Текст книги "Жена Гоголя и другие истории"

Автор книги: Томмазо Ландольфи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 47 страниц)

Гл. MCMLXI: О других физических особенностях звуков

Звуки человеческого голоса имеют также более или менее определенный вкус (или привкус), запах, температуру, форму и, наконец, химический состав. В зависимости от условий распространения звука судить о нем можно по тому, как звук воздействует на каждое из пяти основных органов чувств в отдельности или же на все вместе. К сожалению, изыскания в этом направлении, по загадочному небрежению ученых (в наше время, когда так бурно развиваются многие науки!), продвинулись весьма незначительно. Приведем здесь лишь некоторые, наиболее общие данные по этому вопросу.

На вкус звуки в большинстве случаев довольно горькие, особенно это относится к верхним звукам (грудного или головного регистров, звуки же среднего регистра отличаются сладковатым привкусом). Правда, иногда и верхние звуки становятся необъяснимым образом сладкими и даже приторными. Таково мнение самих певцов. Но и они не в состоянии дать нам более точных соответствий между звуками и вкусовыми ощущениями (считая, что определить их вообще невозможно). Не могут они и объяснить, почему звуки вдруг приобретают сладковатый привкус, тем более что позиция или высота звука здесь, видимо, ни при чем. Итак, не имея пока основательных научных данных, попробуем представить себе извлеченный из глубин организма звук. В качестве раздражителя он воздействует на наши вкусовые сосочки и вызывает резкое ощущение горечи. Приблизительно то же ощущение вызывает у нас содержимое желудка во время рвоты. В самом деле, каждому знакомы рвотные позывы и гримасы, предвосхищающие, как правило, высвобождение звуков из организма. И в особенности высоких или очень низких звуков (то есть как раз самых горьких, так что лишь немногим певцам удается свыкнуться с этим ощущением горечи). С другой стороны, каждому из нас случалось видеть, как лирическое сопрано смакует на кончике языка звук, неожиданно оказавшийся сладким на вкус.

Говоря о тепловых свойствах звуков, следует отметить, что обычно звуки имеют очень высокую температуру. Но и здесь, по необъяснимым причинам, существуют свои аномалии. Один весьма добросовестный исследователь установил, что в отдельных случаях температура звука может понижаться до – 180° Цельсия – вот уж поистине адский холод! Поклонники оперного искусства наверняка замечали, как обильно потеют певцы во время спектакля. Знакомо им и характерное ощущение холода, распространяющегося по залу при некоторых звуках. Природа этих тепловых явлений также еще неизвестна. Звуковое тепло содержит влагу и тем самым отличается от тепла, скажем, электропечи. Оно, скорее, напоминает удушливый летний зной, обволакивающий нас своим сальным жаром.

Обыкновенно звуки лишены запаха, но время от времени способны приобретать всевозможнейшие оттенки: от тончайших ароматов до нестерпимого зловония, в зависимости от своего химического состава, на котором мы сейчас остановимся. Известны случаи, когда присутствовавшие в зале чувствовали запах фиалки (чистое лясопрано Тетраццини [42] 42
  Одна из оперных певиц, сестер Тетраццини. Вероятно, более известная – Луиза (1871—1940), колоратурное сопрано, а не Ева (1862—1938), драматическое сопрано.


[Закрыть] – явный признак наличия вольфрама), бергамота ( ми-бемольмеццо-сопрано Джек Джек [43] 43
  Очевидно, вымышленное имя.


[Закрыть] – пары полевого шпата?), лилии ( фа-диезбаритона Баттистини [44] 44
  Баттистини, Маттиа (1856—1928) – итальянский драматический баритон.


[Закрыть] – апатит), духов под названием «Cuir de Russie» [45] 45
  Юфть ( франц.).


[Закрыть](по мнению присутствовавших дам, верхнее ретенора Лаури-Вольпи [46] 46
  Лаури-Вольпи, Джакомо (1892—1979) – итальянский оперный певец.


[Закрыть] – корунд, плавиковый шпат или гелий) и т. д. Или же муравьиный (имя исполнителя уместнее не упоминать – муравьиная кислота), почечных секреций (аммиак), рыбы (углекислый газ и серная кислота), разлагающейся органической материи (стронций и другие элементы), «протухшей вареной цесарки» (?) – свидетельство одной довольно истерической дамочки (соединения гелия и радия?) и так далее.

Таким образом, мы как бы непроизвольно обозначили основные химические элементы звуков. Добавим, что все эти элементы встречаются в различных соединениях и меняющихся пропорциях. Как правило, у них общая основа из благородных металлов (золото, серебро, платина) и некоторых легких газов (водорода, гелия и др.) во всевозможных состояниях. Читателей, которые уже ознакомились с главой MCMLVIII настоящего тома, не удивит присутствие в звуках минералов. Вместе с тем механизм изменения основы на сегодняшний день остается еще не раскрытым. В целом же следует сказать, что среди известных науке элементов нет такого, который бы не мог входить в химический состав звука. Но в том-то все и дело – внимание, читатель! – что в звуках человеческого голоса присутствуют или могут присутствовать не только известные науке элементы. Новейшие исследования, проведенные молодым и в высшей степени одаренным ардзебейджанским ученым Онизаммотом Ифьлодналом [47] 47
  Имя «одаренного» ученого есть не что иное, как перевертыш Томмазино (уменьшительно-ласкательное от Томмазо) Ландольфи.


[Закрыть], неопровержимо свидетельствуют о присутствии в звуке двух доселе неизвестных специалистам элементов. Юный титан науки решил назвать свои элементы Cinodium Oniflium и Ippodium O. (сокращенно Chf. и Cpf.) и ревностно хранит тайну их свойств. Эти загадочные элементы навели нас на мысль, которой мы хотели бы поделиться с читателем. Надеемся, что читатель твердо ее усвоит: мы считаем, что на сегодняшний день всякая попытка воссоздать звук химическим путем обречена на неудачу. Искусственный звук пока еще нереален в том смысле, что недостаточно всего лишь исследовать и воспроизвести с помощью известных химических элементов звуки голоса великого Таманьо, чтобы добиться присущих ему чистоты мощи и неповторимости. Яркие оттенки голосовой модуляции, интонационная окрашенность звуков (которые лишь теоретически можно воспроизвести на основе упомянутых элементов) и многое другое обязательно ускользнули бы от дерзкого воссоздателя звуков и не прозвучали бы в его искусных слепках. На данный момент из сказанного можно заключить, что в пении, как в поэзии, да и в любом другом искусстве, неизменно присутствует элемент тайны.

И наконец, коротко о форме звуков. В зависимости от среды распространения звуки способны принимать самые разнообразные геометрические формы. При этом большинство звуков продолжают сохранять весьма расплывчатую форму, а зачастую бывают аморфными. Среди основных форм звуков преобладают сферические, кубические, многогранные и параллелепипедные. Но, как правило, повторяем, все эти формы внешне представляются сильно искаженными, удлиненными, заостренными, резкими или сглаженными.

Для тех, кого данный вопрос интересует особо, добавим в порядке уточнения, что звуки голоса выдающихся певцов почти всегда приобретают сферическую или коническую форму, меж тем как у посредственных вокалистов они чаще всего проявляются в виде неправильных пирамид, совершенно плоских фигур или разносторонних треугольников, покрытых мелкой, колючей щетиной, благодаря которой звуки отдаленно напоминают дикобразов.

Перевод Г. Киселева

НОВОЕ О ПСИХИКЕ ЧЕЛОВЕКА.
ЧЕЛОВЕК ИЗ МАНГЕЙМА [48] 48
  Желая избавить будущих критиков хотя бы от одной из их многочисленных забот, а также по долгу чести считаю нужным заранее предупредить, что эта шутка – по большей части парафраза известной книги Макензи («Новое о психике животных», часть вторая: «Собака из Мангейма», Формиджини, 1911). Лично мне принадлежат разве что некоторые выводы.


[Закрыть]

Доклад д-ра Онизаммота Ифьлоднала (Ардзебейджан) на заседании Королевской Академии наук

Господа, настоящий доклад адресован прежде всего тем, кому хорошо известны факты, связанные с теперь уже знаменитыми Людьми из Гельберфельда. Наряду с этим я обращаюсь и к тем, чьи головы все еще забиты разного рода предрассудками, к тем, кто пренебрегает целенаправленной духовной деятельностью, сиречь мыслью и разумом – исключительным достоянием собачьего рода! ( Неодобрительный лай справа, ободряющее подвывание слева, центр никак не реагирует.) Упомянутые Люди из Гельберфельда (не говоря уже о многих других, менее известных примерах) продемонстрировали поразительное умение производить сложнейшие расчеты с небывалой быстротой. Тем самым они представили либерально настроенным умам неоспоримые доказательства наличия у человека разума. Теперь, благодаря чуть ли не легендарному Человеку из Мангейма, к ним добавятся новые важные факты. Это лишний раз подтверждает правильность гениальной догадки, выдвинутой некоторыми светлыми умами. Смею надеяться, что сведения, которыми мы располагаем, помогут окончательно рассеять мрак, веками окутывавший собачье сознание и тормозивший развитие науки. Оказываясь перед лицом очевидных фактов и явлений, мы упорно не желали их признавать, возможно, по религиозным причинам или из-за всегдашнего нашего высокомерия, впрочем, первое, пожалуй, вполне под стать второму. ( Негодующий визг.) Развеять, повторяю я, ставшие привычными убогие теории превосходства собачьей цивилизации, открыть наконец новые горизонты науки – вот цель. Нет, господа, хотя это может и даже должно идти вразрез с некоторыми самыми низменными у нас настроениями, я все же полагаю, что могу представить неопровержимые доказательства того, что духовная жизнь не является исключительной и чудовищной привилегией собачьего рода. Нет, господа, подобно нам, люди тоже постигают, чувствуют, думают! По крайней мере некоторые из людей. Когда же мы пробудим умы от векового сна и утвердим общий принцип развития – кто сможет остановить науку на ее победоносном пути? Какие только дали не откроются тогда перед нами! ( Возгласы: «Ближе к делу!»)

Да-да, к делу, господа. Прочие свои соображения по данному вопросу, а также критику многочисленных трудов по проблемам человеческой психики, недооценивающих самоочевидные ее проявления, я отложу на конец. ( Возгласы: «Правильно, там этому и место!» Возмущенное шиканье представителей левого крыла.) Не стану я останавливаться и на подробностях моего посещения Мангейма: желающие могут ознакомиться с ними по специальной брошюре, которую вы получите. Итак, перейду непосредственно к трем сеансам, проведенным мною с человеком. ( Возгласы: «Шире шаг!» Недовольное шиканье на левом крыле и в центре.)

Однако в первую очередь необходимо высказать ряд предварительных замечаний. ( Возгласы: «Снова-здорово!» Яростный визг на левом крыле и по центру. Лай. Затем на какое-то время воцаряется полная тишина.) Томми или Том – так зовут Человека из Мангейма – представляет собой великолепный экземпляр из породы эрдельтерьер-мен, высотой порядка 1 метр 50 сантиметров до плеча, возраст – около 32 лет. Его владелицей является благородная сука Мюллер из Мангейма. Несколько лет назад благородную суку разбил частичный паралич, поэтому времени для воспитания собственного человека у нее было предостаточно. Прежде всего изложу со слов самой владелицы те удивительные, с моей точки зрения, обстоятельства, которые позволили ей обнаружить необычайные способности Томми.

Однажды благородная сука Мюллер проводила со своими четырьмя щенятами обычный урок арифметики. Как водится, при этом присутствовал и Томми. В какой-то момент молоденькая сучка, вообще занимавшаяся в тот день без особого желания, запнулась на простеньком примере: 122 + 2. Сколько ни усердствовала мать, у сучки ровным счетом ничего не выходило. Тогда в порядке наказания она получила легкий шлепок и, поскуливая, забилась в угол. Сжалившись, благородная сука стала ее успокаивать.

– Даже Томми, наверное, смог бы решить такой простой пример! – произнесла она под конец.

Услышав свое имя, Томми подходит к хозяйке.

– Ведь правда, Томми, – продолжает та, обращаясь скорее к сучке, чем к человеку, – ведь правда, ты смог бы?

Том оживленно двигает передними лапами, трясет головой и покачивает верхней частью туловища в знак крайнего возбуждения. Он пристально смотрит на хозяйку; из его пасти вырываются звуки, отдаленно напоминающие обрывки слов.

– Держу пари, – настаивает благородная сука, уже всерьез заинтересовавшись поведением человека, – что ты скажешь мне, сколько будет 2 + 2?

И тут происходит нечто неслыханное: Том наклоняется к хозяйке и легонько ударяет ее передней лапой по спине четыре раза!

Воздержусь от комментариев, тем более что не могу лично поручиться за достоверность вышеизложенных фактов (впрочем, я достаточно хорошо изучил характер благородной суки Мюллер и думаю, что ей вполне можно доверять). Продолжу. Спустя некоторое время у благородной суки возникло сильное подозрение, будто кто-то помогает ее щенятам решать задачи и готовиться к урокам географии. Однако она доподлинно знала, что, когда они делают уроки, никто из посторонних в их комнату не заходит. Тогда благородная сука решила проследить за щенятами, и вот что она обнаружила. Вместе с юными учениками, устроившись совсем как собака, сидел Томми. Заметив благородную суку, щенята грубо оттолкнули человека.

При этом они зашикали на него, полагая, что их не слышат:

– Пошел, Томми, пошел, мама идет.

Вид у них был такой, призналась мне позже благородная сука, будто их застигли врасплох на месте преступления. Короче говоря, готовить урок щенятам помогал не кто иной, как... Томми!

Прежде чем перейти к изложению моих собственных наблюдений, два слова о способе передачи информации, которым непроизвольно пользовался Томми. В целом он схож со способом передачи информации, принятым у Людей из Гельберфельда. Его можно условно назвать типтостенографическим [49] 49
  Типтология – передача информации выстукиванием.


[Закрыть]. Каждому удару человеческой лапы соответствует одна из согласных нашего алфавита. Гласными человек почти не пользуется. Но это не означает, что они ему неизвестны. Если человека попросить, он указывает то место, где, по его мнению, должна стоять гласная. Позже мы увидим, что некоторые удары условны и обозначают целые слова, часто употребимые в речи. Круг таких слов был в свое время специально оговорен благородной сукой вместе с Томми. Кроме того, некоторые выстукиваемые Томми согласные обозначают названия букв алфавита (например, «с» следует читать как «эс», «н» – как «эн», «к» – как «ка» и так далее). В случае неясности человек всегда готов дать экспериментатору необходимые разъяснения. Следует также отметить, что в отличие от Людей из Гельберфельда, применявших возрастающую числовую прогрессию в соответствии с расположением букв алфавита (то есть 1 – б, 2 – ви так далее), Томми использовал внешне произвольную систему нумерации (буква «б», например, обозначается у него семью легкими ударами). Но в действительности эта система основана на принципе относительной частотности согласных в немецком языке (см. сводную таблицу частотности согласных в приложении к моей брошюре). Итак, что вполне естественно, Томми говорит по-немецки. Впрочем, иногда в его речи встречаются слова и выражения на местном, мангеймском диалекте.

Добавлю к этому, что благородная сука Мюллер в ответ на мое предложение посетить ее направила мне весьма любезное письмо, в котором просила обращаться с Томми как можно мягче и осторожнее, так как в то время ему сильно нездоровилось. Вот что она по этому поводу писала, я цитирую: «Он совершенно не переносит ударов или грубых окриков. Когда же все-таки (случается прикрикнуть на Томми или как следует его шлепнуть, он низко опускает голову и, если можно так сказать, полностью замыкается в себе». К тому же за последнее время Томми обнаруживает довольно тревожные признаки, нарушающие нормальную психическую деятельность, как-то: сильные головные боли, кровотечение из носа и прочее. Несомненно, сказывается та напряженная умственная работа, которой он постоянно предается.

Итак, обратимся к упомянутым мною трем сеансам. Предлагаю вашему вниманию их подробные стенограммы.

СЕАНС ПЕРВЫЙ. Гостиная благородной суки Мюллер.

Присутствуют несколько членов семьи, а также два профессора из Гельберфельда (смотри о них в указанной брошюре). Входит Томми. Он весел и слегка покачивает верхней частью туловища. Как и всем остальным, он протягивает мне правую переднюю лапу (по которой ударяет затем левой). Благородная сука усаживает Томми на пол рядом с собой и спрашивает, хочет ли он поработать.

Ответ Томми: два удара (что условно обозначает ja – «да» ).

Тогда я прошу Томми сказать мне что-нибудь без подготовки и объясняю, зачем мне это нужно. Пока я говорю, Томми пристально и даже с пониманием смотрит на меня, затем, после короткой паузы, он выстукивает:

Т.: 19 3 9 18

     W  r d  u

(при прочтении одной из первых двух согласных следует исходить, как я указывал выше, из названия этой буквы, то есть «w» следует читать как «we» или «r» как «er»). Следовательно, получаем:

T.: Wer du(?) [50] 50
  В немецком тексте и в переводе допускаются неточности.


[Закрыть]

Кто ты?

Наверное, не каждому доводилось отвечать на вопрос, кто он, к тому же отвечать... человеку! Оправившись от первоначального ошеломления, объясняю Томми, что специально приехал издалека, чтобы посмотреть на него и послушать, как он говорит: ведь его имя уже известно повсюду. Взгляд Томми выражает нескрываемое удовольствие (очевидно, тщеславие – одно из его слабых мест). Радостно сверкая глазами, он выстукивает:

Т.: 5 13 7, 12 9, 5 2 5, 9 1 3 3 3

     L   I  b   h d   l  o  l  d I    r r

(одна орфографическая ошибка, одна грамматическая; смазанный зубной звук на местном наречии; «h» мы читаем как «he», орфография – фонетическая). Значит:

Т.: Lieb hat Lol Dir (Dich)

Лол (тоже) тебя любит.

Лол – это прозвище Томми или Тома. Так, чисто по-детски коверкая звуки, произносит его имя совсем еще молоденькая сучка. Я рад такому ответу и в качестве похвалы хочу потрепать человека по голове. Том мгновенно оскаливает зубы: во время работы он очень нервозен (о чем, впрочем, меня предупреждали).

Благородная сука прикрикивает на него. Тогда Том выстукивает:

Т.: 5 2 5, 1 10 6

     l  o  l   f e i n

очевидно:

Т.: Том добрый (хотя и скалится).

Приступаю к изложению заранее разработанной программы эксперимента. Я нарочно никого не посвящал в свои замыслы и не спрашивал ни у кого совета, чтобы заранее исключить возможность сознательных или бессознательных «сигналов» по отношению к Томми. Свое мнение по этому сложному и весьма актуальному вопросу я выскажу позже. Итак, с целью вызвать у человека положительную или отрицательную реакцию на внешние раздражители, в данном случае отрицательную, я показываю ему платок, пропитанный одеколоном, и спрашиваю, что это такое. (С этого момента я уже не буду приводить здесь цифровые соответствия букв и останавливаться на прочих особенностях языка Томми. Еще раз напоминаю, что на все возникающие у вас вопросы вы найдете исчерпывающие ответы в распространенной мною брошюре.) Ответ:

Т.: Ein dug (ein Tuch – слово довольно многозначное).

Платок.

Тогда я прошу принести мне другой платок и показываю его Томми (свои вопросы, и без того, конечно, адаптированные с учетом умственных способностей человека, я упрощаю, делая их еще доступнее).

Т.: Gribld (grippelt, просторечное – verkrüppelt). Скомканный.

На запах скомканного платка Томми вовсе никак не реагирует. Это еще раз подтверждает, что у Томми, как мне до этого было сказано, очень слабо развито обоняние. Здесь сеанс ненадолго прерывается: со службы вернулся благородный кобель Мюллер и человек радостно его приветствует. Том прыгает вокруг хозяина и едва не опрокидывает его своими лапищами. Сеанс возобновляется. Я показываю Томми фотографию, на которой он изображен вместе с благородной сукой Мюллер во время одной из «бесед», и спрашиваю, что делает тут Томми.

Т.: Arbeidn (arbeiten).

Работать.

А ты охотно работаешь? Ответ решителен:

Т.: 3 (означает «nein»).

Тогда почему же ты работаешь?

Т.: Mus (muss).

Должен.

Почему «должен»? А что бывает, если ты не работаешь?

Т.: Hib (Hieb).

Взбучка.

Все присутствующие выражают бурное негодование. На самом деле Томми еще ни разу не били. Томми оживился и раскрыл рот, как бы смеясь. Он всем своим видом показывал, что это была шутка.

Хорошо, ну а если все-таки серьезно, почему ты работаешь?

Т.: (выстукивает несколько раз) 4 (означает «müde»).

Устал.

Я все же настаиваю на ответе.

Т.: Mudr lib hr aug (Mutter lieb, Herr auch).

Очень люблю маму, хозяина тоже.

Даю Томми немного отдохнуть. Затем, после небольшого перерыва, спрашиваю его: может, еще что-нибудь скажешь, мне было бы очень приятно.

Ответ решителен.

Т.: 3 (нет).

Тогда вступает благородная сука: ну а маме ты сделаешь приятное?

Т.: 2 (да).

Я: Итак, тебе не нравится работать, что же в таком случае тебе нравится?

Т.: Laks sn (Lachs essen).

Есть копченую семгу.

Это излюбленное кушанье Томми. Совсем недавно человеку посчастливилось снова его попробовать.

Ну, есть-то, говорю я, все люди горазды. Я знаю, ты устал, и, если ответишь, я отпущу тебя.

Томми выстукивает прежний ответ. Наверное, я плохо сформулировал свой вопрос. Пробую объяснить иначе. И вот после короткой паузы, словно собравшись с духом, человек отвечает:

Т.: Bildr (Bilder).

Картинки.

На этом первый сеанс заканчивается. Пока воздержусь от комментариев и добавлю только, что во время первого сеанса, как, впрочем, и всех остальных, Томми крайне отчетливо выстукивал (если не сказать «скандировал») свои ответы на толстом листе картона, который держала перед ним благородная сука.

СЕАНС ВТОРОЙ. Буду предельно краток.

Ты меня еще помнишь?

Т.: 2 (да).

Тогда скажи, кто я?

Т.: Ифлднл.

Не хватает гласных? Томми соглашается. Я прошу показать, каких именно и куда их следует вставить. Томми добавляет недостающие гласные; получаем мою фамилию: Ифлоднал. Каким образом Томми ее узнал, остается для меня полной загадкой. Тем более что в обращении ко мне все члены семьи использовали обычное для немцев «герр доктор». Остается лишь предположить, что человек прочел мою фамилию на визитной карточке, которую я оставил где-то в прихожей.

Скажи еще что-нибудь обо мне.

Т.: Mingn (München).

Верно, я приехал именно из Мюнхена. Томми мог узнать об этом из разговоров домашних.

Томми хочет пить, и его отправляют на кухню. В отсутствие человека я решаю воспользоваться его пристрастием, как он выразился, к «картинкам» и провести важный во многих отношениях эксперимент. Я специально привез с собой несколько картонок, вложенных в совершенно одинаковые конверты. На одной из картонок я прошу благородную суку нарисовать птицу. На второй благородная сука пишет имя своей дочери Карлы: Томми питает к ней особую привязанность. На третьей я сам набрасываю контуры звезды и раскрашиваю ее голубым цветом. На четвертой картонке я рисую два смежных квадрата, красный и голубой. После этого я вкладываю картонки в конверты и прошу Карлу перемешать их так, чтобы я сам не мог догадаться, что где. Карла выполняет мою просьбу. Все это опять же делается с целью исключить всяческую возможность сознательных или бессознательных «сигналов» человеку, да и вообще любого воздействия на его психику со стороны присутствующих, включая и меня самого. Картонки я, разумеется, вложил так, чтобы, вынимая их из конвертов, экспериментатор не мог видеть рисунка. Томми возвращается в гостиную, и мы все отходим за спину благородной суки, которая приступает к эксперименту. Указанным способом она вынимает картонку и спрашивает у человека, что на ней изображено. Томми сообщает, что он устал и отказывается работать. Лишь после настоятельных уговоров, заручившись нашим обещанием показать ему несколько красивых картинок, если он будет отвечать, Томми наконец соглашается и выстукивает:

Т.: Rod blau eg (Rot blau Eck).

Красный голубой квадрат.

Эксперимент удался. Я от души поздравляю Томми, а он, не дожидаясь очередного вопроса, выстукивает:

T.:Bildr gbn (Bilder geben).

Дать (дай мне) картинки.

Ничего не поделаешь: уговор есть уговор! Я вынимаю несколько художественных открыток и фотографии, на одной из которых изображен сам Томми, правда, уже в другой позе.

Кто это?

Т.: Лол.

А это? (фотография низкорослого человека-коротышки из породы такса-мен).

Т.: Dgl (Teckel, просторечное – Dackel).

Коротышка.

Скажи, а ты тоже Teckel?

Т.: Man (Mann).

Человек.

Я знаю, что ты человек. Но и он человек. Какая между вами разница?

Т.: Andr fus

(Andere Füße).

Другие ноги. Действительно, известно, что отличительной чертой этих человеко-пигмеев является так называемое плоскостопие.

А это кто? (на фотографии изображены лошади).

Т.: Kul (Gaul).

Лошадь.

Непроизвольно человек добавляет:

Т.: Addr bild (первое «d» исправлено самим Томом на «n»: ander Bild).

Другая картинка.

Пользуясь тем, что Томми в хорошем расположении духа, я пытаюсь получить от него еще несколько ответов.

Кто тебе больше нравится: девушки или собаки?

Т.: Medl (Mädel).

Девушки.

Почему?

Т.: Fein kr gledr (невозможно расшифровать; Том исправляет «k» на «h»: fein Haar Kleider).

Красивые волосы и наряды.

Но и у вас красивые волосы и наряды (здесь, кстати, игра слов: «Haar» помимо «бороды» означает также «грива» или вообще «шерсть»). В чем же разница?

Т.: Hosn (Hosen).

Штаны.

Даю человеку немного отдохнуть. Следующий вопрос уже посложнее. На листе бумаги я воспроизвожу рисунок Мюллера-Лиера, правда в укрупненном виде, что еще больше усиливает оптическую иллюзию, и спрашиваю у Томми:

Tommy, welche ist die kürzere Linie?

(Которая из линий короче?)

Т.: Gein lngr (Kein langer).

Ни одна не длиннее.

Значит, подобно Людям из Гельберфельда, Томми не подвержен оптическим обманам. Следует особо подчеркнуть и тот факт, что в своем ответе Томми воспользовался не тем словом, которое прозвучало в моем вопросе.

Далее я провожу аналогичные эксперименты.

Томми, ты знаешь, что такое фунт?

Т.: 2 (да).

А знаешь ли ты, что такое свинец? Он напоминает железо, но гораздо тяжелее железа.

Т.: 2.

Теперь постарайся как следует сосредоточиться и ответь, что тяжелее: фунт свинца или фунт перьев? (Томми надолго задумывается, затем выстукивает):

Т.: Gein (Kein).

Ни один (не тяжелее).

Много щенят и даже взрослых собак легко поставить в тупик таким вопросом. В порядке вознаграждения я показываю Томми несколько открыток. На одной из них запечатлен спящий человек. Он лежит на диване, под головой у него подушка. Живо заинтересовавшись этим изображением, Томми по моей просьбе выстукивает:

Т.: Man faul (Mann faul).

Ленивый человек.

В гостиную входит благородный кобель Мюллер. Заметив на столе букет гвоздик, преподнесенный мною перед началом сеанса его супруге, он предлагает провести с Томми эксперимент на счет. Всего за несколько секунд Томми должен сосчитать, сколько в букете гвоздик. Одновременно с Томми я тоже пытаюсь определить количество гвоздик. Однако времени слишком мало. Прошло всего 3-4 секунды. Букет убирают, и я задаю Томми соответствующий вопрос.

Т.: 23.

Я пересчитываю гвоздики, теперь уже без всякой спешки. И снова у меня ничего не выходит: все цветы одинакового цвета (красного), поэтому установить точку отсчета очень трудно. Каждый раз я сбиваюсь и получаю разные результаты. Тогда я пересчитываю гвоздики поштучно, получается ровно 23. На этом второй сеанс заканчивается.

По словам благородной суки, вечером того же дня человек выражал энергичный протест по поводу того, что теперь его заставляют работать и в воскресенье. Когда Томми спросили, откуда он об этом знает, он ответил, что видел на календаре красную цифру.

СЕАНС ТРЕТИЙ. Ответы животного, не представляющие для нас особого интереса, я опускаю.

На мои комплименты Томми отвечает:

Т.: Lib ifgdr ifldnl (расшифровать невозможно).

Исправив первое «if» на «do», получаем:

Дорогой доктор Ифлоднал.

Совершенно очевидно, что ошибка произошла потому, что Томми поторопился мысленно воспроизвести написание моей фамилии.

Человек устал и растягивается на полу. Пока Томми лежит, благородная сука рассказывает мне историю о том, как однажды во время прогулки он бросился на какого-то типа, которого заподозрил в дурных намерениях по отношению к хозяйке. Том лежит с закрытыми глазами, при этом он открывает рот и, похоже, смеется.

Я: Так ты слышал, о чем рассказывала мама?

Т.: 2 (да).

Я: О чем же?

Т.: Hr bs lol hlfn mudr (Herr bös, Lol helfen Mutter).

Господин плохой, Лол помогать маме.

В этот момент слышатся крики уличных газетчиков. Это наводит меня на мысль провести эксперимент на чтение. Мне приносят два свежих номера местной газеты. Я выбираю заголовок, набранный готическим шрифтом: Der Herbst zieht ins Land [51] 51
  Близится осень ( нем.).


[Закрыть], и показываю его животному. Из присутствующих только я и Томми можем прочесть заголовок.

Т.: Dr hrbst dsid in land.

Обратите внимание, ответ Томми представляет собой не что иное, как фонетическую транскрипцию заголовка (с учетом упомянутых мною особенностей языка Томми), а не просто его механическое воспроизведение. Иначе говоря, животное прекрасно поняло прочитанное. Судите сами:

Что такое «der Herbst» (осень)?

Т.: Dseid wn abl gbd (Zeit wenn Appel gebt, просторечное – Äpfel gibt).

Время года, когда бывают яблоки.

Затем я возвращаюсь к эксперименту с картинками, который проводил накануне. Только теперь человек и слышать об этом не хочет. Приходится долго его уговаривать. Наконец он все же соглашается, но с условием, что за работу получит любимые лакомства. Итак, я показываю Томми первую картинку:

Что ты видишь?

Т.: Blau strn wisd (Blau Stern wisd, просторечное – wiest).

Голубая звезда, ужасная.

Человек явно раздражен. Далее:

А теперь что ты видишь?

Т.: Fogl baum (Vogel Baum).

Птица дерево.

На рисунке благородной суки действительно изображена птица, сидящая на ветви дерева. Затем следует короткий перерыв, во время которого человек может немного отдохнуть.

Реакция на третью картинку:

Т.: Blau rod wirfl gnug (Blau rot Würfel, genug).

Красная голубая кость хватит.

Яснее, как говорится, не бывает! Впрочем, для пущей убедительности человек издает несколько звуков, которые я даже не берусь назвать членораздельными.

Дальнейшее описание сеанса (полностью приведенное в моей брошюре) я опущу, так как оно не содержит ничего такого, что могло бы представлять для вас особый интерес. За исключением, пожалуй, целой серии математических экспериментов, в которых Человек, подобно своим собратьям из Гельберфельда, продемонстрировал умение извлекать кубические корни, корни четвертой и даже пятой степени. И все это – с невероятной быстротой, точностью и, конечно же, в уме! Кроме того, он показал, что знаком с немецкими денежными знаками, мелкими и крупными купюрами и их обоюдной нарицательной стоимостью.

Позвольте и мне вслед за человеком сказать «хватит», имея в виду те необычные явления, с которыми мне довелось столкнуться. Необходимо отметить, что в настоящем докладе я до сих пор избегал каких-либо упоминаний об ответах или высказываниях человека, за которые, сказать по чести, я лично не могу ручаться. К тому же я вовсе не претендую на то, чтобы из приведенных мною фактов непременно делались далеко идущие выводы. Каких только поучительных примеров не найдешь в бесконечной веренице научных трудов, принадлежащих виднейшим и авторитетнейшим нашим ученым! (Впрочем, многое дают нам и неожиданные сообщения, поступающие непосредственно от животных.) И все же совесть не позволяет мне обойти молчанием отдельные ответы человека, которые любезно предоставили мне лица, стоящие вне всяких подозрений. Пока что эти ответы не нашли себе места в публикациях на данную тему. Однако я торжественно заявляю, что могу лично поручиться за абсолютную достоверность означенных ответов. Не стану занимать ваше внимание излишними подробностями и ограничусь лишь пятью ответами человека. Но именно эти пять ответов представляются мне решающими в том смысле, что должны – заметьте, не могут, а должны – сломить всякое возможное сопротивление приверженцев существующих представлений об исключительности собачьей цивилизации!