Текст книги "Служанка-леди (СИ)"
Автор книги: Кира Стрельникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 58 (всего у книги 83 страниц)
Дальше коридор плавно изгибался, раздваиваясь, и голоса доносились из приоткрытой двери рядом с развилкой – как удачно. Не зря все-таки взяла с собой жемчужину Уинны. И на платье имелось только одно место, где можно спрятать подвеску, естественно – в декольте. Очень удобно, кстати, я оценила. Благодаря фасону, лиф плотно прилегал к телу, и цепочка не провалилась ниже, ну а, ммм, мои формы образовывали естественный кармашек. Я быстро надела украшение и замерла, прижавшись к стене. Ну и, что услышу интересное?
– …Я тебе сказала, ты это сделаешь, – оу, а леди Солана, оказывается, умеет шипеть не хуже гадюки, – Иначе все живо узнают, кто твой настоящий отец. И не видать тебе дворца, выдадут замуж куда подальше, в лучшем случае. А то и, – выразительная пауза, и Солана продолжила, – что похуже.
Тихий всхлип, по-видимому, Алоры. Интересно-интересно, а откуда леди Рахлард знает, с кем чудила по молодости леди Уитфинн? И знала ли сама Алора? Или сейчас ей предстоит узнать кое-что новое о себе?
– Я… я не понимаю, о чем вы, – пробормотала Алора, похоже, искренне удивленная и испуганная. – У меня один только отец, и… и я не буду делать то, что вы говорите. Это… это гадко.
Фырканье Соланы, и я даже представила, как она уперла руки в бока.
– Гадко то, что твоя мать спала с принцем и не позаботилась о том, чтобы не появилась ты, – с отчетливым пренебрежением ответила леди Рахлард. – А сделать – сделаешь, куда денешься.
Посмотрите на нее, скажите пожалуйста. Сама-то, между прочим, тоже не особо законного происхождения. Хотя, черт его знает, что ей наговорили о ее происхождении, может, она свято верит в то, что Илеро был женат на ее матери. Тайно. Ага. Ромео и Джульетта разлива Арнедилии, блин. Снова всхлип, и дрожащий голос Алоры.
– Вы врете, врете. Моя мама не такая, нет. М-меня бы не пустили во дворец…
– Дурочка, за тебя твой папаша настоящий просил, потому и пустили, – презрительно оборвала ее Солана. – И не проверяли так тщательно, как нужно. Видимо, совесть заговорила. Вообще, не о тебе речь, а о том, что ты должна сделать. Чтобы я больше не слышала этого нытья, "не буду, не буду", – леди Рахлард передразнила собеседницу, а меня передернуло от тона этой девицы.
Захотелось ворваться и надавать по щекам наглой шантажистке, ишь, чем вздумала попрекать, происхождением. Сама недалеко ушла, стерва. Я прикусила губу, дабы не ляпнуть чего от возмущения, Алору стало жалко. Они заговорят наконец, что там должна сделать леди Уитфинн, или нет? За мной уже скоро слуга должен прийти. Я переступила в нетерпении, поглощенная разговором за дверью, и пальцы в рассеянности снова затеребили браслет.
– Я вам не верю, – едва слышно ответила Алора с новым всхлипом.
– Давай проверим, – скучающим голосом парировала Солана. – Я шепну пару слов, кому надо, и увидим, правду я говорю или нет. Уже завтра тебя не будет во дворце, а будешь ты на пути к своему будущему мужу где-нибудь на границе с горами или вообще в одной из соседних стран. Тебе так сложно сделать мне маленькое одолжение, Алора? Я же не прошу убивать кого-то, или соблазнять, – Солана усмехнулась. – Всего лишь прийти завтра утром ко мне, после одевания принцессы, и сделать то, что скажу. Это не потребует от тебя много усилий, зато твоя маленькая грязная тайна останется с тобой.
– А… а вы откуда знаете, что… у меня другой отец? – вдруг прозрела Алора до умного вопроса.
– У меня хорошие осведомители, – не поддалась на провокацию Солана. – Значит, придешь?
– Все равно, ваша просьба… так нехорошо, – голос Алоры дрожал, но в нем звучали непреклонные нотки.
Ух, крепкая девочка, однако, несмотря на то, что рева. Но дослушать разговор мне было не суждено. Во-первых, руку с браслетом знакомо закололо, и с каждой секундой ощущения становились все неприятнее. Во-вторых, я осознала, что увлекшись подслушиванием, вовсю кручу камешек на браслете, и в-третьих, из-за поворота коридора послышались приближающиеся шаги. Ой. Меня окатило сначала жаром, потом вдоль позвоночника как ледяной кубик скользнул. Сколько я торчу под этой дверью? А Морвейны ждут… И камешек кручу бездумно. Мммм, надеюсь, это дворецкий идет, а не Киар по мою душу. За дверью в гостиную на несколько мгновений воцарилась тишина, и я поспешно отошла от греха подальше, позабыв, что несу в туках туфли. Черт, черт, сплошное палево. Не выйдет из меня шпионки, нет. Лучше сидеть, бумаги перебирать, да делиться умными идеями, ну нафиг, и чего пошла, все равно ничего интересного из разговора не вынесла. А Киару дала лишний шанс попытаться заловить меня в одиночку. Ох, Янка, сама же недавно ругала глупых попаданок, лезущих туда, куда их не зовут. И если тебе влетит от Морвейнов, то за дело, не обижайся потом.
Я дошла до поворота к гостиной, где сидела Керис с женихом и свитой, по пути надела туфли и едва свернула, с облегчением увидела ждавшего меня слугу. Значит, его шаги слышала, ура. Я радостно улыбнулась, но сказать ничего не успела: дверь в гостиную открылась, и вышел Киар. Вот зараза.
– О, госпожа, вы еще не ушли, – мягким голосом произнес он и тоже улыбнулся.
С предвкушением таким, что меня едва не передернуло. Я расправила плечи, подняла подбородок. Надеюсь, слуги во дворце умные.
– Я ждала, когда за мной придут, в гостиной душно, и у меня голова закружилась, – ровно ответила я. – Поэтом и вышла. Всего доброго, милорд.
– Позвольте, я вас провожу? – ожидаемо спросил Киар, сделав шаг вперед.
А браслет на руке колол все сильнее, и следовало как можно быстрее спешить к выходу, иначе Морвейны сами за мной сюда придут. И надают по шее… Фигурально выражаясь. Или отшлепают, что гораздо ближе к истине.
– Благодарю, милорд, у меня уже есть провожатый, и я тороплюсь, – поступила крайне невежливо, не дождавшись его ответа и повернувшись спиной, но плевать я хотела на вежливость в отношении предположительно одного из близнецов Нолейвов.
Который, возможно, покушался на Лореса и чуть его не убил. Кивнув слуге, я направилась из коридора, потирая зудящую руку и спиной чувствуя пристальный взгляд Киара. Хорошо, не стал предпринимать решительных действий, а то браслет бы сработал и… и тогда мне даже оправдаться не дали мои лорды. Злить их не хотелось, как и расстраивать. И так придется объяснять, где я торчала целых минут двадцать по ощущениям, с момента, как активировала браслет. Если они вообще слушать станут… Чем ближе подходили к выходу из дворца, тем сильнее я нервничала. С одной стороны, казалось бы, чего такого: ну, задержалась немного, можно свалить на то, что принцесса не сразу отпустила. С другой, и Лорес, и Эрсанн ложь распознают, и придется признаваться, что сглупила, да. И получить заслуженных люлей. Ой, блин, доведет меня когда-нибудь неуемное любопытство, знала ведь. Чувство вины, от которого, признаться, я уже отвыкла в последнее время, расцвело махровым цветом, словно только и ждало повода, и подсознание тут же радостно принялось рисовать мрачные картины будущего. Что никакой свадьбы не будет, и работы в департаменте тоже, и вернусь я к работе служанкой, только уже простой горничной, которой пока не нашли замену. Разве что с маленькой поправкой – статус любовницы за мной таки останется. А зачем Морвейнам отказывать себе в удовольствии?
В конце концов, когда дворецкий вывел меня к широкой лестнице, я себя так накрутила, что готова была прямо сейчас отдать и кольца, и браслет, и идти домой пешком, за экипажем – прислуга же не ездит вместе с хозяевами. Я шла за слугой, опустив голову и глядя под ноги, чувствуя себя очень-очень виноватой. Испытывая настойчивое желание немедленно переодеться, потому что никакая я не леди, а обычная женщина, оказавшаяся не в то время и не в том месте. Не мое это все – драгоценности, наряды, высшее общество… Не смогу я соответствовать, потому что родилась и выросла в других условиях, и поменяться всего за несколько дней крайне сложно. Ну и… недель тоже. Вообще, чем взрослее человек, тем тяжелее ему менять свои привычки и мировоззрение, так что… Моя нога ступила с последней ступеньки, взгляд упорно не отрывался от серой ковровой дорожки. В холле царила тишина.
– Всего доброго, госпожа, – дворецкий почтительно мне поклонился.
– Доброго, – едва слышно ответила я, страшась поднять голову и посмотреть на ждавших меня Морвейнов.
Их присутствие, даже не видя, ощущала очень хорошо. Как будто перед грозой воздух сгустился и разве что не потрескивал. Покалывание в руке уже прекратилось, однако от нервов казалось, что кольца слишком сильно сжимают палец, хотелось их снять, и браслет вызова тоже. И остальные драгоценности. Черт. Я же про кулон Уинны забыла. Ооооо. Хана, Янка. Точно решат, что специально все задумала. И… и что обманула… Господи, как же стыдно за свой порыв там, в гостиной. Обиднее всего то, что ничего толком из разговора не успела узнать, да еще и чуть Киару не попалась, хорошо, слуга вовремя пришел. Дворецкий развернулся и скрылся в одной из боковых дверей, оставив меня наедине с лордами. Наверное, уже не моими…
– Поехали, Яна, – голос Лореса, вроде спокойный, но…
Слишком спокойный. Без знакомых теплых ноток. В груди повеяло холодом, я молча кивнула, по-прежнему глядя в мрамор под ногами, и пошла к двери. Руки сцепила перед собой в замок, чтобы не теребить, не комкать ничего, выдавая нервозность. Конечно, и так почуют, маги ведь. Все равно буду учиться держать лицо. Вдруг пригодится еще когда-нибудь. Успела сделать всего несколько шагов, локоть обхватили чьи-то сильные пальцы – скосив глаза, увидела, что Эрсанна. Сердце перевернулось, попыталось малодушно сбежать в пятки, но я железной рукой вернула его на место. Стоп, стоять, бояться. Ты мне нужно на обычном месте, и так хреново, не хватало еще проблем с дыханием. Вдох-выдох, не паникуем, не все так страшно, в конце концов. Ну задержалась чуть дольше. Ничего же не случилось, и они чувствовали, где я.
Из дворца мы вышли молча, так же молча сели в экипаж – я на привычное место между Морвейнами. Тишина давила на уши, нервировала, и очень хотелось хоть как-то ее нарушить, но опасалась, что голос изменит. И… и оправдываться очень не хотелось, а чувство вины продолжало разъедать изнутри горячей кислотой. Так странно и нелепо: в той, прошлой жизни я была свято уверена, что все проблемы в отношениях от того, что каждый молчит и додумывает себе всякие ужасы, и никто не хочет первым начать разговор и обсудить. Очень показательна на эту тему картинка, где он и она, оба грустные, она думает: "Он меня разлюбил" А он всего лишь: "Блин. Опять наши в футбол продули". А сейчас язык как отсох, я перебирала в уме фразы и мысли, и все казались глупыми и совсем неподходящими для объяснения. Мои глаза не отрывались от пальцев, а они теребили уже ненужный браслет, пока Эрсанн, все так же молча, не сжал мою ладонь и не снял злополучную вещичку. Вот чтобы мне не трогать его, пока стояла в коридоре. Нет, потянуло помацать, вот же дурная привычка. Мда, иногда такая совершенная мелочь способна резко изменить почти все… Я вдруг осознала, что моя ладонь так и осталась в руке старшего Морвейна, разнервничалась еще больше, не зная, как воспринимать этот жест вкупе с молчанием. Лорес просто сидел рядом, и не знаю, смотрел ли на меня.
Мы доехали до дома в той же напряженной, предгрозовой тишине, Эрсанн вышел первым, подал мне руку. Как не споткнулась на ступеньках, не знаю, коленки дрожали. И вот ведь парадокс, никто не кричал на меня, не ругался, но… но лучше бы кричали и ругались. Это вот молчание страшило больше всего, я не знала, что оно означает, и как вести себя дальше. Извиняться, оправдываться, или просто рассказать, как было, и пусть решают сами. Все было страшно, потому что казалось, поймут не так и… и, ну, короче, все плохо будет. Дверь передо мной открылась, я переступила порог, однако даже мурчащие киски сегодня не радовали. Я попыталась сохранить невозмутимый вид и присела, через силу улыбнувшись.
– Привет, милые, – тихо произнесла, потрепав Солу и Сильву за ушами. – Как вы тут?
Неприятной неожиданностью стало то, что оба Морвейна прошли мимо меня и стали подниматься по лестнице. Вышедшей на шум Хлое было небрежно сказано:
– Принеси что-нибудь перекусить, мы в спальне поедим.
– Да, милорд, – отозвалась экономка, подарив мне косой, удивленный взгляд.
Я отвела глаза, не зная, как объяснить собственную глупость, еще почесала кисок и тоже пошла к лестнице в сопровождении рыжей и серебристой. Ладно, ладно, хорошо. Раз я виновата, мне и пытаться исправить ситуацию. Не хотят говорить они, буду говорить я. Вот сейчас только переоденусь в своем будуаре, обдумаю, что и как сказать, чтобы не выглядеть глупо, и… и попытаюсь извиниться. И пообещать, что впредь такого не повторится, честно. Ну его нафиг, это расследование. Буду тише воды, ниже травы. Дошла до этажа, юркнула в будуар и устало присела на кушетку, уронив голову на руки. Так, Яна, быстро пришла в себя, засунула это дурацкое чувство вины куда поглубже, переоделась и пошла объясняться. Можно сколько угодно спихивать нежелание говорить на то, что, мол, Морвейны маги и все и так могут почувствовать, но давать возможность воскреснуть тараканам – это не выход. Да, да, я никогда не любила серьезных разговоров, а тем более, таких, когда приходилось признаваться в собственных косяках. Однако лордам не нужна малодушная дурочка, которая не умеет отвечать за свои поступки. Это была первая и последняя моя глупость, которая заставила их поволноваться за меня. Я глубоко, прерывисто вздохнула и пошла в гардеробную, переодеваться.
Никаких провокаций, ибо чую, не в настроении сегодня Морвейны на всякие утехи. Ну и… ладно. Просто поспим. Главное, выяснить сейчас все. Я нашла самую целомудренную ночнушку из того небогатого набора, что был: тонкий батист, длинные рукава, присборенные на запястьях, сверху тоже завязки у ворота. Подол тоже длинный, конечно. Вот. Заплела косу, накинула халат, запахнула его, глубоко вздохнула и подошла к двери в соседнюю спальню, не оставив себе времени на раздумья и еще большее накручивание.
Эрсанн сидел с книгой на кровати, в домашней рубашке и штанах, согнув одну ногу, а вторую опустив на пол, на тумбочке рядом с ним стояла большая тарелка с холодными закусками, чайник с чаем и чашка. Лорес устроился напротив, с листом на еще одной книге и чернильницей, висящей в воздухе, и чуть нахмурившись, что-то писал. Такая умиротворяющая, домашняя картинка… Я почувствовала себя лишней, потому что в мою сторону едва посмотрели.
– Будешь ветчину с сыром и хлебом или что-то посущественнее хочешь? – негромко спросил Эрсанн, вернувшись к книге – думаю, не ошибусь, если предположу, что по истории магии.
Так, хватит с меня этого намеренного игнора, делания вида, что ничего не случилось. Я и так уже осознала и прониклась степенью своей глупости, не надо лишний раз мне на нее указывать. Прикусила губу, ничего не ответив, подошла к кровати и присела на край, положив ладонь на колено Эрсанну. Потом зажмурилась, прислонилась лбом.
– Прости, пожалуйста, – почти шепотом произнесла, горло вдруг сжало, лишив на пару секунд возможности говорить.
Мучительные несколько минут тишины.
– Где ты была, Яна? – вопрос, заданный ровным голосом. – И почему несколько раз браслет сработал, а пришла ты гораздо позже?
– От покоев принцессы до выхода идти всего несколько минут, – добавил негромко Лорес. – А тебя не было гораздо дольше.
– Я… я за фрейлинами пошла, разговор подслушать, – призналась во вроде бы мелочи, но на самом деле…
– Что ты сделала? – тихо переспросил Эрсанн, и я поняла, что извиняться мне придется долго и тщательно.
И не факт, что на словах… Я согласна. Ибо да, виновата.
– Прости, – повторила я и выпрямилась, храбро взглянув в потемневшие голубые глаза. – Я думала, что-то интересное и важное узнаю. Солана с Алорой говорила, но ничего важного не узнала, – торопливо добавила – вряд ли сейчас получится обсудить этот разговор, не до того лордам.
– Ты обещала, что ни во что влезать не будешь, – ровно произнес старший Морвейн, его лицо окаменело. – Ты понимаешь, что за эти двадцать минут с тобой могли сделать все, что угодно? Браслет – не абсолютная защита, и мы понятия не имеем, какие сюрпризы придержал Нолейв, если он ездил на север и знаком с северной магией, и тем более не знаем, кто он на самом деле. Может, это и не брат Соланы вовсе.
Эрсанн не кричал, но от этого его слова звучали даже весомее, били больнее. И все сильнее разрасталось чувство вины, как и болезненное ощущение себя полной дурой, как раз героиней одной из многочисленных книжек фэнтези про попаданок. Да, да, тех самых, где оные совершают глупости от не слишком большого ума и нездоровой жажды деятельности. Я не выдержала, отвела взгляд, и моя голова опустилась совсем низко. Очень хотелось разреветься, но я не дала воли слезам и все же попыталась оправдаться.
– Там много народу было, и они первые вышли, не видели меня, – немного резко, и я сбавила тон, краем глаза отметив, что Лорес переместился из-за моей спины вперед и сел рядом с отцом. Теперь меня буравили два очень недовольных взгляда. – И… и у меня амулет Уинны был. Меня никто не заметил.
– Значит, планировала все-таки? – в разговор вступил Лорес и говорил таким же бесстрастным голосом.
Черт. Оба злятся, и серьезно. Так, Ян, отставить истерику и попытки надавить на жалость.
– Нет, не планировала, но взяла на всякий случай, – тихо ответила правду. – Как вы правильно говорили, дворец опасное место, а если верить словам Уинны, амулет работает исправно.
– Против магии Арнедилии, – уточнил Эрсанн. – Но не северной. Яна, ты понимаешь, что если мы о чем-то просим или предупреждаем, то не просто так? Понимаешь, что если с тобой что-нибудь случится…
– Не случится, – прервала я, поймав себя на том, что начала тихонько поглаживать коленку Эрсанна. – Я больше не буду, честно. Ни случайно, ни намеренно.
– Конечно, не будешь, – заявил вдруг Лорес, и что-то в его голосе заставило сердце екнуть. – У тебя просто не будет больше возможности нарушить собственное обещание.
А в следующий момент его отец опустил ногу, нагнулся и ухватил меня за запястье, дернув к себе. Я почти упала на Эрсанна, пришлось забраться на кровать и повинуясь молчаливому кивку, занять место посередине. И… и что дальше?.. Лорес крепко обхватил, прижав и мою правую руку, а Эрсанн не выпускал из пальцев левую, с браслетом-татуировкой. Мое беспокойство возросло, я попыталась пошевелиться, но Лор отрывисто произнес:
– Тише, – и чуть сбавив тон, добавил. – Ничего страшного, Ян, – легкий поцелуй в висок, и он закончил. – Это поумерит твое любопытство в следующий раз, если он вдруг случится.
Уточнить, о чем это он, я не успела: Эрсанн пробежался по татуировке пальцами, и ладонь закололи сотни иголочек – неприятно, но терпимо, да. Все длилось всего несколько минут, и когда старший лорд убрал руку, браслет порадовал меня мелкими красными камешками, похожими по цвету на гранат.
– Ч-что это? – пробормотала я, разглядывая в очередной раз изменившийся браслет и не решаясь взглянуть на Эрсанна.
– Если что-то пообещаешь и попытаешься не сдержать слово, во-первых, мы сразу узнаем об этом, во-вторых, ты просто не сможешь нарушить обещание, – спокойно объяснил Лорес, объятия стали мягче. – Магия не даст.
Мне снова стало стыдно, и в душе поселилась тоска. Захотелось свернуться клубочком где-нибудь в темном углу, потому что…
– Вы мне больше не доверяете? – почти шепотом спросила я, страшась услышать ответ.
Ведь если разочаровала… если не оправдала надежд…
– Яна, для твоей же безопасности, – заговорил Эрсанн, и голос звучал уже гораздо теплее, чем несколько минут назад. – Ты сегодня тоже не собиралась ничего такого делать, но посчитала, что ничего не случится, – я почувствовала на себе его пристальный взгляд. – Ты не знаешь этот мир так хорошо, как знаем его мы, а укрыть тебя от всего и всех до конца расследования увы, невозможно. Постоянно быть рядом мы не всегда сможем, как ты сама убедилась. Поэтому будет вот так. Временно, пока не поймаем того, кто стоит за попыткой заговора.
Я прерывисто вздохнула, снова посмотрела на браслет и мерцавшие в полутьме спальни камешки. Как, как же мне вернуть то, что своими руками и по дурости чуть не разрушила? Покосилась на старшего Морвейна: Эрсанн откинулся на подушки, не сводя с меня внимательного взгляда.
– Я… я могу отдать пока амулет Уинны, – пришла в голову спасительная мысль. – Пусть у вас полежит…
– Думаю, не стоит, – отозвался Лор, отпустил и лег, заложил руки за голову. Слегка улыбнулся, и меня немного отпустило, напряжение внутри спАло. – Все-таки подарок леди Шайген тебе лично. Просто если вдруг захочешь его прихватить с собой куда-нибудь, – темно-голубые глаза сузились, – не забудь нас об этом предупредить.
Щекам стало тепло, опять уколол стыд. Я снова провела по браслету, не решаясь озвучить вопрос, что это за камешки.
– Твоя кровь, – озвучил ответ Эрсанн, догадавшись, о чем думаю. Я вскинула на него вопросительный взгляд, и он продолжил. – Действие магии, Ян, высокого уровня. Никто не догадается, что это, не переживай. Я ведь говорил, свойства браслета знает только хозяин, – он усмехнулся. – Надеюсь, понимаешь, что по-другому я не могу? Ты самое ценное, что у нас есть, Яна, но к сожалению, в сейф я тебя не упрячу, ты не ювелирный гарнитур, – в его голосе проскользнула неподдельная грусть.
В спальне воцарилась тишина, оба лорда продолжали смотреть на меня, а я… я думала, как же могу успокоить их, искупить, так сказать, вину. Раз уж они пошли на такие серьезные меры по предотвращению моего неуемного любопытства, значит, сильно переживали. И что-то подсказывало, вечер не исчерпал своих сюрпризов… Ладно. Я знала только один способ, который наверняка обрадует Морвейнов, как доказать, что… я буду очень-очень послушной. Осталось выбрать, с кого начать, ведь я одна, а их двое, и никого обидеть не хочется. Я же обоих люблю одинаково сильно, пусть кто-то и думает, что такое невозможно. Когда-то я тоже так думала, однако – вот наглядное доказательство, как ошибалась. Можно любить двоих мужчин, особенно когда они дополняют друг друга, каждый дает мне что-то свое, и оба – свою любовь тоже. Внимание. Заботу. Пусть она иногда и выражается весьма специфическим образом. Что ж, я знала, что Морвейны – не слюнтяи и могут действовать довольно жестко, если того требует ситуация.
Ладно. Вопрос – кто первый? К Лоресу ближе и он очень удобно лежит, а… а Эрсанну, я знаю, нравится смотреть. Вот и попробую доставить удовольствие обоим сразу. Ну, точнее, они и так его получат в любом случае. Не став дальше путаться в мыслях, я собрала храбрость в кулак и придвинулась ближе к Лоресу. Чувствовала себя неуверенно, честно, потому что не знала, как они настроены, может, моя выходка отбила у них все желание к вечерним развлечениям. Вернулось позабытое ощущение, что буду выглядеть глупо, первой проявив интерес, всплыло все то, что я считала, окончательно уже похоронено в глубинах подсознания. Оказалось, нет. Подавив приступ неуместного нервного хихиканья, я посмотрела на Лора – он ответил мне вопросительным взглядом и хитринкой, притаившейся в темно-голубой глубине. И едва заметной усмешкой в уголках губ. Ох. Не сомневаюсь, прекрасно понимает, как и его отец, что со мной творится, но помогать на сей раз не собирается. Очередной урок, черт возьми. Постараюсь его выучить, куда деваться.
Глубоко, прерывисто вздохнув, я наклонилась, положила ладони на грудь Лоресу, легко коснулась его губ, подавив порыв малодушно зажмуриться. Нет уж, Яна, смотри. И позволяй им видеть. Я нащупала первую пуговичку, расстегнула, поцеловала в уголок рта. Мои пальцы погладили ямочку между ключицами, скользнули ниже, расстегивая рубашку дальше. Сердце норовило сломать ребра, так сильно колотилось, воздух застревал ватными комьями в горле, но я упрямо не поддавалась нервозности и чувству неуверенности, делая то, что считала самым правильным сейчас. Ну и пусть не получала никакого подтверждения от Лореса, он просто молча лежал, только стук сердца под моими ладонями участился, да дыхание стало прерывистым. Я уже почти полностью расстегнула рубашку, прошлась кончиками пальцев по упругим мышцам живота, отчего Лор резко выдохнул, и уверенности в своих действиях прибавилось – мне самой стало жарко от происходящего, от собственной смелости. Вина отошла на задний план, затаилась на границе сознания, не торопясь исчезать совсем, и это придавало эмоциям горьковатый привкус, ничуть не портя их. Однако продолжить Лорес не дал: крепко обхватил за талию, выпрямился и поднял меня.
– Иди к папе, Яна, – шепнул он слегка прерывающимся голосом и подтолкнул к Эрсанну.
Задавать дурацкие "зачем" и "почему" не стала. Обещала же, что послушной буду. Молча кивнула, в очередной раз испытав приступ смущения, и развернулась к старшему лорду. При этом ладони Лореса провели по плечам, снимая халат, я тряхнула кистями, высвобождая руки. Мой взгляд блуждал по телу Эрсанна и никак не мог подняться выше подбородка, градус замешательства неуклонно рос, а вместе с ним и волнение, предвкушение чего-то захватывающего и не совсем приличного. Впрочем, понятие приличий и Морвейны сочетались крайне плохо в моем понимании. Так что, продолжаем, Яна, несмотря ни на что. Эрсанн приподнялся, его пальцы коснулись моего подбородка, вынуждая все-таки посмотреть ему в глаза.
– Сними этот балахон, – негромко, повелительно произнес он, слегка сузив глаза. – И чтобы я его больше на тебе не видел.
– Хорошо, – послушно кивнула я и поспешно выпуталась из рубашки.
Следовало ожидать такого заявления, и это я еще молодец, что под ночнушкой ничего больше не было. Да, мои лорды в некоторых вещах весьма категоричны. Я выпрямилась, постаравшись не зацикливаться на мысли о собственной наготе и на том, что Эрсанн беззастенчиво разглядывал меня – вдруг вернулось стеснение, от которого думала, что избавилась окончательно. А тут еще он лениво улыбнулся, глаза стремительно потемнели, и старший Морвейн молча поманил меня, отчего по спине прокатилась волна горячих мурашек. Ойййй. Тело тут же откликнулось жаркой пульсацией между ног и занывшими сосками, собравшимися в тугие шарики. Я наклонилась к Эрсанну, от волнения дыхание сбилось совсем, и воздуха стало катастрофически не хватать. Решила, что расстегивать пуговички долго, хотелось поскорее добраться до такого желанного тела моего лорда, и я, не долго думая, вытащила рубашку из-за пояса штанов. Ладони скользнули вверх, провели по гладким мышцам, неторопливо изучив рельеф, и резкий вздох стал наградой за недавние переживания. Сомнения в том, что мои действия неправильные, потихоньку таяли, а когда Эрсанн, по-прежнему без слов, поднял руки и позволил мне снять с него рубашку, исчезли окончательно.
Не дожидаясь дополнительных просьб, я придвинулась совсем близко, касаясь коленями бедра Эрсанна, нагнулась и нежно провела губами по ключице. Только вот совсем упустила из виду, увлекшись старшим, что младший-то остался за моей спиной. И просто так сидеть и смотреть вряд ли будет. Я проложила цепочку из легких, нежных поцелуев на груди Эрсанна, выписывая подушечками невидимые узоры и набираясь смелости спуститься чуть-чуть ниже, как вдруг вдоль спины провели чем-то мягким, невесомым. Кожа моментально сделалась невероятно чувствительной, ответив на ласку россыпью огненных искорок, отчего я тихо охнула и прогнулась, широко распахнув глаза. Эрсанн тут же поймал мою косу, не дав повернуть голову, посмотрел в глаза.
– Сегодня ты только подчиняешься, милая, – тихо-тихо произнес он, и от этих слов, сказанных проникновенным, низким голосом, дыхание на миг пресеклось, а тело до самой последней клеточки затопила жаркая волна тягучей истомы. – Нам с Лоресом.
На несколько мгновений я почувствовала, что становлюсь легкой-легкой, как воздушный шарик, а потом с нарастающей скоростью лечу куда-то вниз. До конца осознать, что значили слова Эрсанна, не успела: над ухом раздался горячий шепот Лора:
– Глаза закрой, Яночка.
Едва смежила веки, лица коснулась немного шершавая ткань – кружево, наверное, догадалась я. Внутри все затрепетало в предвкушении пикантной игры, затеянной Морвейнами, я покорно подождала, пока Лорес завяжет повязку. Пальцы непроизвольно снова погладили Эрсанна, и тут же их накрыла широкая ладонь старшего лорда, крепко прижав к груди.
– Не спеши.
Оооо, это сочетание нежности и стали, повелительный тон и вместе с тем мягкость бархата – по телу разлилась предательская слабость, а во рту стало сухо, как будто я песка наелась. Как и раньше, отсутствие возможности видеть обострило слух и осязание, звуки стали резче, громче, а ощущения в разы ярче и сильнее. Вот пальцы Лореса снова легко провели вдоль спины, и за ними – то самое касание чего-то пушистого. Подозреваю, пера. Я судорожно вздохнула, рука дернулась, и ладонь сжали пальцы Эрсанна.
– Раздень меня, Яна.
Следующее повеление Эрсанна, и я поняла, что придется действовать наощупь – глаза-то завязаны.
