Текст книги "Маска Зеркал (ЛП)"
Автор книги: М. А. Каррик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 41 страниц)
И как раз вовремя. Она едва успела закончить рассказ о своем возлюбленном и о том, примут ли ее родители, как на ступеньках, в двух шагах от нее, появилась Идуша с бутылкой зрела в одной руке и трубкой в другой. Она зажгла трубку, и сладковатый дым поплыл вверх, завиваясь вокруг карниза. Идуша отпила глоток того, что, вероятно, было ее обедом, и прислонилась к стене, откинув голову назад и закрыв глаза.
"Твой возлюбленный, как его зовут?" спросила Аренза, тасуя карты – сигнал Седжа.
У Тесс всегда лучше получались импровизированные истины, чем отработанная ложь. Похоже, она приняла близко к сердцу совет Рен не готовиться слишком тщательно. "П-авлин?"
Значит, здесь есть что-то большее, чем я предполагала. Аренза не пыталась скрыть улыбку. "Хорошее имя. Ведь Павнилун – это месяц Ткача Снов".
Взмах лысеющего бархатного плаща Седжа и стук его трости по булыжникам разметали людей с его пути не меньше, чем его хмурый вид. Даже Идуша подняла голову, когда он, топая, остановился у края одеяла Арензы, где она только что развернула "Лицо розы".
"А я-то думал, куда ты подевалась. Нашла себе новую хорошую заплатку, да? Но это не избавит тебя от того, что ты мне должна".
Арензе потребовалось мгновение, чтобы понять, почему его снисходительный тон и напускная развязность показались ей такими знакомыми. И когда она это поняла, то чуть не вышла из себя.
Варго. Он подражал Варго.
Она специально выбрала неудачное место, спрятавшись в пространстве, где фасад магазина водопроводчика выступал за соседнюю аптеку. Это позволило Седжу зажать их с Тесс в углу, и половина прохожих не имела прямой видимости – зато Идуша, сидящая на ступеньках с трубкой и бутылкой, имела прекрасный обзор.
"П-Простите, – заикаясь, произнесла она с самым густым врасценским акцентом, на какой только была способна. Как будто она приехала в Надежру из самых глубин Врасцена. "Я не знала… Но вы не владеете этой лавкой…"
Он пнул ее миску, и она, разлетевшись на сантиры, ударилась о крыльцо Идуши.
"Я владею этим уголком, не так ли? И мне не нужно, чтобы какой-то грязный карточный жонглер захламлял место, которое я выделил для своих ночных посиделок". Он оскалился, и она неловко подумала, сколько в этом было лет жизни на улицах, а сколько – наблюдений за Варго. "Если только у тебя нет более интересного занятия для этого рта, дорогая".
Тесс вскочила на ноги, но Седж схватил ее за руку, когда она пыталась обойти его, и швырнул ее к Арензе.
"Нет, не хочешь, свиноматка. Не надо бегать за ястребами. Мы легко закончим здесь, если мошкара даст мне то, что я хочу, и тогда ты сможешь…"
"Почему бы тебе не пойти на хрен и не перестать вонять в этом углу, кровопийца Лиганти", – огрызнулась Идуша. Она выбила угольки из трубки и размазала их ногой по булыжникам. "Пока я не нашла лучшего применения твоему рту. Например, разбить им мою бутылку". Остатки ее зрелища зашипели, когда она подняла тяжелый бокал.
Седж повернулся к ней лицом. Когда они втроем проворачивали эту аферу, в дело вмешивался какой-нибудь ястреб или добродетельный прохожий, и он занимал метку достаточно долго, чтобы Тесс или Рен могли обчистить их карманы, а если это не помогало, он давал себя прогнать, и тогда они крали вещи, цепляясь за своего спасителя в знак благодарности.
Но на этот раз деньги не были целью Рен.
"Она чужая. Не трогайте ее", – крикнул Аренза, шагнув вперед. Не глядя, Седж отбросил локоть назад. Он настоял на том, чтобы потренироваться перед тем, как прийти сюда, потому что они оба выросли; она была рада этому, так как он едва успел ударить ее по зубам. Она откинулась к стене и прикусила пакет, который она засунула в щеку, выплюнув кровь.
"Не лезь, – огрызнулась Идуша, хватая бутылку и вырывая ее из рук, но при этом оставляя себя открытым для кулака, который треснул ее по челюсти.
Это отбросило ее на шаг назад. Вытирая кровь с разбитой губы, Седж прорычал: "Ты заплатишь за это, как только эта заплатит то, что она мне должна".
Аренза поднялась на ноги. "Я не обязана тебе ничем, кроме проклятий судьбы", – прошипела она, нагибаясь, чтобы поднять колоду. "Ты ударил Шорсу. Давай вытянем три карты и посмотрим, какова будет твоя судьба".
Щелчком пальца нижняя карта была отправлена в ее руку. "Маска Ночи", – сказала она. "Пусть Ир Недже проклянет твои глаза и слепоту твоего сердца".
Седж поднял свою палку, чтобы ударить ее. "Я покажу тебе, куда пихать свои карты, проклятая…" Оскорбление затихло, когда он замахнулся и промахнулся на два шага, потеряв равновесие и врезавшись плечом в стену. Он привалился к ней, моргая и глядя в пустоту.
"Ты… что ты наделала? Что ты, мать твою, сделал с моими глазами?!"
Он снова бросился в атаку, дико размахивая руками, словно не зная, где находится его цель. Аренза легко ушел с дороги. Как и Идуша, его гневный оскал сменился удивлением.
Аренза выложил еще одну карту. "Маска червей". Да проклянет Шен Крызет твой рот, извергающий грязь".
Седж "вслепую" бросился на человека, который оттолкнул его, повалив на одно колено. Это дало ему возможность засунуть что-то в рот. Затем он поднялся на ноги, кашляя и задыхаясь, и на булыжники посыпалась масса кровавых, извивающихся червей.
Теперь у них были зрители, а не только Идуша. Аренза подняла третью карту. "Маска пепла". Да проклянет Эзаль Свирен твою руку, которую ты используешь только для того, чтобы приносить боль и разрушение".
Рука Седжа вспыхнула огнем.
Из толпы раздались крики и вопли, все отступили от бьющегося человека с горящей рукой. Он упал на колени и бил по пламени противоположной перчаткой, пока оно не погасло, оставив дымящийся, хорошо исцарапанный рукав. Затем он начал ползти, слепо протягивая обожженную руку в поисках помощи. "Помогите! Кто-нибудь, помогите мне! Ведьма прокляла меня!"
Аренза не видела, что произошло дальше, так как она попятилась назад в угол между кабинетами жестянщика и аптекаря, а затем плавно опустилась на пол. Судя по звуку, кто-то помогал Седжу уйти. Но в основном она слышала, как Тесс изо всех сил старается отвлечь внимание Идуши от проклятого бандита и от мастерицы, которая его прокляла.
Идуше оставалось только взять управление на себя, несмотря на то, что Тесс разводила руками и была беспомощна. Аренза так и осталась лежать, пока Идуша уговаривала аптекаря пустить их в свою кладовую и даже дать им восстанавливающее средство за те сантиры, которые рассыпал Седж.
"Вот, Шорса. Тебе нужно прийти в себя, чтобы ты могла пить". В задней комнате аптеки пахло пылью, сушеными травами и резкой сосновой смолой. Они уложили Арензу на рабочий стол, используя в качестве подушки ее шаль. Стол скрипнул, когда Идуша толкнула ее.
Когда веки Арензы затрепетали в оцепенении, неподалеку раздался голос Тесс. "Мне действительно пора идти. Моя няня…"
"Иди", – приказала Идуша с усталым вздохом. "Она – мой народ, а не твой. Я присмотрю за ней".
Дверь со щелчком открылась и закрылась, оставив Рен наедине с ее меткой.
Она застонала и попыталась сесть, затем заговорила на врасценском языке. "Что случилось?"
"Выпей это". В руки Арензы была вложена кружка, и Идуша помогла ей подняться. "Этот человек… навел на тебя эти беды, Шорса? Или это лица и маски действовали на тебя?"
Она выпила, слегка кашлянув. "Я… я не уверена. Я была так зла, а потом…"
Рен не совсем планировала эту часть. Обычная форма "Дружелюбного сокола" требовала лишь краткого контакта с меткой. Ей нужно было завоевать доверие Идушы в долгосрочной перспективе.
Поэтому она перевела обман в более драматическую плоскость. Мать Идуши жаловалась, что ее дочь не уважает Узорщиков, но она не верила, что большинство из них вообще обладают каким-либо даром. Демонстрация тех способностей, которыми, по легенде, обладали шорсы, имела все шансы преодолеть ее скептицизм и превратить Арензу в человека, которому Идуша могла бы довериться.
"Этот человек". Глаза Арензы расширились от ужаса. "Я… Он загорелся".
"Он. Он…" Хмурый взгляд Идуши превратился в нечто среднее между икотой и кашлем. Она закрыла губы руками, но хихиканье никак не утихало. "Он хлопал, как курица, которую я зарезала на прошлой неделе. Не хватало только кудахтанья. О, чего бы я только не отдала, чтобы иметь возможность поджигать своих врагов".
Должна ли я выглядеть гордой, или – Аренза опустила чашку. "Нет. Нет, это не могло быть из-за меня. Что-то другое – он подошел слишком близко к чьей-то трубе…"
"И слишком близко к чьим-то червям?" иронично заметил Идуша. "Он и их выкашлял. Нет, друг мой, ты была вместилищем масок, прокляв его так, как он того заслуживал". Она подняла с земли чашу. "Кто твой народ?"
Рано или поздно Идуша заговорит со своей семьей, и тогда она, возможно, узнает, что Аренза – тот самый узорщик, который говорил с ее матерью о Сером Серрадо. Но Рен перепрыгнет канал, когда она до него доберется. " Дварник. Я Аренза Ленская Цверин. Я не знаю, как вас благодарить…"
Идуша заставила ее замолчать, похлопав по руке. "Ах, Дварник. Всегда усложняешь простое". Она сморщила нос, но это было обычное подтрунивание над детьми Ажераиса. "Идуша Надюльская Полойны из Стрецко. И я никогда не отвернусь от того, кто придерживается наших традиций. Ты недавно приехала в Надежру?"
Когда Аренза кивнула, Идуша снова похлопала ее по руке. "Тогда я помогу тебе встать на ноги".
Вскоре она вернулась к работе, но не раньше, чем Аренза пообещала встретиться с ней на следующий день. Когда выступление закончилось, Рен отправилась на поиски Тесс и Седжа.
Последний полоскал рот зрелом и сплевывал в ближайший канал, а затем скреб язык тяжелой шерстяной рубахой, защищавшей его от пламени. "Да ладно тебе", – усмехаясь, сказала Рен и хлопнула его по плечу. "Как будто ты никогда раньше не ел червей". Они все ели, когда еды было очень мало.
Седж посмотрел в сторону. "Я беру деньги, чтобы бить людей, чтобы больше не есть червей". Он потрогал свою челюсть и зашипел от обиды. "Жаль, что она Стаднем Андуске. С таким крючком она могла бы хорошо зарабатывать, работая на Варго".
Он снова зашипел, когда Тесс убрала его руки, чтобы нанести мазь, но вид у него был веселый. "Итак, Тесс, почему бы тебе не рассказать нам об этом Павлине…"
Чартерхаус, Даунгейт, Олд Айленд: Киприлун 4
Варго уже дюжину раз входил и выходил из Аэрии – то в качестве пленника, то для спасения одного из своих. Но Чартерхаус, расположенный в миле к востоку, был менее знакомой территорией – областью законной бюрократии.
И вот теперь он получил приглашение пройтись по его коридорам… от того самого человека, за которым он охотился уже несколько месяцев.
Вряд ли это было совпадением.
Хватит тянуть время, мой мальчик. Здесь мы не узнаем, что нужно Меттору: нетерпеливо сказал Альсиус.
Если бы Меттор хотел арестовать Варго, он мог бы просто послать своих ястребов в Истбридж. Зная этого человека, Варго сомневался, что он станет утруждать себя столь законными действиями; скорее, они устроят ему засаду где-нибудь на Нижнем берегу и бросят его тело в канал.
Пальцы Варго сжались на рукояти меча. Они попытаются.
Нет, это была не засада. Приглашение в Чартерхаус означало, что Индестор задумал нечто более цивилизованное.
За порогом его ждал клерк, который поймал Варго прежде, чем тот успел бросить взгляд на очередь людей, ожидающих у стола. "Доброе утро, мастер Варго. Не могли бы вы пройти за мной?"
Сведите комментарии к минимуму, – приказал он Альсиусу, пока служащий вел его наверх, по коридору и к двустворчатым дверям. Я должен быть в состоянии думать.
Единственным ответом ему было молчание.
Двери открылись, и Меттор Индестор встал, чтобы поприветствовать его. "Мастер Варго. Присаживайтесь".
Не надо обходить стол, чтобы пожать руку, не надо любезностей и светских бесед. Либо Индестор сразу приступал к делу, либо не считал Варго достойным внимания. Возможно, и то, и другое.
"Ваша светлость", – сказал он, почувствовав иронию в этом титуле. "Вы хотели меня видеть?"
Кабинет Каэрулета был внушительным, с тяжелой мебелью, темным деревом и знаменами военных компаний Вигила и Надежры для украшения. Индестор даже сидел спиной к окну, затеняя лицо и оставляя посетителей на виду. Осознание этих приемов снижало их эффективность, но не сводило на нет.
Меттор сказал: "Насколько я понимаю, вы заинтересованы в получении контракта для своих… людей. Чтобы узаконить их как наемников".
Ну, этого я не ожидал. Варго сохранял расслабленную позу, но позволил себе показать некоторое замешательство. "Заинтересован, да. Но такие контракты редко заключаются с дворянами Дельты, тем более с такими простыми людьми, как я".
"Если я скажу, что контракт должен быть заключен, он будет заключен", – прямо сказал Меттор. "Взамен ты сделаешь кое-что для меня".
Варго моргнул. Неужели это действительно происходит? Альсиус?
Ты же просил меня молчать:
И тут разум Варго догнал его изумление. Меттор не преподносил это как одолжение, а затем небрежно упомянул об ответной услуге. Он дает собаке команду и предлагает лакомство, если собака повинуется.
Это его метод:
Варго улыбнулся, острый, как нож рука. Если бы у Меттора был другой выбор, его бы здесь не было. "Это очень щедро, ваша светлость. Но что я могу сделать для вас такого, чего вы не можете сделать для себя?"
Если Меттор и услышал подразумеваемое сопротивление, он не потрудился его признать. "Ночь колоколов" наступит через две недели. Я хотел бы, чтобы Альта Рената присутствовала на церемонии заключения соглашений в Чартерхаусе. Вы можете проследить, чтобы она это сделала".
Привлекательность контракта с наемниками таяла с каждым мгновением. Не было ничего удивительного в том, что Меттор не мог сам подойти к Ренате – или к кому-либо из Трементисов, – после того, как на вечеринке по случаю помолвки произошел конфуз. Неудивительно и то, что он пришел к Варго, как к человеку с наибольшей выгодой и наименьшими угрызениями совести.
Но "мало" – не то же самое, что "нет". "Альта Рената показала себя чрезвычайно компетентным адвокатом, но я не думал, что Дом Индестора испытывает недостаток в таких людях. Зачем вам нужно, чтобы она присутствовала на Соглашениях?"
Взгляд Меттора скользнул вправо. С таким же успехом он мог бы поднять плакат, говорящий о том, что я лгу.
"Аккорды – это время мира и примирения, не так ли?" спросил Меттор. "Пора положить конец этой глупой вражде. Но после всей этой чепухи с Меззаном и девчонкой из Трементиса они вряд ли примут приглашение из моих рук".
Палец Варго дважды постучал, прежде чем остановиться. Каждому крючку нужна наживка…
Вы не можете рассмотреть..:
Почему бы и нет? Он не станет похищать ее или убивать на Аккордах. Это слишком публично. А той информации, которой мы располагаем о его торговле пеплом, недостаточно, чтобы потопить его – не в том объеме, который требуется по нашим планам.
"Приверженность Дома Индестора поддержанию мира в Надежре хорошо известна, и готовность Вашей Светлости установить мост через этот канал достойна восхищения", – сказал Варго с противоречивым выражением на лице. "Но я не могу не беспокоиться о том, что кто-то может захотеть отомстить за оскорбления, нанесенные Дому Индесторов, чтобы добиться вашего расположения". Он пожал плечами. "Или, возможно, я видел слишком много пьес".
Судя по тому, как истончились губы Меттора, его терпение иссякло. "Любой, кто причинит ей вред, ответит передо мной", – сказал он. "Это облегчит твою совесть?" Его тон вызвал сомнение в том, что у Варго вообще есть совесть.
Годы очаровательной улыбки, когда он хотел кого-то убить, – вот все, что сохраняло приятное выражение лица Варго. Он верил, что Меттор честен… но в данный момент ему было все равно.
Однако, когда он напрягся, чтобы подняться, Меттор добавил без всяких обиняков: "Вы можете получить право управлять военным уставом, а не просто работать по контракту с ним".
Варго опустился в кресло. Такой мед можно было получить только из улья Каэрулета. Обладая административными правами, Варго мог предложить Эре Трементис защиту караванов, в которой она так нуждалась, и Индестор ничего не мог с этим поделать. По крайней мере, ничего явного.
Впрочем, хуй его знает, чего на самом деле добивается Меттор. Может, он и вправду хочет примирения? подумал Альсиус, ни на секунду не веря в это.
А я хочу пони. Но, может быть, ты прав, и мы сможем обратить это себе на пользу:
Каждый кусок имеет свою цену. "Полные административные права?" спросил Варго. "Стандартный устав?"
"Конечно. От имени Дома Косканум – я бы не хотел, чтобы вы оттолкнули своего защитника. Мой секретарь уладит все детали. У него также есть приглашение для Альта Ренаты". Меттор снова встал, и Варго сдержал желание сделать какое-нибудь ехидное замечание на прощание о том, как приятно было иметь с ним дело.
Но голос Метторе застал его в тот момент, когда его рука опустилась на ручку двери. "Конечно, это соглашение остается между нами. Я уверен, что вы можете придумать историю о том, как вы получили приглашение".
Как будто Варго собирался рассказать Ренате о том, что он подставил ее только для того, чтобы преследовать свои интересы. "Я обязательно что-нибудь придумаю", – сказал он, захлопывая за собой дверь и уходя.
11
Спиральный огонь
Исла Пришта, Вестбридж: Киприлун 17
Шкатулка с драгоценностями Рен была уже не так полна, как раньше. За несколько месяцев она продала многие из тех украшений, которые украла у Летилии перед бегством из Ганллеха, чтобы продлить свой льготный период сотрудничества с Домом Паттумо и поддельным аккредитивом. В последнее время она изо всех сил старалась создать тенденцию к минимализму, надеясь, что ограниченные украшения Ренаты будут восприниматься как элегантная сдержанность, а не бедность, но доходов от адвокатской деятельности и зарождающейся Речной хартии было недостаточно, чтобы заменить недостающие вещи.
Единственным неношеным украшением был нуминатрийский медальон – тот самый, который искала Сибилят. Многогранная бронзовая подвеска размером почти с ее большой палец была выгравирована трикатами: тремя пересекающимися треугольниками, символизирующими стабильность, общность и справедливость.
Какую из них должен был поддерживать нуминат, зависело от сигила, выгравированного в центре конструкции, где был указан бог, чью силу он передает. Но Рен не умела читать энтаксн – архаичную письменность империи, давшей начало Сетерису, которой пользовались для написания имен своих богов. Не было также ни одного из сетеринских богов, которым поклонялись достаточно широко на юге, чтобы она могла узнать его сигил.
Она до сих пор не могла понять, почему притворилась, что у нее его нет. Вернуть фамильную реликвию Акрениксов, чтобы завоевать расположение Сибилят, могло бы пригодиться. Но это могло показаться подозрительным – не говоря уже о том, что Трикат также означал дом, семью и завершение планов. Не исключено, что его сила могла помочь ей осуществить задуманное и попасть в реестр Дома Трементис.
Она провела кончиком пальца по трикату. Бронзовый цвет не очень хорошо сочетался с костюмом, который Тесс проклинала на другом конце кухни – как обычно, зрение Тесс грозило опередить ее способность закончить работу вовремя, – но нумината не обязательно должна быть видна, чтобы работать. Рен могла спрятать ее под одеждой, и Сибилят никогда бы не узнала о ее существовании.
Звук колокольчика прервал поток ругательств Тесс. Она подняла голову, ее тело напряглось и стало неподвижным. "Скажи мне, что я это не слышала", – прошептала она.
Колокольчик зазвонил снова. Тот, что у входной двери.
" Поднимайся наверх! Я буду тянуть время, сколько смогу". Игольчатые пальцы Тесс крутили ее кудри, тщетно пытаясь разгладить пушистость бессонной ночи. Хмурое выражение лица, с которым она направилась в прихожую, обещало веселое убийство тому, кто бы ни звонил в колокольчик.
Рен успела взбежать по лестнице на второй этаж, прежде чем Тесс открыла дверь. Это был не первый раз, когда к ней приходил нежданный гость; репутация замкнутого человека не совсем исключала возможность того, что к ней заглянут. Она обычно надевала подходящий халат, даже когда находилась на кухне, и не снимала макияж до тех пор, пока не ложилась спать, чтобы не быть застигнутой врасплох, если кто-то явится без предупреждения. Но она ненавидела, когда приходилось так внезапно менять режим.
Снизу доносились голоса. Рен не могла разобрать слов, но на краткие замечания Тесс ответил знакомый баритон. Какого черта Варго здесь делает?
Эта мысль не пришла Ренате в голову, и она отмахнулась от нее. Только убедившись в этом, она вошла в салон, отведенный для неудобных посетителей, одной рукой придерживая халат, как будто не вставала уже несколько часов.
"А вот и Альта", – сказала Тесс. "Альта Рената, к вам пришел мастер Варго. Я принесу чай".
Варго наклонил голову, наблюдая за удаляющейся Тесс. "Я чем-то обидел вашу служанку? Может быть, она нашла что-то не то в трофеях своего последнего набега на склад?"
"Она наносит последние штрихи на мой костюм для сегодняшнего вечера. Даже я в такие моменты осторожничаю". Рената села и пожалела, что не оделась как следует. Домашний халат не был неуместным нарядом для приема гостей до полудня, но безупречная вежливость Варго почему-то заставила ее чувствовать себя еще более неловко, чем если бы он признал ее неформальное состояние. "Что привело вас сюда так рано?"
"Ожидаемый ответ в такой день – я пришел посмотреть на костюм Альты, но у меня уже есть идея, что искать сегодня вечером". Он похлопал себя по щеке, изо всех сил стараясь выглядеть всезнайкой, затем полез в карман пальто. "Я скучный, деловой человек. Я просто пришел с возможностью для вас".
С размахом, не соответствующим его утверждению о скучности, он протянул ей конверт из гладкой шелковистой бумаги.
На печати была изображена пятиконечная звезда Синкерата. Любопытствуя, Рената сломала сургуч и развернула бумагу, обнаружив открытку, приглашающую предъявителя и гостя на церемонию в Чартерхаус по случаю подписания договора.
Она не могла скрыть своего удивления. "Откуда у вас это?"
"Коммерческие тайны", – сказал он, в его голосе звучал сдержанный смех. "Я бы и сам пошел, но даже присутствующие здесь врасценцы будут слишком важны, чтобы разговаривать с такими, как я. Кроме того, я уже знаю историю Надежры. Ты должна хотя бы раз увидеть официальный конкурс".
Она видела множество его версий, поставленных по-разному, от кровавого ужаса до сексуального фарса. Версия Чартерхауса, по ее мнению, была бы более спокойной. "Конечно, вы имеете в виду нечто большее, чем мое историческое образование".
"Там будет весь "Синкуэрат" с обычной толпой прихлебателей". Варго откинулся в кресле и усмехнулся. "Включая Меттора Индестора, который будет в особенно скверном настроении, поскольку в этом году ему придется делить кубок с врасценским киралом, я полагаю. Кто знает, что он может сказать?"
Рената сжала пальцы на карточке. Еще одна доза. Именно это сказал Меттор своему наемнику в ту ночь, когда Рен ворвалась в его кабинет. Яд? Может ли он планировать убийство главы клана Кирали? Нет, ведь кубок они будут пить вместе… но, может быть, кто-то другой на этом мероприятии.
Она провела большим пальцем по каллиграфически выведенным буквам и сказала: "Если ничего другого нет, то я полагаю, что это преимущество – быть замеченным на таком мероприятии. Спасибо".
"Все что угодно для моего любимого адвоката". Варго поднялся и поклонился. "Не беспокойтесь, Тесс, я сам разберусь".
Даунгейт, Старый остров: Киприлун 17
Улицы Надежры, от Верхнего берега до Нижнего, были наполнены шумом, цветом и движением. Артисты и торговцы заполонили узкие переулки и мосты, и даже по более широким пролетам двух островных мостов литеры двигались медленнее улиток, прокладывая себе путь сквозь толпы людей одним с трудом отвоеванным шагом. Сегодня шкиперам не придется отдыхать, переправляя пассажиров туда-сюда по двум каналам реки, но завтра они устроят свой праздник, тратя монеты, которые сыпались в их карманы.
В такую ночь Рената могла не тратиться на портшез и просто идти на север. Тесс шла рядом, прикрывая подол и спину, пока они пересекали Закатный мост и пробирались сквозь толпы людей на Старом острове. Рената держала капюшон и плащ поближе, не желая рисковать испортить свой костюм до того, как они достигнут более элитных районов вокруг Чартерхауса.
Констебли из Вигила контролировали переулки, ведущие к этому району, не давая разгуляться разбойникам, чтобы богатые люди могли наслаждаться Ночью колоколов в большей безопасности и комфорте. Рената легко миновала их и оказалась в более свободном воздухе площади, где остановилась, чтобы с удивлением посмотреть на окружающие ее чудеса.
Над фасадом театра Агнаше висел огромный белый занавес, за которым танцевали темные силуэты кукол-теней, разыгрывая комическую сцену. Чуть дальше труппа акробатов строила невероятно высокую башню, метатели которой подбрасывали в воздух миниатюрную женщину, чтобы она балансировала на вершине остальных. Музыка доносилась из временной раковины, установленной напротив ступеней Чартерхауса, и танцоры кружились в головокружительном великолепии по мостовой, с ревом выплескивая в воздух огромный шлейф пламени. Смесь запахов была головокружительной: жарящееся мясо, пролитое вино, всевозможные духи, маскирующие пот тел внизу. Над всем этим висели нити разноцветных нуминатских огней, заливавших все вокруг теплым светом.
Речная крыса в сердце Рен сплюнула при виде такого количества наручников, проматывающих свои богатства за защитным кордоном ястребов. Но теперь она была одной из них – или, по крайней мере, притворялась таковой, – и речная крыса или нет, она не могла остановить свое сердце от радости при виде окружающей ее красоты.
Она приостановилась, чтобы пропустить огромную куклу-мечтателя, с семью кукловодами для хвостовых перьев птицы. Когда кукла прошла, перед ней возникла знакомая фигура в сапфировых одеждах.
Глаза капитана Серрадо сузились, когда он узнал ее призматическую маску. Стуча сапогами по камням, он двинулся к ней. "Альта Рената. Вы пришли одна?"
"Как видите". Она расстегнула горловину плаща и позволила Тесс снять тяжелую ткань, обнажив свой костюм.
Лазурный плащ, который она надела на Осеннюю Глорию, отдал свою жизнь этой ночи: Тесс разорвала ткань спереди и сзади на полоски, которые развевались при каждом ее движении, а лиф струился по ее фигуре, как вода. Еще больше полосок свисало с рукавов: правый – дюжина оттенков синего и зеленого, левый – выцветший до серого. Эта ткань еще не раз будет использована для пошива одежды, но Тесс сияла от гордости, когда поняла, что может использовать свои обрывки для создания потоков воды, не потратив при этом ни одного сантира.
"Дежера?" спросил Серрадо, даже когда Тесс заменила плащ драпировкой из туманно-серебристой органзы, которая, как туман, опустилась на плечи Ренаты. "Я ожидал чего-то большего, Сетерин".
"В ночь, когда Надежра празднует свое освобождение от чужеземного тирана? Мне показалось более уместным воздать почести городу – и новому уставу Трементиса". Рената развела руки в стороны, демонстрируя ленты ткани. "Но если вы не настолько лишены воображения, что не смогли придумать другого костюма, кроме "капитана бдительности", я полагаю, что вы на службе".
"Я бы не стал утверждать, что у Альты есть творческий дар". Его тон был мягким, но она не могла не задаться вопросом, не прозвучал ли в этих словах упрек. "В дни праздников все офицеры Вигила должны быть на виду, независимо от того, дежурим мы или нет". Он сдвинулся с места, когда проходящая мимо толпа, следуя за парой ходулистов, грозила захлестнуть их, защищая Ренату от посторонних глаз.
Из толпы внезапно послышался ропот. Рената, надеясь спастись от Серрадо, посмотрела в ту сторону – и ахнула.
В воздухе над площадью парил настоящий Видящий Сны и, опустившись, рассматривал своего кукольного собрата. В разноцветном нуминатском свете его радужная оболочка переливалась всеми цветами радуги: обычные голубой, зеленый и фиолетовый оттенки переходили в более теплые огненные тона.
"Что это?" Серрадо повернулся в направлении ее взгляда, его правая рука инстинктивно потянулась к мечу. Он опустил ее, заметив птицу, приземлившуюся на голову куклы. Волшебница снов несколько раз поклевала разноцветные бумажные перья, затем вырвала пучок и улетела.
Рен повернулась вместе с толпой, чтобы проследить за ее полетом, и с удивлением увидела, как по лицу Грей Серрадо медленно расползается непринужденная улыбка.
Она слегка померкла, когда он поймал ее взгляд. "Первый в этом сезоне Видящий сны", – сказал он. "Ты знаешь, что это значит?"
Рен пришлось проглотить ответ, который хотело дать ее врасценское сердце. Конечно, знаю.
Музыканты уже играли мелодию, старую, как Дежера, а люди вокруг них разбивались на пары, образуя большой круг, подобного которому не было ни на танцах Сетерин, ни на танцах Лиганти. Серрадо принял их молчание за неуверенность и протянул руку. "По традиции мы танцуем сейчас, чтобы приветствовать сезон разлива реки. Не волнуйтесь – я покажу вам, как это делается". Он с вызовом вскинул бровь, ожидая, что сетеринская альта отвернется от врасценских обычаев.
Но проблема была не в этом. Проблема заключалась в том, что, притворившись, будто знает танцы, которых никогда не исполняла, она теперь должна была притворяться, что не знает танца, который любила с тех пор, как была достаточно взрослой, чтобы кататься на руках у своей матери.
Один из акробатов уже свалил Тесс с ног, оставив Рен и Серрадо одних без партнера. Она положила свою руку на его. "Как же река могла не присоединиться в такой момент?"
Это был танец, рассчитанный на всех, от детей до стариков и немощных, так что действия были несложными: круг, переходящий в смех, когда он менял направление, заставляя всех сталкиваться плечами со своими соседями, а затем снова, когда круг прекращался. Серрадо держался, когда Рен была придавлена к нему несколькими соседями-танцорами, которые, видимо, не знали, как считать до восьми. Но все это было очень весело, и как только он поднял ее на ноги, она отскочила в центр вместе с другими женщинами, а затем, кружась, вернулась к своему партнеру в клубке голубых лент.
Как и во многих других врасценских танцах, танец ускорялся по мере продвижения, пока финальная фигура не заставила их кружиться парами вокруг сцепленных рук, причем так быстро, что весь остальной мир померк. Рен вышла запыхавшаяся, с головокружением и смехом, как и все остальные – включая Серрадо. Он попытался поддержать ее, но, учитывая, что он раскачивался, как человек, выпивший слишком много вина с добавлением ажа, это ему не очень помогло. Что только усилило смех обоих.
