Текст книги "Не имея звезды (СИ)"

Автор книги: Droi

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 86 страниц)

Под смехи гогот, барабанщик с криком «Фанаты атакуют» ласточкой сиганул в толпу. Следом за ним клавишник кинул барабан и так же прыгнул на учителей, роняя их как шар кегли. На сцене развернулась какая-то немыслимая вакханалия.

– Спасибо, спасибо, вы самая лучшая публика! – кричал в микрофон Тремонт. – Покупайте билеты на наш летний мировой тур! Он будет еще жарче, еще...

Тут раздался бешенный скрип – кто-то выдернул провод.

– Сваливайте, – процедил вокалист, беря разбег. – Мы их задержим!

Герберт не понимал, что происходит, но слышал смех Вики, а так же чувствовал как она его тянет в сторону выхода. И они побежали. А потом Ланс стал слышать еще и свой смех.

Музыканты, смеясь, и зачем-то подпрыгивая, держась за руки бежали по снегу. От их тел шел пар, а на лицах скользила пьяная, наркотическая улыбка, зрачки были расширены словно после дозы, а радужки светились неподдельным светом.

Они смеялись, пытаясь выплеснуть все накопленную энергию, адреналиновым молотом бьющую по мозгу и сердцу, но её было так много, что не было и шанса, чтобы это у них получилось.

Совсем скоро Ланс обнаружил себя с жадностью целующим губы Вики. Они стояли в её номере. Его руки сдирали одежду с красавицы, а её руки рвали одежду на теле Проныре. Спустя пару мгновений, Ланс понял, что «знать» и «уметь» это ни черта не одно и тоже! Но Вики была терпеливой учительницей. И к середине ночи, Проныра умел хотя бы что-то, о чем говорили длинные красные царапины на его спине и плечах.

Мыслей в голове юноши уже почти не было, все исчезло, запутавшись и расплывшись, мир как будто расплавился.

Одну ночь спустя

Герберт потянулся, а потом скривился – спину жгло. Юноша посмотрел на свои плечи, в недоумении обнаружил там несколько отчётливых прикусов. Это было не то чтобы странно, но очень непривычно. Особенно это приятная ломота по всему телу. Проныра пошарил по правой стороне постели, но не обнаружил там теплого мягкого тело. Лишь пустоту и помятую простыню.

Парень разлепил глаза и понял, что он в номере совершенно один. Впрочем никакого негатива это не вызывало. Вроде Вики говорила, что у них утренний рейс обратно до Нью-Йорка. Проныра поднялся, встал во весь рост, снова скривился и повернулся к зеркалу.

– С почином, блин, – как-то глупо улыбнулся он и стал одеваться.

Вернее – старательно искать хоть какую-нибудь целую одежду. И это было не так легко, как вам может показаться. Каким-то образом под кроватью оказалась мантия Геба. Он напялил её, а потом на одних только рефлексах поймал бумажку, выпавшую из кармана.

«Помни про мое предложение.

P.S. это было на семерочку. Тебе есть куда расти»

А в конце, вместо подписи – отпечаток губной помады в форме поцелуя. Ланс закатил глаза и скомкал бумажку, выкидывая ту в мусорку. Такое предложение он бы не забыл, даже если бы в него двадцать Обливейтов зафигачили. Подобные шансы бывают раз в жизни, да и то – не у всех. Ну а что же до семерки, да – обидно, но в конце концов у Ланса есть еще время чтобы наловчиться хотя бы на девятку.

Кое-как одетый Ланс выскочил в окно. Он почему-то сомневался, что Вики заплатила за номер, а денег у парня с собой не было.

Некоторое время спустя

– Геб!

На встречу Лансу спешили его друзья. Здесь были все – Анастасия в полушубке, Миллер и Крам в школьных шубах и близняшки в пальто.

– Где ты был? – начала Инна.

– Мы волновались! – продолжила Жанна.

– Тебя не было всю ночь, – укоризненно заметила Анастасия. – Профессура чуть ноги до колен не стерла пока тебя искала.

– Где ты был?! – хором спросили леди. – И почему ты так одет?!

Все это время Ланс только как-то гулпо улыбался и чесал макушку. Девушки все теребили его, а кто-то уже наколдовывал согревающие чары, так как было видно что волшебник дрожит от холода. И тут некоторые участники этой встречи кое-что поняли.

– Оооо, – протянули похабно ухмыляющиеся Миллер и Крам. – Вот оно как.

– Есть такое, – кивнул Проныра, чем вызывал недоумение девушек.

– Так, дамы, этот парень идет с нами, – Давид буквально отобрал Ланса у леди. – Ты нам расскажешь все, вплоть до мелочей. Как, где, сколько, и, наконец, что немало важно, с кем?!

– Настоящий джентльмен не распространяется на эти темы, – гордо вскинулся Ланс.

– Побьем.

– Слушайте, все началось с...

Леди смотрели в след удаляющимся парням, не понимая, что происходит.

– Эй! – крикнула Анастасия. – Что здесь твориться?!

– Не ваше женское дело, невестушка! – крикнул в ответ Миллер.

Второй раз в жизни, Геб споткнулся.

– Невеста? – удивился он.

– Ага, – кивнул Давид, в точности до морщинки копируя улыбку Ланса. – Согласилась.

– Как? – с придыханием спросил Ланс, не веря своим ушам.

– Я расскажу, я рядом был, а то этот сейчас напридумывает, – встрял Крам. – В общем, он опять начал ей предлагать, а она отказывается. Дэв же все что можно ей предлагал ну и иссякла фантазия у парня. Сказал бывальщину какую-то, типо – «Любить всю жизнь буду».

– И?!

– А она «Да» ответила, – закончил за друга Миллер.

Ребята переглянулись, а потом покачали головами.

– Странные они создания, – разве что не хором произнесли трое друзей.

– Так! – рявкнул вдруг Крам, когда они уже почти дошли до бара. – Сейчас по рюмашке для сугреву, а потом мы тебя внимательно слушаем.

– Настоящий...

– Побьем!

– Тогда нам понадобиться литр, – печально вздохнул Ланс, понимая, что его план «ни капли до» был накрыт медным тазом.

– Хоть два! – засмеялись друзья и они втроем вошли под сени «Кабаньей головы».

Приближался новый, 1995й год.

====== Глава 45 ======

18 января 1995г. Англия, Хогвартс

Ланс, оглянувшись, подошел к опушке заснувшего Волшебного Леса. Он мгновение стоял, казалось бы – неподвижно, лишь изредка качаясь словно травинка на ветру. Вдруг юноша исчез и появился уже в глубине запорошенной снегом опушки. Нет, это была совсем не аппарация, просто ни мой, ни ваш взгляд не уследили бы за Гербертом, когда тот бегал по лесным тропинкам.

Музыкант присел на корточки, погладил снег, принюхался, а потом вдруг пронзительно засвистел, пристав два пальца ко рту. Свист промчался среди ветвей, сбивая с них снежные хлопья, затопил овраги, проскользил по ледяным коркам ручьев, искупался в незамерзающих родниковых ключах, а потом все же отыскал того, кто не засыпал зимой вместе с лесом.

Герберту не пришлось долго ждать. Там, среди белого снежного полотна и скрипящих, покрытых коркой льда стволов деревьев, показалась чья-то призрачная фигура. Она все приближалась, гипнотизируя зрителя своей неописуемой грациозностью и легкостью. Наконец на свет показалась морда.

Раздался громкий рык, эхом пронесшийся по лесу.

– И тебе привет, – ничуть не испугался волшебник.

Зверь чуть принюхался, а потом исчез его оскал, а хвост больше не был вытянут стрелой. Зимний охотник признал в посетители если не брата, то хотя бы друга. Пусть и двуного.

– Подойдешь?

Некоторое время четвероногий думал, а потом одним прыжком преодолел почти трехметровое расстояние, разделявшее двух существ.

Герберт, оглашая окрестности своим смехом, в котором слились отзвуки весенней капели и кошачьего мурлыканья, упал в снег, придавленный тяжелой, но очень теплой и пушистой тушей. Юноша потрепал зверя рукой, а потом немного сморщился – тот облизал его своим шершавым языком, больше похожим на наждачную бумагу. Какое-то время они игрались, один несильно кусался, другой трепал шерсть. Но вскоре зверь сполз с двуногого друга.

Ланс приподнялся и внимательно осмотрел это создание. Внешне пушистый походил на Снежнего Барса – тот же пятнистый окрас, те же повадки, форма морды и длинна пушистого хвоста, но были и отличия. Во-первых это создание было раза в два, два с половиной больше барса. Во-вторых, не знай вы что искать, то никогда бы не нашли его в зимнем лесу. Пушистый был настолько бел, что без труда сливался с окружающей средой, а пятнышки, вопреки здравому смыслу, лишь только усиливали свойства его «маск.халата». Ну и наконец, вместо мутноватого белка и черного, угольного зрачка, вы обнаружите глазницы, словно затопленные синим туманом. Нет, это был совсем не Снежный Барс.

Перед Лансом стоял Прелумкум, снежный дух, хранитель спящего леса, ну и еще сотни других наименований. Никто не знал откуда приходят эти создания зимой, и куда они уходят к весне. Но любой образованный маг знал, что встреча с этим зверем столь же опасна, как и с разбуженным драконом, которого вы побеспокоили в его же пещере. Редкий глупец отважится сражаться с Прелумкумом и уж точно от него не стоит бегать. Все что вы должны делать при встрече – стоять не двигаясь, тогда хранитель спящего леса пройдет мимо вас. Зверь не станет трогать того, кто не беспокоит покой уставшего леса.

Ланс достал из кармана полиэтиленовый пакет, в котором, если приглядеться, можно было найти несколько вещей. Сломанную расческу, испачканный платок, обгрызенное перо и даже черный носок.

– Я знаю, мы с вашими не очень ладим, – произнес Ланс. – Но может поможешь мне? Буду должен.

Зверь оскалился, рыкнул, но увидев, что это не возымело эффекта, успокоился. Казалось бы он задумался на мгновение, а потом подошел и вновь лизнул Геба.

– Спасибо, – произнес Проныра, осознавая, что теперь на нем висит долг зимним духам. Если вы знаете Ланса, то поймете, что это не то, чему мог обрадоваться юноша.

Парень резко открыл пакет и зверь засунул туда морду. Немного подержал, запоминая запаха, а потом резко отскочил в сторону. Было видно, что ему неприятно это амбре. Хотя – какому духу будет приятен человеческий запах. Такого вы не найдете в этом, да и пожалуй – любом другом мире.

– Когда придет время – помоги ему.

Прелумкум, обогнув пакет по широкой дуге, подошел к юноше и вновь лизнул его, а потом позволил немного себя потрепать. В следующее мгновение он истаял, растворившись в поднявшейся метели. Проныра выпрямился, поднял воротник пальто, засунул руки в карманы и побрел прочь, чувствуя, как ледяной холод обжигает его щеку. Как раз в том месте, где теперь будет еще долгое время покоиться невидимая для глаза метка. Метка долга перед духами снега и зимы.

– Чего не сделаешь, ради аферы столетия, – вздохнул Ланс, в спешке покидая лес.

Даже для него, того кто может быстрее ветра бегать по тропкам, Зимний Волшебный Лес действительно становился Запретным. Когда уходит на покой солнце, не столь щедро одаривая землю своими горячими ласками, смелеют самые ужасные и опасные твари. Те твари, которые теперь часто видятся Проныре в одолевающих его кошмарах. Зима была в самом разгаре.

4 февраля 1995г Англия, Хогвартс

– Ужасно Ланс! – брызгал слюной Снейп. – Как вообще можно было смешать печень трирога с вытяжкой из носа книлза?! Вы что, мимо учебника смотрели?!

Герберт, ловя на себе насмешливо превосходящие взгляды (притом не только слизеринцев) молча выслушивал распекания профессора. Ему даже не было что возразить. Конечно он мог честно ответить, что ничего он не путал, а все произошедшее лишь очередная пакость Малфоя и Ко. Но Герберт Артур Ланс не был стукачом, да и к тому же если дал себя провести, значит сам и виноват.

– Ваше зелье не стоит и выеденного яйца!

Снейп элегантно, изящно и плавно, но стремительно и неуловимо взмахнул своей черной палочкой и котел Геба опустел. Тот лишь озадаченно почесал затылок. Он все еще мозго.штурмил весьма простой вопрос – как Малфой смог это сделать. В конечном счете Геб списал все на преследующую его сонливость. В последнее время Геб плохо спал. Ему либо снились кошмары, в которых он редко когда оставался со всеми конечностями, либо изнывал от томительных, страстных, горячих эротических снов.

Миллер на эту тему говорил – «между первой и второй, перерывчик должен быть небольшой» и всячески подталкивал Проныру к побегу в Лондон, где не так сложно раздобыть «вторую». Но у Ланса постоянно не хватало времени. Он быстро понял простой факт – Чемпионство никоим образом не освобождает его от школьной рутины. Все так же приходилось усердно заниматься, не менее усердно проказничать и, порой, вечерами отбывать срок на отработках.

– Вам повезло, Ланс, что сегодня я не взял с собой Список. Иначе это была бы «Т».

– Удача со мной, сэр, – кивнул юноша.

– Вон из кабинета! – рявкнул Снейп.

Ланс собрал вещи, проигнорировал смешки Малфоя и Ко, а так же похрюкивания Уизли и поспешил на выход. Со Снейпом все как с диким зверем – главное не бесить. Хотя, зверя можно было подкармливать, но вот чем можно подкармливать зельевара Ланс не знал и даже не догадывался. Судя по фигуре профессора, тот не только не призновал шампунь, но так же не уважал и любые мясные блюда. Геб был уверен, что любой анатомический кабинет будет рад такому экспонату – кожа на костях была натянута до невозможности. Как Снейп держал палочку, тоже было загадкой. Геб был уверен, что в руке профессора мышцы отсутствуют как таковые.

Закрыв за собой дверь, Проныра поплелся к кабинету Трансфигурации, которая шла следующим предметом. Согласитесь, не самое лучшее расписание, какое можно придумать – утром аж три пары Зелий (с перерывом на обед). Потом пара трансфигурации, и две пары Чар. Всего – шесть, но что самое печальное, три профессора, которые отчаянно не терпели Ланса. Снейп, потому что страдал манией «я-самый-умный-в-комнате» и просто не выносил, когда в комнате появлялся тот, кто мог бы быть даже не то чтобы умнее его, а просто почти так же умен. Комеденти потому что Ланс сам нарвался (он вообще частенько сам нарывался, но что поделаешь – такой характер). Герберт был уверен, что тот инцидент с кабинетом можно было решить более спокойно. Но, что поделаешь, тогда он был на год младше, а следовательно – гораздо глупее.

Почему же Геба не любила МакГи? Вот тут юноша просто пасовал. Он примерно три года бился над этим вопросом, но так ничего и не выяснил. Однажды он пришел к выводу что это может быть как-то связанно с тем-кого-хер-кто-назовет-по-имени, но отмел сей вариант как малосущественный и не жизнеспособный. В общем и целом, в этом семестре нелюбимым днем Ланса был вторник. А сегодня, как вы уже догадались, и был вторник.

Юноша свернул за поворот и приметил стайку леди курса с пятого или шестого. Проходя мимо, юноша взглянул на одну из них и подмигнул своим коронным. Герберт даже не старался, не вкладывал в подмигивание чего-то такого, но леди мигом зарделась и задышала через раз, потупив взгляд. Проныра устало покачал головой.

С той знаменательной ночи он понял, что что-то все же изменилось. Изменилось в его общении с прекрасным полом. Теперь девушки относились к нему как-то иначе, да и он сам смотрел на них несколько по-другому. В общем, неудивительно что за эти полтора месяца, Ланс отдалился от своих гриффиндорских приятельниц.

Сейчас же Проныра был полностью согласен с присказкой «мужчины и женщины дружить не могут». Во всяком случае не могут дружить двое более менее красивых людей. Очень сложно спокойно относится к человеку, когда постоянно представляешь его в самых откровенных позах и в самых страстных нарядах, ну и чего греха таить – и вовсе без таковых. Не то чтобы Проныра резко стал озабоченным, но он целиком и полностью отдавал себе отчет в том, что «шлюзы сорвало». Наверно Миллер все же был прав...

Проныра свернул за поворот и остановился у кабинета. Он огляделся, потом в наглую подтащил себе скамейку и уселся. Юношу даже нисколько не волновал тот факт, что эта скамья стояла у противоположной стены и во время своего не самого короткого путешествия издавала не самые скромные звуки.

Усевшись, Ланс, подперев кулаком подбородок, стал ждать звонка. Порой он размышлял на весьма отстранённые темы, стараясь не съезжать в сторону воспоминаний о приключениях в женских душевых. Это было сложно. И если вы, человек который однажды затянул с этим пресловутым «перерывчиком», то поймете почему.

В какой-то момент Проныра вновь задумался как же Малфой смог его обдурить, но вскоре плюнул на это дело. Наверняка слабозадый зашел в кабинет пораньше и при помощи талантливой Гринграсс наложил на ингредиенты иллюзии. Дафна вообще в вопросах иллюзий была необычайно сведуща.

Наверное, еще год назад, Ланс бы стал размышлять над ответным уколом или даже полноценным укусом, но он действительно повзрослел и такие пакости его не волновали. Не получил «Т» и ладно, вот если бы получил... Но история не знает сослагательных наклонений, так что плевать.

Геб откинулся, прислонившись спиной к стене и тяжело вздохнул.

– Хоть бы третье испытание поскорей, – бурчал слизеринец. – Скучно как хрен знает где. Я даже согласен на бал у Сатаны.

Герберт зажмурился, потом приоткрыл один глаз, но так и не увидел прямоходящего кота, который протянул бы ему билет на серебряном блюде. Мда, видно даже Воланд зимой отдыхал, и не устраивал празднеств.

Тут прозвенел звонок и юноша вздрогнул. Последние ночи были неспокойными и Герберт был на взводе. Порой ожидание известной опасности может быть страшнее, нежели внезапная неизвестность.

Открылась дверь кабинета и в коридоры хлынул поток первачков. Многие из них бросали быстрые взгляды на Ланса, а затем смущенно опускали их в пол. Не то чтобы Проныра возгордился, но вот такой авторитет ему нравился. Главное – заслужил своим трудом и никак иначе.

Вскоре на горизонте показались однокрусники Геба. Они весело галдели, иногда «погрызываясь» с противоположной фракцией. Больше всех на этом фронте усердствовали Уизли и Малфой. Один все пытался уколоть Поттера и самого рыжего, а другой, тот, который и был рыжим, все пытался быть не тем, кто он есть на самом деле.

Вот, возьмем к примеру Проныру – у него в кошельке лежало что-то около двадцати или тридцати галлеонов, ну и еще дохлая муха, а может и две. Но юноша совсем этого не стыдился. Другое дело Уизли – любой укол в сторону капитала его крупной семьи и сразу взрыв нервов, злобы и глупой детской зависти. Странно, но это всегда веселило музыканта.

– Что, Ланс, повезло тебе сегодня? – самодовольно и насмешливо бросила Гринграсс, садясь рядом на скамейку.

С ней же примостилась и латинос-Забини, которая постоянно собирала аншлаг из алчных до плоти взглядов. Такой бы в кино сниматься, в боевиках там или триллерах – успех был бы бешенный. Шутки про порно не принимаются – слишком скучные. А Лансу и так хватало зимней скуки.

– Да я вообще везучий, – пожал плечами Проныра.

Не то чтобы он горел желанием поболтать с одногрупницами, но вид взбешенного Нотта, признаться, приносил ощущения некоего удовольствия. Впрочем, опять же, если вы не представитель мужской половины, то вряд ли поймете, что это за удовольствие. Ах да, совсем забыл – как и предсказывали друзья Геба, Гринграсс бросила Нотта. Тот, конечно же, убеждал всех в том, что это он бросил Дафну. Мол ему надоело ревновать её к каждому столбу и пусть эта «кукла» продолжает соблазнять своим видом всех и вся.

– Вот было бы здорово, – подключалась Блейз, сверкая белоснежной улыбкой. – Если бы удача на этом иссякла и на следующем Испытании ты подох.

– Да, было бы неплохо, – протянул юноша. – Во всяком случае я был бы избавлен от необходимости выслушивать ваши бредни.

– Как всегда – говоришь как деревенщина, – фыркнула Гринграсс, скрещивая ножки.

Даже учитывая, что была зима и по форме девушкам надлежало носить длинные юбки, этот жест чуть не довел многих парней до вынужденного побега в уборную. Впрочем, он так же успешно довел мисс Паркинсон и мисс Булстроуд до зубовного скрежета. Красотой эти дамы не блистали. Наверно он так же должен был довести и Грейнджер (та еще замухрышка) но ей было индифферентно.

– Какой же ты мерзкий, – скривилась Забини. – Мне жаль ту несчастную, которая тебе дала.

– И кто еще тут деревенщина, – хмыкнул Ланс. – У меня от вашего лексикона, дамы, уши в трубочку заворачиваются.

– Слова то какие выучил, – прошипела Дафна. – Хотя о чем это я. Может просто твою шлюшку мать пялил какой-нибудь прыщавый студент филолог.

На противоположной стене вдруг вспыхнул факел, опаляя потолок, но когда все повернулись. То увидели лишь длинную черную дорожку гари, оставленную вспышкой пламени.

– Вот я и говорю, – покачал головой Проныра. – Языки у вас грязноватые. Но тут уж я вас не обвиняю, видно ваши ухажеры не всегда свои причиндалы моют.

– Ах ты...

Ланс уже знал, что будет дальше – Гринграсс и Забини выхватят палочки, но в этот момент прозвенит звонок и откроются двери кабинета, из которого покажется Железная Леди. Дафна и Блейз состроят разочарованные мордашки и спрячут свои артефакты.

В следующие несколько секунд, все произошло именно так, причем именно в таком порядке. Ланс даже не удивлялся. Может слизерники специально так время рассчитывали. Чтобы вроде и позубоскалить, а вроде и в грязь лицом не ударить. Все же после той схватки с японцем, в школе осталось мало таких дураков, которые бы вздумали тягаться с Лансом в дуэльном мастерстве. Вот всем скопом навалиться – расплюнуть, но раз на раз слизеринцы выходить не хотели. А здесь скопом не получилось бы, на защиту встали бы грифы. Не из глубокой симпатии к Лансу, а из извечной любви к справедливости и бобру... пардон – добру.

Зайдя в кабинет, Ланс поправил шляпу. Сделал он это очень осторожно – там мог спать Роджер. Вообще дракончик был весьма свободолюбив и летал где хотел. Но на ночлежку он устраивался либо на шляпе, либо в нагрудном кармашке Герберта. Так что юноша не был дракону хозяином, но был его другом. Вот такие вот у них сложились отношения.

– Привет красавица, – поздоровался Ланс, садясь за парту к Заучке.

Та подняла на него взгляд, а потом прошипела не хуже Снейпа.

– Отвали Ланс.

Юноша пожал плечами и уселся за парту. Грейнджер все так же в штыки принимала Геба. Конечно тот мог ей напомнить, что она ему до сих пор должна за помощь на втором курсе, но к чему это. Не хочет соблюдать простые правила приличия – ну и не надо. Более женственной она от этого не станет, скорей даже – менее. А вот Ланс не мог себе позволить потерять джентельменское достоинство. И я сейчас вовсе не о проклятии кастрации говорю. Но это уже пошлости какие-то пошли.

За кафедру встала Железная Леди и принялась вещать. Все еще вещание весьма успешно стенографировало Самопишущее Перо – гордость Проныры. Еще на первом курсе он выиграл его в честном пари не у кого-нибудь, а у маньяка психопата, прислужника самого Темного Лорда (тоже, впрочем, маньяка и психопата, только рангом повыше). А это, в глазах любого «мальчишки», а «мальчишкой» ты продолжаешь быть и в тридцать и в сорок пять, сразу поднимало стоимость Пера до немыслимых высот.

– Сегодня мы с вами рассмотрим весьма полезное заклинание. Возможно вы даже уже с ним знакомы, во всяком случае те из вас, кто навлек на себя гнев моего коллеги – профессора Снейпа. Итак – записываем, заклинание Evanesko…

В классе послышались шепотки. Конечно, подобные чары они должны были проходить на шестом курсе, или чуть раньше, а может и чуть позже (Геб не очень хорошо запомнил программу на следующие курсы), но, поскольку этот курс весьма неслабо обгонял программу, то и некоторые чары, проклятья, заклятья и заклинания преподавал раньше срока. Вообще программа была весьма условной, потому как вровень с ней не шел практически ни один поток. Все либо обгоняли, либо отставали.

Ланс продолжал смотреть в стену, пока Перо все тщательно конспектировало. Сей факт – «ничего не деланья» Геба жутко раздражал не только сидевшую рядом Грейнджер, но и МакГи. Будь её воля она бы вообще запретила Самопишущие перья, но это было не в её полномочиях. А Директор был прочно подкуплен сладостями, так что Герберт не очень переживал по этому поводу.

Когда с лекционным материалом было покончено, МакГи дала студентам минут десть на его прочтение, а потом попросила Грейндежр раздать учебный материал. Герберт предполагал что в коробке будут лежать спички, и был весьма удивлен когда на парту к нему приземлилась маленькая белая мышка. Завидев Геба, она тут же засеменила к нему, а потом устроилась в подставленной ладошке. Таким образом лапа Ланса стала для мыша чем-то вроде постели.

– Итак, в точности повторите отрепетированный взмах и произнесите формулу.

В классе тут же все стали пытаться аннигилировать животное. Признаться, зрелище было отвратным. Мало у кого, да чего там – ни у кого не получилось сразу уничтожить мышку, но многие смогли «исчезнуть» какой-нибудь кусочек. Так что вскоре все парты были залиты кровью, а МакГи, как в ни чем не бывало, ходила между рядов и убирала алую жидкость, заживляя рану животного и давая советы.

«Ну прям лекция в Гестапо» – мысленно сморщился Ланс.

Сам он, понятное дело, не мог позволить себе убить беззащитное, спящее животное. Да и будь оно весьма защитное и крайне бодрствующее, Ланс бы все равно на него руку не поднял. Дракон был исключением – крылатый сам попросил смахнуться.

Больше всех пыхтела, понятное дело – Грейнджер, она, закусив губу, губила уже третью, а то и четвертую мышку. Ланса начинало подташнивать. Его действительно чуть не вырвало, в тот момент когда Гермиона радостно воскликнула и продемонстрировала МакГонагалл хвостик, оставшийся от мыша.

– Десять баллов Гриффиндору, – умилилась профессор.

Ланс уже читал «Отче наш», потому как обед явно стремился покинуть желудок не через положенный ему – задний выход, а через парадный.

– Мистер Ланс, почему вы не колдуете? – сурово спросила декан алых, встав напротив юноши.

– Не могу, мэм – боюсь.

– Боитесь?

– Ага. Я так и вижу как ночью мне присниться эта мышка. Она будет стоять на той стороне Стикс, тянуть ко мне свои маленький лапки и говорить «Я жду тебя, брат».

В классе повисла тишина. МакГонагал по-кошачьи сощурилась, а Ланса так и подмывало зашипеть на неё и обнажить когти. Увы, когтей у него в человеческой форме не было, да и шипеть получалось не очень – пробовали, знаем.

– Ланс, вы мне цитируете Илиаду?

– А вам не нравится Гомер? – удивился парень. – Ну тогда я могу еще на эту тему припомнить у Гете или Алигьери. Хотя, признаться – лучше Алигьери. Мне «Божественная Комедия» нравится больше терок старины Фауста и Мефисто.

– Минус десять баллов за хамство!

– Классику надо любить, – покачал головой Геб.

– И еще минус двадцать!

– Значит все таки Алигьери?

МакГи чуть палочку свою напополам не переломила от еле сдерживаемой злобы.

– Мистер Ланс, если вы сейчас же не заколдуете учебный материал, я поставлю вам «Т».

– Это шантаж, мэм! – возмущенно воскликнул Ланс.

Если быть прозаичным, то за звание Лучший Ученик Геб получал стипендию, которую не должен был отдавать Уизли, что, если вы забыли, касалось денег из фонда помощи сиротам. А получи он хоть одно «Т» и место Лучшего тут же займет Грейнджер. Хотя в её случае это будет уже «Лучшая», но не суть.

– Считаю до десяти...

– Это бесчеловечно...

– Девять...

– Да как можно такую милаху и под нож!

– Восемь...

– Я буду жаловаться в Гринписс!

– Семь...

– Даже Темный Лорд бы не одобрил подобного злодеяния!

– Шесть! И минус еще тридцать баллов!

– Это бесчестно, в конце-то концов!

– Пять! Если вы сейчас же не примените заклинание, одной «Т» не отделаетесь!

Ланс хлопнул рукой по столу, а потом гаркнул.

– Да подавитесь!

Он взмахнул рукой и в тот же миг в классе стало еще тише. Хотя, в принципе, это было попросту невозможно, так как все и так молчали. Герберт, уюрав мышку в карман, собрал вещи и по привычке стрелой вылетел из кабинета. Ему срочно надо было избавиться от обеда, потому как вид обнаженной МакГи, чья одежда исчезла под действием заклинания, было сверх того, что могла выдержать весьма нежная психика Проныры.

Когда за спиной Ланса захлопнулась дверь кабинета, то шум разбитого ветража, заглушил визги и крики профессора.

Вечер того же дня, кабинет Дамблдора

– Я требую отчисления! – распылялась МакГонагалл.

В кабинете находились все, кто там бывал в подобных случаях. Единственное но – пустовал стул профессора Флитвика, так как Ланс счел бы личным врагом любого, кто отважился бы на него сесть. У стены стоял уставший профессор Снейп, рядом с Гебом сидела профессор Вектор, выступавшая в роли свидетеля. Правда непонятно чему она свидетельствовала. Зачем-то привели мадам Помфри, возможно, чтобы если что – оказать первую помощь МакГи, в случае если её все же хватит удар. Еще неведомым образом сюда просочились профессор Грюм и мисс Кора Комеденти. Что здесь забыли эти двое, Ланс не знал.

– Вынужден не согласитесь, Миневра, – покачал головой зельевар. – Мы не можем отчислить Чемпиона.

– Ты покрываешь его?! – вопила Железная Леди. – Он обесчестил меня!

Геб подавился, а потом проворчал:

– В некрофилии меня еще не обвиняли.

Увы, эта фраза прозвучала в антрактной паузе тирады зам. директора.

– Ну а что, – пожал плечами Герберт, которого все сверили гневными взглядами. – Вы бы видели – зрелище не для слабонервных. То ли дело – конкурс бразильских бабушек. Дамама хорошо за шестьдесят, а фору дадут многим двадцатилетним.

– Ланс, – прошипел Снейп.

– Могу фотки принести.

– Минус сорок баллов! – хором гаркнула вся профессора, кроме Дамблдора и Грюма. Дамблдор тупо был в ментальном нокауте, а Грюм давился своим смехом.

– Опа, – закончил подсчет Геб. – Я побил свой рекорд, теперь новый – минус двести восемьдесят баллов за день.

– Для вас это все шутка?! – рычала МакГонагалл.

– Да ладно вам, – отмахнулся Геб. – Студенты все равно ничего принципиального нового не увидели. Вы ж не та марсианка из «Вспомнить все» со Шварцем, – тут Геб прищурился, поправил шляпу и протянул. – Или...

– Дамблдор! – воскликнула Комеденти. – Сделайте с ним уже что-нибудь! Просто невозможно терпеть это хамство и бескультурье.

Проныра схватился за сердце, делая вид, что его оскорбили до глубины души. Грюм уже начал задыхаться.

– Герберт, вы же понимаете, что в этой ситуации крайне неправы, – наконец подал голос местный глава совета старейшин, как называл Ланс это подобие пет.совета.

– Вообще-то, профессор, я кругом прав.

– Да как вы...

– Год отработок!

– Наглый юнец!

– Отребье!

– Спокойней, – тихо произнес Дамблдор и тут же в кабинете повисла тишина. – Что вы имеете ввиду, мистер Ланс?

– Да тои имею, – пожал плечами юноша, грызя лимонную дольку. – Перед самым, как вы говорите – «инцидентом», профессор МакГонагалл изменила правила «игры», сказав – «примините заклинание», но не сказав куда, как и к кому. Так что, то что я сделал было лишь исполнение задания моего преподавателя, а вовсе не «безобразие».

– Миневра, все было так, как говорит Герберт?

– Де-факто так, но этот мерзавец все передергивает!

– Я сегодня не передергивал, – скривился юноша. – И вообще в моем возрасте все парни этим страдают, спросите у Помфри.