Текст книги "История Беллы (СИ)"

Автор книги: Bellamortly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 63 (всего у книги 75 страниц)

Но она бодрила себя.

Каждое утро, перед тем, как лечь спать она как-то находила силы поддерживать свой спадавший моральный дух. «Завтра я проснусь и первый звук, который я услышу, будет хруст пергамента у тебя в простынях, да я уверена, что так оно и будет!» – каждую ночь она повторяла себе это по нескольку раз, прежде чем наконец уснуть.

И следующее утро становилось для нее тотальным разочарованием. Комок в горле заполонял все ее нутро, как только она сотню раз обшаривала свою постель и не находила там даже обрывка цельного пергамента.

«Значит, еще не решил» – шептала она сама себе и дабы отвлечься мчалась в ванную.

«Значит, напишет завтра… что у него дел нет кроме тебя?!» – корила себя Беллатриса, раскачиваясь в кресле и вырывая из собственной головы волосы.

«Напишет… напишет! Он обещал, а он всегда исполняет свои обещания!» – бормотала Беллатриса почти вслух и решительно смахивала слезы с глаз.

И так каждый вечер она, успокаиваясь, ложилась в постель… снова просыпалась и опять ложилась, цепенея от ужаса. Ходила по комнате, плотно закрыв двери и окна, а после снова распахивала все настежь, дыша сквозняком больной грудью.

Цикл повторялся. И так прошел уже месяц…

–Беллатриса, ты написала письмо своему супругу?

Этот голос пробудил Беллу от всяких сторонних мыслей получше, чем выстрел или просто зов по имени.

–Что?.. – Беллатриса подняла свой подбородок и увидела, что ее сестра, выпрямившись в ожидании, смотрела на нее с укором, постукивая тонкими пальцами по столу. – Нет, я не могу сосредоточится…

Мысли, которые Белла гоняла в своей голове не покидали ее даже когда Цисси отвлекла ее. И глаза ее увлажнились от них, а сестра ее смягчилась, будто бы прочитав в ответе на свой вопрос сострадание заключенному в тюрьме мужу.

–Ох, ничего страшного, Беллатриса. – Тихо проговорила Цисси и осторожно высморкалась в носовой платок. – Я тоже еще не дописала… пойдем поужинаем… хотя нет…

Нарцисса позвала домовика и тот с хлопком появился в воздухе. Нарцисса приказала принести домовику обед прямо сюда – в библиотеку и приготовления к ужину начались прямо при сестрах.

Сначала эльф появился, неся на крошечном подносе два комплекта посуды. Довольно простые две тарелки с зелеными листьями на эмали и серебряные, тусклые бокалы, на которых старательные руки мага выгравировали герб Малфоев. Остальное серебро ничем особенным не отличалось, хотя Беллатриса от скуки крутила серебряную вилку под палящим светом лампы.

Ужин принесли через несколько минут и Беллатриса жевала свиную отбивную с брынзой, косо смотря на сестру, которая ничего не съела, но вряд ли насытилась стремительно выпитым бокалом вина.

А сама Беллатриса тоже едва замечала вкус еды и набивала желудок лишь бы не голодать. И как только Белла доела тарелка ее тут же исчезла и вновь возник тот самый белый лист, который она оставила все таким же пустым.

Нарцисса увлеклась работой, исписывая уже не первую страницу для Малфоя-старшего, а Беллатриса сидела насупив лоб.

Обычно по правилам этикета письмо начинают со слов – «Дорогая, Дорогой»… а что сказать ей?

Дорогой Родольфус!

Беллатриса поморщилась лишь от одной мысли о такой формулировке и отбросила письмо. Зачем вообще писать Лестрейнджу, если он никогда не вернется из Азкабана?!

И ничего она более не придумала, кроме как перечеркнуть лист бумаги, сложить его в двое и сунуть в конверт. Бумага приветливо хрустнула и она написала чернилами неаккуратно – Родольфусу Лестрейнджу. В Азкабан.

–Ты не забыла о том, что не должна подписываться нигде? – Полюбопытствовала Нарцисса. – Не забыла о том, что ты не должна упоминать планов Темного Лорда и…

–Да, это итак очевидно, да. – Нетерпеливо перебила Беллатриса.

Цисси не изменилась в лице и потребовала себе письмо Родольфусу, чтобы отдать домовику для отправки, но Беллатриса отрицательно закачала головой.

–Я… я еще Рабастану напишу.

И швырнув в сторону конверт с письмом мужу, она принялась беспорядочно строчить первые приходящие в голову слова в внезапно пришедшем порыве.

Дорогой Рабастан!

Знаю, тебе сейчас очень плохо, но я знаю, что мучает тебя сильнее. Твоя мертвая жена и дети. Прости, но когда-то я узнала эту историю от Яксли. Она ужаснула меня, честно. И после нее я еще сильнее поняла, насколько мерзки и гнусны эти магглы. Да и весь мир…

Не знаю, как ты вообще относишься ко мне. Да и не о том хочу спросить. Наверное мы больше не увидимся, да и до тюрьмы мы общались мало. Но ты всегда для меня был лучше Родольфуса. Ты казался мне более живым, а твой брат, помешанный на Министерстве, деньгах, власти всегда был мне чужд. Я тебя даже уважала… ты сохранил лицо… ты очень талантливый волшебник. Твой пример в маггловских рейдах значил для меня немало. Еще тогда, двадцать или больше лет назад.

Больше я не знаю, что сказать… В общем, надеяться тебе не на что. Я знаю. И даже на свободу надеяться ты не хочешь наверняка…

В общем, я завершаю.

Прощай.

Виктория.

Добавив формальной анонимности, Беллатриса вздохнула и сложила лист кривым квадратом.

–Я закончила писать. – проговорила Нарцисса.

–Я тоже. – Ответила Белла и запечатала магией конверт, подписав на нем имя Рабастана, а также несуществующие имя и фамилию самой себя.

Домовик пришел, забрав собой три запечатанных конверта. Беллатриса встала с кресла, хотела была уйти и обернулась к сестре. Та спрятала голову в сложенные на столе руки. Пережитый стресс, излитые, наконец, эмоции, выплеснутые на бумагу – все это нокаутировало ее сознание до сонливости мгновенно. Длинные волосы локонами укрывали спящее лицо Нарциссы от посторонних глаз.

Несколько минут Белла стояла в недоумении смотря на сестру лишь потом вышла, закрыв за собой дверь.

Домовик по ее приказу явился несколько минут спустя.

========== Глава 27 ==========

–Драко! Проходи скорее, с улицы дует!

–До улицы еще целый коридор, мама!

–Это неважно, слушайся меня, Драко!

Драко хлопнул дверью так, что вазочка на столе, за которым восседала Беллатриса, с треньканьем затряслась и с розы, стоявшей в ней, осыпались кремовые лепестки. Беллатриса взяла их в ладонь и вдохнула почти угасший сладкий запах цветка. И через плечо выкинула голый стебель в горевший за ее спиной камин.

Прижимаясь к мягкой, черной, обрамленной спинке кресла, Белла находилась в комнате, где обычно проводились собрания Пожирателей Смерти. Она развалилась в кресле, где обычно сидел Волан-де-морт, надеясь носом поймать его запах и непонятно о чем мечтала, тихо, даже не надеясь на то, что ее мечты когда-нибудь сбудутся.

Близились Рождество и Новый Год, Драко впервые за пол года вернулся домой, на улице было слишком холодно, чтобы долго гулять. Студёный ветер душил в своих порывах облетевшие, голые деревья и драл сухие кустики. Под толстым слоем снега дремали многоуровневые клумбы, трава и цветы. Плотной корочкой инея покрылся плющ, ползший по стенам поместья, деревья одели плотные шапки, а статуи, а фонтаны от холода кажется затерялись в снегу. Стучала вьюга в окна и казалось, что если даже приоткрыть окно, сделать хоть маленькую щелочку в двери то тут же – все поместье рухнет как карточный домик.

Поговаривали, что это была самая холодная, самая туманная зима за последнее десятилетие. Говорили, что в этом еще и Дементоры с Пожирателями Смерти виноваты. С каждым пропавшим человеком зима становилась все более и более жестокой, словно мир, в котором она царила.

Так что вполне справедливо Нарцисса поскорее выгнала своего сына со сквозняка. Свернувшись калачиком в кресле, Белла подумала о том, что не может быть так холодно в таком величественном и старинном доме и краем мысли подумала об Азкабане. Немыслимое количество дров она бросала в топку (и даже спалила один из Рождественских венков), но в комнате едва стало намного теплее.

–Надеюсь, у тебя все в порядке, Драко? – ропотливо спросила Нарцисса, шмыгая носом в другом коридоре.

Ее сын что-то несдержанно пробормотал. Белла не услышала что, коридоры и стены искажали слова. Тем временем Нарцисса направилась вслед за сыном, судя по шагам наверх в его комнату.

–Я уже не ребенок, мама, оставь меня! – рявкнул неожиданно Драко.

На этот раз хрупкая вазочка повалилась на стол, Беллатриса тут же магией убрала воду и поднялась с кресла, подбегая к двери.

–Драко! Постой!

–Я спущусь к ужину! И не присылай за мной эльфа раньше времени!

Судя по звукам мальчишка умчался вверх по лестнице, а его мать осталась на месте. И вскоре ушла сама, кажется повернула налево по коридору в столовую, что-то бурча себе под нос. Странная привычка, которую Белла у сестры раньше не замечала, не привела ее в замешательство. Когда ее сестра скрылась в другой комнате, Беллатриса тихо, со скрипом открыла дверь и выскользнула из комнаты и даже не остановилась возле зеркала, где мелькнула ее фигура в зеленом платье.

Волосы падали Белле на глаза и она скрутив их бросила за спину. Замерев возле главной лестницы и стараясь вести себя насколько можно тише, Беллатриса думала, стоит ли ей пойти по выбранному про себя маршруту. И после секундных раздумий она направилась направо по коридору… прямо по одной из галерей, ведущих к подвалу. Привалившись всем телом к входной двери в подземные помещения дома, Белла не пыталась сломать ее и попасть внутрь, а лишь осторожно прислушалась. Она знала, что время кормежки заключенного уже прошло и она из-за Нарциссы упустила возможность послушать его слабый голос в разговоре с крошечным домовиком. Ее терпения ненадолго хватило на то, чтобы слушать отдаленное чавканье Олливандера, отойдя от двери она уселась на подоконник и выдохнула. Слушая краем уха то, что творится за дверью, Белла волшебной палочкой выпускала цветной дым, который, витая в воздухе, выделывал причудливые фигуры.

Ногтем она царапала оконную раму, выжидая какого-то неясного момента. И тут часы, которые она тут собственноручно поставила, пробили четыре часа дня.

–Приветствую, Драко. – Сухо проговорила Белла, проходя в комнату мальчишки через несколько минут после четырех.

Нисколько не изумившись тому, что Драко, яростно раскидывавший свои мантии по шкафу впустил ее к себе, Беллатриса не стала стоять у дверей и села рядом с племянником махающим палочкой в соседнее кресло.

–Ты бы не махал так палочкой, а то ты сожжешь себе все мантии. – Посоветовала Беллатриса хмуро.

–Вы пришли ко мне, чтобы узнать о моем задании, да? – хмуро поинтересовался Драко, все так же махая палочкой.

–Да. – Уже радостнее проговорила она. – А как ты догадался?

–Потому что вам всем нужно это. – с нажимом ответил Драко, не смотря в глаза Беллатрисе. – Всем: Снеггу, вам, маме и прочим…

–Снеггу?!

–Да, ему. Пытался выпытать у меня, как идут дела. Завидует, что мне дали такое важное задание, а ему всего лишь надо восседать в замке. Хотел помочь мне, чтобы присвоить себе часть моей славы и значимости перед Темным Лордом! Но я отбил его попытки с помощью Оклюменции! – Драко зардел и Белла подумала, что она горда тем, что он идет хоть так против ненавистного зельевара. – Нечего ему знать! Я и сам могу сделать! Мне не нужны ничьи советы и помощь! А он еще наговорил что-то насчет непреложного обета! Видите ли, он дал его моей матери и обязан со мной возится!

–Да? – притворно изумилась Белла, радуясь заодно, что не научила Драко легилименции. – Ничего не знала об обете… но ты прав, что не позволяешь другим встревать в свое задание!

–Дела у меня идут лучше некуда. Отлично. И я жду не дождусь, когда сам смогу лично доложить Темному Лорду о том, что смог. – Тихо, но твердо говорил Драко, будто что-то внушая.

–А что же у тебя настолько отлично? – осторожно поинтересовалась Беллатриса, придавая своему голосу оттенки радости. Радость за племянника, который выполняет столь опасное задание – лучший способ выпытать все секреты, думала Белла.

Впервые за разговор мальчишка поднял глаза на тетку. Его серые очи выражали ярчайшее презрение и недоверие, встав с кресла он уселся на свою кровать подальше от нее.

–Тоже хотите за счет меня и моей миссии вырваться вперед среди сторонников Темного Лорда? – яростно спросил он. – Хотите, чтобы он вас заметил…

–Нет, Драко, что ты. – Заворковала Беллатриса, плохо подражая своей собственной сестре. – Ничего подобного я не думала…

–Только не надо предлагать мне свою помощь! – Тут же в штыки встал юный Малфой. – Я сказал – сам справлюсь!

–Не собираюсь я отбирать твоей славы, мальчик. Это попросту неразумно. – Грозно соврала Беллатриса. – Тебе далеко до моей славы, далеко до того, что я сделала ради Темного Лорда! И то, что ты убьешь директора Хогвартса не сравнимо с тем, что сделала я!

–Если уж вы настолько велики в его рядах, почему вы спрашиваете о моих успехах меня, а не знаете все из его уст? – спросил Драко. – Вы сейчас просто ищите способ прицепится к моей армии, чтобы получить очки форы за счет меня! Думаете, я не понимаю?!

–Перестань, Драко. – Холодно проговорила Белла. – Темного Лорда давно не было тут. Я не могла спросить у него, но будь уверен, спросила бы, имей бы шанс! – Удивительно было то, как она легко врала. – Мне не нужно добиваться положения за твой счет… и к тому же, я в отличие от тебя шла с самых низов. Я год добивалась черной метки. В отличие от тебя я знаю цену похвалы Темного Лорда и не стану отбирать чужого.

Мальчишка видимо не знал, как еще подступиться к своей тете и замолчал, отвернувшись к стенке. Палочку он положил на прикроватную тумбочку, а его собственная тень, отбрасываемая от канделябра, так же неподвижно дышала, как и он сам.

–Так все-таки может скажешь, что у тебя получается? – Тихо спросила Белла. – Я тебе честно говорю, не помышляю я против тебя ничего плохого…

–Узнаете, когда я убью Дамблдора. – Твердо ответил Драко, не оборачиваясь. – Темный Лорд позволит мне все о своем успехе…

–И почему бы мне не узнать, как строится твой успех, как сказать в процессе? Если все равно все рано или поздно об этом узнают?

–А что если Темный Лорд запретил мне рассказывать? – язвительно спросил Драко.

–Да ты врешь. – Уверенно проговорила Беллатриса, после минутной паузы, сначала осекшись. – ничего такого он тебе не приказывал!

–А какая разница? – рявкнул Драко. – Я ничего не расскажу и точка!

Кровь прилила к вискам после того, как Драко с вызовом накричал на свою тетю. Сжав губы она резко подняла палочку на своего племянника, готовая произнести заклинание, которое выложит пред ней все, что он делал, все, что он знал и все, что он думал. Проблему отсутствия зрительного контакта она решила очень просто:

–Импер…

Драко увернулся от непроизнесенного до конца громким шепотом заклинания и Беллатриса в ужасе сбилась. Драко обернулся и сел на своей кровати, смотря прямо ей в глаза с ошалелым видом.

–Легиминес! – тут же прокричала Беллатриса, но ее палочка вылетела из сжатой ладони, не успела она даже проникнуть в сознание Драко.

–Нет! – Крикнул Драко, направив свою палочку в упор на тетку. Беллатриса рывком схватила свою. – Я сказал, что ничего не расскажу! Ни у вас, ни у Снегга этот фокус не прокатит!

Беллатриса тяжело и судорожно дышала. Драко тоже. От обоих в дыхании исходили злость и отчаяние.

И Белла сдалась первой. Сорвавшись с места, она магией заперла мальчишку в своей комнате и помчалась наверх по коридору, а после по лестнице, украшенной остролистом. Свечи тускло мерцали, а ее глухие шаги эхом отдавались по всему дому. Не приходя в себя от злости, она ворвалась в свою спальню и закрыла дверь. Распластавшись в постели, Белла не могла прийти в себя от гнева и мяла одеяло, мысленно злобно тягая за волосы и душа Драко, Снегга и прочих так ненавистных ей людей. Задумалась она и о муже, и пожелав ему умереть в Азкабане и больше не возвращаться, она закрыла глаза.

Рождество близилось, но в этой комнате это едва ощущалось. Парочка веточек остролиста осыпанных красными ягодами было прикреплено к канделябру и зеркалу. Все. Остальное осталось прежним. Календарь, для отсчета дней до Рождества себе она вешать не стала. А серебряные звезды на занавесках она магией заставила перестать пускать искусственные искры.

Письма заключенным в тюрьме они с Нарциссой отправили пару дней назад. К Рождеству они должны дойти до своих адресатов, вместе с открытками и полными вкусностей посылками, которые для каждого собственноручно подготовила Цисси, отказавшись от любой помощи эльфа. Белла участвовала лишь потому что не могла не участвовать. Открытку для Родольфуса в конверт она вложила собственноручно, стерев аккуратно то поздравление с праздником, что там было, заставив ребятишек, которые смотрели на елочку смотреть на решетчатое окошко и грустить.

Нарцисса, Белла знала это отлично, не особо то жаждала заниматься украшением дома. Однако до Рождества оставались считанные дни и она, как и полагалось принялась за дело еще две недели назад. Даже подвалы, где обитал лишь несчастный Олливандер было приказано украсить. Как сказала Цисси, когда Белла застукала домовика за украшением подземелий это был приказ Темного Лорда. От которого даже Беллатриса была в недоумении… подвал был украшен особенно богато, остролист густо обвешивал стены, а свечи в золотых симметричных канделябрах с помощью магии круглосуточно празднично мерцали.

Остальные комнаты поместья украсили достаточно скромно, как будто бы Малфои резко обеднели, чтобы богато декорировать свои хоромы. На люстрах были подвешены веточки омелы, в вазах лежали ароматные фрукты и сладкое, а на стенах остролист был прикреплен к каминным полкам и рамам картин. Да и то украшались лишь помещения в которых жили люди, да столовая с бальным залом, прихожей и главным входом. Библиотека тоже не преобразилась, оставаясь пыльной и пустынной. А в саду поставили всего лишь две ледяных статуи Санта-Клауса.

Дом Малфоев к Рождеству стал еще более унылым и пустынным, чем был до этого. Роскошь и великолепие его не были заметны, на всех его обитателей легла темная пелена…

Наступило время ужина, но Беллатриса сразу предупредила домовика, что не явится. Притворилась, что ей дурно. Ее ненавистный племянник только что прибыл из Хогвартса и ничего интересного, кроме собственной сестры, которая пылинки с него сдувает на ужине не предвещалось. А этого Беллатриса вовсе не жаждала видеть – чужими и глупыми были для нее эти жесты заботы о сыне. Белла совершенно их не понимала и вряд ли когда-нибудь да поняла бы это.

Ужин ей персонально в комнату через несколько минут принес эльф-домовик. Простой ужин, без всякого намека на скорое Рождество. Который она скоро поглотила. Запах мяса в кляре надолго привязался к ней и она сытая присела ровно. Она поняла об одном она не подумала точно, когда врала домовику, что не придет ужинать. Цисси узнав что сестре плохо наверняка явится ее проведать. Она всегда так делала, даже когда они обе были маленькими…

Рывком она скинула с себя платье и нацепила ночную рубаху с халатом. Расправила холодную постель и забралась под одеяло, потушив свет. Растрепала руками волосы себе на голове, взбила подушки, чтобы создалось ощущение, что она давно спит и залегла, смотря на падающие хлопья снега за окошком.

Когда она притворялась спящей ее уши улавливали столько звуков. Стук ветерка за окном, тиканье часов на подставке, свое собственное умиротворенное дыхание. А Малфоевский дом, который жил только на этажах ниже замирал и притворялся в мертвеца, больного человека вместе с Беллой. В нелепую игру играл с ней дом и его обитатели…

По скрипам половиц она услышала как двое – Цисси и Драко идут наверх. Никто из них не собирался явится к ней в комнату и она неожиданно для себя радовалась, что ей не придется притворятся больной.

Будильник, стоящий на ее прикроватной тумбочке, вдруг начал тикать чаще и громче, покачиваясь на тонких столбиках-ножках. Белла не дыша коснулась его ладонью и замерла лишь на мгновение, прислушиваясь. Часы снова умолкли и все стало прежним.

Свесив ноги с кровати она достала из валявшегося подле нее платья волшебную палочку и коснулась ей макушки, шепотом произнося заклинание. Тонкий невидимый луч магии коснулся ее головы, будто бы на ней разбили яйцо и она встряхнула головой, встала с постели и подошла к зеркалу, зажигая над ним свечу.

Ее костлявой фигуры не было видно в зеркале. Лишь волшебная палочка, на которой горел огонек висела в воздухе на невидимом креплении. Улыбнувшись своему невидимому отражению, Беллатриса направилась вон из комнаты к подвалам, слушать то, что делает Олливандер.

Перед тем, как завернуть к лестнице она остановилась. Увидела свет в конце коридора второго этажа. Он сочился из-под двери вместе с шумом тихого разговора двух людей. Беллатриса насторожилась и прильнув к стене подошла к комнате Драко Малфоя и бесшумно приоткрыла дверь, через щелочку наблюдая за происходящим.

Сидевшие в комнате ее сестра и племянник были слишком увлечены разговором, чтобы заметить приоткрывшуюся просто так запертую дверь. Невидимая человеческому взгляду Белла прошла в комнату и остановилась возле выхода.

Драко и Цисси сидели друг напротив друга. Цисси в кресле, Драко в кровати, наряженный в пижаму и накрытый одеялом до колен. На тумбочке догорала свеча, в свете которых можно было различить бледные как воск лица обоих.

–Он явится после Рождества, мама… сюда в наш дом…

Драко вздохнул, а Нарцисса насторожилась, хотя слушала все столь же внимательно.

–И спросит, как идут мои дела… убил ли я Дамблдора и как близко я к этому. Но у меня пока мало что выходит. Я лишь подсунул через Розмерту Слизнорту отравленную медовуху. Которую он божился подарить Дамблдору на Рождество… я уже знаю, как это было глупо. Дамблдор сразу распознает яд. Я же говорю – распознает!

–Этот яд очень сильный, Драко. – Пыталась подбодрить его Нарцисса. – И на глаз его не определишь. Снегг посоветовал его, а он уж в этом разбирается…

–Но… – Драко сбился и опустил глаза. – Я чувствую, что что-то пойдет не так! Он не умрет… Дамблдор спасется…

–Драко. Успокойся. Снегг сказал, что Дамблдор очень слаб. Слабый, немощный старик и яд его тут же погубит! Все будет в порядке!

Из-под век Цисси выкатились две тяжелые слезы которые она резким движением смахнула. Ее сын дрожал, видимо, тоже плакал и она взяла его за руку, пытаясь улыбнуться, хотя тот даже не смотрел на нее. Беллатриса тут же подумала, что он тут же вырвет свою ладонь из рук матери, но он не пошевелился и сжал слабым движением материнскую руку в ответ. Драко поднял глаза и Белла поняла, что ошиблась в суждениях. Мальчишка не плакал, а лишь дрожал от отчаяния и волнения.

–А что будет, если я не смогу его убить? – спросил он.

–Все… все ты сможешь, Драко! – выдохнула Нарцисса.

–А если нет? Что со мной будет? Темный Лорд не говорил мне о том, что будет со мной если я провалюсь. Он говорил лишь о славе… вечной славе меня и нашей семьи…

–Естественно, зачем ему говорить о самом худшем, Драко? – спросила Нарцисса, приподнимая подбородок своего сына, ставя его в ровное положение. – Ты же справишься. Все предусмотрено. Если с медовухой не пройдет, то мы придумаем что-нибудь еще… исчезательный шкаф, вот наш запасной план, ты и сам говорил.

–А что Снегг пообещал тебе? – резко поинтересовался Драко. – Он дал непреложный обет он сам сказал мне об этом!

–Он поклялся мне, что позаботится о тебе, Драко. – Дрожа голосом, проговорила Нарцисса. – Я ведь не могу быть с тобой рядом в замке. А он в случае чего… близкий сторонник Темного Лорда… и…

Она недоговорила и всхлипнула, уже не стирая слезы с глаз. Драко побледнел еще сильнее это было заметно даже во все сгущавшемся полумраке комнаты.

–А что будет со мной, если я не убью его? – Снова спросил Драко.

Нарцисса сначала не отвечала. Она лишь крепко обняла сына, прижимая его к своей груди и переставая плакать. Однако голос ее звучал совершенно обычно:

–В любом случае, Драко, мы с твоим отцом тебя не покинем. Мы будем рядом… и позаботимся о тебе. Остальное все будет хорошо… не самое главное в жизни добиться высот у Темного Лорда…

Оступившись, Беллатриса чуть не сбила низенький столик возле двери. Она хотела поближе подойти ибо оба ее родственника чуть ли не шептались и ей было очень сложно слышать их, сохраняя самообладание от их речей.

–Все будет хорошо, Драко… я тебе обещаю… мы с твоим отцом всегда будем рядом…

–Даже папа? – изумился Драко. – Он же в тюрьме!

–Он тоже думает и заботится о тебе, Драко… мы всегда будем рядом, помни об этом.

Еще крепче обнимая сына, Цисси упала головой на его плечо и тихо вздохнула. Драко обнял свою мать в ответ и эта сцена вывела Беллу из себя окончательно. Драко погладил мать по белокурой голове, пытаясь успокоить, а она, видимо, бесшумно плакала.

–Мама… мама…

Даже снегопад замер за окном наблюдая за этим маленьким семейством. Матерью и сыном, которые пытались помочь друг другу верить в счастье в преддверии Рождества. Самого, вероятно, страшного Рождества в их жизни.

Мрачная луна уползла за облака и потухли фонарики в саду.

–Не плачь, мама. – Проговорил, бодрясь, Драко, гладя дрожавшую Нарциссу по спине. – Знаешь что будет? Темный Лорд обещал мне, что если я убью Дамблдора, то кроме того, что он сделает меня выше всех его сторонников он еще и освободит папу. Да. Он правда так сказал.

Тихонько хныкавшая Цисси замерла прислушиваясь, а Беллатриса невидимая ни одной живой душе ощетинилась.

–И тогда мы правда все будем вместе. Да мама. Я ты и папа. Следующее Рождество мы обязательно спразднуем вместе! Я обещаю!

Цисси отпрянула от плеча своего сына и утерла глаза. И проговорила сквозь силу радостно, слабо улыбаясь своими бледными губами:

–Да вместе, Драко. Ты прав. И Люциус будет свободен…

Драко не понял, что его мать едва верит в то, что говорит, едва верит в то, что Темный Лорд выпустит ее мужа на свободу и боится сильнее смерти, что судьба даст Дамблдору еще один шанс жить.

–Хорошо, ты правильно мыслишь, сынок. – Ласково проговорила она, все так же болезненно улыбаясь.

Мальчишка сел на постели ровно, мать потрепала его по светлым волосам, повелела ему забираться под одеяло и ложиться спать, закрывать глаза и успокоится.

–Спокойной ночи, Драко. – Прошептала она, целуя сына в лоб. – Спокойной ночи. Все будет хорошо и мы с отцом будем гордится тобой.

–Спокойной ночи, мама. – Тихо проговорил Драко.

Нарцисса еще раз поцеловала его на прощание и потушила свечу. Мальчишка отвернулся к стене, скрипнув кроватью, а Нарцисса поспешила покинуть комнату. Беллатриса, зная, что больше тут делать нечего поспешила за ней. Сцена, которую она только что наблюдала настолько взбесила ее своей тошнотворностью и приторностью, что она готова была испытать круциатус или умереть, чтобы не помнить и никогда больше не наблюдать таких противных и слезливо-неестественных моментов. Ее лицо изуродовала гримаса омерзения к родственникам, и отвращение только усиливалось, пока она смотрела на сестру, запиравшую за собой дверь в комнату, когда она, едва успела, невидимая, оттуда выскочить.

Она ожидала, что ее сестра тут же помчится к себе и закроется в своей спальне и будет спать, но она этого не сделала. Закрыв дверь, Нарцисса приложилась к ней ухом и Белла еще минут пятнадцать смотрела на то, как та слушает, сморщившись от горя, как ее сын в постели ворочается и не может заснуть. Словно каждый звук, свидетельствовавший о том, что ее сын не спит, раскаленным клинком бил в сердце Цисси.

Наконец, спустя мучительное время ожидания, из комнаты раздалось слабое умиротворенное дыхание. Беллатриса выжидающе посмотрела на сестру. Она была уверена, что та сейчас уже уйдет, но ошиблась.

Нарцисса, совершенно лишенная чувства, что за ней наблюдает зорким глазом невидимая старшая сестра, упала на колени перед дверью и бесшумно разрыдалась, держась за ручку. И этот жест заставил Беллатрису сорваться с места и умчаться вниз по лестнице. Совершенно не замечая, что даже грохот шагов в пустом коридоре не отвлек Цисси…

В коридоре ведшем в подвал было как обычно тихо, и Беллатриса со злости распахнула закрытую магией дверь подвала и ворвалась туда.

–Круцио! Круцио!

Спавший калачиком возле своей тарелки Олливандер вскочил как ошпаренный и закричал от боли, прижимая руки и ноги к животу, куда Беллатриса указывала палочкой.

–Круцио! – смеясь, прокричала она и заставила старика от боли кататься по полу, словно щенка с игрушкой. Он кричал так громко, что казалось крик вот-вот разорвет его на части изнутри, вырвется из него это последний измученного человека вздох и убьет в нем жизнь и надежду.

Когда старик, наконец, провалился в обморок Беллатриса убрала палочку в карман. И прислушалась, не спешит ли кто на эти сладостные крики пыток и боли, но ни шагу не раздавалось по паркету.

–Круцио! – рявкнула она, ударяя заклинанием по голове Олливандера.

Хрипя, он схватился за голову. Боль пробудила его и тот обезумел на мгновение настолько, что готов был себе голову оторвать лишь бы боль не отдавалась в виски. Он тянул ее со всей силы, казалось бы что жилы в шее сейчас порвутся и лужа крови образуется под ней, а голова, оторванная от тела, будет продолжать кричать отдельно от тела.

Голова все-таки осталась на месте, Беллатриса прекратила пытки как раз в тот момент, когда Олливандер был готов перешагнуть ту грань между безумием и нормальным в своей голове. Полумертвый он, ослабев от пыток, лизал сухую тарелку.

–Агуаменти!

Тонкая струйка полилась на миску и Олливандер глотал нескончаемую жидкость до последней капли.

–Лакай! – хрипло засмеялась Беллатриса. – Лакай!

Олливандер пил, но куда меньше он был похож на животное, чем она, смеявшаяся над несчастным, умиравшим от жажды и голода, человеком, у которого ни одного живого места на теле не осталось.

–Ну хватит! – прохрипела Белла.

Взмахнув палочкой, она укоротила веревку, к которой прицепили Олливандера и насыпала ему в миску сухарей, приманенных волшебством из кухни.

–Попробуй, погрызи! – Все смеялась она.

Однако он даже и не думал тянуться к сухарям. Подняв глаза, он с ненавистью посмотрел на нее и если бы злоба в его взгляде была материальной, она бы тут же закашлялась, отравленная ей и умерла бы в одно мгновение, не помня кроме разрушительных чувств ничего.

На нее же взгляд не подействовал. С усмешкой на тонких губах Белла покинула подвал, оставив Олливандера одного. Так же как и было, она закрыла волшебством дверь и поспешила по коридору, мысленно здороваясь с утром.

Примерно в том же духе прошли остальные два дня в поместье. Белла безвылазно сидела в доме, почти не выходя даже за пределы своей комнаты. Лишь к вечеру она ходила слушать, что делает Олливандер в своем подвале, но руки она больше не распускала. Драко, как бы Нарцисса не уговаривала его, не спускался ни на одну из совместных трапез. И потому молчали они лишь вдвоем с Беллой за обедом.