Текст книги "Не имея звезды (СИ)"

Автор книги: Droi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 86 страниц)

Что он, мать его, выиграл? Какие, к дьяволу, шахматы? Наконец снова наступила тишина.

– Далее... мисс Гермиона Грейнджер, – произнес Дамблдор. – За умение использовать холодную логику перед лицом пламени я присуждаю факультету Гриффиндор пятьдесят очков.

Дэнжер закрыла лицо руками. Слизеринец не сомневался, что она расплакалась. За столом грифов творилось что-то невообразимое – за одну минуту факультет заработал сто очков.

– И, наконец, мистер Гарри Поттер, – объявил Дамблдор, и в зале воцарилась абсолютная тишина, нарушаемая исключительно смешками Геба-Проныры. – За железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор шестьдесят очков.

Поднявшийся шум оглушил Ланса. Все, кто умел считать и одновременно хрипло вопить, уже поняли, что у Гриффиндора теперь четыреста семьдесят два очка. То есть столько же, сколько и у Слизерина. Они почти выиграли соревнование между факультетами. Если бы Дамблдор дал львам еще одно очко...

Дамблдор поднял руку. Зал начал затихать.

– Храбрость бывает разной. – Дамблдор по-прежнему улыбался. – Надо быть достаточно отважным, чтобы противостоять врагу. Но не меньше отваги требуется для того, чтобы противостоять друзьям! И за это я присуждаю десять очков мистеру Невиллу Долгопупсу.

(п.а. Конец выдержки)

Зал взорвался, в воздух взлетали остроконечные шляпы, и каждый считал своим долгом потормошить, пожать руку или похлопать по плечам Золотое Трио. Невилл же и вовсе впал в ступор и стал изображать Роденовского Мыслителя. За столом Слизерина повисла тяжелая гнетущая тишина, а Снейп смотрел на Дамблдора, как на врага народа. Кажись, у Сальноволосого отобрали любимую игрушку – золотой кубок.

Зеленые шипели на всех тональностях, проклинали, кого только можно проклясть, но больше всех разорялся Малфой. Таких крученых оборотов Проныра не слыхал даже ночью пятницы в порту при разгрузке корабля. Такое впечатление, будто у Драко член оторвали, и теперь он разочарован обреченностью дальнейшего существования.

Все, кто носил змеиный герб, были в трауре, и лишь один Ланс, ловя на себе взгляды, полные превосходства, метаемые в его сторону Золотым Трио, понимал, что не все так гладко. Что-то укрылось от его цепкого взора, что-то было ненормально в этой истории с Квиреллом. Возможно, мальчика, как и остальных, попытались обдурить и сокрыть что-то. От всей этой катавасии тянуло гнильцой, той самой, когда тебе откровенно врут, да еще и эта десяточка Лонгботтому. Нет, Ланс не был в обиде на директора, ему все так же было плевать, кому достался кубок, но Дамблдор не стал бы давать балы за воздушный пшик. Если начислил пухляку, значит, реально было за что. А эти формулировки... Все страньше и страньше. Запах дерьмеца буквально затуманивал мысли мальчика. Он должен, просто обязан обмозговать эту ситуацию и докопаться до сути. В конце концов, у него ведь на руках вся информация, по крупинкам собранная за год. Осталось только свести её воедино. Но этим он займется послезавтра, потому что завтра последний день, когда можно поваляться на холме, да и вообще – ответ никуда не денется, как и очередная тайна. Куда спешить-то? Право, не война же завтра начнется.

11 июня 1992 г., Хогвартс, кабинет директора

Повалятся на холме мальчику не дали. Вещи уже были собраны, гитара убрана. Самопишущее перо, три учебника по разным наукам, волшебная счетная машинка, в общем – все сокровища мальчика надежно упакованы в изолирующую магию ткань и с особой тщательностью спрятаны в сундук. Мешочек с сорока тремя галеонами был подвергнут временной трансмутации и теперь покоился на дне торбы. Босотские привычки, если вы, конечно, понимаете. Так что все было сделано, но никакого отдыха парнишке не перепало.

На улице его поймал слегка встревоженный Флитвик и повел студента к директору. Мальчик хотел было поинтересоваться, в чем кипиш, и убедить честный люд, что он ни в чем не виноват, но профессор лишь покачал головой и попросил не паясничать. Подивившись необычно серьезному тону, парнишка притих и молча поплелся следом. Каких он только теорий не построил, но все они, скорее всего, были неверны.

В овальном кабинете сегодня было много незнакомых людей. Целых три, если быть точным.

– Герберт, – добродушно улыбнулся директор, протягивая мальчику вазочку с лимонными дольками. Парнишка благодарно кивнул и принялся грызть угощение. Все так же недурственно. – Как твои дела?

– В норме, профессор. Потихоньку, помаленьку.

– Вот и хорошо.

Три незнакомца: две женщины – одна молодящаяся, стройная брюнетка, другая тучная, смутно знакомая, рыжеволосая дамочка – и один рыжий плечистый мужчина были шокированы таким общением ученика с директором.

– Ты помнишь мое обещание? – спокойный тоном поинтересовался серебробородый дедушка.

– Так я ж не выполнил условия, – пожал плечами мальчик. – Или вы на халяву меня в кафешку сводить хотите? Не, ну я не против, конечно, там горячий шоколад – натурально отпад. Но вот эти лица, не омраченные интеллектом, к чему здесь?

– Герберт, – продолжал улыбаться профессор, – ты все так же строг к незнакомцам.

– За год как-то не успел поменяться, – пожал плечами мальчуган.

– Нет, мальчик мой, я о том, что обещал подыскать тебе дом на лето.

Парнишка поперхнулся долькой, тот же час Флитвик его хорошенько приложил по спине. Вроде полегчало.

– Спасибо, профессор, – прохрипел мальчик, обращаясь на какую-то часть гоблину. – Директор, что вы имеете в виду? Я думал, что перебьюсь летом у Тома. Да и подработать было бы недурственно. У того же Фортескью, к примеру. Малышка Тонкс все равно к фараонам в Аврорат подается, предательница розововолосая, так что официант в кафе не помешает.

– Мне жаль расстраивать твои планы, мальчик мой. Вот, познакомься, это Летиция Мелькьем, она отвечает за магическое опекунство.

– Очень приятно, – по привычке улыбнулся мальчик кивнувшей ему дамочке. – Погодите! Что за опекунство?

– А вот теперь познакомься с этими людьми, – Дамблдор указал на парочку рыжих. – Это мистер и миссис Уизли. С этого дня летом ты будешь жить у них. Они твои магические опекуны.

– Мистер Ланс, – тут же взяла слово Мелькьем. – Как вы понимаете, у вас нет права отказаться. Этот вопрос решает директор учебного учреждения совместно с замом. Я уже заверила бумаги. Условные родительские права были переданы чете Уизли сегодня утром. Так же все денежные переводы из фонда будут перечисляться на их счет, в целях улучшения вашего уровня жизни. До вашего семнадцатилетия чета Уизли в ответе за ваше благополучие и жизнь. Возможно, вам, в силу обстоятельств, стоило бы разъяснить отношение между родителем и ребенком, в данном случае – опекуном и опекаемым, но, думаю, столь любящая и большая семья справится с этим сама.

– Герберт, мальчик, – с опасливой улыбкой произнесла миссис Уизли, – добро пожаловать в семью. Надеюсь, тебе понравится у нас.

Тишина.

– Мальчик мой? – подал голос директор.

Тишина.

– Герберт, – позвал опекаемого мистер Уизли

(п.а. у меня просто палец не поднимается, напечатать в отношении Геба – приемный сын. Думаю, случись такое, и персонаж придет ко мне ночью и натурально прибьет)

Тишина.

– Мистер Ланс, – забеспокоилась брюнетка из Министерства. – С вами все в порядке? Понимаю, такое счастье не каждый день перепадает.

Тишина.

– Ланс, – строго произнес не на шутку взволнованный Флитвик. – Помните наши беседы, не забывайте о пари, вернитесь из верхних слоев астрала и скажите уже хоть что-нибудь.

Медленно поднял голову Герберт и тяжело вздохнул. Он так же медленно, с расстановкой протянул следующие слова:

– Juuuust. Fuuuuck. Thiiiis. Shiiiit.

17.07.2013

====== Глава 10 ======

12 июня 1992г, Шотландия, Хогвартс-экспресс.

За окном проносились поля и горы, порой мелькали далекие, ухоженные деревушки, и даже слышались резкие отзвуки клаксонов. Но, пожалуй, никто вокруг не замечал, как бы это ни было удивительно, несущегося на полной скорости паровоза. Красный пузан неспешно и чуть лениво выплевывал из широкой трубы облачка дыма. Машинист, палочкой подкинув в топку магический уголь, дернул за веревку, и прозвучал длинный протяжный звук. Герберт вздрогнул и прочертил на схеме длинную кривую линию.

– Задолбал, – прошипел Ланс.

Это был уже третий гудок, значит, оставалось всего два часа пути, а буквально через мгновение они уже пересекут границу с Англией. Но мальчика это мало волновало. Вообще-то, ему бы призадуматься о лете и о семье Уизелов, но парнишка решил отложить это в долгий ящик, буквально закрываясь от нешуточной проблемы. В данный же момент Проныра занимался тем, чем и собирался согласно собственному плану. Он сводил все ниточки воедино. Перед ним на тетрадном листе открытого дневника была длинная схема с именами, линиями, идущими одна к другой, знаками «ровно» и различными множителями. Картина пока вырисовывалась немного странная, и мальчик все никак не мог найти тот кусочек мозаики, который он, судя по всему, упустил.

В купе постучались. Нет, сегодня явно не его день. Дверь медленно отъехала, и на пороге появились те, кого юноша уж точно не ждал увидеть. Здесь стоял Поттер, одетый в магловскую одежду немного лучшего состояния, чем у самого Ланса. А вроде, по словам слизеринцев, Ананасовые-волосы – наследник одной из богатейших и древнейших семей. Эксцентричность из ушей, что ли, прет? Был и Уизли, наследник беднейшей семьи, одетый в очередную хламиду. И Грейнджер, немного запыхавшаяся и так и не лишившаяся за год детской пухлости в районе щек.

– Можно? – спросил Поттер.

– Заходите, раз пришли, – пожал плечами мальчик. Ему было все равно. Он со вчерашнего дня ощущал обреченность смертника, бредущего по «Зеленой Миле».

Троица неразлучных друзей плюхнулась перед мальчиком. Теперь их разделял всего метр пространства и откидной столик. Рыжий кинул быстрый взгляд на Ланса, тут же набычился и, что-то пробурчав, отвернулся. Секундой позже он скривился, когда локоть Дэнжер врезался ему под ребра.

– Вы чего-то хотели? – протянул парнишка, вновь уткнувшись в свою схему. – Или мое купе самое свободное?

– Мы хотели извиниться, – спокойно ответил Мальчик-спец-по-Мокрому.

Геб поперхнулся воздухом, потом закашлялся и с силой стукнул себя по груди. Вроде полегчало. Он вновь посмотрел на Золотое Трио. Гермиона и очкарик не отвели взгляда, а вот Рональд смотрел в потолок. Как понял слизеринец, рыжий знал, что это лето, как и следующее, как и многие после, им придется провести под одной крышей.

– Если вам так хочется, извиняйтесь.

– Так ты не обижаешься? – удивился Поттер.

– На что? – Проныра с таким же удивлением ответил вопросом на вопрос.

– За то, что мы обвиняли тебя в пособничестве Снейпу, – чуть тише, чем следовало, произнесла заучка.

– Нет, – покачал головой парнишка, проводя очередную линию. – К тому же обиды – привилегия девчонок. Парни не обижаются.

Повисла тишина, Герберт чертыхнулся и перечеркнул одну из частей схемы. Все опять пошло под откос. И что же он пропустил?

– Вы чего-то ждете? – поинтересовался Ланс, глядя на застывших однокурсников. – А, сейчас догадаюсь: вы ждете, что и я извинюсь.

– Да, – спокойно ответила Гермиона.

– Долго будете ждать, – вновь пожал плечами парнишка.

– Но ты же побил Рона!

– За дело.

– Неправда! – не успокаивалась заучка. – Если уж на то пошло, это я тебя обвинила в ябиднечистве, а не Рон.

Герберт скептически оглядел гриффиндорцев. Будь здесь версия Ланса годичной давности, он бы выгнал их взашей, но беседы с Флитвиком потихоньку успокаивали его порой вспыльчивый характер. Да и относиться к человеческой глупости он стал спокойнее.

– Бить леди – паскудное дело, недостойное джентльмена, – Геб процитировал одного из своих любимых литературных героев. – Поттера тоже было нельзя, ведь у него очки. А ну как я его вообще бы этим ударом прикончил или зрения на всю жизнь лишил? Оставался Рональд. Вы же, в конце концов, друзья и гриффиндорцы, типа один за всех и все за одного. Так что накосячила ты – огреб твой друг. Равноценный обмен, не находишь?

– Ты невозможен! – вскрикнула девушка, сжимая маленькие кулачки.

– Считай, что я – парадокс, – хмыкнул парнишка. – Это все? А то Рона сейчас вырвет. Ему и так девяносто дней рядом со слизеринцем жить. Дайте пареньку хоть немного свежим воздухом подышать.

– Герберт, а что ты рисуешь? – непосредственность Поттера просто убивала. Он ко всем замковым обращался по имени, исключая Малфоя и Ко.

– Я не рисую, я черчу, – надулся парнишка. – Это мое исследование.

– На тему? – внезапно оживилась Гермиона, Рон все так же безмолвно общался с потолком. В конце концов, они – и потолок, и рыжий – на одинаковом интеллектуальном уровне, так что, видимо, есть о чем перетереть.

– Да вот, – выдохнул Геб, – пытаюсь разобраться в той «правде», которую всем подсунул Дамблдор. Ой, не делайте такие брови, как говорит профессор Флитвик. Я ж не просто так лучший ученик.

– Лучший, – презрительно фыркнула Грейнджер.

– Ну, уж прости, дорогуша. Не моя вина, что я учусь лучше, чем ты.

– Ты нарушаешь режим и занимаешься по ночам! – рявкнула девочка. Как же сильно её задевало, что есть кто-то, кто лучше, чем она.

– Я не просто нарушаю режим, – покачал головой лукаво ухмыляющийся босота, – я еще и не попадаюсь. Чего нельзя сказать о вас.

– Ты невозможен!

– Повторяешься.

– Герберт, Гермиона! – чуть ли не взмолился Поттер. – Успокойтесь. Вы еще подеритесь из-за оценок.

– Нужно мне об него руки марать! – фыркнула девочка.

– Боже, ты буквально пронзила мое сердце! – ахнул мальчик, прикладывая ладонь к левой стороне груди. – Растоптала мою самооценку этим величайшим оскорблением.

– Позер!

– И не скрываю этого.

– Да успокойтесь вы! – прикрикнул Поттер. Неожиданно. – Герберт, что ты выяснил?

Глаза Ланса тут же зажглись. Каким бы он не был пронырливым проходимцем, но он все же оставался несколько хвастливым, без пары месяцев тринадцатилетним мальчишкой. Его буквально распирало от желания козырнуть свой думалкой.

– Слушайте, – мальчик крутанул в пальцах карандаш, который частенько использовал вместо пера, и начал читать. – Первое и самое важное мое решение – философский камень был спрятан в Хогвартсе. На эту мысль меня натолкнула статья, где рассказывалось об открытии Дамблдором двенадцати способов применения драконьей крови. Вернее, не сама статья, а рецензия его «близкого и драгоценного друга Николаса Фламеля». Фламель – битый жизнью кекс, он, видать, поехал на своей паранойе и попросил давнего подельника заныкать камешек. Видимо, и паранойя иногда бывает полезна. Когда Гринготтс поставили на копье, камня там уже не было. Судя по всему, о том, что философский камень был вывезен из банка, знало не только два старика, но еще и несколько бюрократов. Из-за утечки документов об этом узнал и Квирелл. И вот тут начинается самое интересное. Профессор оказался старым пособником хунты Змеемордого и задумал недоброе. Он устроился в школу, желая убить двух зайцев. Первую попытку убийства одного из зайцев он предпринял на матче – тогда он задумал завалить тебя, Поттер. Но что-то, хотя я склонен заметить – кто-то – ему помешал. И ты выжил. После этого профессор поумерил свой пыл, резонно полагая, что за ним теперь будут следить. И, вероятно, за ним действительно кто-то следил, в данном случае я склонен заметить, что это был Снейп. У него, в конце концов, карт-бланш в замке, все очкуют косо смотреть на Мыша. Далее была предпринята попытка увести внимание в сторону. Кажется, тролля в замок Квирелл привел лично. Как это возможно? Я слышал, что существуют маги, умеющие от рождения говорить с разными животными. Змеями, кошками, собаками, гиппогрифами, драконами, русалками и прочее и прочее. С вероятностью десять к одному, препод мог шпрехать на тролльском. Скорее всего, эта часть плана завершилась частичным успехом. Профессор узнал, что камень находится в Запретном Коридоре. Оставалось малое – проникнуть под задницу Пушка. Сперва я полагал, что люк скрывает навозную яму псины, но потом понял, что это обычная череда ловушек – традиционный финт всех магов прошлого века, в том числе и уважаемого Дамблдора. Квирелл предпринял несколько попыток пройти через Пушка, но вскоре понял, что шкура Цербера из той же породы, что тролля и дракона. Заклятья её не брали. Но не существует совершенной защиты, от каждой есть свой ключик. И тут в игру вступает Хагрид. Квирелл напоил его, потом задарил яйцо с драконом и все же выяснил способ, как угомонить зверя, правда, я не знаю какой. Здесь, кстати, я снимаю шляпу перед профессором. Он собирался, видимо, устроить отложенную бомбу, так сказать. Когда дракон бы подрос, в школе начался бы Хаос, пресса бы понаехала, разборки пошли и прочее. Под этот шумок камень было бы проще простого тиснуть. Но тут вмешались вы, ребятки, и вновь запороли злодею план. Потом был инцидент в лесу. Основываясь на собственных догадках, рискну предположить, что очко у меня сжалось до точки, когда поехавший террорист решил мочкануть единорожку, чтобы сцедить его крови. Вот тут у меня первый косяк. Но едем дальше. После этого инцидента он понял, что дело пахнет жареным, и пришло время форсировать события. Квирелл, видимо, имевший контакт среди бюрократов, инсценирует ложный вызов Дамблдора в Министерство, а сам лезет под задницу Пушка. Вот тут начинается форменный спектакль. Преподы не пальцем деланы, а потому многое понимают в людях. Например, вы знали, что девяносто процентов магов в возрасте старше сорока не могут применить обычную Левиосу? Не потому, что сил нет, а просто слабенькие и простейшие заклинания, как и незначительные знания, выветрились из их голов, будучи вытесненными хитроумной магией. Вот профессоры, судя по всему, и поставили фактически детские ловушки, которые, если я не ошибся, неплохо поднапрягли Квирелла. И тут вмешиваетесь вы. Я без понятия, как вы все это выяснили и почему вам взбрело в голову лезть в пасть дракона самим, но факт остается фактом. Вы, господа, метнулись следом. Далее у меня вырисовывается следующая картина. Если верить обмолвкам в гостиных и улыбающимся мордам старост, то многие из них в качестве домашнего проекта, сами того не зная, помогали сооружать эти ловушки. Судя по обмолвке Перси Уизли на прощальном пиру, то каждый из профессоров, основываясь на прикладной части своей науки, поставил ловушки. Смею предположить, первой была ловушка от Спраут. Не знаю, наверное, какой-нибудь забойный цветок посадила, чтобы он жрал всех кого не попади. Следом были чары Флитвика. Думаю, что-то, основанное на той самой Левиосе. В конце концов, Мастер Чар обожает тонкий юморок. Хы. Далее – волшебные шахматы от МакГонагалл. Потом, по идее, должна быть ловушка от Квирелла, но не думаю, что ему доверяли, а потому, скорее всего, в качестве препятствия поставили того самого тролля. Напоследок выпендрился Снейп. Уж не знаю, чего он там колданул, но это явно было нечто внушающее страх и трепет и, в то же время, доказывающее, что все вокруг тупицы и не могут решить простейшую задачу. Снейп любит доказывать, что он гений, а все говно. Но Квирелл, видимо, прошел это препятствие на одной магии, а вот Грейнджер реально щелкнула задачку. И наконец – финальное испытание, поставленное самим Дамблдором. И я просто поддоном чую – он как-то связал с ним зеркало Еиналеж. Собственно, это зеркало и стало камнем преткновения. Что было дальше, я не знаю. Я уверен, что Поттер дошел до конца один, а вы, крольчата, остались на линии в бессознанке. Остаются последние вопросы: зачем Квиреллу была нужна кровь единорога и философский камень? Ну на хрена ему эти вещи? Желал собственного бессмертия? Не, слишком он уж двинут был, судя по всему, на служении Волан-де-Морту. Поттер, а чего эти двое затряслись? Впрочем, не важно. И тут у меня есть лишь одна, самая безумная и чумовая догадка. А что, если Темный Лорд жив? Знаю, звучит бредово, но вдруг этот кекс витает где-нибудь в виде призрака какого, а Квирелл решил воскресить хозяина или чего-нибудь в этом роде? Вот, собственно и все. Ну как, попал хоть рядом с яблочком?

Герберт отдышался, отпил воды прямо из графина и облизнул обсохшие губы. Такую длинную речь он не задвигал вот уже... да никогда. Всегда любил говорить кратко и быстро, не тратя времени на демагогию. А тут как прорвало.

– Воу, вы чего зависли? – мальчик помахал рукой перед застывшими детьми.

Троица сидела с остекленевшими взглядами, выкатив глаза и поджав губы.

– Ланс, ты кто такой? – прохрипела Гермиона.

Парнишку осенило.

– Это я че? В самое яблочко попал? – тут мальчик рассмеялся, поразив этим присутствующих. Парнишка смеялся долго и заливисто, и у Трио, против их воли, подрагивали уголки губ. Слыша это журчание весенней капели, было практически нереально не подхватить смешинку. – Ладно, даю зуб, что ничего никому не расскажу. А Герберт Ланс ценит свой зуб. Вот только с Лордом не все ясно. Ну не может же он и вправду быть жив или полужив!

– Конечно, не может! – тут же крикнула Гермиона, чуть криво улыбаясь. – Квирелл просто сошел с ума.

– Вот и я тоже так думаю, – выдохнул мальчик. – Хорошо, хоть перо мне подарил, псих конченный.

– Перо? – кажется, дети немного испугались.

– Да, – отмахнулся мальчик. – В последний день, как раз перед смертью, профессор сам не свой был. Даже не заикался.

Золотое Трио вздрогнуло, Поттер побледнел.

– Ты разговаривал с ним? – спросил Ананасовые волосы.

– Ну да, – кивнул парнишка. – Разговаривал с Квиреллом, а что здесь такого? Так вот, на экзамене мы с ним немного поспорили, и Квирелл вызвал меня на пари. Я его обыграл, и в качестве приза профессор задарил мне Самопишущее перо.

– Самопишущее перо?! – воскликнул Уизли. – Оно же безумно дорогое!

– Вот именно! – мальчик вздернул указательный палец. – После того инцидента я решил, что в нем препод заключил какую-нибудь темную хрень. Отнес Флитвику. Тот его дней пять мурыжил, но вердикт – самое обычное высококачественное Самопишущее перо последней модели. Стоимость в сто сорок галеонов. Я чуть не обос... девушка все же рядом... я чуть в обморок не упал, когда узнал, какое сокровище выиграл.

– И ты хочешь оставить его себе? – вскинулся Поттер. – Подарок убийцы?

– Да хоть маньяка-каннибала, – фыркнул Ланс. – Когда я выиграл перо в честном пари, оно стало моим. И плевать, кто был прошлым хозяином. Теперь оно мое, и я никому его не отдам.

Тут Ланс решил сделать то, что задумывал. Он уже собирался хорошенько вмазать Поттеру, чтобы проверить его реакцию, но вдруг натолкнулся на эти зеленые глаза. Нет, это были не глаза убийцы, а просто мальчишки даже не дворового десятка. Самые обычные наивные пацанские гляделки. А Герберт все еще помнил взгляды убийц, бродивших по Скэри-скверу: они будто смотрели сквозь тебя таким пронизывающим взглядом, от которого хотелось спрятаться. Так смотрел и Флитвик, и Снейп, и Дамблдор, и большинство профессоров в Хоге. Все они участвовали в войне и убивали. И их взгляд было легко опознать. Но у Поттера... нет, у него были самые обычные зыркала.

– Ты не убивал его, – на выдохе прошептал Ланс, и Трио снова вздрогнуло. В глазах Грейнджер заплескалось беспокойство. – Дьявол! Откуси мне что-нибудь грифон, ты не убивал его!

– О чем ты? – чуть ли не заикаясь, спросил Поттер.

– Не валяй дурку! – рявкнул Ланс и тут же начал яростно зачеркивать свою схему, едва не разрывая тетрадный лист. – Это все неверно, в корне неверно. Нет, может, саму суть я поймал, но только вот корень проблемы не нашел. Дьявол... Дьявол. Дьявол! Да что ж вы, маги, за люди такие?! Все у вас с тройным дном, бога душу мать!

– Эээ, Ланс... – кажется, даже Уизли разволновался, глядя на не на шутку разбушевавшегося паренька.

– Все! – вдруг рявкнул Герберт, застывая на месте. Он выдернул пару листов из тетради, разорвал их на мелкие кусочки, а потом открыл окно и вышвырнул. Белые бумажки тут же скрылись из виду, паря на ветру. – Играйте в свои тайны, интриги и расследования сами. Мне на это дело отныне натуральным образом посрать. Пардон, Гермиона, вырвалось. Вы как хотите, а я спать!

С этими словами, под взором ничего не понимающих гриффиндорцев парнишка растянулся на диванчике и прикрыл глаза, понимая, что за этот год он неплохо вырос, так как ноги совсем скоро будут упираться в противоположную стенку.

Пару часов спустя, Англия, вокзал Кингс-Кросс, платформа 9 и 3/4.

Поезд резко затормозил, и Герберт ощутимо стукнулся головой о стену. Он уже хотел было нелицеприятно высказаться, но заметил, что в купе все еще находятся алые, среди которых есть и представительница прекрасной половины человечества. Шипя сквозь зубы и мысленно бранясь, парнишка приподнялся и взмахнул палочкой. Сей же момент сундук с его вещами воспарил над полкой.

– Герберт! – воскликнула Грейнджер. И когда они на имена перешли? – Нам нельзя пользоваться магией на каникулах!

– Читай законы внимательней, – огрызнулся мальчик и вылетел вон из купе, сундук летел следом.

Настроение было препаршивым. Во-первых, парнишка осознал, что он все еще ни хрена не знает о Волшебной Британии, но, что самое страшное, близилось, вернее, приблизилось лето с рыжим семейством. Мерлин, лучше б он действительно у Тома перекантовался. Так было бы проще для всех. Но, может, Дамблдор решил над ним подшутить? Это было бы в стиле директора, а если это действительно так, одним горячим шоколадом дедан не отделается. Герберт раскулачит его на все запасы долек, а потом будет показательно их грызть на каждой трапезе, и пусть доброхот заливается горькими слезами, видя, как вожделенное угощение пропадает во рту ученика.

Но, увидев на платформе Уизли, которые, в свою очередь, увидели слизеринца и нерешительно ему замахали, Ланс осознал, что он действительно попал. Мальчик тяжело вздохнул, собирая волю в кулак, – все же он не какой-то там орган с горы, он Геб-проныра, вождь Белое Перо, глава несуществующей организации «Власть Мангустам» и ниже по списку. Так просто он не сдастся. Распрямив спину и поправив бандану, мальчик поплелся по коридору.

– Что, Ланс, лето с Уизли? – выплюнула Гринграсс. Рядом с ней стояла Блейз, да и вообще весь теперь уже почти второй курс Слизерина.

– Отвали, лохматая.

Дафна тут же повернулась к зеркалу, а потом зашипела, стискивая палочку.

– Я вот думаю, – протянул Малфой, – что хуже – быть грязнокровкой или жить в том сарае, который Уизли называют домом?

Сзади послышалось какое-то оживленное шевеление. Ланс развернулся и увидел, как Поттер и Грейнджер сдерживают не вовремя вышедшего из купе Рона. Тот, кажется, собирался объяснить Драко всю степень неправоты поганого слизня. И сделать это он намеревался посредством приложения кулака о лицо ненавистного блондинчика. Герберт даже и не собирался ему мешать, но уж слишком хватки Гарри с Гермионой.

– Отвяньте, а? – устало произнес Проныра. – Драко, перспективы хуже, чем быть тобой, просто не существует.

– Осторожней, Ланс, – усмехнулся немаленький Нотт, покачивая палочкой. – Мы не в школе, Снейпа рядом нет.

На эти слова Ланс лишь потащил заклинанием свой сундук, который стал кружить между двумя группами учеников.

– Никто не хочет познакомиться с моим другом Сундучищем? Уверяю вас, в обращении он немного груб, но все же – миляга парень. Совсем как я.

Слизеринцы, как один, достали палочки и ткнули ими в сторону парнишки. Судя по их взглядам, они ждали этого момента целый год. Дождались, чтоб их подкинуло да гепнуло. Один против восьмерых Геб точно не сдюжит, а Трио в расчет можно не принимать, у них только Поттер на что-то годен, да и если только раскачается. А раскачивать его пару минут нужно, к этому времени от Ланса ни рожек, ни ножек не останется. Занавес, господа, конец истории. Лето будет проведено не в Уизли, а в Мунго.

– Братец Джордж!

– Да, братец Фред?

Словно ниоткуда, за спинами слизней возникли внушительные фигуры близнецов, возвышающиеся над вчерашними второкурсниками на несколько голов.

– Кажется, на нашем коллеге...

– ... мистере Проныре, том самом Проныре...

– ... который устроил Слизерину Великую Скорбную Неделю...

– ... который помог неким Близнецам проникнуть в...

– ... Братец Фред!

– ... прости, братец Джордж, чуть не проговорился...

– ... так вот...

– ... мистер Проныра...

– ... как вы смотрите...

– ... на то, чтобы мы присоединились...

– ... к вашей веселой вечеринке?

– А на чьей стороне?

– Как можно, Проныра! – воскликнул один из рыжих шутников.

– Мы не можем оставить коллегу по цеху... – вторил ему второй.

– ... в беде! – в привычной для них манере закончил первый.

Ланс улыбнулся. Близнецы всегда относились к нему нормально, да и, к тому же, он им немало подсобил, снабжая сведениями об Анжелине и Алисии, в которых парни были разве что не влюблены. А может, и влюблены, только шифровали сей факт достаточно ловко.

– Тогда подобьем, – фыркнул парнишка. – У нас: Лучший ученик, мокрушник Поттер, Уизли, Дэнжер и двое будущих четверокурсников, прославившиеся своими великолепными шуточками.

– Мы польщены! – близнецы синхронно козырнули ему палочками.

– Будет желание поспорить? – ехидно улыбнулся Ланс.

Слизерницы не были бы слизеринцами, если б не смекнули, что в этот раз расклад не в их пользу.

– Мы еще сочтемся, Ланс, – прорычала Гринграсс.

Герберт только пожал плечами. Это, конечно, не пустая угроза, но мальчик был уверен, что, как всегда, сможет вывернуться. Ему не привыкать. Одногруппники, также поднявшие вещи с помощью магии, вылетели в тамбур и вскоре уже вышли на перрон. На некоторое время в коридоре повисла тишина. Близнецы внимательно смотрели на Ланса, тот смотрел на них. Кажется, шел молчаливый диалог.

– Спасибо, – кивнул Герберт.

– Если ты будешь продолжать...

– ... вести себя, как нормальный парень...

– ... у нас с тобой...

– ... и у тебя с нами...

– ... не будет проблем.

– Заметано.

Фред с Джорджем вновь синхронно кивнули и направились к Трио, чтобы помочь им нести сундуки. Ланс же все еще левитировал торбу, не испытывая с этим никаких проблем. Парнишка выскользнул на перрон и подошел к семье Уизли. Молли потрепала его по... бандане, не сразу сообразив, что волосы сокрыты. Мистер Уизли крепко сжал плечо и кивнул. Мальчик не сделал ничего, абсолютно. Ему было несколько неприятно, что перечисления из фонда пойдут на счет Уизли. Ему было неприятно, что придется жить в окружении незнакомых и неизвестных людей. Ему было неприятно, что кто-то будет иметь какие-то там права на него. Ему было неприятно, что все это решили за его спиной, хоть и согласно букве закона. Ему было еще много чего неприятно, но он понимал, что в данном случае любая агрессия только усугубит ситуацию. Потерпеть лето с Уизли? Пускай. Если нужно и это пережить для того, чтобы в будущем помочь своей семье, то он справится. Он просто не может не справиться. Это его долг. А, как вы уже знаете, Герберт Ланс из Скэри-скера никогда не забывает долгов.