Текст книги "История Беллы (СИ)"

Автор книги: Bellamortly

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 75 страниц)

Беллатриса в ответ тоже усмехнулась и спросила куда бодрее, чем раньше:

–А где он сейчас? Неужели прячется в одиночестве?

–Насколько мне известно, он сейчас под попечительством Ордена. – Сухо проговорил Волан-де-морт. – Как сказал Снегг, он прячется в их штаб квартире. Однако местонахождение дома он мне так и не смог рассказать, хоть и приближен к Дамблдору…

–Снегг приближен к Дамблдору? – невольно прошипела Беллатриса, ощущая как просыпается в ней давно забытая ненависть к Северусу Снеггу. – Как такое быть может?

–Он работал на Дамблдора все эти годы, а когда я вернулся… переметнулся на мою сторону и теперь является членом Ордена Феникса, работает на меня и против них. Двойной агент. – Заключил Темный Лорд истину, которая не могла быть подвергнута никаким сомнениям.

Однако сомнения у Беллатрисы были, … но она не посмела о них высказаться, даже не позволила себе думать наперекор его словам и опустила глаза в пол. От сказанного им в ее душе проснулся протест, из недр ее души с губ жаждали слететь слова возражения, ибо в ней проснулся еще и инстинктивный, непонятный страх и что-то приказывало ей сейчас же сделать так, чтобы стереть Снегга, если не с лица земли, то из армии Пожирателей.

«Если он допустил его, значит он действительно верен! – слабо пыталась успокоить сама себя Беллатриса – Он не мог ошибиться!»

Теперь она перенеслась в мыслях в комнату поместья Малфоев, где проводились собрания Пожирателей Смерти и вместо столь обожаемого ей Темного Лорда она видела десятки лиц, которые в ужасе удирают оттуда, предавая Волан-де-морта и спасая свою шкуру. И Снегг был среди них самой отчетливой фигурой, никого иного она не видела так четко…

–Если вы не погибли… – тихо произнесла Беллатриса, пытаясь отвлечься от мыслей. – То что с вами было все эти годы? Где вы были?

–Заклинание угодило в меня, но вместо того, чтобы умереть я покинул свое тело. И духом скитался по лесам… рядом со своим домом… ну, а потом, когда Хвост нашел меня и вернул мне палочку. Мы отправились с ним в дом моего отца. И там, собственно, я и нашел свою новую жизнь.

–Неужели вы никак не пытались вернуться, мой Повелитель? – отчаянно спросила Белла, ощущая свою вину еще сильнее, чем раньше. – Вы не смогли найти способов и ждали пока вас кто-то найдет?..

–Разумеется, я сначала ждал и уповал на верность своих сторонников. – Холодно проговорил Темный Лорд. – Но это были лишь бесполезные надежды, никто так и не пришел…

Беллатриса закрыла глаза из-под век у нее выкатилось две крупных слезы, которые она не смогла сдержать. Не смотря на то, что тон его голоса был холодным и равнодушным, не эмоциональным, она от всей души страдавшая за него все эти годы уловила в его словах разбитые когда-то давно вдребезги надежды и прониклась к нему глубоким пониманием и сочувствием, еще острее раскаиваясь.

–Но через одиннадцать лет ко мне на время вернулась удача. В те леса, где я прятался набрел молодой учитель из Хогвартса по фамилии Квирелл. Я вселился в его тело и с его помощью оказался в Хогвартсе. Там у меня был единственный шанс воскреснуть – заполучить Философский камень. Но мне помешал мальчишка Поттер, а ему в этом помог Снегг, который всеми силами мешал тому, чтобы Квирелл добрался до него. Тогда тот, как я и приказывал ему, по-прежнему работал в Хогвартсе.

В Беллатрисе вспыхнули чувства гнева, которые она уже почти не могла в себе подавить. Ненавистная фамилия зельевара, каждый звук которой травил ее сознание в сочетании с событиями и действиями, которые шли наперекор спасению ее Повелителя, заставили Беллу понять, что этого человека она ненавидит больше всех живых на свете. И единственное, что заставляло ее молчать об этом – это былое печальное прошлое.

–Поэтому моим единственным шансом был Хвост, который, конечно, пришел ко мне точно не из верности. Но все-таки благодаря этому ничтожному предателю я смог вернуть былую силу.

Беллатрису распирало множество самых разных эмоций – от ненависти до раскаяния, от злости на саму себя и собственную ничтожность, до беззаветной любви к Волан-де-морту и дикой преданности. Не в силах слушать то, как Темный Лорд рассказывал о таких страшных для нее вещах в совершенно холодном безразличии она почувствовала то, как ее взор затуманивают жгучие, горькие слезы.

–Простите меня, простите меня за то, что не смогла тогда найти вас! – затараторила она, давясь слезами и ощущая как внутренняя боль от собственной вины пожирает ее душу. – Простите меня, за то что тогда сдалась врагам и позволила запрятать себя в тюрьму… простите меня, мой Повелитель… это я во всем виновата… но я не смогла сбежать оттуда, хотя пыталась… пыталась всеми силами… умоляю вас, простите меня, Хозяин!

Ее голос снова сорвался на беспомощный вскрик и всхлипывания и больше не в силах молить она пала к его ногам, судорожно целуя его мантию, не видя ничего кругом, прося лишь о прощении. Он пережил такие же тяжелые испытания, как и она, но с разницей лишь в том, что он был не в силах себе помочь, действительно не в силах, а она, по собственной глупости и ничтожности не видела шансов, чтобы спастись самой и спасти его. Белла думала, что все эти годы она была трусливой эгоисткой, ничтожной и жаждавшей выжить исключительно ради себя и своих удобств.

–Я уже давно сказал, что прощаю тебя. – Немного смягчившись, сказал он, стараясь не смотреть в ее заплаканные глаза, взгляд которых она направила прямо в его очи. – Стоит принять во внимание тогдашние обстоятельства. Хвост рассказал мне из газет то, как ты вела себя на суде… ты все-таки тогда была самой верной из них всех. Остальные ни проронили ни слова.

Глубоко пораженная его словами, которые она автоматически прировняла к благодарности за свои жалкие действия, Беллатриса улыбнулась сквозь слезы и прошептала, не пытаясь скрыть свое преданное обожание:

–Спасибо вам, мой Повелитель… спасибо, большое спасибо… я буду служить вам еще с большим рвением, чем раньше, клянусь вам!

–Однако кое-чего для того, чтобы верно мне служить у тебя не хватает, Белла. – Заверил ее Волан-де-морт, но Белла удивленно поднявшая на него глаза видимо совершенно не поверила в это, хотя едва понимала чего же в ней нет, чтобы преданно служить ему.

–Точно нет. – добавил он, прочитав ее мысли.

Смотря за тем, как Темный Лорд встает с кресла, подходит к своему столу и распахивает настежь один из ящиков Беллатриса внутренне загорелась. И завороженная не смотрела даже, как за окном восходила луна, не спрятанная тучами. А ведь она столько лет не видела такого чистого от тумана и облаков неба!

–Теперь все. – Провозгласил он, вернувшись на место.

В его распахнутой ладони лежала ее волшебная палочка, когда-то давно отобранная Грюмом. Целая и невредимая, она убедилась в этом, когда взяла ее к себе в руку и повертела вокруг. Оружие словно было радо вернуться в своей владелице и начало излучать едва заметное и слабое тепло. Беллатриса тоже была рада заполучить свою палочку назад и теперь мысленно смеялась над собственной былой глупостью и изумлением словам Темного Лорда. Ей не терпелось ее испытать, так не терпелось, что взгляд ее невольно искал объект для магических манипуляций.

–Но как… она оказалась у вас? Я думала, что если попадаешь в Азкабан, то твою палочку ломают напополам!

–Малфои смогли забрать твою палочку себе, еще надеясь, что ты когда-нибудь сможешь вернуться домой. – Отвечал Темный Лорд, ровно сидя в кресле и волшебством заставляя загореться ярче пламя в потухавшем камине. – Ну и еще… если уж дело бы кончилось совсем плачевно, чтобы похоронить тебя вместе с ней. Малфои попросили меня вернуть тебе твою палочку сегодня.

Даже слова Темного Лорда о ее смерти не уменьшили радости Беллы. Он положил руки на колени и она осторожно прикоснулась к его пальцам с его позволения и прошептала:

–Спасибо вам, что вернули мне ее… и что спасли меня из Азкабана…

Поцеловав кончики его пальцев с должным почтением она склонила голову в полупоклоне и закрыла глаза, запоминая этот сладостный для нее момент. Убрала свою руку с его колена и быстро спрятала ее за спину, смущенно краснея, как она сама же в семнадцать лет.

–Ну, вот и все. – Тихо, почти беззвучно сказал Темный Лорд.

Беллатриса не ответила на его слова, потому что и не знала, что сказать, все еще находясь в смущении от оказанной ей чести. Отвыкнув от волшебной палочки, она спрятала ее в карман, чтобы та не мешала ей, рукой проверяя ежесекундно ее нахождение на месте. Часы тикавшие над камином пробили семь часов вечера. Совершенно она не заметила того, как прошло больше четырех часов, когда в Азкабане каждая минута длилась целую вечность, а четырнадцать лет заключения были для нее отдельной, полностью прожитой от рождения до старости жизнью…

–Мне нужно подумать над планом похода в Министерство Магии. Поэтому тебе нужно идти к себе, чтобы мне не мешать. – В приказном тоне, таком обычном для него провозгласил Темный Лорд.

–Похода в Министерство Магии? – Спросила Беллатриса, сгорая от любопытства.

–Да. И это будет очень важная операция. Пока я не могу сказать тебе, в чем она заключается, но на ближайшем собрании Пожирателей Смерти ты все узнаешь. Скажу лишь то, что тогда ты точно сможешь вспомнить былые времена, продемонстрировать свои умения в магии.

Ощущая восторг от сражений за Темного Лорда в ближайшем будущем, Беллатриса послушно встала на ноги. Волан-де-морт же направился к своему столу, распахнул волшебством ящики и извлек оттуда схему этажей Министерства магии.

Умения в магии… с радостью она вспомнила их давнишние уроки темного колдовства и порадовалась еще больше. Ведь она снова продемонстрирует своим врагам насколько сильны его сторонники и докажет ему что она была и остается его самой способной ученицей.

–Можно задать лишь один вопрос, мой Повелитель? – тихо поинтересовалась Белла, уже оказавшись у выхода из комнаты.

–Да, можно, – согласился Темный Лорд, не отрывая глаз от своих записей. – а я уже решу отвечать ли мне на него или нет.

–Вы будете все это время жить тут… вы никуда не уйдете? – с надеждой спросила Беллатриса. – Не переедете в свой прежний дом?

–В прежний свой дом я не смогу вернуться. – Негромко сказал он. – Так что мне придется потеснить Малфоев в их же доме…

Получив ответ на свой вопрос и заметно повеселев от этого она, попрощалась с Темным Лордом и пожелала ему спокойной ночи. И услышав те же слова в ответ, она вышла из комнаты, осторожно, чтобы не шуметь, прикрывая за собой дверь. Спеша вниз по лестнице Белла радовалась, ужасно радовалась. В ее душе зарождалось ожидание чего-то восхитительного и прекрасного и от этого ей стало легко-легко. После встречи с Темным Лордом ей казалось, что и не было тех 15 лет тюрьмы. И если бы не эта жуткая боль в конечностях и ее ужасная внешность – она бы в это поверила. В душе она чувствовала себя молодой и счастливой.

В своей комнате, правда, она вмиг лишилась этой легкости.

Когда Белла распахнула дверь своей новой спальни, чтобы оказаться там в одиночестве, сесть в кресло и погрузиться в раздумья, она увидела своего супруга Родольфуса Лестрейнджа, совершенно спокойно раскладывавшего в шкафу свою небольшую горстку вещей. Беллатриса так и оцепенела на пороге, но Лестрейндж, слишком занятый своим делом, не заметил ее.

Беллатриса тут же пулей выскочила из своей комнаты, в ужасе забаррикадировав ее магией, как будто бы Лестрейндж уже гнался за ней. Не зная куда идти она споткнулась, бредя по коридору, о свою собственную сестру и с глупости, в панике спросила ее, что делает в ее комнате Родольфус:

–Так что тут странного, Белла? – Шокированная удивлением Беллатрисы спросила Нарцисса. – Он же твой муж, естественно вы будете спать в одной комнате, вы же всегда так жили.

А ведь та не знала того, что ее слова не являются правдой! Прикусив губу, Белла спросила, лишь бы о чем-нибудь завести разговор:

–Когда будет ужин?

–В восемь часов, Беллатриса. Не беспокойся. Если ты голодна, то я могу предложить тебе позвать эльфа, он даст тебе что перекусить.

–А остальные Пожиратели Смерти где? – поинтересовалась Беллатриса, почему-то не отпуская сестру и задавая ей вопросы, ответ на которые ее явно не интересовали.

–Они спрятались у других людей, мы уже заранее предусмотрели это. А у нас будешь жить лишь ты, да Рабастан с Родольфусом.

Ответив на вопрос сестры Нарцисса, не дожидаясь реакции Беллы на сказанное, исчезла за поворотом в следующий коридор. Та явно спешила, с наплывом гостей у нее было немало забот. А Беллатриса бросилась вперед по коридору и вышла к центральной лестнице поместья Малфоев, над которой висела хрустальная люстра, инкрустированная изумрудами и серебром.

Она не знала спуститься ли ей вниз, пойти дальше по коридору или подняться наверх и потому остановилась у перил в нерешительности. Ей по-прежнему было очень непривычно свободно бродить по дому и потому-то она старалась меньше обозначать свое присутствие, по старой привычке ожидая Дементоров из-за угла.

Появление Лестрейнджа напугало ее не на шутку, а просить сестру переселить его в другую комнату было попросту глупо. Рассказывать о том, что произошло в тюрьме она не решилась бы никому, а тем более Нарциссе. Она ужасно боялась того, что об этом узнает Темный Лорд и головокружительный кошмар последнего полугода в тюрьме – обезумевший Родольфус, который прижимает ее к стене и она, теряющая сознание при попытках бегства – пугал ее до ужаса.

Рваные в клочья ее относительно новая для тюремной жизни мантия оставили в ее голове гнетущий вопрос – а случилось ли то, чего она так боялась? Она совершенно не могла вспомнить, как выглядел ее наряд до того. Однако агрессия Родольфуса не вызывала в ее голове никаких успокаивающих мыслей. И если изнасилования не было – он напал на нее, не контролировал свои действия и не было никакой гарантии, что он, обладая магическим орудием, не попробует напасть на нее вновь.

Поэтому она боялась, что если окажется с ним в одной комнате, то тот кинется на нее как в тот раз. А больше всего ей было противно, что ее пытался коснуться другой мужчина. Пусть и являвшийся ее мужем.

Спускаясь по лестнице она держалась за перила слабыми руками, осторожно переставляя ноги. Как назло мраморные ступени были очень скользкие. Поскольку за один день Белла никак не смогла бы вернуться в прежние формы или по крайне мере набрать немного сил она чувствовала себя настоящим живым трупом.

Парадная комната была ярко освещена гигантской люстрой и миллионом маленьких свечек, висевших под потолком и возле стен, жужжавших, как светящиеся пчелы. А под ними, как под искусственным небосводом лежали забавные тени, стояла мебель для гостей – кресла, диванчики. Одну из стен на всю ширь украшал гобелен – карта, где вышивкой изображались все владения семейства Малфоев. В том числе и этот дом.

Но все-таки Беллатрису, внутренне обеспокоенную и встревоженную, интересовали вовсе не интерьеры дома Малфоев, а самое обычное зеркало. И как только она его увидела близ входной двери, она миновала стеклянные двери и бросилась к нему.

Свечи в мрачной прихожей она зажгла волшебством и не с первой попытки. Прежде чем вспомнить, как зажигать магией свечи, она минут пять простояла молча в темноте, а потом еще пару минут пыталась заставить появиться огонь.

Отражение явило ей тень, одетую в цветные тряпки, которые не смотря на то, что были и искусно уменьшены магией на пару размеров, висели на ней мешком. Укороченные рукава ее платья обнажали ее костлявые руки. Они были до того худощавые, что казалось иссушенная голодом и болезнями кожа вот-вот порвется. Лицо Беллы было похоже на череп, обтянутый телесной пищевой пленкой. Главным акцентом на нем были губы – бледные, сливающиеся с пергаментно-тонкой кожей, покрытой тонкой сеточкой вен, Едва живые карие глаза пряталась в тенях глазных синяков. Но самые большие эмоции у Беллы вызывали собственные волосы: причесанные, секущиеся пряди висели ниже ягодиц.

Собственная неухоженная и жалкая внешность после отсидки в Азкабане вызвала у нее презрительное фырканье. Незамедлительно Белла достала из кармана волшебную палочку и удлинила рукава на своем платье, чтобы как можно лучше скрыть свои костлявые конечности. Открытая шея была похожа на палатку, которую слабо закрепили, тонкая кожа едва прикрывала выпиравшие шейные кости. Она скрыла вырез на платье, максимально замаскировав свою худобу. Жалея, что не может спрятать свое уродливое, скелетное лицо, Белла провела рукой по волосам и обстригла их до пояса. Валявшиеся обрезанные пряди она разглядывала долго, как что-то важное, изменившее ее жизнь навсегда. Оставшиеся на ее голове волосы были по-прежнему густыми как и раньше, так же вились после того как она немного привела их в порядок, но лишились блеска. И Беллатриса не была настолько наивной, чтобы думать, что ее былая привлекательность когда-нибудь к ней снова вернется. Даже если бы не тюрьма, возраст отобрал бы ее красоту.

Она заплела волосы и наколдовала в воздухе какое-то украшение из темно-зеленых камней, которое закрепила ближе к затылку. Стало немного лучше… симпатичнее, но ненамного. Точно так же она пригладила магией платье и украсила мелкими блестящими камушками пояс на нем. Долго думала, стоит ли ей наносить косметику на свое лицо, но поняла, что ее костлявое лицо разукрашенное макияжем будет выглядеть комичным и еще более уродливым, чем оно есть на самом деле.

Беллатриса решила для себя, что единственный способ окрепнуть и попытаться хоть как-то вернуть свои прежние силы и половину былой внешности – это кушать побольше еды, подкрашивать седеющие корни волос, высыпаться и прогуливаться по крайне мере по парку поместья. Теперь она свободна и имеет на это право! Вот только где теперь ей спать, если муж занял ее комнату она не знала. И она ничего не придумала, кроме как поздно ночью уходить в какую-нибудь из гостиных поместья, чтобы уж точно не вызвать никаких подозрений. И там досыпать свой сон.

Еще Белла знала о том, что в доме есть огромная библиотека, но никогда в ней не была. Она подумала, что может там засиживаться за чтением и ночевать, если не придумает ничего иного. Спать можно хоть на полу. За годы Азкабана такой вид дрема стал для нее обыденностью. Единственное, что теперь ее будут преследовать не Дементоры, не голод и холод, а собственные родственники – недоумевающая Нарцисса и опасный до жути Родольфус.

Зная, что лучше она выглядеть все равно не сможет, Беллатриса закончила прихорашиваться, мечтая, чтобы на ужин подали много еды и она смогла хорошенько поужинать. Голод выпрашивал у нее милостыни урчащими звуками в желудке, ей не терпелось ему ее подать в виде аппетитной трапезы. Сколько времени на часах она не знала, но не смотря на это Белла пошла в комнату с парадной лестницей, чтобы просто посидеть в кресле.

И пройдя туда через те же стеклянные двери, она увидела, что одно из кресел уже занято. Со спины ей показалось что занявший ее кресло был Родольфус и уже испуганно попятилась назад. Но человек резко обернулся от шума и Беллатриса узнала в нем, пусть и не сразу, куда более печальное и простое лицо его младшего брата Рабастана Лестрейнджа.

–Здравствуй, Беллатриса. – тихо проговорил он, вставая с кресла.

Она подошла поближе и тоже поздоровалась со своим деверем и тоже негромко, невольно понизив голос. После стольких лет в тюрьме, пережитых в чем-то общих страданий, они не нашли что друг другу сказать. И лишь только пожали друг другу руки. Странный жест получился между ними. Хотя Беллатриса знала о несчастье, которое сделало Рабастана замкнутым и понимала его искренне, по-человечески между ними все равно стояла невидимая стена. Брат ее мужа никого не желал пускать в свой внутренний мир, а после тюрьмы замкнулся еще больше. На его лице было будто написано предупреждение, чтобы от него держались подальше. А ведь раньше, как помнила Белла, что он мог быть вполне доброжелательным, как и любой другой целитель, но вот в одиночестве она видела его печальным и согбенным, сидевшем на стуле и смотревшем в окно, совершенно не видя того, что за стеклом шел снег или опадали осенние листья. Сейчас Беллатриса, смотря в затуманенные задумчивостью печальные маленькие голубоватые глаза Рабастана Лестрейнджа, видела, как Азкабан высосал из него всю его истинную сущность, которую он тщательно скрывал. На его бледных впалых щеках едва запеклись свежие раны, а худощавые руки болтались в широкой мантии с чужого плеча. Он заметно постарел за эти годы. Будучи младшим братом Родольфуса и всегда выглядя его гораздо моложе, в тюрьме он словно превратился в его ровесника – сморщенного судьбой старика.

Все-таки стараясь вытащить наружу свой напускной, но очень искренний тем не менее оптимизм Рабастан поинтересовался у Беллы хрипло, не своим голосом, как она чувствует себя после тюрьмы. Что болело чаще всего эти годы и как сильно.

–Меня все время мучили легкие… – Грустно проговорила Беллатриса. – Иногда было так трудно дышать…. Как будто бы кто-то насильно перевязывал туго лентой горло, чтобы туда не попадало воздуха… но в последние месяцы я не могла отчего-то подняться с кровати… сил не было, а еще был сильный жар… и даже холод не остужал.

А ведь вовсе не это было самым страшным в тюрьме! Если бы она только могла мучиться, зная, что с Темным Лордом все в полном порядке, то она бы выдержала и не такие пытки! А Рабастан задумался, выслушав жалобы Беллы и вынес свой краткий вердикт:

–С таким сквозняком не удивительно, что ты себя так ощущала. Как бы это не перешло в хроническое состояние. Тебе нужно держать себя в тепле. Попроси у Нарциссы побольше теплых вещей. Не одевайся так легко даже дома, носи накидку. А сейчас тебя еще мучают эти болезни?

Беллатриса отрицательно покачала головой, даже улыбнувшись, вспомнив, что чудесным образом свобода исцелила ее.

–Жар и невозможность двигаться прошли у меня тут же, как я поняла, что Темный Лорд вернулся! – Радостно всплеснув руками сказала Беллатриса. – Это было сильнее всех лекарств! А вот легкие… меня все время мучил кашель… а там. Но сейчас вот все в полном порядке и, наверняка, это потому что я свободна!

–Психическое состояние очень влияет на здоровье. – Согласился Рабастан скорее сам с собой. – А возвращение Темного Лорда – очень радостное событие. А нынешняя свобода… да, мы обязаны его за нее благодарить. – Все же слишком печально для произнесенных им слов прибавил мистер Лестрейндж. – Однако, возвращаясь к теме. Темный Лорд приказал проверить у всех состояние здоровья и попытаться вылечить нуждающихся… ведь кроме меня ремеслом никто не владеет. Потому на днях продумаю тебе схему укрепления иммунитета. Армия Темного Лорда должна быть здоровой.

–Это замечательно, что ты помогаешь Темному Лорду и нам, Рабастан. – Провозгласила Беллатриса, смотря на него с честной благодарностью.

От ее слов он даже не улыбнулся и не покраснел и не показал ни коим образом, что он может гордиться своим заданием первостепенной важности. По углубившимся складкам на его лбу Беллатриса поняла, что он глубоко погружен в свои думы и лишь из вежливости перекинулся с колдуньей парой фраз.

–Ты не знаешь, почему нам отменили наш приговор. Почему они вытащили нас из темной комнаты?.. – внезапно спросил Рабастан спустя несколько минут натянутой тишины.

Беллатрису привело в ужас то, с каким разочарованием он это говорил, но почему-то сдержалась от выяснения причин. Посмотрев на своего деверя она вдруг поняла, как жалко он выглядит и в ответ на его вопрос индифферентно пожала плечами.

Даже Родольфус после Азкабана выглядел не смотря ни на что гордо, пусть эта гордость в нем всегда и была мелочной. Рабастан же растерял все свое самообладание, разрушил тот щит, которым прятал свои внутренние переживания.

По всей видимости поняв, что понимания у Беллы в этом вопросе он не найдет, Рабастан отвернулся и засмотрелся в окно, снова обращая свой пустой, печальный взгляд в ничто. Беллатриса же, которая относилась к брату своего супруга куда лучше, чем к своему собственному мужу поняла, что Азкабан окончательно выстроил между ней и ним стену. Раньше они, конечно, тоже держались в стороне друг от друга, но тогда Рабастан был другим, не таким угрюмым и замкнутым. Сейчас же он, видимо не желал никого видеть. Потому Белла решила прекратить разговоры без какого-либо внутреннего сожаления.

Тишина в прихожей длилась недолго. По лестнице раздались шаги, и Беллатриса увидела двоих спускавшихся – Нарциссу и Родольфуса. Они шли не разговаривая и не смотря друг на друга, и ее сестра, встретив глазами Беллу явно обрадовалась, что может избавится от общества Родольфуса.

–Беллатриса! Рабастан! – обратилась она к двум сидевшим в креслах Пожирателям. – Уже ужин скоро. Пойдемте, я провожу вас до обеденного зала. Вы же не знаете где он. А дом очень большой.

По лицам бывших заключенных было видно: они с нетерпением ждали трапезы. Ибо даже лицо Рабастана прорезала слабая, тут же исчезнувшая ухмылка.

Родольфус Лестрейндж же изучал взглядом комнату. Про себя он уже явно успел прикинуть, сколько стоило все это убранство, какое количество галеонов было затрачено на роспись полотна и на создание для люстры из миллиарда зеленых драгоценных камушков. Надев новый, выглаженный костюм Лестрейндж тут же лишился того обличия, в котором он предстал перед Беллой в тюрьме – злобного, безумного и грязного зверя. Лишь глубоко поникшие глаза и ненормальная худощавость говорили о том, что недавно этот человек терпел невероятные лишения. Однако для его облика Малфои явно постарались (или это он их заставил попотеть – Беллатриса не знала). Ему даже изготовили новый значок Министерства Магии, который он с гордостью повесил на свою новую, синюю мантию. Правда Лестрейнджу свой наряд явно не нравился. Он поправлял и отряхивал ее с явным презрением, а ворот новой рубахи выпрямлял, тем самым сминая, и снова злясь, душа при этом свои пальцы. В тюрьме Беллатриса не заметила, как он поседел, поскольку был слишко грязным. Зато на свободе он стал прежним, не считая седины и парочки новых морщин на лбу.

Нарцисса повела всех через знакомый им всем коридор – ведь он вел мимо комнаты собраний Пожирателей Смерти. Когда они проходили мимо нее Белла не удержалась и бросила в приоткрытую дверь короткий взгляд и не приметила каких-то изменений. Лишь маленькое пианино исчезло, видимо его перенесли в другое место или того продали. От этого Белла невольно на мгновение помрачнела.

В обеденном зале было душно и даже распахнутые настежь окна не спасали от этого. Над потолком парили свечи, которые ярко освещали комнату. А висевшие на стенах портреты дам в роскошных платьях довольно улыбались, поправляя сложные, многоуровневые прически.

Казалось бы никого из присутствовавших не смутило количество еды на столе… никого кроме семейства Лестрейндж. Все трое, жившие впроголодь все эти годы, жадно смотрели на усыпанный яствами длинный стол. Вся еда стояла в расписных фарфоровых тарелочках, а каждому пришедшему поесть был поставлен свой отдельный, чистый обеденный набор состоящий из глубокой, зеленой с росписью тарелочки, нескольких серебряных вилок, ложек и ножей.

Все в комнате было чуть уютнее, чем в музее, но нисколько не менее красиво и помпезно. Даже в каждом сантиметре высокого изрисованного потолка чувствовалось, что над интерьером комнаты работали долгие месяцы. Потолок украшало небесное полотно, на котором закат плавно перетекал в рассвет, летали и щебетали маленькие птицы.

Масштабами в комнате поражал не только потолок, но и камин из белого мрамора, такой огромный, что Белле казался он глубже, чем ее камера в Азкабане. И Беллатриса просидев столько лет в замкнутом пространстве, поразилась этому факту. И как только она смогла там столько пробыть, сохранив более менее ясный рассудок?

А из огромных окон, запахнутых полупрозрачными занавесками, виднелся вид на занесенный снегом сад, на поля и холмы за воротами поместья. Как много воспоминаний вмещала в себя одна только эта панорама. Как много лет такой разной ее жизни! От этого у Беллы замирало сердце. А еще от того, как много всего ей виделось разом – ее глаз привык к однообразию пейзажа, не меняющегося из года в год, а тут – деревья, пруды, поля, занесенные снегопадом колосья, небеса, различавшиеся не только мрачностью оттенков серого. Тут был и белый, и синий, и коричневый и бежевый. Даже во тьме этот мир был ужасно яркий.

Ступая по мраморному черному полу Беллатриса присела на предложенное ей место и уставилась на заваленный едой стол в ступоре. Среди множества бутылок с напитками разной степени крепости на столе теснились: запеченное в духовке впечатляюще пахшее пряностями мясо, индейка, взятая явно из списка рождественских рецептов, миска с дымившейся картошкой, посыпанной укропом, ростбифы, политые густым горчичным соусом, Йоркширский пудинг с луком и многие другие причуды национальной английской кухни. Сколько лет Белла не пробовала тот же ростбиф! У нее аж затекли слюнки. Но начинать трапезу раньше всех Беллатриса не могла. В этом доме правила приличия точно никто не отменял. Потому она невольно гипнотизировала вкуснейшие блюда, представляя сладостный момент, когда еда окажется у нее во рту.

В зал зашел Люциус, и, поздоровавшись со всеми присутствовавшими присел рядом своей женой. А Нарцисса сидела напротив Беллатрисы и сидевших рядом с ней братьев Лестрейндж.

Все выдерживали паузу в молчании, не прикасаясь к тарелкам, но Люциус, на правах хозяина дома, завершил это действо:

–Думаю, мы можем приступить к ужину. – Пригласил он вежливо, сложив себе салфетку на колени. К нему подошел эльф домовик, которого Белла прежде тут никогда не видела и с почтенным поклоном налил Люциусу вина.

–Кто-нибудь еще будет вина? – предложил он всем присутствовавшим.

Кивнула Нарцисса и к ее удивлению Рабастан. Эльф налил и с поклоном исчез, Беллатриса же потянулась к графину с соком и налила себе, случайно перелив содержимое через край. Ее это смутило, но Цисси сделала ей знак рукой и через мгновение пришел тот же эльф, вытерший пятно за мгновение.

–Темный Лорд не придет к нам на ужин? – спросила супруга Нарцисса, передавая ему кусочек багета.

Люциус побагровел и тут Беллатриса впервые обратила внимание на то, что место в главе стола не занято и его не занимает как-то положено глава семьи – Малфой. Выпив каплю вина он отвернулся и проговорил:

–Я буквально только что был у него… и он слишком занят. Может он придет позже, но у него слишком много работы.