Текст книги "Одна беременность на двоих (СИ)"

Автор книги: Ольга Горышина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 50 страниц)

Стив схватил телефон, извинился и вышел в коридор, чтобы перезвонить. Я смотрела на свой телефон, но он остался нем. Аманда убрала грязные тарелки в посудомоечную машину и включила чайник. Её взгляд в мою сторону мне не понравился.

– Почему ты молчишь? – процедила она шёпотом.

– Мне нечего ему сказать, что тут непонятного? Он сейчас уедет и всё. Что ты хочешь?

Но ответить Аманда не успела. Стив вернулся немного растерянный и опять уставился на меня.

– Стив, ты хочешь что-то сказать Кейти? – выпалила тем же тоном Аманда. – Я могу оставить вас вдвоём.

Она стояла совсем рядом, и я едва сдержалась, чтобы не толкнуть её в бок.

– Да, – достаточно резко отозвался Стив. – Я хотел пригласить Кейти завтра на хоккей.

Повисла тишина. Никто из нас не ожидал подобного. Вместо Стива, я уставилась на Аманду, но её красноречие иссякло.

– Мне только что приятель, у которого я остановился, написал, что точно не сможет пойти.

– Почему ты не пригласишь Аманду? – нашла я потерявшийся голос.

– Там холодно. Не думаю, что ей это сейчас надо… В общем я и не знал, как это сказать. Но можно, наверное, докупить один билет.

– Не надо. Я не пойду на хоккей, – почти перебила Аманда. – У меня курсы по подготовке к родам завтра вечером.

– И у меня тоже! – и как я забыла, что завтра четверг!

– Ты всё равно там ничего не слушаешь, – с прежней злостью выдала Аманда. – И это последнее занятие. Ничего важного явно не будет. Иди на хоккей. Ты ведь не была ни разу, да?

– Ну я и на родах не была! – выпалила я, отворачиваясь к раковине.

От одной мысли вновь остаться один на один со Стивом меня затрясло так, что я чуть не потеряла равновесие. Пол ушёл из-под ног, но каким-то образом Стив успел меня подхватить. Слишком громкое ругательство встряхнуло меня, но отстраниться от его груди не получилось – перед моими глазами была рука, которой он упёрся в шкафчик. Поднырнув под руку я увидела Аманду в такой же позе. Только она быстро открыла шкафчик и еле успела подхватить покатившиеся два стакана.

– Чего стоите?! – Стив умудрился дотянуться до Аманды рукой и схватить за край кофты, продолжая держать меня за плечо. – Бежать надо!

Я вновь встряхнула головой.

– Где сумка? – начала оглядываться Аманда.

– К чёрту сумку! – закричал Стив.

Она схватила с крючка ключи и выскочила в коридор, куда Стив меня просто вытолкал. Только увидев открытые двери квартир и взволнованных людей, я поняла, что это было – землетрясение, и явно сильнее полуденного. Десятки ног стучали по ступенькам и по дорожкам. На открытой стоянке уже скопилась толпа – больше той, что была при пожаре. Все спрашивали друг друга, целы ли те. Стив впялился в телефон.

– Пять с половиной, – поднял он на нас глаза. – Это много или мало?

Я пожала плечами. На моём веку разрушений серьёзнее погнувшейся штормовой двери не было. Все напряжённо ждали следующего толчка. Аманда даже забыла положить на живот руки.

– Сколько у вас бензина? – спросил Стив.

Я вновь пожала плечами. Я собиралась заправить машину в понедельник, чтобы ехать во вторник в университет одной. Начинался весенний семестр.

– Мы на прошлой неделе заправлялись, – ответила Аманда.

– Ты же взяла ключи. Дай, я съезжу на заправку.

– Нет! – отрезала Аманда. – Машина в подземном гараже. Не ходи.

– Тем более, я её вывезу.

– Не будь дураком! – закричала она, и соседи удивлённо повернули в нашу сторону головы.

– Скорее всего сейчас трясти больше не будет, – вмешалась я, будто это меня назвали дурой. – Если только ночью сильнее тряханёт.

– Ну вот, дай ключи. Я машину на улице припаркую.

– Где?

– На место своей.

– Уже уходишь? А торт?

– Оставьте мне на завтра кусочек. Тебе когда уходить на курсы?

– В шесть, не раньше.

– В пять я буду у вас, а сейчас дай ключи. Я заправлю машину.

И Аманда отдала.

– Пойдём со мной, – потащил меня Стив, даже не вложив в голос вопросительной нотки. – Покажешь, где машина Аманды, и потом я покажу, где моя.

– А я? – такой растерянности в голосе Аманды я давно не слышала, и Стив остановился, но не вернулся.

– Ты хочешь идти с нами?

– Нет, не хочу, – со злобной поспешностью ответила Аманда. – Я замёрзла и вернусь в дом. Все уже расходятся.

Стив пожал плечами, но руки моей не выпустил.

– Это было некрасиво, – выпалила я у машины Аманды.

– Я знаю, – Стив распахнул передо мной дверцу. – Но мне надо было с тобой поговорить.

– Завтра на хоккее можно было сделать это, не обижая Аманду.

– До завтра разговор не ждёт. Ты же сама послала мне сообщение.

Он захлопнул дверцу и сел за руль.

– Я не знала, как сказать. Извини, – и я действительно почувствовала раскаянье, что молчала столько дней.

Стив вывел машину из гаража. Я сказала, куда ехать, но на ближайшей заправке оказалась немеренная очередь. Мы поехали дальше. Молча.

– Только не считай меня идиотом, но я уже не знаю, что думать…

Мы наконец-то нашли почти пустую заправку. Я вышла вместе со Стивом помыть окно, но он отобрал у меня щётку.

– Аманда ведёт себя, как маленький ребёнок. Она не ищет работу, не принимает от меня денег, не идёт к матери… Какого чуда она ждёт?

Я пожала плечами.

– Она надеется на деньги отца, – сообщила я единственную правду, которую доподлинно знала.

– Сколько их?

– Никто не знает. А ты… Ты не обижайся, но ведь это не твой ребёнок.

Стив усмехнулся.

– Приятно наконец услышать это из твоих уст.

Только мне не было смешно от горьких воспоминаний.

– Аманда мне не посторонняя.

– Я знаю. Она рассказала, что вы будто брат и сестра. И всё равно, ты не тот, кто может содержать её ребёнка.

– А кто может?

Я опять пожала плечами.

– Слушай, Кейти, она что-то не договаривает. Ты помнишь, что ты не должна называть меня дураком? – Я кивнула. – Она случайно не рожает ребёнка для кого-то?

– Что? – я почти закричала.

– Ты обещала! – уже без смеха прошептал Стив, заворачивая крышку бензобака. – Может, в этом ответ? Может, поэтому она ничего не сообщила Майку? А, может, он всё знал. Может, они сделали это нарочно. Я не знаю точно, но говорят до ста тысяч платят за ребёнка. И он молчал, потому что понимал, что я не приму подобного поступка.

Я привалилась к машине и даже не дёрнулась от электрического разряда.

– Этого не может быть! Аманда так носится с беременностью. Она… Мы только что такие фотографии сделали… Стив, это глупо.

– Ну фотографиями меня не удивишь. Она любит всё красивое. Почему бы и нет… Кейти, там всё не так просто. Ты разве не согласна со мной?

– Согласна. Но Аманда не суррогатная мать. Это точно. Стив, это точно, – повторила я, поняв, что он слишком уверовал в свою теорию.

Он молча вернулся в машину, позабыв про меня. Я даже расстроилась, хотя меня никто прежде не усаживал в машину.

– Что она собирается делать? Кто будет платить за её ребёнка? Мать? Она уже решила, что вернётся, скажи мне!

– Что ты на меня кричишь?! – наконец возмутилась я.

– Прости, Кейти. Прости.

Стив нашёл мою руку, но я вырвала её и пристегнулась. Он выехал с бензоколонки.

– Я действительно хочу помочь и могу помочь. Пока могу. У меня уже есть доход с удалёнки, и я уверен, что «Гугл» возьмёт меня на лето и дальше. Я могу, честно. Но если она принимает помощь от матери, то отчего не сказать это прямо. Сколько ей осталось? Месяц? Два?

– Наверное, полтора. Но это неважно. Мы справимся, а летом… – я сглотнула набежавшие слюни. – Летом увидим.

– Мы. Как ты любишь это слово «мы», а кто они – «вы»? Кто ты ей?

Я сжалась. Вопросы летели мне в лицо будто плевки. Мне хотелось, чтобы Стив смотрел на дорогу, а не на меня – мы не перед кинокамерой. Мы впилимся так в кого-нибудь! Да и ответить мне нечего.

– Я говорила про отца, – нашла я спасение. – Отец готов помочь.

– Отец? – Стив даже притормозил на жёлтом сигнале светофора, хотя мог и проехать. – Твой отец? С какой стати?

– Потому что он хочет, – нагло врала я, не находя другой возможности угомонить Стива. – Ты ведь тоже хочешь помочь просто так.

Я не хотела этой выжидающей паузы, но она получилась сама собой.

– Да, – ответил Стив, тормознув машину подле синего джипа. – Просто так. Сумеешь встать на моё место?

Я отрицательно мотнула головой. Стив отъехал чуть дальше и, включив аварийку, направился к своей машине. Проделав с джипом тот же маневр, он вернулся за руль «Тойоты» и плавно занял освободившееся место. Я вышла из машины и забрала ключи. В полном молчании он довёз меня до дома.

– До завтра, – бросил Стив как-то не очень дружелюбно.

– Я могу не ходить на хоккей, если ты не хочешь.

– Нет, я хочу, – тут же ответил он, не вложив в голос и йоту доброты. – Я поговорю с Амандой завтра. Надеюсь, с землетрясениями покончено. Нам и так хватает встряски.

Да, это уж точно. И я была несказанно благодарна, что Стив не поцеловал меня на прощание.

Глава пятьдесят девятая «Безумное предложение»

Ночью мы долго не могли уснуть, потому что притворялись спящими. Повернись мы на другой бок, поменяй позу, и Морфей бы сжалился над нами. Но обе страшились тишины, в которой слишком громко стучат заведённые тревогой сердца. Мы надели пижамы, оставили на ногах носки, поставили у дивана кроссовки и повесили у двери собранные рюкзачки. И всё, на этом наши тревоги о новом землетрясении закончились. Нас трясло от другого.

Аманда надела непроницаемую маску, но я научилась даже за толстым слоем гипса видеть злость и боль. Стив ударил очень сильно, и, когда я вернулась, его грубость висела непросохшими слезинками на ресницах Аманды. Она думала или надеялась, что я не замечу мутности бирюзовых глаз, если она притворится, что вынимает ресничку, и устроит допрос с пристрастием, заставив меня покраснеть от макушки до кончиков пальцев, которые даже онемели от напряжения. Не выдержав напора, я рассказала то, что с воскресенья упрямо спихивала на Стива.

Аманда неожиданно стойко приняла новость о раскрытии её тайны. Лишь на мгновение опустила ресницы, а потом уже глядела мне прямо в глаза, даже с каким-то вызовом, но не спросила, почему я молчала. К моему счастью. Ужасно не хотелось вновь обсуждать Стива и его просьбу поговорить с Амандой, о которой я умолчала.

– Все равно встреча не была бы радостной.

Аманда отвела глаза, закусила губу и даже шмыгнула носом. Только не от слез. Видать, замёрзла на стоянке.

– Что ты теперь будешь делать? – спросила я осторожно. Слишком тихо, чтобы при желании Аманда могла сделать вид, что не услышала вопроса. Но она решила говорить.

– Ничего. Скажу, что выдумала эту историю для твоего отца. Стив же ничего не подтвердил, так ведь? Или он сказал матери что-то другое?

– Я знаю не больше твоего. Мы ведь говорили о другом.

Теперь отвернулась я, вновь покраснев до ушей. Зачем только я передала ей этот бред про суррогатную мать! Однако Аманда подобное умозаключение Стива нисколько не смутило, но она и не рассмеялась, лишь скривила губы не то в усмешке, не то охваченная новой мыслью. И сейчас мне вдруг стало страшно, а вдруг…

– Ты же не скажешь матери, что ты рожаешь не для себя!

– Конечно, не скажу! – Аманда даже пропружинила на диване. – Я собираюсь растить ребёнка, хотя это могло бы объяснить зачатие…

В наступившей тишине я похолодела. Так врать совсем жестоко, и я должна не допустить строительства новой стены лжи.

– Можно сказать именно так, как подумал Стив. Мы просто решили заработать.

– Кто вы? – перебила я, вскочив с кресла.

– Ну уж не Стив! – скривила губы Аманда. – Я, только я. А Майкл помог, сам того не зная. Но теперь, теперь я передумала. Ведь не потребует же мать от меня письменного договора. Тогда она не станет говорить с его семьёй, ведь это как бы не наш с ним ребёнок. Или вообще не говорить про Майка. Оставлю все как было. Узнав, что беременна, я решила на этом заработать, но потом, когда ребёнок начал расти в животе, я…

– Так это правда?

Только скажи да? Аманда? И тогда пазл, разбросанный на полу полгода, сложится. Неужели, прижатая заявлением Стива к стенке, она сказала правду. А то эта вся история с Майклом, с наркотиками и выпивкой, кажется, уж слишком сериальной. И Майкл, описанный Стивом, никак не вязался с порождённым рассказом Аманды чудовищем. Скажи – да? Аманда!

Бирюзовые глаза казались совсем пустыми. Она глядела сквозь меня, и даже губы её задвигались не в унисон с долетающим до меня звуком.

– Нет, но ведь звучит так правдоподобно. Это же придумала не я, а Стив. Мать должна это съесть.

И я промолчала, растеряв всю прежнюю браваду правдоборчества. Кусала губы за молчание, но не смогла произнести и звука. Хорошо, что за окном была тьма, и вечер давно перетёк в ночь. Только голодной я не могла лечь. Я отрезала себе кусок торта и съела его даже без чая, а потом не удержалась и послала Стиву сообщение, что обо всем рассказала Аманде. Он ответил сразу. И коротко – спасибо. Я подождала пару минут, но поняв, что больше не услышу от него, убрала телефон и направилась к дивану.

– Ты ещё долго не будешь спать? – спросила я Аманду и протянула руку, чтобы забрать у неё телефон, но она не отдала. Она глядела на экран и блаженно улыбалась. – Ты что-то читаешь? – спросила я и тут же отругала себя за вопрос, потому что пересказа очередной детской статьи мой мозг бы не выдержал, как и сообщения, что Аманда ищет информацию про суррогатных мам. Я обиделась. Мне так хотелось превратить этот вечер в вечер откровений, но мне Аманда скажет правду не раньше, чем перестанет врать матери.

– Сообщение от Стива. Я тебе говорила, что он дурак? Если нет, то говорю прямо сейчас, – она вновь глядела мне в глаза. – Он предложил сказать моей матери, что он отец ребёнка.

Я почувствовала в коленках дрожь. Да что тут происходит? Во что играют эти двое? Во что вновь впутывают меня?

Сон, как рукой сняло. Аманда давилась смехом, а я не понимала его причины. Стив выглядел слишком серьёзным и даже злым, когда мы расстались. Это сообщение не шутка, он его обдумывал, и возможно, разглядывая меня за ужином, искал во мне поддержку. Или же… Просто сравнивал с Амандой, не понимая, как вообще мог предложить мне встречаться. Возможно, на хоккей он меня пригласил, чтобы обсудить своё предложение, но мой разговор с Амандой развязал ему руки. Но почему Аманда смеётся? Ведь это выход, самый простой. И мать легко в него поверит.

– Тебе не смешно? – Аманда вдруг перестала смеяться и отшвырнула телефон. – Ты знала про это? Он сказал тебе, а ты промолчала, да? Вновь промолчала, решив, что имеешь право решать, что мне надлежит знать, а что нет. Да?

Она уперлась кулаками в диван, но не встала. Я замотала головой. Такое не говорят постороннему. Она не имела права вот так открыто смеяться над Стивом передо мной.

– Он сказал это моей матери? – не унималась Аманда. – Чего молчишь? Оглохла?

Она вложила силу кулаков в голос, но я не дёрнулась.

– Я не стою между тобой и Стивом, неужели ты до сих пор это не поняла? – не выдержала я, чувствуя приближающиеся слёзы.

– А ты не поняла, что не существует меня и Стива. У него просто поехала крыша. Он не может понять, что его помощь просто не нужна. Он думает, что я жду от него другого шага. И вот! Полюбуйся! Да почему ты мне не веришь? – и не выдержав моего молчания, закричала: – Да нужен был бы мне твой Стив, я бы тебя на пушечный выстрел к нему не подпустила. Да и будь у него возможность быть со мной, он бы на тебя и не посмотрел. Но я отдала его тебе, чего тебе ещё надо?!

Я отпрыгнула от дивана, решив, что Аманда сейчас вскочит, но она осталась сидеть, только теперь вцепилась пальцами в кантик.

– Я закрыла дверь. Мне ничего не надо, – отчеканила я. – Не перекладывай это на меня. Как не существует тебя и Стива, так нет и его и меня. И я не понимаю, почему ты не хочешь этого понять.

Я даже не могла злиться на её обидные слова. У меня просто уже не было сил копаться в её вранье.

– И знаешь что, – вдруг действительно вспомнила я разговор в ледяной машине. – Когда он только увидел тебя беременной, до смерти Майка, он сказал мне, что мог бы воспитывать чужого ребёнка, если бы любил его мать. Если бы любил… Слышишь, Аманда!

Она закрыла лицо руками, но нельзя было разобрать, плачет она или смеётся. Тишина сделалась невыносимой. Я шевельнула затёкшей ногой.

– У меня жутко болит спина, – выдала Аманда. – Жутко.

Она опять скользкой змеёй ускользнула от разговора.

– Я не сплю третью ночь. Вчера ещё раз пять в туалет бегала. А ты спишь, как убитая. Я тебе завидую.

И вот они слова точно лоснились правдой. Вымотанная последними неделями, эти дни я спала. Спала со своего края, и даже неуклюжей Аманда умудрялась через меня перелезать, не разбудив. Сейчас же давно перевалило за полночь, а Аманда ни разу не сходила в туалет. Не мог же её беременный организм поменяться из-за настроения. Она терпит, явно терпит, чтобы не говорить со мной. Я ещё сильнее зажмурилась и постаралась дышать как можно спокойнее. Хитрость удалась. Аманда тут же зашуршала простыней и перекинула через меня ногу.

Я ждала её возвращения тихо, стараясь не думать о Стиве. Его дурацкое поведение не поддавалось моему логическому анализу. Завтра в пять он сам расставит все точки над своим предложением. Телефон Аманды продолжал валяться в ногах. Она ему ничего не написала. Быть может, она обдумывала ответ.

Утром мы делали вид, что ничего не произошло, запивая рвущиеся с губ слова терпким какао. Мятный напиток закончился, пришлось перейти на сдобренный пряностями напиток ацтеков, и он сильно ударил в голову. Защитная болтовня, сопровождавшая выгул собаки, не несла никакой смысловой нагрузки, и по возвращении я даже не могла вспомнить, о чём мы говорили. В этот раз я пробежала очень мало – обнажившиеся нервы съели силы, и домой я шла даже немного прихрамывая. Серое небо лежало на таких же серых вершинах гор и на моей голове, и всё же я согласилась достать мольберт, понимая, что Аманда, как и я, мечтает о скорейшем наступлении вечера и о тишине. Рисовали мы обычно молча.

Она вновь облачилась в светлый сарафан и сложенные на животе в защитном круге руки явно придётся выписывать в неестественно тёмной палитре, но чтобы сгладить контраст я не пожалела чёрной краски, и фон почти перестал напоминать синий. Я работала с натуры, пытаясь уложиться в стандартные три часа, чтобы не убить живость полотна. Я почти не выписывала драпировку ткани, сосредоточившись на руках. Те упрямо превращались в старушечьи с вылезшими жилами, и я не понимала, как смягчить контуры. Волосы удались легко. На лице тени легли верно, хотя непросветный сумрак мрачного дня губительно сказывался на модели. Я абстрагировалась от Аманды, я пыталась выписать образ постороннего человека, создать сказочную фею, и будущая мать на холсте через три часа почти полностью утратила сходство с Амандой. Я отложила кисти, понимая, что первые слои должны просохнуть, и возможно следующий вернёт меня из мрачного поднебесья на светлую землю. Завтра, когда весь ужас со Стивом закончится, я завершу портрет, и он будет походить на Аманду. Сама модель воздержалась от комментариев. Мои мазки было последним, что сейчас её волновало.

Глава шестидесятая «Шайба в свои ворота»

Ото льда и сидящего рядом Стива веяло холодом. Я натягивала на уши шапку и жалела, что в карманах куртки не оказалось перчаток. Меня не интересовала игра. Меня не интересовали сидящие рядом люди. Мой мозг полностью занимал дурацкий разговор, произошедший за столом, когда Стив напомнил про положенный ему кусок торта.

Невозможно быть настолько пунктуальным, чтобы постучать, когда часы микроволновки показывали два нуля. Стив стоял в коридоре – зачем? Если он не хотел провести лишнюю минуту в нашей квартире, то всегда можно сослаться на пробку. Самое время для неё. Неужели ему так нужен был торт?

От вчерашней наигранной весёлости и леденящей холодности прощания не осталось и следа. Стив выглядел непринуждённо, сам заварил чай, пошутил по поводу собственных приготовлений к новому землетрясению. Ни слова про сообщение, будто он его и не посылал. Стив даже на Аманду не смотрел. Как, впрочем, и на меня. Его спокойствие за долю секунды передалось и мне, хотя он едва коснулся меня гладко выбритой щекой. В свободном джемпере, джинсах с неловко загнутой одной штаниной, с полуразвязанным шнурком, он выглядел образчиком будничной непринуждённости. И, возможно, именно его такое естественное, а не показное спокойствие вывело из себя Аманду. Она бы с радостью тут же выпроводила нас за дверь, если бы не торт. Или близость Стива ко мне, но это я изначально села не на свой стул, а он занял отведённое ему вчера место без всякого умысла.

Аманда не притронулась к своему куску торта и минут пять сидела, уткнувшись в телефон, хотя пальцы её точно не двигались. Она явно боялась взглянуть на Стива, но чтобы не молчать, буркнула, чтобы я не забыла шапку. Лучше бы напомнила про перчатки, о которых я совершенно не подумала. Или совсем молчала, потому что-то, что она выдала потом, теперь держало на замке рот Стива.

Оторвавшись от экрана, Аманда невинно поджала губы, а потом скривила их в улыбке, явно не сумев рассмеяться достаточно естественно, чтобы не показаться истеричной. Она била носком тапка по стенке барной стойки, и этот звук по назойливости мог сравниться со звуком газонокосилки. И потом, что было потом…

– Тут такая статья, зашибись…

Стив сделал заинтересованное лицо. Я сумела подавить вздох досады. Сейчас мне хотелось быстрее уйти, потому что хуже ощущения третьего лишнего ничего не бывает. Если он желает со мной говорить, пусть проговорит весь этот несчастный матч, если не в состоянии высказать Аманде всё прямо в лицо. Кто же посылает подобные сообщения! Я глянула на часы – и ничего не придумать, чтобы вытурить Аманду пораньше. Раньше, чем она доскажет начатое.

– В Беркли пара живёт, вернее даже не пара, – она остановилась и стала теребить телефон, будто у того подвис экран. – Их трое, даже пятеро, если считать двоих детей.

– И? – не выдержал Стив затянувшегося вступления.

Я напряглась. Начало в свете ночного сообщения звучало слишком опасно.

– Да ничего особенного, – замялась Аманда под его тоном. – Тебе подобное не интересно.

– Да говори уже. Мне интересно, что тебе интересно.

– Кстати, в твоём любимом Беркли, – скривилась Аманда в улыбке. – В общем, про беременных. Так что, опять же, тебе не очень интересно. Это я только про это и читаю.

Но Стив не отпускал её взглядом, и мне даже стало жаль Аманду, которая явно передумала пересказывать статью. Я было открыла рот, но Стив достаточно ощутимо пнул мою ногу. Он явно заподозрил подвох, как и я ранее.

– Две девушки жили вместе. По-настоящему вместе, понимаешь?

Стив кивнул.

– Одна решила завести ребёнка. Понимаешь, решила?

Стив снова кивнул, словно китайский болванчик.

– Она родила, но биологический отец решил, что не может просто так жить, когда рядом растёт его ребёнок. Он решил участвовать в жизни ребёнка и тогда познакомился со второй девушкой…

– И?

Мне всё больше и больше не нравился тон Стива, но Аманда уже не могла отвести взгляда, потому что Стив своим пробуравил в ней дырку и сейчас прикручивал её к стене.

– Ну, ничего, можешь сам догадаться. Она ему понравилась, а девушки решили за него, что хотят, чтобы их дети были родными. Ну и всё. И для всяких там легальных дел он решил на второй жениться. И вот он как раз в интервью говорит, что со стороны их семья выглядит многоженством, а на самом деле…

Под её тираду мы остались неподвижны. Даже я, приученная за полгода к пересказам дурацких статей про беременных, покраснела, а Стив так и не собрал с тарелки крошки.

– Ладно, да-ну вас. Знала, что не надо рассказывать. Лучше бы про хоккей что-нибудь нашла. Давайте уже идите, а то вдруг дождь начнётся раньше обещанного.

Стив засуетился, стал меня подгонять и говорить Аманде, что та тоже опоздает на занятия. В машине Стив молчал, хотя кидал в мою сторону вопросительные взгляды, но я решила их проигнорировать. Я совершенно не желала комментировать слова Аманды. Она сама не рада была, что рассказала.

Мы бросили машину у моста за квартал до стадиона. Место под строительным забором выглядело пугающим, и одна я никогда бы не рискнула возвращаться сюда ночью. Но Стив достаточно крепко держал меня за руку и даже пару раз улыбнулся, и потому я сначала списала его нынешнюю серьёзность на слежение за игрой.

– Если тебе так холодно и так неинтересно, то можем уйти, – пробурчал он в ворот куртки.

Я замотала головой.

– Это первая моя в жизни игра. Я обязана её высидеть.

– Да ничего ты не обязана! – обиженно бросил Стив и отвернулся.

Я тоже уставилась на игроков, но предпочла бы, чтобы вместо гонки за шайбой, они продолжали петь гимн. У исполнявшего соло игрока оказался великолепный голос, и жаль, что он променял его на клюшку.

– Хочешь пива?

Вопрос Стива не совсем разбудил меня от ледяного сна, и я сначала кивнула, а потом только сообразила, что в ледяном царстве ледяному пиву стоило предпочесть обжигающий кофе. Но Стив уже исчез – так невыносимо, видно, было ему моё общество. Теперь, когда он уже почти объяснился с Амандой, встреча со мной оказалась лишней. Я разглядела шапку с акулами внизу в проходе, но не была уверена, что это Стив – все постарались нацепить на себя хоть что-то с эмблемой любимой команды. Лучше бы Стив подольше не возвращался. Однако и так пустые трибуны в перерыв особо не опустели, и надеяться на нескончаемые очереди не приходилось.

Я стала следить за скользящей по залу камерой. Народ сразу оживал, увидев себя на экране, начинал прыгать, махать руками. Я разглядывала трибуны, стараясь по кривлянью угадать, кого в этот момент снимают, и не заметила, как Стив вернулся и сел рядом.

– Я ещё начос взял. Ты торт не доела.

Я вздрогнула от ледяного прикосновения стакана к руке и вновь пожалела о кофе. Стив замахал свободной рукой, и я стала высматривать неизвестных мне знакомых, не сразу сообразив, что просто камера остановилась на нас. Лучше бы я не видела своей ледяной физиономии. Стив явно не из-за голода упомянул торт, но развивать мысль не стал, уткнувшись в стакан.

– А…

Я всё пыталась подобрать фразу повежливее, чтобы напомнить про допустимую долю алкоголя в крови. Его стакан был в два раза больше моего. Стив повернул ко мне голову и усмехнулся.

– Здесь такой холодильник, – понял он меня без слов. – Ещё и идти до машины. А если что, рядом кофейня, – и тут же добавил: – Я думал пригласить тебя туда согреться…

Он не отвёл взгляда, и я гордо выдержала его. Стив не оговорился. Он планомерно закидывал меня дротиками неприятных воспоминаний, но я чувствовала себя способной спутать ему карты.

– Я не замёрзла, – выплюнула я и уткнулась в стакан, решив осушить его с такой же скоростью, что и Стив, но мне это не удалось. Пиво было горьким и противным, и только из вежливости я цедила его мелкими глоточками, заедая начос, к которым Стив не притронулся. Я попыталась переложить тарелку ему на колени, но он остановил меня.

– Я действительно не голоден и если бы хотел начос, то предпочёл бы брать их с твоих коленей.

Очередной дротик? Но я не заплачу кровавыми слезами. Нет повода. Решил отыграться на мне за Аманду? Не получится. И я гордо отвернулась и стала следить за игрой, чувствуя горящей щекой, что Стив следит отнюдь не за игроками. Я подняла глаза на акулу, висевшую под потолком, и принялась пересчитать ей зубы. У меня тоже имеется запасной ряд, если ты выбьешь своими дротиками мне первый!

Наконец всё закончилось. Огромная акула закрыла пасть. Её команда проиграла гостям. Впервые у себя дома. Трибуны пустели в полном молчании, но Стив явно молчал не из-за проигрыша. А вот на улице мы молчали точно из-за дождя. Без зонтика, но с капюшоном я была явно в лучшем положении, чем Стив, но его стекающие по лицу струи ледяной воды не смущали. Мы не сдавали стометровку. Толпа хоть и спешила, но не настолько, чтобы мы могли беспрепятственно лавировать в ней на скорости, потому, когда добрались до машины, изрядно промокли.

– По кофе? – предложил Стив, так и не открыв джип.

Я покачала головой, и тут же почувствовала на щеках его пальцы.

– Ты вся мокрая.

– Под курткой я сухая, – выдала я и тут же задохнулась от досады за многозначность выданной фразы. Я ведь имела в виду футболку, не более того!

Только Стив не убрал руки, и я почти зажмурилась.

– Скажи наконец, чего хочешь ты, – пальцы Стива скользнули под капюшон, и он почти стянул его. – Ты хочешь, чтобы я вернулся? Можешь сказать мне это прямо в конце концов!

– Стив, ничего не поменялось с Рино. Только я больше не злюсь. Честно, – выдохнула я ему в нос.

– Не злишься? – он отпрянул, но не выпустил моего капюшона. Стекающая по его лицу вода напоминала слёзы. – Не злишься. Это я должен злиться. Я!

Он так резко рванул вниз мой капюшон, что куртка едва выдержала. Дождь усиливался. Я промокла и замёрзла. В темноте под дождём рядом с закрытой машиной – романтика в стиле Стива!

– Стив, ты не должен злиться, – губы уже дрожали от холода, но голос всё ещё подчинялся мне. – Она ответит на твоё сообщение. Может, прямо сейчас и ответит. Поехали домой.

– Ответит, да? – Стив словно начал заикаться. – А разве не я должен ответить? Или ты мне лучше скажи, кто тут решает? Она? Она решает, спать тебе со мной или нет. Она?

– Стив, пожалуйста!

Он отошёл от машины, так и не открыв её. Шапка промокла, да и носками сапог я оказалась в луже.

– Ты злишься? Тогда дай мне вызвать такси!

Я полезла в карман за телефоном, но Стив чуть ли не вырвал мою руку из мокрого рукава куртки и оттолкнул меня от машины, чтобы открыть дверцу. Я обежала джип, поняв, что ухаживать за мной в этот раз не будут. Только бы до дома довёз!

Я не могла понять, что это было больше – злость или пьяная бравада, но Стив рвал джип с места, как ненормальный, обгоняя машины на каждом блоке, и я уже пару раз под радужными отражениями фонарей на мокром асфальте успела прочитать молитву, проклиная себя за то, что всё же не вызвала такси. Кто мог предположить, что стакан пива так на него подействует! У меня все пиво уже выветрилось из головы, отдаваясь болезненными спазмами в джинсах, и я не представляла, что буду делать на трассе. Стив молчал, даже взглядом не вёл в мою сторону, будто пассажирское кресло было пустым.

Колесо со свистом прокрутилось, когда Стив с ходу вдавил в пол педаль газа. Машина подпрыгнула, и я ударилась виском о дверь, так резко Стив вошёл в поворот, наполовину вылетев на дополнительную линию. Я вцепилась в ручку дверцы, как принято делать в фильмах, хотя понимала всю бесполезность своих действий, в случае если машину всё же вынесет на соседнюю полосу. На скорости мелкие капли дождя теперь огромными шлепками распластывались по лобовому стеклу, но Стив не думал включить щётки быстрее, хотя я не понимала, что он вообще видит перед собой. Для меня дорога превратилась в разлитые ведра красной краски габаритных огней. Брызги из-под колес плотным туманом стелились над трассой. Было по-настоящему страшно.