уникальные сплавы и базовые компоненты.

5-осевой фрезерный станок с ЧПУ. Настоящий король лаборатории. Огромный, внушающий уважение агрегат для высокоточной обработки металлов, полимеров и композитов. Я смотрел на него и видел не просто станок, а инструмент, способный создавать детали сложнейшей формы по цифровой 3D-модели – от микроскопических шестеренок для гаджета до несущих элементов экзоскелета. Вещь жизненно необходимая. Модель от Haas, весящая несколько тонн, обошлась мне в 100 тысяч вечнозеленых, и каждый цент был оправдан. Промышленный мультиматериальный 3D-принтер. Если ЧПУ-станок – это скульптор, отсекающий лишнее, то этот принтер – алхимик, создающий из всего. Машина для послойной печати объектов из различных материалов: металлического порошка (титан, инструментальная сталь), жаропрочного пластика, угленаполненного композита. Штука незаменимая для быстрого прототипирования и создания неметаллических частей устройств. Модель от Stratasys стоила 50 тысяч долларов. Вакуумная плавильная печь. Сердце моей будущей кузницы. Компактный, но мощный агрегат для плавления и создания уникальных сплавов в вакууме, что предотвращает окисление и позволяет получать сверхчистые металлы. Идеально для работы с титаном, ниобием и, что самое главное, для моих будущих экспериментов с вибраниумом! Цена вопроса – 30 тысяч долларов. Плазменный резак и продвинутый сварочный аппарат. Инструменты грубой, но необходимой силы. Для точной резки и сварки металлов, для работы с броней, корпусами и силовыми рамами. Полный профессиональный комплект обошелся в 10 тысяч долларов.

Следующая категория: Электроника и Анализ. Нервная Система и Разум.

Здесь я буду собирать, тестировать и отлаживать всю начинку своих будущих творений.

Продвинутая паяльная станция с микроскопом. Мой инструмент для нейрохирургии на печатных платах. Работа с микроэлектроникой, монтаж сложнейших чипов и компонентов, которые едва различимы глазом. Без этой станции за 8 тысяч долларов проблематично создать хоть один по-настоящему крутой современный гаджет. Высокочастотный осциллограф и анализатор спектра. Грубо говоря, глаза и уши инженера-электронщика. Эти приборы позволяют «видеть» электрические сигналы, анализировать радиочастоты, отлаживать ЭМИ-устройства, сенсоры и системы связи. Хорошая японская модель, способная улавливать самые неуловимые помехи, обошлась мне в 30 тысяч баксов. Сканирующий электронный микроскоп (СЭМ). А вот и вишенка на торте. Самое дорогое и, возможно, самое важное устройство из всех приобретенных. Этот микроскоп – мой портал в наномир. Он позволит мне видеть структуру сплавов, целостность графенового покрытия, работу наномашин (да, Экстремис не забыт!). Крайне важный инструмент для контроля качества и фундаментальных исследований. Настольная модель, считающаяся относительно дешевой по сравнению с промышленными монстрами размером с комнату, обошлась мне в 150 тысяч долларов. Но возможность заглянуть за грань видимого мира… Оно того стоило.

Третья категория, условно «Химия и Биотехнологии»: Территория Жизни.

Этот раздел, необходимый для создания зелий, сывороток и анализа органики, курировал в основном Питер. Думаю, его глаза горели, когда мы составляли список, и я полностью доверился его экспертизе.

Газовый хроматограф-масс-спектрометр. Как сказал Питер, это «великий инквизитор химии», золотой стандарт анализа. Машина, способная взять любую, самую сложную смесь, разделить ее на компоненты и с высочайшей точностью определить их химический состав. В нашем конкретном случае он будет незаменим для анализа вампирской и мета-крови, для улучшения формулы НЗТ, для создания хилок и стимуляторов. Монументальная и надежная модель от Agilent, размером с офисный стол, обошлась в 100 тысяч долларов и теперь гудела на своем почетном месте. Биореактор на 10 литров. Высокотехнологичный «котел» для варки зелий, или, если точнее, для выращивания клеточных культур (тех же клеток необходимых для зелья Пепла и Зари «Лунной Медузы») и синтеза органики в идеально контролируемой среде. По сути, это стерильная, автоматизированная утроба для наших самых деликатных проектов. Цена – 40 тысяч долларов. Высокоскоростная рефрижераторная центрифуга. Для разделения жидкостей на фракции по плотности. Низкая температура не позволяет повредить хрупкие белковые структуры, что критически важно при работе с кровью или клеточными экстрактами. Еще минус 30 тысяч долларов из бюджета Блейда. Инвертированный флуоресцентный микроскоп. Чтобы не просто изучать мертвые образцы, а наблюдать за живыми клетками прямо в культуральной посуде. Флуоресцентная функция позволит «подсвечивать» определенные части клеток, чтобы в реальном времени контролировать их здоровье и процесс деления. Шпионить за тайной жизнью клеток. Хорошая модель с цифровой камерой стоила 30 тысяч долларов.

Да, оборудования в этой категории было больше всего, включая множество не самых дорогих, но жизненно необходимых мелочей. Аналитические весы и набор микропипеток для сверхточного взвешивания и отмеривания (весь комплект – 5 тысяч). Система очистки воды до дистиллированного состояния, сосуд Дьюара для хранения жидкого азота, запайщик ампул и прочее обошлись еще в 20 тысяч.

Последними, но не по значению, были установлены: вытяжной шкаф с ламинарным потоком (20 тысяч), создающий стерильную рабочую зону, и криостат-реактор (20 тысяч), похожий на высокотехнологичный термос для проведения реакций при сверхнизких температурах.

Конечно же, все ранее купленное оборудование также было перевезено из моего гаража, а что-то – из инвентаря, как тот же чудо-ящик с редкими рудами. День прошел невероятно плодотворно.

В общей сложности, все оборудование обошлось чуть больше 600 тысяч долларов. В моей прошлой жизни за такие деньги можно было купить неплохой дом и еще жить припеваючи лет десять на остатки. Но в мире, где годовой бюджет Щ.И.Т. а исчисляется миллиардами, а стоимость одного костюма Железного Человека превышает стоимость авианосца, это была вполне адекватная сумма. Неудивительно, что Блейд без проблем выделил деньги. Самое забавное, что только компоненты для зелья Пепла и Зари, лежащие передо мной в контейнере, стоили дороже, чем вся эта лаборатория вместе взятая. Кстати, о зелье.

– Питер, ты подъехал? – набрал я его номер. Хватит соваться в университетскую лабораторию, мы и так привлекли уже слишком много ненужного внимания.

– Да, Джон, я почти у КПП! Тут серьезный парень в форме смотрит на меня так, будто я пытаюсь пронести бомбу. Встретишь?

– Тебя без меня и не пропустят. Стой где стоишь, уже еду.

Съездив за Питером и привезя его на Базу, я провел ему краткую экскурсию. Он ходил по лаборатории с видом ребенка, попавшего на шоколадную фабрику Вилли Вонки, трогая оборудование и бормоча под нос что-то про репликацию ДНК и фазовые диаграммы. Я тем временем написал Блейду, чтобы тот решил вопрос с пропуском для Питера. Ответ пришел через минуту: «Будет сделано».

– Чувак… Это… это просто нереально, – наконец выдохнул Питер, его глаза горели от предвкушения. – 5-осевой Haas, Stratasys, а это что, масс-спектрометр от Agilent?! Эта лаборатория… она идеальна! Сбалансированная, мощная… особенно за свою-то цену! Чем займемся сначала?

– Зельем лечения, – я серьезно посмотрел на него. – Или, как оно высокопарно называется, «Зелье Пепла и Зари». Но по сути, это хилка. Способная вылечить… ну, очень многое. В течение суток.

Питер замер. Его научный энтузиазм сменился недоверчивым шоком.

– Это… что ты сказал? Исцеление за сутки? Критических состояний? Это нарушает законы биологии, термодинамики и здравого смысла!

– Да, – спокойно ответил я, подходя к столу, где уже лежали все компоненты. – Для дяди Бена. И еще одного моего знакомого. На обычную медицину надежды нет. Так что мы создадим эту самую надежду своими руками.

Я начал вводить Питера в курс дела.

– Катализатор я начал подготавливать заранее, – сказал я, указывая на мерно булькающий биореактор. – Поместил клетки «Лунной Медузы» в питательную среду, и сейчас там как раз должно быть достаточно биомассы для десятка порций.

– Почему именно этот катализатор? Я читал о них. Это же один из редчайших видов медуз, которые биологически бессмертны, на них не действует предел Хейфлика…

– Да, в этом и вся суть, – я кивнул, довольный, что он сразу уловил направление мысли. – Фермент из стволовых клеток этой медузы не просто стимулирует клеточное деление. Он буквально взламывает его фундаментальные ограничители. Он заставляет клетки регенерировать с такой скоростью, что это противоречит всей известной нам биологии. Он отдает одну-единственную, оглушительную команду клеткам: «РАСТИ!».

– Звучит так, будто дай ему волю, и он превратит пациента в одну гигантскую, быстрорастущую опухоль, – задумчиво произнес Питер, даже не догадываясь, насколько он прав.

– Именно. Неконтролируемый рост – это рак. Поэтому в дело вступает он, – я с благоговением продемонстрировал Питеру небольшую ампулу, в которой находились буквально микрограммы сверхредкого космического порошка. Именно из-за него заказ от Лукаса и задержался почти на сутки. – Белковые соединения из этого лишая с Титана работают не на химическом, а на квантовом уровне. Он – одновременно и идеальная система наведения, и, что самое главное, эталонный шаблон. Это как призрачный образ идеальной, здоровой ДНК. Именно этот Маркер, грубо говоря, приказывает нашим клеткам расти правильно.

Мы еще раз обсудили рецептуру, и я убедился, что Питер все понял. Он прошелся по лаборатории, его взгляд был устремлен в никуда, а затем он подвел итог, и в его голосе звучал трепет первооткрывателя.

– Когда зелье попадает в организм, Маркер разлетается по телу, находя и помечая все «больные» точки на квантовом уровне – разрывы ДНК, клеточные повреждения, некроз… А Катализатор устремляется к этим меткам и запускает безудержный процесс реставрации, используя питательные вещества из зелья и самого организма как стройматериалы. Это не лечение, Джон. Это… восстановление системы из резервной копии.

– Именно! – улыбнулся я, довольный, что Питер уловил самую суть названия «Зелье Пепла и Зари». Из пепла болезни к заре исцеления.

– Джон… это… это безумие, – его голос стал тише, почти благоговейным. – Это меняет абсолютно все. Это не биохимия, это… прикладная квантовая биология. Концепция белка, который резонирует с повреждениями ДНК… это звучит как научная фантастика. Но если это работает, то это прорыв, сравнимый с открытием самой двойной спирали. Это биологическая кнопка «отката системы до заводских настроек». Она может вылечить рак, травмы спинного мозга, генетические заболевания, даже обратить старение… Но в неправильных руках… – его глаза расширились от ужаса осознания. – Если Маркер можно будет «настроить» на здоровую ДНК или Катализатор отделить от него… это самое страшное биологическое оружие, которое только можно вообразить.

– Ну, здесь и сейчас главное, что это зелье может спасти жизнь дяде Бену и Фрэнку. Остальное – частности, – пожал я плечами.

– Да, но мы должны быть невероятно, немыслимо осторожны с этой технологией!

– Я бы лучше беспокоился о сыворотке Коннорса. В своем рецепте я хотя бы уверен, – беззлобно усмехнулся я, желая заставить Питера задуматься о губительном потенциале этой регенеративной дряни.

– Да… там есть свои проблемы, – со вздохом признал Питер. – Но доктор Коннорс… он не дает полные данные по исследованию. Скрывает неприглядную часть тестирований от университета. Я бы и рад помочь, но он не сильно доверяет… ни мне, ни Гвен.

– О, какие подробности. Нужно будет обязательно решить эту проблему…

– Проблему? О чем ты? Сыворотка же экспериментальная, там еще годы исследований впереди. Неудивительно, что у нее есть ряд… недоработок. Проблемами это назвать сложно.

– Хм, да, ты прав. Но в любом случае, ты обязан будешь получить полный доступ к этой работе, когда будешь под НЗТ, – с Осьминогом не получилось, так хотя бы с Ящером попробую избежать трагедии. – Чисто на всякий случай. Если он гений, он не обидится на помощь другого гения. А теперь, довольно разговоров. Пора приступать к… биохимии. Пусть и квантовой.

Кивнув, Питер принялся мне ассистировать. С теорией было покончено, началась священная практика.

Катализатор уже был готов. Полученную из биореактора биомассу мы обработали в ультразвуковом гомогенизаторе. Высокочастотный гул наполнил лабораторию, пока звуковые волны разрушали клеточные мембраны, высвобождая активный фермент. Полученный «бульон» мы пропустили через центрифугу, отделив тяжелые фракции. Затем жидкая часть была подана в жидкостный хроматограф, который с высочайшей точностью отделил чистый фермент от всех примесей. На выходе мы получили несколько миллилитров концентрированной, абсолютно прозрачной жидкости, которая, казалось, поглощала свет. Это и был наш очищенный Катализатор.

Вторая фаза, подготовка Маркера, заняла еще несколько часов и требовала почти хирургической точности. Микро-образец кристаллического лишая я предварительно заморозил в жидком азоте, отчего он стал хрупким как стекло. Затем, в стерильной агатовой ступке, я измельчил его до состояния нано-пыли – древний метод для футуристической технологии. Эту пыль мы смешали со специальным растворителем в криогенной камере. Низкая температура позволила извлечь белковые соединения, не повредив их хрупкую квантовую структуру. Полученный раствор прошел через серию нано-фильтров, оставляя после себя чистый экстракт Маркера.

Это была жидкость с легким перламутровым отливом. Объемом… поделите каплю на сотню. Этого хватит на десятки порций, учитывая, что Маркер работает на таком уровне микромира, что Хэнк Пим обзавидовался бы. Вселенная информации в капле меньше булавочной головки.

Следующая, финальная фаза, была уже не просто химией, а почти священнодействием – полноценным синтезом зелья. В стерильной колбе на магнитной мешалке мы смешали синтетическую питательную среду и коллоидное, ионизированное серебро. Раствор медленно подогрели до точной температуры в 36.6 °C – температуры здорового человеческого тела.

В подогретую, едва колышущуюся основу, при постоянном помешивании, мы очень медленно, буквально по микрокапле, ввели экстракт Маркера. Раствор тут же обрел легкое перламутровое мерцание. Через час, когда он вновь стал идеально однородным, так же медленно был добавлен очищенный Катализатор. Готовый эликсир выдержали еще тридцать минут при постоянной температуре, после чего быстро охладили в ледяной бане и разлили по десятку светонепроницаемых ампул. Зелье было готово.

И система не заставила себя ждать.

[Создано продвинутое зелье «Зелье Пепла и Зари». Сложность: Средняя. Получено +300 ОР!]

Обращает вспять старение тканей внутри тела. Заживляет раны, восстанавливает повреждённые органы, возвращая их к пику функциональности, как будто время повернулось назад.

[Создано продвинутое зелье «Зелье Пепла и Зари». Сложность: Средняя. Получено +250 ОР!]

…

[Создано продвинутое зелье «Зелье Пепла и Зари». Сложность: Средняя. Получено +10 ОР!]

Вот почему своя собственная оборудованная лаборатория – это так выгодно! Одна партия – и целая лавина ОР! Это буквально 1150 очков с куста! С учетом имевшихся у меня 250 ОР, мой баланс теперь составлял гребанные 1400 ОР. Этого хватит, чтобы покрыть все четыре запланированные покупки.

Я стоял посреди лаборатории, ощущая, как по венам бежит не кровь, а чистый потенциал. Время для апгрейда. Первое, и уже давно напрашивающееся – формула доработанного Экстремиса за 500 ОР. Да, я понимаю, что процесс его создания будет не из самых простых, и этой лаборатории может не хватить. Но это мой путь. Мой ключ к переписыванию собственного исходного кода. Я хотя бы буду понимать, от чего отталкиваться. С этой покупкой тянуть дальше – преступление против самого себя.

Второе и третье – недавно полученные от системы информационные пакеты. Индивидуальное вооружение за 200 ОР и технология НЕ-магов за 400 ОР. Это был долг чести. Уже сегодня я хотел создать костюм для Блейда. Не просто функциональный, а сделать его с душой, учитывая, сколько он для меня сделал. Хотелось подойти к этому делу основательно, и эти знания были мне необходимы.

А еще поможет четвертая вещь, которую по-хорошему стоило разблокировать еще в самом начале моего пути. Но ОР были слишком ценны, я спешил непонятно куда… и в итоге, конечно, не жалуюсь. Я не был бы здесь, в этой лаборатории, с друзьями и союзниками. Но таблетки усталости (хотя скорее анти-усталости) из рецептов Арканума всегда чесались у меня на уровне подсознания. Оставшихся 300 ОР как раз хватало. Я разблокирую их, создам, отобью затраты и получу еще ОР сверху. Это апгрейд самого фундаментального моего ресурса – времени.

Так, план на ночь готов. Сначала передаю зелья Блейду, пусть он ими напоит и Фрэнка, и дядю Бена. Процесс нужно провести незаметно. Далее разблокирую все информационные пакеты и рецепты, крафчу таблетки анти-усталости. После чего, под их эффектом и с учетом полученных знаний, создаю костюм Блейду. Рассчитываюсь с долгами. А дальше… дальше я наконец-то смогу заняться личными проектами. Это будет очень длинная и продуктивная ночь!

– Алло, заедь, забери хилки, – набрал я Блейду, не стесняясь Питера, который с нескрываемым интересом прислушивался к нашему диалогу. – Да, помимо Фрэнка, нужно будет аккуратно вылечить еще одного человека. Ага, спасибо, ожидаю.

– Это кто был? – с любопытством спросил Питер, когда я завершил звонок.

– Самый правильный нигер в мире, – усмехнулся я. – Думаю, вы найдете общий язык. А сейчас прости, я на пару десятков минут прикорну на диванчике в хабе.

На самом деле я готовился к ментальному шторму. К головной боли от лавины информации, что мне сейчас предстояло переварить. Откинувшись на диване, я на всякий случай достал и проглотил таблетку НЗТ, чтобы ускорить процесс ассимиляции.

И в тот же миг, когда мир вокруг обрел кристальную четкость, я понял, что мне пиздец.

Холодный, липкий ужас пронзил меня. Логическая цепочка, которую мой обычный мозг упускал из виду, под действием НЗТ сложилась с оглушительной ясностью. Фиск – мастер конспирации. А в этой Вселенной существовал мета-ублюдок по имени Хамелеон – гений перевоплощений. С учетом сохранившейся капитализации компании смерть скорее всего была инсценирована. А Гвен… Гвен в разговоре с Джеффри упомянула имя своего отца, Джорджа Стейси. И эта информация не могла не дойти до ушей Фиска.

Почему?! Почему я не смог сложить эту тривиальную цепочку без допинга?!

Эх, придется огорчить Блейда. Его план «свалить из страны» откладывается. Но с другой, эгоистичной стороны… может, это еще ненадолго задержит его в США. Нам понадобится вся возможная помощь.