Текст книги "Литературные воспоминания"

Автор книги: Павел Анненков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 51 страниц)

железной дороги к Тургеневу» в письме Некрасова к Боткину от 24 ноября 1855 г.

–Н. А. Н е к р а с о в, Полн. собр. соч. и писем, т. X, М. 1952, стр. 259).

[355] Речь идет о повести Л. Н. Толстого «Альберт», напечатанной в

августовской книжке «Современника» за 1858 г. По свидетельству самого

Толстого, в основу этой повести он положил «историю» Скрипача Георгия

Кизеветтера (см. записи в его дневнике: Полн. собр. соч., т. 47, стр. 109, 117, 121 и

др.). Анненков явно субъективен в оценке этой повести.

[356] См. более подробно об этом эпизоде в настоящем издании, стр. 465—

474. Письмо Л. Н. Толстого к Тургеневу с просьбой «забыть прошлое» написано

из Тулы 6 апреля 1878 г.

[357] Полемика в критике вокруг «Рудина» сложнее, чем ее представляет

Анненков. Н. Г. Чернышевский в своем замечании по поводу «Рудина»,

содержащемся в его рецензии на книгу Готорна,—ее и подразумевает Анненков,

– имел в первую очередь в виду «благоразумных советников» писателя, которые

иногда сбивали его с пути правды при обрисовке революционного типа русской

жизни (Н. Г. Чернышевский, Полн. собр. соч., т. VII, стр. 449). В роли такого

«благоразумного советника» не раз выступал и П. В. Анненков.

ШЕСТЬ ЛЕТ ПЕРЕПИСКИ С И. С. ТУРГЕНЕВЫМ

1856—1862

450

По характеру повествования эта часть воспоминаний существенно

отличается от «Молодости И. С. Тургенева». Ее основу составляют письма

писателя к Анненкову, а личные его воспоминания и соображения играют уже

роль комментария, лишь объясняющего те события и обстоятельства, которых

Тургенев касался в своей переписке. Само собой разумеется, что и отбор писем, и

компановка их, и тем более пояснения к ним – все это связано с идейной

позицией Анненкова, с его общей точкой зрения на деятельность и творчество

Тургенева.

Анненков приступил к созданию этой части воспоминаний сразу же после

окончания «Молодости И. С. Тургенева». 4 июня 1884 г. он сообщал

Стасюлевичу, что им уже «написана целая десть бумаги», и спрашивал

последнего: «Прилично ли по отношению к недавнему покойнику все то

разоблачение, которое я произвожу над ним» (Стасюлевич, стр. 431).

К новому году первая часть рукописи была готова. Анненков просил

Стасюлевича проверить и уточнить некоторые факты, а главное, высказать свои

соображения «о разоблачениях, касающихся Некрасова и Гончарова».

«Не знаю, прав ли, но я остаюсь ею доволен,– писал Анненков о рукописи.

– Никогда не писал я так откровенно и горячо. Если найдете, что слишком много

сказано об истории его с Некрасовым, то ослабьте, а главное, умиротворите А. Н.

Пыпина». И дальше следовало весьма любопытное признание: «Нельзя же к

остатку своей жизни – все играть в жмурки, как я делал – увы! до сих пор» (там

же, стр. 434)

В дальнейшем Анненков предоставил Пыпину «право даже изменять или

поправлять ошибки и неверности статьи, а вычеркивать места и подавно» (там же, стр. 437). И Пыпин воспользовался этим правом. Печатая «Шесть лет переписки с

И. С. Тургеневым», он удалил из воспоминаний «кое-что» в отношении

Гончарова, по всей видимости, смягчил характеристику Некрасова и, очевидно, целиком опустил двусмысленный эпизод о петербургских пожарах 1862 г. (см.

этот эпизод в изд. Стасюлевич, стр. 483—487).

Следующая работа Анненкова о Тургеневе «Из переписки с И. С.

Тургеневым в 60-х годах» написана была им в 1885—1886гг. и опубли-кована в

том же «Вестнике Европы» за 1887 г., №№ 1 и 2. Но эта работа, по-своему ценная

как свод писем Тургенева, по сути дела уже не является мемуаром и потому не

включается в настоящее издание.

Воспоминания «Шесть лет переписки с И. С. Тургеневым» опубликованы в

«Вестнике Европы», 1885, №№ 3 и 4. В настоящем издании печатаются по

журнальному тексту с устранением замеченных опечаток.

[358] Просим извинения у наших читателей за продолжительный перерыв в

рассказе со времени появления первого нашего очерка «Молодость Тургенева» в

«Вестнике Европы», 1884, февраль, 449 стр. Причина замедления заключалась в

том, что накануне своей смерти Тургенев уполномочил меня письменно, в случае

своей кончины, разобрать его переписку и взять из нее то, что мне будет

пригодно, а после его смерти г-жа Полина Виардо, сделавшаяся законной

наследницей всего оставшегося после него движимого имущества, изъявила

451

готовность исполнить волю покойного немедленно, по была остановлена

процессом, возникшим между нею и мужем единственной дочери покойного, по

поводу того же самого наследства. Так как процесс уже решен ныне

французскими судами в пользу г-жи Виардо, то надежда добавить мой труд

весьма важными документами частной переписки Тургенева заставила меня снова

приступить к делу, результатом чего и являются эти воспоминания. (Прим. П. В.

Анненкова.)

[359] См. об этом в письмах Тургенева от 13 и 21 мая 1856 г. к Д. Я.

Колбасину и в примечании к ним Е. Я. Колбасина («Первое собрание писем И. С.

Тургенева», СПб. 1884, стр. 17), а также в письме Анненкова к М. М.

Стасюлевичу от 26 ноября 1883 г. (Стасюлевич, стр. 422).

[360] По недосмотру Анненков ошибочно датировал письмо Тургенева 1856

г. (в действительности оно относится к 16/28 января 1860 г.– см. М. К. К л е м а

н, Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева, М.—Л. 1934, стр. 110) и на этом

основании построил рассказ о поездке писателя в это время в Москву на свидание

с редактором «Русского вестника», хотя на самом деле такой поездки не было.

Письмо Тургенева, как и многие подробности его поездки в Москву и

взаимоотношений с Катковым и даже самый факт запоздания журнала с новым

произведением писателя – все это относится к более позднему времени – к

печатанию и появлению в «Русском вестнике» романа Тургенева «Накануне», то

есть к декабрю 1859 – февралю 1860 г. (№ 1 «Русского вестника» с романом

«Накануне» запоздал и появился лишь в начале февраля по ст. ст.).

[361] Анненков не точен в освещении полемики Каткова с

«Современником» по поводу «Фауста». В действительности началом «распри»

был не «Фауст», а «Призраки», которые Тургенев обещал Каткову, но не

исполнил обещания. Катков принял «Фауста», появившегося в «Современнике», за «Призраки» и обвинил Тургенева в нарушении взятых на себя обязательств.

Главная же причина выпада Каткова против Тургенева была в другом: по

инициативе Тургенева перед отъездом его за границу было заключено

«обязательное соглашение» о том, что Д. В. Григорович, А. Н. Островский, Л. Н.

Толстой, И. С. Тургенев с 1857 г. будут принимать в «Современнике»

«исключительное и постоянное участие». Это «соглашение» серьезно

встревожило тогда не только Каткова, но и Дружинина, и Боткина, и Анненкова, печатавшегося уже в «Русском вестнике».

[362] Тургенев возвратился к замыслу «Призраков» лишь в 1861 г.

Пообещав их в журнал «Время», он писал Ф. М. Достоевскому: «Это именно те

«Призраки», из-за которых несколько лет тому назад поднялась у нас пря с

Катковым» (Тургенев, т. 12, стр. 335).

[363] Имеются в виду нарекания по адресу Тургенева за то, что в лице

Дмитрия Рудина он якобы изобразил в карикатурном виде Михаила Бакунина, томившегося тогда в заключении в Шлиссельбургской крепости. Эти нарекания

имели основание.

[364] Тургенев выехал за границу в двадцатых числах июля 1856 г., побывал

в Берлине, в Париже, в двадцатых числах августа виделся с Герценом в Лондоне, 452

рассказывал ему «много очень интересных вещей» о России (А. И. Герцен, Полн.

собр. соч. и писем, под ред. Лемке, т. VII 1, стр. 330); в дальнейшем живет в

Париже, поддерживая деятельную переписку с друзьями в России – Л. Н.

Толстым, Боткиным, Аксаковым, с редакцией «Современника» через И. Панаева.

Очевидно, Анненков забыл за давностью лет обо всех этих фактах, как и о том, что сам же получил от Тургенева за это время ряд писем (см. письма Тургенева к

нему в журнале «Наша старина», 1914, №№ 11 и 12, и Тургенев, т. 12, стр. 273—

275).

[365] Письмо Некрасова к Тургеневу и «циркуляр», то есть обращение об

издании альманаха, см.: Н. А. Некрасов, Полн. собр. соч. и писем, т. X, М. 1952, стр 361—362; т. XII, М. 1953, стр. 71—72. Предполагавшееся издание не

состоялось.

[366] Я не мог доискаться в моих бумагах письма Тургенева о поездке его в

Италию, а так как корреспонденция моя с ним вся сохранилась, то считаю письмо

это так или иначе погибшим. Зима 1856/57 была чрезвычайно сурова на Западе,—

дети ремесленников и других бедных людей замерзали в домах и в колыбелях

своих. (Прим. П. В. Анненкова.)

[367] Речь идет о седьмом, дополнительном томе сочинений Пушкина в

издании Анненкова, вышедшем в 1857 г.

[368] Для «Атенея» – издания, предпринятого Е. Ф. Коршем после его

разрыва с «Русским вестником». (Прим. П. В, Анненкова.)

[369] В очерке «Поездка в Альбано и Фраскати» (впервые напечатано в 1861

г.) Тургенев описал свою поездку в Италию в 1857 г. и встречу с А. А. Ивановым.

Там же он говорит о своих впечатлениях от картины «Явление Христа народу» и

в связи с этим – о «брюлловском марлинизме», то есть о внешнем, холодном

романтизме, который «мог выразить все, да сказать ему было нечего» (Тургенев, т. 10, стр. 344).

[370] Ольгу Александровну Тургеневу, с которой он недавно разорвал свои

дружеские связи. Она вышла замуж, вскоре после того, за Сомова. (Прим. П. В.

Анненкова.)

Имеется в виду книга «Николай Владимирович Станкевич», М. 1857,

включавшая переписку Станкевича и биографический очерк о нем Анненкова, а

также его воспоминания «Н. В. Гоголь в Риме летом 1841 года», печатавшиеся в

1857 г. в «Библиотеке для чтения».

[371] Имеется в виду рассказ «Из записок князя Д. Нехлюдова. Люцерн», появившийся в № 9 «Coвременника» за 1857 г.

[372] О семействе гр. Л. Н. Толстого Тургенев всегда отзывался

восторженно, не исключая и времени его непродолжительной размолвки с ним, о

чем речь еще впереди. Сестру гр. Толстого, по мужу тоже Толстую, он называл

умной, понимающей все кругом себя и обнаруживающей свое понимание только

при случае. О брате Толстого, молодом человеке, умершем в чахотке в 1860 году

за границей в Гиере, он говорил не иначе, как с умилением. Не помню

впечатления, произведенного на меня слабым произведением Л. Н. Толстого, да и

кто бы мог сохранить память о неудачных произведениях после позднейших

453

образцовых созданий его и после колоссальной эпопеи его «Война и мир».

(Прим., П. В, Анненкова.)

[373] Это издание включало и «Рудина». См. об этом издании в письме

Анненкова к Стасюлевичу от 26 ноября 1883 г. (Стасюлевич, стр. 422).

[374] Как пал Карфаген, так падет Брюллов (лат.)

[375] Тургенев придавал этой повести важное общественное значение. Он

писал Толстому 8 апреля 1858 г.: «Я знаю, Вы недовольны моей последней

повестью, и не Вы одни, многие из моих хороших приятелей ее не хвалят ... а

между тем я писал ее очень горячо, чуть не со слезами...» (Тургенев, т. 12, стр.

299). В письме к Некрасову от 18/30 января 1858 г., узнав о его мнении о повести

из письма Анненкова, о котором идет речь в воспоминаниях (от 21 декабря 1857

г.), он замечал: «Я очень рад, что «Ася» тебе понравилась; желаю, чтобы и

публике она пришла по вкусу, хотя время теперь, кажется, вовсе не туда глядит»

(там же, стр. 297). В своем письме к Тургеневу хорошо осведомленный Анненков

писал, что по поводу «Аси» предвидится немало толков («Труды Публичной

библиотеки СССР им. Ленина», вып. Ill, М. 1934, стр. 74). Эти «толки» вскоре

вылились в острую дискуссию между демократами и либералами по поводу

духовного облика и роли дворянской интеллигенции в общественном развитии. В

этой дискуссии принял участие и Анненков, пытаясь, в противовес мнению

Чернышевского («Русский человек на rendez-vous») защитить тип «слабого

человека» (см. в Воспоминаниях и критических очерках, отд. II его статью:

«Литературный тип слабого человека. По поводу тургеневской «Аси»).

[376] Дело шло о проекте народного образования и обучения через

посредство имущих и развитых классов общества. О проекте этом будем говорить

сейчас же, а теперь скажем, что он не удался и не был приведен в исполнение, даже не поступал на утверждение подлежащего начальства, как требовалось по

закону. (Прим. П. В. Анненкова.)

[377] Это юбилейный обед Московского университета, праздновавшего

столетие своего основания. Мне не случилось встретить в «Le Nord» письма

Тургенева, да оно не попало ни в один из известных и очень подробных

библиографических перечней его сочинений, См, «Исторический вестник», 1884

год. (Прим. П. В. Анненкова.)

«Письмо к редактору» Тургенева было напечатано в газете «Le Nord» в №

37 за 1858 г.

[378] Письмо Тургенева к Е. Е. Ламберт из Рима от 22 декабря 1857 г./З

января 1858 г. уточняет свидетельство Анненкова о «Дворянском гнезде». «Я

теперь занят другою большою повестью,– писал Тургенев,– главное лицо

которой – девушка – существо религиозное. Я был приведен к этому лицу

наблюдениями над русской жизнью. Не скрываю себе трудностей моей задачи, но

не могу отклонить ее от себя» (И. С. Тургенев, Собр. соч., изд. «Правда», т. 11, стр. 180).

[379] Анненков посетил Лондон и Герцена вместе с Тургеневым (см. А. И. Г

е р це н, Полн. собр. соч. и писем, под ред. Лемке, т. IX, стр. 230, а также письма к

Анненкову Герцена и Огарева – «Звенья», III—IV, 1934, стр. 393—405).

454

[380] Тургенев вернулся в Россию значительно раньше Анненкова (см. М.

К. К л е м а н, Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева, М.—Л. 1934, стр.

100). Неточен Анненков и далее. Тургенев прожил в Спасском все лето и до

глубокой осени, усиленно работая над «Дворянским гнездом», и явился в

Петербург с романом в первой его редакции не в августе, а в начале ноября 1858

г. Здесь Тургенев дорабатывал роман и затем представил его на суд друзей.

[381] На основании свидетельств Никитенко в его «Дневнике», Гончарова в

«Необыкновенной истории» и указаний в переписке установлена точная дата

чтения – 28 и 29 декабря 1858 г. (9 и 10 января 1859 г.). Кроме тех, кого называет

Анненков, на чтении присутствовали: И. Гончаров, И. Панаев, В. Боткин, А, Никитенко, М. Языков, Н. Тютчев, И. Маслов.

[382] На черновой тетради «Первой любви» стоит отметка: «Начата в

Петербурге в первых числах 1860; кончена в Петербурге же 10 (22) марта I860».

Он отдал ее в «Библиотеку для чтения» А. В. Дружинина, где она и явилась в 3-e книжке журнала, почти при самом отъезде за границу ее автора. По стройности

всех частей, правде и выдержанности характеров, чрезвычайному искусству

рассказа, она может быть сравниваема не только с двумя предшествующими саро

d'opera <шедеврами> Тургенева, но и с последним, последовавшим за ними через

17—18 лет, романом «Новь» (1877 год). (Прим. П.В. Анненкова.)

[383] «разговоры» (франц.)

[384] В приложении или в предисловии, которое явилось в 3-м издании его

сочинений (1880 год). Там повесть приписывается молодому человеку, по

фамилии Каратееву, который рассказал событие, с ним самим случившееся в

Москве, передал свои рассказ Тургеневу для обделки, сознавая свою

неспособность, и отправился с орловским ополчением в 1855 году в Крым, где и

умер. Катрановым назывался сам герой его повести, переименованный им в

Николая Каменского,– фамилию, мало напоминавшую его болгарское

происхождение. (Прим. П. В, Анненкова,)

[385] Роман «Накануне» появился не во второй, а в первой книжке

«Русского вестника» за 1860 г. О вызревании замысла этого романа и прототипах

его героев см. высказывание самого писателя в его «Предисловии» к собранию

романов в издании 1880 г., на которое ссылается и Анненков (Тургенев, т. 11, стр.

404—407).

[386] Да здравствует Италия, да здравствует Гарибальди (итал.).

[387] Ах, сударь! Какая грязная вещь религия Магомета (франц.).

[388] Имеются в виду «Корреспонденции о франко-прусской войне»,

печатавшиеся в августе и сентябре 1870 г. в «С.-Петербургских ведомостях» за

подписью: И. Т.

[389] Биографический очерк Гуттена, составленный Страусом в отдельной

брошюре. Книга Риля озаглавлена: «Land und Leute», 1 Band (Riehl,

Naturgeschichte des Volkes). (Прим, П.. В, Анненкова.)

[390] Письмо Анненкова от 9/21 июля 1859 г., на которое отвечает здесь

Тургенев, напечатано в «Трудах Публичной библиотеки СССР им. Ленина», вып.

111, М. 1934, стр. 81—84. Анненков дает в нем с позиций «консервативного»

либерализма довольно остроумную характеристику умонастроений в различных

455

кругах русского общества накануне реформы, с похвалой отзывается о новой

книге Штрауса «Ульрих фон Гуттен» (1859) – Гуттен напоминает ему

«Виссариона Григорьевича из рыцарей» – и советует Тургеневу познакомиться с

трудом немецкого историка Риля «Естественная история народа» (тогда вышел Т.

1: «Страна и люди»), стремящегося создать «.правительственную и социальную

науку» о свойствах племен и народов.

[391] Статья Ап. Григорьева в №№ 4—6 «Русского слова» за 1859 г.– «И.

С. Тургенев и его деятельность. По поводу романа «Дворянское гнездо».

Григорьев, в согласии с эстетом Дружининым, осуждал критические мотивы в

творчестве Тургенева, якобы усвоенные от Гоголя, и «советовал» ему отдаться

чистому «поэтическому созерцанию жизни». О его мнении о Тургеневе в связи с

появлением «Дворянского гнезда» см. в передаче Анненкова в «Молодости И. С.

Тургенева»: «Вы не нужный более продолжатель традиций Пушкина в нашем

обществе» (стр. 392 наст. издания).

[392] Речь идет о восстании в королевстве обеих Сицилий и дальнейшем

развитии освободительного движения в Италии под руководством Гарибальди.

[393] Посылаю к черту многие вещи, наименования которых не удобны для

произнесения. Прощай и люби меня. И» Тургенев (лат.);

[394] Близкое к этому высказал критик П. Басистов, полемизируя с

Добролюбовым: «На каком основании вывели иные оптимисты из романа г.

Тургенева такое заключение, будто бы мы накануне таких людей?.. Ведь

«накануне» значит очень близко, завтра» («Отечественные записки», 1860, № 5, отд. «Русская литература», стр. 15).

[395] Эта записка датирована косвенным образом тургеневедами 3/15

декабря 1859 г. Роман «Накануне» Тургенев собирался посвятить одной из своих

знакомых – Елизавете Егоровне Ламберт (урожд. Канкриной) и послал ей его в

рукописи. П. В. Анненков познакомился с Ламберт через Тургенева и

сравнительно хорошо знал ее литературные вкусы.

[396] Тургенев сообщал об этом факте 10 декабря 1862 г. в своем «Письме к

издателю «Северной пчелы», долженствующем объяснить причины его разрыва с

«Современником» (Тургенев, т. 11, стр. 332—333).

[397] И здесь и ниже Анненков тенденциозно освещает историю разрыва

Тургенева с «Современником» в 1859—1861 гг. Факт серьезного идейно-

общественного значения он сводит к мелким житейским дрязгам, повторяя, в

сущности, то, что говорил Катков в статье «Несколько слов вместо «Современной

летописи» («Русский вестник», 1861, № 1) и на что так страстно обрушился Н. Г.

Чернышевский в «Коллекции первой» своих «Полемических красот»

(«Современник», 1861, № 6). «Кабала» (Анненков имеет в виду «соглашение»

писателей, принятое в 1856 г. по инициативе Тургенева, печататься

«исключительно» в «Современнике») к этому времени уже фактически не

существовала. Тургенев писал Л. Толстому еще 8 апреля 1858 г.: «Итак, наше

«обязательное соглашение» рухнуло! Этого следовало ожидать. Я очень доволен

этим оборотом дела. Словно на волю отпустили, хотя на что она, эта воля?»

(Тургенев, т. 12, стр. 299—300). Денежные отношения (об этом как раз и писал

Катков, бросая тень не только на Некрасова, но и на самого Тургенева) никогда не

456

играли сколько-нибудь существенной роли в жизни Тургенева даже и тогда, когда

он был крайне стеснен в средствах.

Причины разрыва Тургенева с «Современником» и его перехода в «Русский

вестник» уже в самом начале лежали в более глубокой, именно идейной, а не

житейской плоскости. Анненков умалчивает о ряде обстоятельств,

сопровождавших разрыв, которых он не мог не знать. Он, например, обходит

молчанием такие факты, как выступления Герцена в «Колоколе» против

«Современника» («Very dangerous!!!», 1 июня 1859 г., и «Лишние люди и

желчевики», 15 октября 1860 г.), появлению которых немало способствовали, наряду с либеральными иллюзиями самого Герцена, и поездки в Лондон

Тургенева, Анненкова, Боткина и их сетования на нетерпимость «желчевиков» из

«Современника». Анненков не передает здесь своих и Тургенева бесед с

Герценом в августе—сентябре 1860 г. А между тем Герцен в письме к Анненкову

от 8/20 ноября 1860 г. спрашивал его: «Читал ли ты «Лишних людей» в

«Колоколе»? Я после разговора с тобой <подчеркнуто нами> и небольшой статьи

этих господ – вдруг вздумал анонимный портрет демократа поэта поместить под

Колокола. Что это произвело за эффект?» («Звенья», 1934, т. Ill—IV, стр. 418.) Известно, какой общественный резонанс имели в то время выступления

«Колокола», и это хорошо понимали люди, близко стоявшие тогда к Тургеневу.

Когда Н. Г. Чернышевский посетил Герцена для объяснений по поводу его статьи

«Very dangerous!!!», В. П. Боткин писал Тургеневу 23 августа 1859 г.: «Слышал ли

ты о посещении, которое сделал в Лондон Чернышевский? Оно характерно» («В.

П. Боткин и И. С. Тургенев. Неизданная переписка», М.—Л. 1930, стр. 157).

Тургенев же специально писал Герцену, чтобы спросить его, «в чем состояла

цель» посещения Чернышевским издателя «Колокола».

Полемика Герцена с «Современником» касалась важного вопроса в русском

освободительном движении тех лет – о «лишних людях», то есть о судьбах

дворянской либерально настроенной интеллигенции, ее роли в исторических

преобразованиях России. И это был кровно близкий Тургеневу вопрос и в личном

и в творческом плане. Характерен его отклик на статью Герцена в письме к

последнему: «Я понял конец «желчевиков» и сугубо тебе благодарен... И за нас, лишних, заступился. Спасибо» («Письма К. Дм. Кавелина и Ив. С. Тургенева к

Ал. Ив. Герцену», Женева, 1892, стр. 128). А несколько позднее,– явно

преувеличивая, но опять-таки имея в виду критическую позицию

«Современника», Тургенев сообщал Герцену: «С «Современником» и

Некрасовым я прекратил всякие сношения, что, между прочим, явствует из

ругательства a mon adresse почти в каждой книжке» (там же, стр. 134).

В этом разрыве важное значение имел не только уход Тургенева из

«Современника», но и то, к какому журналу «примкнул» писатель, хотя он и не

разделял во многом его платформы. Судя по письму, которое цитирует Анненков, Тургенев понимал серьезность своего шага. Именно этим и объясняются его

слова: «Конченная повесть... будет помещена в «Русском вестнике» и нигде

иначе. Это несомненно – und damit Punk-turn».

Анненков не говорит о том, каким образом и через кого состоялось

сближение Тургенева с Катковым, какую роль в этом деле играли В.Боткин и он

457

сам, печатавшийся в «Русском вестнике» и в пору так называемого «соглашения».

Более того, в воспоминаниях Анненкова оказались передвинутыми факты, рисующие трудность положения Тургенева в «Русском вестнике» (см. выше прим.

к стр. 406). Жалуясь на бесцеремонное обращение с ним Каткова в момент

напечатания «Накануне», на отрицательное отношение катковцев, вроде гр.

Ламберт, к содержанию повести («По слухам, повесть моя признана редакцией

«Русского вестника» образчиком нелепой бездарности»)—Тургенев писал:

«Некрасов И Краевский никогда не достигали такой олимпийской высоты

неделикатности... Поделом мне» (письмо относится к середине января 1860г.). Но

логика идейного размежевания в самый канун крестьянской реформы 1861 г.

оказалась в данном случае сильнее личных симпатий и антипатий писателя.

Чернышевский, Добролюбов, Некрасов знали шаткость Тургенева,

подверженность его всякого рода «приятельским» влияниям. Некрасов, например, писал Добролюбову 1 января 1861 г.: «Что Тургенев на всех нас сердится, это не

удивительно – его подбивают приятели, а он таки способен смотреть чужими

глазами. Вы его, однако, не задевайте, он ни в чем не выдерживает долго – и

придет еще к нам...» (Н. А. Некрасов, Полн. собр. соч. и писем, т. X, М. 1952, стр.

438). Известно, что именно Некрасов лично настоял на том, чтобы Чернышевский

смягчил тон своей статьи «В изъявление признательности» в тех ее местах, где

речь шла о Тургеневе, Толстом, Анненкове, Боткине (там же, стр. 468—469).

[398] Статья «Гамлет и Дон-Кихот» напечатана в № 1 «Современника» за

1860 г. Противопоставляя Дон-Кихота Гамлету, Тургенев иносказательно брал

под защиту «донкихотов» дворянского либерализма. Герцен не раз использовал

образ Дон-Кихота для осмеяния лично благородных, но беспочвенных и потому

побиваемых самой жизнью «рыцарей» буржуазной революции 1848 г. (см. в книге

«С того берега»). Добролюбов привлекал образ Дон-Кихота для характеристики

духовной несостоятельности «лишнего человека», то есть либерально

настроенного «героя» русской жизни, «кровно связанного с тем», на что он

«должен восставать» (Н. А. Д о б р о л ю б о в, Полн. собр. соч., т. II, М. 1935, стр.

229). Тургенев же в своей речи характеризовал Дон-Кихота как двигателя

исторического прогресса, без которого «не подвигалось бы вперед человечество».

Эта статья задумана и, очевидно, написана была Тургеневым задолго до ее

появления в печати. Характерно, что уже в декабре 1858 г. он соглашался на ее

публикацию в «Русском вестнике» («И. С. Тургенев», сб. под. ред. Н. Л.

Бродского, М. 1940, стр. 37).

[399] Имеется в виду план «Отцов и детей».

[400] Речь идет о сотрудничестве Тургенева в предполагавшейся

кавелинской газете «Век». В письме к Тургеневу от 17/29 сентября Анненков, всячески расхваливая «прекрасную программу», составленную учредителем, спрашивал: «Согласны ли вы быть участником, и не фальшиво, а искренно и

душевно?..» («Труды Публичной библиотеки СССР им. Ленина», М. 1934, вып.

III, стр. 98.)

[401] Имеется в виду рецензия Н. Г. Чернышевского на «Собрание чудес.

Повести, заимствованные из мифологии, Н. Готорна», напечатанная в отделе

«Новые книги», которую Тургенев приписывал Добролюбову.

458

[402] Речь идет о резкой, односторонней, но прогрессивной по своей

тенденции статье М. А. Антоновича по поводу «Отцов и детей»: «Асмодей

нашего времени» («Современник», 1862, № 3).

[403] По получении обоих писем я тотчас же обратился тогда за справками, ибо, пробыв некоторое время за границей, упустил множество журнальных

явлений. Сомнение в том, что Тургенев как обиженный человек мог преувеличить

смысл места, на которое указывал, было тоже одной из причин поверки его

цитаты. Указываем здесь, например, статью, из которой читатель может увидеть, что Тургенев даже и не достиг еще того пафоса, в котором написана статья.

Критик разбирал переводную книгу американца Готорна «Собрание чудес —

повести из «мифологии» («Современник», в отделе «Русская литература», июнь,

№ 6, 1860 год) и, оставшись недоволен попыткой автора придать нравственный

оттенок сказаниям мифологии, в числе разных доказательств своего мнения

ссылается и на Рудина. (Прим. П. В. Анненкова.)

[404] В объявлении содержался лишь намек на идейные расхождения. «В

особой статье» – очевидно, в первой части «Полеми-ческих красот» Н. Г.

Чернышевского.

[405] Отрывок приводится с небольшими пропусками и с отдельными

отступлениями от авторского текста.

[406] См. письма Н. А. Некрасова к Тургеневу от 15. января и 5 апреля 1861

г. (Н. А. Н е к р а с о в, Полн. собр. соч. и писем, т. X, М. 1952, стр. 441—442, 448

–449).

[407] Речь идет об украинской писательнице М. А. Вилинской-Маркович

(1834—1907). В статье «Библиотека» – дочь Сенковского», опубликованной в

«Колоколе» от 15 мая 1860 г., Герцен так отозвался о переводах Тургенева:

«Прочитавши, мы поняли, почему величайший современный русский художник

И. Тургенев перевел их» (Герцен, т. XIV, стр. 270).

[408] Речь идет об освобождении Италии в 1860 г. от владычества Бурбонов

и создании правительства конституционной пьемонтской монархии во главе с

графом Кавуром.

[409] Эта встреча Тургенева и Анненкова с Герценом и послужила

последним толчком для его выступления в «Колоколе» со статьей «Лишние люди

и желчевики», направленной против «Современника», в частности Добролюбова

(см. письмо Герцена к Анненкову от 8/20 ноября 1860 г.—«Звенья», III—IV, 1934, стр. 418).

[410] Имеется в виду Огрызко Иосафат Петрович (1826—1890) —

белорусс, один из деятелей русско-польского освободительного движения. В 1858

–1859 гг. пытался издавать в Петербурге газету на польском языке «Slowo», но в

феврале 1859 г. газета была прекращена, а Огрызко посажен на месяц в

Петропавловскую крепость якобы за нарушение одного из цензурных правил. В

дальнейшем за причастность к польскому восстанию 1863 г. был арестован и

после суда отправлен в Сибирь на долгий срок в каторжные работы. Очевидно, Анненков сместил здесь факты во времени. Письмо Тургенева было написано в

связи с первым арестом Огрызко.

459

[411] Имеются в виду «редакционные комиссии», созданные из высших

чинов, представителей либерально-монархической бюрократии, подготовлявшие

проект крестьянской реформы 1861 г.

[412] Проект программы «Общества для распространения грамотности и

начального образования», составленный в 1860 г. Тургеневым (см. Тургенев, т.

11, стр. 444—451).

[413] При моем отъезде из Аахена Н. Я. Макаров еще оставался там, так как

свадьба Шевченко с горничной девушкой графини Ка—ой расстроилась сама

собой за отказом невесты. (Прим. П. В. Анненкова.)

[414] На конверте стояла приписка рукой Тургенева: «Sollte Herr Р. A.

durchgereist sein, so wird gabetån diesån Brief nach Russland, S.-Petersburg, Demidoff påreulok, Haus Wisconti,zu schicken». <Åсли господин П. А. в отъезде, прошу это

письмо переслать в Россию, С.-Петербург, Демидов переулок, дом Висконти

(нем.). (Прим. П. В. Анненкова.)

[415] Анненков был женат на Глафире Александровне Ракович.

[416] Речь идет об издании Н. А. Основским сочинений И. С. Тургенева в

четырех томах (1860).

[417] Граф Николай Николаевич Толстой, как уже упоминали, умер в Гиере, близ Ниццы. Свидание это Тургенева с будущим автором «Войны и мира»

происходило еще до октябрьской их распри, о чем ниже, (Прим, П. В.

Анненкова.)

[418] Очевидно, отрывок из романа «Обрыв», появившийся в № 1

«Отечественных записок» за 1861 г. и озаглавленный: «Бабушка. Эпизоды из

жизни Райского».

[419] Анненков известил Тургенева депешей, а затем «любопытным и

поучительным» письмом о днях объявления манифеста. Это письмо Анненкова

дошло до нас и опубликовано с сохранением авторского заглавия «На другой

день», то есть 6 марта, в «Трудах Публичной библиотеки СССР им. Ленина», вып.

III, 1934, стр. 117—118. Тургенев нашел письмо Анненкова столь любопытным, что переслал копию его А. И. Герцену (см. Тургенев, т. 12, стр. 321).