Текст книги "Маска Зеркал (ЛП)"
Автор книги: М. А. Каррик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)
"Я знаю об этом", – сказала Рената. "Но если бы я обратилась к ним сейчас, они бы сказали, что у вас нет устава – зачем тратить наше время? Как только у меня будет устав, я смогу начать с ними переговоры".
"И вы думаете, что вам это удастся?"
"Да." Она оставила это слово без прикрас. Афера – это игра на доверии: не только на доверии метки к мастеру, но и на доверии мастера к себе. Рената продала Донайе веру в то, что Варго поможет им против Индестора, не имея ничего, кроме предчувствия и нескольких туманных замечаний Седжа; она продаст ее и Скаперто Квиентису.
"Хм…" Его пальцы забарабанили по папке, и Рената спрятала улыбку.
Но тут он задал вопрос, который она надеялась пропустить. "А кто бы вам это поручил?"
Врать было бессмысленно, он все равно узнает. "Деросси Варго".
Выражение лица Квентиса стало каменным. Рената подняла брови. "Минуту назад вам понравилась эта идея, ваша светлость. Конечно, она не теряет всех своих достоинств из-за названия".
"Это зависит от того, какое влияние оказывает имя". Квентис смотрел в окно, а Рената старалась не нервничать.
Наконец он обернулся. "Вы сказали, что хотите выйти из тени репутации вашей матери. Я хочу продемонстрировать, что у вас есть навыки и стремление довести дело до конца – что вы не сбежите при первом же препятствии. У Эры Дестаэлио на таможне задерживается мой груз – селитра с Рассветной дороги. Заставьте их выпустить груз и отменить пошлины – какими-нибудь средствами, кроме грубого подкупа; я знаю, что у мастера Варго есть для этого карманы, – и я рассмотрю ваше предложение".
Рассмотрение. Ренате захотелось дать ему пощечину. Конечно, он ничего не обещает, и мне придется работать за гроши.
Но таков был путь сильных мира сего, и ей ничего не оставалось, как играть в его игру. "Мне понадобятся сведения о грузе, – сказала она резко, как будто это вовсе не было препятствием. Как поступить с ним, она придумает позже.
Он встал, явно отстраняясь, но в то же время с большим уважением, чем приветствовал ее. "Удачи вам в Кварате, Альта Рената. Я с нетерпением жду, когда увижу, насколько вы отличаетесь от своей матери".
Кингфишер, Нижний берег: Эквилун 27
Таверна "Рычащий карп" была не из тех, которые ищут по собственной воле. Это было место, в которое забредают и в котором вырастают, как это сделали Грей и Коля в свой первый день в Надежре. Теперь Грей вынужден был пригибаться, чтобы не удариться головой о покосившуюся перекладину. Балки из твердого дерева, приправленные дымом и неправдоподобными историями, не давали крыше рухнуть на гостей, как великан Бревик, держащий небо. Вокруг одного из дальних столов расположился круг стариков, играющих в "нитсу". Они сидели здесь дольше, чем Грей приходил пить, как саженцы, пустившие глубокие корни и выросшие в старые дубы.
Грей не заходил сюда с тех пор, как его повысили до капитана, но Дваран за стойкой кивнул, словно только что вышел отлить. Грею налили его обычную порцию, рядом лежала завернутая в засаленную газету булочка с колбасой.
Рад тебя видеть, сынок", – сказал Дваран и посмотрел в угол напротив игры в "нитсу". Там ждал Леато со своей кружкой и булочкой. "Вас обоих".
"Давно не виделись", – сказал Грей, доставая несколько сантиров.
"Безвозмездно". Дваран отмахнулся от монет одной рукой. Другая рука была отбита по локоть, благодаря побоям, полученным много лет назад. "Сожалею о твоем брате".
Сможет ли он когда-нибудь привыкнуть к этому – к ощущению, что его потрошат изнутри? Пройдет ли оно когда-нибудь? Грей проглотил страдание и кивнул. В таком месте, как это, слезы проливали только по давно умершим героям. Коля был плотником, чей прах не развеивался по ветру больше полугода.
"Спасибо", – сумел выговорить Грей, и слова застыли в горле.
"Как там его жена и дети…"
"В трауре". Вышло тяжелее, чем хотелось бы, но Дваран только кивнул и придвинул кружку ближе. Приняв соболезнования, Грей присоединился к Леато.
"Я не был уверен, что ты придешь, – сказал Леато.
Грей тоже не был уверен, пока не обнаружил, что ноги сами привели его сюда, а не домой. "Ты сам меня попросил. Он поискал взглядом что-нибудь, кроме пустого стула рядом с собой, и остановился на узле дерева на столе, который, когда он был достаточно пьян, напоминал енота, управляющего речным яликом.
" Еще…" Леато нарисовал треугольник в луже пролитого пива.
"Ты испортишь свои перчатки".
"Ты говоришь как моя мать".
"Твоя мать знает цену хорошей паре перчаток".
Леато фыркнул и стянул одну, вытирая пролитое пиво со стола голой рукой. "Лучше?"
"Да." В "Зевающем карпе" часто бывали только речные жители. Никому здесь не было дела до перчаток.
Но Леато, казалось, был больше заинтересован в изучении стола, чем в объяснении своего приглашения. Возможно, он просто хотел встретиться, не заботясь о рангах и крови, как они привыкли делать, но Грей не думал, что дело в этом. Что-то изменилось в Леато – изменение, которое произошло еще до смерти Коли. Он мог улыбаться и изображать расточительность перед остальным миром, но Грей знал это лучше.
"Зачем ты меня сюда позвал?"
Леато перестал ковыряться в обертке своего рулета. "Мне нужна твоя помощь в поисках одного человека".
Грей напрягся. На мгновение у него возникло желание выплеснуть пиво в лицо Леато и разорвать все связи с кем-либо из реестра Трементис.
"Если у тебя есть просьба к Вигилу, тебе следует отнести ее в Аэри", – ровно сказал он. Не сюда, туда, где они были не просто Лиганти и Врасцениан, хозяин и слуга. Не здесь, когда место Коли пустовало между ними.
"Грей…"
"Почему твоя мать сделала Ренату Виродакс своим защитником?" Он кипел с тех пор, как узнал эту новость. Грея взбесило не только полное отрицание его выводов, но и напрасная трата времени и сил – как будто его честная оценка имела меньшую ценность, чем льстивая ложь женщины, которая, как оказалось, разделяет звание и кровь Донайи.
Смущенно моргая, Леато понял, что ни прежние опасения матери, ни выводы Грея о них не дошли до его ушей. "Потому что она более симпатична, чем мать, более надежна, чем я, и более опытна, чем Джуна. Разве она не должна была?"
Грея охватило желание рассказать, но нет. Он обещал Донайе. "Для меня это не имеет значения, – пробормотал он. "Просто это было неожиданно".
Он отодвинул стул. Ему нужно было лишь немного отойти, чтобы собраться с мыслями, но Леато вцепился в его рукав, словно боясь, что Грей уйдет.
"Рената не может мне помочь, а я не хочу идти в Вигил". Он понизил голос и наклонился ближе. "Мне нужна твоя помощь не потому, что тебе кто-то сказал. Я прошу тебя как друга".
"А если я откажусь?"
Отпустив рукав Грея, Леато откинулся в кресле. "Тогда я буду искать ее сам". По тому, как он смирился, Грей догадался, что Леато уже некоторое время ищет ее.
Грей вздохнул. "Если это будет происходить в мое личное время, то я не смогу использовать ресурсы Вигила". Это не так, но он и так уже достаточно потрепал Серселу терпение своей охотой за пропавшими беспризорниками. "С чего ты взял, что я смогу найти эту особу, если ты не сможешь?"
"Потому что она – врасенианка, которая раньше работала в Аэрии. Не то чтобы вы все знали друг друга… но у тебя больше шансов, чем у меня. И именно поэтому я не буду привлекать Вигила".
Руки Грея сжались вокруг его кружки. Внимание Вигила редко заканчивалось для его народа хорошо. Как и внимание благородных.
Друзья или нет, но Грей не хотел помогать Леато разрушать жизнь бедного врасценского жителя. "Как ее зовут?"
Выражение лица Леато стало нечитаемым. Поразительно, как сильно он напоминал в этот момент свою мать. "Идуша, если информация, за которую я заплатил, достоверна. Она работала прачкой, но несколько месяцев назад уволилась. Должно быть, она использовала вымышленную фамилию – мне не удалось ее найти".
Он поднял глаза и встретился взглядом с глазами Грея. "Я думаю, она член Стаднем Андуске".
Это заставило Грея выпрямиться. Стаднем Андуске были врасценскими, да. Врасценские радикалы, выступавшие против правления Синкерата и боровшиеся за возвращение Надежры народу, за завершение того, что смерть тирана и последовавшая за ней гражданская война оставили незавершенным. Иногда они боролись словами. Иногда они использовали более кровавые средства: В начале того же месяца они совершили налет на тюрьму, чтобы освободить находившихся в ней людей, убив при этом офицера Вигила.
Грей наклонился над своей кружкой, чуть не расплескав ее. "Какой у тебя может быть интерес к Андуске?"
"Какой может быть…?" Леато дернулся, когда Грей пнул его под столом, но понизил голос и наклонился вперед. Надесранцы, часто посещавшие " Гавкающий карп", не были друзьями Синкерата, но это не означало, что они питали большую любовь к своим более жестоким врасценским соседям.
"Я хочу знать, имеют ли они отношение к… тому, что произошло. Не так ли?"
После пожара, в котором погиб Коля, в городе ходило два слуха. В одном из них говорилось, что виноват Рук, в другом – Стаднем Андуске. Последний был первой зацепкой, по которой пошел Грей, впервые использовав ресурсы Вигила в своих целях.
"В каких бы преступлениях они ни были виновны, – сказал Грей, – я не думаю, что Андуске сожгли тот склад".
"Но если они знали, что там был черный порох…"
Они знали. Коля был не единственным плотником, ремонтировавшим крышу, а один из его коллег был сторонником Андуске. Они оба видели бочки, спрятанные там, где они не имели права находиться.
Но андуски из Стаднема украли порох, а не использовали его. "Я изучил это дело", – жестко сказал Грей. "Думаешь, я бы не стал? Я защищаю их не потому, что они врасценцы; я защищаю их потому, что они невиновны".
"Но как же Вигил?" упорствовал Леато. "Кто-то сообщил им, что порох находится там. И эта женщина, Идуша, покинула Аэри сразу после пожара".
Грей не хотел этого разговора, как не хотел и сочувствия Дварана. Он положил руку на кружку и прислонил к ней голову, желая позволить себе сдаться и позволить разорвать себя на части.
Затем он снова сел. "Скорее всего, это не вымышленное имя, а просто другая ветвь ее родословной. Мы так делаем, чтобы вашим людям было труднее нас найти".
"Значит… ты мне поможешь?"
Надежда в глазах Леато была хрупкой, как яйцо мечтателя. "Ты ведь сделаешь это, чтобы помочь мне, не так ли? Чтобы найти ублюдка, который убил Колю", – сказал Грей. Затем он нахмурился. "А как ты вообще узнал об этой Идуше?"
"Тяжелая работа и удача", – сказал Леато, слишком легкомысленно, чтобы в это можно было поверить. Грей внутренне выругался. Надеюсь, он не продался Дому Новрус за эту информацию. Слишком уж часто так действовала политика Надезрана: Враг твоего врага съест тебя живьем.
Встав, он поднял свой кубок и кубок Леато. "Очень хорошо. Я помогу тебе. Но в качестве оплаты ты будешь покупать мою выпивку в течение следующего месяца".
Исла Трементис, Жемчужины: Эквилун 29
Хуже всего, когда Ренату подозревают в бедности, и ей приходится прилагать еще больше усилий, чтобы создать впечатление беззаботного богатства.
Последним бременем в ее кошельке стала Джуна. Вся одежда девушки была старой, цвета потускнели от перекрашивания; в отличие от Леато, она не щеголяла в новых фасонах. Но почему женщина, которой не хватает угля даже на то, чтобы обогреть кухню, должна оплачивать новое платье Джуны?
Потому что ты – гений, который сказал Донайе сделать это.
И потому что Джуна будет более полезной на вечеринке по случаю помолвки Марвисала Косканума и Меззана Индестора, если не будет сливаться с панелями. Так что теперь девушка стояла на круглом диване в солярии Трементиса и пищала при каждой мысли о том, что Тесс может коснуться ее иголкой.
С терпением речной черепахи Тесс закончила разметку торса одного из нижних платьев Ренаты, которое, как они решили, носилось слишком часто, чтобы его можно было переделывать, и перешла к рукаву. "А теперь, если Альта не против, протяните ей руки.
"Только не тыкайте в меня".
"Я не буду тебя тыкать", – сказала Тесс через рот, полный иголок.
Она повторяла это уже в шестой раз, и Рената начала подозревать, что Джуна носит крашеные вещи, потому что ни одна портниха не станет терпеть ее дерганья. "Полагаю, на помолвке будут абсолютно все, – сказала она, надеясь успокоить девушку. Если пригласили даже дом Трементис, значит, Меттор Индестор забрасывает широкую сеть.
"Конечно. Альта Фаэлла не согласится ни на что меньшее, чем на то, чтобы весь город собрался в честь ее внучки".
По крайней мере, все его части, которые она хочет признать.
Когда Тесс спустилась к подолу, Джуна высунула из-под платья босой палец и спросила: "Ты умеешь танцевать? Наши местные танцы, я имею в виду. Мы могли бы научить тебя. Я уверена, что Сибилят поможет, и Леато".
Тесс хихикнула. "Уверена, он бы так и сделал".
"Тесс!" Голос Ренаты был ругательным, как будто они заранее не обсудили, как выудить информацию из Джуны. "Пожалуйста, извини ее, Альта Джуна. Боюсь, я слишком много рассказала ей о твоем брате – это моя вина".
Джуна рассмеялась, услышав извинения Ренаты. "Нет, она права. Ты нравишься Леато".
"Дело не в этом. Я рассказала ей некоторые сплетни о нем, а этого делать не следовало. Я хотела показать, что он не такой, как говорят в слухах, но…"
"Он действительно не такой", – серьезно сказала Джуна. "Я не знаю, что он делает, когда выходит, но это не то, что думают люди".
" А?" сказала Рената, но ее попытка задать непринужденный вопрос не удалась. Джуна замешкалась, теребя край рукава.
Несмотря на все усилия, Ренате так и не удалось выяснить, чем же так занят Леато, кроме того, что это регулярно приводило его в те районы города, которые она не ожидала увидеть в исполнении наручника Лиганти. Он обожал свою сестру, это было очевидно. Он мог бы поделиться с ней своими тайными делами – но сначала Рената должна была заставить девушку говорить. "Обещаю, что не выдам никаких секретов".
"Даже маме. Или Леато. Она не знает, и он не знает, что я знаю", – быстро сказала Джуна. "Я не знаю, почему он хочет, чтобы она думала, что он ведет себя как транжира, но он приложил много усилий, чтобы она так думала, и, пожалуйста, ты не должна ничего говорить…"
"Конечно, не скажу, Джуна".
Она приберегла свое первое использование не украшенного имени девушки для ключевого момента, и это сработало. "Люди говорят, что он приходит домой пьяный, но как только снимает перчатки, он трезв, как Себат", – сказала Джуна. "Я это видела. А ты видела, как он фехтовал с госпожой Рывчек – разве у пьяницы рука может быть такой твердой? И… иногда он приходит и уходит из окна своего балкона".
Разве это не интересно?
Джуна спрыгнула с дивана и сжала руки Ренаты. "Я говорю тебе это, потому что ты – семья. Я достаточно Надежран, чтобы сказать это, даже если вы не состоите в реестре".
"По крайней мере, для тебя и Леато". Рената позволила своей улыбке угаснуть, как будто слова Джуны были скорее тревожными, чем ободряющими; это было недалеко от истины. "Но это беспокоит меня еще больше. Почему он поощряет подобные сплетни? Особенно если он знает, что это так беспокоит твою мать?"
Тесс разделась с манекеном, дав Джуне несколько мгновений на раздумья. Когда она подняла глаза от своих босых ног, ее губы были решительно сжаты.
"Я не уверена, но все стало еще хуже с тех пор, как… Ты ведь слышала о Коле Серрадо? Мама упоминала о нем, когда ты приходила на ужин".
Рената не забыла. "Да, брат капитана Серрадо. Он погиб, кажется. Вернее, его убил рук".
Джуна кивнула. "Грей часто заходил к нам, чтобы провести время с Леато. Но на "Глории" я увидела его впервые, сразу после смерти Коли. И Леато тоже приходил, но не так часто, как сейчас". Ее голос упал до шепота, хотя в комнате не было никого, кроме Ренаты и Тесс. "Я думаю, что Леато пытается выследить башню. Ради Грея".
В Сетерисе были бумажные игрушки, которые трансформировались, когда их тянули, превращаясь в совершенно новую форму. Мысли Рен были похожи на одну из таких игрушек. Поймать башню…
Многие пытались. У Леато не было даже ресурсов Вигила, к которым он мог бы обратиться, как капитан Серрадо; вся объединенная мощь Аэрии не давала результатов на протяжении многих поколений.
Но это не могло остановить Леато. Возможно, он последовал за ними в Лейсвотер, использовав Меззана в качестве жертвы, зная, что Рук, скорее всего, будет преследовать его за то, что тот покалечил Ивика Пилацина. Он ждал в тени, когда появится возможность преследовать, а потом, когда это не удавалось, выходил снова и снова, выискивая места, где Рук мог бы нанести удар.
Рен верила в преданного друга Леато больше, чем в расточителя Леато. Боюсь, месть сломает его – так он сказал о Грее той ночью, в "Талоне и фокусе".
Поэтому Леато, следуя великой традиции своего дома, будет мстить от его имени.
Джуна взяла руки Ренаты в свои. "Прости меня. Я не должна была обременять тебя такими проблемами – не тогда, когда ты так много для нас делаешь". Она сделала паузу, затем ее осенила идея. "Мы должны сделать что-то для тебя в ответ. Когда у тебя день рождения? Мы должны его отпраздновать!"
Вопрос пронзил позвоночник Рен, как острие ножа. Джуна сменила тему явно искусственно, но в ее глазах не было и намека на подозрение.
То, что она задала этот вопрос в день рождения Рен, было просто совпадением.
"Колбрилун", – соврала она. "Двадцать девятого".
Джуна надулась. "Ой, да ладно – до этого еще несколько месяцев. Но тебе же будет двадцать три, верно? Из какого города, говоришь, ты родом в Сетерис-Эндациуме? Это там ты родилась?"
"Да", – ответила Рената, и напряжение и подозрительность зашевелились в ней, как змеи-близнецы.
"А когда ты родилась?"
Джуна была прозрачна, как стеклянное лицо. Спросить время рождения Ренаты можно было только для того, чтобы астролог мог рассчитать ее натальную карту.
Донайя подговорила ее на это. Женщина была согласна воспользоваться услугами Ренаты в Чартерхаусе, но ее подозрения не исчезли. "Около шестого солнца, я думаю", – сказала Рената, выбрав время наугад. Она ничего не знала об астрологии. Какие ответы мог дать этот фальшивый гороскоп?
"Это сделано на скорую руку", – сказала Тесс, вставая и привлекая внимание Джуны. Тряхнув кудрями, Рената поняла, что все в порядке. "А теперь, не желают ли Альты поговорить о тканях и фасонах рукавов?"
Дни рождения, братья и страх превратиться в ходячую игольницу померкли в сиянии улыбки Джуны. Она вцепилась в руку Ренаты так, словно хотела сломать кость. "О да!"
Исла Трементис, Жемчужины: Апилун 2
Удержание "сагнассе" направлено в землю", – настаивала Парма, отбросив руки Леато и встав перед ним лицом к лицу, уперев кулаки в бедра.
У Леато свело челюсти, но ему удалось сохранить дружелюбный тон. "Я думал, что сагна всегда поворачивается к солнцу".
Тиканье Пармы прозвучало еще более раздраженно, отразившись от высоких стен бального зала Траементис. "Да. За исключением гратцета, где он обращен к земле".
Леато сымитировал поворот, как его описал Парма. "Но тогда я нахожусь не на той стороне".
"Вот почему ты делаешь кип-степ…"
"Как ты думаешь, они когда-нибудь разрешат нам танцевать?" вздохнула Джуна, обращаясь к Ренате и Сибилят. Они уселись на стулья в сторонке, пока бушевала битва за технические детали.
"Если мы сначала не умрем от скуки". Сибилят потянулась, одна рука опустилась на плечо Джуны. К удивлению Ренаты, она с самого начала тренировок заявила, что Джуна – ее партнер, оставив Парму с Леато, а Ренату с Бондиро.
"Или устроить перерыв, как это сделал Бондиро", – сухо сказала Рената. Она не очень-то жалела, что ее партнер сбежал в самом начале обсуждения; он был совсем не полезен. Смысл сегодняшнего дня заключался в том, чтобы научить ее танцам, популярным в Надежре, некоторые из которых зародились в Сетерисе. Бондиро, похоже, не знал ни одного из них, и она не могла притворяться, что знает то, чего не знает ее партнер.
"Трус", – проворчала Сибилят. "Оставил нас на милость Пармы".
"Она была с ним строже, чем все мы", – сказала Джуна.
Сибилят провела пальцем по одному из локонов Джуны и сказала: "Да. Но обычно ему это нравится".
Джуна была настолько невинна, что замечание Сибилят прошло мимо ее сознания. Рената недоумевала, что могло привлечь акренца в ней – разве что Сибилят просто нравилось иметь поклонника, над которым она могла бы властвовать. Влюбленность Джуны была очевидна, как и забавная терпимость Сибилят.
Выиграв перепалку по поводу направления поворота в сторону холла, Парма похлопал их по плечу. "Попробуем еще раз?"
Сибилят встала и пробормотала: "Да, Кайус Рекс".
"Мы теперь странные, раз Бондиро нет", – сказала Джуна. "Я посижу в сторонке…"
"И бросить меня? Глупости, дорогая". Схватив ее за руку, Сибилят вытащила ее из кресла и развернула лицом к земле, заключив в свои объятия. "Тебя и так часто заставляли сидеть без дела".
"Но ведь это было сделано для того, чтобы научить Ренату…"
Скрип досок у двери возвестил о входе Колбрина. Акустика бального зала была недостаточно хороша, чтобы Рената услышала, что он прошептал Леато на ухо, но Леато усмехнулся.
"Отлично. Пусть войдет. Алтас, наши проблемы с партнерством решены".
Через минуту Колбрин ввел в комнату капитана Серрадо.
При виде группы шаг Сокола замедлился. "Я… не знал, что у вас гости, Алтан Леато. Я могу вернуться…"
Леато поймал его, прежде чем он успел убежать, как это сделал Бондиро. "Нет. Ты нам очень нужен. Давай посмотрим – ты ведь знаешь Гратцет, не так ли? Ну, Парма может тебе напомнить". Леато почти толкнул Серрадо на место перед Пармой, которая, несмотря на то, что была врасценской, смотрела на него с умозрительной благодарностью, а затем занял свою позицию напротив Ренаты.
Она поймала взгляд Серрадо на Леато. В нем смешались раздражение и нетерпение – взгляд человека, пришедшего по делу и не желающего откладывать его из-за легкомыслия. Но по какому делу?
Я тут ни при чем, подумала Рената, наполовину молясь. Серрадо, должно быть, недоумевал, почему Донайя не уволила ее, но он хотел поговорить с Леато, а не с Эрой Трементис. А если его информация и была новым компроматом на нее, то он это хорошо скрывал. Она казалась ему не более интересной, чем Сибилят – или любое из кресел.
Парма передал счет арфисту в углу. Он приложил пальцы к струнам, и они покачнулись в такт.
Леато был гораздо лучшим лидером, чем Бондиро. Он держался крепко, но достаточно гибко, чтобы Рената чувствовала изменения в его весе. В каком-то смысле танец был похож на борьбу: все ее внимание было сосредоточено на ее теле и его теле, она реагировала на сигналы еще до того, как ее сознание успевало их распознать. Это испытание было захватывающим и интимным – и не оставляло ей абсолютно никакого внимания для разговоров.
Проблема, которую Леато, похоже, не разделял. "Как продвигается лоббирование? Я слышал, ты встречалась с некоторыми людьми". Они прервались, чтобы броситься к нижней части площадки, и у Ренаты появилось время, чтобы собрать воедино свой ответ.
"Мне кажется, меня гоняют по кругу", – сказала она с легким смешком, понимая, что Сибилят находится от нее на расстоянии вытянутой руки. Пока что ее попытка выполнить просьбу Квентиса не привела ее в Дом Акреникс, но это может измениться. А если и нет, то отец Сибилят, Гисколо, может решить, что вмешиваться в это дело не стоит.
"И вот тут-то мы и предложим вам потратить свой андусни на то же самое", – сказал он как раз в тот момент, когда все они соединили руки и обступили центр с внутренним сессатом. Затем последовал долго обсуждаемый поворот Sagnasse. Рената, проходящая спина к спине с Серрадо, имела уникальное удовольствие слышать, как он ворчит, когда начинает поворачивать не в ту сторону, и Парма с силой его поправляет.
К сожалению, на следующем променаде танец был перестроен, и она осталась в паре с Серрадо. Рената молчала, надеясь, что его неприязнь избавит ее от необходимости говорить, и она сможет свалить на него все свои ошибки.
Не повезло.
"Альта Парма сообщила мне, что мы танцуем по вашему указанию", – сказал Серрадо. Его осанка и ведение были не хуже, чем у Леато, но им не хватало отвлекающей близости. "Ты не изучала это в Сетерисе?"
"Некоторым – да. Но есть и различия, и мне бы не хотелось наступать на пятки своему партнеру из-за того, что я повернулась по солнцу, а не по земле".
Говорить было ошибкой. Она пропустила свою реплику и шагнула вперед, когда должна была шагнуть назад, столкнувшись с грудью Серрадо. Она прикрыла ошибку смехом. "Как видите".
Он поддержал ее и повел за собой, пока она, споткнувшись, не оказалась на пути Сибилят и Пармы. Они избежали столкновения, но не взгляда Пармы.
"Угроза гнева Альты Пармы – это стимул, да". Его тон был настолько сухим, что Рената не могла понять, говорит он серьезно или шутит. "Возможно, вы могли бы отвлечь ее, научив нас танцевать сетеринский танец."
Ублюдок. Он знал о ее аккредитиве; неужели он начал подозревать что-то большее? Кольцо должно было убедить Донайю в том, что Рената – дочь Летилии… но, возможно, он подозревал, что Летилия так и не добралась до Сетериса.
Ее единственной защитой от этого вопроса было дать ему повод задуматься о чем-то другом. "Вы флиртуете со мной, капитан Серрадо?"
"Двоюродный брат Альты и Леато? Я бы предпочел встретить гнев Альты Пармы". Серрадо повернул ее – по солнцу – так плавно, что они оказались лицом к лицу, сцепив руки, прежде чем Рената поняла, что повернулась не в ту сторону. "Вот как это делается".
Парма зарычала, но Рената была вынуждена признать, что так намного легче. "Может быть, я начну новую моду".
Еще один променад, еще одна смена партнеров, и она оказалась лицом к лицу с Сибилият.
"Что за мода?" – спросила Сибилят, задержав взгляд на Серрадо, который теперь был партнером Джуны. "Не рукава вашей "Глории" – не в такую погоду. Может быть, украшения? Полагаю, вы привезли с Сетериса несколько интересных вещиц".
"Не очень много", – ответила Рената. После двух повторений этой фразы ей стало легче распределять внимание. "Путешествие – это такая неопределенная вещь – пираты и разбойники, вы же понимаете. Я не хотела рисковать и терять что-то слишком ценное". Неужели все собравшиеся здесь хотели выявить ее слабости?
"Ох…" Разочарование Сибилят было таким же фальшивым, как у змеи, притворяющейся незаинтересованной в мыши. "Но ты пришла не с пустыми руками. Джуна сказала мне, что вы вернули что-то ее матери".
Была ли Донайя родом из Дома Акреникс? Нет, она была из семьи кадетов Трементиса, но Рената не могла себе представить, почему сибилианец должен беспокоиться об обратном. "Кольцо, – осторожно призналась она. "Реликвия, доставшаяся ей от матери".
"Как мило с твоей стороны". Сибилят протянула эту банальность, но ее тон стал ярче, когда танец снова свел их вместе. "Если тебе не хватает драгоценностей, я могу познакомить тебя с ювелиром, чей мастер родом из Сетериса. Никто не делает лучших нуминатрийских изделий".
Рената не могла позволить себе ничего подобного. Но интерес Сибилят к ней был явно не праздным. Она не знала, чего хочет Акраникс Альта… но, возможно, это стоит выяснить.
Поэтому она улыбнулась, когда они выполнили сагнас и вышли на последний променад. "Спасибо, Альта Сибилят. Джуна только хвалит ваш вкус; я бы хотела посмотреть, что вы считаете достойным".
"Превосходно". Окончательно сжавшись, Сибилят отпустила Ренату и вернулась к Джуне. Арфистка завершила мелодию каскадным переливом нот, и Рената вновь оказалась перед Леато.
"Ты выжила?" – спросил он, с улыбкой склоняясь над ее запястьем.
Рената демонстративно показала, что проверяет ноги и руки – только для Леато, поскольку Сибилят обвилась вокруг Джуны, что-то шепча ей на ухо, а Парма поймала Серрадо в самый разгар его бегства, чтобы передать свои поправки. "Я думаю, все в порядке. Хорошо иметь хорошего напарника".
"Действительно, помогает", – сказал он, не сводя с нее взгляда, его голубые глаза сияли. Рената прижала кончики пальцев к губам, пытаясь скрыть улыбку – реакция была не совсем фальшивой. Она привыкла считать всех дворян высокомерными кровопийцами; она не ожидала, что, когда начинала свой маскарад, окажется, что ей понравится один из них.
Это было опасно. Она не могла забыть, что все это было ложью.
Взгляд Леато на Грея напомнил ей об опасности. Сокол еще не покинул Парму, но он дернул подбородком в сторону двери, напоминая Леато, что тот пришел не танцевать. Один неверный шаг – и он прижмет меня к себе.
Леато отпустил ее руку и отступил назад. "Мне лучше спасти Грея, пока бальный зал не превратился в дуэльный круг. Или в драку".
"Если это произойдет, то, по крайней мере, теперь я имею представление о том, как защищаться". Он взял ее на открытую тренировку в Палаэстру – возможность для атлетически сложенных дворян и шляхты Дельты оттачивать свое мастерство вместе с дуэлянтами вроде Рывчек, а также дал ей несколько частных уроков. Она все еще плохо фехтовала, но, по крайней мере, научилась двигаться, как Рената, а не как речная крыса Рен.
Леато галантно поклонился. "Я верю в твой клинок, но давай пока не будем испытывать его на прочность".
Надеюсь, что нет. Зажатая между ястребами и пауками, Индестором, Акрениксом и Трементисом… ей могут понадобиться инстинкты речной крысы, чтобы выбраться из этой передряги.
Исла Приста, Вестбридж: Апилун 3
Я сказала ему: "Если эти царапины от курицы, то лучше принеси мне яиц", и, конечно, он вытащил из кармана пять прекрасных коричневых клешней".
Смех эхом прокатился по подвальной кухне. После второго отъезда из Ганллеха Тесс так не хватало этого: сидеть у теплого очага, слушать, как бабушки и мамочки рассказывают сплетни и пошлые байки. Половина причины, по которой она предложила Рен этот план, заключалась в страхе сойти с ума, постоянно разговаривая сама с собой.
"Но ты когда-нибудь узнавала, изменял ли он тебе?" – спросила она Старой Мэг.
"Какое мне было дело до того, что он каждый день держал меня в яйцах?" сказала Мэг. Пергаментная кожа сморщилась в хорошо заметных линиях ухмылки. "Самый лучший мужчина, который у меня когда-либо был. Девочки, я вам говорю. Выходите замуж за человека, который приносит вам хорошую еду, и вы никогда не будете голодать от любви".
Ответный смех был прерван стуком в дверь. Отложив шпульки, Тесс поспешила открыть.
Это был мальчик, которого Тесс наняла для присмотра за домом. " Альта возвращается. Портшез стоит в пробке на Сансет Бридж".
"Хорошо, мой мальчик". Тесс еще глубже погрузилась в родной акцент старика. "Вот тебе милл, чтобы завтра снова стоять на страже".
