Текст книги "Знак снежного бога (СИ)"
Автор книги: Лина Элевская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 37 страниц)
Она наморщила лоб.
Ланеж ведь тоже его произносил – он говорил что-то про наликаэ Радужки… Что он именно он сказал-то? Что-то про Сулу и про его обещания… Она тогда была слишком поглощена чудесами весны, которых в этом доме хватало с избытком, и жуткими видениями о Хаосе, которые даже сейчас живо встали перед глазами, и должного значения его словам не придала. Может, «наликаэ» – что-то вроде жрицы? И сходится вроде – даже жрица не может видеть духов… Логично ведь?
Нет, надо бы все-таки спросить у Анихи. Он, конечно, поиздевается, но, может, объяснит? Анихи наверняка…
– Звала? – раздался совершенно невозмутимый голос весеннего божка, и тот нагло материализовался прямо в комнате. Рэлико в полнейшем замешательстве молча уставилась на него. В первый миг в зеленых глазах мелькнуло удивление, затем интерес, а после…
И гадать не надо, сразу ясно, что означает такое выражение лица!
Девушка пару мгновений в оцепенении смотрела на незваного гостя, хлопая глазами. Потом взвизгнула, торопливо запахнув халат, и, придерживая его одной рукой, другой влепила богу звучную пощечину.
Тот так и замер.
Рэлико тоже – но отнюдь не от раскаяния.
Каков наглец! Даже за закрытой дверью никакого покоя!
А бог вдруг начал смеяться. Слегка истерически, на ее взгляд, но весело и задорно. И тут-то она запоздало сообразила, что совершила святотатство, столь нагло покусившись на божественную плоть!
– Извини, я думал, ты меня позвала, – все еще хихикая, произнес Анихи, вежливо отворачиваясь.
– Я просто подумала, что надо бы кое о чем у тебя спросить! Звать и в мыслях не было!
Я молчала все время, рта не раскрыла! – защищаясь, совершенно искренне воскликнула Рэлико, завернувшись в халат до самой шеи – во избежание новых потрясений.
Легкое пожатие плечами.
– Значит, думай осторожнее, когда переодеваешься, – со смешком посоветовал бог. – Это мои чертоги, я могу услышать здесь даже мысль, причем сам того не сознавая. Что ж, раз есть разговор… как закончишь переодеваться, приходи на кухню, там спросишь, что хотела.
С этими словами он вышел – по-человечески, через дверь, оставив раздосадованную и донельзя сконфуженную девушку в одиночестве.
Вот же фрукт! Ворвался в самый неподходящий момент, да еще пялиться начал!
Рэлико снова сердито покраснела и продолжила раздеваться. Стараясь не называть этого хама по имени даже в мыслях!
От сонливости и расслабленности не осталось ни следа.
По плечу вдруг скользнула незримая рука – а затем рубашка на ней в мгновение ока сменилась на голубое платье!
– Очень надеюсь, что это духи, а не хозяин, ставший, к примеру, невидимым! – вырвалось у Рэлико.
Она даже испугаться забыла.
Мелодично прозвенело, словно кто-то невидимый звонко рассмеялся. Рэлико, чуть отойдя, тоже не сдержала улыбки.
– Раз так, спасибо, – произнесла она. – За заботу и помощь.
Словно маленькие руки прошлись по волосам, быстро собрав их в прическу. Сбоку в нее вставили удивительной красоты гребень, молниеносно извлеченный из шкатулки.
Сама бы она еще с полчаса собиралась…
Рэлико благодарно поклонилась в пустоту и направилась к выходу.
Ну, сейчас она ему устроит! Для начала напомнит, что врываться вот так к девушке неприлично, а если почудилось невесть что – надо в дверь стучать. В закрытую! С другой стороны!
* * *
Анихи же, оказавшись за дверью, вздохнул и с усмешкой потер щеку.
Он впервые за всю свою бесконечно долгую жизнь получил по лицу! Достижение – и интересный опыт. Вот, значит, как себя ведут рассерженные смертные девушки?
Весенний бог покачал головой. Ну и характер, право слово… Знает ведь, что перед ней бог, а обращается как с докучливым смертным! Ланежу определенно есть над чем поработать!
Впрочем… этот ее менять не будет. Он и духов-то не воспитывает, а эту своенравную девицу окончательно избалует. И, если уж на то пошло – будем откровенны, – снежному божку бы в голову не пришло вот так ворваться к Рэлико. Он бы пять раз в дверь постучал, прежде чем ее хоть на щелочку приоткрыть…
Но Анихи сказал чистую правду. Ему действительно показалось, что Рэлико его позвала. Он подумал, что что-то случилось, и перенесся, даже не задумавшись о том, что может оказаться некстати.
Весенний бог направился на кухню, чуть нахмурившись.
Какие же таланты дремлют в этой девице, если она «просто подумала», а он услышал как призыв?
* * *
Рэлико вошла на кухню, насупившись и настроившись на скандал, но ее оборвали ворчливым:
– Нравоучений не надо, ошибку учел, можешь даже считать, что раскаялся. Не хватало еще полночи выяснять, кто прав, а кто не очень.
– Я еще слова сказать не успела! – возмутилась она.
– По твоему лицу и так все ясно. Чай будешь?
Рэлико неохотно кивнула, не решившись отказаться от любезности бога.
– Да, спасибо… Но в следующий раз сперва стучите в дверь, пожалуйста, – не удержалась она.
Тот закатил глаза, оторвавшись от увлекательного процесса смешивания разных сортов
чая.
– Следующего раза, надеюсь, не будет… и ты кому нравоучения читаешь, смертная?! – вполсилы возмутился Анихи.
– Тому, кто их заслужил! – не осталась в долгу девушка.
– Как тебя Ланеж только терпит… – пробурчал он, заливая горячей водой темные и светлые скрученные листочки. Выждал немного – и бросил мелкие синие бутоны. Тут же накрыл прозрачный чайничек крышкой.
Через некоторое время в нем распустились миниатюрные, но эффектные цветы.
Красноватый чай бог сам разлил по чашкам, и ни единой чаинки на дне не оказалось.
– Я тебя слушаю, – проворчал Анихи.
Рэлико подняла на него недоумевающий взгляд.
– Ты же поговорить хотела, – напомнил Анихи.
Верно… отвлеклась, чуть не забыла!
Только… а вдруг про такое спрашивать нельзя?
– Вы можете мне объяснить, что такое «наликаэ»?
Бог чуть заметно вздрогнул. Перевел на нее пристальный, тяжелый взгляд прищуренных глаз. И опять странное, пугающее ощущение – словно на кухне на миг сгустилось грозовое облако… Рассердился?
Рэлико уже собралась извиниться, но тут Анихи вздохнул и спокойно уточнил:
– Заинтересовалась?
– Ланеж упомянул о наликаэ Радужки… вы сказали, что духов не может увидеть даже наликаэ… Мне стало интересно. Если это, конечно, не запретная тема, – поспешно добавила она.
Анихи сперва хотел наотрез отказаться рассказывать, а потом неожиданно для самого себя подумал: «А почему бы и нет? Интересно, как Ланеж будет выкручиваться, объясняя, почему так долго молчал».
– Наликаэ – это важный для бога человек, – вкрадчиво произнес он, наблюдая за реакцией девушки. – Собственно, поэтому Ланеж так над тобой и трясется.
Покраснела. Затем опять побледнела. После недолгих размышлений снова подняла на него глаза.
– Все равно не понимаю, – покачала головой Рэлико. – Что значит «важный»? И почему он надо мной трясется?
– Конечно, не понимаешь… Это же наши заповеди, не ваши.
– Заповеди? – недоуменно нахмурилась девушка, уже почти жалея, что попросила его объяснить. Он словно поставил цель еще больше ее запутать!
– Ты знаешь, как появились боги? – вопросом на вопрос ответил Анихи.
– Их создал мир. Одних породил из вечного подземного огня, других соткал из облаков, третьих поднял из земли, четвертых вылепил из воды, – не задумавшись, выдала Рэлико.
Анихи одобрительно кивнул.
– И дал нам три заповеди.
– Всего три?
– Больше и не требуется. Мы не смертные.
– И что за заповеди?
Анихи откинулся на спинку стула, жестом предложил девушке сделать то же самое. Чувствуя себя еще более неловко, она вместо этого вцепилась в чашку с чаем, поднесла ее к губам…
Вкусно. Пожалуй, даже вкуснее, чем в прошлый раз.
Бог весны усмехнулся.
– Первой и главной мир повелел не вмешиваться в существующий порядок вещей, сохранять гармонию, честно выполнять свои обязанности. Второй наложил на нас ограничение – запрет вмешиваться в судьбы смертных ради своей выгоды. Третьей дал нам вечное желание искать среди смертных родственные души, беречь их, заботиться о них, чтобы мы не сделались безразличными к судьбам людей. Это и есть наликаэ, любимцы богов, наши подопечные. – Пауза и тихое: – У Ланежа их раньше не было.
Любимцы богов? Те самые, из легенд? И он сказал – у Ланежа их раньше не было… то есть она… она…
Ошеломленный взгляд.
– Я?! Ланеж выбрал меня своей подопечной?!
В голове не укладывалось!
Анихи склонил голову набок.
– Да. Ты – его наликаэ. Неужели правда не понимала? Даже не догадывалась?
Девушка честно помотала головой.
– Я думала, он просто помочь решил, не прошел мимо чужой беды. Да и как я могла догадаться?..
Сказала – и осеклась. Вот теперь все окончательно встало на свои места. Поэтому он пришел ей на выручку. Поэтому выполнил ее просьбу. Поэтому хотел ее сберечь. Вот в каком смысле он «над ней трясется»… Боится потерять?
Щеки опалило жаром, в душе вихрем взметнулось волнение, признательность, благоговение, неверие, страх сделать что-то не так, подвести, разочаровать…
И ясно, почему Анихи согласился ее приютить!
Стоп. А откуда весенний бог узнал? Ланеж не говорил, но ему ведь при встрече одного взгляда хватило! Почти сразу сказал: «Тебе все-таки улыбнулась удача».
– А как вы это поняли? Ну, что я… – смешалась и неловко выговорила: – …его наликаэ?
– Уже по одному тому, что он тебя сюда привел. Вот ведь жук! – присвистнул Анихи. – Нам ничего не сказал, тебе ничего не объяснил… даже церемонию не провел по-божески! Благословил на скорую руку – и в путь… Сам не ожидал, что ли? Или побоялся, что едва ты узнаешь, кто он такой, тут же метка опять слетит?
– Метка слетит? Что за метка? Куда слетит? Я уже ничего не понимаю! – вырвалось у окончательно растерянной девушки.
Анихи склонил голову набок, глядя на нее.
– Я эту метку вижу предельно ясно, стоило один раз коснуться… Рэлико, неужели ты ни разу ничего даже не заподозрила? В присутствии снежного бога знак должен был хоть как-то себя проявить – там, от мороза оберегать, сугробы расчищать, защищать от вьюги, может, еще что по мелочи… Я не знаю, честно говоря, какая именно власть у его метки. Думаю, он
и сам не знает… Ты ее хоть видела?
Рэлико честно покачала головой, переваривая услышанное.
Вот почему мороз часто был ей нипочем? Вот почему снег прошлой ночью казался теплым и мягким, как уютная постель? Потому что Ланеж был рядом, и на ней – его знак?
В зеленых глазах весеннего бога промелькнул нехороший такой интерес, от которого Рэлико почему-то захотелось нырнуть под стол и там затаиться.
– Тогда давай-ка попробуем вот так, смертная… Не моя компетенция, конечно, но должно получиться, – он извлек из кармана небольшое зеркальце (у Рэлико прямо язык зачесался спросить, зачем он его с собой носит – прическу поправлять?) и протянул его девушке. Затем поднялся, подошел и склонился над ней. – Смотри внимательно… да не на меня, на свое отражение!
Рэлико послушно устремила взгляд в зеркало.
Ей на голову осторожно легла чужая рука – против ожидания, теплая, легкая, совсем не похоже на прикосновение Ланежа. Указательный палец плотно прижался подушечкой к точке между бровей… И вдруг Анихи тихо зашипел и отдернул ладонь, энергично ей потряс, словно ожегшись… но на это она уже не обратила ни малейшего внимания, завороженная.
На лбу, между темными бровями проявилась восьмиконечная снежинка, словно нанесенная тонкой-тонкой кистью, обмакнутой в серебряную краску. Очень изящная, сложная – Рэлико не могла даже сосчитать, сколько раз разделяются прямые линии…
Ярко вспыхнув, метка начала постепенно бледнеть… но не исчезла под пристальным взглядом Анихи.
Вот он какой – знак снежного бога? Красиво… до чего красиво!
– И вправду держится, – хмыкнул он. – Попытался немного силы вдохнуть – ужалила холодом. Не понимаю я тебя… Неужели тебе и впрямь нужно его покровительство? Даже теперь, когда ты знаешь, кто он, какой он? Ледяной божок, не вхожий ни в один дом?
Краска гнева снова бросилась в щеки.
– Он спас мне жизнь! – бросила Рэлико. – Пришел, когда я звала на помощь! Помог моей подруге, защитил мой город! Он отвечает на молитвы, его сила помогает этому миру существовать, он не пренебрегает своими обязанностями, способен на заботу, к духам внимателен! Не тебе рассуждать о том, какой он!
Анихи слушал этот монолог, и его лицо вытягивалось все сильнее.
– Ты точно понимаешь, с кем говоришь? – вкрадчиво уточнил он.
Гнев в теплых карих глазах пошел на убыль, но страх на его место так и не пришел.
– Я не позволю плохо говорить о нем, даже вам, – уже тише произнесла девушка.
– И тебя не смущает, что он тебе ничего не сказал? Что он столько времени скрывал от тебя такие важные вещи?
– Значит, у него были на то причины, – твердо проговорила Рэлико.
Анихи вздрогнул, услышав эти слова. Медленно сел напротив, опустив взгляд. Затем пристально посмотрел на смертную, недоверчиво, непонимающе.
Она верила в своего бога – непререкаемо, непоколебимо, и что бы он, Анихи, ни говорил, что бы ни делал, сомнений в ее душе не было. Эта вера горела так ярко, что отблески ее виднелись в глазах.
Внутри что-то дрогнуло.
На миг отчаянно захотелось, чтобы хоть кто-нибудь так же верил в него самого.
У снежного божка хватало причуд, но у него имелись и принципы. И с учетом его характера… если забыть о том, что он властвует над морозом и снегом… пожалуй, Ланеж такого отношения все-таки заслуживает.
…Зависть?.. Я – завидую? Ему?
Анихи тряхнул головой. Лишние мысли, глупые… Его наликаэ дарят ему самих себя, а не эфемерную веру. Да и в целом вера – не удел наликаэ, это к жрицам… К тому же смертные непостоянны, сегодня верят в одно, завтра в другое!
Но в этой девушке было нечто такое, отчего казалось, что и через десять, и через двадцать лет она будет с тем же жаром защищать своего бога. Может, потому, что она была искренна и чиста – и духом, и телом?
– Иди спать, Рэлико, – велел Анихи, резко поднявшись на ноги. – Я надеюсь, что доходчиво ответил на твои вопросы. Если есть другие – надеюсь, они подождут до утра.
– Я спросила все, что хотела, – тихо произнесла Рэлико, не понимая внезапной смены настроения весеннего бога. Без маски безалаберной веселости и ехидства он ее даже пугал. Помолчав, она прибавила: – Спасибо за ответ… и извините за излишнюю вспыльчивость. Я не должна была так резко говорить с вами.
– Верно, – он усмехнулся, словно через силу. – Теперь ступай. У меня еще есть дела сегодня.
– Простите, что нечаянно отвлекла… и доброй ночи! – и она поспешно вышла, не оглянувшись. Даже чай не допила.
Ей было о чем подумать. В голове царил полнейший хаос: вроде много приятного узнала, но размолвка была какой-то внезапной и оставила гнетущий осадок. Вроде бы она ничего лишнего не сказала – но его настроение изменилось так резко… Почему? Она и раньше говорила подобные вещи… Чем она могла его обидеть?
Весеннему богу тоже пришлось несладко. Как он ни старался, выражение ее глаз, уверенный тон, которым она защищала своего бога, не выходили у него из головы.
Неприязнь к снежному богу только обострилась после невольного признания его заслуг.
Только опустошив графин восточного горячительного на основе рисовой крупы, Анихи смог наконец забыться сном, избавившим его от тягостных размышлений.
* * *
Рэлико тоже никак не могла уснуть. Чертоги весеннего бога вели себя точь-в-точь как старый, многое повидавший дом – всюду какие-то скрипы, шумы, шорохи… А может, не дом издавал эти звуки, а метавшиеся по нему духи – кто-то же наверняка должен был поддерживать цветущие в его стенах бутоны, наделять их жизненной силой, следить за самим домом… Если представить себе надменного божка у печки с противнем печенек Рэлико еще могла, то при попытке вообразить, как он степенно, с метелочкой сметает сор, а потом вручную моет полы, ее воображение спасовало. А может, в чертогах и вовсе не бывает ни пыли, ни грязи?
А может, виновны в бессоннице были вовсе не чертоги?!
Рэлико повернулась на другой бок и уставилась в стенку лихорадочно блестящими глазами.
Весенний бог сегодня так много ей рассказал, что в голове никак не укладывалось!
Наликаэ… любимица… слово-то какое!
Это же как ей теперь в глаза Ланежу смотреть?!
Смутившись заново, она уткнулась в подушку, переживая непривычное, незнакомое волнение.
А ведь временами он почти… ну, почти ухаживал за ней. Примерно как мужчина может ухаживать за девушкой. Чего только тот южный гостинец стоил, с фруктами…
Она прижала заледеневшие пальцы к полыхающим щекам.
И непонятно самой, чего она так стесняется! Анихи же сказал – у всех богов есть наликаэ. И любовь тут ни при чем, ему, наверное, просто ее восхищение зимой по сердцу пришлось. А все те случаи и чудеса – просто забота…
Но у Ланежа раньше не было наликаэ. Она первая!
Отчего-то от этой мысли втрое приятней!
У нее самой не то что среди богов покровителей не было – даже ухажеров среди простых парней!
Опять замечталась! Ну, какие тут ухаживания, какие? Весенний же ясно сказал: он – твой бог, ты – его подопечная, и только…
Твой бог… Ее бог…
– М-м-м, – застонала Рэлико, устыдившись окончательно и не понимая саму себя. Она ведь Анихи чистую правду сказала – ничего она от Ланежа не ждала и не желала. Хотела лишь, чтобы ему никакая опасность не грозила, чтобы к нему не относились плохо другие (вроде вредного весеннего божка)… и, пожалуй, чтобы не исчез теперь снова. Если он вдруг надумает снова что-то ей подарить, к примеру, лучше бы сам, так стократ приятнее будет…
Да что же это за напасть такая, что за богохульные мысли?! Как усмотрит нужным, так и поступит, он ведь бог!..
И вдруг извертевшаяся в постели девушка почувствовала, что кто-то гладит ее по голове – робко, осторожно так, успокаивающе.
Раньше бы перепугалась, а теперь даже расслабилась. Руки у духов Анихи были теплыми, ласковыми. Зря он с ними так… Они же хорошие. Ланеж вот своих не обижает и правильно делает. Наверняка они и работают вдвое охотнее, с таким-то хозяином, даже вон инициативу проявляют…
Рэлико неожиданно для самой себя широко зевнула.
Ланеж… Видела-то его всего-ничего… а поди ж ты – из мыслей не выходит…
С этим она и уснула наконец, поддавшись легкому сонному очарованию, наведенному сердоброльной Нилой, смыкавшей по ночам цветочные бутоны. Сон такой недолог и длится ровно до рассвета…
Но дольше и не требуется.
Глава 10
Утром Рэлико даже не поняла, что ее разбудило. То ли шаловливый солнечный луч, пощекотавший веки, то ли легкий холодок… Словно снежинка на лоб упала, чуть щекочась…
Снежинка… на лоб…
А она ведь красивая, эта снежинка…
Секундочку…
Знак снежного бога?
Метку кольнуло?
Которую ей вчера весенний бог показывал?
Рэлико вдруг подскочила на постели.
Не слетела ведь, правда? Не могла же она вдруг слететь?!
Раздался громкий стук в ворота.
Рэлико тут же подхватилась, мгновенно вспомнив, кто в них так стучал.
Набросила вчерашнее голубое платье и, даже не причесавшись, побежала к выходу…
Только не нашла его. Двери наружу не было. Вот коридор с разъезжающимися дверями. Вот ниша с подснежниками. А двери наружу – обычной, деревянной, на крупных петлях – нет
Вернулась в комнату – но дверь в сад тоже отказалась открываться.
Да что ж за бесовщина?!
Пришлось отправиться на поиски ответов.
Ответ обнаружился за самостоятельно приоткрывшейся дверью. Безмятежно дрыхнущим на расстеленном прямо на полу мягком матрасе. Раскинул руки и ноги, хорошо хоть в халате лег… В комнате витал сомнительный аромат какой-то браги, и Рэлико поморщилась.
И снова громкий стук – но, судя по звуку, теперь уже в невидимую дверь.
Ойкнув и подскочив на месте, Рэлико дернула спящего бога за руку, но этим ничего не добилась. Она сердито насупилась. Все больше хотелось узнать, кто стучит – и все ярче и теплее горела надежда, что это все-таки снежный бог вернулся за ней, хоть из трех дней миновал лишь один.
Рэлико решительно схватила Анихи за грудки и хорошенько так тряхнула, приложив головой об подушку. Он недовольно застонал, и тогда она, мысленно попросив прощения за такое святотатство, плеснула ему в лицо из стакана, оставшегося на столе.
Он так резко распахнул глаза и сел, что она отшатнулась, невольно оступилась и больно плюхнулась пятой точкой на пол.
– Что за сыр-бор? – прохрипел бог.
– Гости к вам, благой бог весны! – сообщила Рэлико, поднявшись. – А вы спите и не слышите.
И тут снаружи рыкнули:
– Открывай, падаль весенняя!
– Ммм… Ланеж, – Анихи потер лицо и с недоумением уставился на мокрую ладонь. – Что ж сама не открыла?
– Так двери нет!
– А… извини, – бог откинул со лба волосы, затем щелкнул пальцами, и сорвавшаяся с них ярко-зеленая искорка радостно унеслась в коридор. – Теперь есть. Спросонья замкнул, забыл, что гости в Чертогах.
– Спасибо! – поблагодарила Рэлико. – Я открою?
– И поживее, – зевнул тот, – пока он мне в саду клумбы не поморозил…
Рэлико бестолково понеслась к выходу, но у самой двери сообразила, что совершенно не готова предстать перед Ланежем! Что ж она ему скажет? Анихи ведь вчера такого рассказал, совсем ее с толку сбил…
Но руки сами потянулись к запорам.
Стоило коснуться, как те сразу подались, и Рэлико, сделав глубокий вдох, робко приоткрыла дверь.
Не надо теряться. Она низко поклонится Ланежу, поблагодарит, пригласит внутрь – достойно, как полагается.
Ланеж замер с занесенным для нового удара кулаком. Медленно опустил руку, глядя на нее с явным облегчением… и легонько улыбнулся.
Эта улыбка преображала весь его ледяной облик. Со смертным его, в отличие от Анихи, не спутаешь, но когда он улыбался…
Румянец бросился в щеки, но отвести зачарованный взгляд от бледного лица девушка не смогла.
– Рад видеть, Рэлико, – сообщил низкий голос зимней ночи.
У нее все слова вылетели из головы, все мысли и намерения. Осталось только смущение, смятение и горячая радость. И она смогла сказать лишь то, что всегда говорила приносимому ее богом первому снегу:
– Здравствуй… Ланеж.
Она была не в силах отвести от него взгляд – и увидела, как волнение на миг исказило безупречные черты, отразилось в ярко блеснувших почти белых глазах, заставило дрогнуть угольно-черные брови.
Волнение ли? Может, просто устал с дороги?
Но отчего-то казалось, что она угадала верно.
И чего она тревожилась о том, как ему в глаза смотреть?..
Она не знала, слышал ли снежный бог то, что она говорила всегда первому снегу… но, неожиданно для самой себя поприветствовав его именно так, отчего-то ощутила непривычную и даже немного неуютную, но приятную близость к нему.
* * *
Он спешил сюда, как мог. Летел по годовой параллели, не жалея ледяной мощи Севера, которую так же поспешно, бестолково впитал, едва вернувшись к своим чертогам – по возвращению благоразумие все-таки восторжествовало, и прежде чем пускаться в сложный, изматывающий путь, Ланеж потратил около получаса на восстановление. Если бы не Сулу – у него даже на это не хватило бы силы. Эта мысль вызвала новую волну благодарности – и тревоги. Услышанное от бога судеб подгоняло, заставляя мчаться, как никогда раньше.
Северный Ветер остался не восторге от новой хозяйской причуды. Он был могущественным духом, которого крайне тяжело утомить, но на сей раз его скакун действительно выдохся. Ланеж развоплотил его, едва спешившись, чтобы тот тоже напитался силой чистого, ледяного воздуха в вышине и горних ветров.
Он знал, что по первому же зову его верный скакун вернется.
На стук никто не открыл, даже не отозвался, и дурное предчувствие вспыхнуло в сердце, принеся с собой стылый холод – и пробудив первый гнев в адрес Анихи и себя самого. Предупреждение о стихийных богах снова застучало в висках.
Сердце, обычно бьющееся гораздо медленнее, чем у других богов, ускорило ритм.
Сознавая, что черты его застыли и вот-вот вновь под властью гнева и тревоги утратят подобие человечности, Ланеж заставил себя помедлить, глубоко вдохнуть и выдохнуть.
И только тогда с легкостью перемахнул через ворота.
Но на стук в дверь тоже никто не открыл. И если Анихи мог благополучно проспать поднятый им шум (что неоднократно и делал), то Рэлико непременно бы отозвалась – если бы могла.
На место тревоги пришел страх. Вдруг Сулу и впрямь предупреждал насчет весеннего божка? Вдруг что-то…
Дверь подалась, и он поспешно удержал руку, занесенную для нового удара.
Облегчение и радость нахлынули одновременно, лишая обычного равновесия, заставляя забыть даже о тяжелой усталости после бешеной скачки.
Рэлико. Непривычно растрепанная, откровенно заспанная и как-то по-новому смотрящая на него.
Его огненная девушка.
Миг растерянности сменился жарким теплом, вспыхивавшим в груди каждый раз, когда он смотрел на эти рыжие волосы, на россыпь бледных веснушек и в чистые, ясные глаза.
Так было и раньше – но, пожалуй, никогда с такой отчетливостью.
Раскраснелась – непонятно с чего, но этот румянец ей шел.
Он сам не знал, что услышит в ответ на свое приветствие…
– Здравствуй… Ланеж.
…но этих слов почему-то не ожидал. Именно их его огненная девушка говорила каждый раз первому снегу… Сколько раз уже она его так приветствовала?
Тихий голос, но взволнованный, а в глазах – непривычная ему радость…
Она рада ему.
Может, это иллюзия? Самообман?
Но Рэлико смущенно улыбнулась, не сводя с него сияющих глаз, и он понял: чистая правда.
Сердце забилось еще быстрее, разгоняя по телу жар, разгоравшийся все сильнее с каждым мигом. Непонятное волнение обжигало, почти до боли.
– Обещал через три дня… но я так надеялась, что успеешь быстрее! – горячо прибавила его огненная девушка.
И вдруг – новый виток тревоги. Почему она надеялась, что он успеет раньше? Неужели Анихи…
– Что-то случилось? Он тебя чем-то обидел? – встревожился Ланеж.
Рэлико честно помотала головой.
Скорее уж, она его вчера обидела, хоть и не поняла, чем именно.
– Просто… – и, смутившись окончательно, она произнесла: – Я ждала тебя.
Ланеж даже сам не сознавал того, что улыбается все шире и шире. Он пришел не домой – но чувство было именно таким.
– Я спешил, как мог, Рэлико… К счастью, мои духи помогли.
– Что очень странно, учитывая, как ты с ними обращаешься, – хрипловато и сонно, но с явным недовольством, вызванным ранним подъемом, сообщил подошедший к двери Анихи.
Выглядел он на редкость растрепанным и помятым, да еще морщился, как от головной боли. Глаза, и без того не слишком яркие, потускнели и цветом напоминали стоячее болотце.
И все, магия момента окончательно развеялась.
Словно солнце зашло за тучи – лицо снежного бога мгновенно похолодело, глаза снова заледенели, даже намека на улыбку не осталось на узких бледных губах.
– Зато они чаще проявляют инициативу, – холодно произнес Ланеж. – И работают от души.
Рэлико огорченно вздохнула, досадуя на весеннего божка. После слов Ланежа и этой неожиданно теплой улыбки она почти набралась смелости спросить, правда ли она его наликаэ… и по-прежнему ли цела та чудесная снежинка у нее на лбу. И сказать, что очень рада снова видеть его! И вот, поди ж ты, все испортил!
– По какому поводу сыр-бор? – недовольно сморщился Анихи, не собираясь сейчас спорить о методах воспитания духов.
И Ланеж бесстрастно сообщил:
– Я ее забираю.
Только теперь, когда напряжение и страх за Рэлико улеглись, он почувствовал, как после путешествия через Хаос и вселенскую пустоту у него отчаянно ноет все тело. После бешеной скачки на Северном Ветре отчаянно хотелось кашлять, и ноги, казалось, могли подкоситься в любой момент – даже божественная плоть не всегда выдерживала нагрузки, которым ее подвергали… Но Ланеж упрямо держался. Сначала – забрать Рэлико. Потом можно будет немного передохнуть.
Увлекшись своими мыслями, он не заметил странного выражения на лице Анихи – одновременно удивленного, желчного и расстроенного.
…Хотя следовало ожидать. Для чего еще он бы так поспешно примчался?
– Необходимость в защите и убежище уже отпала? – ядовито поинтересовался весенний божок. – Ты вроде собирался три дня отсутствовать?
– Зима избавила меня от части обязанностей, – невозмутимо сообщил Ланеж. – И я поспешил, в свою очередь, избавить тебя от бремени, которое возложил на твои плечи.
– И куда ты ее потащишь, если в ее землях неспокойно?
Спокойный взгляд белых глаз и невозмутимая ложь, которую благодаря ледяной внешности бога никто, кроме разве что Судии, не отличил бы от правды:
– Я решил познакомить ее с крайним севером.
От таких новостей опешил не только Анихи, но и сама Рэлико. Только недавно ведь говорил, что для нее там опасно!
Анихи скептически изогнул бровь.
– Разве ты не привел ее сюда именно потому, что боялся, что там она замерзнет, а здесь ей как уроженке срединных земель будет комфортнее?
– Я найду для нее подходящее убежище. Пусть посмотрит своими глазами на чудеса севера.
– Мы обычно не таскаем наликаэ по собственным чертогам, – с чуть заметной ноткой предупреждения напомнил Анихи.
– В свои чертоги я ее и не поведу.
Услышав это, Рэлико внезапно обиделась, почти до слез. Не доверяет, что ли?!
Ланеж покосился на нее, и что-то в его бесстрастных чертах изменилось, словно рябь по стылому озеру пробежала.
– Там слишком морозно. – Голос тоже чуть смягчился – совсем немного, но Рэлико заметила. – Даже для нее. На самый крайний север люди не забираются, Рэлико. Там, под сенью моих чертогов, им попросту не выжить.
Обида неохотно разжала цепкие пальчики и, пожав плечами, растворилась в приятном ощущении, что снежный бог таким образом заботится о ней, Рэлико!
Анихи наконец пожал плечами, исчерпав возражения. По какой-то только одному Ланежу ведомой причине снежный бог хотел забрать ее отсюда, и удерживать у себя силой чужую наликаэ будет, мягко говоря, некрасиво и неправильно. Придется уступить… хотя ему как раз почему-то хотелось, чтобы эта милая рыжая девочка погостила здесь подольше.
– Как скажешь.
– Я благодарен тебе за то, что приютил ее, – серьезно произнес Ланеж.
– Не стоит, – отмахнулся Анихи. – Зайдешь?
Снежный бог кивнул и переступил порог, а затем повернулся к девушке:
– Собирайся, Рэлико. Гляди, не забудь ничего.
Анихи вдруг произнес:
– Если хочешь платье взять или еще что – бери. В той комнате все для тебя приготовлено было.
Она послушно кивнула и умчалась.
Сказать по правде, ей не так чтоб уж очень и хотелось сейчас на север… лучше бы домой вернуться, узнать, как там папенька с маменькой, как город, как ее подруги… Другой разговор, что с Ланежем она готова поехать куда угодно!
Готовясь к отъезду, Рэлико переоделась в собственное шерстяное платье и плащ, уже вычищенные и сухие. Обвела взглядом комнату, зная, что вряд ли сюда когда-либо еще вернется.
Соблазн прихватить на память зеленое платье возник – и тут же исчез. Не нужны ей дары весеннего бога! Наглого и беспардонного!
И вдруг – смазанное движение в стороне… осторожно открывается окно – кто-то из духов, да? Но она видела… разве она способна их увидеть?
