Текст книги "Знак снежного бога (СИ)"
Автор книги: Лина Элевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 30 (всего у книги 37 страниц)
Непогода между тем набирала силу, но как-то неуверенно. Снег теперь настырно летел в лицо. Едва она попыталась свернуть, чтобы пройти к скалам под немного другим углом, чтоб хоть боком против ветра двигаться, как направление сменила и вьюга.
Рэлико остановилась, отказываясь поворачивать назад, чтобы снег бил не в лицо, а по капюшону. Снег менял направление вместе с ней, словно ее пытались заставить вернуться…
А может… духи? Духи Ланежа стерегут заповедный край?
Прищурилась. Она не сдастся. Ей нужно вперед, нужно возложить на Первый алтарь подаренный жрицей кинжал, нужно воззвать к Ланежу, нужно наконец обо всем рассказать ему!
Очередная снежинка нахально клюнула ее в лоб, аккурат между бровей, где, как она знала, находится метка снежного бога.
Снег словно вдруг перестал мешать, да и стужа унялась, по крайней мере, холода она больше не ощущала. А затем звонко крикнула:
– Я не желаю зла ни вам, ни Ланежу! Прошу у вас у всех прощения за то, что самовольно вошла в ваши земли. Но назад ни за что не поверну!
Снег в тот же миг утих, словно его и не было. Ветер унялся. Тучи быстренько, почти стыдливо разбежались. И вдруг Рэлико совершенно ясно увидела кружащих в воздухе вокруг нее маленьких духов! В первый миг даже сморгнула – не мерещится ли?!
Нет, не померещилось. После пришло узнавание, воспоминания сами всплыли из глубин… Вот эта кроха – Шелькри, из ледянников, ей как-то ведь Ланеж показывал! Тот синий дух с длинными тонкими лапками – морозник, Криос… Остальные ей не знакомы, но явно же духи Ланежа!
И они смотрели на нее огромными глазами.
Рэлико не могла этого знать, но знак снежного бога проявился в этот миг так ярко и отчетливо, как никогда до этого. И гаснуть больше не собирался.
– Видит? – перезвоном сосулек раздался на снежной равнине боязливый шепот.
– Видит, – проскрипел снег.
– Видит?! – загомонили духи.
И Рэлико против воли улыбнулась им, несмотря на то, что они только что преградили ей путь.
– Еще и слышу, – мягко добавила она, с интересом разглядывая духов.
Впервые с тех пор, как вспомнила про них, она увидела их воочию!
– Наша наликаэ! – Шелькри от потрясения даже села в снег.
Они глазели на нее, как на новое чудо света. Рэлико даже смешно стало. И в этом «наша наликаэ» было что-то невыразимо трогательное.
– Зачем здесь, Рэлико? Куда идешь? – отважилась спросить Шелькри, с благоговением глядя на знак бога у нее на лбу. – В Чертоги тебе нельзя, там самая лютая стужа… Хозяин будет сердиться и переживать.
Рэлико перевела взгляд вдаль. Теперь, когда снегопад не мешал, высоко в небе смутно прорезались очертания не то скалы, основание которой было укрыто сугробами, не то парящего замка с остроконечными башенками.
– Знаю, что туда нельзя, – вздохнула девушка, пытаясь подавить острое чувство сожаления. – Я к Первому Алтарю хотела… тоже нельзя?
Духи опешили, начали переглядываться.
– Не знаем, его же не люди сложили… – покачал головой юный морозник – и тут же огреб затрещину от одного из суровых снежников. Злобно ощерился на миг, но тут же прижал уши к голове и притих.
Рэлико удивилась. Об этом в книгах не писали.
– Но прежде люди ведь у него молились, иначе откуда легенды? Я ничего плохого не хочу, не думайте! Просто… Ланеж молчит, не слышит, не отвечает, – и в этих простых словах выплеснулось все ее беспокойство.
Духи заерзали, отводя взгляды.
– Я многое поняла за последние месяцы. И должна пойти к этому алтарю, – умоляющим тоном произнесла она. – Мне вот шаманка дала…
Она порылась в мешке и показала им кинжал. У зимней братии окончательно глаза на лоб полезли.
– Его первый кинжал! – выдал Киро. – Реликвия считалась утерянной, хозяин его носил, еще когда был духом… А после не искал. Сила почти истощилась, поблек, потускнел… раньше он звездным сиянием вспарывал зимнюю ночь.
Рэлико вспомнила копию со старинной пещерной картинки, на которой снежный бог держал в руках звезду. Вот оно как, значит…
– Я должна его возложить на Первый алтарь. Понимаете? – Рэлико не знала, как еще их убедить. – Я все равно пойду, я решила пройти по стопам Ланежа, решила дойти до алтаря.
– Рэлико… – снова прозвенел чистый голосок Шелькри. – Алтарь прежде был среди чистого поля, на границе заповедных земель. Потом хозяин его вознес на вершину неприступной скалы. Не добраться до него человеку, понимаешь? Там синий лед, самый опасный, самый жестокий, который выпивает все тепло. Человеку нельзя на него ступать, поэтому хозяин и вознес алтарь ввысь… У каждого бога есть средоточие его силы близ Чертогов. Синий лед – средоточие силы нашего бога.
Рэлико помолчала, прикусила в раздумье шов кожаной рукавички. Этого она не ожидала. Духи точно зря предупреждать не станут. Но и…
– Шаманка Эдер сказала, что мне нечего бояться на Севере, что здесь ничто не причинит мне вреда.
Имя шаманки явно произвело на духов впечатление.
– Эдер сказала… – проскрипел один из снежников.
– Эдер не ошибается, – прозвенел Киро.
– Эдер человек, – вякнул Криос – и схлопотал еще одну затрещину.
– Эдер живет поболе иных духов, – колко произнес Киро, заставив морозника смутиться – тому еще и десяти зим не исполнилось.
– И видит то, что видит Сулу, – весомо прибавил снежник.
– Опасно ведь. Зачем тебе, Рэлико? – тихо спросила Шелькри, подлетев ближе и повиснув в воздухе у самого лица наликаэ снежного бога.
– Все это время Ланеж оставался отстраненным, чуждым, непонятным для меня, – медленно заговорила Рэлико. – Я хочу понять его по-настоящему, узнать все то, что сделало его тем, кем он является, прикоснуться к его силе, полюбить то, что любит он, увидеть мир его глазами. Здесь я поняла глубину и истоки одиночества, которое всегда окружает его, словно туманом. Я хочу сказать ему, что важнее него в моей жизни нет никого. Он не желал меня слушать, и, может, рассердится, что я не замуж вышла, а сюда пришла… Но у этого алтаря – он ведь не сможет мне не поверить, правда? Поймет, насколько важен для меня?
Молчание прерывалось только шипением ветра, изредка проносившегося по заснеженной равнине.
Духи переглянулись. Они без слов поняли друг друга. Достаточно на нее посмотреть, чтобы понять: печать Зимы ослабела. Они чувствовали в Рэлико родственную, но уже чуждую, а точнее попросту чужую силу, которая, казалось, возросла многократно с того дня, как они сообща одолели Сньора. Она теперь принадлежала не им, а ей одной. Так, может, и обойдется?
– Одна ты не дойдешь, – наконец вздохнул один из снежников – тот, кто прежде больше других упорствовал. – Да и хозяин…
– Рассердится? – с замиранием сердца предположила Рэлико.
– Расстроится, – поправила вдруг Шелькри. – Что опасности подвергли. Испугается за тебя. Как в прошлый раз… ой! Не стоило говорить…
Она опасливо покосилась на Рэлико, но та ободряюще ей улыбнулась.
– Я помню про Сньора, хоть и не все. И вы не опасности меня подвергли, а попытались от нее уберечь. Я ведь все равно пойду вперед. Если надо, и на скалу поднимусь. Найду способ.
Мгновение тишины.
– Нет. Одной слишком опасно. Мы проводим, Рэлико, – тихо произнесла Шелькри. – И присмотрим. А если синий лед разгневается…
– Сможем его на какое-то время успокоить, сдержать, – пообещал Киро. – Это моя стезя, моя стихия. Мы будем тебя защищать, Рэлико. Мы все.
Личико их наликаэ озарилось счастливой, благодарной улыбкой.
– Спасибо вам! За понимание и заботу – спасибо!
И духи улыбнулись ей в ответ.
В следующий миг зимние создания, обернувшись морозной пеленой, умчались с ветром вперед, прокладывая тропку в бесконечных сугробах. Остановились, поджидая. Вновь наперегонки устремились вдаль.
Больше в дороге Рэлико не тревожил ни снег, ни ветер, ни стужа.
И даже мысли о загадочном синем льде ее не пугали.
У Анихи тоже было нечто подобное – тот розовый лотос, испускавший нежное свечение…
Это ведь сила Ланежа. В ней нет зла.
Духи налетели, покружили на месте немного, вплетая в волосы снежинки – и снова двинулись к скалам.
Рэлико улыбнулась.
Она теперь здесь не одна.
* * *
– Господин! Что бы мы ни пытались сделать, ваш лотос…
Анихи поморщился.
Нила едва не плакала, истеричное создание! Лучше бы на Севере оставалась, и то толку больше!
Дурацкий цветок… вздумал вянуть, и это в присутствии хозяина чертогов!
– Мы и жизнь вливали, и силы пробуждения использовали, и весь запас бутылочек роста извели, но он больше не хочет цвести!
– Значит, плохо стараетесь! – рявкнул Анихи, подорвавшись с места и раздраженно направившись к выходу. Резким движением занес руку, чтобы открыть створку…
Нила шарахнулась в сторону, и это вынудило его удивленно остановиться.
– Ты что? – недоуменно спросил он.
– Простите, господин, – пролепетала она. – Боялась вам помешать…
Пожав плечами, Анихи вышел, намереваясь наконец лично разобраться с капризным лотосом.
А на задворках сознания мухой гудела мысль: с каких пор духи его боятся?
И вообще, лучше бы раздобыли хоть какие сведения о рыжей наликаэ Ланежа! А то, по их докладам, на Севере тишь и гладь, аж противно!
Увидев лотос, он даже на миг отпрянул. Вянуть – еще полбеды… но это что, слева? Плесень?!
Откуда? Почему?
И гнилью тянет…
– Господин! – раздался надтреснутый голос запыхавшейся, чуть дымящейся Стеммы, одной из тех, кто отвечал за кроны деревьев. – Кажется, наликаэ снежного бога обнаружили…
В тот же миг лотос был забыт, а Анихи превратился в слух.
– Рассказывай.
Личико цвета березовой коры чуть исказилось, словно от боли, но Стемма послушно продолжила:
– Говорят, она идет не куда-нибудь, а к его чертогам. Зимние бьют тревогу, новость разносится, как пожар… Едва нам рассказали, Молния отправила меня к вам – они ведь могут…
Выслушав короткий, путаный доклад, Анихи схватился за голову и помчался в дом, к собственным кристаллам связи. Скорее всего, Гром и Аквариа сейчас с помощью Молний получат такие же сведения…
Вот же глупая девчонка!!!
* * *
Ланеж мчался над срединными землями, с замиранием сердца вглядываясь в пролетающие внизу деревеньки и города. В любом из них теперь теоретически может жить его наликаэ. Вдруг он заметит с высоты знакомые рыжие волосы, плещущие по ветру, украшенные последним снегом?..
Но высматривал он ее напрасно. Да и не верил всерьез, что могла Рэлико из родного города куда-то уехать.
А вот и знакомые стены показались…
Казалось бы – вот, на месте, позови по имени, и сразу найдешь.
Но Ланеж отчего-то помедлил, затем и вовсе решил сперва побродить по городу.
Ему нужно было собраться с силами, чтобы не выдать неподобающих богу-хранителю чувств.
Храм Ланежа приятно удивил и даже ненадолго выдернул из объятий черной меланхолии – люди, оказывается, и впрямь умели быть благодарными. Он ожидал увидеть едва ли не крохотный сарай на задворках, но никак не красивое здание в самом центре города… Ясно, отчего Рэлико была так рада.
И снова укор – она, наверное, молилась ему, а он со своими терзаниями не желал слушать… Может, тревожится теперь?
Стоит, наверное, для начала заехать в ее дом. Остается крошечная вероятность, что он по-прежнему застанет ее там. Возможно, свадьба только близится, но еще не состоялась, возможно, Рэлико, как бывало, выйдет к нему на крыльцо… может, ему повезет, и этого ухажера там не окажется…
Но в доме Рэлико не было. Были ее отец и мать, с жаром обсуждали что-то у окна столовой. По обрывкам разговора он узнал, что его огненная девушка куда-то уехала и писала им письма.
Значит, все-таки…
Подслушивать Ланеж не стал и, отвернувшись, пустил Северного Ветра шагом по улицам, щедро обдавая их инеем, летевшим пылью из-под копыт, не зная, что делать с этим откровением, оттягивая неизбежное, оттягивая миг, когда он позовет ее по имени, и ниточка их связи приведет его к роскошному особняку…
Но вечно откладывать тоже нельзя. Он обещал ей вернуться по весне, ведь так?
И Ланеж, попытавшись приготовиться к неизбежной боли, которая вновь запустит в душу коготки, отравленные ревностью, приподнял наконец завесу, укрывавшую его и от духов, и от молитв, и от воззваний. А затем тихо, с болью, отчаянием и горькой радостью, выдохнул:
– Рэлико…
И нахмурился, заметив вдруг, как над городом собирается пурга.
Странная, совершенно невнятная. В единое целое сплетались морозные узоры, снежные крупинки, кристаллы измельченного наста (они собирались, как мозаика, намертво сцепляясь боками), огромные снежинки и мелкая вьюжистая крошка, малые, недозрелые сосульки…
Что за диво?
Ланеж искренне удивился. Северный ветер сперва едва не сел на снег прямо с седоком, но вовремя спохватился. Затем неожиданно жалобно заржал и загарцевал на месте, тревожно всхрапывая и встряхивая гривой.
Ланежа тряхнуло в седле так, что он едва из него не вылетел. Подобрал поводья и уже собрался высказать наглому животному все, что накипело, как вдруг произошла новая странность.
Снежинка послушно проявилась в воздухе – но не повела мягко к его наликаэ, указывая путь, а начала наливаться нестерпимо ярким синим светом зимней стужи. Затем ее грани немыслимым образом изогнулись, не хуже щупалец Хаоса, все в одну сторону…
Но тут на город налетела пурга, а на него накинулись духи, всей ватагой, загомонили, хватаясь за волосы, одежду, перевязь меча, седельную луку…
– Хозяин… беда… или не беда… опасность! Наликаэ… наша наликаэ… Пошла в паломничество! Теперь хочет к Первому Алтарю! Идет! Все дальше и дальше! Наша вина, вовремя не нашли, не приглядели, и хозяина тоже вовремя не нашли!.. Но к Алтарю нельзя! Хозяин!..
В первый миг накатила растерянность, он никак не мог уразуметь смысл их сбивчивых откровений. А потом…
– Этого только не хватало!!! – отчаянно простонал Ланеж, схватившись за голову.
И действительно, грани снежинки цвета синего льда указывали прямёхонько на Север, и сам знак словно рвался туда.
В этом городе Рэлико не было вовсе.
То есть из-за того, что он, упиваясь своими страданиями, закрылся от всех и вся, в том числе в последние недели и от Зимы, духи вовремя не смогли предупредить его?..
Но что Рэлико вообще забыла на Севере?!! Вряд ли она туда в свадебное путешествие отправилась! Он же видел ее судьбу! Почему же… что она вообще забыла у Первого Алтаря?! Зачем ей туда?! Замёрзнет ведь, правы духи!
Ланеж даже ругать их не стал, и так носами через одного шмыгали… то есть те, у кого эти носы были.
Снежный бог спрыгнул с застывшего изваянием скакуна. Все мышцы напряжены, кажется коснись – сорвется в дикую скачку. Стиснул в кулаке поводья, глядя Ветру в глаза колючим, тяжелым взором.
– В истинной форме помчишься на Север, – жестко приказал Ланеж. – Отыщешь Рэлико и вернешь. Ты быстрее нас всех, даже меня – особенно в конце зимы и без седока. Спеши! Унеси ее к жилью, к теплу, пока она не наделала глупостей. Мой знак укажет дорогу. Пошел!
В следующий миг перед ним был уже не конь, но огромный снежный дракон. Торжествующе взревев, тот оттолкнулся от тучки – и растворился вдали.
– Остальные за ним! – коротко приказал Ланеж – и духов как ветром сдуло.
Паломничество, значит?..
Хоть убейте, он не понимал, что могло заставить счастливую невесту сорваться с места и поехать на Север!
Но этот вопрос он сможет задать Рэлико лично – если успеет вовремя.
Ланеж медленно извлек из ножен свой меч. провел указательным пальцем по всей длине – и лезвие засияло. Отпустил – повисло в воздухе.
Снежный бог легко вскочил на него и помчался следом за своими духами. Медленнее, чем на Северном Ветре, и выматывает в разы сильнее, но быстрее, чем своим ходом.
Ведь там, на Севере, возможно, замерзает в снегах его единственная наликаэ.
Глава 29
Задрав голову, Рэлико, раскрыв рот, смотрела на совершенно неприступную, отвесную скалу темно-серого цвета… Впрочем, в вечных сумерках мир состоял из разных его оттенков. Но эта скала казалась более темной и неприступной, чем все остальные. Ни единой трещинки, за которую можно ухватиться, ни приступа, ни подхода, ни хоть какого камня, с которого можно было бы начать восхождение. Еще и блестит, как маслом смазанная…
Точнее, льдом покрытая.
Духи виновато вились вокруг, но сделать мало что могли. Ледянник попытался наколдовать ледяные ступени, но они соскользнули вниз – в промороженном камне льду не за что было удержаться. Ком из слежавшегося снега выдержал, но лестницу из него не сделаешь – по крайней мере, на такую высоту, рассыплется под собственной тяжестью…
– А вы меня домчать наверх не можете? Ну, на вьюге, как раньше?
Духи скорбно и виновато покачали головами.
– Тогда нас было много, много больше, чем сейчас, Рэлико, – вздохнула Шелькри.
Они даже попробовали – но и впрямь ничего не добились.
Как же так… Вот ведь цель, так близко… Рэлико чувствовала, что ее не обманули, привели куда нужно. Но Алтарь оставался недосягаемым. Даже с соседних скал туда не попасть – эта вершина куда выше остальных.
– А других позвать нельзя? – жалкая просьба, почти мольба.
– Они заняты в срединных землях сейчас, Рэлико. Прости… Туда приходит весна, они только снимаются с места.
Значит, и Ланеж скоро будет здесь… Она так и так увидит его. Но станет ли он ее слушать?
А она так и не коснется его подлинной силы, которую он всегда сдерживал ради нее, так и не узнает о нем главного…
Бешеный порыв ветра налетел внезапно и страшно, бросив и ее, и духов вперед, вынудив прильнуть к каменной скале и зажмуриться, чтобы переждать внезапное неистовство стихии. Так хотя бы снег и лед в глаза не летели, не кололи щек…
До сих пор ей не доводилось переживать такого! А уж с духами казалось, что непогода ей больше не страшна…
Едва снег перестал колотить в спину и по капюшону, Рэлико рискнула оглянуться – и, обомлев, едва не села в сугроб.
Перед ней стоял… конь. Белоснежный, небрежно потряхивающий гривой. Из-под копыт поднимался мелкий снежок, хвост развевался, будто по ветру – хотя ночной воздух вновь сделался тих и спокоен, даже луна опять засияла. Глаза его опасно полыхали льдисто-голубым сиянием. И вокруг него колыхалась тень огромных размеров…
Конь звонко цокнул копытом – и она послушно съежилась, легла как положено.
Рэлико мигом сообразила, кто перед ней.
– Северный Ветер! – бросилась вперед, ухватила за уздцы и требовательно спросила: – А почему без седока?! Что-то случилось с Ланежем?!
Конь от такого обращения опешил – морда вытянулась, глаза округлились, уши сами собой прижались к голове. Затем Северный Ветер фыркнул и тихонько заржал.
– Хозяин послал, – "перевела" Шелькри. – Ему сказали… наверно, сам сюда тоже спешит. Велел тебя отнести к селению.
Рэлико сама не заметила, как начала качать головой.
– Нет. Мне нужно наверх, к Алтарю. Пожалуйста… Мне не холодно совсем, я не мерзну здесь, видишь? Шла сюда в надежде увидеть средоточие той силы, которой правит Ланеж… Чтобы наконец быть достойной его, чтобы понять его, точно знать, кому хочу посвятить свою жизнь. Я должна… Я кинжал обещала на него возложить! Вот этот вот! – рукоять охотно скользнула в руку, словно оружие само было не прочь покинуть временное вместилище. – Прошу тебя!
Глаза скакуна еще больше округлились. Он перевел взгляд с кинжала на Рэлико, зачем-то уставился в одну точку ей на лоб (глаза смешно скосились), затем скорбно покачал головой, понурился, вздохнул… тряхнул гривой и…
Рэлико сама не поняла, как оказалась в седле. Сама точно не запрыгивала – но как тогда Северный Ветер это проделал?!
– Я не хочу отсюда уходить! – отчаянно крикнула она, но спрыгнуть не успела.
– Крепче держись, Рэлико! – пронзительно взвизгнула Шелькри.
Девушка только и успела, что вцепиться в белоснежную гриву.
Вроде подпрыгнул Северный Ветер невысоко – но они взмыли ввысь не хуже птиц! Рэлико зажмурилась, не в силах глядеть, с какой быстротой проносятся мимо скалы… Одно ясно было – не назад они летят!
Вдруг свист воздуха стих, тихонько, как-то мягко и глухо цокнули копыта.
Рэлико рискнула открыть глаза.
Вершина скалы оказалась совершенно плоской. Там лежал снег, но ровно-ровно, словно кто-то прошелся по нему огромной лопатой, сбросив лишнее. И над этим совершенным покровом чуть поодаль возвышался алтарь. Легендарный первый Алтарь Ланежа.
Рэлико даже дыхание задержала.
Грубая, необработанная плита – белый камень, сплошь укрытый синим льдом, как глазурью – покоилась на постаменте, сложенном из грубых черных камней. Снег и земля, полярный день и северная ночь, суровая красота и опасная сила зимы. От него веяло древностью, но не дряхлой – незыблемой, и такой первобытной силой, что по всему телу побежали мурашки, даже волосы зашевелились.
Вместилище силы снежного бога… Простое, величественное, прекрасное. Сколько ритуалов здесь совершалось в незапамятные времена? Сколько молитв здесь произнесли? Сколько серебра возложили на этот камень?
Рэлико крепче сжала рукоять кинжала – от удивления пальцы сами собой расслабились, едва не упустила…
Духи легко стояли на снегу, а вот ей стоило спрыгнуть со спины Северного ветра – увязла по пояс…
Тихо застонала от обиды на саму себя. Конечно, глупая, чего еще она ожидала – что, как дух, сможет невесомо пройти по снегу?
Но ничего, главное препятствие ей помогли преодолеть, а снега и холода она не побоится. Не отступать же из-за такой мелочи, когда цель так близка?
И Рэлико упрямо направилась к алтарю, разгребая снег правой рукой, в левой крепко сжимая подарок Эдер.
А еще в кармане покоился серебряный перстень с одним-единственным голубым камнем. Из дома привезла. Может, и не подойдет размер, но Ланеж ведь бог, наверняка сможет подогнать?
Но снег отказывался поддаваться, с каждым шагом Рэлико словно все больше вязла в нем, как муха в меду… Пока, начав выбиваться из сил, случайно не задела его льдистым серебряным кинжалом.
Снег содрогнулся – и замер в неподвижности.
Чудно-то как…
Тряхнув головой, Рэлико попыталась сделать шажок вперед – и больше не ощутила никакого сопротивления. Рассыпался легко, словно только выпал. Сам стелился под ноги, сбиваясь в ступени.
Стоило Рэлико шагнуть на последнюю, вровень со снегом, как над алтарем вспыхнула малая искра, и из нее щедро пролились голубоватые, словно пронизанные снежной пылью лучи, вдвое ярче лунных.
И перед смертной девушкой прямо поверх снега появилась дорожка, ведущая к алтарю – словно была там всегда, но прежде оставалась незримой. Одна за другой вспыхивали светом семь плит синего льда, с отражением семи звезд, на семь шагов бога либо смертного.
И вот от этого синего льда повеяло угрозой.
Рэлико малодушно оглянулась, но Северный Ветер сделал вид, что происходящее его совершенно не касается – мол, я тебя довез, дальше сама, и небрежно принялся щипать снежок. Только вот длинные, угольно-черные ресницы нервно подрагивали, а глаза неотрывно следили за Рэлико. Остальные духи даже не скрывали напряжения, особенно Киро – замер, крепко сжав перед собой руки в длинных, до локтя рукавичках, готовый, случись что, мгновенно их снять и урезонить синий лед, пусть даже сам развеется или застынет, его коснувшись!
Рэлико вновь перевела взгляд на мерцающую дорожку из семи плит синего льда, у самой кромки которой остановилась, не решившись коснуться ее даже кончиком грубых меховых сапог.
От него тянуло ледяной стужей, такой, которая способна проморозить насквозь что и кого угодно.
Но стихия не существует сама по себе. Это сила Ланежа. Сила, которая не причинит ей вреда, которая помогает, оберегает, сохраняет…
Страх стих, и, решившись, наликаэ снежного бога сделала первый шаг, отозвавшийся в ночи мелодичным льдистым звоном.
* * *
Холодный звон синего льда разнесся далеко по миру, неслышимый ни для кого, кроме тех, кто был неразрывно связан с царством снега и стужи.
Ланеж, сосредоточенно мчавшийся над очередным безликим городом (сейчас все они казались ему одинаковыми), пошатнулся и едва не свалился с меча.
– Алтарь запел, – с отчаянием застонал он. – Рэлико!
Как она только добралась до него?! Почему эти проклятые ступени вообще для нее открылись? Почему духи ее не остановили, не предупредили, почему позволили ступить на синий лёд?! Этот звон не слышали больше двух тысяч лет, и не без причин!
Синий лёд не жалеет никого, выпивает смертных, выжимает из них все тепло до капли, даже ей не выдержать! Рэлико может трижды быть его наликаэ, но она остается человеком! Этот лед испытывает дух, и даже ему, сильнейшему, в свое время пришлось нелегко. Чем они все думали?!
Охваченный смертельным страхом за свою наликаэ, Ланеж еще больше ускорился – откуда только силы взялись? Он не мчался так даже в тот день, когда спешил ей на помощь. Теперь снежный бог летел наперегонки с еле ползущим по небу рассветом.
И вскоре пересек границу Севера.
Быстрее, быстрее, еще быстрее… Если Рэлико уже шагнула на первую ступень (а кто, кроме нее, способен на такую глупость?!), то времени катастрофически мало!
…Зачем, Рэлико? Почему ты пошла на такой риск? И почему Северный Ветер медлит? Он давно должен был тебя нагнать…
Страх за одну огненную девушку ледяными клыками глодал и без того настрадавшееся сердце снежного бога.
Ланеж никогда еще с такой остротой не ощущал скорости течения времени.
* * *
Там, где вечно плел свои кубические полотна Хаос, раздался мелодичный льдистый перезвон, заставивший Сулу выронить веретено. Выдрессированной собачонкой одно из многоцветных щупалец подхватило его и вложило в руку слепцу, а затем выжидающе замерло.
Время пришло?
Сулу сжал веретено, повернувшись к полотну наликаэ снежного бога, которое давно уже не убирал к другим.
Да, время определенно пришло.
Под этот льдистый звон материя дрогнула. Серебристая сторона быстро набирала силу и яркость, а обычная отслаивалась, как отслужившая свое оболочка. Теперь их скрепляли лишь семь узлов в самой середине.
Ланеж не видел его второй стороны, даже не знал о ее существовании. Сулу предпочел не говорить – или его замысел никогда бы не воплотился. Бог судеб поневоле залюбовался сейчас своей работой. До чего искусно… Оно вполне способно плестись само по себе, остался последний штрих.
Смертная девушка только что ступила на путь бессмертия, хоть сама еще не знает об этом.
Чистая нить Хаоса сперва робко, а потом уверенно потянулась к ослабевшим без привычной поддержки серебристым петлям, щедро расшивая полотно с беззащитной, только что обнажившейся стороны. И оно постепенно засияло всеми оттенками белого, голубого и зеленого, заискрилось розовым и оранжевым, как короткие зимние закаты, щедро впитало синеву северного неба и мягкость снега, лежащего на травах на юге. Яркими звездами рассыпалось по нему серебро, которое чем дальше, тем ярче сияло. И последним штрихом – алое пламя, которое особенно ярко и жарко горит зимой, уберегая смертных от холода.
Она – милосердие зимы. Она – душа зимы, сердце Севера. Она – зимнее пламя.
Как завороженный, Сулу наблюдал за тем, как нить с бескрайнего полотна Мира вытянулась в тонкую паутинку и принялась закреплять на месте нить Хаоса, переплетая ее с сияющей нитью с полотна Ланежа, объединяя их в единое прекрасное целое.
Так же когда-то соткалась его собственная судьба, затем – судьбы других богов…
Скоро рисунок сложится окончательно. Серебристое свечение начало охватывать и лицевую часть полотна, постепенно меняя плоть, подстраивая ее под окрепший зимний дух, сливая одно с другим. Рэлико останется прежней – и вместе с тем станет новой… Если, конечно, сумеет сделать все семь шагов к Первому Алтарю первого духа, сумевшего стать богом.
Сулу поморщился.
Эти боги… надменные мальчишки… Тоже почувствуют, засуетятся, попытаются помешать… В слепой гордыне они забыли, почему именно Ланеж тогда был избран. Не в силе дело… Его, Сулу, старый алтарь не принял бы кого придется. Им просто повезло угадать с выбором.
И эта пока еще смертная девушка смогла так далеко зайти потому, что в ее чистом сердце сплелись вера и любовь. Она снискала привязанность духов, и не только зимы, но и весны, и земли, и воды. Она любила и готова была отдать всю себя без остатка. Ее собственный дух все это время питала жертва бога – сила, равной которой в этом мире нет.
Никогда прежде ничего подобного в этом мире не случалось. Но до Ланежа и духи не становились богами. Почему бы теперь смертной не стать духом? Или даже чем-то большим?
Ее ждет последнее испытание.
Но Сулу отчего-то был уверен, что она справится.
И тогда все боги мира не смогут больше их разлучить.
* * *
И снежный бог, мчащийся быстрее ветра на Север, и его духи, замершие неподалеку от синего льда, отсчитывали мгновения со страхом и надеждой. Но для их наликаэ время словно застыло.
Синий лёд оказался столь же холоден, сколь и прекрасен. Стоило ступить, так морозом ударило, что даже воздух из легких вышибло.
Но Рэлико не собиралась пугаться холода. Да и духи обещали помочь…
Только вот мир странной дымкой подернулся, будто из-за мутного стекла она смотрела. И по этому стеклу не то тени сновали, не то узоры – словно какой-то другой мир чуть заметен стал.
А затем раздался странный стылый голос – не снаружи, но словно внутри, и каким-то шестым чувством девушка поняла, что кроме нее, никто больше его не слышит.
«С этого пути нет возврата, и с каждым шагом будет все тяжелее. Если боишься, если сердце стынет – сойди сейчас, пока сделан только первый шаг. После захочешь уйти – не выйдет», – сообщил потусторонний голос.
Полагалось бы испугаться, пожалуй, но Рэлико отчего-то возмутилась. Сердце стынет? Стыло и куда сильней, когда она приняла силу духов, дабы та не досталась Сньору! Этот холод с тем ни в какое сравнение не шел! И с пути она не захочет сойти, не для того пришла! Ее дорога – здесь, и как бы тяжело ни было, она не свернет!
– Не боюсь.
И Рэлико, упрямо поджав губы, сделала еще один шаг вперед.
Синий лед первой звездой вспыхнул за спиной. По бокам словно стены из прозрачного льда выросли.
Вот правда – захочешь, не свернешь!
Стало еще студенее, мороз неумолимо пробирался в швы одежды, в рукава, просачивался в каждую дырочку, каждую складочку…
В следующий миг навалилась страшная тяжесть, словно сам свод небесный налился свинцом и лёг ей на плечи. Рэлико ссутулилась, затем понурилась, пытаясь хотя бы сделать вдох.
Бесполезно.
«Быть богом или духом – это тяжкое бремя, которое уже с себя не снять. Бремя служения и ответственности», – продолжил невидимый собеседник.
Рэлико запоздало сообразила, что уже слышала его. Когда?
…Из своих собственных уст. Когда-то давно… такой же строгий, безликий, налитый по-настоящему зимним спокойствием…
Хотелось бы покачать головой, но все мышцы скованы невозможной тяжестью.
Вот она, подлинная сила зимней стужи?
Выходит, правду говорили – не каждый может дойти до алтаря…
У нее даже на страх сил не осталось – все уходили на то, чтобы не прижаться к земле.
