Текст книги "Колояр. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 65 страниц)

Ехали мы недолго. Пару раз водитель излишне резко поворачивал автомобиль, и он опасно кренился, жалобно покрякивая всеми сочленениями. Не развалился бы на дороге. Остановились. Послышался стук дверей, голоса, смех. Дверцу открыли и приказали выходить.

– Калач, ты кого опять поймал? – весело спросил один из дружинников. – Все за премией гоняешься?

– Кого надо – того и поймал, – оскалился Калач – Надо лучше розыскные листы изучать и агентуру прикармливать. И будет тебе счастье.

Легонько подталкивая в спину, меня завели в помещение в виде узкого коридора, перекрытого турникетом. Сбоку от него расположился ярко освещенный стеклянный «аквариум», в котором сидели еще двое, со старшинскими нашивками на рукавах униформы.

– Куда определять? – громко спросил Калач.

– Неужто Волоцкого поймали? – в «аквариуме» оживление. – Веди его в четвертую. Обыск провели? Нашли украденное?

– Да нет у него ничего, – махнул рукой Калач и взял протянутый ему ключ. – Где-нибудь по дороге спрятал. Только браслеты какие-то странные на руках висят. Снять не получается. Ну, если хочет давать показания с поличным – его дело.

Прошли дальше по коридору. С двух сторон узкие металлические двери с «глазками», неряшливо написанные номера белой краской. Возле камеры с нарисованной цифрой 4 остановились, мой сопровождающий открыл створку и качнул головой, приглашая меня войти. Дверь со скрежетом захлопнулась. Я сел на топчан, застеленный грубым шерстяным одеялом. Недоумение от произошедшего перебивает все логические связи. Меня и в самом деле считают вором, или разыгрывают какой-то спектакль? Осталось восемь дней, за которые я должен добраться до финиша. Каждый час промедления на этом участке грозит провалом. Значит, нужно бежать. Но как?

Мне казалось, что прошло уже несколько часов, когда в двери снова проскрежетало и на пороге вырос незнакомый мне дружинник.

– Волоцкий, на выход.

Интересно, что теперь? Меня ведут по коридору обратно, но потом приказывают повернуть налево. Здесь получше будет. Скамеечки и стулья вдоль стен, какие-то плакаты, крашеные полы и стены, кое-где даже кашпо с цветочками висят. Тишина, поздняя ночь. Где-то в глубине коридора поскрипывают полы, раздается кашель. Дежурная смена бдит. Сопровождающий приказывает остановиться, открывает дверь с табличкой «капитан А. В. Севостьянов» и коротко бросает:

– Заходи.

Исполняю приказание и останавливаюсь на пороге залитой ярким электрическим светом комнаты. Дружинник закрыл за мной дверь, а я остался наедине с молодым мужчиной в гражданской одежде. Белая рубашка с короткими рукавами, отутюженные брюки с острыми стрелками, блестящие туфли. Ни дать ни взять – какой-то секретарь из офиса или референт. Стоит возле темного окна и пьет кофе из большой кружки. По запаху понял. Такой густой и ароматный, что даже ноздри щекочет.

– О, прибыл! – воодушевленно проговорил мужчина и поставил кружку на стол. – Присаживайся вот сюда, напротив. Я – следователь, капитан Севостьянов, веду дело о краже драгоценностей из усадьбы князя Алтуфьева. Чтобы не терять мое время, да и твое тоже – честно и без утайки расскажи, как ты умудрился утащить из охраняемого дома шкатулку с семейными реликвиями. Да, и куда их спрятал. Очень интересно.

Меня начинает потряхивать от смеха. Какая-то параллельная реальность накрыла! А что? Вдруг произошел перехлест разных веток, и Колояр, который выжил, но не получил мою сущность, стал бродягой, вором после смерти своих родителей? Да это бредовый бред! Ладно, послушаем, что еще придумает капитан.

– Какие есть варианты? – я осторожно присел на край стула. Наручники с меня давно сняли, значит, не видят угрозы. Добрые люди…

– Всего два, – пожал плечами Севостьянов. – Первый: признаешься, указываешь место, где спрятал драгоценности, и получаешь срок без каторги. Пять лет тюремного содержания. Самый приемлемый для тебя выход. Второй вариант: не сознаешься, получаешь свою порцию люлей и едешь в Нижний Новгород в спецавтомобиле. Там тебя показательно судят, но уже с отбыванием срока на каторге.

– Странные какие-то расхождения, – пожал я плечами. – Сознаюсь – пять лет под крышей. Отрицаю – каторга. За одно и тоже преступление разные наказания.

– Не умничай, – ухмыльнулся капитан и открыл тощую папку, где лежало всего пара листков с отпечатанным текстом. – Итак, Волоцкий Колояр, дворянин, восемнадцать лет. Проживает в городе Торгуев. Сбежал из дома несколько дней назад. Каким образом оказался у нас, путешественник?

А они обо мне вообще что-то знают? Какая-то странная информация. Ни имен родителей, ни точного адреса. Я же не в Торгуеве живу, а в кадетской школе. Но про это вообще нет никаких намеков. Поймали как какого-то бродягу, допросы по ночам устраивают.

– Вы все данные тщательно проверили? – я сижу спокойно. Все мне ясно. Экзаменационная комиссия сознательно ввела в заблуждение соседей, чтобы жизнь медом не казалась. Уф, сразу спокойно стало. Самое страшное, что мне грозит – провал экзамена и худшее место по служебному распределению.

– Ты мне зубы не заговаривай, – капитан добродушен, закрывает папку и интересуется. – Куришь?

– Нет, спасибо.

– А я закурю, – следователь встал и подошел к окну, где лежала пачка сигарет и зажигалка. Щелкнул пару раз, высекая огонек, затянулся и выпустил дым в открытую форточку. – Данные по тебе присланы из Торгуева, так что мне нет смысла что-то выдумывать. Зачем убежал из дома, где гулял – мне до лампочки. Но кража личного имущества у моего хозяина ставит тебя в поганое положение. Лучше сознайся, пока все внутренности целые. Тебе же не хочется валяться на полу и выплевывать свои кишки?

– Пытки с целью получения доказательств запрещены, господин капитан, – напоминаю я, мало веря в то, что сказал. Пытают, еще как пытают. Хлещут до потери сознания.

Вот и капитан ухмыльнулся.

– Говорят, на твоих руках какие-то браслеты. Покажи. Ага… Интересные вещицы. Но их в перечне украденного не было. Значит, украл раньше. Где?

– Браслеты мои.

– Думаешь, я тебе поверил? – Севостьянов затушил сигарету в стеклянной пепельнице и вернулся за стол. Внимательно посмотрел на «веригельн», повертел мои запястья в разные стороны и хмыкнул озадаченно. – Никаких зацепов, скрытых замков. Каким образом одел их? Просто натянул?

– Они на мне с самого детства, господин капитан, – я посмотрел в глаза следователя. – Не верите? Вот такой подарок. Магический артефакт. И снять его никто не сможет. Только с риском для своей жизни. Хотите попытаться? Прошу.

Севостьянов нахмурился и снова раскрыл папку. Читал что-то несколько минут, тер лоб.

– Не понимаю… Здесь нет данных, что ты имеешь Дар. А по твоему магическому артефакту получается совсем другое… И почему ты дал себя арестовать? На твоем месте я бы с помощью магии не воровством занимался, а пользу приносил. Значит, врешь. Никакие они не магические… Снимай.

– Не могу, господин капитан. При всем моем желании – не могу.

Говорю спокойным тоном, чтобы Севостьянову не показалось, что я издеваюсь. Однако следователя закусило. По глазам вижу – злостью наполнился. Рывком потянул на себя ящик стола и вытащил складной ножик. Такие еще в туристических магазина продаются, с удобной резной ручкой, широким лезвием и с колечком на корпусе. Потянул на себя лезвие.

– Ложи руку на стол, – приказал он. – Будешь мне нервы мотать! Сейчас мы их просто разрежем. Это же не металл, а какая-то прочная кожа!

– Не советую делать этого, – в последний раз предупреждаю я с улыбкой, прежде чем лезвие коснулось правого браслета, и закрываю глаза.

Вспышка, сухой треск и отчаянный вскрик, заглушаемый грохотом падающих стульев. Севостьянов лежит на полу возле сейфа и потирает ушибленный затылок. Судя по всему, хорошо приложился. В кабинет влетает дружинник и с ходу лупит меня резиновой дубинкой по спине. Умудряюсь увернуться от удара и машинально перехватываю его руку. Не вставая, резко выворачиваю ее, прижимая парня лицом к столу.

– Отставить! – рявкнул капитан, поднимаясь с пола. Вид у него, скажу, не самый презентабельный. Волосы наэлектризованы, макушка вздыблена, лицо побелело от шока. – Фатеев, выйди из кабинета!

Я отпускаю руку охранника и получаю злобный взгляд, не сулящий мне ничего хорошего. Следователь дождался, когда мы останемся наедине, прошипел:

– Все-таки шалить вздумал, стервец? Что это было?

– Браслеты блокируют мой Дар, – честно признался я. – Они не дают мне в полной мере пользоваться магией. Любая попытка снять их приводит вот к таким последствиям. Я предупреждал вас, господин капитан.

– Тогда я ничего не понимаю, – Севостьянов снова придвинул к себе папку и внимательно вчитался в написанное. – Мы получили на тебя данные, что ты сбежал из дому, подался куда-то на восток. И никакого предупреждения насчет блокираторов. Хреново работают в Торгуеве! А тебя, Волоцкий, видели, якобы, в Сызрани, Самаре, Симбирске, даже в Казани засветился. Потом исчез. И всплыл в уделе князя Алтуфьева. Скажешь, что за гастроли себе устроил? Может, тебя заманили в свои сети воровские кланы, и ты отрабатываешь какой-то долг?

Вот какая у меня бурная жизнь, оказывается! Гастролирую по Волге, не хочу возвращаться в дом родной! Меня едва смех не пробил, но сделав усилие, я только покачал головой, не соглашаясь со словами следователя.

– Вы можете вернуть меня в Торгуев, – предложил я, внутренне насторожившись. А вдруг получится? Оттуда до школы рукой подать.

Капитан Севостьянов скосил глаза на свои часы и решительно встал:

– Черт с тобой, Волоцкий! Не хочешь раскаяться добровольно и чистосердечно – завтра поедешь в Нижний Новгород со спецсопровождением. Там пройдешь ментальный допрос, если есть желание гадить в свои штаны. В Лысково просто нет штатного ментата, а то бы уже через полчаса подписывал признание. Мутное дело какое-то…

Согласен. Вам, ребята, дали команду «фас», вот вы ее и выполняете. Какие претензии к местной полиции и дружине? Да я на сто процентов уверен, что расскажи им правду, еще несколько дней будут выяснять так ли это. Нет, надо бежать. И быстро. Время истекает неумолимо.

– Караул! – крикнул капитан, занявшись своей прической. – Увести задержанного!

Вошел злой дружинник, сопровождавший меня в кабинет, и отвел обратно в камеру. Интересная здесь практика – среди ночи выдергивать на допрос. Но главное я выяснил. Меня самым настоящим образом тормозят, не дают возможности продвигаться к финишу. Завтра повезут в Нижний. А это потеря времени. Промурыжат несколько дней, а потом с извинениями выпустят на волю. Ага, когда экзамены уже закончатся, и самым лучшим и достойным кадетам покупатели предоставят контракт. Если честно, я ведь и рассчитывал на контракт с императорским кланом или с его вассалами. Быть поближе к цели, узнать о своем кровнике как можно больше. Но теперь, чувствую, мои планы рушатся.

Остается теперь ждать утра. Что оно принесет?

Глава 14

– Раз гляжу я между – дамочка в разрез.

Я имел надежду, а теперь я – без!

Ох, какая драма,

Пиковая дама,

Всю ты жизнь испортила мою!

И теперь я бедный,

И худой, и бледный,

Здесь на Дерибасовской стою!

Покачивая ногой в черном, начищенном до блеска туфле, мой сосед, сидящий на жесткой металлической лавке напротив, с интересом изучал меня вот с той самой минуты, как микроавтобус с яркой зеленой полосой вдоль борта мигнул спецсигналом и выскочил из внутреннего двора Управления. Прищуренный левый глаз периодически распахивался, чтобы снова превратиться в щель. Мужчина, которому можно было дать и тридцать лет, и все сорок, был худощав, текуч как ртуть, и периодически замирал, когда машина делала поворот. Мы не могли видеть, куда нас везут, но сосед безошибочно называл улицы, словно мог смотреть сквозь стену решетчатой камеры.

– Почтовая! Банковская! О, на магистраль выехали! Ну, теперь помчимся с ветерком!

Выдохнув из себя воздух, сосед привалился к стенке, словно проделал большую работу. Я обратил внимание на его руки: чистые, ухоженные, с аккуратно подстриженными ногтями. Ни одной татуировки, даже намека нет.

– Что, братан, повесил нос? – неожиданно мужик подмигнул мне правым глазом, отчего получилось довольно смешно, особенно с вечно прищуренным левым. – За что повязали клятые?

– Шьют чужую кражу, – честно ответил я. Мне было скучно, и любой разговор мог скоротать дорогу.

– Ха-ха! С браслетами на руках? Доказательство налицо! – хохотнул мужик.

– Браслеты мои.

– Почему их не сняли? – пристал сосед. Ему тоже, видать, захотелось пообщаться. – В чем прикол?

– Они не снимаются, – просто ответил я. – Следак пробовал – теперь с синяками ходит.

Мужик опять засмеялся, но уже осторожнее. Кажется, до него стало доходить. Прищур глаза стал еще сильнее.

– Артефакт?

– Он самый.

– А что ты тут делаешь? Догнаться не могу. Или теперь дворян можно на шконку загонять через гражданский суд?

– Кто-то обнес князя Алтуфьева, а я в тот момент находился неподалеку от его усадьбы. Люди увидели, подняли егерей. Я, вообще-то, в туристическом походе был, просто в тот момент отбился от группы.

– Складно заливаешь, брат, – закивал мужик. – Тебе, конечно, не поверили…

– Не поверили. Долго по лесу гоняли, пока я сам в Лысково не вышел. Жрать охота, да и домой возвращаться нужно. Здесь и повязали.

Сосед задумался, зацепившись за ручку над головой, чтобы сильно кренящийся автомобиль не сбросил его на металлический ребристый пол.

– Как зовут, барин? – прочнее утвердившись на скамье, поинтересовался мужчина.

– Колояр.

Раз уж дворянином себя обозначил, надо держать марку.

– Опа-на! Час от часу не легче! С кем меня судьба свела! – стал балагурить спутник. – Никак, из Первых? Жизнь сделала кульбит, и я теперь видел все.

– А ты-то кто сам? – сначала мне показалось, что сосед из важных воров, но отсутствие некоторых маркеров ставило в тупик. Есть ли у него наколки на теле? Руки чистые, но сей факт ни о чем не говорит. Да и общается незнакомец не так, как обычно разговаривают ребята из «ночной гильдии». Разболтанная речь, больше присущая уличным барыгам, контролирующим незначительные участки, где берут свою долю с продажи оружия, наркоты, ворованных машин.

– Уважаемый в Лысково человек, – незнакомец снова прищурился. – Видишь, как уважают: даже спецмашину выделили, чтобы в Нижний сплавить. Не хочет Севостьянов возиться с такими, как мы.

– Почему нас везут в Нижний?

– Судопроизводство, криминальная полиция, отдела ментального допроса и прочие службы – все там. Легче погонять машину туда-сюда, чем создавать в Лысково такую же базу. Дыра дырой, – охотно пояснил сосед. – Кстати, меня Пианистом кличут.

– На пианино играешь?

– По рукам заметил? – улыбнулся Пианист и помахал передо мной своими ухоженными руками. – Ага, тапер в «Раките». Бывал там?

– Откуда? – я удивился. – Я только вчера узнал, что есть такой город – Лысково.

– Шутник ты, барчук, – хмыкнул сосед. – Эх, каких там раков подают! Мечта, песня, а не раки!

– А тебя-то за что взяли? Что-то ты заливаешь, Пианист. Думаешь, поверю, что за красивые глазки?

Мужчина рассмеялся и с удовольствием посмотрел на свои пальцы. Потом задрал правую ногу и снял туфель. Провел пальцами по кромке каблука, надавил с двух сторон и без напряжения сдвинул его в сторону. Там, куда приходилась пятка, виднелась небольшая выемка, из которой Пианист достал тонкий металлический стержень и небольшой пластиковый прямоугольник, похоже, вырезанный из банковской карточки.

Машину слегка тряхнуло, Пианист забавно уцепился одной рукой за скамью, но удержался. Нацепил туфлю обратно и показал мне стержень.

– Тапер… Сейфы я вскрываю и замки – попутно. Потому и Пианист, что руки мои очень чувствительные к любому механизму в дверях. Ну, как, барчук? Готов рвать когти из негостеприимной колымаги?

– На ходу? – я ожил. Появился шанс. Если Пианист не врет, что может вскрывать замки – можно убежать. Но от желания до исполнения задуманного нас отделяла массивная дверь, запираемая на массивную пластину с фиксированным замком, да еще дополненная внутренними ригелями.

– Не-а, – ухмыльнулся собеседник и аккуратно спрятал странный набор за подкладку пиджака. Видно, что все у него заранее продумано и подготовлено. – До Нижнего нам еще долго ехать. Где-то возле Малиновки будет остановка. Охрана пойдет жрать, нас выведут водички попить, в туалет сходить. По инструкции им положено сопровождать только одного подследственного, и то в наручниках. Так что пока одного водят, другой парится в коробке.

– И как ты собрался сбегать? – я еще не врубился, что предлагает Пианист.

– Помогут, – спокойно ответил мужчина. – За Малиновкой трасса делает крутой поворот. Видимость дороги ухудшается. Водителю придется слегка притормозить. С двух сторон лес, из которых есть выходы проселочных дорог. Когда все произойдет – не хлопай ушами, делай, как я.

– Откуда тебе это известно? – я снова стал подозрительным. С чего бы «медвежатнику» помогать незнакомому парню? Откуда такая щедрость? Или в счет будущей услуги?

– Расслабься, барчук! – рассмеялся Пианист. – Сразу ищешь подставу? Не парься. Меня будут выдергивать. Ну, и за компанию можешь присоединиться. Или хочешь на халяву до Нижнего прокатиться? Базара нет, не настаиваю.

А почему бы и нет? С самого начала вся история с обвинением в краже казалась мне шитой белыми нитками. Даже самому тупому кадету вроде Сявы стало бы понятно: кто-то старательно пытается помешать выпускнику достичь конечной цели. Допускаю, что не только я столкнулся с проблемой. У кого-то из ребят могут быть другие вводные, но лично мне сейчас выбирать не приходится.

– Ладно, я в деле, – отвечаю решительно.

– Молоток! Чувствуется порода! – то ли в шутку, то ли всерьез проговорил Пианист и снова подмигнул, забавно исказив свое лицо. – Тогда сиди и не бойся, что произойдет.

И что же? Неужели силовой захват? А что, вполне может быть, учитывая статус Пианиста. Люди его «профессии» всегда в почете в воровской гильдии. Какая-то странность не давала мне покоя, выбивалась из логики происходящего. Что спец такого уровня делал в Лысково? Вскрывал сейфы купцов? Или проникал в офисы торговых представительств речных компаний? Кстати, фотографию Пианиста на розыскных информационных листах я не видел. Закрыл глаза, вызывая в памяти лица людей, которых разыскивала полиция. Нет, абсолютно точно: мой сосед в розыске не числился.

Пианист знал, что говорил. Автозак съехал с основной трассы и остановился возле придорожного кафе, которое какой-то предприимчивый коммерсант возвел на уютной полянке, обрамленной лесом. Большая автостоянка находилась слева от двухэтажного деревянного здания, закошенного под старину: со всякими завитушками на фронтоне, с резными наличниками, с шикарной открытой верандой на втором этаже. Строение было таким легким и ажурным, что ощущение попадания в сказку не покидало с самого начала, когда меня вывели из коробочки и сопроводили в туалет. Все время со мной был один из дружинников. Потом я попросил у него купить бутылку воды.

– Не положено с собой брать, – ответил хмурый молодой охранник, постоянно крутя головой, словно ожидал нападения на конвой. Новичок, видать. Дергается.

– Так мы при вас попьем, бутылку отдадим, – уговаривал я. – Да будь ты человеком, а? Сами, небось, пузо набили, а нам даже бутербродов не дали!

– Поговорю со старшим, – сдался парень. Вижу, самому стыдно.

Меня сопроводили до машины, закрыли в «коробочке». Пианист что-то тихо посвистывал и рассматривал свои ногти, такие же тщательно ухоженные, как и руки. Подпилены, без заусенцев… Нет, он не «медвежатник», подумалось мне. Передо мной сидел самый настоящий щипач, виртуоз своего воровского ремесла.

– Прогулялся? – с прищуром посмотрел Пианист.

– Ага. Воды попросил. Сейчас со старшим конвоя совещание ведет, – нехотя ответил я.

– Не дадут, – уверенно сказал сосед. – Не положено им водичкой поить подследственных. Потом в туалет посредине дороги попросятся… В нужном месте. А там – засада. Ты заметил, что их всего четверо? Старший – офицер, водитель и двое дружинников. Что это значит?

– Да откуда же я знаю? – я рассмеялся. – У меня нет опыта в таких делах.

– А то и значит, что нас не считают особо опасными преступниками, – Пианист заерзал и как-то умудрился разлечься на скамье, упершись спиной о перегородку. – В таких случая выделяется стандартное сопровождение. Подумаешь, один клиент драгоценности утянул у князя, другой на глупости погорел…

– Я не воровал.

– Доказывать будешь ментату, – отмахнулся Пианист.

– Что-то я твою физиономию в розыскных листах не видел, – напомнил я. – Может, ты вовсе не «медвежатник»? Может, подсадной?

Пианист внезапно выпрямился, и его рука полетела мне навстречу. Как я успел заметить блеск стержня? Замешкайся на секунду – и острие могло запросто войти в мой глаз. Тело среагировало мгновенно. Убираю голову и перехватываю снизу запястье. Дергаю на себя Пианиста и наношу тому легкий удар пальцем по кадыку. Болезненно, зато не смертельно. Сразу отрезвляет. Пока Пианист хрипит и дергается, зажимая горло, я с любопытством разглядываю стержень. Инструмент, видать, входит в арсенал взломщиков сейфов и замков. Вижу мелкие бороздки на кончике, специальные заусенцы – ничего в этом не понимаю. Жарох пытался меня впихнуть в меня некоторые специфические знания, присущие воровскому миру, но комендант каким-то образом прознал про коварные замыслы старика. Был жуткий скандал. Двое мужчин стояли друг против друга и орали, каждый выкладывая свои аргументы. Победил Мрак. Школа готовила бойцов, а не людей с воровскими навыками, и поэтому все занятия Жарох должен согласовывать лично с комендантом.

– Лихо дерешься, барчук! – прохрипел Пианист, как только обрел возможность говорить. Слова, правда, проталкивались через поврежденную гортань с трудом, и вызывали легкую боль. – Где научился?

– Были учителя, – я спрятал инструмент во внутренний карман куртки. – Очухался?

Пианист ничего не ответил, только поудобнее уселся на скамье и ухватился за ручку.

– Ты бы устроился поудобнее, кадет, – хмыкнул сосед, проследив взглядом за моими манипуляциями. – Ненароком машину поведет, будешь по «коробочке» летать, костями углы пересчитывать.

– Что? – я от неожиданности раскрыл рот, но ничего больше не успел спросить.

Автозак и в самом деле резко повело вбок. Вероятно, водитель крутнул руль влево, уходя от какого-то препятствия. Завизжали тормоза, борт накренился, и меня с силой впечатало в стенку. Пианист навис надо мной, крепко держась за вспомогательные ручки. Лицо его побагровело от напряжения.

Ба-дах! Машина встала на все колеса, подпрыгнула, попав на неровности, и уже по инерции влетела куда-то носом. Всего этого мы не видели, будучи изолированными от происходящего. Но слух не подвел. Снаружи что-то происходило. Раздавались крики дружинников, стук дверей. И вдруг застучали выстрелы. Они, словно забиваемые кувалдой костыли, разрывали наступившую тишину.

– На пол! – заорал Пианист и первым нырнул на ребристое железо. Я последовал его примеру. Шальная пуля может пробить корпус машины и наделать проблем в замкнутом пространстве.

Скрежетнул запорный замок торцевой двери. Створки распахнулись и на нас уставилось чудо-юдо в черном водолазном костюме и с короткоствольным автоматом. Лицо измазано темно-зеленой краской, только белки глаз бегают справа-налево.

– Живы? – спросило чудо.

– В норме, брат! – Пианист поднялся на ноги и выскочил на улицу. – Давай живее, кадет!

Якорь тебе в печень, Пианист! Что происходит? Откуда…

– Давай, давай! – поторопил меня автоматчик.

Выскакиваю наружу и быстро оцениваю ситуацию. Пустынный участок дороги, закрытый с двух сторон поросшим густым лесом холмиками; кювет, в котором застрял автозак, воткнувшийся мордой в землю; посреди дороги мощный самосвал с тарахтящим мотором. Засада устроена мастерски. Машина выехала из леска в тот момент, когда автобус на небольшой скорости преодолевал путь с плохим обзором. Уходя от столкновения, водитель автозака улетел в канаву. Ага. Вот и наши сопровождающие. Лежат на земле вниз лицом, положив руки на затылки. Над ними возвышаются еще двое в таких же водолазных костюмах и с автоматами. Блин, откуда здесь «морские дьяволы»? Устроили боевые действия…

Приглядевшись, понял, что ошибся. Это не гидрокостюмы, а какие-то облегающие комбинезоны с кармашками, обвесами и ремешками. На ногах высокие черные ботинки с толстыми подошвами. Но выглядят стильно. С непривычки можно напугаться.

– Где? – спросил Пианист автоматчика, открывшего нам дверь.

– На той стороне дороги, – тихо ответило чудо-юдо. – Там есть просека, выходящая прямо на грунтовку. По ней можно проехать параллельно трассе и выехать к Мурашкам. Оттуда уже легче. Развилка мощная, езжай, куда хочешь.

– Все слышал, кадет? – Пианист повернулся ко мне. – Теперь рви когти, как можно дальше. В машине есть хавчик, вода, карта. Доберешься. Водить-то умеешь?

– Умею, – я еще ничего не понимал, но кое-какие подозрения стали оформляться в моем мозгу, отупевшем от происходящего.

– Беги, пока мы будем отвлекать дружину, – мой сосед снова мигнул. – И привет Жароху передавай. Хорошего бойца вырастил. Стой! Отмычку-то верни! Не твоя, чай!

Я отдал Пианисту его вещь и рванул через дорогу. Удивляться буду потом. Где-то за леском меня ждет машина, в которой мне предстоит ехать столько, сколько получится. Хорошо бы до самого Торгуева.

Поймав правильное дыхание, я увеличил темп бега и вскоре выскочил на просеку, где стоял «орион» темно-голубого цвета. Я распахнул водительскую дверь и нырнул в салон. На соседнем кресле лежал целлофановый пакет с водительским удостоверением на имя Петрова Игоря Сергеевича, но с моей физиономией, технический паспорт, пачка денег и карта, хорошая карта местности, охватывающая территорию вплоть до Самары. На заднем сиденье я заметил бумажный пакет с едой и еще один – с одеждой. Ладно, потом переоденусь, когда значительно оторвусь от преследования.

Ключ находился в замке зажигания. Повернул его с трепетом. А вдруг, по закону подлости, именно сейчас машине вздумается закапризничать? Нет, движок мягко затарахтел, готовый к движению. Я продышался, успокаиваясь, и медленно, осваиваясь, поехал по накатанной в траве колее. Ну, Жарох, ну старый интриган! Как ему удалось высчитать мой маршрут и подстраховать меня на всем пути следования? Да еще умудриться организовать спасательную операцию с внедрением! Кто же такой этот Пианист? Ладно, вернусь в школу, обязательно расспрошу старика.

Впервые за долгое время у меня в груди разлилось тепло от воспоминаний о своем наставнике. Что же толкнуло его на такую акцию? Это ведь не простое желание помочь своему ученику. Такой спектакль тянет на уголовное преступление. Узнай об этом выпускная комиссия, мне не засчитают результат, а наставника могут крепко взять за жабры. Жарох очень рискует. Но ведь была же у него причина!

Просека вскоре вышла на грунтовую дорогу, как и обещал мужик в комбинезоне. Я остановился и по карте сверился, куда мне нужно ехать. Грунтовка шла вдоль асфальтированной трассы, скрываемая густой лесополосой. Мне нужно ехать вдоль дороги почти пятьдесят километров, а потом выезжать на хорошее полотно. Бак, судя по приборам, полон бензина. Но рисковать не стоит. Вдруг что случится с автомобилем – где я буду искать помощь? «Орион» – тачка неприхотливая, одна из самых удачных моделей, которые можно ремонтировать на колене. Но я не имею навыков автослесарных работ, и случись проблема, ничего не смогу сделать.

За все время, пока ехал по грунтовке, миновал пару деревень, но не остановился. Все, что мне необходимо, находилось в машине. Перед выездом на дорогу загнал «орион» в лесок, переоделся в футболку черного цвета, нацепил длинные цветастые шорты, а на ноги напялил что-то вроде шлепанцев. Старую одежду зарыл в земле. По ней могут дать ориентировку, и потому лучше избавиться от лишних примет.

В общем, стратегия вырисовывалась, пока я сосредоточенно крутил баранку и гнал машину по второстепенным дорогам. Ехать предстоит долго, но в случае опасности быть схваченным тут же бросаю транспорт и продолжаю прорываться к Торгуеву. Вариантов в таком оживленном районе масса. Удивительно удачно получилось вырваться на оперативный простор, но немножко царапало самолюбие, что сам не использовал свои навыки.

Правая рука потянулась к «бардачку». Стало интересно, какие еще сюрпризы таились в «орионе». Зная Жароха, вполне могло оказаться, что там лежит огнестрел. Увы, пушки не оказалось (фантазия слишком разыгралась! Я же не в тылу врага!), но зато нашел простенькие электронные часы, которые показывали обратный отсчет. Сначала я не врубился, почему так. Потом дошло. Кто-то выставил время таким образом, чтобы оно напоминало мне, когда наступит час «икс». Какой заботливый у меня наставник! Я покачал головой и улыбнулся. Все-таки старик оказался пронырливее всех и элегантно обыграл приемную комиссию.

Часть вторая: Егерь

Главы 1, 2

Глава первая

Река, успокоившись после бурных перекатов, сделала плавный поворот, огибая пустынный берег с нависшими над водой лохматыми елями, и перешла на умеренный бег. Две моторные лодки с красующимся на их бортах гербом в виде варяжского щита – на красно-зеленом фоне оскаленная морда барса, который указывал на принадлежность военизированной команды к клану Демидовых – погасили скорость, и закладывая небольшой вираж, выскочили на отмель. Галечный пляж, которому не давал вольготно раскинуться суглинистый взгорок, выглядел сумрачным в этом царстве непроходимой тайги. Темных красок добавляли массивные скальные выходы, облизываемые речными потоками. Солнце едва ли светило в этом месте больше трех-четырех часов, после чего пряталось за высоченные вершины хвойного леса и массивные скалистые кряжи. Единственное место на всем протяжении извилистого горного потока, где можно было высадиться без риска поломать ноги, или еще хуже, технику – находилось именно здесь.

Я облегченно вздохнул, подтягивая к себе рюкзак, и тихо ерзая на жестком сиденье, на котором пришлось провести больше четырех часов, приготовился размять ноги. Обе лодки подскочили к берегу одновременно, и в воду сразу же попрыгали несколько вооруженных людей в темно-зеленой камуфляжной форме. Негромко переговариваясь, они вытащили транспорт на галечный берег, тут же заякорили его, вбив в землю железные штыри, а на них накинули веревки.

Теперь можно и размяться. Рюкзак сброшен на землю, а сам я с хрустом размял кости, чувствуя, как мышцы наливаются упругой энергией силы. Все-таки модификаторы – вещь. Как же хорошо, что они и в этом мире помогают мне! Не знаю, что бы я делал без них. Поглядел по сторонам. Широкий в плечах мужчина, выглядевший среди нас, группы княжеских егерей, старым, побитым жизнью волком, но от этого нисколько не потерявшим хватки, незаметно поводил носом по сторонам, словно принюхивался к тяжелым терпким запахам тайги. Его короткий седой ежик волос даже встопорщился, когда он стянул кепи с головы и засунул ее за край разгрузки. Оглядевшись по сторонам, задержал взгляд на высшей точке обрывистого берега, оценил возможность подняться по крутой, едва видимой тропинке (ее протоптали животные, приходившие сюда на водопой) наверх, не ломая ног. Потом достал из-за пазухи сложенную вчетверо карту и раскинул ее прямо на гальке, выбрав сухое место подальше от реки. Прижал камешками углы, чтобы ветер не трепал ее.