Текст книги "Не имея звезды (СИ)"

Автор книги: Droi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 65 (всего у книги 86 страниц)

– Я должен этому ребенку за разрушенную жизнь, Хвост. А Темный Лорд никогда не забывает долгов! Ни чужих, ни своих!

В ту же секунду за многие мили от скрытого поместья в гостиной Гриффиндора

Гарри проснулся от страшной боли в шраме. Сперва он никак не мог осознать себя, не понимая где находиться, но вскоре его вернули в реальность. Он, видимо, заснул в гостиной, когда Гермиона и Рон помогали ему составлять план подготовки перед финальным Испытанием. Друзья же сейчас обеспокоенно смотрели на Героя.

– Пять сон, приятель? – спросил Рон, немного бледный от страха.

Гарри лишь кивнул, с благодарностью принимая от Гермионы кружку горячего шоколада.

– Про того-кого-нельзя-называть? – уточнила она.

Вечно взлохмаченный юноша лишь кивнул, а потом как-то ошарашенно посмотрел на густой, ароматный шоколад. Только сейчас оно осознал смысл сна и ему стало дурно.

– Мы должны рассказать об этом профессору Дамблдору! – воскликнула Гермиона. – Он должен знать!

Поттер покачал головой.

– Пока рано, он подумают, что я жалуюсь и что у меня проблемы с Турниром. Я не хочу, чтобы он думал что я сломался.

– Гарри, но это ведь глупо.

– Может быть... лучше послушай, что я узнал.

Ребята, оглянувшись, сели на диван к другу и нагнулись так, чтобы даже ветер не смог разобрать шепота Поттера.

– Как мы и думали, он что-то замышляет, но это еще не все. Волан-де-морт ищет одного ребенка.

– Тоже мне новость, – хмыкнул Рон, впрочем, его голос дрожал от бравады. Рыжий все еще боялся имени Темного лорда.

– Нет, на этот раз он ищет не меня. Он ищет своего крестника.

Сказать, что ребята были поражены – не сказать ничего. Рон, охнув, отодвинулся, нашаривая в кармане палочку, будто на него мог кто-то напасть. Грейнджер, прикрыв рот ладонью, неверяще распахнула глаза.

– Теперь ты не можешь со мной спорить, что мы должны рассказать об этом профессору Дамблдору.

– Не сейчас, Гермиона. после финала сразу все расскажем, но не сейчас.

Ребята помолчали, слушая треск костра.

– Интересно, – протянул Рон. – Как вы думаете, как он – крестник того-кого-нельзя-называть.

– Не знаю, – пожал плечами Поттер.

– Какая разница, – фыркнула Грейнджер.

– А мне вот кажется, что он такой же мерзавец и подонок, – задумчиво произнес Рональд.

В то же мгновение

Ланс, за спиной которого сверкал настоящий томагавк с красной надписью «WAR», закладывал последнюю бомбу у дверей спальни МакГонагалл. В это время он вдруг резко икнул и чуть не выронил детонатор, вовремя поймав его в воздухе.

– Вспоминает кто-то, что ли? – пробурчал Проныра.

====== Глава 48 ======

27 апреля 1995г Англия, Хогвартс

Поправив очки, Герберт сделал последнюю затяжку, а потом вновь развалился на пляже. Теплое весеннее солнце приятно согревало кожу, которая все еще немного мерзла под пока еще северным ветром. Занятия закончились, и юноша счел своим долгом пойти к озеру, дабы подновить загар. Пожалуй, после гитары, друзей и проделок, Ланс больше всего любил загорать. Ничто так не расслабляло и не умиротворяло как хорошая порция солнечных ванн.

– Герберт, ты мне спину не натрешь?

– Чтобы мне потом Давид все выступающие органы поотрывал? – хмыкнул юноша, даже не поворачиваясь в сторону русской.

– Смекает парниша, – раздался голос поляка, который, судя по звукам, уже выжимал на ладони крема от загара.

Юноша улыбнулся и закинул руки за голову.

– Хорошо лежим, – протянул Крам. – Не хватает только баб.

– Эй! – раздался дружный возглас трех леди.

– Пардон, – поправился всемирно известный Ловец. – Не хватает лишь дам легкого поведения, так как в нашей компании лишь благочестивые мадмуазели.

– И почти одна «мадама», – добавил улыбающийся Проныра.

– И почти одна «мадама», – согласился Виктор.

В озере мирно плескался гигантский кальмар. Он, скорее всего, еще не отошел от шока и пытался найти «равновесие вселенной», как сказал бы кальмар, будь он мастером Тай-Чи. В общем, по мнению Ланса, после пятого испытание равновесие было окончательно потеряно. В школе так и вовсе творилось нечто невообразимое. Причем, что неудивительно, это «невообразимое» устраивали товарищи маргиналы.

Предприятие близнецов закурило гайки в своем тотализаторе, и теперь не принимало ставки, а желающих поставить было много. Не сложно догадаться, что нашлось несколько ушлых комрадов, решивших нажиться на «рыночном спросе». Но Фред и Джордж, парни не самого примерного поведения, объяснили этим «дельцам» все правила ведения подпольного школьного бизнеса. И нет ничего странного в том, что в ходе этих объяснение, «неправые» ребятки потеряли немного зубов и крови. Близнецы по одному довольно средние маги в плане схваток, но выступая дуэтом уделают и Миллера.

Ланса передернуло – любое воспоминание о дуэльном таланте Давида заставляло юношу шумно сглатывать и искать укрытие. Добродушный поляк мог дать такого джазу, что инструкторы Авророской академии сожрут свои палочки, а тренера Дуэльной Лиги – свои билеты Лиги. Счастье этих господ, что Миллер дуэли хоть и любил, но всерьёз заниматься этим не хотел. Юноша просто развлекался на помосте и не более.

Конечно же нужно упомянуть и ажиотаж самих студентов. Финальное испытание стало основной темой замковых пересуд. Сперва народ обсуждал какое может быть задание, и в своих догадках они границ не имели. Кто-то даже предположил, что специально для этого из Азкабана приведут несколько маньяков и заставят Чемпионов сражаться с ними. Но, тем не менее, когда на квиддичном поле вырос лабиринт, все уже не сомневались в сути предстоящего испытания. Оставался лишь один вопрос – фаворит.

Безусловное большинство ставило на Поттера. Он вышел на безоговорочное первое место, оторвавшись от ближайших преследователей на целых три балла. Что, поверьте Лансу, весьма немало. На втором месте и вовсе находилась целая толпа. Крам, Ланс и Джосон имели одинаковое количество баллов, и вот здесь мнения народа разделилось. Весь мир дружно поддерживал Ловца сборной Болгарии, а вот Хогвартс был уверен в Лансе. Американцы, впрочем, как и всегда тупо болели за «свою». Будь она хоть на последнем месте, они бы все равно болели за неё. И это даже не патриотизм и не «своячество», а простая тупость, но не суть.

В затылок троице дышала француженка Флер ДеЛякур, занимавшее третье место. Вслед за ней шла Сео Ю Ри, ну и замыкающим стал Тоохиро. Впрочем, у того не было никаких шансов стать одним из фаворитов после того, как он пропустил одно из Испытаний и потерял на этом кучу баллов.

– Скоро родители приедут, – вздохнул Крам.

И не удивительно – его отец был самых строгих правил. Он вообще не очень поддерживал сына в спортивных начинаниях, так как сам был видным Академиком и полагал спорт простым ребячеством. Теперь же, когда его сынок еще и в Турнир затесался, так он чуть ли не громовещатели слал еженедельно. Стоит заметить – учился Виктор весьма посредственно, если не сказать паршиво, хоть дураком и не был, просто не предавал учебе особого значения.

– Хорошо, что только к Чемпионам, – понурился Давид.

Его семья и вовсе была держателями акций одной из крупнейших магических Корпораций, и тот факт, что их единственный сын хочет стать автором песен и поэтом, их несказанно нервировало. Если не сказать больше. Ведь по мнению четы Миллеров, их сына ждало большее будущее в кампании, где он начнет не с младшего менеджера, с босса крупного отдела. И им не было никакого дела до того, что Давид плевать хотел и на кампанию, и на кресло босса.

– Я вот тут недавно прочитал магловскую книгу, – протянул Ланс. – Там описывается ритуал вызова мертвых... Может мне попробовать? Авось и мои подтянуться.

– А твои кем были? – спросили близняшки, чьи родители были простыми служащими среднего звена, но при этом очень хорошими людьми.

– Да батя вроде маньяком, а мама – восторженной, доброй глупышкой.

Повисла тишина.

– Знаешь, кошак, только ты можешь шутить на эту тему.

– Ну а чо, – пожал плечами Ланс. – Не волосы же мне рвать на голове, что ко мне никто не приедет. За подобными финтами к Поттеру обращайся.

– Ты просто псих, – фыркнула Анастасия.

– Детка, я – рокер. Нам положено по статусу быть психами, курить, ширяться, «беспорядочно связываться» и пить.

– Тогда ты фиговый рокер, – продолжала фырчать Настя. – Не ширяешься, а из связей лишь одна такая же психованная, как и ты, «рокерша».

– Не люблю уколы, – съежился Ланс. – Плюс я за здоровый образ жизни. Героин, кокаин, и прочая тяжелая хрень – не для меня. Вот травка, тут я ничего не имею против. Её в прогрессивных странах даже в качестве лекарства порой выписывают.

– Вот именно, – поддакнул Миллер. – Курение флоры лишь повышает тонус, да и вообще, господа, о чем мы говорим, если многие видные деятели культуры, дошли до своей видности под ганджей или ЛСДшкой.

– Будешь курить, – строго произнесла Анастасия. – Останешься голодным.

Последнее слово она произнесла таким словом, что ни у кого уже не возникало сомнений, что подразумевалось под этой метафорой.

– Я против наркотиков, Ланс! – вздернул палец к небу Миллер.

Ребята засмеялись, вместе с ними смеялись и обрученные. Нервный кальмар, заслышав людей, ушел на глубину, издав последний, крайне возмущенный всплеск.

– Все, – подвел итог Крам. – Под каблуком паря.

– Потеряли бойца, – притворно всхлипнул Ланс. – А ведь какой был мужик..!

– Ничего, – якобы шептал Миллер, хоть его и было слышно на весь пляж. – У нас еще мальчишник...

– В таком случае у нас, девочки, – тоже якобы шептала Анастасия. – Девичник...

– Вот она – семейная жизнь во всей красе, – менторским тоном произнес Виктор и все вновь засмеялись.

Вскоре девушки отправились в воду, а парни, пока никто не видит, окопали по банке пива. Оно было холодное (спасибо магии за это) так что, можно сказать, с пшиканьем слетевшего алюминиевого язычка, мир на некоторое время превратился для студентов в рай.

Когда леди наплавались, то Инна с гордостью вручила Лансу укулелеле. Тот, с изящным, но шутовским поклоном принял инструмент, подтянул колки, проверил лады, а потом начал думать, чтобы ему слобать. Выбор, как ни странно, пал на самую незатейливую композицию.

– Хакуна Матата, господа.

И Ланс, на два голоса, заиграл мотив из песни, которую он запомнил из мультфильма, вот уже год занимавшего верхнюю строчку многих «хит-парадов».

29 апреля 1995г Англия, Ховагртс

Проныра стоял у дверей кабинета трансфигурации. Его сумка лежала у ног и прохожий, приглядевший, мог заметить, как из неё торчит рукоятка какого-то топора. Сутдент бы прошел дальше, но все мы знаем, что это рукоять томагавка войны, смастеренного самим вождем Белое Перо, бледнолицым предводителем несуществующей организации «Власть Мангустам», милягой, красавчиком, своим парнем, Лучшим учеником четвертого курса, почти Мастером Чар, победителем «Недельной войны с чертовыми слизнями», лучший медвежатником Хогвартса, а так же Чемпионом и просто любимцем публики – Гербертом Артуром Лансом.

– Спасибо, спасибо, – кивал юноша, когда проходящий мимо второкурсник кинул в лежавшую на полу шляпу две медных монетки.

Геб играл рядом с кабинетом, а народ, кто хотел, бросал ему монетки. В шляпе накопился уже почти сикль.

– Что, Ланс, не нашел чем позорить Слизерин кроме попрошайничество? – шипела Дафна Гринграсс, по весне ставшая для многих предметом частых отлучек в туалет.

Впрочем, старина Криви сделал на этом неплохой бизнес, торгуя фотками красоток. Хотя, возможно, вы уже догадались что у этого бизнесы было трое идейных вдохновителей. Два рыжих и один в шляпе, они получали каждый по десять процентов, но были довольны.

– Играющий музыкант не попрошайка, – тут же вскинулся Геб. – Играющий музыкант – актер, и не важно, что у него за сцена.

– Слова грязнокровки, – сплюнул Малфой.

За «зелеными» подтянулись и «красные». Благо в шуме оскорбление потонуло и не вызывало очередного открытого конфликта между противоборствующими факультетами. Ланс, по весне и лету, был вообще за мир и гармонию, так что Проныра был доволен тем, что все обошлось тихо.

– Геб, а что это за музыка? – спросила МакДугалл, одна из самых преданных слушательниц Герберта.

– Моя, – с гордостью вздернул подбородок все еще немного хвастливый парень.

– А как назвал?

– Нищета и помои, – фыркнул Малфой.

Слизеринцы загоготали, Уизли набычился. Наверно, что-то в этом мире не меняется никогда. Почему Геб был уверен что пройдут десятилетия, но эти двое все так же будут друг друга ненавидеть. А если у них родятся дочь и сын, то это вообще будет трагедия по Шекспиру.

– «Ядовитый поцелуй», – улыбнулся Ланс приятельнице.

– Это как? – удивилась девушка.

– Ну вот если бы я поцеловал ту змеюку, – Проныра беспардонно ткнул пальцем в Гринграсс, заставляя Нота стачивать зубы в порошок. – То это был бы «ядовитый поцелуй». Вот об этом и мелодия.

Дафна наверняка собиралась что-то сказать, но как только прозвенел колокол, двери кабинета распахнулись с такой силой, что у девушек взлетели юбки, а Проныра всерьез опасался того, что четырёхметровые великаны слетят с кованных петлей.

Старшекурсники вылетели словно осы из улья, а учитывая что в ульях живут пчелы, то вы можете себе представить размер трагедии. На пороге стояла красная от злобы МакГонагалл, лишь недавно выписанная из больничного крыла. Ланс, хоть и обошелся без членовредительства, следуя заветам Флитвика, но за Малышку отомстил знатно, применив весь свой опыт и арсенал бывалого «проказника».

– Ланс!! – взревела заместитель директора.

– Да, мэм, – невинно улыбнулся Ланс.

Он как-то хитро подцепил шляпу мыском. Вздернув ногу, Проныра оттопырил карман мантии, куда со звоном ухнул монеты, шляпе же с хлопком приземлилась на голову юноше, чем вызывала недовольно сопение сонного Роджи, прикорнувшего в шевелюре друга.

Дракончик выбрался из под фетра, недовольно взглянул на людей, а потом устроился на поле и вновь заснул.

– Ланс!! – продолжала реветь МакГи, не давая студентам войти в аудиторию.

– Да, мэм, – продолжал невинно улыбаться Ланс, задвигая Малышка за спину.

– Ланс!! – все еще ревела Железная Леди.

– Мэм, мое почтение, но у вас не возникает ощущения де жа вю? – якобы задумался Ланс, почесывая словно небрежную, но видно, что ухоженную – «щетину».

Декан грифов, казалось, была готова прибить юношу, но тому было до лампочики. Вернее – до магического факела, совсем не коптящего стену, что было весьма странно. Но, как гвоориться – на то он и волшебный.

– Ланс, почему вы снова срываете мне урок?!

– Не понимаю, о чем вы, мэм.

– Ланс!!

– Ох уж это де жав ю, – качал головой парень.

Народ вокруг был бледен, как простыня под юной девственницей. И не даром здесь именно такое сравнение, потому как вскоре они покраснели точно так же, как пресловутая простынка уже под недевственницей.

Студенты не могли взять в толк, почему Ланс не боится МакГонагалл. Им просто было не понять того, как это на школьные баллы и на «ужасные» отработки может быть плевать. А Проныре на такие вещи было не просто плевать ему было... впрочем, в достойном обществе подобные жпитеты не произносят вслух.

– От вашего бренчания даже собственных мыслей не слышно! Я запрещаю вам играть на этом этаже в учебное время!

– А вот и нет, – Проныра разве что язык не показал. – Вы уже пытались это сделать и мы даже ходили с вами к Дамблдору и тот не зашел в школьном уставе положения, запрещающего мне играть где и когда я хочу. Наоборот, там черным по желтому написано – поощрать всяческие культурные увлечения.

– Культурные увлечения?!! Да у меня даже полог беззвучия не выдерживает вашей мелодики!

Ланс мог бы сознаться, что полог выдерживает, просто в кабинете стоит волшебный ретранслятор с двумя усилителями, но воздержался от данных замечаний.

– Скажите спасибо, что я не Dub Fx, – пожал плечами парень

– Dub… что? – переспросила профессор.

Ланс распахнул глаза и схватился за сердце, его удивлению не было предела. Впрочем все это выглядело так наигранно, что только дурак бы не понял, что юноша нагло издевается.

– Да как можно! – возмущению слизеринца не было границ. – Не знать кто такой DubFx… Да это бог уличной музыки! Это мастер звука и голоса! Это... это...

МакГонагалл покачала головой, понимая что Ланс это пропащий случай. Женщина жестом пригласила студентов в аудитории и те поспешили исчезнуть из горячей точки. Ланс же, закончив перечислять достоинства уличного музыканта, понял, что последнюю часть дифирамбов он пел, стоя в гордом одиночестве.

Пожав плечами, Ланс закинул сумку на плечо, убрал гитару в футляр и двинулся вовнутрь. Там он вальяжно приземлился за первой партой, где уже виднелась копна каштановых волос, принадлежавших Заучку. И пусть девушка и округлилась там, где должна округлиться девушка, но все еще выглядела так, что впору ставить её в пример юным леди. Мол – «не будешь следить за собой, станешь такой же мымрой как эта».

– Алоха, монсепанси, – привычно помахал Проныра.

Он уже думал услышать привычное «Отвали», но Гермиона смогла его удивить. Она вовсе не послала парня, которого не переносила на молекулярном уровне, а повернулась к нему лицом, что было словно явление Архангела Михаила на поле битвы. Проныра ошалел.

– Не станешь меня посылать? – сощурился тот. Он заметил, что губы девушки чуть шевелятся. – Признаешься в люб...

Ланс, не успев договорить, понял в чем дело. И тут его подвела привычка носить палочку за поясом. Заклятие сработало так быстро, что Проныра не успел достать малышку и его ладонь застыла на рукояти артефакта. Геба пришиб банальный Петрификус. Глаза парня бешено вращались, а картинка резво сложилась в мозгу. Особенно это способствовал тот факт, что проходившая мимо МакГи, взглянув на заколдованного слизерицна, незаметно кивнула Грейнджер. Та ответила тем же.

– «Ну попал» – подумал Ланс, мысленно отвешивая себе оплеуху за неосмотрительность. – «Сговорились, мымры».

МакГонагалл чинно щелкнув палочкой по столу, призывая всех к тишине, дождалась звона колокола, а потом начала вести лекцию. Лансу не надо было даже обладать слухом и зрением, что сегодня они берут краткий экскурс в область человеческих трансфигураций, подразделом которой и является Анимагия. МакГи, в качестве примера, сперва превратила свою руку в зонт, а потом и сама превратилась в зверя.

Проныре захотелось зашипеть. Бывает такое, что два кота воюют с большей самоотдачей, чем пес и кот, и если рассорившиеся блохастый и пушистый еще могут помириться, то вот у кошек война на век. Так было и в случае Проныры и Железной Леди.

Геб пытался бороться с Петрификусом Гермионы, но это было бесполезно. Будь рядом источник огня, пускай даже собственное заклинание, как на первом Испытании, то Ланс с легкостью бы сбросил с себя оковы мага посильней, чем четверокурсница, но без поддержки стихии, сущность Ифрита была бесполезна. Чарам противостояла лишь человеческая половина, которая, как мы знаем, была столь слаба, что и волшебной её назвать было довольно сложно.

Все что мог сделать парень – использовать ритм сердца. Полная паралазицая – миф, порожденный фантастикой и сказками. Если человека действительно заморозить, то он не сможет дышать, а его сердце попросту остановиться, так что Петрификус был иного свойства. Он лишь блокировал мозговые импульсы, отвечающие за осознанную моторики. Гебу же хватит и не осознанной.

Юноша прикрыл глаза. С каждым ударом сердца и новым вздохом, он немного покачивался, совсем чуть-чуть, на пару миллиметров, но этого должно было хватить для того, чтобы чужая шутка дала осечку и «выстрелила в руках». Пусть ситуация и матовая, но настоящий сухопутный пират сдается лишь тогда, когда в его доме играет музыка, которой он уже не слышит.

– Для выявления Анимага существует одно простое заклинание, – декламировала МакГонагалл, рисуя формулы на доске. – “Aniformus” Одно из элементарных линейных заклинаний. Использовав его на Анимаге, вы сможет не только обнаружить его форму, но и блокировать волшебника в ней. Это связано с очень простым фактом – снять линейное заклинание может лишь проклявший или проклятый. Но! Анимаг совершает трансформу вместе со всей одеждой и артефактами, присутствующими в данный момент в его личном пространстве. А без палочки снять линейной заклинание невозможно. Впрочем, давайте проведем маленький эксперимент.

Студенты, не жалующиеся на соображалку, мигом прикинули что к чему и повернулись к Гебу. Тот, вертя глазами, приметил как торжествующе на него смотрит Заучка. Весь её внешний вид буквально кричал о победе в личной вендетте, пусть и сам «побежденный» никак не мог понять, с чего эта вендетта началась. Или девушка, так же как и Снейп, страдает синдромом – «я самый умный в комнате»? Наверно, у неё какая-то особая форма фригидности, при которой она просто не может ощущать себя женщиной, если не будет педалировать свой непревзойдённый интеллект и обширные знания во всех областях.

МакГи наставила палочку на Проныру и с явным наслаждением произнесла:

– Aniformus!

Мир Проныры мигнул, а потом все стало слишком большим – на полу сидел ошарашенный кот, поводивший мордочкой во все стороны. Кот уже хотел было улизнуть, но его словно подхватили невидимые нити и подняли на преподавательский стол. Пушистый явно был недоволен тому, что его вновь заморозили. Длинные усы так и подергивались, а вертикальный зрачок вытянулся ниткой.

– Наверно, я немного затрону профессиональную область профессора Грюма, но для борьбы с Анимагами существует один простой способ. Всем прекрасно известно, что у любого животного есть свой природный «антагонист». К примеру у мыши – сова, у собаки – волк, у волка – медведь, у лягушки – цапля, у воробья – сокол и так далее. У кота же...

Заместитель директора взмахнула палочкой и её стул превратился в огромную немецкую овчарку. Тот зарычал на весь класс, заставив ойкнуть мягкотелых девушек. Обнажились длинные, желтоватые клыки, морда приобрела разрез страшного оскала, а хвост был прижат так плотно, что его и вовсе было не отыскать.

Незаметно для остальной МакГи взмахнула палочкой и кот отмер. Пес тут же рванул к нему. Было видно, что декан контролирует ситуацию и не допустит членовредительства, но ожидала она явно не того, что произошло потом.

Кот поднялся на задние лапки, балансируя хвостом, а потом вытянул переднюю лапу так, словно останавливал наглого водителя, решившего проехаться по «зебре», когда на ней люди. «Овчар» затормозил лапами и доехал до пушистого на заднице.

Пес оттопырил уши, наклонил голову и втянул воздух широкими ноздрями. В следующий миг он уже валялся на земле, виляя хвостом и немного повизгивая пискливым лаем, будто приветствуя любимого хозяина.

Кот, вальяжно опустившись на все конечности, взобрался псу на спину и тот тоже поднялся. Небольшой тотем выглядел весьма комично, заставляя учеников кашлять, сдерживая смех. МакГонагалл выглядела ошарашенной, впрочем, степень её ошарашенной пока не была велика, что и хотел исправить кот.

Он вдруг совершил какую-то манипуляцию и вот в его руках, пардон – лапах, оказалась вишневая, красная палочка с незаметным орнаментом в виде лепестков огня, сплетавшихся в узор Ленточного Дракона. Придерживая артефакт хвостом, кошак вскинул палочку на плечо, словно держал ручную ракетницу.

Он прищурился, а через мгновение вместо МакГонагалл на полу сидела полосатая, серая кошка. Она растерянно оглядывалась, а в это время кот вскинул свою палочку так, словно был рыцарем на турнире и держал наголо не волшебный артефакт, а копье.

– Мяууур! (Вперед, мой верный пес!).

– РрррГав! (Jawohl, meinKommandeur!).

Кот-рыцарь, восседающий на псе-коне, выставив палочку-копье, погнал супостата-зам.директора к дверям кабинета. Полосатая кошка, оглашая окрестности своими испуганными воплями, вылетела из помещения и понеслась по коридорам.

С ревом:

– Мяуахахахах! (Врешь, не уйдешь!).

Бравая парочка вылетела в след за преследуемым, скрываясь в хитросплетениях замковых коридоров. Класс сидел в тишине. Гермиона Грейнджер, накладывавшая Петрификус, так и не могла понять, откуда у Ланса взялась его палочка. А ведь все было так просто – для настоящего пирата нет такой преграды, которую нельзя решить при помощи рома или шпаги. И пусть рому Геб предпочитал виски, а вместо шпаги у него была палочка, но суть оставалась неизменной. Он умудрился выдавить артефакт из-за пояса и когда его «Анимаформусили», он был уже без своей подруги. Да уж, правду говорит вождь Белое Перо – «чтобы перехитрить Ланса, надо быть либо самим Лансом, либо... ну тут уж даже фантазия отказывает».

7 мая 1995г Англия, Хогвартс

– Допрыгался!

Именно с этой, надменно-презительной фразой Анастасия шваркнула перед Лансом какой-то журнал. Дело было на завтраке, так что в сборе была вся честная компания. А когда в сборе вся честная компания, то, что было «брошено» кому-то, мигом перекочёвывает в загребущие лапы Миллера.

Давид, сверкнув обложкой последнего номера «New-SalemTimes» углубился в чтение разворота – аналога первой полосы в газете. Ланс же ощутил тесноту в штанах, когда обнаружил заголовок и персону, изображенную на обложке.

«Вики – самая сексуальная ведьма поколения». А под заголовком сама рокерша, которая, словно подтверждая столь лестные слова, в облегающем трико принимала такие позы, от которых становилось нечем дышать, а лоб покрывался испариной.

– Не, – протянул Давид, откладывая журнал. – Мой английский не настолько хорош, чтобы читать «живую» речь.

– А я зачитаю, – Настя выхватила журнал и стала читать и одновременно переводить на немецкий. – Бла-бла-бла, бла-бла-бла, бла-бла-бла, да где же... вот!

«...

И как много поклонников у «самой сексуальной ведьмы поколения»?

– Не жалуюсь, – смеется. – Никогда не испытывала в них недостатка, но не привыкла считать.

Так много?

– Скорее, так мало тех, которых стоит запоминать.

А был ли кто-нибудь, кто смог бы завоевать ваше сердце.

– Вы знаете, – немного подумав, ответила моя собеседница. – Скорее нет, чем да. Я вообще не влюбчивая, и если уж когда-нибудь это случиться, до думаю найдется грандиозный повод.

Что ж, может тогда вы расскажете про самый запоминающийся свой опыт?

– Хмм. Вы знаете, мы были один раз на фестивале в Мюнхене и там мне довелось встретить вейлу-мужчину. Пожалуй, такое не сможет забыть ни одна женщина.

Ну а что насчет самого экстремального?

– Экстремального? О, здесь все просто – совсем недавно у меня была связь с несовершеннолетним юношей.

Несовершеннолетним?!

– Да-да, я знаю его еще с малых лет, но встретив недавно, к удивлению, увидела полноценного мужчину.

Вы назовете имя? Дабы мать этого «мужчины» знала, на кого подавать в суд?

– Боюсь это невозможно, но я могу вам сказать то, что этот юноша студент Хогвартса.

Того самого – Британского Хогвартса? В котором сейчас проходит Турнир Лучших?

– Именно так.

Не хотите ли вы сказать, что охмурили Виктора Крама?

– Нет-нет, но мой друг тоже является Чемпионом, – смеется.

...»

В компании повисла тишина, а Ланс, вытянув шею на манер перископа, стал внимательно оглядывать все стола вокруг. Слава богу, «Салем-Таймс» не пользовались спросом у студентов Хога и не было замечено ни единого журнала.

– Пронесло, – выдохнул юноша, откидываясь и прижимаясь спиной к холодной стене.

– Это только вопрос времени, когда все всплывает на поверхность, – покачала головой Крам.

– Плевать, – отмахнулся Ланс. – Сегодня вечером Финал, а после него, как вы знаете, я сваливаю.

– Все равно ведь вернешься, – пожал плечами Миллер. – А с такой информацией тебе проходу не дадут.

– Допрыгался, кошак, – фыркнула Анастасия, близняшки поддержали подругу кивками и негодующим «шипением».

– Кроме зависти парней, «презрение» девушек – мне ничего не грозит, – отмахнулся слизеринец. – Дело не заведут, тут разве что против Вики, а на учете я и так стою. Плюс, мне через пару месяец шестнадцать стукнет, а это уже возраст согласия.

– Но проблемы все равно никуда не денется, – заметил поляк.

– Если все пойдет по плану, – подмигнул друзьям Герберт. – После лета у студентов будут другие темы для пересуд, кроме как мои «приключения» с Вики.

– С самой сексуальной ведьмой поколения, – поправил Виктор. – Это уже не просто Вики, гитаристка «Ведьминых сестричек», это, старик, идол всего Волшебного Мира!

– Кстати, – заметила Инна. – Ты нам так и не рассказал, что должно произойти летом.

– Секрет, – ухмыльнулся юноша. – Сами узнаете. Это будет бомба!

Ребята недоверчиво заворчали, а в это время к компании подошел невысокий парень с золотистыми волосами. У него была довольна обычная внешность и единственное что привлекало в ней внимание – волшебный полароид, висевший на груди.

– Привет Колин, – Ланс, привстав, пожал руку приятелю.

– Здорова Геб. Слушай, меня послали.

– И кто такой наглый?

– Сам Снейп. Просил передать, что к тебе с Поттером родители приехали.

Ланс даже подавился печенюшкой от такого заявления.

– Моих познаний хватает, – насмешливо протянул Виктор. – Чтобы понять, что тебя обвинили в родстве с Лохматым, а ты даже не удивлен.

– Знаешь, – Ланс поднялся, помог Роджеру забраться на полу шляпы, а потом закинул за спину футляр с Малышкой, а за плечо сумку, в которой уже давно вместо учебников и пергамента лежала Старушка (так было решено назвать укулеле, некогда принадлежавшую Бобу Марлей. Ланс теперь обладал двумя «граалями» музыки – пластинкой Элвиса и иснтрументом Боба. И оба они были подарками профессоров Хогвартса...). – Я не удивлюсь, даже если мне скажут что Поттер мой сын, а я его кровный брат.

Проныра уже стал уходить, как Миллер закончил хмуриться и что-то считать на пальцах.

– Но это чисто биологически невозможно! – крикнул он в спину другу.

– Теперь ты меня понимаешь! – не оборачиваясь, помахал рукой Проныра.

Ланс вышел из Большого Зала, кивнул подоспевшему Поттеру, а потом поблагодарил Криви. Тот только пожал плечами и поспешил на занятия. Колин вообще был своим парнем, особенно когда он на чем-нибудь не зацикливался. Зациклившийся Криви был очень опасным, хитрым и упертым типом, которому палец в рот не клади – по пятки скушает.

У дверей Холла стояла большая семья. И, пусть они были все разные, но их объединяло одно... Нет-нет, вовсе не одухотворенное единство на «высоких» челах, а ярко-рыжая шевелюра. Откуда-то из-за угла выскользнула Джинни и поспешила обнять матушку, а так же повиснуть на шеях у двух старших братьев – Чарли и Билла. Перса девочка не уважала и вообще старалась не замечать, словно того не существовало в природе.

Близнецы, стоявшие в сторонке, видимо уже получили свою порцию обнимашек, но, что более вероятно – порцию добротных нагоняев.

Ошалевший Поттер подошел к чете, покраснел в медвежьей хватке Миссис, пожал морщинистую руку Мистера и соизволил удивиться. Впрочем удивление, написанное на лице паренька, заметил разве что Ланс.