Текст книги "История Беллы (СИ)"

Автор книги: Bellamortly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 75 страниц)

За окном светила луна, половинка луны, которая напоминала приоткрытую дверь в какой-то таинственный мир. Жара ушла за горизонт, уплыла вместе с солнцем. На чистом небе, кроме этой серебряной, полуоткрытой дверцы сияла лишь одна маленькая звездочка…

Беллатриса лишь спустя много часов беспрерывных рыданий, поднялась со своей кровати и вытерла мокрое лицо от слез одним хладнокровным движением. Накинула тонкий пеньюар, лежавший нетронутым в нижнем ящике ее шкафа, и даже не думая о том, как громко идет, направилась к двери.

Она спешила по коридорам собственного дома, дремавшие картины с недовольством провожали ее взглядом и вновь погружались в дрем. Белла спустилась по той лестнице, по которой мать вывела ее на фатальное свидание. А после, перейдя на бег, ринулась в сторону подвала – царства Альдмоса – их домовика. С кухней и мрачным чуланом для чистящих средств. Она частенько прибывала там в наказание.

И не испытав типичного дрожащего страха, оказавшись в чулане, она протиснулась в его узкую дверь, споткнулась о коробку, которая обычно ей служила стулом, перевернула случайным движением погашенный огарок свечи.

Из кармана она достала свою палочку и подвинула магией стену тяжелых ящиков. Нельзя пользоваться волшебством вне школы? Разве это имеет какое-то значение? Мысль об этом даже не посетила ее голову.

И не смахнув с лица пот, Белла протиснула руку в образовавшееся за коробками узкое отверстие. Ладонь выросла с тех пор, как она последний раз лазила там, но вот спрятанная в щели вещь никуда не делась. Убедившись в этом, она без каких-либо чувств достала ее и машинально двинулась обратно в спальню.

Заперев дверь на ключ, она села на пол перед своей постелью. Закатала рукав на своем халате и вынула из кармана принесенный предмет. В лунном свете он сверкнул серебром – старинный, длинной не больше ее волшебной палочки старинный кинжал. На лезвии рукой мастера было вычерчено что-то про чистую кровь, про семейство Блэков. Она не читала. Ей было все равно.

Лезвием Белла, безо всякого страха провела по своей руке, но никакого следа, кроме белой царапины не оставила. От этого на ее лице появилась злобная усмешка, так походившая на мимику ее собственной матери.

Беллу со злобой восторгало пришедшее понимание, какого это, получать наслаждение от издевательства над ней же. Она начинала понимать свою мать. Отца, которому, впрочем, всегда было настолько все равно, что он даже сроду не злился на нее. Эта мысль заставила Беллу еще больше улыбнуться, и провести по руке еще раз, ощутить боль и тепло собственной крови… чистой крови. Из-за которой Родольфус Лестрейндж и захотел жениться на ней – глупой девчонке из именитого рода Блэков…

Отчего ей становилось так безудержно смешно, и отчего она все больше и чаще касалась своей руки ножом? Отчего этот угрюмый смех все громче лился из ее уст? Дыхание ее ускорилось, а в голове зашипело что-то, как сломанный аппарат, заставляя ее терять сознание. Сердце бухало тяжелые удары.

Она почему-то представляла себе, как наутро ее бледное, начавшее гнить тело, с воткнутым в запястье ножом, найдут, и как домовой эльф от ужаса ахнет, отбросив волосы с ее молодого лица; как закричат две ее младшие сестры, которые постучат спустя пять минут в ее черную дверь. Вообразила суровое лицо отца, которое и не поменяет выражения от этого зрелища и жгучие слезы Друэллы, которые и не смогут выразить всей искусственности ее страданий. Ведь растимый ей все эти годы товар покончил собой после первой встречи с покупателем.

А потом картина в ее воображении резко сменилась. Белла увидела в залитой светом комнате лишь свое мертвое тело и свою мать. И почему-то та навзрыд давилась слезами, наклонившись над пустотой и шептала имя Беллы. Тихо, отчаянно тихо, как никогда.

Беллатриса зарыдала сама. Ей стало жаль свою мать.

И себя.

Потому что она знала, что даже ее смерть не заставит Друэллу испытывать к ней такое.

Мир ее жизни разломался на две половины, словно этим самым ножом она перерезала горло себе прежней… и стала настоящей.

Барабанная дробь в ее груди не утихала ни на секунду, она икала, глотая слезы, которые текли по ее воспаленному, красному лицу. Она была похожа на уродливого мима с потекшим макияжем, растрепанными, наполовину склеенными лаком волосами. В носу застыл солоноватый, металлический запах собственной крови, которая капала с лезвия ножа, сжатого в ладони. Ее взволнованное ужасом сознание утаскивало ее подальше отсюда, и она протянула руки воображаемому мраку, который отключил ее потерей сознания.

Утром Белла проснулась резко, как ошпаренная кипятком. Она чувствовала усталость, словно ни на мгновение не смыкала глаз всю ночь, синее небо за окном казалось черно-белым, ненастоящим, без всяких красок, солнечные лучи переливались на поверхности садового пруда, в котором плавали немые птицы…

Сосуд в ее карих глазах лопнул, разлив кровавые воды по белому зеркалу ее души. Из-под воспаленных век Белла смотрела с закаменелой грустью во взоре. На помятой правой щеке краснел отек, который она почесала ногтями с забившейся под них бордовой, засохшей кровью.

Ни разу не зевнув, она сложила разорванное свое красивое платье под кровать, завернув в него испачканный в крови нож. Закрыла кровавым мехом ковра впитавшуюся глубоко в доски паркета кровь. Распахнула форточку, чтобы прозрачный воздух прогнал из ее спальни запах смерти.

Так и прошел этот безликий день. Ее не звали никуда – ни на завтрак, ни на обед, ни на ужин. Она хотела есть, но и не хотела, чтобы ее позвали. И не хотела там оказаться – в обеденном зале, за столом, накрытым атласной скатертью, среди людей, не безликих, а мрачных, как самый темный цвет на небосводе.

–Беллатриса, нам нужно поговорить! – к ней постучали когда уже вечерело.

–Войдите. – сухо проговорила она, сидя к выходу спиной.

В комнату, широко раскрыв дверь, прошли двое ее родителей – Друэлла и Кингус Блэк. Белла обернулась к ним лишь тогда, когда они произнесли заветных три слова:

–Родольфуса все устроило.

Это сообщила Друэлла Блэк, и не сказать, что на ее лице не отразилось никаких эмоций довольства. Под черной, замшевой тканью ее платья сердце забилось спокойнее, впервые за несколько лет.

–Твоя свадьба состоится. – Прибавила она с торжеством. – Но при одном условии: в Хогвартс на седьмой курс ты не пойдешь. Еще год он не намерен ждать. При желании, ты сможешь получить достаточный тебе уровень знаний самостоятельно, из дома, явившись лишь на экзамены через год. Родольфус все устроит. У него есть связи.

–Хорошо, мама.

Беллатриса знала, что испуганно должно было забиться ее сердце, увлажнится от пота лоб. Но ничего не произошло. Она сказала это с каменным спокойствием, отвесив короткий кивок.

–Это было велено передать тебе. – Друэлла вытащила из кармана платья маленькую бархатную коробочку. – Мои поздравления.

Белла взяла протянутую ей вещь и положила рядом с собой, не глядя. Друэлла уже было развернулась к двери, как неожиданно слово произнес молчавший Кингус.

–Гляди, Друэлла, у нее ведь покраснел глаз. Пусть домовик принесет лекарство.

Он хлопнул в ладоши и под звонкий звук появился в комнатушке Альдмос. Через несколько мгновений он сжимал жидкость в хрустальном тюбике. Он поставил ее у самого краешка тумбочки Беллы. И после покинул комнату вместе с родителями Беллатрисы, не задерживаясь ни на мгновение.

Прошло несколько дней. Родольфус Лестрейндж вновь приехал к Беллатрисе. Ее опять также привели в порядок и вытолкали к нему навстречу. Приготовлений было ничуть не меньше, чем в прошлый раз, дабы никто не лишился ощущения величия и окружающего шика. И вновь разговор был скучным и коротким, разве что не столь судьбоносным. Родольфус не без прежней пылкости поцеловал кончики ее пальцев, узнал о ее самочувствии, на что Беллатриса просто ответила:

–Все нормально, благодарю.

И завязался разговор, который был лишь монологом о широких владениях Родольфуса и о его связях, о работе в Министерстве Магии и о будущих стратегиях. Разговорившись, Лестрейндж, кажется, забыл о том, что Беллатриса сидит с ним в одной комнате, но когда она отпила глоток воды, чтобы увлажнить глотку он прервал свою длинную историю.

–Тебе что жарко, моя дорогая?

–Немного. – Сказала она и сделала еще один осторожный глоток.

Первые нежные слова, которые она в своей жизни услышала от мужчины были сказаны. Но от них она без ласки посмотрела на своего жениха, не отвела смущенно взгляд, а продолжила все так же смотреть в пустоту, словно подобные речи в жизни молодой девушки ничего не значат. А он, приметив ее вежливое молчание, продолжил свой рассказ, который она от скуки стала внимательно слушать.

Он ушел ближе к вечеру, кажется, рассказав всю свою жизнь от начала до конца. Но через некоторое время опять приехал, продолжив свою унылую историю. Погода за окном менялась, жизнь менялась кругом, но только не слова и поведение Родольфуса Лестрейнджа, фамилию которого Белле предстояло скоро носить. Он ходил к ней каждую неделю. Все чаще и чаще ноги в его начищенных, дорогих туфлях ступали по владениям Блэков, и Белле, порой, начинало казаться, что он приходит сюда как к себе домой.

–В Министерстве Магии случился кошмар сегодня! – в один прекрасный день что-то заставило Родольфуса изменить привычный репертуар речей. – Министр магии сообщил нам на общем заседании, с радостным лицом, что студентов-маглорожденных в Хогвартсе стало вполовину больше, чем в прошлом году! Это невообразимо, на мой взгляд, наша система магического образования рухнет скоро!

–Почему? – глупым тоном спросила Беллатриса, оторвав взгляд от решетчатой поверхности стола под стеклом.

–Магической науке должны учиться только волшебники, разве нет? – Спросил Родольфус тоном, не терпящим возражений.

Однако Беллатриса не собиралась перечить, и даже поймала себя на мысли, что его слова неоспоримы и логичны. Родольфус не изменился в лице, когда она совершенно спокойно кивнула, его глаза только ярче разгорелись каким-то недобрым огнем.

–Мои мечты схожи с мечтами многих волшебников – чтобы магглы, наконец, оказались на своем месте. И твои взгляды, Беллатриса, должно быть такие же! Ведь ты же знаешь, из какой ты семьи…

И тут краски этого разговора стали вновь бесцветными, как и раньше, но Беллатриса уставилась на кованые узоры в столе с другим выражением лица. Больше всего ее удивило то, что слова Родольфуса так упорно не покидали ее головы. Когда он, наконец, ушел она обрадовалась, потому что почувствовала, как утомилась сидеть под жарким солнцем. Когда ее голова коснулась подушки она лишь тогда осознала, как та отяжелела.

В один из августовских деньков, когда солнце мягко припекало луга с поспевшей пшеницей, и рыжеватые бабочки порхали в мягком, пропитанном сеном и теплом воздухе, Беллатриса снова встретилась с Родольфусом Лестрейнджем.

Свидание было организовано в одной из небольших гостиных их поместья, только на этот раз родители Беллы – Кингус и Друэлла, тоже присутствовали на их встрече вместе с сестрами. Одевали ее на этот раз с куда большей тщательностью, чем обычно, затягивали корсет сильнее, а платье надели то, к которому ей даже не разрешалось прикасаться до сегодняшнего момента. И когда она была, наконец, готова Белла явилась вместе с матерью в комнату, где сидели вокруг круглого стола ее жених, ее сестры и равнодушный отец. Над ними возвышалась сверкавшая в лучах закатного солнца люстра из цветного хрусталя. Друэлла, когда зашла, жестом приказала домовику закрыть единственное окно. В комнате помрачнело.

Сидевшие в помещении люди не разговаривали и не переглядывались. Разве что две младшие сестры Беллатрисы явно изнемогали от желания поговорить о чем-нибудь или еще лучше выйти из этой тесной комнаты в сад. Они тоже принарядились, и Белла сразу приметила это. Как ведь резко делает взрослее детское лицо мантия взрослого покроя!

Когда Беллатриса появилась на пороге этой комнаты, вместе с матерью Родольфус тут же встал со своего кресла и пошел им навстречу.

–Добрый вечер, прекрасные дамы!

Коснувшись губами протянутых ему ладоней, он взял под руку Беллатрису и вежливо довел ее до своего стула, уселся сам и спросил:

–Как твое самочувствие, Беллатриса?

–Благодарю, неплохо. – Равнодушно ответила девушка и опустила глаза.

Рядом с ней сидела Андромеда, которая подбадривающее улыбнулась своей сестре. Та не смогла ответить ей тем же и отвернулась, смотря в колени.

Родольфус, улыбаясь по-джентельменски, как рекламные персонажи, повернулся к остальному семейству Блэк, сидевшему со каменными лицами.

–Я думаю, Кингус уже успел представить тебе, Родольфус, наших младших дочерей – Нарциссу и Андромеду.

–Да, миссис Блэк, я уже успел познакомится с ними повторно. Они очень милы и отлично воспитаны. Хотя, что еще стоило ожидать от вашего семейства. Беллатриса тоже отлично воспитана. Она приятно радует меня за все время нашего общения.

–Я очень рада это услышать. – Кивнула Друэлла без улыбки. На мгновение воцарилась тишина, но ее, впрочем, очень быстро прервала волнительная болтовня Лестрейнджа.

–А как поживаете вы, мистер и миссис Блэк, и ваша вся большая семья? Я очень рад, что вы решили присоединиться к нам с Беллатрисой. Ваш дом очень приятен для таких встреч, а ваше общество, тем более, радует.

Он кашлянул, и, извинившись за это, положил руки на колени.

–Благодарю тебя, Родольфус, от имени всего нашего рода, – сказал Кингус Блэк хрипловатым голосом. Он выглядел немного усталым, кашлянув в платок, он продолжил, – простите. Наша семья переживает самые лучшие дни, в какой-то степени, благодаря тебе, Родольфус.

Родольфус поблагодарил и кивнул отцу Беллатрисы, смотря на всех троих сестер Блэк, которые сидели напротив него с равнодушным видом. Белла единственная из всех троих слушала разговоры за столом. Только потому что знала: в эту беседу могут вскоре втянуть и ее.

Родольфус гордо надулся, даже немного покраснел, но, вскоре, принял свое стандартное выражение лица.

–Благодарю вас мистер Блэк. В министерстве столько проблем за один день, что просто голова пухнет. Ваши слова приятно приподняли настроение. – Ваши дочери так похожи на вас, миссис и мистер Блэк. – Заключил Родольфус, разглядев всех троих. – Однако моя будущая жена все-таки больше всех похожа на мать. Почти копия.

Улыбнувшись, он посмотрел на Беллатрису, залившуюся краской вовсе не от восторга. А ее две сестры совершенно не отреагировали на высказывание ее будущего супруга. Родольфус их абсолютно не интересовал. И Беллатриса искренне завидовала Нарциссе и Андромеде. Те могут жить спокойно, понятия не имя о том, кто такой Родольфус Лестрейндж. Хотя, наверное, она сама не намного лучше знала кто он, даже не смотря на их будущее, скорое замужество.

Тут голос подала надменная мать Беллы:

–Не желаешь ли, Родольфус, немного выпить? Для того чтобы забыть на время все эти глупости Министерства?

–С превеликим удовольствием, миссис Блэк, – галантно ответил Родольфус, – вы проявляете столь большую заботу…

–Не стоит благодарностей, Родольфус, – с нотками теплоты перебила его Друэлла, смотря на Родольфуса из-под своих тяжелых век, – в конце концов, ты скоро будешь членом нашей семьи.

–Я очень рад, что вы позволили вашей прекрасной дочери выйти за меня. – Проговорил мистер Лестрейндж, с довольством смотря на Беллатрису.

Все взгляды перенеслись на Беллу. Она была вынуждена улыбнуться своей вымученной улыбкой, которая теперь только так и играла на ее лице.

–Я тоже очень рада этому, – равнодушно соврала она.

И в этот момент все ощутили, как Родольфус наслаждается своим величием. Никто этому не изумился.

–Альдмос, принеси нам вина из дальнего конца погреба! – приказал Кингус Блэк.

Весьма чудного вида домовой эльф исчез из дальнего угла комнаты выполнять приказ отца Беллатрисы.

–В нашем погребе хранятся весьма неплохие вина, – рассказывал отец Беллы, горделиво выпячивая грудь, – 1607 года выдержки самое старое – Тосканское. В нашей семье еще с десятого года семнадцатого века. Замечательный экземпляр – только для самых важных гостей. Сейчас такое вино стоит целое состояние, а у нас его десять бутылок.

Домовик принес одну бутыль с темного цвета жидкостью и протянул ее владельцу. На ней сверкнула тусклым светом этикетка, богато украшенная серебром.

–Разлей всем по бокалам! – приказал Кингус домовику. Он, с поклоном, потянулся к бутылке. Ходя вдоль стола, от бокала к бокалу, он наполнил их все темной, почти черной жидкостью.

–Папочка? – проговорил тихо кто-то.

Все обернулись. Это с другого конца стола Кингуса окликнула Дромеда, завернутая в плотную красную мантию, словно в кокон.

–Да, моя хорошая? – ласково произнес Кингус.

–Можно мы не будем с Цисси это пить? – умоляя, спросила она у отца. – Мы не любим вино. Оно такое… такое горькое и кислое.

Кингус добродушно улыбнулся младшей дочери, и махнул домовику, чтобы тот подошел к ним.

–Хорошо, Дромеда – раз не хотите ни к чему. Вы с Цисси еще совсем юные для крепких напитков, как-то я совсем об этом не подумал. Альдмос, принеси девочкам сливочное пиво!

Эльф исчез выполнять и через секунду принес двум юным леди нужные им напитки. Посмеиваясь, те выпили по глотку, и, улыбаясь, стали гипнотизировать Беллатрису, сидевшую за столом с постным видом. Та из-за всех сил старалась не реагировать.

–Всегда говорил, что вино – это замечательное лекарство от всех болезней. – Самодовольно и с явным интересом рассказывал Кингус, смотря на гостей. – Итальянцы всегда говорят – пейте бокальчик в день – и вы проживете долгую жизнь. Да и любой человек знает: от дорогого вина настроение повышается вмиг.

Кингус улыбнулся и отпил глоток. Все тут же последовали его примеру. Беллатриса тоже сжала в пальцах бокал на тонкой ножке. Горькая жидкость полилась ей в глотку, коснулась рецепторов ее языка. Ей пришлось сдержать невольные приступы кашля. Лицо Беллы покрылось испариной, но, кажется, присутствующие в комнате не обратили на покрасневшую Беллу никакого внимания.

–Не правда ли замечательное вино? – спросил Кингус у будущего супруга Беллатрисы. – сухое и полусладкое из темного винограда.

–Оно весьма неплохо, мистер Блэк, но я больше предпочитаю из вин Испанское вино с фруктами. Более простое, но с более яркими оттенками вкуса, на мой взгляд.

–Думаю, в этот прекрасный день любое вино – прекрасное дополнение к семейному ужину, – возразила миссис Блэк, выпивая еще один глоток.

Родольфус вытер лоб салфеткой и тоже выпил глоток.

–Тут я не могу с вами не согласиться, миссис Блэк. – Улыбаясь, сказал Родольфус.

Друэлла вежливо улыбнувшись, кивнула.

–А я тут недавно читал в Ежедневном Пророке, – будто бы случайно произнес Кингус, – что Министерство расширяет свой отдел… не знаю, как он там называется и знать не хочу, самому противно. В целом говоря, в его планы входят действия по прятанью колдунов от магглов. Что ты скажешь на это, Родольфус? Ты же, вероятно, многое знаешь!

Кингус поставил свой бокал на стол и покрылся краской, договаривая последние слова свирепо:

–Неужели, Министерство настолько глупо, что не понимает бесполезность этих мер, этих отделов и законов. Глупости какие. Хорошо, что я когда-то не пошел туда работать. Хотя мать ужасно этого хотела…

Внезапно он умолк, уткнувшись в стол, будто бы воспоминание о чем-то затронуло в нем что-то глубоко зарытое, неприкосновенное ни для кого.

Родольфус явно был не в восторге от слов отца Беллатрисы. Но, тем не менее, стал высказывать мысли на заданную тему:

–Да мистер Блэк. Это весьма мерзко, что мы должны прятаться от маглов и что наше Министерство этому потакает.

–Ну, так ты же сам потакаешь этому. – С сарказмом проговорил Кингус, смотря на Родольфуса. – Думаешь, я не читал газет, в которых пишут о том, что вытворяет твой отдел под твоим контролем?

–Кингус, успокойся. – Прошипела Друэлла, злобно смотря на мужа. Однако стоило ей только отвести от него глаза, она натянула на себя улыбку и сказала, обращаясь к Родольфусу. – не обращай на него внимания, он не понимает, что сам говорит…

–Извините, миссис Блэк, но я хочу все-таки сказать мистеру Блэку о своей двойной роли в Министерстве Магии. Думаю, его это заинтересует. – с вызовом проговорил Родольфус, ловко перебив Друэллу.

В воздухе повисла тишина, которую, казалось бы, можно было даже резать ножом. Все, кто не прислушивался ранее к разговору, обратили на него внимание, перестал заниматься своими делами. Нарцисса и Андромеда, устроившие драку ногами под столом, замерли на своих стульях. Беллатриса, очнувшись от своих печальных мыслей, выпрямилась на стуле и посмотрела на своего будущего мужа с нешуточным удивлением. За все время, что ее родители устраивали им свидания Родольфус и вида не показывал о том, что он двойной агент. Тайна Лестрейнджа никого не оставила равнодушным даже до того, как он ее раскрыл.

–Я работаю в Министерстве Магии и на Темного Лорда в том числе. – Произнес Родольфус, явно ощущая свое превосходство.

–На Сам-знаешь-кого?! – переспросили Кингус и Друэлла одновременно и ахнули.

О Темном Лорде и о его организации Пожирателей Смерти в этом доме говорили нечасто. Но если говорили, то проникаясь явным уважением. Личность Темного Лорда всегда была окутана множеством тайн и загадок и о том, чем конкретно он занимается было известно мало, но суть была известна и понятна всем. Люди, которыми он руководил, в строжайшей секретности и в ужасающей жестокости боролись с магглами, пытались отменить статус секретности и покончить с этой, как им казалось, несправедливой диктатурой Министерства Магии. Лишь избранным было известно, как выглядят сторонники этого страшного и ужасного Темного Лорда. Никто особо не знал, как выглядит и сам Сами-знаете-кто, который появлялся всегда внезапно и всегда окутанный пеленой непоколебимого ужаса. Непросвещенные знали лишь согласных, но не тех, кто ценой жизни своей боролся за фанатичную идею, поставленную знаменем во главе Пожирателей смерти Волан-де-мортом.

Не было секретом то, что работа эта была очень опасной и что решались на нее немногие чистокровные колдуны. А точнее на нее не решался почти никто. Сторонников у Темного Лорда было очень мало… но, появившись на политической арене не так давно, Пожиратели Смерти успели наделать немало шума.

И то, что Родольфус внезапно оказался одним из них, шокировало всех присутствующих. Даже самую младшую Андромеду.

–Это благое дело. – Серьезным и трезвым тоном сказал Кингус, смотря на Родольфуса так будто бы извиняясь перед ним за все свои предыдущие колкие высказывания.

–Немногие из нас чистокровных на это идут, – тихо добавила мать Беллы таким же обычным для нее тоном, соглашаясь с высказыванием своего супруга.

–Что же ты раньше не рассказывал нам о том, что ты Пожиратель Смерти? – почти равнодушным тоном спросил Кингус, смотря на Родольфуса.

–Да как-то дело не доходило… – смутившись, ответил Родольфус. – Темный Лорд велел сообщать об этом избирательно.

–Это замечательная новость, дорогой Родольфус, – сказала Друэлла, слегка улыбнувшись и выпрямившись на стуле, – мы с Кингусом очень рады тому, что будущий муж нашей дочери занимается столь полезным делом. Много ли ты знаешь наших, кто этим занят? – она посмотрела на мужа, – Я знаю лишь Эйвери и Яксли… может быть их и еще больше…

Отец Беллатрисы отрицательно покачал головой и поднял бокал со своим вином.

–Предлагаю за это выпить. За столь отличную партию для моей дорогой дочери. Еще более отличную из-за того, что ее муж занимается столь полезной работой.

Презрительно взглянув на Беллатрису, Кингус Блэк пригубил содержимое своего бокала. Все остальные, в том числе и покрасневшая от стыда Белла, последовали его примеру. Домовой эльф добавил вина тем, кому этого требовалось и подал за стол первое блюдо, на которое все тут же набросились, соблюдая должные манеры. Родольфус поблагодарил за оказанную ему честь еще раз и тоже выпил глоток вина.

–Благодарю вас, миссис и мистер Блэк. – Сказал он. – Я рад тому, что вас устраивает род моей деятельности вне работы.

–Расскажи нам, Родольфус, зачем Темному Лорду нужно Министерство магии? – попросил Кингус. – И еще скажи, разве ты сам не любишь свою работу?

–Я люблю свою работу, Мистер Блэк. – рассказывал Родольфус, оглядывая всех присутствующих. – Мне нравится менять жизнь людей, управлять законами и порядками, следить за их исполнением…

–Но, а все-таки, зачем Министерство нужно Сам-знаешь-кому? – перебил его Кингус лениво.

Видимо Родольфус настолько увлекся рассказами о своем любимом Министерстве Магии, что даже и не сразу понял, что Кингус перебил его.

–Темный Лорд хочет подорвать Министерство изнутри. – Мрачно говорил Родольфус. – Все эти действия, которые, кажется, потакают Министерским законам только и приближают его к краху и власти Темного Лорда. Правда, эта работа идет совсем медленно. Ему нужны сторонники не только в Министерстве Магии, а как таковых у него находится совсем немного… все боятся решительных действий…

–Я не боюсь! – резко выкрикнула Беллатриса, перебивая Родольфуса.

Страшащая тишина наступила в комнате после того как Беллатриса осмелилась вставить свое слово. Взгляды присутствующих тут же стрельнули в нее. Вид у всех был ошарашенный. Мать с отцом расширили глаза в удивлении, в котором светилась доля насмешки. Родольфус удивленно уставился на свою невесту, опустив руки на крышку стола. Нарцисса выглядела изумленной не меньше Лестрейнджа, а в глазах Андромеды, единственной из всех присутствующих за столом, сверкал панический, не показушный страх. Беллатриса уже немного пожалела о своей столь резкой выходке. Однако другого способа выполнить внезапно возникший план у нее не было. Слушая все эти разговоры мужа и его внезапное признание, она поняла кое-что важное…

–Нет, Беллатриса, тебе никогда не попасть к нему в ряды! Даже не пытайся!

Мать очнулась от удивления первая и уже вставила в оглушительную тишину свои гневные тирады. Собственно, это было ее первостепенной задачей в воспитании своей старшей дочери.

–Откуда вам всем знать, что я могу? – рыкнула в ответ девушка, обращаясь к матери так грубо как никогда раньше. – Я ведь даже и не пыталась!

–Ты даже не оканчивала Хогвартс! – Равнодушно возразил отец, поддакивая Друэлле, начиная ставить девушке палки в колеса. – Ты не сможешь даже сражаться. Да и совершенно ни к чему замужней девушке этим заниматься…

–Я еще пока не замужем. – Мрачно возразила девушка, смотря на своих родителей с не меньшим презрением, чем они на нее.

Как ни странно за девушку вступился Родольфус.

–Темный Лорд был бы очень рад, если бы я привел бы ему новую сторонницу, миссис и мистер Блэк. Да и к тому же, это бы отлично объединило нас с Беллатрисой – общая работа всегда объединяет.

–Какая разница? – Спросила Друэлла, выходя из себя. – она ведь даже не сможет сражаться. Еще раз повторюсь: она не закончила школы, у нее нет каких-то особых способностей к магии. С ее участием все дело придет к краху, а ее просто убьют.

–Совершенно не обязательно учиться на отлично в Хогвартсе, чтобы попасть в ряды Темного Лорда и сражаться за него. – возразил Родольфус. – Школьные навыки вообще ни к чему. Если кто-то хочет вступить в ряды Хозяина, то он назначает ему наставника. Мы владеем такой темной магией, что школе и не проходят. Это чары, исключительно изобретенные самим Темным Лордом и самая мощная темная магия. Никто не получает черной метки без обучения и верной службы Милорду, проверенной временем. Но, не могу с вами не согласиться – Это весьма опасно. Кто-то и погибал.

Младшие сестры громко ахнули, Цисси закрыла лицо руками, но прежде посмотрела на Беллатрису. Она сидела прямо, смотря на своих родителей и Родольфуса и ее решительность нисколько не таяла.

–Мне все равно на опасности! – равнодушно проговорила Беллатриса и яростно прибавила. – Я хочу добиться справедливости и свободы! Хочу уничтожить все это магловское отрепье, доказать, что я на многое способна!

«И чтобы меня убили тоже – прибавила она про себя, – и не заподозрили тут намеренное самоубийство»

–Родольфус. – с прошением заговорила с ним девушка. Она впервые обращалась к нему, вкладывая в свои слова всю искренность, не скрывая каких-либо эмоций и правды, – если ты так приближен к Темному Лорду, то почему ты не можешь обеспечить место в его рядах? Ему ведь нужны сторонники, ты сам сказал…

–Нет, Беллатриса Друэлла Блэк, не смей! – С злобным отчаянием заорала Друэлла, будто готовясь вскочить с места и заткнуть рукой рот своей непослушной дочери.

–Это уже мне решать, – холодно отрезала Белла на выкрики матери, скрывая в пелене угрожающего голоса собственный страх.

Друэлла покрылась бордовыми пятнами возмущения, поникла в кресле. Она хотела возразить, но тут Кингус ее остановил, схватив за предплечье.

–Успокойся, дорогая. – Все с теми же ленивыми интонациями проговорил Кингус. – Думаю можно позволить Беллатрисе попытать свои силы. Ведь Родольфус будет контролировать ее. Она не сможет натворить ничего беспутного. Ведь так, Родольфус?

Для подтверждения своих слов он посмотрел на будущего супруга девушки. Тот, разумеется, галантно кивнул. По его виду было понятно: он был польщен тем доверием и той миссией, которая возлагалась на него.

Получив подтверждение Родольфуса Лестрейнджа, Кингус посмотрел на жену. Друэлла неуверенно кивнула мужу, соглашаясь. После она властно уставилась на дочь. В ее глазах все еще сверкал не сильно приметный гнев, не вырывавшийся за границы допустимого.

–Сегодня я иду к Темному Лорду, Беллатриса, – сказал Родольфус, когда в комнате повисла тишина, – Я поговорю с ним и, если ты точно хочешь стать его сторонницей, я дам тебе знать.

Беллатриса кивнула. В ее движениях весьма заметна была лишь холодная расчетливость, а в душе растущее тихое торжество. Родольфус недолго пробыл в их доме, последующая трапеза завершилась в почти единогласном молчании. Когда он ушел, Беллатриса заперлась в своей комнате раздумывая над тем планом который возродился в ее голове. И пыталась предугадать грядущее будущее.

На следующий день в их дом прилетела сова с письмом, в котором говорилось о дне встречи с Темным Лордом. Родольфус писал о том, что Волан-де-морт согласился принять Беллатрису вместе с Родольфусом в своем доме, поговорить с Беллой и решить, хочет ли он дать ей шанс. Более в письме не сообщалось. Но этих кратких, сухих строк хватило для того, чтобы ввести Беллатрису волнительное состояние. Несколько дней она ждала этой встречи и когда, наконец, она вместе со своим будущим супругом оказалась возле ворот этого загадочного Темного Лорда, ее пронзала дрожь и холодная, неуверенная решительность.