Текст книги "Знак снежного бога (СИ)"
Автор книги: Лина Элевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 37 страниц)
Глава 21
Бал принес странное послевкусие.
Стоя в сторонке, Рэлико все пыталась перевести дух после очередного танца и понять, откуда взялось это странное, смутное разочарование. Ведь вроде совсем как мечталось когда-то – и роскошный наряд, и предупредительная спутница-матрона, и матушка рядом, строгая и одновременно блистательная… И ужин, и беседы – все, как на картинках, или даже лучше, в романах. И танец с самым предупредительным кавалером, какого только можно пожелать. И комплименты от других молодых людей, и закуски, и такая желанная диадема!..
Но Рэлико все это скорее смущало, чем радовало, и от этого она еще больше досадовала на себя.
Она чувствовала себя потерянной в этой огромной яркой зале.
Леди Абеко Этар, по счастью, оказалась не такой, как она себе представляла. Не цедила слова сквозь зубы, чем грешили иные знатные дамы; во взгляде серых, как у Рихарда, глаз, не было ни недовольства, ни высокомерия. Манеры ее, правда, оказались властными, но снисхождения не чувствовалось. И прибыла к ним сама, вместе с сыном, хотя это им с матушкой полагалось бы им явиться по приглашению знатной дамы в городской дом семейства Этар…
А дом этот тоже был, между прочим, огого какой! И белые колонны с узорами, и статуи в саду… хотя какой сад, целый парк раскинулся! И мебель такая, что и садиться боязно, и хрустальные люстры всюду, и слуги одеты так, что поневоле себя замарашкой почувствуешь…
Но приняли их до того тепло и душевно, что это ощущение быстро прошло, и теряться Рэлико перестала. Во время последующих визитов и занятий с разными учителями даже немного свыклась. Уже думала, что к балу готова, что роскошью ее более не смутить, как и блеском дворца деодара… До которого их, между прочим, везли в роскошной карете, и леди Этар улыбалась, рассказывая разные истории обо всем на свете, но все больше – о Рихарде, а ее с каждой минутой в дороге охватывало все большее волнение, смешанное с предвкушением. А уж когда Рэлико увидела себя в зеркало перед балом – в бледно-голубом платье, с высокой прической, диадемой на голове, – даже дыхание перехватило, и слезы на глаза навернулись…
И вот – пожалуйста!
Ведь одета не хуже, а то и лучше иных, и ни одного движения в танцах не спутала, и за ужином ошибок не допустила… и Рихард неизменно держался рядом, пытался развлечь, насмешить, знакомил со своими приятелями и их спутницами, и никто косо на нее не посмотрел…
Но все время Рэлико пребывала в гнетущем напряжении, которое что-то не торопилось отпускать.
Отчего же ей не радостно? Отчего она не может забыться в вихре танцев и кавалеров? Отчего все не так, как мечталось?
Может, просто устать успела? Впервые ведь за весь вечер представилась возможность побыть немного в одиночестве, выдохнуть, перевести дух…
Загадочная гостья семейства Этар хоть и оказалась наивной провинциалочкой, но была при этом не лопающейся от гордости жеманницей, а милой, живой, непосредственной барышней, пусть и немного чуждой здесь. Большие карие глаза ее еще не утратили способности удивляться и восхищаться, словно озаряя своим светом собеседника. И это привлекало к ней окружающих. Не вся знать непременно высокомерна и непробиваема, среди них хватает и обычных людей, которых тянет ко всему светлому. Только вот вскоре уже сама Рэлико обнаружила, что их компания больше стесняет ее, чем радует.
Устала, конечно. Правила-то строгие: говорить своим языком нельзя, каждый миг помнить про осанку, локти держать прижатыми к бокам, следить, чтоб перчатки не сползли, поворачиваться только плавно и постепенно…
Да, немного не так она себе все это представляла, начитавшись книг! В мечтах-то о таких вещах, как строгий этикет, не больно думаешь…
Да и мечты какие-то пустые оказались.
Ну, бал. Красивый, блестящий. Но потом-то все будет по-прежнему.
А юлить, искать новые полезные знакомства, холодно оценивать собеседников по тому, чем они могут пригодиться, и лебезить перед нужными людьми, Рэлико претило. Да и матушка ее бы за такое по головке не погладила, не говоря уже про папеньку.
Девушка тихонько вздохнула, с особенной остротой ощутив, как бока сдавливает корсет.
Она ведь была счастливей, когда танцевала в старом парке со снегом… в лесу, под лунными лучами… и пусть снег обнимает холодом и рассыпает по щекам колючие поцелуи… Или когда сидела с Ланежем в седле, проносясь над холмами и лесами…
Вздрогнув, Рэлико мигом вернувшись в реальность, едва рядом раздался негромкий низкий голос.
– Признаться, я все думал, что за загадочную гостью Рихард собрался привезти…
Вздрогнув, как от окрика, Рэлико запоздало выпрямилась и обернулась, уже догадываясь, кого увидит сейчас.
– Да и Абеко вдруг поддержала его предложение, – продолжил немолодой черноволосый мужчина в строгом черном костюме, всего с двумя золотыми украшениями – булавка для галстука с причудливой резьбой и огромный перстень-печатка на среднем пальце правой руки. – Я был настолько заинтригован, что дал разрешение.
Суровый, властный мужчина, перед которым хотелось съежиться и забиться в уголок.
Деодар Рэнделл Агнар-Этар.
От неожиданности Рэлико даже поклониться не смогла, не то что поздороваться. В горле разом пересохло, язык словно прилип к нёбу. Рихард уверял, что встреча с деодаром ей не грозит, ведь его дядя будет решать на балу насущные вопросы. И вот – пожалуйста!
Но раз сам правитель провинции подошел к ней…
Рэлико приготовилась к худшему. Сейчас он выскажет все, что думает о затее двоюродного племянника, и…
Но мужчина неожиданно улыбнулся.
– И ничуть не жалею, признаться. Мальчишка смог приятно удивить не только меня, но и всех на этом балу. Вы осветили собой этот вечер. Похожи на зимнего духа, явившегося вдруг среди лета – одно ваше присутствие освежает залу. Прошу прощения, что сразу не поприветствовал, как полагается хозяину – приглашенных слишком много, и семья и их гости подчас отходят на второй план, уступая важным сановникам. Прошу, наслаждайтесь праздником, иначе я попеняю племяннику, что он прескверно вас развлекал.
От любезности хозяина от сердца немного отлегло.
– Что вы, ваша светлость, – робко поклонилась Рэлико. – Это великолепный вечер, какого я и представить бы не смогла… Благодарю вас за гостеприимство и снисходительность… Да и лорд Этар уже слишком многое сделал для меня…
– Как и вы – для него, – чуть прищурился деодар, и взгляд у него был таким, что Рэлико скоренько проглотила ставшие уже привычными возражения, только головой чуть заметно покачала. Затем он снова улыбнулся. – Вы бы определенно стали интересным дополнением к моему двору, госпожа Рэлико Арен.
Высказавшись, деодар поплыл дальше в зал, приятно улыбаясь гостям и оставив вконец озадаченную девушку в одиночестве.
Робость и страх отпустили не сразу, уступив место вопросу: а к чему его светлость сказал про свой двор? Она ведь, учитывая ее происхождение, никогда не сможет стать его частью…
– Позвольте вас пригласить? – подошел очередной важный вельможа, заинтересованно посматривающий то вслед деодару, то на диадему в ярких рыжих волосах, то на изящную шею девушки, где красноречиво отсутствовал медальон рода.
Вроде бы ей его не представляли…
От неожиданности Рэлико согласилась, хотя улыбка вышла слегка натянутой.
…Не сможет. И пожалуй, это к лучшему!
* * *
Рэндалл Агнар-Этар плавно плыл по хорошо знакомому залу, в котором каждый год устраивалось сие действо. Оно было полезным и с политической точки зрения (можно осторожно уронить пару намеков нужным людям, решить закулисно важный вопрос или договориться о более официальной встрече), и с социальной – даже подчас завести полезное знакомство удавалось, на балу ведь бывали гости и из императорского двора.
И вот, впервые здесь появились безродные.
Он действительно не жалел о том, что позволил Рихарду эту возмутительную блажь.
Мягко улыбаясь гостям, поддерживая пустые светские разговоры, деодар краем глаза продолжал наблюдать за смущенной и растерянной провинциалочкой.
Отчасти он понимал чувства юного Рихарда – она ведь такая свежая, чистая, светлая, неискушенная… одно удовольствие ухаживать и баловать. Такая девушка не будет воспринимать подвиги в свою честь как должное, она будет благодарна за каждый добрый порыв. Достаточно посмотреть в ее открытые глаза.
Только кое-чего племянничек не учел, поддавшись очарованию рыжеволосого чуда.
Во-первых, разное происхождение – это не только разный доход и круг общения. Это различия в восприятии таких ключевых вещей, как дом, быт, уют, интересы, друзья, в конце концов… Это разные традиции и разное понятие нормы, и судя по всему, девочке здесь неуютно, вопреки всем усилиям мальчишки. А во-вторых, – и правитель ни на миг не усомнился в правильности этой мысли – кабы не встреча при таких обстоятельствах, Рихард бы и не посмотрел на нее дважды.
Недаром говорят о том, что случайности бывают судьбоносными…
Интересно, как далеко юнец готов зайти в своей несомненной привязанности к ней?
Растерянную гостью вывел в круг лорд Эробар… Неожиданно. Чтобы чванливый лорд решил так облагодетельствовать безродную девицу? Или это он пытается выслужиться перед хозяином бала?
Правитель усмехнулся.
Ему было очень любопытно, чем эта история закончится: мимолетным увлечением – или счастьем до гроба?
…Жаль, если первым. Девочка-то действительно очень милая.
* * *
Этот танец дался Рэлико тяжелее предыдущих. Во-первых, сказывалась усталость, во-вторых, волнение после странного разговора с самим деодаром (подумать только!). Да и партнер оказался менее умелым, чем прежние, еще и пытался разговор завести, сбивая ее с толку.
Но Рэлико было не до него.
«Попеняю племяннику, что он прескверно вас развлекал»…
Какое дело может быть могущественному правителю огромной провинции до безродной девицы? Зачем он подошел к ней? Почему вот так, когда рядом не было ни Рихарда, ни его уважаемой матушки? Еще и извинился, что раньше не мог время уделить!
«Вы бы определенно стали интересным дополнением к моему двору»…
Рэлико впервые споткнулась, ошибившись шагом. Отчего-то эта засевшая в голове фраза деодара ей нравилась все меньше и меньше. Вроде гостеприимство, любезность – а на деле не то какой-то намек, не то…
Завершив танец изящным поворотом, она с облегчением улыбнулась незнакомцу и, по своей неопытности не заметив церемонного жеста, которым он попытался было предложить ей руку, дабы проводить к креслам, отошла первой. Для верности – подальше, к окну, выходившему в цветущий сад, где сейчас горели изысканные каменные фонари.
Посмотрела на свое отражение в оконном стекле и вздохнула.
До чего непривычно видеть себя такой! Но платье леди Этар выбрала великолепное. И цвет какой красивый – как выпавший снег в ранних сумерках…
А ведь деодар ее с зимним духом сравнил…
Сердце вдруг чаще забилось. Дыхание перехватило.
По позвоночнику пронеслась волна легкой дрожи, но не страха, а странного предвкушения, словно она давно стояла на пороге какой-то тайны, и вдруг дверца приоткрылась, выпустив тонкую нить света.
Зимний дух?
И смутное ощущение, что нечто подобное уже когда-то было – и льдисто-голубое платье, и вместо диадемы – снежинки в волосах, и серебристый узор на лбу…
Совсем как в том сне.
Рэлико уставилась в окно, как загипнотизированная, напряженно вглядываясь в неверное, чуть подрагивающее отражение. Показалось, что между бровей мелькнула первая искорка серебра, еще немного – и разрастется, и…
– Рэлико?
Вздрогнув, она повернулась на голос и увидела прямо перед собой Рихарда, который с легким беспокойством поглядывал на нее.
– Вы чем-то встревожены? Я отлучился на несколько минут, а когда вернулся – вы уже танцевали с лордом Эробаром… А теперь неотрывно смотрите в сад. Он… не проявил непочтительности, надеюсь? – и искренняя тревога в серых глазах.
– Нет, вовсе нет… он был очень любезен… Меня немного вывело из равновесия приветствие вашего дяди, ничего подобного я не ожидала, – принужденно улыбнулась Рэлико. – Это великая честь… но, кажется, я немного перенервничала.
– Немудрено, – с облегчением улыбнулся Рихард. – Дядя кого угодно вгонит в ступор.
– Но он хороший правитель, – вступилась Рэлико за деодара.
– Иного никто и не говорит.
– Я действительно так считаю, а не говорю, потому что положено! – возмутилась девушка.
Рихард рассмеялся.
– Вам трудно не поверить, Рэлико. Не желаете ли прогуляться по саду? В сопровождении вашей матушки, разумеется.
Разговор с Рихардом, прогулка, а также завершившие летний бал эффектные огненные цветы в небесах и искристые фонтаны фейерверков успешно прогнали наваждение.
Но ненадолго.
Сегодня в столичном особняке семейства Этар Рэлико вновь видела старый сон про зеркало и свое отражение в нем, с меткой снежного бога на лбу и серебристым узором к вискам. Но теперь в нем появилось еще кое-что. Она пригляделась к деталям – платье и впрямь как то, что она надевала на бал. Вместо диадемы – снежная пыль на волосах. И зеркало перед ней было из чистого полупрозрачного льда. И там, по другую его сторону, сливаясь с ее отражением, – лицо Ланежа, искаженное не только льдом, но и страданием, и от этого невыразимо больно…
Посмотреть бы на него, коснуться щеки, успокоить!
Но взгляд к этому зеркалу словно прикован.
Рэлико проснулась в слезах.
Ей нужно в храм снежного бога, срочно, как можно быстрее, увидеть его, хотя бы статую, помолиться, в столице ведь есть…
Но в комнату вошла улыбающаяся матушка с сообщением, что после завтрака они уезжают вместе с леди Этар домой.
Перечить Рэлико не осмелилась.
Дома еще, может, возразила бы, но раз леди Этар решила возвращаться… Ни к чему мешать и путать чужие планы.
Всю дорогу молчаливая, охваченная непонятным ей самой волнением девушка сидела как на иголках, практически не участвуя в разговорах. И впервые, сидя в карете напротив Рихарда, испытывала странное стеснение от его взгляда. Он так внимательно, вдумчиво смотрел на нее, словно пытался угадать, о чем она думает.
А думала она преимущественно о странном сне – и Ланеже. Хоть бы другие боги больше его не трогали, не обвиняли ни в чем… Если и на первый снег к ней явится Анихи с известием о том, что Ланеж не сможет явиться, она просто не знает, что сделает!..
К счастью, ее молчаливость списали на вчерашнее волнение и усталость с дороги. К тому же на подъезде к городу карету изрядно трясло…
Довезли их до самого дома. Разумеется, роскошная карета с гербами произвела фурор на улочках города, особенно дальних, примыкающих к старому парку, соседи выглядывали из окон, кто посмелее – и во дворы выходили…
Тот факт, что леди Этар и ее сын решили лично их проводить, тоже был очень хорошим признаком – по крайней мере, так сочла госпожа Арен.
Рихард вышел первым и подал руку дамам. Когда Рэлико, легко оперевшись на его ладонь, соскочила со ступени, он чуть склонился к девушке.
– Надеюсь, что вчера вы провели время с удовольствием, – тихо произнес он.
– Разумеется! – заверила его Рэлико, ощутив укол совести. Он ей подарил такой праздник, а она… – Это был сказочный вечер, лорд Этар, не больше и не меньше, – улыбнулась она, радея о его чувствах. – Когда-то я о таком могла только мечтать, а теперь мечта вдруг сбылась… вашими стараниями. Благодарю вас за все, – вполне себе искренне произнесла она.
Пальцы чуть сжали руку, которую молодой человек не торопился отпускать.
– Я рад, что сумел порадовать вас, – тихо произнес он. – Вас… хочется баловать, Рэлико. Хочется видеть на вашем лице эту улыбку, прелестную, искреннюю… Но я боюсь, сейчас вам нужен отдых, а не мои словесные излияния, – он чуть прикусил губу, словно досадуя на себя. – Простите, что отнял столько времени.
– Ну что вы, – растерялась она. – Вовсе нет… Напротив, спасибо за заботу и теплые слова!
Рэлико чуть потянула руку, и Рихард, вздрогнув, поспешил разжать пальцы. Извинился за неосознанно допущенную вольность. И наконец, тепло распрощавшись с высокими гостями, отказавшимися от предложения зайти и выпить чаю, Рэлико с матушкой вошли в дом.
Папенька, разумеется, набросился на них с расспросами, и какое-то время девушка честно пыталась отвечать, но в итоге предоставила описание бала матери, лишь изредка вставляя пару слов об убранстве и танцах.
А потом, не выдержав, вскочила.
– Матушка, я… пойду прогуляюсь! – выпалила она.
– На тебе ведь только что лица не было! – возмутилась та. – На ногах от усталости еле держишься, а туда же!..
– Это не усталость, просто в карете немного растрясло, – опустив взгляд, солгала Рэлико. – Вот и хочу пройтись, чтобы в голове прояснилось.
Это уже была чистая правда. Странный сон не давал покоя – и Рэлико решила сходить к храму Ланежа. Пусть он не достроен, пусть не освящен – но это место способно хоть немного приблизить ее к снежному богу, и может, она что-то поймет…
Надо же, внешнюю облицовку уже закончили, даже леса разобрали! Строгие, лаконичные линии… Храм похож чем-то на столичный, только меньше раза в два… окна, видимо, тоже будут витражные – во дворе подмастерья перебирают сине-зеленые стеклышки… Вот и хорошо! Очень красиво будет смотреться!
Рабочие уже не сновали туда-сюда, а занимались внутренней отделкой.
Вдруг оробев, Рэлико прошла внутрь.
Короткий коридор перед двойными дверями был уже закончен. Красиво расписали голубым да белым, с легким блеском, будто настоящий лёд и снег…
А вот дальше пока не пускали. Путь был перекрыт занавесью, и на приколотом к ней клочке бумаги значилось соответствующее объявление.
Рэлико разочарованно вздохнула. Видимо, придется уйти так…
– О, это же наша столичная барышня! – вдруг шутливо окликнул ее смутно знакомый голос. – Проходи-проходи, не смущайся!
Тот самый мастер, который наброски спрашивал! Только теперь он поманил ее из-за пыльной коричневой занавеси.
Поздоровавшись с ним, Рэлико вошла, чуть пригнувшись, чтобы не испачкаться в известке…
И лишилась дара речи.
Она смотрела прямо в снежно-белые глаза Ланежа.
Он стоял у алтаря, выпрямившись в полный рост, сжимая в одной руке меч, покрытый хищными зазубринами. Белые волосы водопадом ниспадали на плечи и спину. Эти тонкие, льдисто-прекрасные черты завораживали…
Рэлико поневоле прижала руку к сердцу.
Конечно, это лишь храмовая статуя…
Но отчего же сердце так колотится, что не унять, как ни старайся? От неясного волнения дыхание прерывается, и хочется подойти и прикоснуться, увериться, что это лишь мрамор и голубой хрусталь…
– Принимай работу! Только сегодня закончил, – похвастал строитель, не без гордости наблюдая за девушкой – эк ее проняло! – И вовремя – вишь, что тут у нас творится… Скоро алтарь будут закладывать и отделывать, а там и статую установим! Комиссия, правда, еще одобрить должна, но вышло-то вроде ладно…
Рэлико слушала вполуха, не в силах отвести взгляд со статуи. Как же давно она не видела этого лица вот так, вблизи…
– Что ж молчишь, не похож, что ли? – озаботился вдруг мастер.
– Похож… – тихо выдохнула она.
Очень похож. Как две капли воды.
Ланеж…
Сердце сжалось в груди, почти болезненно, затем так же болезненно расширилось, вытесняя все чувства, кроме одного…
Какого?
Она вздрогнула, будто очнувшись вдруг от сна.
– Совсем как в столице, дяденька, – похвалила Рэлико, наконец улыбнувшись мастеру.
– Ото ж! Мы чай не провинция уж совсем, работать умеем, – снова подмигнул ей успокоившийся мужичок. – Да и наброски твои помогли, барышня, мастер, что столичные рисунки-то привозил, сказал, что наши даже лучше будут. Так что твоими стараниями в том числе в срок закончили. Эк ты вовремя пришла! Еще десять-двадцать минут – и закроем статую, чтоб ни капли краски не упало…
Рэлико кивнула и снова перевела взгляд на статую, не в силах насмотреться.
Как же вовремя она пришла!
Не удержавшись, сделала шаг вперед и осторожно коснулась-таки руки статуи.
Холодно.
Его руки тоже всегда были ледяными, даже сквозь плотные черные перчатки…
– Ланеж… я надеюсь, что у тебя все хорошо, – прошептала она, не сдержавшись.
…Кажется – или холодом повеяло?..
– Так, барышня, позволь-ка…
Мастер вернулся.
Статую откатили в сторону и принялись укрывать. Рэлико, напоследок проводив ее взглядом, медленно вышла из храма.
Из недействующего храма бог никак не мог услышать ее слов, но девушке отчего-то стало легче.
Скоро храм благословят и откроют. И тогда она непременно принесет какой-нибудь дар, чтобы Ланеж не думал, будто она о нем забыла, увлекшись всякими балами! Она немногое может сделать для него, но раз он приехал среди лета узнать, как у нее дела, и она будет приходить в его храм. И другие тоже придут, и, если ему тяжело сейчас, может, от их благодарности и молитв станет легче?
Рэлико всем сердцем на это надеялась.
* * *
«Ланеж… я надеюсь, что у тебя все хорошо»…
Снежный бог даже не вздрогнул, когда нежный голос произнес эти слова в самом его сердце. В конце концов, он услышал их в глубоком, на удивление мирном сне, в котором Рэлико сама подошла, сама коснулась его руки…
После несостоявшегося визита в Золотые Чертоги Ланеж нашел в себе силы стряхнуть уныние и взяться за привычные дела. И вскоре так вымотался, что отправился отдыхать на свою любимую ледяную скалу.
Он непременно вспомнит этот сон, пробудившись. И на душе станет немного легче.
* * *
Давно уж наступил срок Кэлокайри, но летний бог, учитывая их общие далеко идущие планы, был не против присутствия весеннего в срединных землях. Правда, с Фтинори так легко вряд ли получится договориться… а значит, нужно управиться до осени.
Анихи, издали глядя на Рэлико, с улыбкой выходившую из строящегося храма, снова заскрежетал зубами.
Гляди-ка, какая стойкая! И бал ее не пронял, и драгоценности не угодили! Пришла на статую мерзляка любоваться!
Выходит, это даже не влюбленность. Видимо, господину сугробов и льдов досталось то самое чувство, которого так и не дождался от Сачирэ он сам…
Зависть – опасный цветок, глубоко пускающий корни в душу и щедро впрыскивающий в нее яд.
…Девица пока и сама не поняла, что чувствует… Пожалуй, развитие событий необходимо ускорить. Любой ценой. Да так, чтоб после первого снега Ланеж дорогу к ее дому забыл!
