Текст книги "Путь. Эльфийские истории. (Тетралогия) (СИ)"

Автор книги: Лола Екшибарова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 38 страниц)

   Я кивнула согласно. Совершенно не веря в собственную способность помочь "если что". Какой, к воргам, из меня Охотник? "...люди называют так, когда однажды обращаются за помощью" – не к месту вспомнился Рэм. Эти хотели настоящего Охотника, не подделку. – Ладно, передашь их другому, как только встретите кого, – предложил упрямый внутренний голос. – Будь с ними, пока всё равно другого Охотника нет.

   Другого не было. И до старого тракта еще предстояло идти дней пять. Пока мне всё равно по пути с обозом. Да и верхом сподручнее, чем пешком. Я согласилась. Засыпая на первом привале, подумала, как же всем остальным со мной непросто, если самой с собою так нелегко?

   Проезжая живописными местами, невольно начинала вспоминать то, что помнить себе запретила накрепко. Спокойная погода да не хлопотные попутчики оставляли слишком много времени свободным.

   Обоз оказался смешанным, телеги с товаром вперемешку с крытыми возками, в которых ехали несколько семей. Убивая время, с пристрастием расспрашивала про события на новом тракте. Обозники мало что смогли рассказать такого, чего бы сама не знала: гномы шалят, Охотники сунулись было, да пропали, теперь и непонятно, что там вообще, в той стороне, творится.

   – Не дело, лиходейство спускать! – поделился как-то возмущением Бранд. – Оно конечно, земли вроде как ничейные там, кто занял – тот и хозяин. Только не хозяйствованием ведь заняты тамошние, а разбоем. Да и Охотники – не забор. Чего за вашими спинами отсиживаться? Сколь еще? Охотники, они ведь на что: если вот как с эльфами... либо промеж соседями чего содеялось... либо еще неясности какие... А тут так полная ясность, как видится: дело лихое. Прекратить надо.

   – Чего ж не прекращаете? – пожала плечами. Бранд покосился насторожено, промолчал. До вечера больше не вступал с разговорами, думал о чем-то напряженно. Мне хотелось надеяться, что думал про Копильни.

   Подъезжая к своротке на старый тракт, Бранд стал совсем неразговорчивым, остальные тоже притихли, со страхом поглядывали по сторонам. Невольно поддаваясь всеобщей подозрительности, и я стала приглядываться к кустам по обочинам. Несомненно, эльфы были где-то здесь, я чувствовала их присутствие безошибочно. За весь день они ни разу не приблизились достаточно для мысленного контакта, к вечеру я совсем потеряла их ментально. Для порядка пробежавшись кругом по обочинам, успокоила обозников:

   – Нет эльфов сейчас рядом.

   Бранд тут же скомандовал: привал. Утром проснулась отдохнувшей, в непонятной уверенности, что теперь еще не скоро удастся хорошо выспаться. Не успели тронуться телеги, как лес отчетливо позвал: "Элирен!".

   "Иду!" – сразу отозвалась, махнула Бранду: "стой!"

   – Что? – подлетел тот, взволнованный, размахивая пикой. – Где?..

   – Ждите здесь. – я нервничала, и не хотела, чтобы Бранд видел мое волнение. – Никуда ни на шаг, в лес не суйтесь. За детьми присмотри. И сам тоже... дождись спокойно! Понял?

   – Там?.. – проследил за моим взглядом, кивнул на опушку.

   – Да.

   Они тяжело смотрели вслед. Словно бревно на плечах, несла хмурые взгляды, пока не вошла в лес. Легкий утренний туман приятно охладил горячие щеки, остудил лоб. Лес легко позванивал обычной птичьей суетой. Нежная прохладная тень приняла меня в мягкие ладони, я вздохнула, успокаиваясь – разом отступили тревоги последних дней, отступили и растаяли. Солнце пронзало кроны насквозь дорогами золотого света, множилось в желтых и алых листьях, нежно гладило лапы елей. Выбравшись на относительно просторную полянку, я остановилась и открыла разум.

   "Ты звал, Геллен – я пришла. Что ты хочешь?"

   – Помочь. – отозвался эльф, отделяясь от ближайших зарослей боярышника.

   – Помощь – дело благое. – согласилась, не поверив ни на минуту. – Но кто вас о ней просил?

   Он промолчал. Я молчала. Эльфы, находившиеся где-то неподалеку, тоже молчали. Липкая, зловещая тишина между нами натянулась тетивой, выцеливая мысли наконечниками слов.

   Что-то похожее уже было раз, эльф: ты, я, и опасная тишина. Захотелось повторить? Тебе настолько понравилось?

   – Можно мне не зажмуриваться? – поинтересовалась насмешливо. – Считай, что я испугалась.

   – Твоё имя тебе удивительно подходит. – согласился Геллен, неторопливо приближаясь. – Ты царапаешь даже руку с помощью. Хорошо, тогда сама предложи тему: погода, дорога, искусство... Просто для начала беседы, о чем ты и я могли бы поговорить без колючек?

   – О перчатках. – предложила, не позволяя себе улыбки.

   Темноволосый эльф в зеленом предостерегающе вскинул руку, прислушиваясь к дороге. Я обернулась, напрягая слух – нет, ничего не слышу. Ну, если этот олух Бранд будет самовольничать!.. Мало мне своих забот!

   "Они тревожатся. – пояснил ментал. – Ты можешь пойти, и успокоить их. Иди, мы подождем". Поблагодарив кивком, поспешила к обозу, невольно посмеиваясь. Подождете? Ещё бы. Теперь вас не останавливает присутствие Росни.

   *

   – Эльфы закончили дела здесь. – пыталась позже втолковать командиру охраны. – Всё. Вы тут не причем, и я тоже. Можете ехать спокойно, вас они больше не потревожат.

   Бранд, обрадованный, никак не мог понять, почему я не хочу брать плату.

   – Не положено так, Охотник... – в сотый раз, наверное, прогудел, поглядывая за спину, на лес.

   – Ладно. – сдалась, утомленная его настойчивостью. – Мне ничего не надо. Тебе надо. Вот сам и предлагай.

   Поманив к одной из крытых телег, приподнял край шкур, кивнул, приглашая. Ого!

   – И для каких надобностей арсенал? – спросила нарочито безразлично. Обмануть старого вояку не удалось, Бранд укоризненно покачал головой.

   – Чего надумала? Что мы разбойникам подмогаем, да?

   – Нет?

   – Нет. Не обессудь, не могу открыться. Но не для лиходейства Браддского.

   Не лжет, – поняла, посмотрев в узкие, хитрые, не бегающие глаза.

   – Ровной дороги, Бранд! – пожелала на прощание, помахала вслед, оставаясь на обочине. Обоз уходил к Выстриму, за Брадд. Мне же надо было прямо, через лес.

   Им не за что было благодарить меня, и не за что платить. Но я не могла отказаться от подарка, приходилось выбирать между угрызениями совести и обидой Бранда. Иной раз лучше быть корыстной, чем невежливой – только этим я и могла оправдываться, пока прятала изумительный узкий клинок за высокое голенище, так, чтобы не виднелась рукоять. Это был третий нож, в дополнение к спрятанному за пазухой короткому ножу "на всякий случай", и висящему на поясе обычному широкому, что носили все Охотники. Осторожность, усвоенная за последние годы странствований, научила не демонстрировать имеющееся оружие без нужды.

   Я не собиралась возвращаться к эльфам, у меня была своя цель и я двинулась в направлении гор. Стараясь держаться по солнцу как можно точнее, шла, пока не стемнело. Лиловые тени теплого осеннего вечера располагали к отдыху и сомнениям, что, в общем-то, не свойственно мне в нормальном состоянии. Желалось спокойных раздумий, тепла, неторопливости... Поразмышляв над приступом столь странной меланхолии, поняла: либо схожу с ума, либо эльфы наглеют. Потянулась в пространство, сосредоточилась, обостренно впитывая колебания невидимого мира – так и есть, тонкая, почти не ощущаемая ниточка тянулась извне, ненавязчиво притягивала. Я крепко уцепилась за нее, пошла на зов.

   – Доброго вечера, эйльфлёр. – поздоровалась, выходя к костру. – Зачем звали?

   – Одной в лесах опасно. – ничуть не смутившись, кивнул Геллен. – Присаживайся, человек. Ужинать будешь?

   Только окончательный дурак откажется от пищи в пути. Конечно, если уверен, что не отравится, а на счет этого я могла не тревожиться. У эльфов не принято прибегать к таким сложным способам устранения, эйльфлёр предпочитают быстрые окончания: кулаком в затылок, или ножом горло до позвонков... ну, или просто рукой сердце вырвать.

   У половины присутствующих вспыхнули гневом глаза. Ага! Нечего подслушивать. Бесцеремонность, господа, не всем по вкусу.

   Удовлетворенная маленькой местью, устроилась удобнее в ямке между корней ближайшего дерева, расслабленно позволяя усталости тяжелить веки. И всё же... странно выглядят наши встречи, эйльфлёр. Словно бы специально подстроенные. Зачем?

   – Сейчас нам по пути. – с убийственной логичностью возразил Геллен. – Так?

   – Так. – согласилась вынужденно. – Пока что по пути.

   – Вот и пойдем. – подытожил эльф, откидываясь в траву неподалеку, потянулся с удовольствием. – И ты тоже спи, Элирен. Отдых нужен всем.

   Мне не засыпалось. Виной всему был ли раздумчивый лес, или что другое, но сон не шел категорически. Промаявшись с час, решила не мучиться, села поудобнее, составив компанию дежурившему у крохотного костерка эльфу. Он любовался звездами, я думала про Копильни. О том, что тревога перехлестывает грань приличия, поняла, когда заметила, что он смотрит в упор.

   – Прошу прошения, принц, не хотела мешать твоим размышлениям. – смущенно извинилась, гася мысли.

   – Чем же ты сможешь помочь? – поинтересовался он. Понаблюдав, как искрит его зеленый плащ, ответила серьезно.

   "Будь я в силах, я заставила бы гномов определиться с ответственностью. Если те, в Копильнях – свои, значит, пусть разбираются внутрисемейно; если же отступники – пусть так и заявят, мол, знать их не знаем, и никаких дел не ведем. Кто может, тот и угоманивайте лихую братию. Будь я в силах, я не позволила бы Охотникам взваливать этот груз на себя. Бранд прав, не вечно за их спинами другим прятаться, не дипломатией оканчивают подобные инциденты. Десяток деревень – уже сила, а там, у Брадда, их всяко больше. Почему не сопротивляются, почему надеются на чудо?! Я заставила бы людей вылезти из нор, будь я в силах. Но! Я не настолько большая величина, чтобы мыслить глобально. Всё, что могу, это откликнуться на призыв. Не надо улыбаться, эйльфлёр, я вполне осознаю ничтожность собственных сил!.."

   – О, нет, меня позабавило другое. Что значит – небольшая величина?

   – Мое слово не имеет веса.

   – Ты подразумеваешь, что наше слово вес имеет?..

   – А разве нет?

   – Да. Хоть и не тот, что позволял бы необдуманными действиями нарушать установившийся порядок. Ты умолчала о нас, эйльфлёр, но упрек очевиден. Да, возможно, мы могли бы подтолкнуть людей на решение Браддского вопроса. Возможно, могли бы сами поучаствовать в его разрешении... но зачем? Что изменит наше единичное вмешательство? Разве оно спасет от будущих промахов? Мы не можем постоянно все делать за других, значит, не надо и начинать.

   Ого! Какой полный ответ.

   – Иди спать, Элирен. Ты стремишься вперед, и это, безусловно, похвально. Но иногда путаешь направления. Сейчас ты как раз повернула не в ту сторону, что, впрочем, исключительно твое дело.

   – А где для меня "та" сторона, принц? Где меня ждут? Нуждаются? Кого беспокоит мое существование?! Кроме вас, разумеется... Кстати, а почему оно вас беспокоит?

   – Кто тебе сказал, женщина, что эйльфлёр беспокоит кто-то из смертных? Вы нас даже не интересуете.

   Благоразумно стараясь не смеяться слишком вызывающе, я вновь улеглась, натянула на голову капюшон, приказала себе: спать.

   Чего ж вы меня тогда на тракте караулили?

   Приглядываясь внимательнее к незваным попутчикам, отмечала странности. Во-первых, в отряде присутствовали представители минимум трех родов: некоторые различия в одежде можно было бы и не заметить, но цвет волос говорил за себя. Во-вторых, сам Геллен точно не жил в Зачаровне, по крайней мере, не жил в нем постоянно. Я хорошо помнила давным-давно подслушанный разговор в беседке, да и наша первая встреча у Лихих Бродов еще не забылась. В-третьих, один из присутствующих был принцем. В-четвертых, в отряде присутствовал Клейль, эльф, бывший с нами в Башнях в прошлом году. Я его узнала сразу, я помнила, кому приносила стрелы, и кто похвалил меня за "идею", помнила его белозубую довольную улыбку. Пусть сейчас он вел себя так, словно видел меня впервые, но проявления эльфийской надменности давно перестали меня смущать – я не сомневалась, что не ошибаюсь. Еще двое вызывали некоторые смутные подозрения, но в них я была не уверена. Случайность? И вот вся эта честная компания, собравшись вместе, за какой-то надобностью поджидает меня на тракте, пытаясь неубедительно убедить, что встреча наша совершенно случайна. К тому же не слишком и пытаясь, откровенно говоря. Эйльфлёр просто поставили меня перед фактом: дальше идем вместе. Я, по привычке, согласилась.

   На третий день пути поняла, что мы медленно, но верно забираем на юго-восток, вместо того, чтобы двигаться прямо. Сдерживая поднимающееся раздражение, понаблюдала с полдня: так и есть, солнце непозволительно смещается с нужного направления.

   – Геллен, я иду в Копильни. – напомнила эльфу на вечернем привале. – Ты помнишь об этом?

   Он посмотрел с бесконечной снисходительностью, покачал головой.

   – К Красным Скалам. – объявил эльф в зеленом.

   – Мне не надо к Красным Скалам. – возразила удивленно. – Как же вы не понимаете? Мне надо в Копильни, а это совсем не по пути...

   – Ты не дойдешь одна. – добродушно напомнил Геллен. – Ну, подумай сама, разве сможешь ты пройти там, где еще не так давно целый отряд вынужден был прорываться с боем?

   – Я не хочу спорить. Ответь прямо: пойдете вы со мной, или нет?

   – Пойдем. – заверил он. – Обязательно пойдем. Но только через Красные Скалы. Так надо.

   Что-то тут было не так.

   – Меня не устраивает ваш вариант. – решилась на бунт. – Зачем мне ваши Красные Скалы? Что вам там понадобилось? Почему меня тянете туда?

   Естественно, никто не собирался отвечать. Тихо закипая, чувствовала в себе нарастание того, что Рэм как-то назвал "противностью". Значит, вы просто хотите дойти со мною до Красных Скал?..

   – Для твоей же безопасности, человек, сначала тебе лучше пойти с нами. – неожиданно ответил моим мыслям другой эльф. – А потом ты сможешь направиться в любую сторону. К тому же, в Копильнях сейчас для тебя очень опасно.

   Некоторое время просто рассматривала шнурок, перетягивающий его волосы. Блондины последнее время действовали на меня раздражающе.

   – Там мои друзья, господа. И ваши, наверное, тоже.

   Устраиваясь отдыхать, эйльфлёр и бровью не повели. Переговаривались негромко, располагались, по обычаю, кружком. Кто-то ушел в заросли за хвойником. Покусав губы, запретила себе вспыхивать. Возможно, меня еще услышат. "Тебя слышат отчетливо. – слегка удивился тот, в зеленом. – Странно, что ты не слышишь нас". – "Попробуй ещё раз". – "Мы проводим тебя к Красным Скалам. От них, если пожелаешь, пойдешь куда угодно". – "Я не иду к скалам!" – "Так надо". – "Хорошо, я пойду к ним, раз вы так настаиваете. Но – после Копильней".

   – Это неразумно, Элирен. – холодновато предупредил Геллен. – Не надо навязывать нам условий.

   "Угрожаешь?" – "Нет. Приглашаю разделить дорогу. Попутчики не бывают лишними". – "Я хотела поддержки. От попутчиков я отказываюсь". – "Вот и странно! Разве не в этом ты упрекала нас совсем недавно?"

   О! Даже так. Хотя, чему я удивляюсь? Они просто не понимают, не злись, горько попеняла я сама себе. Ведь для них, и впрямь, с тех пор ничего не изменилось.

   – Эманель запомнил, да?.. Вот в чем смысл вашего преследования? Подтолкнуть меня к... чему-то, что я должна сделать для вас?.. Что-то, что не смогла тогда, в Зачаровне?.. Что-то, на что надеялись некоторые и отрицали другие?.. Что-то, на что мне постоянно намекал... намекали... – я не смогла заставить себя произнести его имя, тем более, произнести его вслух. Мертвая душа не перенесла бы такой боли. Я замолчала, расстроенная и испуганная собственными догадками.

   – Все, что мы хотим, Элирен, это помочь тебе. – с холодной заботливостью уверил меня принц. – Напрасно ты не доверяешь нашей искренности!

   Меня передернуло. Ну, хватит.

   "Элирен! – еще ласковее позвал Геллен. – Не совершай неразумных действий! Подумай еще раз".

   – Ещё чего! Мне, неумной смертной женщине, и один-то раз с трудом удалось. – я в сердцах рванула свой дорожный мешок на плечо, и естественно, едва тут же его не выронила. Конечно, устала за день, ничего особенного. Бывало хуже.

   Наверное, выглядела я забавно, улыбки промелькнули у многих, но состояние мое в тот момент не располагало к кокетливости. Говоря проще, мне было уже глубоко наплевать, как я выгляжу. Мы расставались, по-видимому, навсегда.

   – Тебе не хочется уходить. – посочувствовал Геллен, подошел, заглядывая в глаза. – Не надо быть ребенком, Элирен. Мы пойдем тропами, которых не найти смертным, даже вашим Охотникам. С нами ты после дойдешь до Копильней быстрее, если пожелаешь в них идти.

   Эйльфлёр обладают редким даром – убеждать. Не знаю, есть ли кто на свете, кто ни разу не поддавался их уловкам.

   Мне очень не хотелось покидать веселый костер. Возможно, я и доберусь до Копильней... когда-нибудь. Через неделю – другую. Все ж не такая я теперь и недотепа, долгие блуждания с Охотниками сделали свое дело, кое-чему выучилась. Но ведь лес – это лес. В нем дикие звери. Топи. Бездорожье. Ледяные ночи и холодные дни. Придется искать пищу и воду. "И постараться не попасть на глаза соплеменникам, Охотник" – заботливо подсказал кто-то из эльфов, я проигнорировала этот выпад.

   Я все мешкала, раздумывая, и Геллен, почувствовав нерешительность, ободряюще положил руки мне на плечи...

   Только на одно мгновение мне показалось, что он – некто другой. Такой же светловолосый, очень близкий. Самый надежный. Слова, что вырвались помимо воли, развеяли саму возможность договориться.

   – Столько стараний, Геллен, столько усилий... Видимо, я очень вам нужна!

   Если бы передо мною стоял человек, я знала бы, как назвать огонек, замерцавший в красивых глазах. Но эльфы не позволяют себе гневаться. Особенно на смертных.

   – Это тебе нужна наша помощь, Элирен. Если бы ты могла быть мудрее, ты бы оценила преимущества путешествия с нами.

   – Пусть звезды всегда встречают вас в конце пути! – помахав им рукой, развернулась, стала спускаться с холма.

   Наверное, стоило бы попрощаться. Поблагодарить за прием. Возможно, согласиться с предложением.

   Но я – не эльф. И не Охотник. Теперь, когда я отвергла их предложение, я вообще никто. "Мы редко приглашаем в попутчики смертных, женщина..." – "Мне не нужны попутчики. Мне нужна помощь". – "У каждого своя дорога. Чего ты хочешь от нас? Зачем нам идти путем смертных?" Незачем. Вы правы, прекрасный народ. Я не хочу никого подвергать опасности. Этот мир затопляет разрушение. Всё, всё разваливается и искажается. Возможно, он начинает движение к своему концу, и дальше будет все хуже и хуже... не знаю. Получается, – я вообще ничего не знаю, кроме одного: там, в Копильнях, ждут. Наверное, еще ждут, – поправила себя. Вы можете уйти, вот и уходите.

   Я уйти не могу.

   Я изрядно пропетляла по лесу, выбираясь на дорогу. Эльфы правы, с ними мой путь мог бы быть короче. По дороге идти оказалось не в пример легче, хоть старый тракт уже изрядно был разбит и давно заброшен. За ночь и день ушла не слишком далеко, устала окончательно, и уснула в первых попавшихся кустах. Следующие два дня прошли так же. К вечеру третьего дорога, наконец, вышла из лесу и стала спускаться вниз, в долину, делая изрядный крюк вправо.

   Сориентировавшись по восходу, двинулась дальше. Я не знала здешних троп, не знала, насколько могу доверять удобным направлениям. Приходилось идти строго прямо.

   *

   Перебираясь с кочки на кочку, пользовалась слегой, как и учил Рэм, но даже маленькое болотце стало серьезным препятствием, на преодоление которого потратила весь день. К тому же я вымокла и устала. Через сутки, едва миновав сухую пустошь, уткнулась в другое болото, и буквально заскрипела зубами. Это болото даже и не выглядело приятным. Оно было серым, тухлым и вонючим.

   Несколько часов я потратила на выламывание слег, а когда уже морально подготовилась к погружению в трясину, тропинка буквально поднырнула мне под ноги. Я просто случайно наткнулась на нее, и в удивлении простояла некоторое время, гадая, какой добрый дух проложил ее здесь, в забытом всеми краю.

   Поначалу я осторожничала, продвигалась медленно, проверяя каждый дюйм пространства впереди, но тропинка неуклонно вела по верным кочкам, не пропадала, не тонула в жиже, и я пошла по ней быстрее. По сторонам часто встречались крест-накрест наклоненные шесты, справа от тропинки, верные указатели направления. Я шла от одного к другому, опасаясь, что пропущу следующую веху, или неправильно истолкую знак, или просто однажды они пропадут – но нет, вехи не исчезали, стояли ровно, длинной лентой ясно указывая мне путь от одного края болота до другого.

   Вот так я, нежданно-негаданно, миновала жуткую трясину, не подозревая о том ужасе, что наводило мертвое место на округу.

   Лес... Сложно подобрать точные слова для описания всего, что открывалось в нем. За широкими спинами Охотников я его, как оказалось, и не видела толком. Так, слегка заглянула. Наверное, и сейчас была не слишком толковым учеником, но я старалась. Смотрела двумя глазами, слушала обоими ушами, наблюдала, вбирая в себя всё, что путь нехотя приоткрывал.

   Преодоление невысокой горной гряды, почти и не гор, а так, высоких холмов – если сравнивать их с Гартрандом, – давалось мне сравнительно не трудно. Но, взобравшись достаточно высоко, вдруг сообразила, что придется ночевать минимум две ночи в голых камнях. Естественно, без костра, ибо по дороге я не захватила ни поленца – а кто мне подсказал, что так надо?! Но сказочное везение, стосковавшись в разлуке, не иначе, вдруг навестило меня невзначай. Я и испугаться всерьез не успела, как наткнулась на приличную кучку сухих веток. Это была просто охапка хвороста, но для легкомысленной особы, замерзающей в ледяном горном дыхании, она равнялась несметным сокровищам. Я собрала все, даже самые маленькие веточки, увязала тщательно, и едва ли не напевая от радости, потащила на себе. Место для костра я выбирала тщательно, старалась забраться поглубже в камни, подальше от ветра, и размышляла о вредоносности пустых фантазий.

   Понимая, насколько иллюзорны любые долговременные планы, я шла, отсчитывая жизнь сутками. Старалась совершать как можно меньше глупостей, и не производить лишнего шума. Так вот, где ползком, где кувырком, я продержалась одиннадцать дней. Путь был проделан немалый, но и впереди еще оставалось довольно. Нетерпение так и подталкивало к неосторожности, и, в конце концов, я ее совершила. Пологий склон очередного холма казался безопасно пустынным, я и стала спускаться не оглядываясь, не таясь, не стараясь скрываться в тени кустов. Спуск был легким, я уже предвкушала радость отдыха на берегу бегущей по долине речки, ведь впереди еще оставалась добрая половина дня и куча времени для тщательного обустройства привала!

   Волчий вой, раздавшийся за спиной, был убедительнее многих проглоченных ругательств. Длинной волной пролившись в долину, тоскливая жалоба отозвалась вдали издевательским всхлипом, не оставляя времени на раздумья или страх. Спасение серой полоской просвечивало там, на дне долины, и я побежала к нему изо всех сил. Даже не оглядываясь, знала, что в это время стая по моему следу спускалась следом.

   Странно, что, вкладывая все силы в этот рывок к реке, я не думала о бессмысленности стремления к ней – плавать-то все равно не умела. Сейчас предполагаю, что бежала скорее не "к..." а "от...", но, как бы там ни было, река меня спасла. У берега – реальность на грани безумия – плавно покачивалась эльфийская лодка. Просто лодка, совершенно пустая и совершенно ничья.

   Волки еще долго топтались у кромки воды, бурное течение остановило стаю, и только красноватые глаза алчно посверкивали в мою сторону. А я расслаблено валялась в траве, прислушиваясь к успокаивающемуся ритму сердца. Хорошо лежать в наступающих сумерках, никуда не спешить, просто радуясь жизни.

   Потом пришла ночь, я замерзла и обрела возможность соображать.

   Странности преследовали меня всю дорогу, странности, которые по отдельности можно назвать случайностями, но вместе... вместе они слишком походили на закономерности. Впрочем, если бы хоть раз я дала себе труд подумать, приметила бы их сразу. И открытие, которое, впрочем, и сейчас не явилось громом с ясного неба, давно обрело бы название.

   Куртуазно оно называлось бы "сопровождение". Я назвала его "преследованием". Назвала, разозлилась, и развела костер прямо на открытой равнине. К чему прятаться!..

   Пламя весело шуршало, тени, им отбрасываемые, дразнились. Я сознавала справедливость их насмешек. Деревья, падающие именно в тот момент и в том направлении, что нужно. Тропинки в непроходимых болотах, "вдруг" открывающиеся непосвященным. Хворост на голых камнях – специально для одинокого путника, поджигай и грейся. А уж сегодняшнее приключение, так вовсе чудесная невероятность: сначала неизвестно кем поднята посреди белого дня стая ночных хищников, потом лодка, которая, конечно же, случайно! – оказывается передо мною, и выворачивается из рук сразу, едва я пересекаю на ней реку. Она уплывает в неизвестность, а я остаюсь, на берегу, совсем для меня не нужном.

   Костер высовывал длинные розовые языки и ехидно покашливал, намекая на тупость некоторых смертных. Я не спорила. Я думала о себе даже хуже, чем он.

   Представляя, какое развлечение я доставила моим непрошеным опекунам, я едва сдерживалась, чтобы не расплакаться от унижения. Уж наверняка, повеселились они вволю! Забава получилась отменной, что и говорить.

   Они не выдержали первыми, подошли ближе. Нет, конечно, я их не услышала, эльфов нельзя услышать ушами. Но я почувствовала их присутствие рядом, как чувствуют внимательный взгляд хищного зверя.

   – Зачем ты идешь за мной? – окликнула серебристый просверк. Тень придвинулась, обрисовалась четче на фоне сиреневого заката. Эльф стоял напротив, остальные сгрудились за моей спиной. Можно, конечно, оглянуться, показав, что вижу их, но шевелиться было лень. – Чего тебе надо?

   – Ничего, – заверил Геллен, возникая рядом.

   Так же беззвучно появились остальные, обступили костер. На мой небрежный приглашающий жест ответили еле заметными кивками, но, вопреки ожиданиям, не отказались от приглашения, некоторые стали рассаживаться кружком. Я глазам своим не поверила – чтобы эльфы, да приняли что-нибудь от смертного?! Пусть даже свет костра.

   – Нам ничего от тебя не надо, Элирен. – мягко заговорил шатен в одежде, отливающей охрой, и тут я, наконец, вспомнила его, вспомнила внимательный взгляд в мою сторону и переброшенный через плечо плащ. Сжала кулаки и зубы, намертво закрылась ментально. Я не позволю вам трогать мои воспоминания.

   – Ну, наконец-то! – улыбнулся Фрейнир.

   Зажмурилась, пережидая приступ острой боли. Неудержимо рванувшиеся наружу подробности страшных дней прорвали сдерживающий барьер памяти, заставили вспомнить всё. Даже его имя.

   – Это хорошо, что ты вспомнила. Надеюсь, ты помнишь и о моем обещании принцу Эллорну заботиться о тебе. Поэтому я здесь. Исполняю его повеление.

   Ну, конечно. Объяснение, исключающее любые сомнение. Просто выполнение долга – и ничего личного. Никакого эгоистического интереса. Только почему же я не верю вам? "Присмотри за ней, пока я не приду!" – "Исполню!" – "Я сам найду вас потом"... – Ну, может, не совсем такими словами, но что-то похожее. Каждый раз, когда всуе упоминался достойнейший из них, в груди больно вскрывались едва зарубцевавшиеся раны. Раздражение на незваных гостей поднималось штормовой волной.

   – Ладно, я вспомнила. На этом всё? Можно попрощаться? – не справляясь с гневом, съязвила по привычке. Эльфы промолчали, но атмосфера у костра все больше теряла доброжелательность.

   – Не надо испытывать наше терпение, Элирен. – оч-чень спокойно и очень зловеще предостерег Фрейнир. – Мы не потерпим грубостей даже от женщины. Эйльфлёр не сделали тебе ничего плохого, ничем не оскорбили. Не понимаю, почему наша помощь вызывает негодование.

   Как всегда, тирада с окончанием. Разве можно на нее хоть что-то возразить? Нельзя. Я и не стала.

   – Чего ты такая злая!.. – пробурчал не по-эльфийски Геллен. Тихо пробурчал, но я услышала, и решила, что на эту реплику ответить могу.

   – Я не злая, я спать хочу. Я жутко устала за последний год, Геллен!..

   – Мы готовы помочь! – радостно откликнулся Фрейнир. – Только скажи, в чем трудности, и мы избавим тебя от них.

   – Избавите от себя? – удивилась я. Они настороженно переглянулись. – Вы и есть моя самая большая трудность на сегодняшний день, господа. Вы тревожите память и требуете необъяснимых поступков. Вы навязались насильно, и я никак не могу понять – зачем? Вот, я назвала. Ну что, когда начнете избавлять?

   – Почему ты не доверяешь нам, Элирен? – проникновенно удивился эльф в зеленом. – Почему ты так предвзято настроена?

   – Потому, что не понимаю причин. – спокойно отрезала. Нет, господа, вам не удастся размягчить меня притворной лаской! Я-то знаю, чего стоят сладкие нотки в ваших голосах. – Не понимаю, почему я должна вам безоглядно доверять. Вообще, на каком основании вы требуете от меня доверия?! Я вас не знаю, ни о чем не просила. Ничем не задолжала, и вообще не вижу, чем можете быть полезны, раз уж Копильни вам не по пути!..

   Я ждала возражений, эльфы молчали. Возможно, что-то и было произнесено ментально, я не прислушивалась. Мне надоело играть в догадки, если уж им чего-то нужно, пусть имеют смелость сказать это вслух!

   – Не хочу больше иметь с вами ничего общего, даже дорогу. Мы не просто непохожие, мы очень разные. Вы умны, сильны, почти идеальны. Искренне желаю вам жить вечно. Но меня – меня! – прошу оставить в покое! Можете хмуриться или улыбаться, можете убить меня прямо тут, но отныне я объявляю себя свободной. Вот всё, что хотела вам сказать.

   – "Всё!" – передразнил Геллен. – Как всегда, по-человечески грубо и непонятно. Хочешь поскорее расстаться с жизнью – пожалуйста!.. Но объяснить-то свою ненависть к нам ты можешь?

   – Ненависти нет, Геллен, но тот единственный из вас, кто... интересовал... меня, умер. А к вам, господа, я не испытываю и намека на теплые чувства. Вы настолько примитивны и предсказуемы, что не вызываете не то, что симпатий, но даже злости.

   – Твои оскорбления надоедают уже не только мне!

   – Прекрасно! Убирайтесь! Дайте, наконец, выспаться!

   – С меня хватит! – в гневе вскочил эльф в искристо-зеленом. – Или ты прекратишь свои издевательства, женщина, или вскорости пожалеешь о них!