Текст книги "Не имея звезды (СИ)"

Автор книги: Droi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 86 страниц)

Когда не надо было «анимагичить» Проныра иногда слонялся по замку, праздно гуляя и предаваясь абсолютному ничего не деланью. В конце концов, он не мог упустить возможности набродится по спокойным лестницам, которые впали в спячку и не планировали помогать парню в вопросе перелома шеи. Если надоедало и это, то юноша отправлялся в больничное крыло. Там по обыкновению дневало и ночевало Золотое Трио. Дэнжер, потому как Помфри обращала процесс превращения вспять, что было не быстро, а Лохмытый и Рыжий, потому что без своей подруги себя не представляли.

Ланс же постоянно прикалывался над грифами. Тех это натуральным образом выводило из себя, и они частенько пытались проклясть слизеринца. Но в самый ответственный момент, когда заклинания уже были готовы сорваться с палочек, появлялась лекарь. Своим строгим, непреклонным голосом оперирующего хирурга, она выгоняла всех посетителей. Уизли и Поттер выходили как в воду опущенные, а Геб, смеясь, убегал куда-то в не известном направлении, дабы его не могли достать.

Но и подобные развлечения быстро приедались. Поэтому, вооружившись Малышкой, Ланс стал подолгу сидеть в своей берлоге и играть. Он играл почти все что помнил, что знал и чего не помнил и никогда не слышал. У Проныры было твердое, непоколебимое ощущение, что музыка, которую он играет, уже где-то существует. То есть он вовсе не придумывает её, а просто ретранслирует, как хорошо настроенный приемник. И ему это нравилось, нравилось ощущение, будто прыгаешь с головой в прохладный источник, а выныривая, забираешь с собой его маленький кусочек. Герберту нравилось играть, но в последнее время в его музыке появились белые пятна, музыка перестала быть целостной, ей чего-то не хватало, и парень никак не мог понять чего. Ведь он делает все то же, что и раньше, но ощущение неполноценности его так и не оставляло. Какое-то время Ланс упорно бился над этой загадкой, пока не махнул рукой и не решил, что когда придет время ответ сам найдет его.

Еще Герберт читал, очень много читал, потому как Флитвик и Дамблдор скорее всего сговорились и подарили сироте книги. Но не учебники, труды или научные материалы, и не магловскую литературу, а самые настоящие волшебные книги. Вы что-нибудь слышали о сказках барда Биля? Слышали конечно, кто о них не слышал. Так вот, те книги которые получил мальчик, были древнее этих сказок, но они описывали такие события, которые не описывались больше нигде. Вы слышали о Трое? Впрочем – глупый вопрос, но знали ли вы, что на той войне сражались великие маги, драконы, гномы (да-да!) и многие другие разумные, в чьих жилах бежала волшебная кровь. Слышали ли об Александре? Но знали ли что с ним ходили повелители стихий, духи ветра и земли? Что вы знаете о викингах? А об их шаманах и ритуалах, о том как они дружили с молнией и братались с морем?

То что подарили Флитвик и Дамблдор, называлось «Древнейшими Летописями». Понятное дело, это были не оригинальные «Летописи», так как они – оригиналы, лежат в музее главного офиса Международной Конфедерации Магов. Тот, если Ланс ничего не напутал, находился где-то в Греции.

Самое удивительное, что летописи были переведены на прекрасный литературный язык, которому могли позавидовать некоторые магловские писатели, и уж точно никто из нынешних магов не владел словом на таком уровне. Пока парнишка взахлеб зачитывался историями, настоящими историями, которые действительно происходили тысячи лет назад, то буквально видел эти эпические сражения. Видел тайны волшебства, похожие на отборнейшее, высококачественное фэнтези, но вместе с тем – абсолютно достоверные и реальные. Видел драмы, с которым не сравнится трагедия двух отпрысков Капулетти и Монтекки. Видел загадки, столь сложные и непостижимые, что и за десять лет не разгадать. Наблюдал за путешествиями, которые были полны опасностей, трудностей и настоящей дружбы. Ланс открывал для себя историю совсем с другой стороны, со стороны в которой магия не вымысел и не миф, а вполне реальная и весомая фигура.

Но, увы, в каникулах было целых три недели, а «Летописи» парнишка проглотил за полторы, читая от рассвета и, порой, до последней звезды. Конечно, Герберт собирался перечитывать понравившиеся истории, но во второй раз наслаждение было уже не тем. Пропадал интерес безызвестности, интерес, когда не знаешь, что будет впереди. Оставалось лишь наслаждаться языком и самой историей, а этого было чуть меньше, чем хотелось.

Сам Проныра так же сделал подарки профессорам. Флитвику он подарил, что не удивительно, очередную книгу. На этот раз, не мудрствуя лукаво, задарил Толкиена, причем разом – собрание сочинений. Ну а Дамблдору Ланс подогнал новую вазочку для сахарных долек, а так же вернул сами дольки, которые спер еще в начале года. Если спросите как Ланс это сделал, то он пошлет вас к прокурору, потому как – «ничего не докажешь, следак говеный!».

Так что новый учебный семестр начался весьма позитивно. Правда первого февраля, в первый день занятий, произошел скандал. Мол Поттера и Уизли грабанули по черному. Ясное дело, загрешили на Ланса, который проводил у грифов массу времени. Оно и понятно – у них самые веселые девчонки и самый козырный камин. Но Геб, увидев тот беспорядок, который творился в спальне второкурсников после выставления на копье, заявил с абсолютной непреклонностью, что он так грязно не работает. А захоти Проныра что-нибудь спереть у очкарика и его кореша, то те бы об этом узнали как минимум через неделю после пропажи.

Когда же Геб попытался выяснить, что именно прихватизировали у Трио, то оказалось это был дневник. По описанию, слизеринец понял, что это был «Дневник Волшебника». Вот только версии очень бородатой. Если у Ланса имелась модель «v14.2». То там, скорее всего, был раритет, под номером «v 1.1». В общем, так или иначе, но занятия продолжались. В замке, после событий прошлого года, атмосфера немного устоканилась. Поттера все так же обходили стороной, но было видно что после каникул народ расслабился. Да и других инцидентов не происходило.

А сейчас Геб, на ходу убирая в сумку учебник, бежал на урок Чар. Надо ж было ему вечером так засидеться за Рунами, что забыть поставить себе будильник. В итоге завтрак он благополучно проспал, ну а голодный Ланс, это всем недовольный Ланс.

Со студентами замок ожил, а вместе с замком проснулись и лестницы. Взбежав на первую, парень не глядя перепрыгнул сразу три исчезнувшие ступени, а когда подбежал к краю, с силой оттолкнулся и взмыл в умопомрачительном прыжке. Если бы он этого не сделал, то через мгновение оказался бы в тупике первого этажа. А так Прорныра приземлился на другую лестницу, которая вела на второй – к классам. Впрочем, и эта деревянная старушка не хотела висеть спокойно.

Она заскрипела, запищала и двинулась в сторону. Герберт побежал наверх, но последний пять ступеней попросту испарились. Юноша мысленно выругался и вздохнул. Под иными учениками порой исчезала ступенька, но это было так редко и безобидно, что скорее походило на шутку заботливой тети. А вот с Лансом история была совсем иная. В общем, парень не долго думая, подпрыгнул и приземлился, с кошачьей грацией, на перила, а потом побежал по ним и вновь сиганул через чернеющий обрыв.

Приземлившись на каменный выступ, Проныра покачнулся, чуть не сверзившись вниз, но все же сумел восстановить равновесие. Развернувшись, Ланс вдруг согнул правую руку в локте, а потом силой ударил левой по сгибу. Столь неприличный жест, сопровождаемый победной ухмылкой, был направлен лестницам. Те даже заскрипели от возмущения. Но этого скрипа Геб не застал, так как уже бросился вперед по коридору. Сегодня они должны были проходить «условно-боевое заклинание, по классификации предводителя самой молодой банды Скэри-Сквера – Герберт Ланса». И создатель собственной, никому более не известной классификации, никак не хотел опаздывать на урок. Хотя бы просто потому, что Флитвик не любит когда к нему опаздывают, а сегодня у них должно быть «занятие»...

– Бом-Бом-Бом! – отзвенел колокол.

– Ах ты ж ебнврт, – прохрипел мальчик и с силой пнул доспех, который возмущенно звякнул.

Теперь парню светила очередная бессознанка и новая порция забойных эликсиров. Зато были и плюсы, хотя бы тот, что Лансу больше не надо было бежать. Если в лесу, юноша мог хоть целые сутки носится как угорелый, то беготня в замке его утомляла как и любого другого студента.

Ланс остановился, поправил сбившуюся бандану и спокойно пошел дальше. Если в январе замок был похож на заброшенную угольную шахту, то сейчас он будто светился изнутри. Все блестело, дышало и сверкало новыми красками. Словно для каменного гиганта уже наступила весна и он готов к празднику жизни и души.

Остановившись перед дверью, слизеринец набрал в грудь побольше воздуха и спокойно постучал, а затем открыл дверь. Амфитеатр уже был забит под завязку, а около доски стоял профессор Флитвик.

– Проходите, мистер Ланс, – кивнул мастер чар. – Минус пять баллов за опоздание.

Проныра чуть понурился, но прошел на свое законное место. За окном все было покрыто белым саваном, а лес чуть храпел, изредка сбрасывая белые, пушистые комья снега. Геб, достав учебные принадлежности, отвернулся от окна. Он не любил зиму, а в особенности – снег.

В классе, как и всегда на занятиях прикладной магией, висела гробовая тишина. Лишь только голос преподавателя, заставлял поверить что вы находитесь не в музее восковых фигур, а на лекции. На зеленом полотне уже виднелись белые линии чертежей, узоры, расчеты и выведенная формула. Рядом, в скобочках, красовалась транскрипция, а под ней схема взмахов. Очень простая схема, надо сказать. Всего-лишь движение сверху вниз, а в самом конце, в нижней точке, нужно было сделать зиг-заг.

– Итак, раз уж все мы собрались, я начну наше занятие. Сегодня мы с вами рассмотрим разрушающее заклинание. Сразу предупрежу, что эти чары довольно опасны и не следует ими разбрасываться направо и налево, так как ими вполне можно навредить живому существу. Итак, кто хочет ответить и поподробнее рассказать об этих чарах?

Вы же ведь уже догадались, кто из студентов первым поднял руку. Так и есть, Грейнджер вскинула свою ручонку, будто где-то над ней игриво парит звезда, подманивая к себе ходячую энциклопедию. Кроме гриффиндорки, в классе поднялось еще несколько рук, но было видно что народ робеет отвечать.

– Прошу, мисс Грейнджер.

Девочка поднялась с места и чуть вздернула носик. Кажется, в учебе Дэнжер больше всего привлекала возможность педалировать своей эрудицией. Нет, Ланс положительно заверял, что этой леди просто необходима хорошенькая доза гормонов.

– Заклятье «Difindo» относится к категории разрешенных боевых чар. Впервые использовано в 243г. до н.э. при сражении Римского легиона с племенами Германцев. Считается, что при определенном количестве сил, этими чарами можно разрушить все что угодно. Чары являются многофункциональными, несмотря на всю легкость и простоту.

Ланс уныло вздохнул. Может Грейнджер дальняя родственница Бинса? Кстати, профессор истории, был единственным эктоплазменным, к которому Ланс нормально относился. От Бинса даже не пахло, как от других призраков. Наверно, потому что историк так и не понял, что умер. И если чарам сна Бинса еще можно сопротивляться, то вот когда рот открывала Гермиона, вырубало вчистую. Проныра лишь великим усилием воли не позволил глазам закрыться.

– Отлично, мисс Грейнджер, – захлопал улыбающийся Флитвик. – Десять баллов Гриффиндору.

Да, небось Гриффиндор, каждый раз когда его почуют баллами, в гробу от счастья джигу пляшет. Нет, вы только послушайте как это звучит. Такое впечатление что очки действительно мертвым магам начисляют. Герберт устало покачал головой. Это все зима. Летом и весной его сарказм обычно спит, нежась в теплых лучиках ласкающегося солнца. А вот когда небо затянет и подуют морозные ветра, так и тянет съязвить и подколоть хоть кого-нибудь.

Профессор в это время дополнял речь студента всякими красочными примерами. Например, он посоветовал не применять эти чары, чтобы рассекать юбки студенткам. Парни как-то покраснели, и Ланс понял что действительно домашний Английский народ мельчает, им всем пора на улицу. Флитвик даже привел пример, в котором пылкий юноша, позабыв нужные бытовые чары, попробовал раздеть леди с помощью Диффиндо. В итоге дамочка две недели пролежала в больничном крыле. Гею хмыкнул, уж он то эти бытовые чары знал. И судя по тому как на него злобно посмотрели Гринграсс и Забини, они о них так же не забыли. Ланс знал, что когда-нибудь они попытаются отомстить, пусть это и будет хоть через десять лет. Но змеи мстят всегда.

Было еще несколько смешных, забавных, но одновременно с этим – поучительных историй, в которых фигурировали чары разрушения. Вообще этих самых чар разрушения было довольно много. «Bombarda, BombardaMaksima, Esplosion, Blackus, Firbis, Egoidio, Seko, Stupirus, Gelmino, Gemsion, Turpado» и прочее и прочее и прочее. Но фишка была в том, что все выше перечисленные чары имели узкое назначение. Какие-то для рассечения кожи, другие для камня, третьи для железа, четвертые против огня, еще какие-то нарушали целостность льда, тот же Блэкус просто создавал нехилый взрыв на ровном месте, но если приглядеться, то эти чары разрушали структуру «атмосферы». И многие из чар как Блэкус, Експлозион, Секо или Турпадо, были либо весьма сложны, либо причислены к темным. А вот Диффиндо, простенькое Диффиндо, изучаемое в школе, могло разрушить все что угодно, вытянув из мага сил пропорционально «стоимости» объекта.

Так, чтобы задиффиндить волшебный артефакт, нужно быть вторым Мерлином. А чтобы диффинднуть лист бумаги, можно хоть и сквибом родится. С живыми организмами все сложнее. Дифиндо проблемнее наложить на Волшебное существо, но проще на обычных людей. Тут, конечно, роль играет наличие волшебной крови, но так или иначе, в случае Геба эти чары не оправдывают себя. Юноша на своей машинке рассчитал, что сможет серьезно порезать ими человека раза три, может четыре, после чего слишком устанет и может даже вырубиться.

Тут было проще выучить Секо, условно-темное проклятье, которое было специально заточено на принесение вреда. Следовательно и сил в изначальной формуле потребляло сущий минимум. Но вся фишка в том, что Ланс этого не хотел. Стать «сильным» при помощи темных заклятий, может каждый, у кого в голове есть хоть дэцл серенького вещества. А вот добиться признания в ратном деле иными путями, это уже намного сложнее. И Герберт знал, что легкий путь не всегда правильный. Порой гору надо не обходить, а взбираться по ней сбивая руки до мяса, стирая зубы в пыль и натягивая жилы, словно струны гитары.

За размышлениями, совсем быстро пролетела лекция и Флитвик одним взмахом палочки, левитировал на столы учащихся листы обычной бумаги, формата А4. Герберта даже тоска пробила по этим белым полотнам, совсем не таким, как жесткие желтые свитки пергамента. Но, не будем отрицать, перья и пергамент имели свой шарм и без них Хогвартс был бы уже чем-то другим. Менее сказочным и куда более скучным. Так что Ланс был готов писать хоть на папирусе. К тому же за него пахало Самопишущее перо, которое было предметом зависти для многих сверстников. Ха, пусть завидуют дальше, у них бы нервов не хватило забивать пари с чокнутым маньяком и членом хунты Змеемордого. Правда Проныра и сам тогда не знал об этих маленьких нюансах, но кто уже теперь будет об этом вспоминать.

– Как всегда, если у кого-то не получится к концу урока овладеть чарами, – Флитвик переместился со своего самопального постамента, состоявшего из нагроможденных книг, за стол, где уселся в маленьком креслице. – То я настоятельно рекомендую потренировать их самостоятельно. Чем больше времени вы тратите на тренировки, тем больше у вас шансов добиться успеха в области магических искусств. Теория это хорошо, но про практику забывать не стоит. А сейчас приступайте, и, прошу вас, давайте сегодня обойдемся без экстренного вызова мадам Помфри.

Воздух, как это уже бывало прежде, задрожал от взмахов а всюду слышались шепотки и даже выкрики формулы. Ланс, не долго думая, взмахнул палочкой, произнес волшебное слово, мало чем напоминающее «Пожалуйста». Бумага задрожала, замерцала, а вскоре появились четкие линии в центре. Юноша приподнял лист за краешек и на столе осталась лежать лишь двухмерная фигурка ласточки, расправившей свои крылья. Да, парнишка немного скучал по полетам, но зима в этом году была слишком морозная и только псих будет рассекать в это время над землей, где еще холоднее и ветренее.

Геб не стал демонстрировать свой успех, так как зимой его не тянуло выпендриваться, а Флитвик все равно не даст баллы. Нарушение школьного распорядка, уклонение от органов правопорядка (в лице зав.хоза), все это не давало карлику начислять слизеринцу очки за практику. А теорию профессор спрашивал у Геба, только если тот поднимал руку.

Подперев голову рукой, Ланс стал наблюдать за классом. Кто-то пыхтел без каких-либо успехов, у иных бумага комкалась и вертелась, словно партизан на допросе. Некоторые смогли сделать небольшой надрыв, самые ловкие – надрез...

– Браво, мисс Грейнджер! – прозвучал возглас мастера чар. Проныра посмотрел на первый ряд и увидел что перед Дэнжер лежат два одинаковых листка, когда-то бывших единым целым. – Двадцать баллов Гриффиндору за превосходное волшебство!

Сегодня Гермиона напьется в хлам – тридцатка за один урок, это вам не в носу тролля палочкой ковыряться. Хотя, Дэнжер за пай-девка, значит попойки не будет. Скорее всего ало-гербовая, с радости, зачитается какой-нибудь энциклопедией. И как её мать вообще себе мужа нашла? Хотя, старшие в приюте говорили что домашние, спокойные девочки-одуванчики, в постели (если знать за какие «рычажки дергать») превращаются в самых настоящих оторв без всяких шлюзов.

Грейнджер уселась за стол, сверкая улыбкой полной превосходства. Может копмлексы какие или еще что. Ланс все так же сидел без дела, вертя в пальцах зажигалку. На ней, кстати, уже красовалась малюсенькая младшая руна. Да и вообще, на прошлой неделе юноша закончил Младший Алфавит и передвинулся к Старшему. Вот только даже один символ из Старшего был столь сложен, что голова от одного лишь узора начинала кружиться.

Стоило вспомнить о рунах, как вдруг произошел невероятный взрыв, треск, всюду послышались какие-то крики и даже чей-то визг. В воздух поднялась древесная пыль, а в потолок впились острейшие опилки.

– Шахиды подрываются! – завопил Ланс, обнажая палочку и наколдовывая... в общем, что-то там наколдовывая. – Джихад атакует! Ховайся!

С этими словами, Герберт ласточкой нырнул в проход, ушел перекатом с линии возможного огня и притаился за рыцарским доспехом в самом низу аудитории. Проныра уже ожидал новой серии взрывов, буквально слышал пулеметную трель и песню обнажаемых изогнутых кинжалов. А так же крики на каком-то непонятном, но воинственном языке. Но ничего не происходило. Возможно после взрыва большинство «неверных» померло, а сами террористы контужены. Ланс быстренько колданул огненный шарик, размером с мандарин, имевший неприятность несильно взрываться, коснувшись поверхности, и киданул его через доспехи.

– Fire in the hole! – выкрикнулГеб.

Раздался громкий «пшик» а потом звучный хлопок. Значит среди террористов есть маги, умеющие нейтралить чужие элементарные огненные чары. Все хуже и хуже, бородатые совсем охамели. И тут Ланс понял, что он вроде как учится в волшебной школе...

– Мистер Ланс, – прозвучал насмешливый, каркающий голос. – Как насчет перемирия?

Вождь Белое Перо не был бы вождем белое перо, если бы позволил себе растеряться в данной ситуации.

– А на каких условиях? – не показываясь из укрытия, спросил парень.

– Печенье?

– Кило!

– Пол.

– Тогда еще два пирожных.

– Ваши контрибуции не удовлетворяют интересов нашего народа.

– Но это вы предложили перемирие.

Повисла тишина.

– И два пирожных, – раздался смешливый, но якобы тяжелый вздох.

– Я выхожу, – ответил Геб.

Сперва из-за доспеха показалась черная бандана с изображением Веселого Роджера, а потом уже и сам парень. Все кто отошел после взрыва и маленького представления, начали заливаться смехом. Вместе с ними, спустя пару секунд, заливался в голос и Герберт. Никакого теракта не было, просто Лохматый, как это иногда у него бывает, вложил слишком много сил в чары. Теперь перед ним мало того что не было двухметрового куска первого ряда, так еще и замковая кладка была разворочена вплоть до волшебных камней, которые и нейтрализовали чары Гарри-человека-танка-Поттера.

Флитвик, пару минут назад нейтрализовавший бомбочку Ланса, всего тремя взмахами привел класс в порядок и восстановил все, что было разрушено. Прям ремонтная бригада в одном лице.

– Бом-Бом-Бом! – отзвенел колокол, заглушая смехи и подколы учащихся.

– Думаю, на этой развеселой ноте не стыдно закончить наш урок, – хищновато улыбнулся на какую-то часть гоблин. – Кто так и не справился с заданием – не отчаивайтесь, если вы постараетесь, у вас все обязательно получится. Мистер Поттер, рекомендую вам тренироваться на улице. Там и воздух чище, и разрушить что-либо несколько проблематично.

– Да, профессор, – себе под нос прогундел пунцовый очкарик.

– На этом сегодня все, не забывайте практиковаться.

Студенты стали собираться вещи и скрывая смешки покидать аудиторию. Ланс собрался с помощью чар левитации, так как подниматься наверх ему было лениво. Покидая аудиторию, он улыбнулся подмигнувшему ему мастеру чар. За дверью его уже ждали грифы. Слизеринцы, понятное дело, не собирались тратить свое время на грязнокровку.

– Ланс, ты как? Не сильно под обстрелом пострадал? – хихикнула Изабель.

– Обстрел? – Ланс говорил с сильным арабским акцентом. – О чем ты, нэвэрная, а ну ыды седа, буду с тобый зло дэлать!

И Ланс погнался за смеющейся девушкой, пытаясь поймать её за талию.

4 марта 1993г Хогвартс

С мартом пришла и капель. Многие даже жаловались на то, что сложно уснуть, когда постоянно шумит тающий снег. А около замка, на еще пока коричневой, мерзлой земле, теперь красовались лишь островки сереющего снега. И по утрам и вечерам, можно было найти в блеске застывших луж, отражение просыпающегося солнца. Оно, сбрасывая с себя серое, темное, неприятное покрывало, озаряло все вокруг своим нежным светом.

Вместе с небесным светилом просыпался лес. Он стряхивал белый пух, обнажая пока еще голые ветки. Но уже можно было услышать все еще несколько пустой, но все же оживший скрип многовековых деревьев. Прилетали с зимовки птицы, принося с собой пение и не замолкающий клекот. Летуны наперебой рассказывали друг другу о странах, что успели повидать и о морях, которые умудрились перелететь. Да и зверье, потихоньку, стало интересоваться окружающей обстановкой, все чаще бегая по полянам, а не таясь в тени и греясь среди остывающих камней.

– Что-то у тебя в последнее время слишком хорошее настроение, – Лаванда толкнула Геба в плечо.

Юноша покачнулся, а потом, резко нагнувшись, дунул девушке у ухо, отчего та взвизгнула.

– Вот об этом я и говорю, – притворно надулась Браун.

– Какую гадость ты задумал? – спросила Парвати, идущая чуть впереди.

– Почему сразу гадость, – возмутился юноша.

– Потому что ты всегда такой, когда планируешь выкинуть очередной фортель, – пожала плечами одна из индийских близняшек.

– А может у меня просто хорошее настроение.

– МакГонагалл расскажешь, когда она вновь начнет тебя распинать, – хихикнула неунывающая, лучезарная МакДугалл.

– Злые вы, – пробухтел Ланс. – Вот брошу вас на съедение вашим же одногрупникам.

– Ты не можешь так поступить! – хором взвизгнули девчата.

– Вчера мы пытались поболтать с Невиллом, – начала рассказывать Изабель. – Так он весь покраснел и чуть языком не подавился, мы уж думали – беда какая, надо к мадам Помфри вести.

– А Поттер?

– А Поттер и Уизли оккупированы Грейнджер, – фыркнула Лаванда.

Дэнжер так и не прижилась среди своих ровесниц, вернее те были на год или чуть меньше младше её, но не суть. На втором курсе, среди леди, Грейнджер оставалась в зоне отчуждения.

– Есть еще Дин и Симус, – возразил слизеринец.

– У которых на уме только одно.

– Них... нифига, – присвистнул Ланс. – Им же только по двенадцать! Даже я в их возрасте об этом мало задумывался. А у них только это и...

Ланс прервался, потому как второкурсницы вдруг покраснели и отвели взгляды в стороны.

– Мне кажется, мы говорим о разных вещах.

– Они постоянно лезут целоваться, – просипела Патил.

– Оу, – протянул Ланс и почесал затылок. – Как-то я промахнулся.

– Да уж.

Повисла неловкая тишина. Вернее неловкость испытывали леди, а Герберт силился не рассмеяться. Ситуация была действительно комичная, а юноша понял что не все такие испорченные, как подопечные приюта «св. Фредерика». Впрочем, компания уже добралась до дверей класса трансфигурации. До урока оставалась еще пара минут, но ребята решили не играть с деканом алых в опасные игры и поэтому прошли внутрь. Трансфигурация в этот была после обеда и опоздавших не было. Напротив, народ заблаговременно собрался в аудитории.

Ланс кивнул приятельницам и почапал на место своей ссылки. Грейнджер, в своем обыкновении, обложилась всем, чем можно было обложиться. Геб сел на самый краешек, достав учебник, лист пергамента и перо, на которое Дэнжер посмотрела как блуждающий в пустыне путник, на стакан воды. Руки девушки вечно были в чернилах, которые иногда попадали на лицо или одежду. Выглядело это не очень приятно, каждый раз так и подмывало посоветовать Гермионе после урока наведываться в дамскую комнату, а не рассекать по замку со следами «учебной славы». Ланс всегда испыытвал брезгливость к людям, которые не следят за собой и позволяют себе выглядеть не опрятно или неряшливо. Но, опять же, в таких заморочках было виновато детство, проведенное в приюте и на асфальте Скэри-сквера. Там Герберт научился даже из поношенной, рваной майки, сделать нечто такое, что не будет вызывать сиюминутное отвращение. Выглядеть хорошо, достойно и красиво, об этом мечтал вся босота района и приюта. А особенно она об этом мечтала, когда видела детей, едущих через шоссе, которое вело в пригород. Эти детки с богатыми родителями, вечно бросали взгляды полные брезгливости, презрения и высокомерия, будто хвастаясь своим удачным рождением. Так Проныра искренне не терпел тех, кто имея возможности, не пользовался ими, воспринимая как данность.

Вскоре в классе появилась профессор. Она, как и всегда, выглядела словно проглотила железный штырь. Идеально прямая спина, расправленные плечи, вздернутый подбородок и стальной взгляд. Она будто всем своим видом говорила, что не потерпит ни малейшего неповиновения, а все что исторгают ею уста, является истинной в последней инстанции. А любой спорщик – лишь возмутитель спокойства, над которым требуется немедленная расправа. Неприятная женщина.

– Сегодня мы с вами завершаем тему трансмутации живого в неживое, – МакГонагалл сразу перешла к делу. – Оставшиеся занятия, будут посвящены трансфигурационным заклинаниям. Но они не войдут в экзамен, на котором вам надо будет продемонстрировать «лишь» мастерство трансмутаций. Мисс Грейнджер, будьте любезны – раздайте учебный материал.

Заучка поднялась, и с гордостью прошествовала до стола, где находилась клетка с двумя десятками белых мышей. Через пять минут, перед каждым красовался мохнатый зверек, явно успокоенный каким-то чарами. Ну не может же мышка безразлично мыть свои лапки и теребить ушки, когда на неё наставляют светящуюся палочку.

– Попробуйте превратить объект, во что-то конструктное. У кого не получится многосоставный предмет, прошу – тренейрутесь превращая в кубок. Подобное задание будет у вас на экзамене.

Народ зажегся неподдельным энтузиазмом и стал магичить. Ланс, размышляя что же такое ему сварганить, оглядывался. У многих получались вполне сносные чашки, кружки и что-то промежуточное. Вот выделился Рон, он хотел сделать какой-то вычурный кубок, но тот вышел мохнатым и с хвостом. Выглядело забавно. Поттер в трансфигурации был слабоват и у него вышел стопарь заправского алкаша. Мутное стекло, трещины и все такое прочее. Может Лохматый на самом деле бухарик малолетний?

Малфой справился с заданием не ахти, но блонди, будет справедливо заметить, был весьма искусен в зельях, но в остальных областях не многим превосходил среднего студента. У Невилла, как и обычно, ничего не получилось, разве что мышка стала отливать алюминием. Грейнджер же пыхтела, как догадался Ланс, над кубиком Рубика. Во всяком случае, ей уже удалось создать из мыши некоторое его подобие. Удобная эта штука – магия, вовсе не надо знать из чего состоит объект и его структуру, нужно лишь захотеть что-то во что-то превратить. Такое впечатление, что трансмутацию создает сама вселенная, в которой есть информация обо всем, что в этой самой вселенной находиться.

Герберт сосредоточился и закусил губу на это должно было уйти много сил, но юноша хотел проверить, может ли мышка стать пушкой. Взмах палочки, длинная формула и вот на столе перед мальчиком лежит черная беретта. Совсем как у агента 007, если судить по обложкам книг. Может Лансу сейчас еще и Астон Мартин подгонят, ну и распутную русскую красавицу заодно. Можно не очень распутную, но обязательно русскую, говорят, у них что не леди, то воплощение красоты.

– Ланс! – завопила декан алых. – Что это такое?

– Сложный вопрос, – похлопал себя по подбородку волшебник из Скэри-сквер. – Мгновение назад, это была маленькая мышка.

Класс, замерев, стал наблюдать за очередным спектаклем. Редкий урок обходился без стычки Железной Леди и Проныры. Причем сам юноша был не прочь прекратить эти вечные распри, но старушка МакГи, казалось, ненавидит его с каждым днем все больше. Причем она смотрит на него так, будто видит кого-то другого, кого-то, ей знакомого и ненавистного.

– Но сейчас это пистолет!

– Вы весьма наблюдательны, мэм.

– Минус пять баллов за хамство, – по кошачьи фыркнула главная львица замка. – Зачем вы превратили мышь в пистолет?

– Что бы доказать, – пожал плечами Ланс.

– Доказать... что?

– Что мышь это отличное оружие! Вы только представьте, вот похитят вас злые дяденьки. Разденут до трусов и закинут в какой-нибудь отстойник. Что делать – спросите вы. И тут каждый вспомнит милягу парня Ланса и его мышку-пушку. Пленник выловит крысу, сварганит из неё АК-47 и пойдет вершить великое дело самоспасения.

– Вы несете полный бред.

– Это вы о том что похититель заберет палочку и будет нечем колдануть? – в классе послышались смешки. – Да, здесь у меня провис. Тактика пока не до конца проработана.